Долюшка женская. Глава 8

                8.   Рождение  дочери
        Схватки начались на ферме, на вечерней дойке, когда пришла отпустить дояркам комбикорм для скота.  Не ожидала Катерина, что родит на две недели раньше. Лидия Ивановна предлагала дать больничный - отказалась. Вера Павловна  в последние  два месяца перевела её на лёгкий труд: пока  Маша Полухина  была в отпуске, учётчицей молока поработала, потом подменила на период отпуска  кладовщицу Евгению  Яковлевну.
-Ничего, ничего, у первородков долго бывают схватки, не переживай, - успокоила Вера Павловна и повела её в фельдшерско - акушерский пункт, а скотника Аркадия Петюхина отправила за Лидией Ивановной домой.
      И действительно, промаялась Катерина до утра. Всё это время с ней была Лидия Ивановна и санитарка Мария Андреевна.
Утром родилась дочь.
-Красавица! - воскликнула Лидия Ивановна.  - Вся в маму, чёрненькая да кудрявая.
      И действительно, длинные мягкие волосы с кудряшками, румяное личико. «Не зря видно  меня изжога мучила, а женщины говорили – если  изжога - волосы растут у ребёнка.  Вот у неё какие выросли длиннющие».
Катерина рассматривало маленький носик дочурки, алые пухленькие губки, во сне  девочка вздрагивала.
- Сны что ли таким маленьким уже снятся?
-Это нервы у ребёнка, - пояснила Лидия Ивановна, - поэтому и говорю вашему брату, будущим мамочкам, будьте спокойнее, когда ждёте ребёночка, всё на нём отразится. Потом начинают к бабкам возить, заговаривать от испуга, да от всякой ерунды. Самим надо быть посерьёзнее,  думать о своём будущем ребёнке.
     Знаю я твою жизнь, не всё было спокойно во время беременности. Так что хоть сейчас думай только о ребёнке, он - твоё будущее. Мужья, они что - приходят и уходят. Отцы, как псы, а мать - это святое.
    Катерина думала: «Почему они все её  жалеют как будто, намекают на её  нелёгкую жизнь. Лидия Ивановна уже не первая. Или она имеет ввиду тот случай с покосом, когда она и все мои узнали что я беременная? Нет, мне кажется, все ещё что-то знают про меня или про Петра, но молчат. Но мне кажется расстраивалась я больше всего в тот день, когда уже точно решила, что осталась молодой вдовой и что ребёнок ещё не родившись стал сиротой».

     Было это в начале   октября. Пётр поехал  на тракторе  соседке тётке Анисье сдавать картошку  на базу. Ехать кругом не захотел, далеко, решил проскочить  через реку Коляду. Туда проехал бродом, картошку сдал, получил деньги и напился пьяный. Да много ли ему надо? Другой тракторист две  пол литры выпьет и работает, а Петру  чекушки хватает. Всю ночь Петра дома не было. Утром прибежала на ферму Клавдия, спросила, где Пётр и  сообщила, что  на работе его потеряли, на разнарядку не пришёл. Нестеров рвёт и мечет, обещает с трактора ссадить, надоели ему его халтуры, мол помогать  вдовушкам надо, но не в ущерб производству. Клавдия работала учётчиком в полеводческой бригаде, каждый день была на разнарядке и знала про всё, что творится в отделении.
Катерина растерялась:
- Как на работе нет? Дома его тоже всю ночь не было, не знаю где он.
-Так кто же знать - то должен, как не жена?- упрекнула Клавдия.
     После дойки Катерина с тяжёлым сердцем вернулась домой, там уже сидела Клавдия, о чём-то шептались с матерью в соседней комнате. Катерина прилегла в  спальне, слышала, как мать вздыхала. Забежал муж Клавдии, Андрей и сказал, что трактор нашли, в реке стоит, вытащили гусеничником, а Петьки нигде нет.
