Струны понимания. Главы 19-21

Глава 19.

1. Я закончил прошлую главу указанием на то, что месономный (атрибутивный) уровень смысловой реальности и связанные с этим уровнем четыре принципа (соотносительности/резонансности 7, полярности/непрерывности 8, прерывности/избирательности 9 и целесообразности/уместности 10) являются переходом от экзистенциального к самому глубокому субстанциальному (онтономному) уровню смыслового взаимодействия и свойственным этому уровню принципам ответственности/самоотверженности (11) и свободы (12). Жизнеописание одного из крупнейших мистиков средневекового ислама Хуссейна ибн Мансура ал Халладжа позволит нам лучше представить себе как работают эти принципы.

2. Аль Халладж родился в Персии в 858 г. и был внуком зороастрийца, но его родители приняли суннитский ислам и сам он писал свои сочинения на арабском и вращался в среде арабоязычного иракского суфизма, центром которого был Багдад, столица постепенно приходившего в упадок и охваченного глубоким социальным кризисом аббасидского халифата.

3. Рано вступив в контакт с суфиями Аль Халладж стал учеником одного из выдающихся представителей суфийского движения Амра Ал Маки, но вскоре поссорился с ним. Дальнейшие события его жизни хорошо описаны в предисловии к русскому переводу его наиболее известного сочинения и нижеследующие цитаты заимствованы из этого содержательного предисловия.

4. Цитата: "Поссорившись с ал-Макки (878 г.), ал-Халладж отправился в Багдад. Там он познакомился с влиятельным и ученейшим суфием ал-Джунайдом, который стал его последним духовным учителем.

Али ибн Усман ал-Худжвири пишет:
«Я читал в Историях, что, когда Хусейн ибн Мансур (аль-Халладж) в порыве экстаза порвал отношения с Амром ибн Усманом (аль-Макки) и пришел к Джунайду, Джунайд спросил его, зачем тот пришел. Хусейн сказал:

– Чтобы общаться с шейхом.
Джунайд ответил:
– Я не общаюсь с теми, кто не в себе. Общение возможно
лишь с теми, кто в порядке, а то, как ты обошелся с Сахлем ибн Абдаллахом и Амром, говорит о том, что ты не в себе.
– О шейх, трезвость и опьяненность – два атрибута человека, а человек скрыт «завесой» от своего Господа до тех пор, пока его свойства не будут упразднены.
– О сын Мансура, – сказал Джунайд, – ты заблуждаешься на предмет трезвости и упоенности. Первая предполагает нормальное состояние духа человека в его отношении к Богу, а вторая – предельное жаждание и пылкую любовь, но ни то, ни другое не может быть вызвано сознательным усилием...."

5. Цитата "Так или иначе, но ал-Халладж рассорился и с Джунайдом. Вскоре после разрыва он отправляется в паломничество в Мекку, и там целый год ведет аскетическую жизнь во внутреннем дворе святилища.«Передают, что Хусейн ибн Мансур (аль-Халладж) обычно возлагал на себя обязательство во время молитв совершать че- тыреста поклонов в сутки. На вопрос, отчего он, находясь на высокой ступени духовного продвижения, так утруждает себя, он ответил:

– Боль и удовольствие служат признаком ваших чувств, те же, чьи атрибуты упразднены, не ощущают воздействия ни боли, ни удовольствия. Берегитесь называть нерадивость завершенностью, а мирские желания – исканием Бога».

Цитата: "Эти слова свидетельствуют о том, что ал-Халладж поднялся в ходе своих аскетических практик до состояния, когда он ощутил утрату своих индивидуальных качеств и полностью слился с Божеством. Однако, в отличие от других суфиев, державших в глубокой тайне пережитый ими мистический опыт, он не мог не разделить содержания своего опыта с другими людьми. Он выразил его в формуле: ан ал-хакк («Я – Истина»). Эти слова отражали всего лишь чувство полного слияния с Богом, но мусульмане решили, что он объявил Богом самого себя, поскольку Aл-Хакк – одно из 99 имен Аллаха. Его бывшие учителя поспешили отречься от него, так как считали, что суфий не должен делиться с непосвященными теми тайнами, которые Бог открывает лишь избранным.Тогда ал-Халладж покинул Мекку и возвратился в Ирак. Теперь он отказался носить облачение суфия, надел халат обычного воина (каба), желая показать этим, что больше он не хочет следовать нормам суфиев...

Цитата:

Обращаясь к народу с публичными проповедями, он предлагал своим слушателям искать Бога в собственном сердце, и за это получил прозвище Халладж ал-acpаp («Вычесыватель сердечных тайн». В результате отношение к нему светских и религиозных властей стало еще более негативным, а багдадские суфии окончательно отдалились от него.

Цитата: "Уйдя из Багдада, ал-Халладж отправляется в Тустар, а в 899 г в возрасте 40 лет отправляется в одинокое скитание по Персии, дляшееся 5 лет. После него он совершает свой второй хадж, в котором его сопровождали 400 учеников, а потом – в 905 г. – отплывает в Индию. Злые языки утверждали, что в Индию ал-Халладж направился с единственной целью – обучиться магии у тамошних факиров. По версии Массиньона он путешествовал с караванами, везшими на Восток драгоценные ткани, а оттуда – бумагу из Китая. А некоторые источники сообщают, что изречения ал-Халладжа были записаны на бумаге из Центральной Азии и стиль их оформления напоминал манихейские манускрипты. Поднявшись по Инду, ал-Халладж проехал через Кашмир, некоторое время провел в Туркестане, где выступал с публичными проповедями, далее проехал в Китай, откуда и вернулся в Багдад.В Багдаде он становится знаменитым духовным учителем, у него множество последователей. (с. 7)

6. В 922 г. после ареста и 9 лет пребывания в тюрьме Аль Халладж был казнен. Есть основания полагать, что причины его казни были не столько религиозными, сколько политическими. Хотя многие ортодоксальные мусульмане считали Аль Халладжа гностиком, еретиком и даже тайным христианином, религиозная атмосфера в эту эпоху была сравнительно раскованной и религиозные гонения были редкостью. Более вероятно, что находившая отклик у населения критика Халладжем обмирщения и социальной несправедливости и его призыв к духовному обновлению и социальным реформам вызвали беспокойство правящей верхушки. Хотя у Халладжа было немало последователей и в придворных кругах, его противники в конечном счете одержали верх и добились исполнения смертного приговора. Палач отрубил ему кисти рук и нижнюю часть ног, после чего его повесили, а затем сожгли его тело и бросили его прах в Тигр, чтобы останки не стали предметом почитания со стороны множества людей, считавших его святым.

