Долюшка женская. Чудо. Глава 30

                30.   Чудо
      И чудо случилось.
    Катерина уже  устала ждать Людмилу Плотникову, когда  та прибежит и «выцарапает ей глаза»   за своего Толика. « За  своего? А может за моего? Теперь он и мой тоже».  Она не забыла, как он всю ночь шептал ей слова любви и была уверена, что теперь когда он её добился, он просто не сможет без неё жить.
«И я наверное не смогу», - думала Катерина.
     Какая-то волна нежности охватило её сердце.  Она помнит свои отношения с Петей. Может потому, что он постоянно был пьяный, свои супружеские обязанности она выполняла как что-то вполне разумеющееся - так надо, она должна. И он тоже сделает своё дело, как будто поел или попил - и спать. Ей хотелось поговорить, услышать ласковые слова, но посмотрит - Петя спит. А в последний год у них вообще прекратились отношения. Её истосковавшееся по любви сердце откликнулось на ласки Толика.  Разумом она понимала  - Людмила придёт на разборки. Не может быть, чтобы она не узнала где Толик пропадал всю ночь.
«Может   Толик похвастался приятелям  своими подвигами? Я ведь его совсем не знаю, что он из себя представляет, говорят гуляка. Может я очередная женщина в его коллекции любовных утех?» 

        У Катерины всё сегодня валилось из рук. Заполняла актовую запись на внука Володи Лабазина - два раза пришлось переписывать.  Начала печатать протокол сессии, задумалась, пропустила букву, ещё одну, вставила в печатную машинку новые листы с копиркой, снова испортила.
«Ну что такое, всё валится из рук», - ругала себя Катерина.
       В это время дверь в сельсовете открылась и почти вбежала запыхавшаяся Раиса Петровна:
-Катюша, радость – то какая, Оленька едет в гости, телеграмма пришла.
Раиса Петровна плакала, прижимая в руках бумажку.
        Катерина обняла пожилую женщину. Она готова была тоже заплакать,  до того ей  жалко было смотреть  на плачущую мать подруги. А подруга  как  уехала по молодости, так и не приезжала, всё у неё дела.  И не пишет что за дела.
-Когда, тётя Рая её встречать?- спросила Катерина.
-Да сегодня, Катюша, сегодня. Я как получила телеграмму, сразу к тебе.
-Одна едет или с мужем, с сыном?
-Ничего не знаю. Вот написано - встречай двадцатого ноября. Оля.
-Тётя Рая,  вы с кем-то уже договорились её встретить?
-Да нет, к тебе вот пришла. Как её встретим, на чём?
-Ой тёть Рая, не знаю. Она поди теперь такая важная, всё таки жена военного, её голыми руками не возьмёшь.  Не на накладушке же  навозной встречать,  - засмеялась Катерина. - Да,  когда она уехала, у нас только на накладушке и встречали с вокзала. А теперь смотри-ка! Мотоциклы чуть ли не в каждом дворе, машины появились… Не жизнь становится, а малина.
-Я думаю может Люду Плотникову попросить, чтобы её Толик съездил на вокзал, ты бы с ним съездила. Я ведь уж не могу Катюша совсем, даже на машине. Я бы заплатила ему.
-Что вы тётя Рая, - Катерина почувствовала,  что краснеет, - не надо Плотникова, он же сейчас управляющий, без нас работы полно. Давайте я сама попрошу Гошу Ермакова или Андрея Артамонова, я с ними лучше договорюсь. Конечно же надо на машине встретить нашу королеву.
               
     Катерина не представляла, какая сейчас стала Ольга. Если мне  сорок три  года, а  Ольга старше, наверное лет на пять или шесть….  Да, вроде она с тридцать пятого…. Значит на пять лет…. ей сорок восемь. Да, летят годы…
       Из поезда вышла высокая, моложавая, в меру полная женщина в модном пальто  и  берете,  в модных сапогах на высоком каблуке, в руках у неё была большая  дорожная сумка и  дамская сумочка. Катерину она сразу же узнала и бросилась  к ней с объятьями.
