Фантазии полоумной. Глава 28

Глава 28

Преступление и наказание

Пэйл: Джейми аккуратно ступал по белому коридору пыток, морщась от каждого неосторожного шага. Что за чертовщина здесь творится? Мои уши тоже кололо сотнями мелких невидимых иголок, но я успела взрастить в себе обиду на парня и командира. Он приставил ко мне охрану, подумать только, будто я несмышленый детеныш какой, заблудившийся в чужой песочнице, а мой новоприобретенный папашка беспокоится за каждого дяденьку, который заговаривает с его драгоценной дочуркой. Его ревность могла бы послужить премиленьким сюжетом для мелодрамы, если бы у меня от этого не развивался комплекс маленькой гиперопекаемой девочки с хвостиками, благодаря моему скромному росту и вечно паниковавшим родителям. Всю свою сознательную жизнь я из кожи вон лезу, чтобы доказать миру, что я самодостаточная единица, способная справиться с любой проблемой и дать отпор обидчику без посторонней помощи.

Именно поэтому я наказывала Джейми, не жалея своих кровоточащих барабанных перепонок, цокала каблуками как можно громче. У рыжика аж глаз дергался, но он все же побаивался проронить хоть какой звук возражения. Выйдя из пыточного коридора, я почувствовала облегчение, хоть первому отомстила, от сердца отлегло.

- Что за чудеса с этим адским помещением? – наконец поинтересовалась я у парня, переводящего дух после окончания мучения-иллюзии.

- Ты тоже это слышишь? – удивленно уставился он на меня. Его лицо приобрело багровый оттенок, а прежде рыжие веснушки казались белыми пятнами. Что-то я погорячилась со своей неуправляемой местью. А ведь парень смолчал, даже не обиделся. Мне стало стыдно, но я не выдала эмоций, дабы он не подумал, что я издевалась над ним специально.

- Как такое не почувствовать? – отзеркалила я его удивление. – Меня до сих пор бомбит.
– Но еще больше меня бомбила от любопытства.

- Я полагал, что это распространяется только на мужской пол, - пожал плечами Джейми. – Обычно у женщин прохождение по акустической ловушке не вызывает дискомфорта.

- Зачем она вообще нужна? – допытывалась я.

- Уловка, созданная доктором Джеклроем, - пытался объяснить парень. – Он сам ее разработал, чтобы точнее определять носителя гена берсерка уже на пороге клиники. Новички даже на карачках ползают с непривычки. Звук отскакивает от стен, создавая эхо-вибрацию, которая раздражает нервные окончания. Что-то вроде скрежета гвоздем по стеклу. Как-то так.

- Плавали – знаем, - махнула я рукой. – А почему женщинам ни по чем?

- Ой, я так особо и не разбираюсь в особенностях анатомии берсерков, - задумался парень. – Я прогулял ту лекцию. – Едва ли он мог сделаться еще более красным.

- Так это связано со строением тела? – не унималась я. Моя любознательность жаждала информационной трапезы.

- Вроде того, - напрягся рыжик, - берсерки больше связаны с животным миром. Наш слуховой канал способен улавливать дополнительные звуковые волны. Знаешь такие аппараты, которые предназначены для изгнания грызунов по средствам вибрационных сигналов? Вот этот коридор и есть одна большая ловушка.

- А с дамами тогда что не так? – мое любопытство оказалось гораздо более прожорливым, чем я полагала.

- У вас ген рецессивный, а значит, и способность воспринимать и анализировать звук на такой частоте должна отсутствовать.

- Но я то испытала его на себе, - я нахмурилась в недоумении. Что-то не состыковывалось в его версии.

- Это удивительно и необъяснимо, - восторженно взглянул на меня Джейми, - во всяком случае, я не в силах объяснить этот феномен. Спроси Джеклроя.

- Обязательно, как представится возможность, - я саркастически покачала головой. Не желаю даже видеть этого прохиндея. Пусть лучше занимается перекладыванием таблеточек из баночки в баночку.

