Божья кара

Акулина затяжелела. Она впервые должна была родить и сильно боялась того, что должно было случиться в положенный срок. Муж старался её успокоить. Прижавшись к его боку, она дрожала от страха и не могла совладать с собой. И вдруг она явственно услышала внутри чрева толчки. Это давал знать о себе тот, которому предстояло появиться на свет. Но пока что неродившийся детёныш был неотделим от материнского лона, поэтому он переживал то же волнение, что и мать. Он задвигался в материнском чреве, отвечая на её переживания.
Прислушиваясь к тому, что творится в её утробе, Акулина заволновалась. И тут же она почувствовала, как горячей волной нахлынула нежность. Ей захотелось приласкать будущего ребёнка. То было предощущение материнского счастья.
Она сообщила мужу о своих ощущениях, и Назар приложил свою руку к её животу. Ощутив толчки, он обрадовался. Обняв жену, он стал целовать её, особенно сияющие её глаза.
Успокоившись, Акулина была благодарна мужу за то, что он понял её и порадовался вместе с нею. Она поцеловала его в губы и стала мечтать о том, каким будет её ещё не родившийся сын.
То были мечты, может быть, ниспосланные ей свыше, мечты, которым суждено  вспоминаться горько. И будет она выть волчицей, и вой её будет платой за те мечты. Ведь мечты вначале рождаются в воображении, затем, по большей части, терпят крушение. И в том их трагическая необходимость в познании добра и зла.
В положенный срок Акулина родила сына. Они его назвали Львом, а пока он маленький называют Лёвой. Через год она родила ещё дочь, Любу.
Акулина, воспитанная глубоко верующей бабушкой, иногда ходила в церковь, а Назар попов считал недора - зумением времени и никогда не переступал порога церкви. Поэтому дети остались некрещёными.
Время шло, дети подрастали. После окончания школы Лёва поступил в Томский институт автоматизированных систем управления и радиотехники, а Люба решила поступать в Московский энергетический институт, и поехала в Москву. И вот уже Люба на площади трёх вокзалов. Чудовищная толчея, особенно в метро и на вокзалах. Кого только не закрутит живой водоворот площади трёх вокзалов. И Люба растерялась.
Как бы то ни было, институт она разыскала, экзамены сдала, но не прошла по конкурсу. Конечно, она расстроилась. Чтобы успокоиться, она решила побродить по Москве, и она двинулась в потоке прохожих по улицам Москвы в центр.
От кирпичного силуэта Кремля, подобно горному кряжу, господствующему в этой части города, исходило умиротворение, и у Любы стало покойно на душе. Она подумала, что судьба ей не благоприятствовала в этот раз , но, если не повезло в этот раз, повезёт в другой раз.
Она вернулась на вокзал. Поезда стояли в несколько рядов, народ суетился, громкоговоритель выкрикивал номера отправляющихся и прибывающих поездов. Вот и на Любин маршрут объявили посадку. Наконец, Люба уехала из Москвы домой.
 Вот уже поезд идёт по приволжским краям. В купированных вагонах установился дорожный быт, рассчитанный на много дней пути. Люба с интересом наблюдала за мелькавшим за окном пейзажем. Вот уже и Казахстан. Перед взором расстилались неоглядные дали. Города, аулы, станции, разъезды примыкали к железной дороге, как редкие мазки на необъятной степи. В приоткрытые окна вагона наплывают запахи цветущих степных трав. Поезд шёл по ровным степным просторам. И вот Люба, наконец,  приехала домой.
- Ну, как дела? – спросил её отец.
- Дела, как в Польше: у кого телега – тот и пан, - ответила Люба.
- Значит, к тебе это не относится?
- Да. У меня денег не было, чтобы дать взятку.
- А знаний не хватило?
- Знания тут ни при чём. Принимают тех, кто больше даст.
Люба стала работать шлифовальщицей на тракторном заводе, а Лёва окончил институт и стал работать программистом. Оба обзавелись семьями. Казалось бы, всё хорошо, но сердце Акулины чуяло неладное. Что-то ужасное чувствовалось ей. Её охватило необъяснимым предчувствием. 
Если существует телепатия, как сверхчувственное общение близких натур в особо напряжённом состоя - нии, то это томление духа и предощущение беды и ощущает Акулина.