7. Цитата: Ал-Халладж с юности предвидел собственную смерть и сам призывал ее, так как считал, что жизнь во плоти отделяет его от Бога, а смерть позволит преодолеть эту преграду. Предвосхищение собственной смерти пронизывало всю его внутреннюю жизнь, что настораживало его друзей.

Убейте меня, мои верные друзья,
Ибо в убиении себя – моя жизнь.
Любить – значит предстать перед Возлюбленным, Устранив все свои атрибуты;
Тогда Его атрибуты становятся твоими.
Между мной и Тобой – только я.
Сотри меня, и останешься только Ты. (с. 9)

Цитата:

О, горе мне! Ты или я? Здесь два Бога!
Я далек, я далек от утверждения двух.
Ах, никогда мое не-бытие не становится для Тебя бытием И все мое во всем, расплываясь, двоится.
Где же Ты – там ли, куда я гляжу?
Ведь мое бытие – уже там, или у него нет «где».
И где Твое лицо, которое я ищу взглядом?
В видении сердца? В видении глаза?
Из нас двоих – Тебя и меня – «я» лишнее,
Пусть прекратится разделение, и пусть «Тебе»
подчинится «я»!

8. Цитата: "Как пишет А. Кныш: «Из общего контекста взглядов ал- Халладжа можно заключить, что он имел в виду не субстанциональное соединение божественной и человеческой природы (иттихад ал-лахут би-н-насут), а, согласно Л. Массиньону, «любовное», или «интенциональное». Соединение Бога и человека у ал-Халладжа осуществляется в любви: Бог или его дух (рух) «нисходит» в вожделеющую душу мистика и тогда его слова и поступки определяются божественным изволением, как бы обожествляясь. Бог «созерцает», или «свидетельствует», самого себя в сердце (сирр, калб) мистика».Аналогичного мнения придерживается и Массиньон в своей работе Essai sur les origines du lexique technique de la mystique musulmane. Согласно Массиньону, «мистик пытается объяснить первое потрясение, испытанное его сердцем», когда произошло «вмешательство трансцендентного существа (...), приводящее к «перестановке» сознаний (к состоянию шатх, которое можно описать как «переполненность» сознания). Такая «перестановка» освобождает на время сознание от всего сотворенного. Намеренное затемнение смысла фразы (то есть обычных слов) в этом случае постепенно истончает личность временного субъекта. На высшем пределе (...) трансцендентный и единый объект, единственно Реальное, Бог, внезапно предстает перед читателем как непосредственно воспринимаемый, как интеллигибельный по определению; в это же время человеческое «я» обычного субъекта предложения ускользает от нас в присутствии другого, божественного «Я», которое раскрывается».(с. 28/29)

9. Попробуем теперь осмыслить эти свидетельства в контексте нашей темы. Идея Халладжа о том, что единственной возможностью подлинного взаимоотношения между человеком и Богом является смерть не только эго, но и человеческой личности как таковой и стирание индивидуальных атрибутов внутри божественной реальности очевидно связана с серьезной недооценкой значения смысловых принципов месономного цикла (см. выше), поэтому он рассматривает месономный/атрибутивный уровень негативно, лишь как завесу между человеком и Богом, которую следует убрать ценой жизни.

10. Таким образом у Халладжа происходит скачок непосредственно от экзистенциальной данности (1-6 смысловые принципы) к онтономному уровню реальности (11 и 12 смысловые принципы), минуя месономное созерцание, трезвение, выбор и стабилизацию (7-10 смысловые принципы). В этой связи очень значим цитированный выше диалог между Ал Халладжем и его последним суфийским учителем Джунайдом. В отличие от характерного для Ал Халладжа опьянения божественной близостью Джунайд представлял то направление суфизма, которое рассматривало исчезновение (fana)человеческого "я" в Боге как переходное состояние, как этап развития человеческой личности на ее пути к трезвению (baqa) и взрослению.

11. Характерно, что необычные, "чудесные" явления и резонансные совпадения (присущие 6 му и особенно первой половине седьмого смыслового принципа и связанные с верхним центральным месономным контекстным полем Блага/ смысловых соответствий, как пространства возможностей), которыми изобилует биография Халладжа, не рассматривались этой школой, как признак особенно высокого духовного состояния. Аналогичное критическое отношение к чудесным явлениям рекомендовал своим ученикам и Иисус, предупреждавший их о лжеучителе, который даст "великие знамения и чудеса, чтобы соблазнить, если возможно, и избранных".Конечно существует громадная разница между обманщиком с одной стороны и искренними, духовно глубокими, устремленными к Богу людьми, такими как Халладж с другой. Но люди есть люди и самые лучшие не застрахованы от ошибок и заблуждений.

12. В приведённом выше диалоге Джунайд указывает Халладжу на то, что ни "опьянение", ни трезвение не должны зависеть в первую очередь от усилия человеческого сознания и воли (в контексте свойственного Халладжу волевого совмещения человеческого и божественного, как непосредственного пересечения экзистенции с онтономикой)тем самым обозначая их подлинное место внутри месономного созерцания. Сходным образом высоко ценивший месономное созерцание Иисус (ср. евангельскую притчу о Марфе и Марии, об этой притче и ее значении речь ниже)в критический момент моления в Гефсиманском саду разграничивает собственную человеческую волю и ход событий, развертывающийся согласно божественному замыслу: "Впрочем не как я хочу, но как Ты".

Глава 20.

1. Глубокое понимание несовершенства и проблематичности экзистенциальной человеческой воли, особенно внутри религиозного измерения жизни обнаруживает ранняя монашеская традиция. По изречению одного из ведущих египетских подвижников аввы Пимена "Воля человеческая есть медная стена между человеком и Богом".Месономное созерцание и связанное с ним внутреннее устроение, нацеленное на самонаблюдение внутри смысловых принципов соотносительности (7), последовательности/постепенности (непрерывности 8), избирательности(прерывности 9 ср. монашеский принцип "рассуждения")и целесообразности (уместности 10), позволяет постепенно стабилизировать и оптимизировать экзистенциальную структуру идентичности и привести ее в более или менее устойчивое соответствие с динамикой глубинной субстанциальной реальности.

2. В плане контекстограммы это можно представить себе следующим образом. Внутри основного квадрата контекстограммы ABCD (принципы/жизненные формы/личность/мир) находится другой меньший квадрат EFGH (чужие/субьект власти/свои/обьекты или ценности)углы которого совпадают с серединами сторон большего квадрата. В свою очередь стороны меньшего квадрата являются угловыми диагоналями большего квадрата ABCD. Вот названия этих угловых диагоналей: 1) ЕF обязательственная линия,2) FG позиционная линия, 3)GH избирательная/элективная линия, 4) НЕ
снабжательная/супплементальная линия.