По дороге я с головой погрузилась в размышления. Что же делает меня восприимчивой к хитроумным спецэффектам доктора Пилюлькина? По словам Джейми, анатомия берсерков роднит их с дикими животными: ребята могут похвастаться обостренным обонянием, улавливанием высокочастотных звуков, навязчивой подчиненностью природным инстинктам, молниеносной реакцией и мгновенным достижением состояния аффекта. Но я то за всю историю своего недолгого существования воспитывала в себе сдержанность и бесстрастность, которые, конечно, начинали сходить на нет в Бестиарграде. Вот и все, да звон в ушах. Кроме того, не приходилось мне как-то открывать в себе таланты близкого общения с фауной. Негусто для берсерка.

- Я давно хочу задать тебе один вопрос, но все никак не решался, - прервал Джейми череду моих запутанных выводов.

- Валяй, - заинтригованно улыбнулась я, радуясь мимолетному отвлечению от серьезной темы.

- Что у тебя с капитаном? – ошарашил он меня, заискивающе распахнув свои зеленые глаза.

- Ам, я толком не знаю, - я все это время старалась избегать глубокого анализа наших с Лексом отношений, вытесняя любую подобную мысль другими насущными проблемами, которых, признаться, хватало. Так что это мне удавалось без особого труда. А тут такое. – А на что это похоже? – решила взвалить груз этой ответственности на парня.

- Со стороны похоже на увлеченность, - нахмурился рыжик, - но все зависит от того, что между вами было, - осторожно прощупывал он почву.

- Если тебя волнует вопрос интима, то его не было, - если считать интимом секс непосредственно, добавила я у себя в голове, вспоминая свои импульсивные похождения. К чему делиться такими личными подробностями?

Мне показалось, что парень облегченно выдохнул. Это что еще такое было?

- Прости, а почему тебе так интересен этот вопрос? – засмущала я его вдвойне.

- Я беспокоюсь о тебе, - невнятно выдавил Джейми и снова покраснел, хотя его лицо только-только приобрело здоровый цвет.

- А что, стоит? – прищурилась я. Парень молчал, его глаза растерянно бегали по сторонам. – Колись! Ты знаешь что-то, чего не знаю я? – я хлопнула его по плечу.

- Ну, не уверен… - начал он, - ты ведь в курсе, что у капитана есть девушка?

- Ах, - отмахнулась я, так заинтриговал, и в итоге ничего нового, - он расстался с ней вчера. И я как бы не спешу занять ее место, - рыжик все равно продолжал загадочно молчать. – Да что еще?

- Насколько я знаю командира… - опять запнулся парень, - он…он не особенно серьезно относится к женщинам и отношениям в целом, даже если со стороны кажется, что пара уже давно вместе. А ты… - Джейми проникновенно взглянул мне в глаза, - ты достойна гораздо большего.

Ого! Как приятно! В коем-то веке кто-то переживает за мои чувства. У меня начали наворачиваться слезы благодарности, которые я старалась сдержать.

- Джейми, - взяла я его за руку, - спасибо, что так беспокоишься. Но должна тебя огорчить, и, возможно, это разрушит образ ангела, созданный в твоем воображении, но я тоже не умею никого воспринимать в серьез, - теперь уже я подбирала слова. – Не потому что у меня нет сердца или душу продала дьяволу, а лишь потому что я не хочу позволить кому-либо сделать себе больно. Я такая же, понимаешь? Не из вредности, просто ненавижу чувствовать себя уязвимой.

Джейми смотрел на меня своими широко распахнутыми доверчивыми глазами, а потом выдал сакраментальную фразу:

- Ты пойдешь со мной на свидание? – но тут же задергался: - Боже, капитан меня убьет!

- А меня убьет Астра! – весело поддержала я его панику.

- Я готов пострадать, - собрался наконец рыжик. Мне вдруг стало тошно, что я снова наступаю на те же грабли: опять внешний мир диктует мне, что можно делать, а что нельзя. Противно!

- Идет! – пошла я на поводу своего упрямства. – Только давай обзовем это встречей, а то слово «свидание» возлагает слишком большие ожидания, которые я никогда еще не оправдывала.

- Мне будет достаточно, просто быть рядом с тобой, - прошептал парень. Вот теперь я готова была расплакаться от умиления, настолько сильно эта фраза проникла в мое истрепанное жизнью сердце.