 Беда свалилась, как снег на голову. Позвонил сын.    Он сообщил, что во время прохождения  рентгена у него обнаружили рак лёгкого. Акулина восприняла это, как смертный приговор. Всё же в её душе теплилась надежда: сделают операцию, и сын будет жить. Но она решила поинтересоваться в интернете, что там пишут о раке лёгкого. Интернет её не порадовал: из всех заболевших раком лёгкого никому ещё не удалось прожить более трёх лет. Это в случае, если сделали операцию. Без операции умирают в течение года.
Акулина поняла, что осталась только надежда на Бога. Больше им надеяться не на кого. Она усиленно стала молиться Богу. Молитв она не знала и решила поведать Богу всё, что лежало у неё на душе. Она ежедневно молила Бога о помощи. Лёва окрестился, а вместе с ним окрестились все члены его семьи. Ничего не помогло. Раньше надо было вспомнить о Боге, а не тогда, когда пришла беда.
Лёва перенёс три операции одну за другой, но метастазы пошли по всему организму. Он терял силы не по дням, а по часам. Перед смертью он решил испове - даться. Потом он остался один и стал вспоминать прожитое время. Воспоминания – это удел живых и одно из последних благ на пороге прощания с жизнью.
Он вспомнил о матери и собрал все свои силы, чтобы позвонить ей, но так и не мог ей сказать «прощай!» Она так и не поняла, что её сын умирает.
- Мама! – прошептал он, положив телефонную трубку. – Мама, если бы ты знала, как мне тяжко! Жизнь моя кончается. Кончина приближается неотвратимо. Ты же заранее знала, что так всё и будет. Как же ты жила всё это время? Нет большего горя для человека, чем собственная смерть, но для матери – горе двойное.
На смертном ложе он просил у матери прощения за причиняемое ей горе.
- Прости и прощай, мама! – думал он, неуклонно приближаясь к последней черте. Ему очень хотелось жить. Лишь на пороге небытия он понял как дорога ему жизнь.
Это была его последняя мысль. Подступали конечные мгновения жизни. И привиделся его угасающему взору Иртыш. Вода бесшумно бурлила, по ней катились бесшумные волны неизвестно откуда и куда. На берегу реки смутно угадывалась фигура человека. Лёва узнал его – то был его недавно умерший отец с удочкой. И вдруг Лёва почувствовал себя маленьким мальчиком, и вслед за этим сознание его погасло.
Есть на свете телепатия – иначе, чем объяснить эту душевную боль, от которой Акулине хочется выть волчицей. Раздался телефонный звонок. Внук сообщил о смерти отца. Услышав слова внука, Акулина устремила свой взор к небу, видневшемуся в окне, и страшно закричала: «За что ты меня так покарал?»
Акулина выла волчицей, потом вой перешёл в горестный плач – в нём звучала не стихающая боль. Дикие, полные тоски рыдания разносились по дому. Из глаз покатились градом слёзы. Плачет мать по сыну. В нём её плоть и кровь. Её охватила невыносимая тоска. Но что же теперь поделаешь?
Ночами она ворочалась без сна от тягостных дум. Всякие мысли лезли ей в голову. Она сама была трудоголиком и детей к этому приучила, а теперь казнила себя за это. Лёва был истинным трудягой. Эта черта и сыграла роковую роль в его жизни.
За что же ей выпала такая судьба?
 Она не просила у Бога такой судьбы, но она пришла и никуда от неё не денешься. От судьбы не уйдёшь. И вот не спит она, испытывая муки, и никак она не может избавиться от сжигающих её мук. О, как это тяжко! О, как ей плохо!
- Господи! Ты слышишь, как я рыдаю? За что такое горе обрушилось на меня? За какие тяжкие грехи ты меня так сурово караешь?
Не укладывалась в её сознании случившаяся беда. Отныне она будет жить в ней до конца жизни. Бывают роковые обстоятельства, над которыми человек не властен, но это не может утешить Акулину. Нет таких слов, чтобы душа смирилась с тем, что произошло. Никто и ничем не может возместить эту утрату. Если бы можно было поменяться с ним местами, она бы, ни минуты не думая, сделала это.
Для Акулины мир утратил свою ценность. Жизнь её теперь была в воспоминаниях. Она вспоминала радостные и горестные дни. Снова и снова вставали перед её взором картины минувшей жизни. Прошлая жизнь ей казалась сном.
В сотый раз она задавала вопрос Богу: «За какие тяжкие грехи ты покарал меня так сурово?» и пришла к выводу: за недостаточную веру в Бога. Божья кара должна её вернуть в лоно церкви.
Первый раз в жизни она исповедалась и причастилась. Теперь она регулярно посещает воскресную службу в церкви. Но сына теперь уже не вернуть.