Жатва 84

      Родовое гнездо I:
 - зимние джунгли;
 - у камина под пальмой за овальным столом;
 - вот что можно сделать из старого буфета;
 - капля китайщины.


                17.2.3. ВТОРОЕ ДЕЛО МУЖЧИНЫ.

      Теперь о главной стройке моей жизни - возведении родового гнезда. В 2003 году мы продали фирму, и у нас на руках появилась довольно круглая сумма, которую мы решили потратить на строительство капитального дома в Лисьем Носу. О комфортабельном собственном доме мы мечтали и раньше, я даже чертил собственные проекты трёхэтажного сооружения, соединённого через зимний сад со старым домом. Конечно, это были фантазии, чего стоило только предложение устроить в цокольном этаже большой бассейн. Поэтому для серьёзного дела мы решили обратиться к профессионалу — архитектору Игорю Матвееву.

      Место для нового дома на участке выбирать не приходилось: оно было единственным — от старого дома к улице. Идея соединить оба дома через зимний сад тоже была всеми воспринята. Но старый дом стоял вплотную к северной границе участка, и строить так же новый дом было нельзя по строительным нормам: нужно было отступить от границы участка не менее, чем на 5 м, поэтому переход между домами пришлось вести наискосок. По высоте здания тоже существовало ограничение — не выше 7 м, которое, впрочем, никто не соблюдал, но Тамара, запуганная общением с нашими чиновниками, настаивала на выполнении этого требования. Со стороны улицы нужно было предусмотреть въезд в тёплый гараж, который решили разместить в самом доме. Кроме того, нельзя было накрыть домом уже существующие распределительный колодец водопровода и два канализационных септика. Несмотря на эти жёсткие ограничения, архитектору, на мой взгляд, удалось создать очень разумный проект современного дома. Правда, потом Матвеев самоустранился от наблюдения за строительством, и в качестве прораба на стройке командовал Андрей.

      Приглашаю прогуляться по его интерьерам. Как о своём коктебельском доме писал Волошин:

                "Дверь отперта. Переступи порог.
                Мой дом раскрыт навстречу всех дорог".

      Крытое прозрачной крышей крыльцо на входе в дом, скрывающее в себе ещё и утеплённую собачью будку, вело прямо в зимний сад, соединяющий старый и новый дом. Пол крыльца, облицованный кафелем, как и пол будки, имели электрический подогрев. За стальной входной дверью — маленький тамбур со стеклянным светящимся потолком для предотвращения попадания зимой холодного воздуха снаружи прямо в зимний сад. В двускатной крыше зимнего сада было сделано большое, в три створки, окно «Велюкс» для лучшего освещения растений, а южная стена зимнего сада почти полностью застеклена до пола огромным французским трёхстворчатым окном.

      В зимнем саду, кроме входной, было четыре двери. Одна первоначально соединяла старый дом с новым, но после смерти моего тестя в 2005 г. мы поняли, что вчетвером нам хватит места и в одном новом доме. Поэтому решили старый дом освободить, и эту дверь со стороны старого дома зашили и повесили зеркало, а со стороны нового дома промежуток между дверей превратили в стенной шкаф для продуктов. Ещё две двери из зимнего сада вели: одна в туалет, а другая, как предполагал архитектор, в котельную.

      Но, покумекав, мы решили, что использовать такое помещение, практически в центре дома, в качестве котельной глупо и лучше пристроить котельную к восточной стене дома. Дальнейшее практическое использование дизельной котельной целиком подтвердило нашу правоту. Запах солярки и шум дизельной горелки — это не сахар. Поэтому мы заняли это странное пятиугольное темноватое помещение с небольшим окном на север под библиотеку.

      За библиотекой — совсем техническое помещение с низким потолком, - прачечная, где помимо стиральной машины и стола с мойкой был установлен также большой бойлер для горячей воды с нагревом от котла. Оттуда можно было выйти в гараж, а также через маленькое помещение, где на стенке размещались насосы системы отопления, - в пристроенную котельную со стационарным напольным котлом и большим, на две тонны, баком для солярки. Через неё можно было выйти из дома под навес для стоянки автомобиля. В прачечной под каменной частью лестницы, ведущей на второй этаж из гостиной, был сделан чулан для продуктов, закрытый дверью-шторкой.