    В голове её были картины одна страшнее другой.  Думала, что  теперь будет делать одна, с маленьким ребёнком на руках? Здесь она наверное не останется, к маме возвращаться? Как она без Петра будет жить? Не заметно задремала, видит сон - нашли Петра и заносят в дом в гробу, закрытом крышкой. От страха проснулась, думает: «Да как его сразу в гроб положили?»
Соседка Анисья зашла:
- Как так получилось, не знаю.  Я же Зоя, не хотела ничего плохого, он же трезвый поехал. Зачем он на тракторе - то пьёт? Господи, даже не знаю что делать?
- Ну если с ним что случилось, убью, - заявила Клавдия, - нашли бесплатную рабочую силу и он,  дурак, за бутылку на край света. Всем вам угодить надо, своих сынков в города отправили на большие заработки, а Петька вкалывай на вас - то вам картошку, то дрова, то сено…
Не успела договорить, в избу ввалился Пётр:
-Ну что у вас за поминки? Навели шухер по всей деревне! Живой я, живой. Нестеров  с  трактора ссадил! Да придёт ещё, поклонится, видал я его.
Катерина выскочила из комнаты навстречу Петру:
-Петя, где ты был?
-С синеглазой певуньей в стогу ночевал. Жрать хочу как волк, сделай что-нибудь, - как ни в чём не бывало сказал Пётр.
 Он смеялся, смешно, а Катерина вся испереживалась….
    Анисья, обрадованная, что всё обошлось, выскочила из дому.  Катерина поставила перед мужем  отварную картошку, солёные огурцы, холодное  молоко из погреба.
Почувствовав  себя нехорошо, прилегла, ребёнок в животе бился больше, чем обычно.
-Тоже переживал за папу, - сказала она Петру.
-Да Нестеров это панику навёл. Обратно с картошки возвращался, трактор заглох чуть не  в двух метрах от берега. Я его в реке оставил,  вылез, весь мокрый, думаю посплю в копне до утра, утром приду пешком на разнарядку, да проспал. Гусеничник приехал вытаскивать трактор, проснулся.
-Так проснулся, вылез бы и вместе с ними приехал. А они приехали и сказали, что трактор вытащили, а тебя нигде нет. Знаешь  что я  пережила! И мать с Клавдией переживали.
-Да знаю как они переживали, трактора лишились, вот и переживали. Кто  им теперь будет косить, пахать, дрова готовить?
-Петя, Клавдия сказала, что тебя Нестеров с трактора ссадит. Если нет трактора, может  уедем в город,  это как раз случай подходящий. Я думаю тебя тут только трактор держит, ты любишь эту работу.
- Ну давай уедем, - согласился Пётр.
      Она села и написала маме письмо, что Пётр согласился уехать жить в город.  Планировала, что  найдут  работу, ребёнок родится, к бабе Наде поближе будет.  Сходила до почтового ящика и отправила.
      А Пётр поболтался дома из угла в угол и пошёл к разнарядке,  сказал ненадолго. Разнарядкой они называли участок, где находился  небольшой дом для сбора рабочих.  Там же был гараж для тракторов, кузница, склад, слесарка - словом,  всё необходимое. Пришёл пьяный, крепко спал, когда  Катерина пришла с фермы.
      Утром  Катерина ушла на ферму, Пётр ещё спал;  пришла с фермы -  его нет, спросила свекровь где он, та ответила:
- На работе, где же ещё?.
–Он вчера сказал, что Нестеров его с трактора  ссадил, а на разные работы он не пойдёт.
-Так  на трактор и пошёл, куда Нестеров денется? Припугнул только. Трактористами не разбрасываются,- гордо сказала Зоя Петровна.
        Так и не осуществилась мечта Катерины уехать в город. В следующем письме она писала маме и оправдывалась, что Пётр её такой незаменимый, что его с трактора не отпустили, да и ей лучше здесь родить. А там видно будет. Фельдшер здесь хорошая, следит как проходит её беременность, ясли здесь есть, все доярки немного на больничном побудут и на работу выходят. Здесь даже круглосуточные ясли - в понедельник приносишь ребёнка, в субботу забираешь домой. Директор совхоза сказал идти навстречу дояркам,  у кого маленькие дети,  и давать в воскресенье выходной, чтобы с детьми побыли. Кормить грудью тоже будет в ясли ходить.