3. Весь меньший квадрат EFGH, стороны которого являются вышеназванными угловыми диагоналями большего квадрата,можно представить себе, как целостную парадигму идентичности, которую мы назовем субактономикой (от латинского причастия subactus, образованного от глагола subigere подчинять себе что либо), поскольку это парадигма нужды и необходимости. Верхняя треугольная часть EFG этой четырехугольной парадигмы в разрабатываемом в моей книге варианте контекстного анализа называется волюнтаномикой (от латинского слова voluntas воля), а нижняя половина сенсономикой EHG(от латинского слова sensus чувство). Оба треугольника: волюнтаномный верхний и сенсономный нижний имеют общее основание в виде центральной коммуникативной оси GE основного квадрата ABCD.

4. Но, как мы конечно помним, месономный квадрат JLKM в структуре контекстограммы находится в таком же соотношении с экзистенциальным квадратом ABCD, в каком этот последний стоит по отношению к самому меньшему квадрату EFGH. Иными словами углы экзистенциального квадрата ABCD совпадают с серединами сторон атрибутивного/месономного квадрата, а стороны экзистенциального квадрата являются угловыми диагоналями месономного квадрата. Сам месономный "созерцательный" квадрат JLKM мы также можем считать особой парадигмой идентичности, ниже мы будем называть эту парадигму актономикой (от латинского глагола agere вести/делать что либо). В каком же соотношении находятся субактономика и актономика?   

5. Мы можем представить себе, как работает это соотношение, на конкретном примере контекстного анализа следующего замечания аввы Дорофея. 

"Но кто уклоняется от зла по страху наказания, как раб, боящийся господина, тот постепенно приходит к тому, чтоб делать благое добровольно, - сначала, как наемник, надеяся некоего воздаяния за свое благое делание. Если же он таким образом будет постоянно избегать зла, из страха, подобно рабу, и делать благое, в надежде награды, подобно наемнику; то пребывая, по благодати Божией, во благом и соразмерно сему соединяясь с Богом, получает он наконец вкус ко благому, приходит в некоторое ощущение истинно благаго, - и уже не хочет разлучиться с ним. Тогда достигает он в достоинство сына, и любит добро ради самаго добра, - и хотя боится, но потому что любит." (Авва Дорофей, Подвижнические наставления 23, Добротолюбие т. 2)

6. В начале этого высказывания перед нами субактономика EFGH: раб (нижнее среднее контекстное поле объектов/ценностей Н) боится господина (верхнее среднее контекстное поле субъекта власти F) сначала из страха перед наказанием (левое среднее контекстное поле "чужих" Е), а затем в надежде на вознаграждение (правое среднее контекстное поле "своих" G), как наемник. Но в какой то момент этот человек не собственным волевым сознательным усилием, а идущей от Бога интуицией ("по благодати Божьей" обьясняет своим слушателям авва Дорофей)нащупывает связь с верхним месономным контекстным полем J Блага т.е. смысловых соответствий (резонансность, как седьмой принцип смысловой реальности) и начинается переход от субактономики к актономике JLKM(т.е. добровольному бескорыстному правильному действию)или, иначе говоря, новый месономный виток спирали личностного развития.

7. Теперь рассмотрим то же соотношение в известной евангельской притче о Марфе и Марии, текст которой я привожу ниже по синодальному переводу.

38. В продолжение пути их пришел Он в одно селение; здесь женщина, именем Марфа, приняла Его в дом свой;
39. у нее была сестра, именем Мария, которая села у ног Иисуса и слушала слово Его.
40. Марфа же заботилась о большом угощении и, подойдя, сказала: Господи! или Тебе нужды нет, что сестра моя одну меня оставила служить? скажи ей, чтобы помогла мне.
41. Иисус же сказал ей в ответ: Марфа! Марфа! ты заботишься и суетишься о многом,
42. а одно только нужно; Мария же избрала благую часть, которая не отнимется у нее. (Лк 10:38-42)

8. В этой притче мы также видим сначала, как работает субактономика EFGH: Марфа (нижнее среднее контекстное поле H субактономного работника/обьекта власти)обращается к своему учителю Иисусу (верхнее среднее поле субъекта власти F)с призывом использовать властное положение для того, чтобы обязать изолировавшую себя от того, что происходит в доме (контекстное поле "чужих" Е) сестру Марию (задействовав тем самым обязательственную линию FE)внести свой вклад в необходимые домашние хлопоты по приему гостей (тем самым активировав снабжательную супплементальную угловую диагональ ЕН). Однако, как замечает Иисус, снабжательная диагональ не нуждается в дополнительной тематизации, так как материальные потребности духовно ориентированных гостей невелики и не должны отвлекать их от созерцания божественного единства("одно только нужно" в греческом оригинале этого евангельского текста есть рукописные варианты согласно которым нужда в "немногом или только в одном"), а находящаяся у ног учителя (т.е. в том же нижнем среднем поле ценностей Н, а точнее между ним и находящимся ещё ниже месономным контекстным полем смысловых ориентаций К, связанным с девятым принципом избирательности) Мария избрала "благую часть" т.е. задействовала избирательную угловую диагональ HG, которая вывела ее в правое среднее контекстное поле "своих" G, т.е. усвоивших содержание проповеди Иисуса, и затем, осознав смысл этой проповеди, установила непосредственный контакт с верхним центральным месономным контекстным полем смысловых соотношений Блага. Такой контакт (как мы видели выше) является подлинной основой добровольного, бескорыстного исполнения заповедей, т.е. перехода от субактономики к актономике. Иисус обещает ей и сообщает недовольной Марфе, что этот контакт Марии с Благом будет устойчивым и сохранится ("не отнимется от нее").

9. Заметим, что субактономный цикл EHGF здесь нарушается в конце, с тем, чтобы перейти к месономному циклу JLKM, то есть отсутствует четвертый заключительный шаг GF субактономной последовательности. Мария, находясь в правом боковом контекстном поле "своих" G, не использует это положение для тематизации верхней правой позиционной угловой диагонали GF с целью установления привилегированного отношения к Иисусу (с точки зрения субактономики в данном случае занимающему верхнее центральное контекстное поле субъекта власти F), а вместо этого направляет свои усилия на избрание "благой части", т.е. установления правильного устойчивого отношения с верхним центральным месономным контекстным полем Блага.

