Екатеринбуржский цирюльник. Глава восьмая

ГЛАВА ВОСЬМАЯ.
Кныш шагнул через порог. Сняв обувь, он какое-то время стоял в прихожей. Орлова что-то сказала, но мужчина не расслышал ее слов. Резкая головная боль заставила его закрыть глаза.  Похожие приступы уже были, и Вадим знал, что скоро наступит облегчение. В его голове короткими вспышками возникали отдельные, не связанные между собой картинки.  Они мелькали так быстро, что Кныш не мог разобрать, что он видит. Наконец, картинки исчезли и боль отступила.
- Что с тобой, Вадим? Тебе плохо?- услышал он голос Анны.
- Голова… Это бывает. Последствия травмы,- объяснил он. – Мне уже лучше, не беспокойся.
- Может, присядешь?- девушка указала на диван.
Кныш прошел вперед, но садиться не стал. Он обошел небольшой стеклянный столик, стоящий посередине, и остановился у окна. Повернувшись к нему спиной, мужчина окинул комнату взглядом. Похоже, ей отводилась роль гостиной. Удобный небольшой диван с обтянутыми искусственной кожей подлокотниками, стоял по центру одной из стен. Рядом с двух сторон расположились похожие кресла. В одном из углов возвышался встроенный в стену шкаф, который выступал от нее сантиметров на тридцать и заканчивался полукруглыми полочками. Всего их пять, на трех стояли рамки с фотографиями. Рядом на стене висел телевизор. Интерьерчик, конечно, не сравним с тем, что в его доме, но выглядел вполне прилично, и, даже, показался Вадиму знакомым. Наконец, он присел на диван, но через минуту поднялся и подошел к фотографиям. Анна за все это время не проронила ни слова. Она сидела в одном из кресел и наблюдала за происходящим. Перебрав рамку за рамкой, рассмотрев внимательно все фотографии, Кныш повернулся к ней. 
- Что ты так смотришь? Кого-то узнал?- спросила девушка.
- Да, тебя.
- И только?
- Кто этот мужчина, что рядом с тобой? Это хозяин квартиры?- вопросом на вопрос ответил Вадим.
- Да. Хозяин.
- Я уже видел его в твоем альбоме. Вы близки с ним? Кто он тебе, муж?
- Мы не успели пожениться.
- Почему? Что случилось?
- Он пропал.
- Как это пропал?
- А вот так, исчез. Вернулся со службы и исчез.
- Человек не может исчезнуть бесследно.- Кныш замолчал.
Молчала и Анна. «Не может! Но, ты же исчез»,- подумала она.
- Мне кажется, - нарушил тишину Вадим.- Нет, я даже уверен, ты пригласила меня сюда не ради своей статьи. Ну, так не тяни, рассказывай.
- Ты прав. Сейчас ты услышишь историю из моей жизни. Мне бы даже хотелось сказать из нашей жизни.
От этих слов по спине мужчины пробежали мурашки.
- Я слушаю тебя.
- Тогда, присядь.
Кныш уселся на диван, а Анна вышла в соседнюю комнату и вернулась с альбомом в руках.
- Ты должен это увидеть,- сказала она и открыла первую страницу.- Я сама собрала все эти фотографии, и получился вот такой вот семейный альбом Збруевых. Конечно, здесь не все, вернее, здесь все, что нашла я, все, что он сам мне показывал.
- Можно?- Кныш потянулся за альбомом.
- Конечно,- Анна протянула его.
Вадим взял альбом в руки, и, положив на него ладони, закрыл глаза. Через мгновение в его голове появились четкие картинки. Вадим видел маленького мальчика, который держался за руку мужчины. Этот мужчина показался ему очень знакомым, и не просто знакомым, а родным. Он что-то говорил, но Кныш не разбирал слов. Вот он уже бежит навстречу молодой женщине и попадает в ее объятия. Вадим ощутил на себе не только силу тех объятий, но и почувствовал едва уловимый запах духов, перемешанный с запахом тела. Боже, какой же родной он был, этот запах, окутавший его приятным теплом. Как же хотелось раствориться в нем. На смену детскому блаженству через мгновение пришел страх. Женщина, еще недавно обнимавшая его, лежала в гробу. Ее трудно было узнать, но Кныш понимал, это она, его мать. По щекам катились слезы, хотелось кричать, но не было сил. Вадим почувствовал дрожь во всем теле, дрожь и холод. Все тот же мужчина, но осунувшийся и постаревший, положил на трясущееся плечо подростка свою руку и пытался увести его от матери.