Ну что оставалось маме делать, ответ пришёл : « Делай как тебе удобнее, доченька».

        Катерина лежала на больничной койке и думала о  Петре, о жизни в деревне, о новых подружках и знакомых.
 « Интересная у них здесь больничка, обыкновенный дом, изба, как говорят местные жители, но всё строго, стерильно. Лидия Ивановна не оставит без внимания ни одного больного. За пять  да  десять  километров бегает на вызова в соседние деревни, днюет и ночует в больничке. А если тяжёлый больной, всех на ноги поставит -  бригадира,  управляющего  и председателя сельсовета, но увезёт больного в Новореченскую больницу когда   на лошади, а когда  и  на тракторе. Вот и со мной провозилась всю ночь, здесь же на кушетке вздремнула.
    Мой бы Пётр весь изругался с такой работой, а у Лидии Ивановны  муж, Леонид Петрович,  говорят, даже  покушать ей принесёт и проведать придёт ночью. Если тяжёлый больной - спрашивает, чем помочь можно. Он тракторист и трактор его всегда к услугам больных, если управляющий разрешит. Управляющий конечно же никогда не отказывал, но велит обязательно его в курс дела вводить, чтобы  этот трактор на другую работу утром не планировать.  Вообще-то из посёлка Новореченского машина «Скорой помощи» приезжает в таких случаях. Но в Колесовой  то в паводок Коляда разливается и мост  затопляет, то телефон не работает. Линию провели, но очень ненадёжная, кричат-кричат телефонистке, ничего не слышно. Сейчас обещают провести телефонную линию на те же столбы, что и электричество. Этим летом вовсю работали связисты,  столбы устанавливали, провода тянули, скоро заживём как в городе, с электричеством».
      Первой прибежала проведать Ольга. Уже с порога Катерина услышала её громкий голос.  Мария Андреевна заворчала:
- Христовая, прям с фермы, хоть бы лопатину свою навозную сняла.
-Ладно, ладно, бабуся, не ругайся, разденусь до нижней рубашки. - Ольга чмокнула санитарку в щёчку и раздевшись,  зашла к Катерине в палату.
-Приветик, молодая мамашка! Как здоровье, как настроение? Где дочка-то?
-Тише, она спит. Только что её покормила.
-Ха-ха-ха, тише,  она ж ещё ничего не слышит.
-Вот ты знаешь, говорят ребёнок не слышит, а ведь уже чувствует. Представляешь, Мария Андреевна принесла мне  её кормить, я покормила и  положила на край подушки. А она лежит и кряхтит -   кряхтит, головкой ворочает и постепенно с подушки съехала ко мне,  к груди и всё - успокоилась, заснула.  Кряхтеть и ворочаться перестала , - с восхищением рассказывает Катерина.
-Так конечно чувствует запах матери, всё-таки девять  месяцев ты её в себе носила. Знаешь, даже котята и щенята чувствуют запах матери. У нас дома кошка Люська окотилась на полатях.  Не давала нам в руки взять своего котёнка Дымку. Люська у нас пушистая вся, Дымка в её шерсти не может найти титьку, голодная, пищит день и ночь. Я взяла  котёнка в руки, мама Люську - раздвинули шерсть, нашли, приложили Дымку. Та давай с голодухи шлёпать, насасывать, с тех пор сама научилась искать. 
       Нам хочется Дымку в руки взять, побаловаться, возьмём с полатей, а Люська подходит, Дымку за шкирку - и с ней на печь, потом на полати. Отбирала у нас её. А нам смешно! Мы опять  немного погодя берём, она опять отбирает и уносит. Прошло недели две, лежу вечером в постели - Люська спрыгнула с печи - в зубах Дымку за шкирку держит. Положила мне её на кровать, посмотрела таким умным взглядом, мол «водись, хотелось тебе» и ушла на улицу. Ночь её не было, Дымка спала со мной. Утром ранёхонько прикатила - забрала в зубы свою дочку и – на палати. Вечером опять мне принесла водиться. Видишь какие кошки умные, а ты говоришь твоя дочка… У тебя вообще будет умница, в маму пойдёт. Как назовёшь-то?
