Фантазии полоумной. Глава 13

Глава 13

В лапах закона

Лекс: Мускулы горели огнем, но сильнее страдала моя совесть. Я лишил девушку невинности, хоть и нестандартным способом. Это достаточно серьезное нарушение. Пэйл – не просто женщина, с которой можно играть в романтические игры. Эта крошка – ценный организм, защищенный нашими законами сильнее, чем Форд Нокс. И неважно, были ли у берсерков половые связи до миграции, по прибытию в город все станет совсем иным.
И, конечно, стоит подумать, добровольно ли она отдала мне свою девственность или же я, неверно истолковав сигналы ее тела, взял ее силой? Если девушка начнет юридическую тяжбу, будет грандиозный скандал, который может стоить мне воинского звания, а, возможно, даже обернется тюремным сроком. Хотя в последнее мне верилось меньше всего: наши главы вряд ли захотят лишиться основного кормильца.

Выход существовал и только один – взять ее в жены. Поруганная честь будет очищена, мое звание не пострадает. Мне стало смешно, что в этой ситуации я переживаю за потерю службы. Скорее мне просто не нравилось предстать подлецом в ее глазах.

Я живо представил себе, как Пэйл встречает меня каждый день после работы, бегает по моему дому, трогает мои вещи, задает сотни и тысячи неуместных вопросов, оставляет повсюду фантики от конфет и разбрасывает одежду. Именно так я рисовал ее в своей голове, как наивного, нежного и дерзкого ребенка, жаждущего заботы и внимания. Эта картина, как ни странно, не напугала меня, хоть мое отношение к браку весьма скептическое.

Перебирая в голове все за и против, я пришел к выводу, что 46 – уже приемлемый возраст, чтобы обзавестись семьей и детьми. Меня сильно удивило, что я не думал об этом раньше. Совсем не думал. Приводя в дом очередную пассию, я даже не представлял, что надену ей когда-нибудь кольцо на палец. Вообще, в рамках моей работы очень сложно иметь постоянные связи, бесконечные командировки, я мог отсутствовать месяцами, вряд ли эта хрупкая пташка потянет такую ношу. Но, опять же повторюсь, другого выхода просто не существовало.

Я собрал все силы в кулак и решил действовать.

Когда я добрался до главного отсека, все пассажирки были рассажены по местам, зафиксированы и готовы к скоростному броску. Я не сразу нашел Пэйл среди десятков обеспокоенных лиц, ее закрывал своими громадными телесами Джейми. Опять они о чем-то воркуют. Девушка не выглядела напуганной, лишь удивленной. Да, смелости у нее - хоть отбавляй. Уловив гул разогревающихся турбин с закисью азота, она зажмурилась. Я подсел напротив и ждал, пока крошка, наконец, откроет свои серые глаза. Ее ресницы дрожали, кожа едва ли могла выглядеть бледнее, но все же казалась мне почти прозрачной. Руки сжимались на ремнях безопасности. Я немного обеспокоился ее состоянием, но все здесь в равных условиях, меня просто-напросто не поймут, если я начну сдувать пылинки лишь с одной пассажирки.

Аллилуйя! Спустя долгих двадцать минут, которые показались мне вечностью, она распахнула свои бездонные темные глаза, заморгала, привыкая к временами гаснущему от перегрузок электричеству, и в недоумении уставилась на меня.

Я неторопливым движением надел наушники – единственный способ коммуникации в этом беспрестанном механическом рёве. Нажав на ее пульте кнопку под номером один, я спросил:
 
- Как ты себя чувствуешь?

Девчонка шевелила губами, но ничего не было слышно. Я стукнул ее пульт о столешницу, как поступают почти все русские, если что-то отказывается работать, но ничего не изменилось. Её наушники были сломаны.

- Просто покажи, - потребовал я. Она подняла большой палец вверх и устало улыбнулась. Уже хорошо. Теперь надо было перейти к самому важному, но я не знал, с чего начать. Впервые я делаю предложение девушке, да еще едва знакомой, заранее зная, что ответ я вербально не услышу.

- Я выскажусь, а ты послушай, - осталось только подобрать нужные слова. – Вчерашняя ночь была… - я осекся, к такому контексту подходило только «ошибкой», но мне совсем не было жаль, скорее наоборот, необъяснимая радость зарождалась в груди. Пэйл подозрительно вздернула бровь, ожидая продолжения. - …весьма поучительной, – выдавил я. Какая глупость! Она хмыкнула, но звука я не услышал. – Я хочу лишь сказать, что ни о чем не жалею. И мне важно знать твое мнение.

Девушка одним пальцем указала на кончик своего носа, а другим на меня, как в игре «шарады», что означало «угадал». Я немного расслабился. Настроение у малышки хорошее, претензий она не имеет. Это могло послужить путем отхода, но мне почему-то не хотелось сдавать позиции.

- Как честный человек я обязан на тебе жениться, - перешел я к главному. Пэйл хлопнула в ладоши и беззвучно рассмеялась. Какая наглость!