Джейми воодушевленно шагал рядом, не выпуская мою руку. Я даже слегка почувствовала себя потаскушкой: с утра целовалась с одним, днем иду под руку с другим, а вчера вообще зажималась с третьим. Столько мужского внимания я в жизни не получала. Однако мои мысли все равно были заняты Александром. Рыжик подтвердил мои опасения: все наши поступки – лишь игра мимолетных импульсов, какими бы романтичными они не казались. Глупо ожидать, что такой мужчина, как Лекс, волевой и самодостаточный, будет довольствоваться таким отребьем, как я, тщедушной и неуверенной в себе. Другое дело Джейми, он, конечно, не в моем вкусе, но что, если мама была права, и надо быть с тем, кто тебя любит, а не наоборот?

Джейми: Как бы сильно не окрыляло осознание того, что я проведу этот вечер с прекрасной Пэйл, я старался держать свою фантазию в узде. Девушка казалась мне настолько притягательной и родной, что одно ее имя пустило корни в моем сердце. «Пэйл! Пэйл! Пэйл!» отстукивает оно самый великолепный ритм. Какой бы сильной она не старалась казаться, я ощущал ее слабость, нежность, легкость ее ладошки в моей руке, такой теплой и трепетной. Она нужна мне, как воздух. Я согласился бы даже навсегда остаться для нее братом, любить ее как сестру, опекать, дорожить, принимать всецело.

Она сказала «Да», и пусть это последнее согласие, которое я услышу из ее уст, меня ничто и никто не удержит. Я буду с ней рядом, неважно кем, уже просто дышать с ней одним воздухом много значит для меня. Пэйл перевернула мой мир с ног на голову в считанные секунды, как я впервые ее увидел. И как бы не сложились наши отношения, я останусь ей верным другом до конца моих дней.

Пэйл: Я снова взялась за старое: отмахивалась от мыслей о капитане любыми доступными способами, даже вспомнила все выученные стихи и песни на немецком.

- Мы пришли, - оборвал Джейми песню Oomph “Augen auf” в моей голове на самом интересном куплете.

- Я думала, мы направлялись в семинарию, - промямлила я перед огромной дверью из резного дуба.

- Это конференц-зал при библиотеке, там вам никто не помешает, - отворил он передо мной дверь. – Родители Димитро уже ждут тебя.

Я переступила порог и выжидающе оглянулась на Джейми:

- Ты не пойдешь со мной? – спросила я, надеясь, что он будет рядом.

- Я бы очень этого хотел, но не могу, - печально изрек тот. – Встретимся вечером.

- Хорошо, - волевым усилием собрала я себя в комок уверенности и непоколебимости. Эх, меня он уже начинает баловать своей опекой. Расклеилась, тряпка.

Я пошла вперед по узкому проходе между книжных полок, который привел меня в помещение, похожее на лекционный кабинет с партами и кафедрой. У окна стоял статный мужчина в костюме и задумчиво вглядывался в даль. Его лицо казалось воплощением серьезности и здравомыслия. Сидящая за кафедрой женщина в деловом вишневом платье так же излучала печаль и скорбь на пять метров в радиусе себя, держа наготове платок, видимо, чтобы утирать слезы. Увидев меня, статная парочка разом встала, мужчина протянул мне руку для рукопожатия:

- Здравствуйте, Пэйл, - гулким басом заговорил он. – Меня зовут Стефан Новак, я представитель комитета по безопасности Бестриарграда, а это моя супруга – Беата Новак – из комитета здравоохранения. По совместительству родители Димитро.

- Здравствуйте, - кротко ответила я, отметив иронию проступка их отпрыска и должностных постов, занимаемых его родителями.

- Мы хотели бы сразу принести свои извинения за принесенные вам неудобства, - словно заготовленную речь зачитал Стефан.

- Неудобства – это мягко сказано, чересчур мягко, - поправила я его. Мистер Новак оглядел меня с ног до головы, неприятный презрительный блеск был заметен в его глазах. Судя по всему, он ожидал увидеть сломленную личность, нуждающуюся в опеке и добром слове, которую легко было бы подмять под себя. Но уж точно не девку, рассекающую в сарафане в цветочек и собирающуюся отстаивать свою позицию.

