Находчивый нарушитель

                Находчивый нарушитель
   Заступил я однажды в  суточный наряд – дежурство по роте. Дело для меня привычное, поэтому  особых неудобств я не испытывал. Наряд   дежурство по роте  мне нравился больше чем несение караульной службы. Во-первых, он все же физически легче службы в карауле. Во-вторых, в условиях сибирской зимы  внутренний наряд по роте  не предполагал тяготы пребывания на морозе, а после смены- изнурительного состояния человека в режиме  бодрствования в караульном помещении.
   Бодрствующая смена в воинском карауле, это такое состояние очередной смены военнослужащих, когда они не имеют право отдыхать после прихода с поста . Потому как должны бодрствовать: учить устав караульной и гарнизонной службы,  с разрешения начальника караула читать газеты, играть в шашки или шахматы, выпускать боевой листок. Вообщем, заниматься делами предусмотренными уставом  и то, что для гражданского человека выглядело нелепо,  для военного  имело определенный смысл. Бодрствующая смена предназначалась для оперативного реагирования на внезапные нештатные ситуации за время несения личным составом караульной службы.
   А ситуации могли быть разные – это нападение на часового и караульное помещение  или иные техногенные катастрофы. Отдыхающая смена караула не могла реагировать на все эти вызовы оперативно и с ясной головой так, как могла это делать смена бодрствующая.
   Но я несколько отвлекся, мой уважаемый читатель, от основной линии моего небольшого рассказа. Итак, я заступил в наряд по роте в составе моих коллег – дежурного (старший наряда) сержанта Соколова Бориса и еще одного дневального Козаченко Александра, курсанта третьего отделения нашего первого взвода.
   Подготовка к наряду, развод, начало несения дежурства, все прошло в штатном режиме. Дело было на первом курсе училища. Мы с Саней Козаченко, сыном Героя Советского Союза полковника Козаченко, несли службу дневальными по роте. Я с первого отделения  он с третьего, а дежурным у нас был старший сержант Соколов Борис командир 2-го отделения, отслуживший два с половиной года(из 3-х положенных) действительной воинской службы в Тульской парашютно-десантной дивизии. Вообщем, опытный и заслуженный воин-десантник, наставник нас молодых «саложат–курсантов», не служивших в армии.
   Время дежурства приближалось к глубокой ночи. Сержант ушел отдыхать, подошло время его положенного  отдыха. Меня он назначил старшим наряда на это время. Я с гордостью надел красную повязку с надписью: «Дежурный»  означающей, что стоять у тумбочки дневального мне не полагалось. У дежурного были свои функциональные обязательства, предусмотренные Уставом внутренней службы.
   - А для чего полагалась тумбочка около которой должен был нести службу дневальный? – спросит иной читатель.
   Тумбочка (или тумба) означала место расположения поста военнослужащего на конкретном участке территории  или помещения .  Во-вторых, на тумбочке располагался телефон внутренней связи училища. В-третьих, в тумбочке хранилась документация наряда - журнал учета личного состава роты, а также тетрадь «Приема и сдачи дежурства по роте». В ней же хранились атрибуты наряда – щетка сапожная, банка черного крема для сапог, асидол для чистки бляхи кожаного ремня  курсанта.
   Вообщем, тумбочка как непременный атрибут суточного внутреннего наряда играла важную роль в жизни военнослужащего. От нее  дневальный не имел право никуда отходить. Он был всегда при ней,бдил со штык-ножом на ремне и постоянно следил за тремя дверями следующих помещений своей роты – это оружейной комнаты, кабинета командира и офицеров роты  и входной двери в расположение роты, через которые могли появиться старшие начальники и дежурный офицер по училищу.
   По негласному поверию среди курсантов от всех них можно было ожидать неприятностей для личного состава наряда роты во время дежурства. Бывало, что хранили в этой тумбочке также традиционный курсантский ночной завтрак – это хлеб, кусочки рафинированного сахара. Ведь молодой растущий  юношеский организм требовал постоянного дополнительного питания. Ночи зимние длинные, время отдыха ограниченно  всего двумя часами, расход энергии увеличивался  по причине службы в наряде. Так что, чего греха таить, хранили  в ней эти продукты, завернутые в газету, хотя продукты по уставу содержать в тумбочках нельзя. Но, кто это проверит, если ты хозяин тумбочки дневального.
   И вот  в ходе ночного дежурства, во время когда сон человека особенно крепок , случился тот забавный случай о котором я хочу рассказать читателю.