10. В еврейской традиции эпохи Иисуса строго запрещалось заниматься Торой ради приобретения мирских преимуществ и предписывалось бескорыстно служить Богу: "Не уподобляйся слугам, которые служат своему хозяину только ради вознаграждения; будь как те, кто служит хозяину не ради вознаграждения, и пусть с небес снизойдет на тебя благословение. Да будет на вас страх Б-жий" (Поучения отцов/Авот 1.3)Иными словами не только позиционная диагональ субактономики в принципе отвергалась,но и само значение субактономного цикла порой отрицалось в теории.

11. Однако на деле, как и в других религиозных традициях (включая и христианство) приобретение репутации или даже материальных выгод от религиозной учености играли большую роль и с эгоизмом и самомнением постоянно приходилось бороться подлинным религиозным лидерам, также как и Иисус (ср. его требование к ученикам: "если не обратитесь и не будете как дети, не сможете войти в Царство небесное")подчеркивавшим принцип умаления собственного эго .

12. Вот несколько цитат на эту тему с разных еврейских сайтов, описывающих взгляды крупнейшего организатора раннего хасидского движения магида (проповедника) Дов Бера из Межирича (1704/1772).

Цитаты

а. С некоторой долей веселой иронии Магид утверждал, что «трем основным принципам служения Всевышнему следует учиться у маленьких детей: малыш всегда весел, он никогда не сидит без дела и, когда ему что-то надо, он плачет» (Гдолей адорот).

b. Ключом к познанию Всевышнего Магид считал преодоление человеком своего эгоизма.Он говорил: «Евреи — прекрасны, но их уродует эгоизм. Каждый гордо утверждает: “Я — мудрец!” — и эта гордыня уродует даже самых лучших и праведных. Когда еврей произносит в своем сердце: “Я — талмид-хахам (знаток Торы)”, он тем самым отделяет себя от Б-га железным занавесом» (Сарей амеа 1:18).Слова «Я стою (анохи омед) между Б-гом и вами», сказанные Моше народу Израиля (Дварим 5:5), Магид объяснял так: только «я» (анохи) стоит между Б-гом и народом Израиля — т.е. только «эго», иллюзорное представление о значимости своей личности, отделяет каждого еврея от Б-га (там же).

c. “Что ты узнал в Межириче? – спросили у рабби Аарона из Карлина. – “Ничто”. – “То есть как?” “Да так, – сказал он. – В Межириче я узнал, что я – ничто”. “А ты? – спросили рабби Леви-Ицхака из Бердичева. – Что ты открыл в школе великого Маггида?” – “Я открыл, что Бог существует, что Он – Бог этого мира и всех миров”. – “Но, рабби, это знает каждый”. “Нет, – ответил знаменитый бердичевский рабби, – везде это говорят, а в Межириче это знают”.

d. Друг, возвращаясь домой из Межирича, где провел несколько лет, постучался в дверь рабби Аарона. Было это поздней ночью.– Кто там? – спросил рабби Аарон.– Я, – простодушно ответил гость, уверенный, что его узнают.– Один Бог имеет право говорить Я. Земля слишком мала, чтобы вместить два “Я”. Разве ты не научился этому в том месте, откуда идешь? Его друг понял, что еще многому надо ему научиться, и в ту же ночь вернулся в Межирич.

e. Один бездетный хасид, пришедший к Магиду за благословением, попросил, чтобы у него родился ребенок. Но Магид сердито упрекнул его словами стиха: «Разве я тебе вместо Б-га?! (Берешит 30:2). Помолись Всевышнему, и Он даст тебе избавление». «Я уже молился, — отвечал хасид, — но моя молитва не помогла». «Ну, тогда уж лучше попроси, чтобы я научил тебя, как молиться, — сказал Магид, — и тебе не придется ходить ко мне». Хасид ушел от него с разбитым сердцем и с глазами полными слез. Позднее ученики, слышавшие этот разговор, спросили у Магида, почему он не обещал этому хасиду помолиться за него, как он обещает остальным посетителям. Магид пояснил: «Когда ко мне приходит человек, уповающий на Всевышнего, и просит, чтобы я помолился за него, полагая, что моя молитва будет лучше услышана в Небесах, — я стараюсь выполнить его просьбу. Но этот человек всецело уповал на меня, и поэтому мне пришлось ответить ему так, чтобы он полностью разочаровался во мне и всецело обратился сердцем к Всевышнему. И я убежден, что Творец выполнит его просьбу» (Гдолей адорот).

f. Как-то арендатор и его жена упрашивали Маггида помолиться за них: “Мы бездетны и хотим сына”. “Хорошо, – ответил он, – это обойдется вам в пятьдесят два рубля”. 52 – это цифровое значение слова бен (на иврите – сын). Пара стала торговаться, предлагая половину. Бесполезно. Маггид даже не пошевелился: “Вы хотите, чтобы я молился за вас? Так платите деньги”. В конце концов, крестьянин, разозлившись, повернулся к жене и сказал: “Пошли домой. Обойдемся без него. Помолимся сами, и Бог поможет нам бесплатно”. – “Быть по сему”, – сказал Маггид и улыбнулся.

g. В молодости семья магида жила в крайней бедности, но он никогда не жаловался Всевышнему на свою долю и принимал все, что преподносила жизнь, с радостью. Но вот однажды, когда нечем было накормить детей, жена р. Дова-Бера разрыдалась. Хасиды рассказывают, что, услышав плач жены, р. Дов-Бер всем сердцем пожалел ее и детей — и впервые горько вздохнул. В тот же миг он услышал голос с Небес, провозгласивший: «Из-за этого горького вздоха, содержавшего претензию к Небесам, ты лишаешься своего удела в Будущем мире!». В первое мгновения р. Дов-Бер опечалился, но затем радостно сказал: «С этого момента я смогу служить Всевышнему с чистым сердцем, не рассчитывая ни на какую награду!». В этот миг он вновь услышал голос с Небес: «За ту радость, с которой ты готов бескорыстно служить Творцу, тебе возвращается удел в Будущем мире. Но с этого момента остерегись от вздохов по поводу тяжелого положения своих домашних — неужели ты думаешь, что жалеешь их больше, чем Небесный Отец?!» (Сарей амеа 3:7).

13. Идеал бескорыстной любви к Богу был хорошо сформулирован в одной из молитв знаменитой женщины мистика раннего ислама Рабии ал Адавии (ок. 717/801 гг. хр.э.): " О Господи, если я служу Тебе из страха перед адом, то спали меня в нем, а если я служу Тебе из желания попасть в рай, лиши меня его. Если же я служу Тебе ради Тебя Самого, то не скрой от меня Твоей вечной красы." И здесь отвергается субактономное, а точнее сенсономное HEG отношение в виде страха перед адом (тематизация снабжательной угловой диагонали НЕ, соединяющей работника/обьекта Н с контекстным полем "чужих"Е) и желания попасть в рай (тематизация избирательной угловой диагонали, соединяющей работника Н с контекстным полем "своих" G).

