Город мечты. Часть первая

    Город мечты. Часть первая. Китеж. Браслет дьявола.
                (Фэнтези)          
                Понимаешь, это просто, очень просто
                Для того, кто хоть однажды уходил.
                (Юрий Кукин «За туманом»)

* * *
Цвет васильковый у полей бескрайних,
Ковер из трав лазурных мне знаком,
Среди цветов твой облик утром ранним,
Мне кажется красивейшим цветком.

Легка твоя походка в платье светлом,
И сила молодая через край,
Готова ты сродниться с легким ветром
И белым лепестком умчаться вдаль.

И трели жаворонка в поднебесье
Вплетаются в прекрасный облик твой,
Смотрю я на тебя и, словно песня
Сливается опять в тот миг со мной.

Нет песни краше и милее, если ждешь,
Она в душе, когда навстречу ты идешь.

          (Из цикла сонетов "Красное и голубое")

Великая река Волга протекает по центральной Европе с Севера на Юг. И вот где-то в верхней части ее, чуть севернее Нижнего Новгорода вверх по течению есть небольшой городок моего детства - Пучеж.
В очередной отпуск, прибыв на место, я сошел с «Метеора» на причал моего любимого городишка,  и в этот момент пошел дождь. Пока добежал до укрытия, верхняя одежда и голова моя промокли. Рядом со мной на скамеечке оказался невзрачный человек неопределенного, скорее пожилого возраста с дорожной сумкой. Дождь продолжал моросить. Спешить мне было не обязательно, я решил подождать, когда дождь кончится и только после этого отправиться к себе домой.
Мой сосед по скамейке, одетый как все старики в их универсальную одежду: поношенные пиджак, брюки, кожаные сапоги, фуражка, тоже никуда не торопился,  сначала молчал, потом как-то незаметно мы с ним разговорились.
Голос его показался мне необычайно молодым, мощным, приятного тембра.
Речь зашла сначала о погоде, о грибной поре, о том, что дождь идет как нельзя кстати, потом тема разговора коснулась истории края. И тут мой странный сосед удивил меня своими словами, которые я принял на причуды стариков, когда их рассказам можно и поддакнуть, кивнуть головой, что весь во внимании, мол, мели Емеля – твоя неделя…
Дед задумчиво, устремив свой взор куда-то вдаль, на противоположный берег Волги и дальше за белесую дымку горизонта, продолжал:
- Начало эпохи я, к сожалению, не застал, а ведь в то время, где-то пятьдесят тысяч лет назад на территории, где сейчас располагается Пучеж, была зона вечной мерзлоты и тундры, и бродили стада мамонтов и шерстистых носорогов. Чуть севернее вообще ледник лежал.
Тут дед замолчал, но не надолго. Достал кисет с махоркой, не спеша свернул «козью ножку» из кусочка старой газеты, заправил ее табаком, подпалил от спички, затянулся и продолжил:
- Потом, ледник начал таять. Оставшаяся от него цепочка озер образовала русло Волги. Тысячу лет назад, как сейчас помню, были уже непроходимые леса с извилистыми линиями рек, пятнами озер и… небольшими прогалинами, на которых можно было изредка увидеть людей.
Вот в то время, было, где поохотиться и порыбачить. Сколько раз, да и постоянно, возьмешь, бывало, копье или рогатину, лук с хорошим запасом стрел, нож кремневый обязательно, топор каменный, увесистый, хорошо навостренный (мы тогда железом еще не баловались) и пойдешь на медведя или лося. Даже олени по лесам бегали. Ну, этих только стрелами или ловушками можно было взять. По прибрежным лугам и поймам Волги и впадающих в нее рек паслись большие стада диких быков. Потом мы их частично приручили, частично перебили себе на еду. Да…, исчезли они. Может уже пятьсот лет назад. Но медведи, лоси и кабаны еще водились.
Ну, волки, рыси, лисицы – само собой.  А дичи сколько было!... Гуси, утки, лебеди. Бывало, встанешь утречком пораньше, на озеро сбегаешь, парочку уточек подстрелишь и домой, завтракать.
