Долюшка женская. Миллионеры. Глава 42

                42.  Миллионеры
         Пролетели  три  года. Страну уже так не трясло, как  последние лет  пять. Не было путчей, революций и смены власти. К выборам народ уже стал привыкать. Половина  избирателей  в деревне ходили и  голосовали, сами не зная за кого.  А вторая половина населения словно забыли, что такое выборы.
     Катерина вспоминала, как раньше проходило голосование: ездит кандидат или его доверенное лицо на встречу с избирателями во все уголки своего округа, разговаривает с людьми,  что-то обещает, люди наказы дают.  Обязательно с собой хороший концерт везёт, собирается в клубе вся деревня. 
      В день выборов каждый старался проголосовать  с самого утра.  А потом праздник - компании ходили  по улицам с гармошками  и с песнями. В клубе обязательно концерт, народу полон зал.  Если летом - соревнования по  футболу между деревнями или конные скачки. В магазин привозили дефицитные продукты. Было задание  от райисполкома, чтобы все до единого проголосовали. Постепенно  стало сложнее - люди с нежеланием шли на выборы, жёны бросали в урну бюллетень за строптивых или  пьяных  мужей. Члены  участковых комиссий ездили к каждому на дом, искали. На учёте был каждый избиратель - кто на работе, кто в больнице, кто в гости уехал, кто на берегу пирует….  Пьяного будили и заставляли спустить в переносную урну бюллетень. Лишь бы только отчитаться, что стопроцентное голосование.
       А сейчас, придут на выборы - ладно и не придут - тоже. Пятьдесят процентов голосов наберут и без тех, кто  обижен на власть и на жизнь.  Перед выборами стали какие-то люди приезжать, деревенских просить агитировать то за того, то за другого. Какие-то газеты возят, листовки, деньги платят. Партий полно, кандидатов полно, а ни одного в лицо не знаем. Каждый себя хвалит, а про  других плохое рассказывает. Выборы проходят - успокаиваются.
        Но, похоже, все  партии вместе творят с народом что хотят. Перед следующими выборами  - так же. Наблюдатели сидят на избирательном  участке, якобы наблюдают. А за чем? Сами не знают. В прошлые выборы Леонид Анатольевич всю предвыборную компанию обливал грязью партию «Справедливая Россия». Говорил - надо за ЛДПР голосовать, что Жириновский встанет, он всем покажет, как жить надо. Перед выборами приехали незнакомые люди и стали  агитировать Леонида Анатольевича быть на избирательном участке  наблюдателем от «Справедливой России».  И он пошёл, сидел весь день. Мужики смеются, а он - «А мне какая разница за кого сидеть, лишь бы деньги платили».
      В этот раз завербовали Васю Пронькина. Где эти приезжие его нашли, кто подсказал его кандидатуру? Для смеху что ли?  Так он согласился быть агитатором и от ЛДПР и  от КПРФ – день те газетки по почтовым ящикам суёт, день - другие. Говорит, заплатили хорошо, на неделю пировать хватило. С тех пор Вася Пронькин получил кличку Агитатор.
     Но были и идейные - так схватятся между собой перед выборами, что до следующих выборов не  здороваются.
     Бабуля Трофимовна пришла на выборы с портретом. Целует его  и говорит: «Я вот только за него буду, красивый какой».  Просит показать как  за него голосовать. Председатель участковой комиссии в присутствии всех членов комиссии и наблюдателей показал, где на бюллетене фамилия этого красавчика.  Бабуля  поставила крестик. Сама -то она  ничего не видит, да ещё  и не грамотная.
       В прошлый раз летом  четыре бюллетеня спускали в урну -  в Государственную Думу, в областную, ещё куда-то. Анна Симакова рассказывала, что свернула два бюллетеня  вдвое и спустила в урну, а два в карман  сунула - для интереса, потеряют или нет? Ничего подобного, даже не спохватились. Может при подсчёте голосов и спохватились, но другими заменили. По крайней мере на завтра в магазине повесили протокол. А на нём цифры -  сколько выдали бюллетеней, столько же и проголосовало. Утерянных нет.