-Катюша!- она схватила подругу и закружила вокруг себя. - Как я рада, что вижу тебя!  Как я рада, что  на родной земле! Ты не представляешь! Где я только за эти годы  не побывала, но милее этой вот моей родины нет! -  Ольга плакала, видимо от счастья.
-Оля! Я тебя не узнаю, ты такая сентиментальная стала. Насколько я тебя помню ты была всегда боевая.
-А вот поживи с моё на чужой земле, повидай с моё,  испытай с моё, побудь на волоске от смерти на заставах,  ещё больше сентиментальной станешь. Ты права, я была не только боевая, я была грубая и пошлая, могла  любого на место поставить. А  сейчас - я вас всех люблю, - крикнула Ольга, обнимая за компанию  и Гошу Ермакова, который приехал с Катериной встречать Ольгу на своём  новеньком голубом «Москвиче-412».
                ***
      Катерина с Ольгой договорились встретиться завтра, а сегодня, с дороги, чтобы  гостья  как следует выспалась.
     Поздно ночью к Катерине в ворота постучались. «Толик», - подумала она. Взглянула в окно, мужской силуэт. «Нет, не выйду, постучит и уйдёт. Ольга такая непредсказуемая, вдруг в голову взбредёт  и она ночью прибежит  поболтать?  Если она не изменилась, а всё такая же Ольга Корякина».
Толик, если это он, а скорее всего он, ещё немного постучал и ушёл.
        На завтра после работы Катерина пошла в гости  к Ольге и Раисе Петровне. На столе чего только не было -  красная икра, шпроты,  копчёная колбаса,  сыр. Видимо Ольга привезла. Посередине  стола - бутылка вина с какой-то диковинной этикеткой. Катерина давным - давно не едала такой еды, такие банки у них привозили только фронтовикам к Дню Победы, а икру она вообще никогда не видела. Ольга нажарила и напарила. Раиса Петровна просто сияла, она  как - будто помолодела, с дочери не сводила глаз. Женщины выпили, завязался разговор, потом попели свои любимые песни, которые пели ещё в молодости, потом перешли на современные.  Катерина затянула свою любимую:
«Поговори со мною мама, о чем-нибудь поговори,
до поздней полночи до самой, мне снова детство подари.»
Подруга показывала фотографии Дениски  маленького, Дениса школьника, спрашивала как Светланка.
-Я ведь Оля уже бабушка, у меня внук Никита,   годик  уже.
-Молодец Светланка. Как мне хочется её повидать!
     Ольга вышла на улицу, закурила, Катерина тоже попросила сигарету.
-Катерина! Я тебя не узнаю! Вся такая правильная и куришь! –удивилась Ольга. - Ладно я  с молоду курю. Помню, как ты меня хотела отучить, ничего не получилось .
- Да  я  Оля очень редко, когда расстроюсь, - оправдывалась Катерина.
-Как это ты первый раз решилась?
-Жизнь, Оля, заставила. Я ведь чуть руки на себя не наложила, ладно вовремя одумалась. Понимаешь, как хорошо, что ты приехала, как нельзя кстати, у меня такое горе, что никому не расскажешь. Светланка в гости не ездит,  ей  всё некогда.
-Подожди  Катерина, - остановила её Ольга, - я сейчас. - Ольга ушла в дом.

    Катерина обиделась:  «Только хотела ей душу раскрыть, всё рассказать про Серёжу, сил нет уже таиться в себе …  Думала хоть старая подруга меня успокоит, а она в дом пошла, прервала меня, нашла момент.  Ну и пусть, не буду ничего рассказывать, кому нужно чужое горе? Она вон всё про своего Дениса - какой он хороший, учится  на отлично, в  институт собрался поступать…  А про Серёжу не спросит. А я ещё хотела её  в  крёстные матери пригласить, когда Серёжа родился. Девятнадцать  лет прошло. Как быстро… ладно хоть про Светланку спросила, совести набралась…», - думала про себя Катерина.