В реках водилось много всякой рыбы. Плавали пудовые осетры, саженные белуги, аршинные стерляди, щучки, само собой. Возьмешь острогу, станешь на быстринке, замрешь. Глядь, плывет красавица. Тут уж не зевай. Штук десяток (больше не унесешь) набьешь, и глядишь, дня на три хватает. Ну, это в основном летом. Сетями ловили, тоже, само собой. А зимой больше все охотой на зверя промышляли.
Холода, я вам скажу, были в те времена лютые. Вода, выплеснутая на улице из ковша, замерзала, не достигая земли, падая льдинками. Одевались тепло тогда, да и дров не жалели, топили в домах печи почти целый день.
Дома, какие сначала были? Смех один. По форме как шатры. Шкурами укрытые. Внутри посередине костер. Вверху шатра отверстие для выхода дыма.
Потом наловчились избы строить из бревен. Научились печи из камня на глине мастерить. Кирпич уже потом стали лепить, когда смекнули, что обожженная глина по крепости не уступает камню. Много всего было.
Часто у соседних племен учились, они у нас перенимали разные хитрости по домашнему хозяйству. Да иногда смекалистые чудаки попадались. Тут один все крылья мастерил, полететь хотел, как птица. Только ничего у него не вышло.
- Послушай, дед, а ты не свистишь, что тебе больше тысячи лет?
- Сам не знаю, только помню я такие времена, когда народ наш еще железа не знал, а огонь добывали…, а, ты все равно не поймешь.
Я тебе лучше расскажу, с чего все началось.
Пошел я однажды на охоту. Далеко ушел от своего стойбища. Стемнело. Забрался я на дерево, переночевал там. Утром подстрелил зайца. Позавтракал. Огонь разводить поленился. Съел зайца прямо так, сырым. Молодой я тогда был. Может лет двадцать. Зубы крепкие тогда у всех были. Обычно не обращали внимания на деликатесы. Если зайчик попадался, почему бы его и не скушать, так сказать в натуральном виде.
Так вот, стал искать воду. Набрел на какой то источник, а от него ручей начинался. Напился холодненькой, набрал водички в берестяной туесок и тронулся в обратный путь. По дороге косулю подстрелил, домой принес.
Только после этого случая, стал замечать, что как будто бы моложе стал. Сил не убавлялось. А потом и вовсе стареть перестал. Я так думаю, что вода из того источника была не простая. Живая вода это была. Об этом я не знал тогда.
Когда домой вернулся,  воду из моего туеска моя жена и ребятишки попробовали. Я сначала не мог понять, потом только догадался, спустя лет сто. Потому что все мои ровесники поумирали. А я как был, так и остался. Жинка моя и дети до сих пор живут. А вот внуки, правнуки, пра-пра-правнуки все на том свете. Молодость по наследству не передалась. Только живая вода может помочь.
Где-то в этих краях этот источник находился. Много раз я потом пытался разыскать его. Так теперь разве найдешь. Наше стойбище на берегу реки находилось. Потом ее Волгой назвали. Волга от слова – воля. Вольные люди здесь жили. И никому еще не удавалось покорить этих людей. Река берегла.
Я все время думал, что ушел я тогда, это я случай про свою ночевку на дереве прикидываю,  от стойбища на расстояние дневного перехода. Это максимум сорок, пятьдесят километров.  Получается место где-то в районе между Палехом и Верхним Ландехом. И там искал.
Палех от слова – палить. Сколько лесов перевели. Люди стали все больше земледелием заниматься. Леса выжигали. Потом землю распахивали под посевы. Так вот, где-то там  источник этот и ручей с живой водой находились.
Все не дает покоя мне этот ручей. Вот и сейчас приехал. Может, найду…
- Как же ты найдешь его.
- Я воду из этого ручья запомнил. По вкусу. А когда пил ее, меня сначала в жар бросило, потом я словно иголками утыкан весь. Потом только прохлада воды до меня дошла. Никогда больше не попадалась мне вода с такими свойствами.
Я слушал, как дед заливает и не верил ни единому его слову:
- Так Вы не местный? Где же Вы живете?