- Я хочу Светланкой. Но как Петя решит, может ему не понравиться.
- Светланка - светлая, а у тебя какая - в тебя или в Петьку?
-Лидия Ивановна сказала  на меня похожа, да и вправду у неё волосы такие длинненькие, внизу кудряшки. Знаешь, она такая маленькая, а уже бровки хмурит. Вот только, то ли молока у меня маловато, то ли что, так больно, когда сосёт, все соски в коросту.
- Так скажи Лидии Ивановне, она знает что в таких случаях делают.
Зашла Мария Андреевна:
-Ну что, наболтались? Давай-ка Ольга уходи, сейчас ребёнка кормить принесу.
-Так неси, я не помешаю.
-Сказала, нельзя, инфеция будет.
-Ха-ха-ха, инфеция! Инфекция, тётка Мария. Ну ладно, Катюша, я пойду а  то у тебя тут такой грозный врач со своей инфецией.
Ольга поцеловала Катерину в щеку и вышла из палаты.
       За день её проведала Маша - учётчица и  Вера Павловна заглянула, узнала не требуется ли какой помощи, поговорила с Лидией Ивановной. Даже Клавдия зашла. Катерина сказала, что хочет Светланкой назвать дочку, Клавдия одобрила имя:
-Я тоже когда ждала  ребёнка, думала дочку Светой назову, а вот Митька родился. Ну что ж, племянница Светка будет.
      «Ну только не Светка, я просто запрещу им её Светкой звать, Светланка и всё тут. Слушать неприятно их Петек, Васек, Нюрок », -думала Катерина.
       Она весь день ждала Петра. Никто из проведывающих ничего про него не говорил, и она не спрашивала. Думала, долгожданный ребёнок, девочка, как он и хотел, должен был первый прибежать. «А может на работе куда послали? Наверное вечером придёт.»
     Накормив в девять  часов дочку, Катерина задремала. Проснулась, услышав стук в окно - стёкла замёрзшие - ничего не видно. Она позвала  санитарку Макаровну,  которая сменила Марию Андреевну. Но  Макаровна с кем-то громко ругалась:
- Никого не позову. Днём надо приходить, ишь, наобмывался, лыко не вяжет.
Помолчала и снова:
-Я сказала иди проспись, ей отдыхать надо после родов,  намучалась. Глянь –ко какую крепкую девку родила, чуть не на четыре  килограмма, а ты водку жрёшь, обмываешь.
Катерина снова услышала стук в дверь и  мужской пьяный голос.
На этот раз Макаровна пообещала вызвать милицию. Стук в дверь прекратился.
- Софья Макаровна, это Петя был?-  крикнула погромче, чтобы слышно было в коридоре, Катерина.
Макаровна зашла в палату.
-Петя, Петя - кто ещё? Ишь, заявился. Мой внук Алёшка сказал, что Иван Петрович с утра отпустил его  к тебе сходить. Сказал, корма на ферму завезёшь и иди, может дома что надо сделать - кроватку там или что, ведь первый ребёнок. Так он день обмывал со своими дружками, а сейчас заявился, лыко не вяжет, - ворчала Софья Макаровна.
-Софья Макаровна, вы знаете, он когда пьяный, вообще на ногах не стоит, его обязательно надо привести домой. Вдруг он упал около медпункта и лежит на снегу?
- Ты о чём переживаешь? Не хватало ещё, чтобы молоко пропало. Петька на ногах не стоит…. Скажешь тоже…. Он вон на тракторе гоняет пьянёхонек и никакой забор ему не страшен.
- Всё равно, посмотрите пожалуйста, вдруг он на крыльце лежит?
-На крыльце лежит… твой и будет лежать… тут по всей деревне один единственный мужик просидел до утра на крыльце, пока баба рожала.  Это твой родственник, Клавкин мужик. Вот достанется же золото неизвестно кому… приговорили его что ли…? - но с места встала и пошла на крыльцо, крикнула из коридора Катерине.