       В это время  вышла на улицу Ольга, в руках у неё был конверт.
-Катюша, посмотри, -  протянула Ольга  конверт.
Катерина взглянула и обомлела:
-Это мой конверт, моё письмо, - Катерина побледнела. - Как оно у тебя оказалось? Оно не попало к подполковнику Парамонову?
-Попало, Катюша, успокойся.
Катерина ничего не понимала и громко заплакала.  «Я ответ жду, а оно где-то по стране кочует. Как оно к Ольге попало?»
       Ольга гладила Катерину по голове, как маленькую, и успокаивала:
-Катерина, письмо попало к Парамонову Виктору Александровичу. Понимаешь, не всё так просто. Парамонов Виктор - мой муж.
-Как муж? Он разве не мой брат?
-Да, он твой брат и мой муж.
-Так ты всё знала про меня? Ты почему мне не писала?
-Катюш, я ничего не знала. С Виктором мы познакомились  в военном городке. Они служили одно время с моим Семёном вместе, но я его не знала. Как-то, уже после того, как погиб Семён,  нас познакомила общая знакомая. Я тогда собиралась с ним вместе приехать к маме, пообещала, но не получилось, его отправили в Афганистан. Я сама об этом не знала.    Понимаешь,  я жена военного, а у военных не принято все  подробности жёнам рассказывать.  Как говорится, меньше знают, крепче спят. В срочную командировку и всё тут, но чтобы я никуда  не выезжала без него. Я тоже ждала его, страдала, как и ты Серёжу ждёшь. Понимаешь, откуда я знала что ты Парамонова была? Ты приехала и сразу за Петра замуж вышла, Ворониной стала. Я не вдавалась в такие подробности. Виктор тоже мне про себя, свою семью, своих родных ничего не рассказывал. О тебе я узнала  только после твоего письма. Может я бы ещё не приехала домой, я ехала только ради тебя. Понимаешь, не может он в письме всё писать, нельзя. Когда он пришёл домой с твоим письмом, он был очень расстроен, сказал, что у него родной племянник попал в плен в Афганистане. А самое главное он, родной дядя,  был там и не смог его уберечь. Я прочитала твоё письмо,  адрес, всё сопоставила и тут только выяснилось, что мой муж тебе брат, а мой крестничек Серёжа ему родной племянник.
       Ольга задумалась, стряхнула пепел на землю и произнесла:
-Да, земля-то круглая….

           Ольга долго рассказывала Катерине про то, о чём ещё не писали в средствах массовой информации, лишь некоторые, такие как журнал «Посев»  в 1982 году, да ещё некоторые газеты. Об этом только говорили с самыми близкими те, кто воевал в Афганистане, кто видел бессмысленность этой войны, кто видел своими глазами, как погибают молоденькие советские солдаты, мальчишки, не обученные, не способные воевать. Виктор и без этого мучился от сознания ненужности всего происходящего, а теперь, когда оказалось, что его родной племянник,  сын  женщины, которую он в молодости любил всем сердцем, пропал  без  вести, он не находил места. Он все свои связи, все возможное и невозможное старался сделать, чтобы освободить Серёжу из плена.  Ольга с Виктором решили,  что в письме они не смогут написать Катерине всю правду, только ехать и рассказывать, возможно поймёт.       
    Ольга рассказывала о том, что в Швейцарию были доставлены из Афганистана через Пакистан советские военнослужащие, находившиеся в плену у афганских повстанцев. По соглашению между повстанцами и Советским Союзом  при посредничестве Международного Комитета Красного Креста, советские военнослужащие будут находиться в Швейцарии до окончания военных действий в Афганистане. Самое большее – два года. После чего, по словам представителя швейцарского Министерства иностранных дел, они "должны быть возвращены в Советский Союз".