Пэйл: Я не смогла сдержать веселья. Что с этими берсерками не так? Всего лишь пошалил, да и то пальцами, а уже требует «жили они долго и счастливо». А какую формулировку-то подобрал! «Я обязан»! Отвратительно! Мол, ты не больно-то мне и нравишься, но я не хочу испытывать угрызения совести, так что на тебе подачку и отвяжись. Смешно! В отличие от Астры, которая мечтает о брачных узах, как русалочка о ногах, я совсем не собиралась добровольно подчиняться законам их общества. Пусть даже он меня привлекает как мужчина.

- Тебе смешно? - его голос прозвучал обиженно, ну и ладно. Я закивала. – Считаешь, глупая затея? – я вновь закивала, на этот раз серьезно. – Я лишь одного не хотел, - он поднял два пальца, измазанных кровью, - я не знал, что ты невинна. Прости.

Теперь меня разбирал смех не на шутку. Я мотала головой в отрицании, смеясь, будто услышала самую лучшую остроту. А когда подняла на него глаза, то заметила, что Лекс выглядел взбешенным. Одними губами я произнесла слово «месячные». Он понял и с силой ударил ладонью по столу. Я мигом успокоилась и виновато стала разглядывать белесые следы ожога на его руках. Капитан молчал.

Лекс: Я ругал себя последними словами за глупость. Гребаные критические дни! Как я не подумал об этом сразу? Эта дерзкая девица превращает мои мозги в плавленый сырок. Да кем она себя возомнила? Я считаюсь завидным женихом, чего я только не пережил за свою половозрелую жизнь: и ревность, и скандалы с истериками, и угрозы суицида, и угрозы расправы надо мной и моей семьей – и все ради того, чтобы покрепче натянуть поводок. Но я не домашний пес, чтобы примерять хомут. А эта мелочь получает предложение, за которое многие мои знакомые убить готовы, и смеется в ответ. Мол, спасибо, было весело, но как-нибудь в другой раз. Какого черта?

Я пригляделся к ней внимательнее в поисках недостатков, которые должны быть у всех. Но абсолютно ничего не врезалось мне в глаза, абсолютно все меня устраивало: и спутанные угольно-черные волосы, придававшие ей озорной вид, и нездоровая худоба и бледность, роднившая ее с фарфоровой куклой, и россыпь светившихся под тонкой кожей вен, и нос с едва заметной горбинкой, и покусанная нижняя губа, и сколотый лак на коротких ноготках, и совсем маленькая грудь – все казалось мне милым. Почему я не в силах питать отвращение к ней? Чем меня, взрослого самостоятельного и сознательного мужчину, могло зацепить это дитё?

Пэйл: Я вроде бы ничего дурного не сделала, но чувствую за собой вину. Неужели он серьезно ожидал услышать положительный ответ? И это после двух дней знакомства? Конечно, мы позволили себе вчера такое, что в рамки этикета никак не укладывается, но все же. Жениться после этого – верх идиотизма. Наверное, смеяться над ним не стоило.
Я взглянула на него исподлобья, дуется еще.

- Прости, - прошептала я, утрированно двигая губами. Лекс раздраженно усмехнулся краешком рта. Надо срочно сменить тему. Я указала на его шрамы на руках: - Откуда?
Он сделал глубокий печальный вздох:

- Не желаю говорить об этом, - услышала я в наушниках. Я понимающе кивнула. Молчание затянулось. Ну и пусть! Я откинулась головой на сидение, закрыла глаза и стала вспоминать про себя тексты песен Ляписа Трубецкого. А когда снова взглянула на кресло напротив, оно уже пустовало. И как он передвигается при такой скорости? Чудеса!

В этой звуковой изоляции пришлось провести весь день, который тянулся, как год. Каждые три часа поезд замедлял движение, чтобы мы могли перекусить и сходить в уборную.
Джейми даже разрешил мне посетить душ, так быстро я еще никогда не намыливалась, еще он снабдил меня средствами женской гигиены, а на мой неверующий взгляд ответил: «А что ты удивляешься? Не первый год перевозим женщин.» И примерно каждые шесть часов он почти насильно впихивал в меня еду, которую мой организм в стрессовых условиях упорно не хотел принимать.

Наконец, эта пытка закончилась, я была почти без сил, так как постоянные мысли о дальнейшей судьбе не давали мне заснуть. Поезд перешел на обычный ритм, ремни можно было снять. Заслонки на стеклах противно заскрипели, явив мне то, чего я уж точно не ожидала!

За окном в ночной темноте мелькал тропический лес с лианами и папоротниками, как полагается. Деревья были настолько высоки и густы, что даже лунный свет не пробивался сквозь их ветви. Едва различимые джунгли просто вырубили всю мою мозговую деятельность. Я никогда не думала, что смогу увидеть это вживую.

Джейми проводил меня в купе, оно было непривычно пустым. Я любовалась дикой природой за окном, пока сон не взял верх. Александр так и не появился.