      Но вернёмся в зимний сад. Четвёртая дверь из зимнего сада вела в большое помещение, первая часть которого представляла собой кухню, переходящую в столовую с камином и эркером, сориентированным на юг, и через две ступени наверх по всей ширине помещения — в гостиную. Хотя это и единое помещение, что давало ощущение простора, отдельные его части чётко обозначались членениями потолка. К тому же оси кухни и гостиной были расположены под углом друг к другу. В кухне и в гостиной — большие окна, тоже с южной стороны.

      Из гостиной начиналась лестница наверх, с промежуточной площадки которой можно было войти в комнату, расположенную над гаражом и первоначально предназначенную для Ильи. Большое трёхстворчатое окно в этой комнате выходило на восток, на улицу. Ещё выше на марш лестницы — холл над столовой, тоже с эркером на юг. Из холла три двери: в санузел с душевой кабиной и гидромассажем, в бывшую комнату тёщи, тоже с окном на юг, и в нашу с Тамарой спальню с шатровым потолком и огромным угловым окном на юг и запад. Из нашей спальни - вход в большую ванную с окном «Велюксом» над просторной джакузи. Такова была первоначальная планировка нового дома.

      Фундамент дома — сначала ленточный на сваях с расширением внизу, заполненный песком, потом — сплошная бетонная плита на песчаной подушке, но с двумя пустыми подвалами под гостиной и под библиотекой. Подвал под библиотекой функционально был нужен для коммутации канализационных труб, а вот появление подвала под гостиной было вызвано чисто декоративными причинами: этими самыми двумя ступенями   между столовой и гостиной. Думаю, что это была ошибка, т.к., к примеру, Валентина Петровна в беспомощной старости не раз падала с этих ступеней.

      Стены дома и перегородки — из газобетонных блоков разной толщины, крыша черепичная. Кстати, сначала архитектор планировал покрыть крышу лёгким финским покрытием из фигурных рубероидных листов, но до крыши наша стройка дошла уже к началу зимы 2003 г., так что класть такое покрытие на морозе было невозможно: рубероидные листы должны спечься друг с другом на солнышке. Решили ставить натуральную черепицу, но она была не только дороже, но и значительно тяжелее. Поэтому пришлось срочно усиливать конструкцию стропил: вместо одиночных — в две доски, поставленных на ребро, а кое-где в углах поставили мощные двутавровые стальные стропила.

      Фундамент заливала бригада от Матвеева, но они ужасно затянули это дело, т.к. уже в 17 часов заканчивали работу и уезжали. В самую жару песок внутрь залитого ленточного фундамента таскали тачками, в том числе, помнится, и я в поте лица своего. Бетон на сваи, ленту и плиту возили бетоновозами, и к месту заливки перетаскивали тоже в тачках или перекачивали специальной машиной-транспортёром с длинной гусиной шеей. Стены из больших газобетонных блоков росли быстро.

      В помощь Андрею мы наняли трёх шабашников из Белоруссии. Жили они у нас во времянке. Молдаване, строившие забор, выпивали, но эти пили страшно. После их отъезда я выгреб из времянки и из-за забора от соседей несколько мешков пустых бутылок из-под водки. Хуже того, однажды поздно вечером я услышал, как они пытались провести во времянку какую-то бабу. Мне пришлось категорически возразить против превращения нашего участка в притон. Я работал подносчиком блоков и, конечно, как всегда, снабженцем.

      После возведения стен первого этажа надо было заливать бетонную плиту второго этажа. Опыта такого сложного дела, подозреваю, не было и у Андрея. Но, положившись на Господа, соорудили фанерный потолок, положили арматуру, подпёрли потолок снизу столбами и досками и вызвали машину-транспортёр, которая позволила подавать бетон с улицы от бетоновозов прямо на второй этаж. Когда заливали, было очень страшно, что потолок не выдержит веса налитого сверху бетона и, если его прорвёт, то хлопот не оберёшься. Даже когда верхнюю плиту залили, и бетон вроде бы схватился, было страшновато заходить на первый этаж, потому что столбы и доски, подпирающие потолок, кое-где немного прогнулись. Но, слава Богу, всё обошлось.