- А где придется. Не сидится мне на одном месте. Есть, конечно, у меня дом, здесь в Пучеже. Иногда в нем живу, а так, в основном, брожу по белу свету, не найду покоя себе. Как угнали татары в полон мою ненаглядную, как нашел я ее и спас из плена, с тех пор бродягой сделался, а что меня гонит в путь, не ведаю.
Дождь закончился. Ветер разогнал тучи. Солнце быстро высушило листву от кристалликов дождевых капель. От тропинок и дорог вверх поднимался легкий невидимый парок, насыщая воздух теплотой влаги.
Мой сосед погасил «козью ножку» о каблук сапога, выбросил окурок в урну, поднялся со скамейки.
- Пойдем, покажу кое-что, - проговорил он вставая.
Я поднялся тоже, вскинул свой рюкзак на плечо. Вещей со мной, как обычно, было не много: немного запасной еды, одежды, книга для чтения…
- Хорошо, - согласился я.
Мы с ним покинули наше убежище на набережной,  в котором спасались от дождя и зашагали в сторону городских кварталов и частных домов.
Улицы постепенно просыхали после дождя. Свежесть, зелень, голубое небо, солнечный свет, красота и гармония заполняли пространство.
- Сколько лет живу, а все не устаю восхищаться миром в котором живем. Как все ловко придумано. Кто же все это создал? Наша Земля, небо, Солнце, звезды? – Продолжал, как бы рассуждая с самим собой, мой спутник. – Вот, вроде, только что шел дождь, было сыро, грязно, но стоило взойти солнцу, сколько радости разлилось вокруг… Как стало легко и свободно!
Так мы шли с ним, рассуждая об устройстве нашей Вселенной, пока не оказались на краю города.
Заброшенный пустырь. Недалеко крутой берег Волги. Заросли березняка.
Я начал задумываться о том, а не повернуть ли мне обратно, как мой спутник остановился.
- Все, пришли. - Проговорил он, ставя свою сумку на землю.
Некоторое время он стоял молча, глядя неподвижным взором куда-то вдаль, потом протянул обе руки вперед, ладонями наружу, произнес какую-то фразу на незнакомом языке и на некоторое время застыл в таком положении.
Смотрю, а там, где только что был пустырь, появились призрачные очертания какого-то деревянного сооружения, по внешнему виду, напоминающего дом, а скорее старинный терем в три этажа, окруженного невысоким забором. Рядом с теремом несколько сараев и других вспомогательных построек. Небольшой сад. Клумбы с цветами. По дорожкам вокруг дома павлины разгуливают.
Изображение продолжало сгущаться, пока не приобрело реальный вид. Пространство заполнилось звуками. Послышался лай собаки, мычанье коров, запели птицы. Где-то раздавался стук молотка о наковальню. Негромко звучали струны какого-то незнакомого инструмента.
- Прошу! – Приглашающим жестом мой спутник показал мне дорожку к возникшему из ни откуда замку, сам направляясь в ту же сторону впереди меня. – Да, сумочку мою прихвати!...
Я нагнулся к его сумке, которую он забыл на тропинке, по виду совсем пустой и легкой, схватил за ручки, дернул вверх и… не смог оторвать от земли. Что за наваждение? Попробовал еще раз. Тот же результат. Словно в сумке веса было, черт знает сколько тонн.
Дедуля обернулся.
- А, извини, брат. Совсем забыл. Я лучше сам.
Он вернулся, подхватил сумочку одной рукой и направился с ней к дому.
- Растяпа Микула Селянинович потерял, все хочу вернуть ему, да никак вот не встречу…
Я только глазами хлопал, направился за ним следом. В тот момент я не мог подумать, что ждет меня впереди. Совсем забыл, что я в отпуске, что меня ждут в родительском доме, что пора бы и честь знать и топать к себе домой, но меня разбирало любопытство, что же будет дальше. 
Мы шли по дорожке, вымощенной камнем, отполированным ветром и дождями. Серый цвет булыжников, из которых была постороена дорожка, говорил о  том,  что по ней редко ступала нога человека. Камни были уложены так плотно, что не видно было ни травинки проросшей между камнями.
Мой странный спутник не обращая на меня внимания, уверенно шел впереди, словно зная, что я следую за ним.