14. Альтернативой прагматической субактономике и у Рабии и у Магида из Межирича и у Иисуса является умаление собственного "я" (то есть в терминах контекстограммы движение вниз от Н по направлению к онтономному "ничто" N через нижнее месономное контекстное поле смысловых ориентаций/выборов К ) которое в отличие от Халладжа имеет целью не полное исчезновение личности в Боге, а ее утверждение и актуализацию через преодоление эгоизма путем правильных выборов, соединяющих К с верхним контекстным полем смысловых соответствий/Блага J.

Глава 21.    

1. Формирование устойчивого взаимоотношения между верхним J и нижним К месономными полюсами, как точками схода смысловых координат идентичности, определяет возникновение характерной атмосферы созерцательного духовного поиска на грани поворота пространственно-временной проекции (там где развертка по линии JEK начинает переходить в свертывание по линии КGJ), где особенно ощутимы внешние ("чудесные")и внутренние совпадения/резонансы и где повседневная действительность приобретает необычную глубину и знаковость/значимость, поскольку подлинные выборы обеспечивают соединение разорванных половинок общего и отдельного/индивидуального, тем самым интегрируя содержание "упразднённого" эго внутри уже не мнимой (эгоистической и потому односторонней и противоречиво иллюзорной), а настоящей личностной реализации.

2. В этой реализации приоритет принадлежит внутреннему, интенсивному аспекту резонансности/соотносительности J, то есть ее связи с выборами К, а не внешнему, экстенсивному аспекту("чудесным" совпадениям). По воспоминаниям основателя Хабада, ученика магида Шнеура Залмана на чудеса у многочисленных учеников магида просто не хватало внимания: "Говорил равви Шнеур Залман: «О пророчества! О чудеса! В доме моего учителя, святого маггида, в ведрах лежал дух святости, а на скамьях – чудеса. Только ни у кого не было времени поднять их».

3. Разорванная в рациональном познании Нового времени связь между общим L и отдельным M восстанавливается через диалогическое сознание (второй принцип смысловой реальности), путь к которому лежит через пребывание личности в "ничто" (нижний регион KN) и упразднение центральности собственного "я", освобождающее место для восприятия инаковости.

4. Вот интересный рассказ о том же Шнеуре Залмане из книги Мартина Бубера "Путь человека по хасидскому учению", который позволяет нам наглядно представить себе динамику этого процесса диалогического взаимоперехода между общим и отдельным внутри месономного созерцательного сознания.

5. Хасидское движение конца 18 века имело многочисленных противников среди еврейской ортодоксии (митнагедов). Гаон Илия из Вильны предал хасидов торжественному отлучению, а после его смерти на лидеров хасидских общин поступили многочисленные доносы. По одному из таких доносов Шнеура Залмана арестовали и посадили в Петропавловскую крепость, где согласно хасидской традиции и произошел описанный ниже Бубером диалог с одним из высокопоставленных жандармских чинов.

"Когда рабби Шнеур Залман из Ляд сидел в тюрьме в Петербурге, - ибо один из предводителей митнагидов оклеветал его взгляды и учение перед властями, - и ждал допроса, к нему в камеру вошел глава Тайной канцелярии. Увидев исполненное достоинства лицо раввина, погруженного в себя и его сперва не заметившего, внимательный гость догадался, кто этот заключенный. Он заговорил с ним и задал немало вопросов, возникших у него при чтении Писания. В конце беседы он спросил: «Как объяснить, что Всеведущий Бог говорит Адаму: «Где ты?»» «Верите ли вы, - спросил в ответ раввин, - что Писание вечно и истинно для любой эпохи, любого поколения и любого человека?» «Верю», - ответил тот. «Если так, - продолжил рабби, - то в любой момент Бог взывает к человеку: «Где ты в этом мире? Много лет и дней, отмеренных тебе, уже прошли, а как далеко ты продвинулся?» Бог и тебе говорит: «Ты прожил сорок шесть лет. Где же ты?»» Услышав, что раввин назвал точное число прожитых им лет, глава Тайной канцелярии, сдерживая волнение, положил руку на плечо своего собеседника и воскликнул: «Браво!» Сердце его трепетало."(конец цитаты)

6. Согласно тексту книги Бытия диалог Бога с Адамом произошел сразу после того как Адам и его жена Ева вкусили запретный плод от древа познания. Таким образом диалогическое сознание, сформированное путем приближения к "ничто" и умаления "я" (через трагедию проклятия и изгнания из рая), оказывается способным преодолеть созданный незаконным приобщением к абстрактному познанию разрыв между общим и отдельным.

7. Этот разрыв и оказывается исходной точкой описанного выше диалога. Жандарм отмечает, что согласно библейскому рассказу Бог не знает, где находится Адам, следовательно Он не всевидящий и не всезнающий. Для него Бог и Адам это абстрактные символы (левая половина контекстограммы и прежде всего контекстные поля AED, расположенные на левой вертикальной номотетической оси), уважаемые культурные конструкции, не имеющие реального, личного значения для его собственной повседневной жизни, которая протекает в сфере отдельного (т.е. непосредственной данности) в правой половине контекстограммы вблизи правой вертикальной идиографической/имманентной оси, соединяющей личность С с конкретными жизненными формами В, через среднее правое контекстное "своих" G .

8. Шнеур Залман в своём ответе жандарму использует факт относительного признания им сферы общего и присущей общему непрерывности и абсолютной делимости (восьмой принцип смысловой реальности и расположенное за средним левым боковым контекстным полем "чужих" Е, на продолжении той же центральной горизонтальной коммуникативной оси GE среднее левое месономное контекстное поле анализа L).

9. Поскольку также как линия состоит из точек, вечность состоит из "любых" моментов, а Адам в качестве общего культурного символа включает в себя любого человека в любом поколении, возможно перейти от L к нижнему месономному контекстному ролю смысловых ориентаций/выборов К и рассматривать выбор Адама как архетип человеческих выборов, превращающих общее в отдельное, абстрактное существование в конкретную человеческую жизнь. Как объясняет раввин своему гостю речь в данном случае идёт не только о выборе Адама, но и о его собственном выборе и в особенности о последствиях таких выборов или их отсутствия.