-Нет на крыльце  твоего Петра, допивать пошёл.
         «Почему здесь Ворониных не любят? К Петру  плохо относятся… Про Клаву как-то нехорошо сказала Софья Макаровна. Точно, Зоя Петровна говорит, что завидуют им. Зоя Петровна одна вырастила троих детей. Мужа у неё никогда не бывало. Всех детей записала на свою фамилию и дала своё отчество. Скотину держит всю жизнь, дрова готовит, огород садит. Другие женщины с мужьями живут, да сена до весны не хватает, дрова - как топить, так и в лес ехать. И вообще, здесь какие-то мужики замухрышки, бабы ими как хотят, так и командуют, а мужики только пьют. Вон хоть тётку Марью возьми, хоть  Анисью, хоть Евгению Яковлевну,  у всех глава семьи – жена. А на мужей рукой машут, могут сказать – «ты-то хоть помолчи», могут по кличке назвать при посторонних, могут толкнуть пьяного.
      Мама  удивлялась - какой мир тесный! Никогда бы не подумала, что дочь попадёт  именно в ту деревню, в которой когда-то побывал дедонька.  Вспоминала рассказ деда Сергея из детства: «Давно это было, он часто ездил на Ярмарку в волостной центр. Мимо посёлка Новореченского проходила центральная ямщицкая  дорога, тракт.  На Ярмарку они возили целые обозы муки, овса, пшеницы, мясо, рогожи домотканые, вязаные варежки и носки. Оттуда везли ткани разные, головы комкового  сахара, валенки, посуду и другое, необходимое в хозяйстве. Как-то поднялась метель, потеряли дорогу, заплутали и отъехали на много километров  в сторону от  тракта. Смотрят - деревня, дома стоят, зашли в один, попросились переночевать. Это и была деревня Колесова.  Баба встретила их высокая, полная, властная, не отказала, накормила и напоила, по дому суетится, управляется со скотиной, дрова носит для печки.  Спрашивают:
- А мужик-то у тебя есть?
- Есть.
- А где он?
-Да вон на печи лежит.
Оттуда слазит мужик - худенький, малорослый, небритый.  Говорят:
-Сколько тебе лет-то?
-Мно-о-о- го,  - голос дребежащий и старческий.
-Сколько много?
 Бабе-то не больше сорока на вид. Говорит:
-С-с-сор-р-рок.
     Дед Сергей всегда рассказывал этот случай. В их роду мужики были крепкие и властные, в доме хозяева. Случай этот  здорово удивил его. 
     Видимо   в этой деревне так  из поколения в поколение. Неужели   мой Пётя такой же будет в сорок  лет? Нет, не думаю, не больно-то он меня слушается, его не толкнёшь и не закричишь на него, как Анисья на своего мужа. Хотя, мать он слушается во всём, такой же безвольный становится. Когда он с ней что-то вместе планирует по её подсказке, меня как будто не существует.
         И вообще, я выходила замуж, хотела иметь свой угол, надоело в общежитии  жить, в своем доме всё сделать по-своему, красиво, со вкусом. А вместо этого нас с Петей поселили в спаленке, сама Зоя Петровна перебралась в горницу. А у нас  в спальне всё свекровкино - шторки, половики, кровать железная, я вообще не хозяйка в доме. Скажут - навоз таскать - навоз таскаю; скажут стираться - стираю  её бельё и своё; скажут коров пасти, все хозяева домашнее стадо по очереди пасут - коров пасу. Я даже к празднику прибраться по своему не могу. Для чего я вообще им нужна, чтобы с её Петром спать, да на побегушках быть?
         А может Зою Петровну не любят за то, что ревнуют к своим мужикам?  Ольга говорит, что до сих пор думают и гадают от кого она Петьку, Клавку и Нинку родила. Погуливала в тихушку, ни с кем не жила.