По мере приближения к замку, пространство вдруг вокруг нас... начало раздвигаться. Все происходило так, словно в фантастическом, виртуальном панорамном мире. Панорама все расширялась и расширялась. Вот уже не один замок... Кроме высоких зданий с куполами я разглядел и обычные сельские деревянные дома. Их становилось все больше и больше числом. Наконец, на моих глазах возник целый город. Город был живой. В этом городе находились люди. Сам город казался сказочной красоты. Стилизованный под старину, весь в зелени, сверкающий яркими солнечными бликами от многочисленных куполов и башен.
Купола были без крестов... Только одни острые шпили, наподобие антенн.
Мы шли по улицам этого невесть откуда возникшего города, наблюдая жителей которые занимались своими делами, не обращавшими на нас никакого внимания. Я, как завороженный следовал за своим провожатым. Что творилось в моей душе, трудно передать словами. Удивление, страх, любопытство, восторг от неожиданного приключения – это только малая часть, что поддается описанию. Что было странным, так это то, что город весь оказался построенным из дерева и только купола на самых высоких зданиях били обшиты тонкими листами из какого-то необычно блестящего металла серебристого цвета.
- Это теллур, - сказал мой странный спутник, словно прочитавший мои мысли, - купола создают непрогляд.
Он замолчал.
Мне, как инженеру-электронщику на мгновение стало любопытно расспросить про механизм создания защитного поля такого грандиозного типа, которое накрывало невидимым колпаком целый город. Да и теллур – редкоземельный элемент,  полупроводник, как известно, на Земле еще недостаточно изучен. И это какими же хитрыми технологиями надо обладать, чтобы в таком количестве раздобыть, да еще и научиться применять такой элемент, как теллур. В деревянном городе?...
Но это были еще не все чудеса. Мне показалось странным, что жители города выглядели настолько обыденно, словно я шел по давно знакомому родному Пучежу. Лица людей, их одежда, манеры поведения, русская правильная речь – все такое привычное, в данной обстановке становилось уже необычным. В какое-то мгновение я успел заметить, что люди на улицах то исчезают, мгновенно растаяв в воздухе, то появляются вновь ниоткуда. Что за наваждение?
- Не обращай внимания! Обычный легкоступ, - снова пробормотал мой провожатый, убыстряя шаг, - скоро придем.
Я уже догадался, что старик читает мои мысли. Я подумал, что этот человек тоже может владеть необычными для нас простых смертных способностями. Легкоступ – это же термин древнеславянских волхвов, которые когда-то могли перемещаться в пространстве при помощи мысли... По крайней мере, я такими способностями не обладал. Меня в школе этому не учили.
Наконец, где-то ближе к окраине, когда мы прошли почти весь город, а это составило расстояние около двух километров, мой спутник подвел меня к своему дому. Ничего необычного в нем не было. Нормальное сельское жилище, состоящее из двухэтажного дома, сарая, летней кухни, окруженные садом и невысоким забором из штакетника.
Нам навстречу вышла женщина, одного возраста с моим спутником. Огромный, добродушный пес, вертелся возле ее ног. Завидев нас, пес радостно повизгивая кинулся к хозяину и ко мне тыкаясь в наши ноги. Вспомнив слова старика, я подумал, что этой женщине, если она его жена, по возрасту уже должно быть тоже свыше тысячи лет, хотя оба они выглядели лет на шестьдесят.
Вслед за женщиной из дома выбежали ребятишки в возрасте от пяти до десяти лет. Трое мальчиков и девочка. Я видел, как из дома вышла другая,  молодая, необыкновенно красивая женщина с ребенком на руках. Все они, видимо, вышли встречать нежданных гостей.
- Наконец-то, Родион! Здравствуй, дорогой! Как долго тебя не было... Когда ты открыл ворота города, я уже знала, что ты вернулся и вышла встречать. Проходи, радость моя, - с приветливой, счастливой улыбкой хозяйка дома обняла мужа.
Подбежали дети и весело с радостными криками бросились деду на шею. Молодая женщина придерживая своего ребенка одной рукой прильнула к хозяину, прикоснувшись губами к его небритой щеке, тем самым выразив ему свое почтение.