-Ну и что ты этим доказала? Кто-то поставил там галочки  на те фамилии, какие им надо. Лучше бы ты их всех зачеркнула и в урну бюллетень спустила,  - возразила ей  Маша Полухина.
-Да у них  так и эдак пройдёт тот, кого им надо. Если не по нашему сельсовету, так по другим. В стране-то их вон сколько,  - заступилась за Анну Людмила Плотникова. - Читали в газетах  доходы депутатов?  Нам и не снилось, какими они богатствами владеют.  А  у нас  цены растут не по дням, а по часам. У них же деньги в швейцарском банке, у них квартиры, дачи огромные, машины. Депутаты - это новые русские.
- Это точно, а мы сейчас тоже миллионерами стали.  Вон коровы сейчас миллион стоят, дома миллионы стоят.  Сложи всё своё имущество, какое имеешь, переведи на нынешние цены - миллионы будут.  А в результате голодом ходим. Слыхали, у Шурки – цыганки парнишка комбикорма наелся? С голодухи-то. Каша видно не проварена была, там у него разбухло в кишках, в больницу увезли, в реанимации сейчас.
-Ох горюшко горе, в войну такого не было.
-В войну ничего не было и ни у кого не было, и не обидно было.  А сейчас что творится!  У кого-то золото и бриллианты, особняки скупают, машины заграничные, а  у нас до получки не хватает.
Каждый день только об этом и говорили то на ферме, то в магазине.
     Все друг с другом ругались, друг друга обсуждали, судили да рядили. Совхозникам совсем перестали платить зарплату. Кто поумнее - пристроились:  вместо зарплаты выписывали телят и комбикорм или зерно.  Держали скотину, сдавали или продавали, деньги были. Могли позволить что-то купить. А другие – как  только получали телёнка - тут же продавали. А много ли за него возьмёшь?  Долги отдадут и снова без денег. Тянулись где на халтурах,  где в долг брали.
       Но пить ещё больше стали. Катерина думала -  денег нет, где они водку берут? Водка появилась в магазине, какой только нет, но дорогая.  Оказывается берут спирт или палёную водку  в долг.  Потом тем, у кого берут  - телёнка отдают или  комбикорм, или же в их хозяйстве отрабатывает. Спиртом или палёной водкой торговали многие, у кого была возможность где-то  её достать.
      В магазинах стали  появляться  бытовая техника,  паласы, ковры, тюль, посуда всякая  и многое другое.  Каждый год всё  современнее и красивее. Начинали покупать подержанные машины - старенькие, но всё же колёса. Некоторые  покупали трактора,  которые каким-то образом списывались в совхозах.
      А одежды - какой только не было! И всё на рынках! Бывала Катерина в Новореченском, в Красногорске, в Покровске - курточек, шапок, обуви, одежды - чего только нет!  Говорят, челноки возят из Китая. Качество конечно не очень…  Купила Катерина себе такую блузку - стежки чуть ли не в сантиметр, края как следует  не обверложены, покрой не аккуратный, воротнички пришиты так, что все нитки болтаются.  Но  этому были рады - хоть что-то свеженькое.  А то ведь сколько лет не могли себе ничего нового позволить. Катерина сама могла бы сшить блузку получше, но ткани купить негде, а если и привозили в магазин, то ситец да сатин.
       Куртки пошли из кожзаменителя, немного поносят -  и вся кожа облезла, одна тряпка торчит. Обувь какую-то стали привозить - купишь детям, месяца не проносят - кожа лезет, подошва отрывается. Алексей не успевает чинить:  заплаты пришивал  на слезшую кожу и подошвы.  Чтобы купить качественную обувь, нужно покупать  не на рынках, а в магазинах, но очень дорого. Одни сапожки стоили две  Катерининых зарплаты.
