Неполный экскурс в историю родных и близких людей

Неполный экскурс в историю родных и близких людей

            Правда  о  дедушке   по  отцу
Мой дедушка по отцу Мирзаев Хатта погиб 13 июня 1955 года. Эта была первая автомобильная авария в нашем районе. Для нашей семьи эта была большая трагедия. Остались сиротами семеро детей.
Я хочу рассказать историю его жизни в военные годы. Об этом открыто не говорили в нашей семье, и в селении. Дело в том, что в самый разгар войны, я точно не знаю месяц, два месяца или больше, он не был на фронте, а вынужден был скрываться от органов Советской Власти.
Вся правда в том, что после призыва на фронт, служба его проходила в Закавказском Военном Округе в городе Баку. Когда его военная часть направлялась на фронт, поезд с солдатами проезжал через станцию Мамед-Кала. Во время остановки он сошел с поезда по нужде. Правда и то, что в это время он болел дизентерией. После как вернулся, уже поезд, на котором ехал, на станции не было. Его никто не искал, и он не знал, как догнать своих товарищей... Как он добрался от Мамед-Калы до Карбачимахи, будучи больным, что кушал, как ходил можно не рассказывать, можно сказать, что его не узнала жена - бабушка Гулимат. - От него оставались кожа да кости, и похож он был на ходячий почерневший скелет, -  говорила его старшая дочь Айшат. Она и узнала в полуночном госте своего отца. Наши сельчане не могли не знать о том, что дедушка находиться не на фронте, а в селении, но никто не выдал его. Потом мой папа Хаттаев Мирза, мои дяди и тёти всю жизнь чувствовали себя в долгу перед сельчанами и ни разу, ни словом, ни делом, ни взглядом не обижали сельчан, всегда бывали на первом месте во время горя и радости Карбачимахинцев. Это конечно-же передалось и нам третьему поколению семьи Хаттаевых, Иншааллах мы передадим это и нашим детям.   
Потом, после указа И.В.Сталина о новом призыве на фронт оступившихся людей, он добровольно пошел в райвоенкомат и его обратно отправили на фронт. Служил Мирзаев Хатта в Закавказском Военном Округе до конца войны. Перед властью он был ни в чем не виноват, и по возвращении с фронта был назначен повторно заведующим складом райпо. Он еще до войны работал в районе на разных должностях, в том числе и завскладом.
Дедушка Хатта был кристально честным человеком. Он писал и читал на аджаме, на латинице и кирилице, знал родной даргинский, русский, лакский и кумыкский языки. Были холодные голодные послевоенные годы, а склад райпо был местом соблазна для воровства и недостач, но дедушка Хатта никогда не позволял такого. Мирзаев Хатта до своей гибели проработал на порученной должности без нареканий и замечаний.
Дедушка Хатта и бабушка Гулимат и их дети, мои тети и дяди смогли установит такие близкие отношения со своими соседями в селении Уркарах, что даже наше третье поколение пользуемся добротой отношений этих тухумов. "Хаттаевхъали нушила саби" - эти слова наших кунаков и сегодня очень дороги для нас всех Хаттаевых.
Нам его внукам и внучкам, не довелось узнать, каким был наш дедушка, но бабушка Гулимат рассказывала, что дедушка был очень трудолюбивым, когда сорок косарей нашего селения становились в один ряд на сенокосе, ещё до войны, когда мужчины ещё были живы, дедушка Хатта стоял впереди всех. И ещё она говорила, что он никогда не повышал голоса на своих. Слово "май-май-май", которое он говорил, воспитывая своих детей, часто употребляемая  шутка в нашем роду. И ещё могу добавить, хотя не все дети переняли это, дедушка Хатта и бабушка Гулимат не пропускали ни один намаз, были глубоко верующими людьми.
О бабушке Гулимат много говорить не надо, она потом без мужа сама подняла всех детей, женила сыновей, выдала замуж дочерей, потом вырастила троих детей сына, оставшихся без матери. Была примером справедливости и равенства между детьми.

Мой отец Хаттаев Мирза, с небольшими перерывами, всю свою жизнь работал в системе потребкооперации; в молодые годы заведовал в магазине  селении  Карбачимахи, потом в Каякентском РАЙПО завмагом  селения Герга, (было время, когда он одновременно заведовал тремя магазинами, людей убирали с работы за недостачи, а папе доверяли). Потом он долгие годы работал заведующим в магазине поселка Кубачи.
Награжден медалью "100 лет со дня рождения В.И.Ленина"- несколько раз знаками "Отличник социалистического соревнования". В углу магазина в Кубачи стояло переходящее красное знамя, которое вручалось победителю социалистического соревнования. Хаттаев Мирза был ветераном войны и труда. Работать начал с десяти лет. В годы войны в колхозе "Рассвет"  пахал, сеял, возил сено, пас овец и волов.