- Это огромный позор для нас, понимаете, - с трагическим вздохом продолжила миссис Новак. – История уже успела получить огласку, и теперь судьба нашего мальчика зависит только от ваших показаний.

- Именно о деталях вашего обвинения мы и хотели поговорить, - продолжил за нее мысль мужчина.

- Я уже все рассказала военным на месте, - бесстрастно ответила я.

- Возможно, вы были немного не в себе от шока, - осторожно давил на меня Стефан. – Может быть, вы что-нибудь перепутали, не так поняли.

- Я поняла, к чему вы ведете, - осекла его я. – Разве мне не полагается адвокат при таком разговоре?

- А я уже здесь, - послышался еще один мужской голос из-за моей спины. Я не сразу заметила маленького коренастого мужчину в таком же безупречном костюме, как и на представителях администрации. – Бздашек Заяцкий, - представился он, также протягивая свою руку. Волевым усилием я приказывала своим губам не расплываться в ухмылке. Бздашек! Румын, наверное, это имя должно быть нормальным на его родине. Не смеяться, дура!

- Очень приятно, - промычала я сквозь плотно сжатые зубы.

- Ну, раз уж все мы в сборе, тогда начнем, - подытожил товарищ Заяцкий, бросив злобный взгляд на меня, вестимо, учуял мою незрелую реакцию на его гордое имя.

- Итак, - обернулась я к мистеру Новаку, взяв на себя миссию парламентера, - не будем ходить вокруг да около. Как я поняла, в ваших интересах выставить меня полоумной пострадавшей, путающейся в собственных показаниях.

- Переволновавшейся от шока, - поправил меня Стефан.

- И каких корректив вы от меня ждете? – напрямую спросила я.

- Ничего серьезного, - будничным тоном начала излагать Беата, - просто опустим то место, где вам угрожали пистолетом, и больше вы моего сына не видели вплоть до ареста.
 
- Я, конечно, пытаюсь влезть в вашу шкуру и представить, как родители верят лишь в хорошее в их детях, - корректно подбирала я слова, - но тем не менее, я видела его возвращение к ящику и лгать не собираюсь, как бы сильно вам не хотелось подтереть его грешок. Кроме того, Димитро сам признался в содеянном.

- Под пытками, - деликатно откашлялся адвокат Бздашек. – Рапорт Александра Кая уже лежит на столе верховного судьи.

- Под пытками? – удивленно распахнула я глаза.

- Именно, - горестно вздохнула Беата и поспешила смахнуть одинокую слезу платком.

- Но это можно обернуть в нашу пользу, - обратился адвокат дьявола к высокопоставленной паре. – В пылу мучений человек во всяком может признаться, даже в том, чего не совершал.

Мне стало все ясно. Товарищ Заяцкий находился здесь отнюдь не для того, чтобы защищать мои интересы. Его присутствие было подтверждением того, что за меня уже все решили и помощи ждать неоткуда.

- Но тогда пострадает мистер Кай, - несмело высказал свою догадку Стефан. Я ушам своим не верила. – Мне бы очень не хотелось наживать себе врага в его лице.

- О, этого не произойдет, - успокаивал его Бздашек. – Мистер Кай действовал в рамках военного протокола, так что с него все взятки гладки. – Они беседовали между собой так, будто я была бледным призраком в этой комнате, который мог с легкостью пройти сквозь стену, и никто не обратит внимания.

- А чего он, собственно, добивался от Димитро? – встревоженно спросил Стефан. – Сын же уже признался во всем к тому времени.

- Пытался выяснить причастность новоприбывшей к шпионажу. Говорят, наводку на нее Димитро дал отставной генерал Левин, который давно точит зуб на мистера Кая, - пояснил адвокат.

- И что, версия подтвердилась? – с надеждой на выгодный поворот событий спросила Беата.

- Эй, - подала я возмущенный голос, - я еще здесь. И никакая я не шпионка! – однако господа лишь холодно взглянули в мою сторону и продолжали совещание.

- К сожалению, нет, - разочаровал их товарищ Заяцкий, - Левин сейчас находится на принудительном лечении от алкоголизма, едва вменяем.

- К сожалению? – захлебнулась я от такого омерзительного снобизма.