- А это кто с тобой? – Она взглядом показала в мою сторону.
- Вот, знакомьтесь. Его зовут Александр, хороший парень. Принимайте гостей. А ты, Галина, не стреляй глазками, у него на Украине жена и двое деток малых...
Я точно знал, что не называл ему своего имени.
- Не обращай внимания, это моя невестка. Сынок мой, ему уже скоро восемьсот стукнет, все не угомонится, по морям мотается, где-то в Бермудах разбоем промышляет, самолеты да корабли сбивает – негодник... Все не ймется ему. Вот доберусь я до него...
Мы пошли всей толпой вслед за хозяйкой. Пес обнюхал меня мельком, не переставая вертеться вокруг, выражая тем самым свое внимание и радость как вновь прибывшим.
Я не на мгновение не забывал, где я нахожусь. Этого города внутри города я не знал. Его никогда не было! Я прожил в Пучеже всю свою сознательную жизнь, но таких улиц с замками, с куполами в своем городе не встречал. И все же они были.
Все происходило, как обычно: ярко светило солнце, на дорогах еще не просохли лужи от недавнего дождя, зеленела листва на деревьях, только весь этот мир мне уже не казался обычным, в моем понимании.
Я мысленно представил себя в этом огромном, невидимом для обычных людей городе. Если я здесь останусь, меня никто потом уже не найдет. Мне стало немножко страшно.
                * * *
Мы прошли в дом, минуя несколько коридоров, лестничных маршей и замысловатых поворотов. Изнутри дом оказался настоящим замком – столько много в нем было свободного пространства, разных комнат и залов.
Домочадцы, встретившие нас, остались где-то позади. Нас с Родионом осталась сопровождать только его жена до тех пор, пока мы не пришли в «приемные покои» -  так они назвали самый большой зал, предназначенный для встречи гостей.
Анастасия, так звали хозяйку, улыбнулась нам извиняюще:
- Располагайтесь, гости дорогие. Родион, займи пока гостя, я пойду, распоряжусь насчет  обеда. Можете умыться с дороги. Родион, покажи…
Я стал отнекиваться, что, мол, заскочил на минутку, но мой спутник успокоил меня, обещав, что долго на задержит.
Его жена слегка поклонилась нам и  удалилась по своим делам.
Мой знакомый, если его можно так назвать, этого странного человека, возникшего из нереальности полтора часа назад на моей дороге  по случаю, которому я не переставал удивляться, провел меня в умывальную комнату, которая находилась в небольшом коридорчике, примыкающем к залу.
Обычная комната, оборудованная современной сантехникой, зеркалами и всем необходимым, где гости могли привести себя в порядок.
Мы освежились чистой, прохладной водой, бьющей из никелированных кранов, стоило поднести к ним руки, вытерли остатки воды душистыми полотенцами. Все, как в цивилизованном мире.
Я поинтересовался:
- Откуда такая роскошь, все эти зеркала, сантехника, автоматика?
- Свойства материализации. Твои мыслеобразы об умывальной комнате мгновенно преобразовались в реальность, - ответил коротко Родион. – Если ты представишь баню с дымком, то получишь ее также мгновенно. Здесь собрано удивительное сочетание старины и современности. По большому счету -  это город будущего. Не скоро еще ваше поколение достигнет такого технического совершенства, чтобы мысль мгновенно, как в сказке перевоплощалась в реальность.
Опять загадка. Даже для меня, живущего в цивилизованном мире. Это явление казалось уже из области фантастики, чтобы мои мыслеобразы относительно водопровода воплощались в реальность в каком-то древнем с виду городе.
Снова вернулись в зал и с наслаждением окунулись в бархат дорогих кресел, расставленных вдоль стен.
В центре зала стоял широкий массивный дубовый обеденный стол, выполненный с тщательным искусством в старинном стиле, рассчитанный для приема большого количества гостей. Вдоль стола стояли ряды деревянных стульев с высокими резными спинками.
По стенам вместо картин - декоративные мозаичные стекла из которых лился радужный мягкий свет, создающий праздничное уютное настроение.