      Зарплаты задерживают по два-три месяца, оттого и тяжело жить. К ценам на продукты только начинаешь привыкать и вроде бы уже можно вложиться в  две зарплаты, да пенсию…. Но,  опять задерживают то у Алексея, то у Катерины, то у обоих.  Доходило до того, что в бане  мыться остался  обмылок и кусок  мыла  купить не на что.  За электроэнергию три месяца не плачено.  Налог за дом и землю не уплачен.  Наконец-то дождались всей  зарплаты  или части.  Выясняется -  продукты подорожали, причём намного. То, что можно было купить на мартовскую зарплату, получив её в июне, не купишь и половины. Заплатит Катерина  долги за свет и налоги, трактор выпишет, продукты  купит, комбикорм скотине мешка два.   Можно  жить месяц, до  следующей зарплаты. Но снова задержка. И опять  два-три месяца ни денег, ни продуктов. Катерина  считала, что  ещё хорошо командует деньгами.  Люди из долгов не вылезали, даже хлеб и сахар брали в магазине под запись.
      Решили сдать старую корову на  мясокомбинат,  подросла тёлка Милка. Если всё нормально -  весной с молоком будем, решили  на семейном совете.
     Корову сдали на миллион. Первый раз в жизни Катерина держала в руках миллион, смеялась: «Жаль, фотоаппарата нет, а то бы запечатлеть это историческое событие - миллион в руках простой  деревенской женщины!»
    Её зарплата достигла триста сорок четыре  тысячи. Подоходный высчитают - триста восемнадцать тысяч рублей. Алексей получал тысяч на пятьдесят побольше.  Но денег они не видели. Какие это деньги по сравнению с ценами  и с тем, что полученную зарплату надо было не на один месяц делить? Неизвестно на сколько. Вдруг опять долго не дадут?  Получалось,  месяц Катерине дают, месяц Алексею.
    По сравнению с совхозниками конечно было полегче. Тем более год назад Катерина вышла на пенсию. Немного  насчитали, но всё подпора. Сахар - двадцать тысяч рублей за килограмм, масло растительное -  тринадцать тысяч пятьсот  рублей бутылка, лапша - десять тысяч рублей, хлеб - три тысячи двести рублей булка, чай - десять  тысяч пачка, крупа –десять  тысяч за килограмм, макаронные - шестнадцать тысяч, водка двадцать пять  тысяч бутылочка.  А что  говорить  про другие расходы? Алексей охотничий билет продлил - шестьдесят  тысяч рублей, дихлофос  купила, мух потравить - пятнадцать  тысяч рублей, ребятам по сумке в школу - по шестнадцать тысяч каждая, по костюму в школу - по сорок тысяч  каждый, колготки и те по двадцать пять  тысяч рублей.  О чём тут можно говорить? Пенсии её хватает всего лишь на хлеб и сахар. Три килограмма сахару  на месяц - шестьдесят тысяч;  хлеба по две булки в день - почти триста  тысяч…  Разве цены соответствуют зарплатам и пенсиям?

     Тяжело стало держать скотину. Мешок комбикорма на неделю  - дорого. Трактор выписывать стало не по карману. Сено грести трактором тем более не стали.  Косили с Алексеем литовками, грести дети помогали. Осенью Алексей выписывал машину у себя на работе и копны возили домой, в огороде ставили волокушу. Катерина сама  вершила волокушу - пригодились уроки всей её деревенской жизни. Женщины, выросшие в деревне, не умели даже копны ставить, а она городская, как её окрестили в деревне когда-то в молодости, спокойно вершила волокуши. Даже Самсон Данилович, увидев, удивился:
-Катерина, волокуши-то обычно мужики вершат, а ты сама.