      После кладки стен второго этажа и чердака на следующий серьёзный этап — возведение крыши — мы тоже пригласили бригаду профессионалов, которые до нашего дома соорудили крышу и купол церкви в Горской. Работа шла уже в ноябре на ветру и под мокрым снегом, и я помню, как я, держа кисть замёрзшими руками, мазал огнестойкой пропиткой деревянные стропила на крыше под дырявым брезентовым тентом. Укладывали черепицу на крышу ещё два мастера, специалисты по этому делу. До зимы всё-таки удалось закрыть дом от непогоды, чтобы вести какие-то внутренние работы. Конечно, обогревали внутренние помещения электрорадиаторами.

      Потолки в большинстве помещений были сделаны из гипрока. Но потолки у нас были не простые. Для проектирования потолков и раскладки кафеля на полах под потолками мы опять-таки обращались к дизайнерам-профессионалам. Потолки в парадных помещениях первого этажа — в классическом стиле с полиуретановыми «лепными» бордюрами и круглыми, тоже «лепными» розетками над люстрами. В кухне и столовой они двухуровневые с подсветкой спрятанными между уровнями световыми шнурами, а в гостиной — кессонные с потолочными светильниками в центре каждого кессона. В комнате Ильи потолки были выдержаны в аскетической манере, тоже с полиуретановыми ступенчатыми накладками и потолочными светильниками по периметру, с подсветкой оконных штор.

      Потолок в холле — с ложными стропилами с одной стороны, тоже со скрытой в этих «стропилах» из гипрока подсветкой. А вот двускатный потолок нашей спальни украсили деревянные ложные стропила бордового цвета, контрастные с белым потолком. Примерно такая же конструкция потолка и в зимнем саду. Необычный потолок со встроенными светильниками и в ванной. А самый интересный потолок — в библиотеке. Там из деревянных профилей, лакированных под дуб, была сделана разноуровневая конструкция с центральным восьмиугольным полем для люстры и 16 прямоугольными и треугольными панелями, примыкающими к этому полю, с восемью потолочными светильниками, причём эти панели и центральное поле были обтянуты зелёным муаровым шёлком. В гараже подвесной потолок был сделан из квадратных   алюминиевых дырчатых пластин с встроенными в такой же квадрат двумя техническими зеркальными светильниками.

      Все полы на первом этаже — тёплые с жидкостным обогревом от котла. Сверху они были покрыты разнообразным кафелем: в кухне-столовой — из восьмиугольных пластин с квадратными маленькими вставками, кое-где узорчатыми, в гостиной и зимнем саду — двухцветные с выделением более светлым кафелем центральной зоны. Полы в кухне-столовой и гостиной — одного цвета и из одной итальянской коллекции, и их связь подчёркивалась кафельным «ковриком», выложенным в центре светлого поля гостиной более тёмными плитками из кухни-столовой. Пол в библиотеке — из испанских узорчатых плиток с рельефными гербами.

      Полы на втором этаже были покрыты ламинатом, кроме кафельных полов в ванной и душе, которые тоже были тёплые, от котла. Стены в санузлах, конечно, тоже кафельные, из тех же коллекций, что и полы.   В ванной — роскошный итальянский классический кафель со скульптурными медальонами по модели знаменитого датского скульптора начала XIX века Торвальдсена «Вечер» и «Утро». Душ был решён в стиле минимализма из мелкой белой и тёмно-серой плитки. В туалете внизу — двухцветная испанская плитка, имитирующая мозаику. Стены над кухонным столом тоже в мелкой плитке с декоративными вставками. Простой кафель — на полу и на стенах прачечной, гаража и котельной.

      Стены в остальных помещениях были оклеены однотонными обоями, причём в столовой и гостиной, а также на лестнице, обои одной коллекции, но разных, гармонично сочетающихся цветов: напротив окон — красивого бордового цвета, на котором отлично смотрелись золоченые рамы картин, а на других стенах — более светлые, песчано-розоватые. В библиотеке — травянисто-зелёные с вертикальными более тёмными полосами, в зимнем саду — желтоватые с грубой фактурой, в комнате Ильи — сиреневатые с двумя горизонтальными широкими полосами из иероглифов, в холле — опять светло-зелёные с золотыми проблесками, в тёщиной комнате — тоже зелёные, но в мелкую полоску, а в нашей спальне — светло-коричневые с силуэтами мелких цветов, к которым мы подобрали ткань на покрывало и подушки на кровать и на шторы того же цвета и с такими же золотистыми цветами.