- Единственное, что можно сделать – это добиться сотрудничества нашей юной леди, - наконец признал мое существование адвокатишка. Вот теперь их взгляды были полны внимания к моей особе.

- Дорогая, - вдруг с нежностью в голосе обратилась ко мне Беата, - едва ли вам понять наших расстроенных чувств. Видеть сына за решеткой – этого может не выдержать мое бедное сердце, - она демонстративно осела на руки супруга, который заботливо ее подхватил.

- Я не стану лгать, - твердо огласила я свое решение. – Не забывайте, что я тоже чья-то дочь. Каково сейчас моим родителям? Об этом вы подумали? – Злоба и разочарованность сквозили на их лицах. – Слава Богу, что я сейчас стою здесь перед вами целой и невредимой, но, кто знает, что могло со мной произойти по вине Димитро? А вы можете смело утверждать, что мое тело бы сейчас не покоилось на дне океана? Можете с уверенностью сказать, что после меня не будет других попыток запереть кого-либо в ящик?

- Он ведь ничего тебе не сделал! – заорала миссис Новак, кидаясь на меня через кафедру, но Стефан крепко удерживал ее.

- Лишь волею судеб! – гордо задрала я подбородок.

- Вы не так поняли нас, - заискивающе обратился ко мне товарищ Заяцкий. – Мы не просим помогать нам даром, - он потер два пальца друг о друга, намекая на денежное поощрение. – Незамужним берсеркам живется нынче не так уж вольготно. Так к чему гадать, если бы да кабы? Считать воображаемых жертв? Если лучше подумать о себе.

- Верно, - подключился Стефан к коррупционной линии, - мы можем предложить вам пятьдесят тысяч. Такому материальному старту позавидует любая в Бестиарграде.

- Спасибо за заботу, - саркастически парировала я, - но обойдусь своими силами. Предложите это верховному судье, если у вас все тут повязаны, - на последней фразе я посмотрела в глаза товарищу Заяцкому. – Я считаю, разговор себя исчерпал. Я могу идти?

- Конечно, - холодным разочарованным тоном ответил мистер Новак. – Но учтите, дорогая, мы еще встретимся.

Я мрачно кивнула головой, гадая, была ли это угроза или констатация факта.

- Ваши показания мы ждем послезавтра в письменной форме, две копии, - не глядя на меня, бросил Бздашек.

Я снова кивнула, круто развернулась на своих каблучищах и зашагала прочь из конференц-зала. Скрывшись за книжными полками, я расслышала их недовольные голоса.

- Какой ужасный вкус у нашего сына! – фыркнула Беата.

– Столько проблем от какой-то худосочной швали, - поддержал ее супруг. – Что еще можно сделать? – допытывался он, видимо, у товарища Заяцкого.

- Ну, - неуверенно начал тот, - про генерала Левина мало кто знает, если постараться быстро избавиться от следов его присутствия на этой планете, то можно вернуться к версии со шпионажем, только вывернуть ее наизнанку.

- Продолжайте, - заинтересованно приказал Стефана.

- Допустим, Димитро решил, что девушка собирается внедриться в наше общество под видом невинной пассажирки, и попытался обезвредить ее.

- Звучит разумно, но что делать с показаниями мистера Кая и этой выскочки? – прервала их Беата.

- Ей все равно никто не поверит, она на птичьих правах, да еще и успела отличиться вчера. Ее слова можно списать на нездоровое пристрастие к алкоголю и бурную фантазию спьяну. С Александром будет сложнее, но он всего лишь третье лицо, его освидетельствование отражает лишь правду с его стороны, - подытожил адвокат.

- Хорошо, - решил Стефан, - если девчонка продолжит упрямиться, будем отрабатывать эту версию. Время покажет.

Мое сердце барабанило гулкий ритм. Я даже удивилась, как меня не рассекретили по моему зашкаливающему пульсу. Какое хладнокровие! Продажная Фемида ухмылялась мне самой своей тошнотворной улыбкой. И как теперь быть? Позволить выпустить потенциального преступника на свободу или пострадать самой, при этом утащив в могилу некого генерала Левина? Мне противна сама мысль, что придется лгать, но и героическая правдивость может сделать меня невольной соучастницей убийства. Палка о двух концах.

