Надлом. Часть 1. Глава 30

Владимир.

Вечера наступали темными сумерками, самыми темными, какие бывают
осенью. Дни гасли все быстрее и быстрее.  Чернота заполняла все закоулки, и только первый снежок вносил в осеннюю круговерть светлые радости. Хозяйственные заботы перебирались в дом. Женька прибежала в дом как угорелая.
- Мама, письмо от Володьки пришло!
Вечером вся семья собралась за столом. Наконец-то можно распечатать письмо, которое Ульяна положила на божничку до прихода Семена.
- Ну, дочка, читай-ка, что пишет Володька.

Женька радостная, что на этот раз ей доверили читать письмо, долго вытирала руки о фартук. Вся семья собралась в хате.  Маруся готовилась к вступлению в комсомол, который раз подряд, читая наизусть комсомольский устав. Наталья чесала овечью шерсть, а Ульяна подвязывала ее к стояку прялки. Скоро зажужжит прялка, запоет свою монотонную песню до весны. Семен наводил ревизию в валенках, все оказались дырявыми. С валенок, не пригодных для носки,  обрезал голенища на подшивку, а оставшиеся части откладывал на перекатку. Воцарилась тишина, что было даже слышно, как трепещется огонек пламени в лампе. Неугомонные близнецы притихли на полатях. 

- Здравствуйте, дорогие мои, тятя, мама, сестренки и братишки. Пишет Вам солдат срочной службы Владимир, - громко, как на параде, начала читать письмо Женька. 
Володька писал, что сильно соскучился по всем, что скоро приедет домой и все расскажет сам. Вопросов тоже много не задавал, надеясь на скорую встречу.  Письмо было короткое, как бы написано наспех. Только никто не предал этому значения. Вот приедет домой, тогда и будет о чем поговорить.

Считал Володька последние дни службы. В Узбекистане осень пахла яблоками. На улице возле домов стояли корзины с фруктами: подходи, бери, пробуй, ешь сколько душе угодно. Но не фруктов хотелось Володьке, а печеной картошки. Виделось ему, как копают дома сейчас картошку  всей семьей на большом огороде. Сестры шутят над младшими братьями, которые подросли и  тоже участвуют в работе. А они то и дело дерутся, собирают зеленые балаболки  с куста, спорят у кого больше. Муха лежит на меже важно выпятив живот с будущим потомством. Тятя несет хворост, огонь разжигает и не ему говорит, а братьям-близнецам: «Ну, огольцы, картошки печеной хотите? Несите-ка мне». Сестры кинутся наперегонки помогать ему, а тятя скажет: «Не женское это дело, кулемы».

Заморосил осенний редкий дождь, барабаня по высохшей за лето земле.  Володька забрался в машину.  Время тянулось долго в  ожидании начальника. «Приеду домой, а там зима! Первый  снег выпадет на Покров день и долго не задержится. Настоящая зима наступит неожиданно: встанешь утром, выглянешь в окно, кругом белым-бело. На улице первый морозец щиплет за нос, пора лошадь в сани запрягать. Зазвенят бубенцами свадебные тройки. Вот и еще одну сестру сосватали. Алена писала, чтобы он обязательно успел на свадьбу, а то Наталья уедет в другое село жить»,  - думал Володька.

- Поедешь сегодня в Бишлек на срочное задание, Владимир, - сказал Ефим Терентьевич, - Масуд в дороге тебя проинструктирует.
- Так точно, товарищ полковник!
В машину сел мужчина лет сорока.  Одет он был по-военному. Не глядя на Володьку, только и сказал:
- Поехали.
В машине установилась гнетущая тишина, а за окном стояла стеной серая мгла, и Володька запел узбекскую песню.
- Аллах! Да чтоб тебе не слышать никогда, как поганят неверные песню, - бурчал Масуд.
А Володьке было все равно. Он не обращал внимания на скучного пассажира, мысли его были далеко.

Продолжение: http://www.proza.ru/2017/12/24/1408