      Шторы в спальне были повешены на угловое окно живописными складками. Шторы и занавески на окнах везде подбирались под цвет обоев, причём шторы в кухне-столовой-гостиной — из одной коллекции, одного цвета, но разной фактуры. В комнате Ильи шторы серебристые с фиолетовым оттенком. Внутренние двери везде современные со стеклянными вставками.

      Большую часть мебели из квартиры на Большом проспекте мы перевезли в новый дом. В зимнем саду стоял огромный окованный железом сундук, а также старинный резной мраморный умывальник, к котором мы подвели воду для фонтанчика в виде вращающегося на водяной подушке мраморного шара. Поставили старую рогатую вешалку и кресло-качалку, рядом с ним — маленький круглый столик. 

      Кроме того, в тёмном углу зимнего сада Иван Сергеевич или просто Сергеич, наш знакомый столяр, изготовил большой зеркальный шкаф-купе. В углу у двери в кухню установили холодильник из нержавейки. В зимнем саду у Тамары выросли огромные юкка, фикус и множество других растений в  красивых горшках на полу, а также подвешенных к ложным стропилам потолка. На стенах зимнего сада — целая коллекция фаянсовых декоративных тарелок и пивных кружек, а также настенные часы. Освещение сада — современными светильниками со светодиодными лампами.

   В кухне напротив окна тот же Сергеич по моим эскизам сделал замечательную кухонную стенку в купеческом стиле из старого резного буфета, а у окна — тумбу и полку из красного дерева от старого шкафа с витражами в стиле модерн. На кухонный стол и эту тумбу по моему заказу на камнеобрабатывающем заводе сделали из нескольких частей (иначе не поднять!) большую угловую столешницу из чёрного гранита с блёстками, в которую были врезаны чёрная керамическая мойка и чёрная газовая плита на четыре комфорки, над которой вытяжка под старину. У окна стоял красивый столик, а с другой стороны окна на границе со столовой поставлена тумба для посуды.

      На том же заводе по моим эскизам сделали плиты из жёлтого с пламенем мрамора и светло-коричневого гранита для камина в столовой. Сам французский чугунный камин с большим жаропрочным стеклом, установленный напротив эркера, выведенный в специально для него построенную дымовую трубу, монтировал тот же Сергеич. Он же установил каменные плиты и бронзовую рамку для обрамления топки. Получился простой, но красивый камин, который вначале мы активно топили, и он давал много тепла, но потом что-то было лень таскать дрова и чистить камин после топки. Над камином — большое зеркало в раме, а перед зеркалом — каминные часы и два подсвечника. В столовой между эркером и камином был установлен большой овальный стол, а у эркера в горшке росла пальма с длинными, до потолка, перистыми листьями, но не очень густая. У эркера — красивая горка с фарфоровой посудой.
 
      В гостиной между эркером и окном — низкий старый резной стол индийской работы с фигурками пляшущих человечков и слонов, на котором стоял большой LED-телевизор. Напротив телевизора у стенки под лестничной площадкой — чёрный мягкий диван и кресло. Остальная мебель — китайская: буфет или шкаф, каминный экран и столик с мраморной плитой, на котором стояла чугунная скульптура «Казаки». В углу — маленький инкрустированный перламутром пюпитр. На стенах гостиной над диваном — картины в золочёных рамах, а на других стенах — акварели и большая китайская шёлковая, вышитая пионами, картина, а также деревянные, инкрустированные перламутром панно. На входе и выходе из нашей парадной анфилады — православные золочёные иконы. На полу гостиной — большой дагестанский ковёр.

      Кухня и столовая освещались одинаковыми бронзовыми люстрами на 6 ламп-свечей, сделанными по старинным моделям, а также такими же двухламповыми бра, а гостиная, кроме 14 потолочных светильников, - красивым фонарём из цветного стекла. Когда через три года работы телевизор сломался, индийский столик перекочевал к дивану.

      В комнате Ильи у стенки напротив окна мы сделали два больших платяных шкафа со шведскими дверцами матового стекла, а между ними — книжную полку с квадратными ячейками. Когда Илья проживал в этом доме, там стоял финский кабинет: три книжных шкафа, один из них с баром, большой письменный стол и журнальный столик. Туда же мы приобрели финский диван-кровать и кресло. На полу — большой дагестанский ковёр, на стенах — отреставрированные мной иконы, в том числе большая, в рост, икона Ильи-пророка, а также акварель с видом японского храма и восьмиугольные стенные часы. Кроме 11 встроенных потолочных светильников, в центре потолка подвесной современный светильник с двумя светящимися шарами. После того как Илья с семейством переехал в перестроенный для них старый дом, эта комната преобразилась в кабинет.