В углу зала была маленькая сцена. Стоял белый рояль. Микрофон. Акустические колонки. Разные музыкальные инструменты. Даже простая гитара  выглядывала из-за портьеры рядом с электронным синтезатором звука.
- Что, удивился? – Спросил мой знакомый.- В древнем мире - кусочек цивилизации. Мы можем себе и это позволить. И не только это. Ты еще моего компьютера не видел...
Я встрепенулся – компьютеры это уже по моей части. Это моя болезнь.
- Компьютер? Где?
Родион молча снял с левой руки браслет с самоцветными камешками и надел на мою руку.
Первые несколько секунд ничего не происходило. Потом началось такое!...
Сначала появилось ощущение того, что сначала мой мозг вырос до размеров вселенной и потом мгновенно сжался до точки. Но после этого осталась уверенность, что я обладаю каким-то огромным сверхъестественным знанием, словно бы всем знанием, собранным во вселенной. Даже не только знанием, но и уверенностью в своем  необъятном сверхмогуществе. В эти мгновения, я был уверен, что мне подвластно все, что я пожелаю, я мог мысленно проникнуть в любую песчинку во вселенной сделать с ней все что захочу. Я мог переместиться в любую точку вселенной, мог материализовать любую вещь, какую только способно нарисовать мое воображение…
Не успел я насладиться этими ощущениями всемогущества, как Родион сдернул с моей руки браслет.
- Ну, как компьютер?
- Впечатляет! Продай…
- Не продается…
Все время, пока я находился в этом доме и городе, меня не покидало чувство неестественности происходящего. На сон это было не похоже, но и на действительность тоже. 
Мой спутник, видимо понял мое настроение и объяснил мне коротко суть происходящего:
- Мы сейчас находимся в невидимом для других городе. Все, кто здесь живет, может выходить и входить в него. В миру этот город называется «Китеж». Расположен на берегу Волги, рядом с городом Пучежем.
Пучеж, как ты заметил, очень похож по названию,  и его построили жители, не захотевшие жить в невидимом.
Китеж был задуман и построен в канун нашествия татар в 1220 году по инициативе Юрия Долгорукого. Принцип создания невидимости знают монахи в центральном храме, там же находится и центр управления силовым полем. Когда подошел Батый с войском к городу, монахи включили защиту, и город исчез из посторонних глаз. С тех пор поле почти  не выключалось. Был один раз сбой автоматики, тогда весь город могли наблюдать посторонние. Вот откуда легенды в миру пошли. Читал, наверное, о невидимом граде Китеже?
Источником энергии для создания поля догадались использовать поляризованный вакуум вселенной, обладающий неисчерпаемыми запасами. Так называемое - «Нуль пространственно-временное поле». Подсказали древние люди, как перекачивать энергию поля в наше четырехмерное пространство. Великая тайна эта только им была известна. Много в старину  чего знали. Еще не скоро люди все это откроют заново.  Но самое интересное то, что время здесь не меняется. Оно стоит на месте. В этом городе создана нульвекторная пространственно-временная зона. Ты тоже сейчас не стареешь, поскольку находишься здесь.
- А как же параспособности людей здесь живущих? Телепортация, чтение мыслей? Потом, за счет чего вы живете? Где пищу, одежду берете? И потом, я же видел женщину с ребенком на руках. Этот ребенок так и останется ребенком? Если время остановлено…
- А нам все это уже не нужно. Люди, животные, растения, одежда, все дома, предметы, питаются и самообновляются за счет того же защитного поля. Все, что нам надо, мы получаем за счет материализации. Хотя все физиологические функции живых организмов находятся в постоянной готовности. Стоит выйти из города, как время для нас начинает бежать обычным образом. Тогда мы живем там,  как все люди на планете Земля. Только это очень редко случается. Для выхода во внешний мир требуется особое разрешение у главного настоятеля монастыря. А параспособности – это так же свойства поля. При желании, все, что мы видим во внешнем мире, сохранив образ, можем материализовать в своем городе. Хотя чтение мыслей сохраняется и за пределами города. Думаешь, как я тебя приметил? Прочитал твои мысли…
- Какие мысли?
- А твою балладу «Пересвет», о Куликовской битве. Разве не ты ее сочинил?
- Да, вроде я.