-Самсон Данилович, так волокуши  вершить - это чисто женская работа. Как птица гнездо вьёт, так и здесь аккуратно укладывай. Главное, чтобы ровно и плотно, чтобы дождём не промочило.
- Я,  Самсон Данилович, что-то не решаюсь этим делом заниматься. Корову-то никогда не держал.  Метать на волокушу бывало помогал друзьям  на  покосе, но вот вершить не пробовал, - оправдывался Алексей.
-Да что там, я сам-то никогда не вершил, хоть и с коровой живу всю жизнь.  У нас не каждому  мужику ещё доверяли, бывало. А сейчас женщина!  Вот  жизнь пошла! Что со страной сделали! Хозяйство держать надо, а по рукам бьют, не дают. Раньше бывало бабы  гребут или жарят - парят, мужики  вкалывают, потом праздник - пьют, едят.  А сейчас мужики никуда без бутылки, а бутылка в три дорога, не захочешь хозяйство держать. Брагу пили, так сейчас за брагу такой штраф дадут, опозорят, век не отмоешься. Вот она жизнь наша, - вздыхал Самсон Данилович.
-А я ведь не людям, себе волокушу  ставлю.  Как сделаю, так и ладно, куда деваться? - опять смеялась Катерина, не обращая внимание на слова Самсона Даниловича.
      У него Елизавета Павловна уже старая, на покос не ходила, но и дети с внуками  не приезжали. А от коровы Самсон Данилович не отступался.  Работники  работали  за спирт  да за эту самую брагу.  Кому молока нальёт за работу, кому зимой голову от быка или свиньи отдаст - вот и рассчитался.  А Катерина так рассчитываться не может, уж лучше сама будет вкалывать. Копны на покосе Алексей научился вершить, а волокуши пока Катерина сама.  Но ставила удачно, сено не промокало, до последней соломинки скармливали скотине.
    Корову сдали, казалось миллион - это так много! Купили двух поросят,  комбикорма полтонны. Ситцу решила Катерина купить  да нашить постельное бельё, всё подешевле, чем готовое покупать. Давно не покупала. Сначала все запасы Светланке в приданое отдала, а потом  из магазинов всё исчезло, сейчас вот всё появилось, но дорого. Ребятам в школу кое - что купили.  Купили ещё мешок муки да мешок сахару. Подумали, зарплату долго не дадут, так хоть мука и сахар есть. Это главное,   хлеб  часто приходилось стряпать самой. Вот и весь миллион. Думала оставить хоть тысяч сто-двести  про запас.  Но… зарплату Катерине и Алексею месяц не дают, два не дают, три не дают ….
      Слышали, опять какие-то там изменения в стране будут.  Мол  миллионы уже компьютеры не считают, будут снова к рублям возвращаться.  Катерина решила сходить в  сберкассу,  у неё оставались на книжке  восемь  тысяч. Своих пять да мамины три,  которые ей достались по наследству.  Хотела  узнать, а не стали ли её тысячи, положенные на сберкнижку с таким трудом, миллионами? Нет конечно, как были  её   пять тысяч, так и остались пять тысяч. Булка хлеба.
      Вот и от коровы запас кончился, а зарплату всё не дают.  Председатель сельсовета, он  правда сейчас не председатель, а глава Администрации, так как не стало сельского Совета, а стала Администрация. Вывеска сменилась, неизвестно для чего, а работа такая же осталась. Так вот,  председатель сельсовета Владимир Тихонович сказал, что   в счёт зарплаты привезут по мешку муки. «Ну я и этому рада, - решила Катерина, - главное хлеб».
      Она помалкивала, лишь бы дали ещё немного поработать, ребят подрастить. Куда же на одной пенсии? Так и жили - хлеб стряпали, овощи свои,  свинью закололи,  Алексей рыбу ловил - стряпали пельмени да котлеты, жарили, пироги пекли.   Тянулись потихоньку.