      Для Валентины Петровны в её комнату мы купили деревянную кровать, между двух книжных шкафов поставили кресло напротив телевизора, повешенного на стенку. Ещё один книжный шкаф у окна тёща использовала для хранения своего белья, а напротив него у входа комнату украшал туалетный стол с большим зеркалом. Под телевизором в виде тумбы стояла её швейная машина. Под потолком — хрустальная чешская люстра на 6 ламп-свечей. После смерти тёщи, когда заболел и я, эта комната стала моей спальней, кабинетом и мастерской.

      В холле под люстрой с тремя стеклянными колокольчиками и плафоном мы поставили  круглый резной столик, окружённый двумя креслами и двумя стульями. На подобном ломберном столике под киотом стояли бронзовые часы. Книжный шкаф украшали два подсвечника. Ещё одна вращающаяся книжная тумба-столик была набита книгами по изобразительному искусству. И, наконец, к стене был прикреплён небольшой секретер, рядом с которым ещё одно кресло. В эркере — тоже пальма, не высокая, но более густая, чем внизу. На стенах — картины и мои копии с акварелей известных художников. В углу у входа в душ — аптечка.

      Кроме двуспальной кровати в нашей спальне - только комод и тумбочка. На комоде — канделябры. У входа в ванную — LED-телевизор. Над кроватью — два бронзовых бра по две свечи, а под потолком — люстра на четыре свечи и две лампы с хрустальными подвесками, первоначальный ансамбль которых я самостоятельно, в подарок жене, существенно обогатил за счёт дополнительных хрустальных гранёных шариков и пластин. Кстати, это был для меня не первый опыт создания хрустальной люстры: когда я ещё работал в «Граните», я сделал Тамаре люстру из разнообразных оптических призм, которые водились в моём лазерном хозяйстве. Против окна Сергеич сделал большой встроенный в стену платяной зеркальный шкаф, что здорово расширяло пространство спальни, и в котором вечерами отражался вид из нашего окна с красивыми закатами. Огромные зеркала для этого шкафа, так же, как и для шкафа в зимнем саду, я привёз на багажнике «Волги» сам прямо со стекольного завода. Чего я только не возил!?

      В библиотеке мы поставили дубовый книжный шкаф с филёнчатыми дверцами, маленький дубовый письменный стол, огромный кожаный диван с высокими дубовыми тумбами по краям и напольные часы с механизмом из проходной «Гознака». Перед диваном — маленький восьмиугольный столик с двумя тоже восьмиугольными табуретами.

      Для размещения книг нашей не маленькой библиотеки опять-таки по моим эскизам Сергеич сделал книжный шкаф во всю глухую стену, в котором был оставлен только промежуток для двери в прачечную. При этом в нижней части шкафа с глухими дверцами я использовал тот же рельеф филёнок, что и на дверях старого шкафа, а в верхней части с застеклёнными дверцами на стёкла были приклеены деревянные реечки, образующие прямоугольные решётки.

      В сочетании с обитым зелёным шёлком деревянным потолком получилась чудесная библиотека. В центральную часть потолка мы поместили люстру в виде хрустальной гранёной полусферы, на стену над диваном повесили множество моих библейских гравюр, а над старым шкафом — мою копию с загадочной голландской картины, о которой я уже писал. Как и во всех комнатах, и здесь над входной дверью в библиотеку нашлось место для отреставрированной мной иконы с изображением Бога-отца и Святого Духа.

      Наконец, перехожу к самому интересному, на мой взгляд, интерьеру в нашем доме — к лестнице. Верхняя часть лестницы, в том числе площадка перед комнатой Ильи, каменная, облицованная тем же кафелем, что и гостиная. А вот нижняя часть лестницы и перила — деревянные и выполнены Сергеичем по моим чертежам. Нижний марш лестницы начинался с большой деревянной плиты криволинейной конфигурации.