         Ольга  рассказывала подробности, услышанные  от своей матери, как одна из доярок, Раиса Макаровна, била палкой своего мужа, когда он Зое Петровне, ещё до войны, баню рубил. Раиса потеряла своего мужа,  надолго задержался, пошла к Зое, думала может пьёт там с устатку. Зашла, Зоя из спальни выходит,  Раиса спрашивает:
- Где Иван?
-А  нет его, давненько уж ушёл.
И тут Раиса увидела через низ шторки его шерстяные носки на печи, схватила:
-А это чьи?
- Мои, я в таких на ферму хожу.
Раиса стала рваться в спальню, Зоя не пускает, мол разбудишь Клавку маленькую, а там и вправду Клавка двухлетняя захныкала.
       Вот так и ушла Раиса ни с чем – «не пойман - не вор», но когда муж домой заявился, палкой здорово бока намяла. С тех пор, говорят, если муж на халтуре, она его встречать бежит, после халтуры - бутылка. И она не отказывается, её за стол, жена же.  А так как   у столяра и плотника работы  в деревне было полно, в очередь стояли за ним, Раиса потихоньку совсем спилась. Её и на ферме держат только потому, что муж хлопочет за неё и сам постоянно со своими золотыми руками  нужен. А когда жена « в загуле», на замок её  закроет, бутылку самогона оставит, лишь бы она никуда не убегала, а сам за неё доить коров на ферму идёт.
«Странные вообще здесь люди»,- думала Катерина.
      Ольга так интересно всё рассказывает, её слушаешь, как будто книгу читаешь или кино смотришь. Говорит, Раиса подозревает, что Петька от её мужика.
«Софья Макаровна - её сестра. Может оттого она так набросилась на Петра, может не настолько и пьяный он был?»
      Ворочалась Катерина с боку набок, обо всём передумала, уснуть так и не  смогла. В двенадцать  часов Софья Макаровна принесла кормить Светланку.

                ***               
      Через неделю Катерину со Светланкой  Лидия Ивановна выписала домой, сказав, что девочка здоровенькая, пуповина зажила, прививка сделана. Наказала соблюдать режим, кормить обязательно только грудным молоком. Дала последние наказы как ухаживать за грудью, чтобы не заработать мастит, как ухаживать за ребёночком, наказала, что будет посещать на дому, а вот взвешиваться и на медицинский осмотр Катерина должна приносить ребёнка каждый месяц.
       Петру в честь такого события дали отгул, он сам лично пришёл за ней в медпункт, принёс одежду для новорождённой.  Имя ему понравилось. По дороге домой все, кто встретился по пути, поздравляют, Пётр довольный, несёт на руках дочку. 
      Катерина чувствовала себя счастливой. Дома всё прибрано, помыто, видно, что их со Светланкой ждали. В спальне  висит детская зыбка, от Клавдии принесли, Митя качался последний, а до него все дети Зои Петровна и она сама. Хорошая зыбка, крепкая. Катерина постелила в неё байковое одеялко, клеёночку, пелёнку, положила в зыбку Светланку. Качнула. Здорово! Сверху накинула вроде накидки вывязанную мамой накрахмаленную салфетку, получилось очень нарядно.
     В прихожей у Зои Петровны был накрыт стол. Катерина думала, что они ждут гостей, как у них в  Чекуновой  было заведено - ребёнок родился, всю близкую  родню на кашу приглашают, подарки дарят новорождённому на счастье. Но здесь за стол сели они втроем. Зоя Петровна налила самогону себе, сыну, снохе.
-Мне нельзя, я ребёнка кормлю.
-Ничего, крепче спать будет, пей.
       Катерина избегала весь этот год, как приехала, их настойчивых предложений выпить, даже на свадьбе на своей не пила.  Тут заплакала Светланка, Катерина бросилась к ней в спальню:
«Ну вот у меня и заступница теперь есть, быстро почувствовала, что маму спасать надо».
       Катерина сначала  сновала из спальни в прихожую  - к мужу и свекрови, пока не поняла, что в спальне она нужней. А мать с сыном распечатали уже вторую бутылку самогона и разговорам у них не было предела.
Катерина задремала. Разбудил её детский плач.