Картинки снова начинают мелькать в голове с такой скоростью, что Кныш не успевает разобрать, что происходит. Вот он снова видит мальчика, но это уже не тот мальчик, он гораздо младше. Ребенок протягивает ему свои ручонки и тут же исчезает. А перед глазами возникает жуткое зрелище. Пламя, охватившее какой-то деревенский дом, девушка, стоящая перед ним на коленях. Она хватает его за ноги и что-то кричит. В этом истерическом крике было столько боли и отчаяния, что Кныш, даже не разбирая слов, понял – это были слова мольбы, которые сменились обвинениями. Тут же они четко и ясно прозвучали в ушах. Но, перед глазами уже была другая картина. Женщина, похожая на ту, убитую горем девушку, находится с ним в какой-то машине. Он чувствует резкий запах бензина, видит ее безумное лицо.
- Ты, только ты виноват в гибели нашего сына! Слышишь? Ты! – эти слова сменяются страшным воплем.
В машине вспыхивает пламя. Оно мгновенно охватывает весь салон. Кныш не чувствует боли. Понимая, что женщине уже не помочь, он пытается выбраться сам. С трудом открыв дверь, мужчина вываливается наружу. Перед глазами чернота. Чернота и холод.
Кныш отдергивает руку от альбома и открывает глаза. Его тело, мокрое от пота, слегка потрясывает. Какое-то время мужчина еще приходит в себя, после чего поворачивается к Орловой.
Та все это время сидела, не проронив ни слова, не пытаясь вернуть Вадима к реальности. Она, словно онемела, и смотрела на Вадима широко раскрытыми глазами.
- Я знала. Я знала, - произнесла Анна, выйдя из ступора.
- Что знала?
- Я знала, я была уверена,- повторила она. – Ты должен был вспомнить. И не говори мне, что сейчас этого не произошло.
- Ты хотела мне что-то рассказать. Я слушаю тебя.
- Что ты вспомнил? Скажи. Ты узнал себя?
- Сначала я хочу послушать тебя. А выводы будем делать после.
- Хорошо.
Орлова в подробностях изложила свою историю.
Чуть больше двух лет назад она познакомилась с Игорем Збруевым, хозяином этой квартиры. Эта встреча произошла на Дне рождения их общего знакомого и сослуживца Игоря, Семена Ермакова.
- Я была счастлива. Мы готовились к свадьбе. Но она так и не состоялась. Игорь исчез. Тогда мы немного повздорили. Он не смог поехать к моим друзьям, потому что его служба была на первом месте. По крайней мере, тогда мне так казалось. Конечно, я на него обиделась и ждала извинений. Лишь спустя несколько дней я сама приехала сюда и поняла, что что-то не так. Нет, он не сбежал от меня, нет, он не бросил меня, он просто пропал. Куда-то ушел, или уехал, и пропал.- Анна замолчала на минутку.
- А ты искала его?- спросил Кныш.
- Конечно. Мы с Семеном делали все, что могли.
Вадим, вдруг, поднялся и вышел в прихожую. Подойдя к шкафу, он отодвинул дверь. Там, внутри, на плечиках висела форменная одежда службы МЧС. Мужчина достал костюм, и, осмотрев его со всех сторон, приложил к себе.
Картинки пошли сразу, одна сменяя другую. Отдельными яркими вспышками жизненные эпизоды хозяина этой квартиры то появлялись, то исчезали, словно, кадры из кинофильма. Одни были более четкими, другие, появившись на секунду, тут же исчезали. Многоголосным эхом отдавались в ушах слова, смысл которых не возможно было разобрать. Кныш резко открыл глаза. Видения исчезли, оставив после себя сильнейшую головную боль. Через минуту стихла и она.
- Вадим, тебе лучше присесть,- услышал мужчина.
Анна вырвала из рук Кныша костюм и вернула его на место.
- Что происходит? Что за приступы? Посмотри на себя, тебя всего трясет.
- Все нормально. Мне уже лучше. Такое бывает, я уже говорил,- произнес тот и вернулся в гостиную.
- Я уже пожалела, что привезла тебя сюда, - продолжала девушка, растерянно глядя на него.
- Не стоит ни о чем жалеть. Все ты сделала правильно. Теперь я начинаю все понимать.
- Что именно?- спросила Орлова.
Наверное, в эту минуту она так хотела услышать: «Я вспомнил, кто я. Я вспомнил тебя. Я все вспомнил». Но, Вадим промолчал. Он прошелся до окна, постояв там немного, вышел в коридор, и так же, молча, обошел всю квартиру, не задерживаясь надолго ни в одной из комнат. Когда, наконец-то, осмотр был закончен, мужчина вернулся к Анне и уселся в кресло.