10. Место таким образом оказывается не пространством мира, а пространством собственного личностного развития в плане сознательного смыслового синтеза (правое среднее месономное контекстное поле синтеза М и связанный с ним десятый смысловой принцип целесообразности/уместности). Отдельное (включая такие подробности как земной возраст данного индивида 46 лет), то есть правая вертикаль CGB здесь интегрировано в соответствующую правому среднему контекстному полю синтеза М и месономному принципу уместности парадигму идентичности СМВ, а она в свою очередь соотнесена с левосторонней аналогичной парадигмой АLD через верхнее и нижнее центральные месономные поля J и К, а также посредством связывающей правостороннюю и левостороннюю парадигмы центральной горизонтальной коммуникативной оси МGEL.Тем самым осуществляется формирующее подлинную смысловую структуру личности (вместо "упраздненного" пребыванием в нижнем переходном регионе НКN умаления/ничто эго с его разорванностью, односторонностью и противоречиями)опосредование общего и отдельного.

11. Другие высказывания магида из Межирича, например цитируемое мною ниже место из Хасидских историй Бубера позволяют нам полагать, что он хорошо представлял себе как происходит этот процесс опосредованная.

"Говорил маггид из Межрича: «Ничто в мире не может превратиться из одной реальности в другую, прежде чем сначала не превратится в ничто, то есть в реальность промежуточной стадии. Эта стадия – небытие, и никто не может ее достичь, ибо это означало бы достижение небытия существовавшего до творения. Но только пройдя эту стадию, может возникнуть новое творение, из яйца может возникнуть цыпленок. Момент, когда уже нет яйца, но еще нет цыпленка – это и есть небытие. Философия учит, что ничто – это первичное состояние, которого никто не может достичь, ибо оно предшествует творению; его называют хаосом. Оно подобно прорастающему зерну. Зерно не начинает прорастать, покуда не разбухнет в земле и не утратит свои качества как зерно; происходит это для того, чтобы оно могло достичь стадии небытия, предшествующей новому творению. Эту стадию называют мудростью или мыслью, которая не может сделаться явной. Затем эта мысль создает новое творение, ибо сказано: «В мудрости сотворил Ты всех их»."

12. Интересно, что Иисус, объясняя ученикам смысл своей гибели, как результат правильно сделанного жизненного выбора (обеспечивающего устойчивую связь по центральной вертикали между верхними контекстными полями FJO и нижними контекстными полями HKN) , употребляет сходный образ брошенного в землю, умирающего и прорастающего зерна. Эго и связанная с ним жизненная оболочка здесь оказываются внешним покровом, разрушение целостности которого необходимо для роста и развития личности и ее продуктивной самореализации внутри перехода от месономного общего L к месономному отдельному M.

13. И в этом плане "чудесные" совпадения, такие, как поразившее жандармского генерала знание его личного возраста, оказываются побочным результатом правильного совмещения разорванных половинок общего и отдельного, также как при сборке мебели штыри должны попасть в заранее приготовленные для них пазы.

14. Интересно сравнить этот рассказ о беседе между основателем Хабада и жандармским генералом с коротким диалогом между Джоном Брауном и губернатором Виргинии Уайзом в тюрьме после рейда отряда Брауна на арсенал в городке Харперс Ферри в октябре 1859 (через полтора месяца Браун, в течение этого рейда несколько раз раненый и потерявший двух сражавшихся вместе с ним и погибших на его руках сыновей будет повешен и в глазах многих противников рабства на Севере США станет мучеником борьбы за освобождение невольников).

15. Уайз в ходе этого интервью посоветовал Брауну приготовиться к вечности (обычное, можно сказать стандартное в те годы, предупреждение человеку, которому предстоит смертная казнь). Но здесь он имел дело с человеком, который глубоко верил в Бога и в правоту своего дела и ответ Брауна губернатору оказался нестандартным.

16. Текст диалога сообщает один из американских журналистов в газетном отчете 1 ноября 1859 г.

"Губернатор Уайз. Мистер Браун, серебро вашей головы (Брауну было 60 лет ЛБ) окрашено кровью преступления и вам стоит избегать всех этих упрямых ссылок (в оригинале hard allusions видимо Уайз имеет в виду полемику Брауна с его противниками ЛБ) и подумать о вечности.

Браун: Губернатор, я по всей видимости не больше, чем на 15 или 20 лет опережаю Вас в путешествии в вечность, о котором Вы с такой добротой меня предупреждаете (Уайз был на шесть лет моложе Брауна и умер через 17 лет в сентябре 1876 г. ЛБ)и вне зависимости от того, будет ли мое пребывание здесь 15 месяцев или 15 дней или пятнадцать часов, я одинаково готов уходить. Сзади вечность и впереди вечность и маленькая точка в середине, какой бы длинной она ни была, это все равно, что минута. Разница между вашим пребыванием и моим пребыванием несущественна, и я хочу сказать Вам, что Вам надо приготовиться. Я то готов. На вас всех лежит тяжелая ответственность и вам стоит больше заботиться о том, чтобы быть готовыми, чем мне."

17. В своей речи 21 октября 1859 в столице Виргинии Ричмонде Губернатор Уайз назвал Брауна фанатиком, но высоко отозвался о его личных качествах: "Ошибаются те, кто принимает его за сумасшедшего...У него ясная голова, он смел, настойчив и изобретателен. Он хладнокровен, сосредоточен и неукротим и нужно отдать ему должное его поведение по отношению к пленникам было гуманным...Он произвел на меня большое впечатление своей честностью, как правдивый человек. Он разговорчивый и тщеславный фанатик, но он тверд, правдив и умен."

18. Будучи бизнесменом, привыкшим к неудачам и быстрой смене обстоятельств, Джон Браун и к своей казни относился по деловому: "Как говорит пословица меня высекли-писал Браун жене после приговора-но я уверен, что смогу вернуть весь потерянный в результате этого несчастья капитал, если буду на несколько моментов повешен за шею; и я настроен к тому, чтобы выжать все возможное из этого поражения"

19. Из последнего письма к жене накануне казни 30 ноября 1859 г.видно, что Браун был полностью убежден в справедливости своей борьбы против рабства, в Божественном одобрении этой борьбы и в конечной победе над рабством, ради которой он охотно был готов пожертвовать собственной жизнью. Вот, что он писал в этом письме: " Я жду часа моего публичного убийства (Браун употребляет слово убийство murder, а не казнь execution, чтобы подчеркнуть свой отказ признать авторитет суда и справедливость приговора ЛБ)с большим присутствием духа и в бодром настроении, будучи полностью убежден, что никаким другим образом меня нельзя было бы лучше использовать ради дела добра и человечества и что ничто из того, чем я или моя семья пожертвовали или потеряли, не будет потеряно понапрасну. Размышление о том, что мудрый и милосердный, а также справедливый и святой Бог управляет не только делами этого мира, но и всех миров, это скала, на которой можно поставить наши ноги при всех обстоятельствах....У меня теперь нет сомнения, что наше кажущееся несчастье (our seeming disaster)в конечном счете приведет к самому славному успеху, так что, моя дорогая разбитая и подавленная семья,крепитесь и верьте и уповайте на Бога всем вашим сердцем и всей вашей душой, ибо Он все делает хорошо. Не стыдитесь за меня и ни на один момент не отчаивайтесь в деле и не уставайте в том, чтобы делать добро. Я благословляю Бога за то, что никогда я не чувствовал более сильной уверенности в несомненном и скором приближении светлого утра и славного дня, чем я чувствовал и сейчас чувствую со времени моего здешнего заключения....Будьте никому ничем не обязаны, кроме любви друг к другу. Джон Браун завещает своим детям ненавидеть неумирающей ненавистью сумму всех мерзостей рабство."