      Т.к. у нас ещё с советских времён остались резные лаосские панели красного дерева с изображениями переплетающихся водных змей среди рыб, а на одной — удава, обвивающего добычу, то я решил их использовать и всю лестницу решить в восточном стиле. Бордовые, цвета красного дерева ступени, перила и столбы лестницы, увенчанные многогранниками, хорошо сочетались с лаосскими панелями, заключёнными в чёрные рамки из реек, расположенные в центре перильных решёток из таких же чёрных реек, соединённых короткими перекладинами. Там, где панелей не хватило, и с внутренней стороны лестницы я поставил панели с придуманным мной «восточным» орнаментом, повторяющим конфигурацию панели с четырёхугольными петлями на углах, сделанным Сергеичем специальной фрезой, так же, как и канелюры на столбах. Такая лестница оказалась весьма декоративной и, к тому же, достаточно простой в изготовлении. Она была сделана из простой сосны, но покрашена в бордовый и чёрный цвета и покрыта многими слоями стойкого к истиранию немецкого лака.

      На стенах лестницы, которая хорошо освещалась окном на восток и «Велюксом» над ней, а также двумя антикварными бра-колокольчиками, висели три большие картины: одна — копия 50-х годов с «Оттепели» Васильева, а две другие — мои копии с картины Семирадского «Христос у Марфы и Марии» и «Зимний колодец» художника М. Николаева 1899 г.. Там же — пара моих акварельных копий и огромная акварель с изображением ручья в зимнем лесу.

      В таком виде лестница просуществовала несколько лет до тех пор, пока Илья не женился и не привёл в наш дом Марину. Я решил сделать молодожёнам подарок и преобразовать пустующий холодный чердак над холлом в жилую спальню. До этого на чердак вёл люк в потолке холла со складной деревянной лестницей. Своими руками я утеплил крышу снизу толстым слоем минеральной ваты, обил двухскатный потолок вагонкой и начал сбивать и привинчивать к лагам доски пола, тоже предварительно утеплённого.

      Тут удалось подключить к работе Сергеича. Он завершил пол, а я ошкурил вагонку и покрыл её белёсым финским лаком на водной основе, который, в отличие от нашего нитролака, не желтеет. В получившейся спальне под крышей стоять во весь рост можно было только в центральной зоне у конька крыши. Очень жаль, что мы, испугавшись нарушения строительных норм по высоте дома, не положили на стену  хотя бы ещё один ряд газобетонных блоков, тогда спальня получилась бы комфортнее. Впрочем, как показала практика, привыкнуть можно и к такой китайской фанзе.

      На фронтоне под крышей сделали большое пятиугольное окно с прекрасным видом на залив, который с такой высоты виден во всей красе. Дверь в спальню тоже получилась трапециевидная. Под скатами потолка поместились с одной стороны сдвинутые вместе два односпальных матраца на специально сделанном Сергеичем низком подиуме, с тумбочками, т.к. протащить наверх единый двуспальный матрац было невозможно. С другой стороны — длинный низкий шкаф и подставка под телевизор на колёсиках. В общем, площадь спальни была использована на все сто процентов.

      Чтобы добраться до новой спальни, необходимо было вместо спускаемого раскладного трапа на чердак устроить нормальную лестницу в продолжение имеющейся лестницы, ведущей в холл. Я решил сделать её деревянной в том же восточном стиле. Но главное, сначала надо было рассчитать количество и размер ступеней, а также конструкцию опор и крепления лестницы к стенам, в условиях жёстких габаритных ограничений, вытекающих из ширины и высоты существующего лестничного проёма. Нужно было обеспечить проход по лестнице человека нормального роста без опасности для его макушки. Особое внимание надо было уделить надёжности конструкции, ведь это лестница, и пикировать с неё вниз, если она развалится под ногами, было бы опасно.

      По моим чертежам Сергеич сначала сделал и собрал на месте всю конструкцию продолжения лестницы. Она начиналась из холла поворотом с существовавшей лестницы на 180 градусов по четырём широким ступеням. Дальше - ещё поворот на 180 градусов вокруг столба, продолженного с края промежуточной площадки перед комнатой Ильи до потолка, по пяти секторным, тоже широким ступеням, а потом — марш вверх из семи ступенек, рассчитанный на проход только одного человека. Там на верхней площадке лестницы - двери в спальню и в чулан. Эта площадка освещалась через прозрачный люк для выхода на крышу прямо у каминной трубы. Сбоку от верхнего марша лестницы мы сделали витрину для демонстрации на мамином портновском манекене старинных платьев и прочих вещей с дверцами из прозрачного оргстекла, т.к. ставить там обычное стекло было бы опасно.