- А нет ли у нас чего-нибудь, выпить?- спросил он.
«У нас»- это, похоже, понравилось девушке. Она, как-то сразу, расслабилась и заулыбалась.
- Почему же, нет, все есть. Я сейчас. Я же подготовилась. Я же знала,- бормотала Анна.
Выйдя на кухню, она продолжала мысленно это повторять.
- Тебе помочь?- спросил Кныш, проследовав за ней.
- Как хочешь.
Девушка открыла холодильник и стала выгружать все, что приготовила для сегодняшнего ужина. На столе появился пластиковый контейнер с уже порезанными овощами и два небольших, но глубоких противня с какими-то запеканками. Одна из них напоминала омлет, другая, однозначно, скрывала под слоем расплывшегося сыра запеченную рыбу. Ее запах, перемешанный с запахом жареного лука, заставил Вадима сглотнуть слюну. Подкатившее чувство голода, напомнило ему, что за весь день он почти ничего не ел.
- Достань тарелки,- попросила девушка.
Кныш подошел к шкафу и  поймал себя на том, что он точно знает, что и где находится на этой кухне. Анна, казалось, этого не замечает.
- Тебе это понравится,- бормотала она, ловко раскладывая еду по тарелочкам.
Но, Вадим не слышал эту последнюю фразу. Наблюдая за девушкой, он, вдруг, явно ощутил, что знает ее не день и не два, знает ее всю. Этот приятный голос, эти движения, этот взгляд, и, даже, запах духов. Все, все было знакомо. « Я прикасался к тебе тысячу раз. Я знаю каждую клеточку твоего тела»,- думал мужчина. «Моя. Моя. Ты всегда была моей»,- отдавалось в его голове. Волна возбуждения, охватившая его, на мгновение парализовала все тело. Кныш замер, не шевелясь и не дыша. Он сделал попытку отогнать завладевшее им желание. Но, уже через минуту Анна оказалась в его объятиях.
Вадим целовал ее и шептал, шептал что-то ласковое. Девушка расслабилась и потянулась к нему сама. Тогда он подхватил ее на руки и понес в спальную. Осторожно и не спеша Кныш снимал с Анны одежду, словно хотел продлить удовольствие от умопомрачительного трепета ее тела, вызываемого каждым его прикосновением. Наконец, он овладел ею. Исчезло все и вся. Остался лишь стон полного наслаждения, полного торжества и блаженства. Вырвавшаяся наружу страсть утихла лишь тогда, когда наступило абсолютное бессилие и какое-то совершенно новое ощущение счастья. Но, даже в эту минуту Вадим не выпускал девушку из объятий. Они лежали так какое-то время, словно, оживали после потрясения. Лежали, молча, и наслаждались близостью друг друга, слушая, дыхание друг друга. И не нужны были никакие слова, достаточно было редких нежных поцелуев, которые говорили за них.
Вскоре в этой тишине мужчина услышал ровное глубокое дыхание Анны. Она заснула. Ему же было не до сна. Приступ головной боли, как всегда, наступил внезапно. На этот раз он был еще сильнее. Кныш схватился руками за голову, зажмурил глаза и еле сдерживался, чтобы не закричать. Подняться и уйти, не было сил. Облегчение наступало постепенно и вместе с ним возникающие в голове эпизоды чьей-то жизни превратились в четкие воспоминания. Это были его воспоминания. Это была его жизнь. Та жизнь, которую он, почему-то, забыл.
Кто эти люди, что окружали его последние годы? Во что они втянули его? Сделали из него марионетку, и, следуя своему сценарию, дергали за веревочки. Ложь. Сплошная ложь. Все последние годы его существования - это лишь хорошо продуманная кем-то постановка. Она, словно трясина, засосала его по самое горло. А Анна, как струя чистой родниковой воды, влилась в эту мутную, болотную жижу и дала ему силы выкарабкаться. Она очистила его мозг.
Вадим вспомнил все и уже не боялся своих воспоминаний, не боялся той мучительной боли, сопровождавшей их. Он лежал и смотрел на спящую Анну и благодарил бога за то, что он вернул ему ее. Да, еще многое придется выяснить, еще осталось много вопросов. Но он знает, что найдет ответы на них и он знает, кто даст эти ответы.
