Рождение сказки. Глава 4

Платье для Заремы

Сидя за столом, Варя рисовала в своём альбоме, но уже не привычные «каляки-маляки», а платье для новой куклы Натэллы Львовны. Огорчало девочку лишь то, что волшебница-соседка почему-то последние дни у них с мамой не появлялась.

- Варюш, посиди дома одна, я в магазин сбегаю. Быстро, туда и обратно. Что ты там рисуешь? О! А мне нравится! Это для тёти Натэллы, да?

- Для Заремы. Мамочка, а почему тётя Натэлла к нам не заходит?

- Раз она к нам не заходит, мы возьмём и сами к ней зайдём, да, моя хорошая?

- Ура! А то мне очень хочется показать ей платье для Заремы.

- Ты пока порисуй, шляпку ей придумай или яркую косынку, а я вернусь, и мы пойдём к тёте Натэлле. Пусть увидит, что ты уже ходишь, да?

- Конечно! Я подожду… Купи мороженое, ладно?

- Сливочное или шоколадное?

- И сливочное, и шоколадное, а ещё фруктовый лёд!

- Ладно, какое будет, такое и куплю…

Марина и сама переживала разлад с соседкой. Ей было неприятно вспоминать ту ситуацию, которую сама же и создала три дня назад. Зачем было рассказывать эту историю об отце, который оказался ещё и мужем Натэллы Львовны, про маму невесть чего наплела, нервы человеку потрепала и отношения испортила. На душе кошки скребли. Ведь раньше Натэлла Львовна ей всегда помогала, причём от чистого сердца, и с дочкой бывало посидит и на выставки свои приглашала и водила. Какая шлея под хвост Марине попала, что она так бессердечно поступила с добрейшим человеком? Марина сама себя не понимала и очень жалела о том, что натворила.

Подумалось, а может, это зависть нашептала? Мол, живёт себе дамочка припеваючи, всем улыбается, жизнью довольна и горя не знает… Так раньше думалось ей о Натэлле, теперь-то Марина точно знала, как непросто сложилась судьба у её знаменитой соседки, которая, кстати, не кичилась своими заслугами, а вела себя просто и вместе с тем достойно. К тому же сумела не растеряться и не опуститься, когда на неё свалились тяжкие испытания: в одночасье потерять и профессию и мужа. Нашла новое увлечение и добилась в нём успеха и признания, несмотря на увечную руку. Может, у Марины помутилось в голове от зависти к чужому таланту?

Нет, нет и нет! Марина полюбила Натэллу Львовну и радовалась её успехам. Но так случилось, что сказала она соседке чистую правду, и выдумывать ей ничего не пришлось. Действительно, мир оказался на удивление тесен, и Варя родилась внучкой Вадима, и тут уж ничего не изменить. Если только промолчать. Но Марина не промолчала. Потом сто раз пожалела, увидев, в какое смятение привел её рассказ Натэллу, хотела было взять свои слова назад, да сказанного не воротишь.

Натэлла Львовна, подуспокоившись, тоже поняла, что в словах Марины скрывалась правда. И она даже припомнила тот злополучный Томск. Они тогда с Вадимом впервые поссорились. И ведь казалось - из-за пустяка. Молодая, шустрая и очень непосредственная пианистка местного филармонического оркестра предложила Вадиму спеть Второй вальс Шостаковича. Они готовились к какому-то юбилею: то ли города, то ли этой самой филармонии, и мечтали блеснуть праздничным концертом. Изюминкой программы должен был стать давно написанный и незаслуженно "преданный забвению" на родине Второй вальс Дмитрия Шостаковича. А тут как раз подарок из столицы: чудесный бархатный баритон Вадима Веснина. Разве можно было упустить такой шанс? Однако Вадим отказывался петь, тем более, что текста песни он не знал, а слова Харитонова как-то не очень ложились на действительно чудесную музыку. Вот только этой филармонической егозе уж очень хотелось, чтобы Вадим согласился. И она пустила в ход всё своё обаяние и красноречие, решив: либо пан, либо пропал. В планы Натэллы такие отступления от их с Вадимом утверждённой наверху программы не входили, тем более, что и московское руководство такой отсебятины артистов не поощряло. Как вдруг Вадим неожиданно поддержал инициативу томской пианистки и стал репетировать сначала с нею, а потом и с оркестром. Натэлла задохнулась от обиды, ведь в её услугах здесь теперь не нуждались, хотя она могла сыграть получше шустрой провинциалочки. В общем, Натэлла собралась и уехала.

Она-то уехала, а там вот что, оказывается, произошло. Вадиму потом, естественно, влетело от руководства за самоуправство, однако то выступление оказалось очень успешным и добавило ему и Томскому филармоническому оркестру славы, заглушив овациями все претензии московского руководства. Натэлла вспомнила, каким тогда Вадим вернулся окрылённым, помолодевшим и немножко чужим. Значения этому отчуждению Натэлла решила не придавать, она приписала это его обиде на неё и всячески старалась загладить свою вину. И ей показалось, что загладила, и всё в их отношениях вернулось в прежнее русло. Правда, теперь вспоминая те дни, она по-другому расценивала его странную задумчивость вечерами и желание пройтись перед сном, подумать. Сама Натэлла предпочитала вечерним прогулкам возможность поколдовать на своей кухне и приготовить что-нибудь вкусненькое, испечь любимый Вадимом бисквит с начинкой из взбитой сметаны и тёртого ореха… Ах, как же прав был Ремарк, писавший: "Нельзя привязываться к людям всем сердцем, это непостоянное и сомнительное счастье. Ещё хуже — отдать своё сердце одному-единственному человеку, ибо что останется, если он уйдёт? А он всегда уходит".