      Для оформления продолжения лестницы в моём распоряжении осталась лишь одна лаосская резная панель, которую я разместил на самом видном месте перил над старой лестницей. Поэтому я задумал украсить лестницу росписью в китайском духе: птицы на ветвях мейхуа — цветущей китайской сливы. Разобрав конструкцию, Сергеич покрасил все элементы в бордовый цвет. Потом я нанёс на нижнюю сторону ступеней и на несколько вертикальных панелей, закрывающих стены, живописные сцены с цветущими деревьями, сидящими на них и летающими экзотическими птицами, хризантемами, пионами, скалами, журавлями и цаплями у реки, бамбуком, соснами, насекомыми, стилизованными тигром и драконом, удавом и черепахой, сказочными птицами феникс, священным знаком Инь и Ян, знаком бесконечности и китайскими иероглифами с традиционными пожеланиями здоровья и успехов. Всё это я написал акриловыми металлическими красками, имитирующими разные оттенки золота, серебра, бронзы и меди, а также простой чёрной тушью. Потом Сергеич покрыл все эти элементы прозрачным лаком в несколько слоёв. Живопись отлично перенесла эту операцию, и стала надёжно защищённой. Чтобы расписать всё это, мне пришлось основательно изучить традиционную китайскую живопись и символику. Желающих ознакомиться с этим миром отсылаю к разделу СТРОИТЕЛЬНЫЕ ПОДРОБНОСТИ. Зато теперь лестница стала настоящим украшением нашего дома.

      Продолжая это дело, я расписал в том же духе большую панель у изголовья кровати в чердачной спальне и длинный шкаф, сделанные Сергеичем по моему эскизу. Центральная часть шкафа, как и решётки лестницы, была изготовлена в виде решётки из чёрных панелей, в которой размещены китайские лаковые вазочки и шкатулка. На дверцах шкафа я написал два симметричных пейзажа с утками, а на кроватной панели — тоже симметричную композицию с двумя противостоящими петухами, курами и цветущими маками. В дополнение к этому китайский колорит в спальне-фанзе создавал напольный светильник из большой фарфоровой синей вазы, расписанной цветами, с красным абажуром и расписные тарелки на особых держателях, поставленных на верхней плоскости шкафа: одна лаковая, а другая — фарфоровая. Освещение спальни — четырьмя матовыми светильниками в виде цилиндров квадратного сечения и ещё одним, тоже аскетичным полуцилиндрическим бра. Так наша убогая фанза превратилась в изысканный маленький храм.

      Ещё в начале строительства мы с Тамарой решили, что сделаем дом максимально комфортным и красивым внутри, а снаружи обойдёмся самым дешёвым вариантом отделки. Вместе с архитектором Матвеевым мы решили сделать экстерьер дома в немецком духе: белая рельефная штукатурка с единственными украшениями — тёмно-коричневыми накладными досками-фахверками. Для дополнительного утепления дома под штукатурку были положены слой пеноплекса и толстый слой базальтовой ваты. Выбрали польскую штукатурку и краску, которая не отваливалась, не трескалась и не теряла белоснежного вида больше десяти лет.

      Ещё одним украшением дома стал камень — новгородский известняк жёлто-розового цвета, которым бригада армян облицевала фундамент, плоскости стен под большими окнами, по углам эркера на всю высоту до крыши, вокруг гаража, на столбах автомобильного навеса и на стенах котельной. Раньше тем же камнем мы облицевали фундаменты старого и гостевого дома. Для отвода дождевой воды Андрей поставил коричневые металлические трубы и желоба квадратного сечения. Помню, как я возил шестиметровые желоба и трубы на багажнике - это была картина! Так наш домик-пряник приобрёл окончательный вид. После окончания строительства нового дома наш сад на участке оказался прикрытым с севера почти непрерывным рядом строений, и в нём, как мы заметили, установился даже свой, более мягкий микроклимат.

      Именно в этом доме я собирался применить к себе слова Волошина:

                "Ветшают дни, проходит человек.
                Но небо и земля - извечно те же.
                Поэтому живи текущим днём.
                Благослови свой синий окоём.
                Будь прост, как ветр, неистощим, как море,
                И памятью насыщен, как земля.
                Люби далёкий парус корабля
                И песню волн, шумящих на просторе.
                Весь трепет жизни всех веков и рас
                Живёт в тебе. Всегда. Теперь. Сейчас".