Осторожно, стараясь не разбудить девушку, Кныш вышел на кухню. Не тронутый ужин так и стоял на столе. Мужчина открыл холодильник и нашел там бутылку сухого вина и водку. Подумав минутку, он выбрал вино. Открывая бутылку, Вадим окинул кухню взглядом. «Я вернулся домой. Я дома. Наконец-то, я дома»- подумал он и налил полный бокал. Опустошив его в несколько глотков, он присел за стол. Разложенная по тарелочкам еда уже успела подсохнуть. Но, не смотря на такой неприглядный вид, она показалась Кнышу очень вкусной. Пожалуй, ничего вкуснее за последнее время он не пробовал. Похватав с каждой тарелки понемногу, Вадим снова наполнил бокал. Страшно захотелось курить. Он сходил за сигаретами и зажигалкой. Небольшими глотками мужчина пил холодное вино, чередуя его с глубокими затяжками. Его организм, получив порцию алкоголя и никотина, очень скоро расслабился. Кнышу, наконец-то, захотелось спать. Убрав в холодильник кулинарные шедевры Анны, он вернулся к ней в спальную.
Девушка безмятежно спала, лежа по диагонали. Вадим осторожно подвинул ее, укрыл одеялом, залез под него и обнял такое родное, такое желанное тело Анны. Пробормотав что-то, та прижалась к нему спиной. Вдыхая запах ее волос, мужчина испытывал неописуемое блаженство и умиротворение. Вскоре и он дышал глубоко и ровно, в такт дыханию прильнувшей к нему девушки.

**************
- Скажи, что меня не будет дней десять. Придумай что-нибудь, Верочка. Я в отпуске, уехал отдыхать. Заболел, в конце концов. В общем, меня нет,- услышала Анна сквозь сон.
Она открыла глаза. Кныш, похоже, уже закончил разговор, и, приоткрыв дверь, заглянул в спальную.
- Ну вот, я тебя разбудил. Прости.
- Ничего. Я уже выспалась.
- Тогда, доброе утро.
- Доброе. Пожалуй, сегодня оно точно доброе.
Вадим с разбегу плюхнулся на кровать.
- Я соскучился. Если б ты знала, как я соскучился. Аннушка, моя Аннушка,- шептал он, прикасаясь губами к ее лицу.
- Подожди,- пыталась остановить его девушка. – Подожди.
Но, осторожные поцелуи были такие волнующие, что уже через минуту Анна была во власти охватившего ее возбуждения. Страсть, накопившаяся за годы разлуки, вызывала желание раствориться друг в друге. И, даже, когда наступило удовлетворение, и Вадим и Анна еще долго лежали и наслаждались такой доступной близость.
- Игорь, как ты мог бросить меня?- вдруг, спросила девушка.
Кныш невольно вздрогнул. Он отвык от своего имени, совсем отвык.
- Скажи еще раз,- вместо ответа попросил он.
- Что сказать?
- Назови меня по имени.
- Игорь. Мой Игорь,- Анна прижалась к нему.
- Я не могу,- сказал мужчина.
- Что не можешь?
- Не могу принимать это имя. Я не знаю, почему, но оно звучит, как чужое.
- Ты отвык. Ты просто отвык.
- Наверное. Но, мне, почему-то, не хочется привыкать.
- Да?- девушка освободилась от объятий и села.- Что же с тобой произошло, что ты, даже вспомнив, кто ты, не можешь принять самого себя.
Вадим молчал.
- А знаешь что, может быть, позавтракаем?- спросила Анна, решив сменить тему.
- Завтрак - это хорошо. Только скорее уже обед получится.
- Я в ванную,- девушка соскочила с кровати и скрылась за дверью.
Кныш, оставшись один, уставился в потолок. Если вчера он был рад своему возвращению к настоящей жизни, то сегодня в его душе появилось смятение. В нем, словно боролись два человека. Один - Игорь Збруев, вернувшийся к реальности, желающий, во что бы то ни стало, разобраться с тем, кто лишил его личности, лишил прошлого, вычеркнув все, что связано с ним. Другой – Вадим Кныш, абсолютно не похожий на хозяина этой квартиры. Хочет ли он, добившийся успеха в этой своей новой жизни, ставший известным в Екатеринбурге, вернуться туда, где, собственно, ничего и не было, кроме этих стен и  постоянного чувства вины? Однозначного ответа в данный момент у Кныша не было.
Анна, только Анна нужна была ему тогда и нужна сейчас. С ней он не чувствовал себя виноватым. С ней было легко тогда и легко сейчас. Она - то единственное и дорогое, что было бы жаль потерять еще раз.