Не видя ни зги перед собой, лишь наощупь, мне удалось выбраться из библиотеки, где мне сразу перегородила путь матушка Тереза.

- Ну и где ты ходишь? – от ее былого дружелюбия не осталось и следа. Ну хоть стала играть по-честному. – Тебя уже давно ждут на кухне.

Мне уже совсем не хотелось вставать в позу и дерзить. Возможно, работа в столовой даст мне достаточно времени, чтобы подумать над своим нелегким выбором.

- Уже иду, матушка, - покорно склонила я голову, стараясь спрятать свои трясущиеся руки за спину. Та удивленно вскинула бровь, явно не ожидая от меня такого скорого послушания.

- Ты найдешь сама? – присмиревшим тоном спросила Тереза.

- Да, конечно, я была уже там, - все так же терпеливо ждала я, когда наконец она позволит мне удалиться.

- Белая дверь направо, - в глазах ее читалось сомнение, что она вообще что-либо понимает в этой жизни. Я прошмыгнула мимо нее, спиной чувствуя ее растерянность.

Отбывать наказание на кухне оказалось не таким уж сложным делом. Там меня на поруки взяли сразу три кухарки из обычных людей. Они шикарно говорили по-русски, хотя родом были из Гвинеи. Так уж вышло потому, что обслуживать приходилось по большей части военных, а с тех пор, как Александр стал командиром, всем солдатам волей-неволей пришлось освоить русский язык.

Женщины показались мне забавными. Они рассказывали истории из своей жизни: как их здесь приютили, когда засушливое лето сгубило весь урожай, как с ними все участливо обращались, если не считать матушку Терезу, возомнившую себя, по их словам, местным идолом морали и взиравшую на весь обслуживающий персонал, как на дерьмо на своей подошве. Это объясняло, почему она сочла такое наказание подходящим для усмирения моей гордыни. Сама она точно бы не снизошла до такой грязной работы.

Я же, напротив, не боялась труда, безропотно внимала всем указаниям кухарок и не без улыбки наблюдала, как они по очереди матерят друг друга на своем родном наречии, если суп внезапно оказывался пересоленным. Я даже выучила пару ругательств на их языке, вдруг пригодится. И надо признать, что их стряпня не уступала ресторанным яствам. Настоящие мастерицы своего дела.

Работа на кухне помогла мне отвлечься от тягостного бдения над принятием решения, что сказать в суде. И уж, конечно, была гораздо интереснее, чем просиживание штанов в одной комнате с одичалой Раей и сохнущей по Джейми Астрой. Я начала задумываться над тем, чтобы найти в этом диком городке подходящую работу и жить независимо от чужих правил и подачек.

Когда все блюда были готовы и шедеврально сервированы, меня наконец отпустили восвояси. На негнущихся ногах я добрела до своей комнаты, она оказалось пустой. Отлично! Хоть отдохну от назойливых воздыханий о неразделенной любви. У меня совсем другие проблемы: оба их кумира признались в романтических чувствах ко мне; что с этим делать, я пока не решила, плюс ко всему меня хотят выставить кротом некого генерала-алкоголика и, вестимо, посадить за решетку. Крутотенешно! Второй день в этом гребаном городке проходит на ура.

Собравшись с силами, я отыскала в чужих ящиках ручку и бумагу, наткнувшись на фанфики в Раеном исполнении – ее эротические приключения с капитаном. Я улыбнулась, но читать не стала, это некрасиво, хватит уже того, что я позволила себе рыться в чужих вещах. С помощью экспроприированного имущества я написала два экземпляра своих показаний против Димитро: один полностью отражал правдивую версию моих впечатлений, другой – то, что хотела услышать от меня чета Новак. Какой из них отдавать в руки мерзопакостного Бздашека, покажет время. У меня еще два дня, посмотрим, откуда ветер подует. В довесок я составила короткую записку для Лекса. Его подопечный втравил меня в это, ему и разгребать. Я просто мастер по перекладыванию ответственности на чужие плечи! Но в голове я обозвала себя организатором дерьморасхлебательства. Осталось только передать письмо через Джейми, который вот-вот явится, чтобы отвезти меня в закат на белом коне.