     Пришлось немного мяса продать. Нужно  денег  в школу на обеды ребятам  давать, дрожжей, курева,  стирального порошка, да таблеток купить. Как назло, Алексей на охоте простыл. Ставили уколы дома - не помогает. Положили в больницу - шприцы  купить, лекарства…  Выручало то,   что  Саша с Тоней по пути в школу забегали в больницу, заносили ему покушать, в больнице  кормили хуже, чем в войну.
      Несколько месяцев не давали зарплату, а с  первого  января 1998 года действительно убрали нули.  Катерина вместо трёхсот восемнадцати  тысяч получила триста восемнадцать рублей. Потихоньку стали выплачивать  долги. Только за  те месяца, что зарплату не давали, цены на продукты выросли чуть ли не в два раза.
 
    Катерина решила снова  сходить в сберкассу, узнать  что сейчас будет с её  тысячами, которые она так и не трогала.  Ну не на булку же хлеба снимать? Ей записали, что у неё  на книжке вместо  восьми  тысяч  стало  восемь  копеек.
-Почему? -не поняла Катерина.
Ей ответили:
-  Три нуля убираем, остаётся  восемь  копеек.
-Но я же ложила на книжку  эти деньги не  тогда, когда  миллионы были!  Тогда  они ещё рублями были!  Это было очень много, на них много чего можно было купить! Почему сейчас восемь   копеек? Почему же вы сейчас нули   убрали?  А  почему тогда не подставили, почему  не перевели  мои тысячи  в миллионы, когда  миллионы стали?- с горечью в голосе спросила Катерина.
-А вот никто не делал из рублей миллионы.  Это  инфляция была и  постепенно выросла в миллионы. А вот сейчас действительно сделали из миллионов  рубли.  То есть везде убрали по  три нуля,  от того вам и написали  восемь  копеек.
     О чём было спорить? Катерина долго дома возмущалась, Алексей успокаивал.  Но,  с  нашим правительством не поспоришь. Народ  дома тихо  возмущается и продолжает  жить.

    «Странно, - думала Катерина, - в семнадцатом  году, чтобы свергнуть капитализм потребовалось столько лет!  Гражданская война, революция, коллективизация, отец шёл на сына, сын на отца.  И это при том, что народ был совершенно неграмотный, газет не читали, телевизоров и радио не было.  Просто  белые и красные ездили по деревням,  ходили по фабрикам  и заводам и агитировали народ.
    Сейчас все грамотные, смотрят телевизор, в курсе всех событий….  И умудрились  молча принять капитализм, то, что нам навесили группа политиков - Гайдар, Чубайс, Ельцин. Где были члены партии? Или все как Самсон Данилович или Иван Владимирович?  Струсили и попрятались в свои норы. Если вы истинные члены КПСС, поднимайте народ, воюйте, отстаивайте  социализм. Хотя о чём я таком? Молча попрятали  или сдали свои партийные билеты здесь, в деревнях.  Да в маленьких городах.  А в Москве и Ленинграде члены КПСС просто быстро  «перекрасились»  в другие  партии. Находясь у власти,  у них хватило ума   скупить ваучеры и присвоить  все фабрики и заводы, нефтяные вышки.  Открыли свои ООО, да ОАО, все стали коммерсантами и деловыми людьми. Что им наш социализм?
       Это ж надо  - нас, грамотных людей, безо всяких революций и восстаний обвели вокруг пальца! За три  дня страну из социализма превратили в капитализм. Вот, наш великий, уважаемый Владимир Ильич Ленин, учиться Вам надо у молодых политиков конца двадцатого  века. Главное, без кровопролития свои карманы набили!

       А опыты над народом продолжались  -  опять зарплаты стали расти, и опять,  не успев её  получить, цены бежали вперёд.