Натэлла Львовна расплакалась. Включила редкую запись того концерта. Теперь она вслушивалась в чарующий голос Вадима и понимала, почему он был в таком ударе, отчего от его исполнения мурашки бежали по коже и слёзы благодарного восторга наворачивались на глаза. Конечно, Вадима не вернёшь, но раз уж у него есть дочка, а теперь и внучка, которые волею судьбы оказались её соседями – ну, не чудо ли это? – она должна им помочь. У Вари нет отца, как не было его в силу сложившихся обстоятельств и у Марины. Не зря же говорят, что девочки копируют характер и повторяют судьбу своих матерей. Особенно это касается одиноких женщин и их дочерей. Впрочем, всё это вполне объяснимо. Опыт, полученный в неполной семье, девочки невольно переносят на свою судьбу, потому что не знают, как иначе должны строиться отношения между мужчиной и женщиной, например, в счастливой семье.

И когда в дверь позвонили, Натэлла Львовна пошла открывать уже совсем с другим настроением и мыслями, интуитивно угадав, кто стоит за дверью. Потому что уже давно без предварительного звонка к ней никто не захаживал. Увидев на пороге Марину с Варей, она гостеприимно, как и прежде, улыбнулась:

- Здравствуйте, гостюшки дорогие! Проходите. С чем пришли?

- Да вот хотим показать, что Варенька уже на ногах, к тому же принесли эскизы будущих дизайнерских побед…

- Это платье для Заремы, тётя Натэлла, - протянула Варя альбом, раскрытый на странице, где рисовала.

- Вот так сюрприз! Значит, ты видишь Зарему в таком платье? Давай попробуем. Из чего же мы будем его шить? А?

Варя пожала плечами:

- Я об этом ещё не подумала. А из чего вы шили платья другим своим красивым куклам?

- Ох, голова садовая, я и забыла! Хорошо, что ты напомнила, Варенька! У меня же есть волшебный мешочек, куда я складываю оставшиеся кусочки ткани. А когда мне нужно шить, я вынимаю этот мешочек, просматриваю лоскутки и нахожу подходящие.

- А давайте, мы возьмём ваш мешочек и посмотрим вместе, хорошо?

- Конечно! Сейчас я его принесу и будем выбирать из чего шить платье для Заремы…

- И шляпку.

- И шляпку, как же без шляпки. Без шляпки никуда…

- Тётя Натэлла, а почему у вас нет шляпки?

- Ну, во-первых, я не кукла. Ты согласна с этим?

Варя кивнула.

- А во-вторых, у меня есть шляпка, и не одна. Я надеваю шляпку, когда выхожу из дома. Погулять, например, а дома мне шляпка зачем?

- А мне вы сделаете шляпку? Я в ней тоже буду гулять…

- Конечно! Раз тебе так хочется. У вас в детском саду девочки носят шляпки?

- Нет. У всех панамки, а шляпок нет… Мы же тоже не куклы, - развела она руками…

- Да-а. Видишь, какой это сложный вопрос, как правильно одеваться, нужна или нет шляпка. К месту она или вовсе не к месту. Бывает шляпка неуместной, тогда это вызывает у окружающих улыбку. Мы с тобой постепенно будем учиться, как правильно одеваться, да?

Варя снова согласно кивнула.

Марина присела на стул и молча с улыбкой наблюдала за их разговором. Она понимала, что Натэлла Львовна для себя уже что-то решила и успокоилась. Марина настроилась подождать, пока соседушка сама заговорит или вовсе не заговорит на больную тему. Решила, что больше провоцировать неприятности не будет. Время само покажет и многое расставит по своим местам. Пока что Марина радовалась тому, как их сегодня встретила Натэлла Львовна и как увлечённо она обсуждает с Варей платье для новой куклы.

А Натэлла украдкой поглядывала то на Марину, то на Варю, ища в них сходство с Вадимом, и не находила. Вдруг Марина поднялась, подошла к дверному косяку и оперлась на него спиной. Точно так это часто делал Вадим. Он объяснял свою позу тем, что таким образом набирается сил. Натэлла удивлённо посмотрела на гостью:

- Спина болит, - улыбнулась ей Марина. - Я, наверно, её перетрудила - Варя всё же тяжёленькая, а эти дни пришлось её носить. Если б перекладина была, чтобы повисеть…

- Перекладины у меня нет, - вздохнула Натэлла Львовна.

- Вчера на чердачной лестнице повисела немного, вроде отпустило… В парке турник есть, но Вареньке пока далеко ходить нельзя, только по дому.

- Мариночка, нам есть чем заняться, так что можете спокойно пойти в парк. Мы тут надолго, да?

Варя кивнула.

Продолжение http://www.proza.ru/2018/02/03/1758