- Ну, вот, поэтому ты здесь. Мы надеемся сегодня ее услышать. Посмотри вон туда!...
Родион указал на дальнюю стену, где на ковре висели образцы старинного оружия: мечи, кинжалы, луки, колчаны со стрелами, кольчуги, шлемы…. Среди всего этого я увидел большой медный золоченый крест с огромной вмятиной посередине.   
 - Как, неужели?
- Да, это крест Пересвета. Друга моего.
- Так Вы Осляба!?...
- Да, давно это было… А, кажется так недавно. Ладно, сначала угощение с дороги, потом все остальное…
Только он это произнес, как отворилась дверь, и в зал стали входить гости. Это были обыкновенные на вид люди: молодые и пожилые, юноши и девушки, мужчины и женщины, одетые по праздничному, нарядные. Правда, стиль одежды на них носил явно старинный, средневековый оттенок. Такую одежду я помнил по историческим фильмам: расшитые узорами сарафаны, косоворотки, пояса, сапожки бисером украшенные. Мужчины – все, как на подбор стройные, сильные. У старших бороды. У молодых усы. Девушки – красавицы.
Впереди шествовали, веселились, плясали и дурачились скоморохи с дудочками и сопелками, ложками и балалайками, и пока рассаживались гости,  артисты двигались по залу, вокруг большого стола создавая веселую сумятицу и праздничное настроение.
Хозяйка дома приглашала гостей к столу, Родион уже сидел во главе стола. Мне отвели место рядом с ним по левую сторону.
Из боковой двери зала вышли друг за другом молодые девушки - служанки, в белых передниках несущие разные яства и угощения, кувшины с вином, ягоды и фрукты, маринованные грибочки, копченые окорока, жареных осетров и поросят. Чего только не было уже на столе, который  ломился от еды, а девушки все несли и несли разные закуски и вина.
- Откуда такое богатство? – спрашиваю я у Родиона.
- Материализация! Мы привыкли так жить уже много веков. И меню традиционное древнерусское. Не то что сейчас вы едите: кофе с булочкой на завтрак, в обед котлетку.. Одна проблема у нас – безделье. Если все получать бесплатно, то народ начинает портиться. Но об этом потом расскажу, как мы вышли из этого положения...               
                * * *
Да, попировали мы славненько тогда…
Галина – молодая невестка Родиона сидела рядом со мной, не отставала ни на шаг, ухаживала, подавала закуски и вина со стола, не знала угодить как. Мне лестно было внимание ее, уж очень красивая женщина, только ни к чему это все. У нее муженек еще тот, видимо, товарищ, разбойничек. Восемьсот лет которому скоро исполнится... Самолеты и корабли в Бермудском треугольнике не зря пропадают.
После третьего тоста, начались выступления артистов и певцов. Я выступил четвертым по порядку со своей балладой «Пересвет», подыгрывая себе на гитаре. Такой чести я удостоился благодаря инициативе Родиона, который меня представил всем присутствующим. Он рассказал, как мы с ним познакомились, сказал несколько слов о сюжете баллады.
Когда я начал петь:
«Много лет прошло, но ты как живой,
Пересвет лихой – инок воин свет,
Вспомнил я тот бой с Золотой Ордой,
Увидав опять золоченый крест…», -  все притихли.
Мой взгляд невольно скользнул на стену, где на бархатном ковре висел крест Пересвета с отметиной посередине, оставленной от удара копья Челубея, заботливо сбереженный Родионом Ослябой – его другом, от имени которого и была написана баллада.
Я никак не мог предположить, что когда-то придется встретиться с самим Ослябой, который по сюжету баллады являлся ее участником. И вот теперь он сидел рядом со мной наяву в своей жизни вот таким чудесным образом. Я не мог предположить, что попаду в легендарный град Китеж, где время не властно и живая история предстанет перед моими глазами.
До конца спев балладу, под дружные аплодисменты я сошел со сцены. Раздались возгласы: «Слава Пересвету!... Светлая память Пересвету! Пьем за Пересвета!»