20. Таким образом, отложив в сторону свое эго и находясь в контекстном спектре умаления HKN, центром которого является контекстное поле смысловых ориентаций/выборов К и связанные с этим полем смысловые принципы избирательности (9) и ответственности (11) Браун осмысливал сделанный им выбор внутри соотношения с верхними контекстными полями Блага J и всеединства O. Также как Шнеур Залман в приведенном выше диалоге с жандармом Браун понимает время земной жизни, как момент вечности и призывает своего собеседника вести себя ответственно и сделать правильный выбор, соответствующий Божественному замыслу, а не продиктованный влиянием временных мотиваций и общественных предрассудков. По ходу дела (вспомним штыри и пазы)и в этом случае обнаруживается неожиданное соответствие между упомянутым Брауном и действительным сроком оставшейся жизни губернатора Уайза.

21. Таким образом мы можем хотя бы в общих чертах представить себе на этих примерах как работают смысловые принципы месономного цикла и выяснить их ключевую роль в опосредования общего и отдельного, которые внутри новоевропейского проекта трансцендентальной субъективности противопоставлены друг другу в качестве безличной универсальной закономерности и личной (случайной и потому безнадежной) судьбы.

22. Насколько трудно, если не невозможно понять динамику месономного опосредования, оставаясь внутри логики проекта трансцендентальной субъективности, могут свидетельствовать размышления Льва Шестова о хасидизме и творчестве Мартина Бубера, в его статье о Бубере, опубликованной в русском эмигрантском религиозно-философском журнале Путь (номер 39, июнь 1933 г.)

a. Цитата: "Для Бубера, как и для хассидов, как и для тех, устами которых говорит в Библии к людям вечно таинственный Творец мироздания, ненавистнее и неприемлемее всего царствующее в так называемом реальном мире безличное Es (Оно), как бы ни наряжено и расписано не было бы оно цветами и красками современной культуры. "Во встречах и переживаниях первичного человека было мало, конечно, прирученного благодушия; но лучше уже насилие над реально переживаемым существом, чем бездушный интерес к безличным номерам! От первого идет путь к Богу, от второго — к Ничто". Оттого его не удовлетворяет и погружение в Единое, о котором говорят мистики: "Я знаю хорошо, — говорит он, — из личного, незабываемого опыта, что бывают такие состояния духа, при которых узы личного бытия кажутся словно совсем упавшими с нас и при которых мы переживаем и испытываем неделимую Единость. Но я не думаю — хотя человеческая душа (и моя душа это делала) охотно убеждает себя в том и должна убеждать себя, — чтоб я при этом достигал единства с первобытием или Божеством. Это предположение было бы превышением прав, которое чувствующее свою ответственность познание не считает дозволенным". Я считаю, что в этих словах, как и в том, что нам Бубер рассказал о буднях и повседневности, мы вправе видеть движущую идею буберовского мышления. Он знает, как велико искушение, подстерегающее каждого человека, подошедшего к окраинам бытия: найти и провозгласить "последнее слово". Хотя бы это пришлось купить ценой ложного и необоснованного заключения — и как это ни покажется на первый взгляд странным, даже парадоксальным, он решается противоставить свидетельству прославленных мистиков показания простого типографского рабочего; "дайте себе отчет, — пишет он, — что это значит, когда рабочий даже свое отношение к машине воспринимает диалогически, когда наборщик передает, что он понимает жужжание машины, как радостное и благодарное приветствие себе за то, что он помог ей преодолеть все препятствия, которые ее задерживали, отягчали и связывали, и дал ей возможность свободно двигаться". Я умышленно проти-воставил эти слова Бубера тому, что он говорил о мистическом опыте. Только таким образом мы можем понять смысл и значение того "диалога", который происходит между Я и Ты и которому суждено было в творчестве Бубера возобладать над познанием, всегда неизбежно коренящимся и неизбежно приводящим к безличному Es (Оно). Теперь, быть может, мы поймем, почему Бубер во всех своих сочинениях так настойчиво противоставляет религиозность — религии. В религии для него всегда остается что-то от Es (Оно). Оттого Лютер мог отвернуться от Цвингли, оттого Кальвин сжег Михаила Сервета. "Религия, — говорит Бубер, — есть лишь теофания, явление Бога, но не сам Бог". Я думаю, что по поводу застывших догматов любого вероисповедания, мы вправе, оставаясь верными духу Бубера, повторить то же, что он сказал об учениях мистиков: "Это есть недопустимое для сознающего свою ответственность познания превышение прав". (с. 423/424)

в. Цитата: "Но познание было последней и окончательной инстанцией для Спинозы. Оттого он и говорил про свою философию, что она не лучшая (optima philosophia), а истинная философия (philosophia vera). Так что нужно сказать, что у Спинозы его идеи о совершенстве и незапятнанной чистоте Бога всецело определялись его представлениями о действительно существующем. Так как Бог по своей природе бессилен награждать благочестивых и наказывать нечестивых, то человек обязан думать, что это бессилие есть, совершенство. По той же причине тот, кто руководится одним лишь разумом (Sola ratione ducitur), должен в безразличии Бога к судьбе людей видеть его возвышенность и незапятнанную чистоту. Если бы было в действительности иначе, если бы Бог награждал праведных и наказывал грешников, тогда мы обязаны были бы видеть в его справедливости выражение совершенства, возвышенности и чистоты. Теперь же последнее слово мудрости, как его формулировал Спиноза в заключительной теореме своей этики, гласит: beatitudo non est praemium virtutis, sed ipsa virtus (блаженство не есть награда за добродетель, но сама добродетель). Знаменитые гегелевские слова — "was wirklich ist, ist vernunftig" (все действительное — разумно)— только свободное истолкование основной спинозовской мысли; из этого видно, между прочим, как далек был немецкий идеализм от преодоления спинозизма — раз Гегель, справедливо почитающийся завершителем немецкого идеализма, так глубоко коренился в Спинозе. И все мы, без сомнения, находимся в большей или меньшей степени во власти Спинозы, точнее, спинозовского познания. Так что, если не все обманывает, приходится, вопреки Буберу, сказать, что и хассидизм не был ответом Спинозе, а что сами хассиды, хотя они, как Бубер правильно предполагает, вряд ли и слышали о Спинозе, были уже в каком-то смысле заражены его идеями." (с. 427/ 428)