      Все, кто посещал наш дом, выражали свой восторг. Людмила Гладкова не раз привозила сюда своих телевизионщиков для съёмок телефильмов на исторические темы, например, телефильма об А. Сусловой, подруге Ф.М. Достоевского, из серии «Пленницы судьбы». Последний раз как-то зимой у нас велись съёмки телефильма о сталинских репрессиях с участием знаменитого артиста Льва Дурова. Он выступал в роли ведущего, читающего воспоминания зеков. Для создания нужной атмосферы совершенно экспромтом я вытащил в нашу беседку ржавую печку-буржуйку, приделал к ней коленчатую трубу, запалил дровишки и поставил старый закопчённый чайник. Дуров сидел на табуретке у печки, пошевеливая дрова кочергой, и читал текст. Рядом с ним я поставил старую радиолу «Ригонда», которую я всё думал починить, но она понадобилась только в качестве декорации. В качестве антуража понадобились также журналы «Грани» и «Посев», которые сохранились у меня ещё со времён ЛНФ.

      Вокруг Дурова суетилась целая стая режиссёров, операторов, осветителей, звукотехников, гримёров и прочих специалистов. Съёмки продолжались несколько дней, в том числе и внутри дома, в частности, в библиотеке. На прощание вся группа устроила у нас небольшой банкет. Мы сдвинули все имеющиеся столы   в столовой у камина, но посуды еле хватило на всех. Дуров подарил нам свою книгу «Байки из закулисья» с автографом: "Тамаре и Борису, замечательным хозяевам замечательного дома. Спасибо!". Когда Дуров увидал нашего кота Кузю, он воскликнул: «Мишка!». Так звали его любимого покойного кота, судя по фото, точную копию нашего Кузи. Вообще Лев Константинович произвёл на меня сильное впечатление мудрого, простого и душевного человека.

               
                СТРОИТЕЛЬНЫЕ ПОДРОБНОСТИ.
               
                Китайская грамота.

      Так, эмблема Инь-Ян — эмблема Великого предела — означает взаимодействие мужского и женского начал. Окружающие её знаки Ба гуа (восемь черт) — древнейшие национальные письменные знаки, изображённые одним из великих первопредков — Фу-си - для обозначения основных понятий: цянь- небо, кунь — земля, ли — огонь, кань — вода, гэнь — горы, чжэнь — гром, сюнь — ветер и дуй — болото. Они же соответствуют странам света: юг, север, восток, запад, северо-запад, северо-восток, юго-запад и юго-восток.

      Изображённые на стенах фантастические существа — четыре духа - тоже связаны со странами света: бирюзовый дракон (цаплун) — покровитель востока, красная птица (чжуняо) — покровитель юга, белый тигр (байху) - покровитель запада, он же защитник от злых сил, а змей, обвивающий черепаху, - сокровенный воин (сюаньу) — покровитель севера, он же знак образованности и учёности.

      Нарисованные под окном «Велюкс» журавли (хэ) означают бессмертие после 10 тысяч лет трансформаций, а цапли (лу) — упорство в достижении целей и общественный порядок. Бабочки (ху) символизируют весну, любовь и женскую красоту, а также долголетие и счастливую старость, бамбук (чжу) — внутреннюю стойкость и вдохновение, сосна (сун) — бессмертие, долголетие и уединение, орхидея (лань) — благородство и женскую красоту, хризантема (цзюй) — долголетие и поэтическое вдохновение, лотос (лянь) — плодоносность и природную модель совокупления, пион (шаояо) — царь цветов — знатность, богатство и семейное счастье.

      На стенах написаны счастливые иероглифы: Фу — счастье или богатство, Шоу — долголетие, Си — радость и Лу — карьера. Две птицы феникс (фэн) на потолке спорят из-за пылающей жемчужины Хо чжу, которая, как и облако Юнь, стилизованное под волшебный гриб (чжи), входят в набор небесных символов (шиэр). Фениксов окружает императорский узор Фу-фу, а на углах изображены амулеты юаньшен - пожелание богатства — и фаншэн — пожелание высокого общественного положения.


                Назад на: http://www.proza.ru/2017/12/20/795
                Продолжение на: http://www.proza.ru/2017/12/20/841
          Вернуться к оглавлению: http://www.proza.ru/2017/12/14/1967