- Ну, молодец, спасибо, удружил! Замечательная баллада! – Обратился ко мне Родион.- А, главное, все правдиво изобразил. Все так и было, как ты спел. Молодец! Давай выпьем! Угощайся, чем Бог послал. Ну, не зря я тебя затащил сюда?
 - Спасибо, Вам Родион Васильевич! Этот день навсегда запомнится. Только пора мне. Домой пора. Ждут меня там.
- Не беспокойся, ты закусывай, вряд ли еще придется попробовать такой осетринки. Нет ее уже у вас. А насчет домой,  это мы сейчас устроим.
Я уже сыт был и особого наслаждения от жареного осетра не испытал. Мне бы сейчас простого огурчика с маминой грядки…
Обычно приехав в свой родной город Пучеж, я с причала спешил в свой родительский дом поскорее увидеть мать и отца. Сегодня же изменил своим правилам, соблазнившись на неведомую тайну, вскользь упомянутую моим странным спутником еще на причале. Сейчас, побывав в этом невидимом городе, я снова затосковал по своему дому…
Родион уловил мое состояние:
- Пошли со мной! - Он отдал какие-то распоряжения своим помощникам и мы вышли из-за стола.
Гости продолжали сидеть, закусывая и выпивая, как принято на Руси, весело и обильно. На сцене выступали уже другие. На нас почти никто не обращал внимания. Меня приняли, видимо, за одного из артистов, певца знакомого Родиона. И невдомек было им, что я совсем из другой эпохи случайно попал к ним на праздник.
Мы незаметно вышли на улицу. Все так же ласково светило солнце средь голубого неба, блестели капельки дождя, еще не успевших высохнуть, на листьях деревьев.  Сверкали купола из теллура на тех зданиях, где, как я уже знал, находились силовые установки, создающие защитное поле невидимости. Город продолжал жить своей жизнью.
Родион остановился, протянул мне руку.
- Спасибо тебе, Александр. Порадовал душу ты нам своей песней. Еще раз извини, что занял твое время, сейчас я тебя отправлю, куда скажешь. Хочешь, снова на причал, на берег Волги, хочешь к тебе домой, где, как ты говоришь, тебя заждались. Больше мы с тобой вряд ли увидимся, хотя, кто знает…
- И Вам спасибо Родион Васильевич, интересно здесь у вас в этом городе. Только, уж очень все старомодно. Этот уклад жизни мне не привычен. Я хочу жить в своем времени, в своей эпохе, там, где мои друзья и родные, где все знакомое и родное.  Так как же вы здесь с бездельем боретесь?
- С бездельем? А вот смотри!...
Гляжу и вижу – загорелся один дом, другой как карточный домик сложился, только пыль столбом, еще один, еще один...
Что тут началось – шум, крики, все на улицу повыскакивали..
- Ну, вот, теперь им на пару месяцев работы хватит, - проворчал Родион, - а нет, так еще кое-что придумаю...
- Все ясно, - говорю я, - Сталина на вас нету, отправь меня пожалуйста поближе к моему дому, если это возможно.
- Да, как скажешь… Ну, что ж, прощай, и не поминай лихом…
                * * *
Телепортация длилась доли секунды. Впервые в жизни я испытал такой способ перемещения в пространстве. Не успел, как говорится, глазом моргнуть, как оказался возле своего дома, где жили мои отец и мать.
Отец сидел на завалинке, что-то перебирал в ящике с плотницким инструментом. Мать в огороде поливала грядки с морковкой.
Наконец-то я дома! Все мои приключения и встреча с Родионом Ослябой казались уже сном.
На следующий день я не утерпел, сходил на берег Волги, в то место, где по приметам должен был находиться невидимый город Китеж. Естественно, ничего не нашел. Только одинокие березки на крутогорье колыхались от ветра, привлекая своим зеленым убором, да чайки кружились над водой выискивая мелкую рыбешку, ласково плескались волны о прибрежные камни.  Голубое небо, плывущие не спеша легкие облака, ласковое летнее солнце, навевали ощущение покоя и вечности в этом бренном мире…
Да,... а браслетик-то у Родиона необычный, компьютер говорит. Компьютер с возможностями Бога...  Скрывает он что-то. Не все мне рассказал. Да и Родион ли это? Тысячу лет, говорит, живу...