23. Как мы видели выше (например в диалоге основателя Хабада с жандармом) внутри месономного опосредования общее (восьмой смысловой принцип L непрерывности/последовательности/делимости/анализа)и отдельное (десятый смысловой принцип М целесообразности/уместности/неделимости/синтеза)являются частями единого цикла развития и реализации экзистенциальных сущностей. Переход между ними осуществляется через нижнее месономное поле К выборов, смысловых ориентаций (связанное с девятым смысловым принципом избирательности/прерывности), которое вместе с тем является центром нижнего региона HKN умаления/упразднения эго, через его отождествление с онтономным смысловым минимумом "ничто" (нижняя точка вертикали N). Но именно это умаление и обеспечивает устойчивость ключевой связки между верхним и нижним смысловыми полюсами, между смысловыми выборами и смысловыми соответствиями в верхнем контекстном поле Блага J.

24. Также как в математике минимум и максимум тесно связаны, внутри смысловой реальности умаление оказывается необходимым путем к диалогу с божественной основой этой реальности. Эта мысль отчетливо выражена уже в 51м (по синодальному переводу 50м ) псалме: "Жертва Богу дух сокрушен, сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит". Таким образом правильность выборов и их продуктивность всецело зависит от устойчивости и качества этой ключевой связки, а без правильных выборов отдельное не может быть стабильным и творческим продолжением общего. Вне и помимо участия верхнего контекстного поля J смысловых соотношений/резонансов (и седьмого принципа смысловой соотносительности) общее и отдельное остаются разделенными половинками, штырьки не могут войти в пазы, экзистенциальное личностное развитие упирается в тупик с присущими ему разрывами и антиномиями (не случайно что вершина проекта трансцендентальной субъективности кантовская философия целиком построена на антиномиях).

25. Характерно, что Шестов во втором цитированном выше отрывке не учитывает этой опосредующей роли "ничто", как необходимого этапа развития личности, а вместо этого воспринимает ничто просто как негативную версию общего Оно (нечто), поэтому и хасиды у него оказываются наполовину последователями Спинозы.

26. По Шестову человеку надо выбирать между общим и отдельным и, выбрав отдельное, тем самым искупить первородный грех нацеленного на общее абстрактного познания. Но такой раскол на общее и отдельное является одной из основных черт самого проекта трансцендентальной субъективности и никоим образом не выводит нас за его рамки.

27. В свете вышесказанного нам необходимо всерьез осмыслить пределы, историю и исходные предпосылки проекта трансцендентальной субъективности в его философском измерении. С другой стороны нам нужно постараться выяснить, в какой мере современное естествознание и более ранняя философская традиция соответствуют идее месономного опосредования с одной стороны и трансцендентальной противопоставленности общего и отдельного (трансцендентальной объективности)с другой.

28. Иными словами во второй части книги речь пойдёт о различных типах смысловых структур и состояний в их историческом развитии. В третьей части книги мы рассмотрим смысловые факторы и процессы. И наконец четвёртая заключительная часть книги будет посвящена практике смыслового ориентирования (для чего нам и понадобится понимание структур, состояний, процессов и факторов).

Конец первой части.

ПРИМЕЧАНИЯ

Гл.19.3 и сл. Цитаты из жизнеописания ал Халладжа и его стихи взяты из предисловия к русскому переводу его главного сочинения:

ал-Халладж ал-Хусайн ибн Мансур Китаб ат-Тавасин. Сад Знания.Пер. с араб. Виктора Нечипуренко,Ирины Полонской; предисл. В. Нечипуренко, И. Полонской. Издание 3-е, исправленное. 2013.

Гл. 19. 4 и 12. См. замечание одной из ведущих исследователей суфизма Аннемари Шиммель в ее книге Mystical Dimensions of Islam: " A major aspect of Junayd's teaching is his emphasis on the state of sobriety (sahw) as contrasted to intoxication (sukr)Bayezid Bistami preferred mystical intoxication because it obliterates the human attributes and annihilates man completely in the object of adoration, taking him out of himself. Junayd and his followers however, considered the "second sobriety"the highest and preferable state: after the ecstatic intoxication man becomes once more aware of himself in the "life in God" when all his attributes, transformed and spiritualized, are restored to him.Fana "annihilation" is not the ultimate goal, but baqa, "remaining", a new life in God.

Annemarie Schimmel, Mystical Dimensions of Islam, Chapel Hill: The University of North Carolina Press, 1975, p. 58-59.

Гл. 20.12 а, в, e, g. Рав Александр Кац, Мудрецы, toldot.ru

Гл.20.13 Цит. по Е. Э. Бертельс, Избранные труды т. 3. Суфизм и суфийская литература, М: Издательство Восточной литературы, 1965, с. 18

Гл. 21.5. Русские власти арестовывали Шнеура Залмана дважды: в 1798 г. и в 1801 г., он был освобожден после прихода к власти Александра I. Речь во этом рассказе идет по видимому о первом аресте.К этому времени Тайная Канцелярия, о которой идет речь в тексте, была упразднена Петром III, ее место заняла Тайная Экспедиция при Правительствующем Сенате. При Павле I она была очень активна и внушала большой страх обществу. Вернулись запрещенные Екатериной пытки, заключенных нередко избивали. В 1800/1801 (до переворота) во главе Тайной экспедиции стоял генерал-прокурор Сената фаворит Павла I Петр Хрисанфович Обольянинов (1752-1841)послушный и пунктуальный,но не очень образованный служака. В 1798 г. Обольянинову действительно исполнилось 46 лет, но в это время он не был еще начальником Тайной экспедиции. Можно полагать, что он беседовал со Шнеуром в другом, менее формальном качестве, а рассказчик, знавший (по второму аресту)о его позднейшей руководящей роли в Тайной экспедиции придал ему должность, которой Обольянинов на тот момент еще не имел.

Гл. 21. 14/16 Английский текст интервью Джона Брауна 18 октября 1859 г. в тюрьме г. Чарльстаун можно найти например на сайте CivilWar.com

Гл. 21. 18. Текст писем Джона Брауна к жене из тюрьмы можно найти на сайте famous-trials.com, John Brown's Letters to His Wife, Mary Day Brown, from the Charlestown Prison.