Он был предельно честным, насколько это было возможно в условиях социализма и дефицита. Умел строить с людьми красивые отношения, сам всех уважал и любил, за это и его уважали и любили. В послевоенные годы, трудно было находить товар, а он целыми машинами возил стёганые одеяла из Хасавюртовской швейной фабрики, доставал товар из складов г. Буйнакска, Махачкала, Мамед-Кала, Белиджи.  70-80  годы прошлого века, население верхней зоны Дахадаевского района обычно  покупали  промышленный товар в магазине, где заведовал  Хаттаев Мирза. Работал  добросовестно, выполнял и перевыполнял планы продаж.  Потом после развала СССР организовал свой маленький хозяйственный магазин и до конца жизни работал в этом магазине. Прожив больше половины жизни, понимаешь, как трудно что-нибудь решить правильно. Ориентиром наших поступков всегда является вопрос, - как сделал бы папа? Ему удавалось все решать справедливо и рационально. Папа тоже знал русский, кумыкский, лакский языки.
Моя мама Гапизова Рукият единственная наследница своего рода, одна из образованных женщин нашего селения, в своё время она окончила девять классов Аштинской средней школы. Мама мастерица на все руки, по характеру трудоголик. Она всю жизнь работала рядом с папой в магазине продавщицей и вместе с этим держала коров, кур, шила, вязала, готовила на всю семью, вырастила нас пятерых детей.
Абдурашидов Гапиз, дедушка по матери, ушел в мир иной, в неполные 60 лет. Он был единственным наследником своей семьи. А семье принадлежали пахотные и сенокосные земли, большой вместительный дом, у них была овчарня, куда помещались овцы всего селения, такие же вместительные сараи для сена. В доме моего дедушки располагалось единственное начальное учебное заведение в нашем округе. В нем учили математике, и писать читать на аджаме. Учителем был Гаджи-исмаил ацци дядя моего дедушки. Гаджи-исмаил ацци был калекой, ниже пояса у него не было  чувствительности, и ноги были неразвиты, но он ходил на руках и без чьей либо помощи ухаживал за собой,  По словам моей мамы, приезжали на арбе люди из селения Дибгаши и забирали к себе Гаджи-исмаил ацци, чтобы он учил детей. Может оказаться кто-нибудь из старшего поколения дибгашинцев помнить об этом. Дедушка Гаруна Курбанова, именем которого названо ВГТРК Дагестана, получил начальное образование в сел Карбачимахи, очень может быт у Гаджи-исмаил ацци, потому-что другой школы там не было. Умер он незадолго до окончания войны. Я помню на веранде дома моей мамы,  в стенном шкафу со стеклянными дверцами была библиотека книг, написанных арабским шрифтом. Нам детям не разрешалось их трогать. Потом наша семья переехала в Кубачи, а дом развалился. Куда делись книги, никто не знает.
Абдурашидов Гапиз, для всех сельчан Гапиз ацци с самого начала Великой Отечественной Войны ушел на фронт. Сначала их отправили на восточный фронт, на границу с Японией. Дедушка рассказывал про трескучие морозы, когда слюна изо рта падала на землю звонким льдом. Потом он служил на западном фронте. Я помню, дедушка рассказывал, что он ещё тремя бойцами два раза" притащили" языка. Значить он мог быт разведчиком, достоверных сведений об этом никто не искал. Когда он попал в плен и сколько там оставался, мы точно не знаем. В плену он видел все ужасы концлагеря. Мама помнит песню, её пели друзья дедушки когда встречались после войны, -" В лагере Германии, двести граммов хлеба похожего на глину, и одна консервная банка прозрачной баланды". Дедушка рассказывал: люди от голода кушали на поле картофельную ботву. За это фашисты могли убить, но они тайком кушали,  были очень голодны. Потом дедушка попал на ферму немецкого фермера . Освободили из плена американцы, и передали нашим. После войны он три года работал на восстановлении разрушенных городов,  точно не знаю, как я помню  в  Минске.
Вернулся домой, работал бригадиром в молочно-товарной ферме. При нем были построены фермы в местности "Кункьи-хьана" и "Кьункьила къатти". Он вместе с доярками работал на строительстве этих ферм, внес весомый вклад в развитии экономики родного селения. Он ещё был умелым руководителем. Рассказывают случай: на ферму в местности "Кьункьила къатти" нагрянул с проверкой первый секретарь райкома КПСС. Дедушка конечно знал его, но сделал вид что не знает. -" Нет говорит, я не могу пустить тебя на ферму, кто тебя знает, может ты диверсант. Вот принеси бумагу с печатью и подписью председателя нашего колхоза тогда пущу, а иначе не могу".- Дело дошло до кулаков, чуть ли не до оружия, но проверяющий вынужден был отступить. Он поехал за бумагой, в Карбачимахи. Пока он оттуда вернулся, в ферме был идеальный порядок, даже" ясли" были побелены известью. Председатель колхоза объявил дедушке благодарность, за точное исполнение своего указания. Доярки за это время, приготовили вкусный обед. Секретарь райкома остался доволен. Потом рассказывали: он на всех совещаниях приводил пример, как надо правильно работать на ферме.