   В те молодые  годы я курил. В армии курение не запрещалось. Некурящих  всегда  было на порядок меньше курящих, поэтому моя вредная привычка была обыденным явлением и не являлась нарушением службы. Рота располагалась на первом этаже правого крыла здания нашего училища. На втором и третьем этажах располагались соответственно вторая и третья  курсантские роты нашего первого батальона. Внутренний наряд отлично знал маршруты появления дежурного по училищу с целью внезапной проверки  несения службы. А появиться он  мог только из двери, расположенной справа от дневального по роте. Эта дверь вела на пожарный (запасной) выход нашего корпуса. Начинал дежурный по училищу проверку внутреннего наряда, как правило, с поста хранения Боевого знамени училища. Затем он проверял служебные кабинеты - секретную часть, отдел кадров, кабинет начальника училища, политического отдела и т.д.  на втором и третьем этажах левого корпуса  училища. После чего он проверял  внутренний наряд третьей роты курсантов, затем второй роты и, наконец, спускался по лестнице на первый этаж  к нам  в первую роту.
   Все шло нормально. Я проверил кубрики, так по морскому мы называли помещения, где располагались кровати курсантов нашей роты. После чего решил покурить и вышел на лестничную площадку, где можно было при открытой оконной фрамуге это сделать.
   Курю я значит и вдруг слышу осторожные шаги – это шел с верхнего этажа проверяющий. Я быстро выбросил в урну сигарету, поправил форму и оказалось, что вовремя. Дежурный по училищу появился в поле зрения. Убегать от его взгляда было неприлично и не по уставу. Я сделал шаг ему навстречу и доложил по форме: «Товарищ майор! За время моего дежурства в первой роте курсантов происшествия не случилось. Дневальный за дежурного курсант Горбунов!» Тот, приняв мой рапорт, проследовал в расположение нашей роты. Для чего я открыл ему дверь и хотел проследовать  за ним. Но натолкнулся на спину дежурного офицера.
   - Извините, товарищ майор, - сказал я ему, но он жестом показывает мне на тумбочку.
   Я перевел свой взгляд на нее уверенный, что дневальный мой Саня Козаченко на своем положенном месте, но… Нет, он был около тумбочки на корточках,  положив под голову свои руки, как бы лежа слушал внутреннее ее пространство через крышку.
   - Что это такое, товарищ дежурный, я Вас спрашиваю? – громким голосом заявил офицер. – Почему дневальный нарушает устав и спит во время дежурства, да еще прямо на тумбочке?- спросил  меня дежурный по училищу.
   Что я мог ему ответить вразумительного, видя такую картину. Да ничего. Немая сцена, реакции Чичикова об известии, что ревизор приехал. Уже готовлю себя к неприятному разговору с проверяющим и записи его в тетрадь о недостатках нашей службы, как вдруг…
   ... слышу следующее:
   - Тихо, товарищи, тихо, пожалуйста, прошу Вас, - слова явно принадлежали курсанту дневальному Сане Козаченко.
   - Но почему Вы в такой позе, товарищ курсант? - спрашивает его шепотом ошалевший офицер.
   - Да потому, что мышь караулю, чтобы она не убежала проделав дырочку в тумбочке.         
   Что мог возразить на это вдруг повеселевший дежурный офицер по училищу. Как говорят: «Не пойман, не вор». Ведь хотя курсант и был застигнут проверяющим в неуставной позе  дежурства, однако формально он не спал и наказывать его за это не было желания у обладающего юмором майора. Мы отделались небольшим внушением проверяющего  у которого, несмотря на бессонницу (служба требовала этого), настроение было хорошее.
   Он ушел  по длинному коридору первого этажа  роты. Шаги его удалялись и наконец совсем стихли. Он завернул за угол коридора к себе.
   - Что это было, Саня? – спросил я Козаченко, когда мы молча проводили взглядами уходящего офицера.
   - Извини, тезка, но скажу тебе честно, я заснул нечаянно, хотя этого не желал.
   - Когда же ты успел заснуть? – спросил я его удивленно – Ведь курил то я всего три или четыре минуты и ты был на посту в порядке.
   - Вот тогда и заснул, полез в тумбочку, хотел хлеб достать, чтобы подкрепиться, но вдруг мгновенно отключился.
   - А как расценивать твои слова, обращенные  дежурному по училищу? – спросил я коллегу.
   - Громкий голос разбудил меня, испуг сковал и  я боялся встать, глаза  могли выдать,  ведь были еще быть сонные. А слова сами пришли на ум, во время опасности, не осознано. Главное, что пронесло, тезка, - как ни в чем не бывало, - ответил мне дневальный.  Вот таким оказался находчивым нарушитель Устава, мой однокурсник, Александр Козаченко.Такое под силу не каждому человеку.   2017г.