     Народ в деревне жил, трудясь с утра до вечера - работа, дом, огород, покос, конюшня, переработка молока. Колесо это вертелось, не давая людям продыху.  Сначала  сено выкосить, потом собрать на невыносимой жаре  в  копны и волокуши,  осенью  домой привезти, на сеновал отметать, корове дать, навоз за ней убрать, молоко утром  и вечером подоить, на сметану  пропустить, потом сметану в масло сбить, из обрата творог сделать, а из творога  - сыр.   Люди радовались этому, работы никто не  боялся.  Конечно если семья не очень большая и  корова хорошо доит.  А если  дети? А если   кто-то из старших детей женился, семью завёл,  а с коровой пока ничего не получается? А если корова доит по пять-шесть  литров?  Не много тут сметаны да творога поешь. А самое главное - корову нужно кормить круглый год и ухаживать за ней круглый год, а молоко  видишь только полгода.  Два месяца в году,  перед запуском,  доит немного, какая уж тут сметана!  Поросятам да телятам едва  хватает.  Потом два месяца она в запуске. После отёла  месяц телёнок  сосёт.
      Потихоньку стали отходить от поросят. Осенью надо бы купить, на следующую зиму чтобы быть с мясом – но поросята дорогие, денег нет. А другие  хотели бы  купить - поросят нигде нет. Раньше  у многих в деревне были свои свиноматки, а сейчас  не стало - выродилась порода, скрещиваясь  между собой. Узнавали в других деревнях, но и там,  тоже так же, как в Колесовой, вывели потихоньку.  Купить поросят  дорого, а потом кормить дорого. Расти  плохо стали, болезни какие-то появились, ветеринар ходит прививки ставит -  то от язвы сибирской,  то ещё от чего.
        Потом многие стали задумываться о коровах - надоело переливать молоко. Государство не принимает. На кусок сыра и кусочек масла  столько трудов нужно вложить. Отделение  сельхозкооператива в Колесовой закрыли, фермы не стало,   не стало возможности купить  комбикорм.
       Все оставшиеся без работы встали на безработицу в Центр занятости. Пособие выдавали то  продуктами, то мешками муки, то сервизами, даже как-то фены для сушки волос  привезли. Многодетным от  соцзащиты возили растительное масло, сахар, мыло, порошок, макароны, одежду. Получалось так, что продукты какие - никакие, чтобы с голоду не умереть, были, да плюс огород, а вот чем скотину кормить? Нет денег купить комбикорм или хлеб, себе-то хлеб стряпали. Нет денег нанять трактор выкосить и привезти сено домой.
      В магазинах  стало всё -  масло, сыр, сметана. Деньги стали давать лучше,  с  зарплатами меньше задерживать. Зачем же спину гнуть, если на те деньги, что вкладываешь в хозяйство, можно купить этот же самый кусок масла и сметану? Потихоньку стали убирать коров. Просчитав все расходы и доходы от скотины, первыми стали убирать  коров более грамотные и более молодые.  Старые никак не могли расстаться с  привычным укладом своей жизни. Держали и те, кто не работал, а занимался своим хозяйством.  Деньги  получали  только раз в год - осенью, когда  продавали мясо или картофель, рассчитывая  эти доходы на весь год.
     Потом стали отступаться от огородов - а зачем, если скотину убрали? Даже те, кто продолжал держать скотину, но садили много, чтобы часть картошки сдать и  получить деньги, отступались от такого заработка.  По деревням стали ездить люди, которые скупали картошку по два  рубля пятьдесят  копеек за килограмм. Многие решили, что не выгодно спину гнуть за такие деньги.
     Огороды зарастали бурьяном. Хотя ещё  года два-три назад ругались из-за каждого клочка.
     Катерина  тоже  всё  просчитала, но Саша с Тоней поступили в колледж в Покровск. Решили ещё подержать скотину, всё же продукты свои - есть из чего постряпать и что в сумку детям положить, когда приедут на выходной.
      Но человек предполагает, а судьба располагает - у Катерины началась чёрная полоса. Да наверное она и не кончалась….