Если дети моего поколения в Карбачимахи узнали вкус арбузов, помидоров, винограда, досыта поели белый пшеничный хлеб, в этом есть большая заслуга моего дедушки Абдурашидова Гапиза. Он работал агрономом на "Губа" кутане. Не знал ни сна, ни отдыха. Он не жалея себя работал на поле, так как иначе не умел.
Я в детстве жила у своего дедушки и помню как он солил двухсотлитровую бочку зелёных помидоров, привозил с огорода две - три арбы тыквы и ставил сушить на крышу. Понятно, что это и многое другое доставалось его многочисленным кунакам, родственникам, сельчанам. Родных детей у него, кроме моей мамы не было. Умер Абдурашидов Гапиз 1972 году. Нам достались имена, мои братья Абдурашид и Гапиз достойно носят имена своего дедушки и прадедушки, работают в своих магазинах так же, как дедушка  и наш папа. Абдурашид еще и ювелир. Он окончил художественно-графический факултет ДГПУ и работает в Кубачинской средней  школе.
Я еще решила написать про семью Саидовых потому, что я думаю, про них никто не напишет. Эта семья моей бабушки по матери Саидовой Пайт. Их было пятеро; Рабдан, Тагир, Пати, Пайт, и не знаю, как звали Алжанбега мама. Саидов Рабадан работал председателем Сельского Совета. Тогда построили водяную мельницу в местности "Кункьила къатти", своими руками изготовил мельничные жернова. Мельницей долгое время ползовались сельчане. Сам лично построил "Мурала х1иниц", им сельчане до сих пор пользуются. Детей у него не было. Имя досталось сыну Алжанбега Алисултанова.
Саидов Тагир в начале войны ушел на фронт, дату никто не помнит, но лютый зимний холод пришло известие, что после ранения он скончался в Махачкалинском  военном госпитале. Моя бабушка Пайт до конца жизни переживала, что не смогла поехать и привести брата похоронить в селении. Больше некому было ехать. Его могила должна находиться где-то на солдатском кладбище Махачкалы. Его дочери Халисат и Писай рано ушли из жизни. А мы все куда-то так спешим, что некогда оглянуться. Имя досталось внуку- Абдуллаеву Тагиру. Саидова Пати была многодетная мама. Сегодня живы Габибулла и Жаминат. Бабушка Пайт рано умерла, я ее не помню. Имя досталось моей сестре. Заслуга всей семьи Саидовых заключалась в том, что они умели много и хорошо работать. Умение работать передалось всем наследникам. Хочу добавить - Саидова Пайт была мастерицей на все руки; ткала паласы, шила одежду и одеяла, готовила войлочные сапоги, сама дубила бараньи шкуры и готовила из них тулупы. Тулуп и две пары войлочных сапог, хранятся в доме моей мамы. По их образцу можно было бы шить и сегодня зимнюю обувь, ведь это наша культура и традиция. В таких сапогах ноги никогда не мерзнут. Они могут служить музейными экспонатами.
Решила написать и про мою свекровь и тётю Хаттаеву Айшат. Её молодость пришлась на холодные и голодные военные,  и  послевоенные годы. Ей пришлось шестнадцатилетней девчонкой работать на строительстве оборонительных сооружений около города Моздок. Она рассказывала, - варили кашу в котелке на талой снежной воде из муки в два горста, иногда давали рыбу, ее жарили на лопате над огнем. Ночью огонь разводить не разрешалось, боялись бомбежек. У меня на пальце было серебряное колечко, сколько раз хотелось обменять её на хлеб, но я сдерживала себя, не хотела, чтобы потом говорили, - она продала кольцо ради живота. Так и не продала, принесла обратно. Так сдерживать себя ей пришлось всю свою жизнь. Она без мужа, пятерым детям дала высшее образование, определила их в жизни. У неё была патологически безграничная любовь и уважение к сыновьям. Дом держала в чистоте, всегда была аккуратной. Когда мы приезжали в селение, у неё бывало готово что-нибудь вкусное и теплая комната. Была очень умной, грамотной, с похвальной грамотой окончила школу в селении, я удивлялась, она наизусть знала названия городов столиц  союзных  республик СССР. Я всегда чувствую ответственность перед ней за сына, ведь она доверила мне самое дорогое. Боюсь, когда мы встретимся, будет нелегко отчитаться перед ней.            
Рабдан и Муртазаали Халиковы двойные сироты войны. Мама умерла, когда они были маленькими, а отца забрали на фронт. На него пришла похоронка о том, что он утонул на подбитом немцами корабле в Чёрном море. Халиков Рабадан первым из Карбачимахинцев переселился с гор в Махачкалу. Его дом стал гостиницей для многих Карбачимахинцев приезжающих в город по своим делам. Халиков Рабадан много раз становился победителем социалистического соревнования, удостоился звания "Заслуженный строитель Республики Дагестан"