      Инициатива исходила от Международного Красного Креста. Известно, что Красный  Крест преследует чисто гуманную цель спасения любых человеческих жизней в любой из войн, при любых бедствиях, в любой части света. В советско-афганской войне деятельность Красного Креста натолкнулась на  трудности. Так как после советского вторжения в Афганистан, Красный Крест смог продолжать свою деятельность в этой стране лишь до лета 1980 года. После чего доступ  его  представителям в Афганистан был запрещен.  Красный Крест  мог  поддерживать  контакт только с одной из воюющих сторон – со штабами афганских повстанческих организаций в Пешаваре  в Пакистане. Не желая действовать нелегально, Красный Крест отклонил предложение повстанцев посетить советских пленных, содержавшихся на афганской территории.
     Советский Союз отказался признать себя воюющей стороной в Афганистане, утверждая, что войны нет и что советские солдаты являются не военнопленными, а "незаконно захватываются бандитами".  Это означало, что Международный Красный Крест не мог спасать жизни советским пленным на основании Женевской конвенции о военнопленных, а был вынужден искать пути, которые устраивали бы как советскую, так и афганскую стороны. Так была достигнута договоренность о "временном содержании" советских военнослужащих на территории третьего, нейтрального государства.
    Если бы советское руководство на первое место ставило спасение жизней своих солдат, оно вело бы себя иначе. Инициатива в переговорах исходила от Красного Креста, советские власти лишь уступили его настойчивости. Видимо, тут большее значение имели политические соображения, а отношение  к своим попадающим в плен солдатам сегодняшние советские вожди принципиально не изменили со времени Второй мировой войны. Тогда СССР отказался поддерживать своих пленных через Международный Красный Крест, заявив, что пленных у СССР нет, а есть только предатели.      Сотнями тысяч умирали они тогда в гитлеровских лагерях от голода, в то время как пленные других армий получали продовольственную и медицинскую помощь.
        Таким образом  была достигнута  договоренность о "временном содержании"  советских военнослужащих  на   территории третьего, нейтрального государства. Даже термин "интернированные" советская сторона отвергла, не желая употреблять никаких принятых в международном праве формулировок, имеющих отношение к войне. 
        Сегодня в Афганистане советские солдаты гибнут не сотнями тысяч, как тогда, а "всего лишь" тысячами. По приблизительным подсчетам разных источников, число убитых советских военнослужащих после двух с половиной лет войны достигло 15 тысяч, раненых – около 20 тысяч. По сравнению с этими цифрами интернированные в Швейцарии выглядят как капля в море. И неизвестно, будут ли поступать новые пленные, не рассыплется ли "карточный домик" после того, как афганские повстанцы узнают, что отпущенные ими в нейтральную страну советские пленные отданы практически под полный советский административный и идеологический контроль.
      Катерина слушала Ольгу  и не понимала что она говорит. Ей казалось, Ольга читает газету или рассказывает какой-то фильм о войне. Не может такого быть у нас в Советском Союзе. Как могут в нашей стране бросить на произвол судьбы  её мальчика, которого она растила восемнадцать  лет, которого с таким трудом родила?
 -Что делать я буду, Оля? Что Виктор говорит? Он спасёт Серёжу? – с тревогой в голосе произнесла Катерина.
-Вот за этим, солнышко, я и приехала, чтобы ты не мучилась неизвестностью.  Ты наверное от горя уже помешалась, я тебя очень даже понимаю. Сама мать. Виктор сказал, что всё сделает, чтобы спасти своего племянника. Я верю ему, Виктор настоящиё мужчина. Сейчас, Катюша главное - ждать.
       Ольга с Катериной долго ещё сидели, разговаривали, плакали, вспоминали молодость, как Серёжа родился, как Семён перевёз их на лодке.
-Оля, первый раз родиться Серёже помогла ты и Семён, а второй раз  я верю, ты сможешь снова ему помочь, но уже с Виктором, я верю в это. Если Серёжа вернётся из Афганистана, я буду это считать вторым его рождением.