Но, почему-то, в эту минуту, пока девушка находилась в ванной и напевала что-то, ему захотелось сбежать, сбежать из этой квартиры, остаться одному и спокойно все обдумать. Мужчина соскочил с кровати, и, быстренько натянув на себя джинсы, накинув рубашку и прихватив телефон, вышел в коридор. На цыпочках он прошел мимо дверей ванной, влез босыми ногами в обувь и осторожно повернул защелку замка. Выйдя на лестничную площадку, Кныш старался, как можно тише, закрыть дверь. Но, замок щелкнул предательски громко.
- Черт!- вырвалось у него.
Не задерживаясь, мужчина сбежал по лестнице вниз. Оказавшись рядом со своей машиной, он залез в карман джинсов. Ключи, слава богу, лежали там. Лишь сев за руль, и, выехав со двора, Вадим с облегчением выдохнул. Правда, облегчение было не долгим. Уже через десять минут ему захотелось вернуться. Но, вместо этого он продолжал двигаться в потоке машин. Трудно сказать, сколько его машина кружила по городу. Мобильник, лежащий на пассажирском сидении, звонил уже не первый раз. Мужчина так и не взял его в руки. Он знал, звонит Анна, но ему нечего было ей сказать.
- Ты – трус, Кныш! Ты – трус,- произнес Вадим вслух и поймал себя на том, что думает о себе, как о Кныше.
«Игоря Збруева нет. Он сгорел там, в машине, вместе со своей бывшей женой. Его нет, нет. Остались лишь воспоминания. Осталась лишь Анна. Анна, которая открыла мне правду. А зачем? Нужна ли она мне, эта, правда? Что мне сейчас делать с этой правдой»?- думал мужчина. Он не заметил, как оказался у своего дома. Въехав во двор, Кныш какое-то время сидел в машине и курил. С чего начать? Что сказать Ларисе? Уже не сделаешь вид, что ничего не случилось. Случилось, еще как случилось. Вопросы, которые он хотел задать жене, требовали ответов в любом случае. Перебрав мысленно несколько вариантов предстоящего разговора,  мужчина отказался от всех. Внутри него продолжалась борьба между Кнышем и Збруевым. Один убеждал оставить все, как есть, и продолжать жить, окончательно, вычеркнув прошлое. Другой не мог смириться с тем, что его этого прошлого лишили. Без его ведома вырвали целый кусок жизни, в которой осталась Анна. Ох, если б, можно было найти золотую середину.
Кныш решил дать возможность Ларисе взять инициативу в свои руки. Она не могла не заметить демонстративно брошенных им бумаг. Значит, в его отсутствие, искала объяснение всему. Значит, будет защищаться, выбрав тактику нападения. Что ж, он не против.
- А там посмотрим,- сказал Вадим вслух и пошел в дом.
Он не ответил на приветствие домработницы, попавшейся ему на пути, и молча, влетел на второй этаж. Никаких движений, никаких звуков, никто не вышел ему навстречу. «Странно»,- подумал Кныш и прошел к себе. Походив из угла в угол, он сбросил с себя одежду и залез под душ. « Что это? Тактика выжидания обиженной женщины? Чего она ждет? Ждет, что я приду с виноватым видом и начну просить прощения за то, что рылся в ее бумагах? Да уж. Вот она - женская натура»,- думал Вадим, стоя под струями воды. Он уже вышел из ванной, оделся и даже полежал, а к нему так никто и не зашел. Тупо томиться в ожидании мужчина больше не мог. С мыслями: « Что ж, твоя взяла. Только не жди извинений», он пошел к жене.
За дверью Ларисиной спальной стояла тишина. Кныш резко открыл ее и вошел. Жены там не было. Нет, она не вышла. Она так и не появлялась дома. Брошенные им бумаги до сих пор  лежали на кровати. Мужчина, обойдя спальную по кругу, присел, тут же резко встал и вернулся к себе. Взяв мобильник, он набрал номер Ларисы. Вадим делал это несколько раз, но ее телефон был недоступен. В душе зародилась тревога, которая с каждым часом становилась все сильнее и сильнее. Мужчина то курил, то бродил по опустевшему дому. Именно  опустевшему, ведь даже прислуга не попадалась ему на глаза. Он почти не выпускал из рук телефон, надеясь, что Лариса вот-вот позвонит. Но мобильник молчал.
- Какого черта, где ты шляешься?- возмущался Кныш.
- Какого черта! Что ты психуешь?- останавливал его Збруев.
- А, вдруг, с ней что-нибудь случилось,- отвечал Вадим.
- Даже, если и так, твой психоз ничего не изменит. Успокойся.
- Как я могу быть спокоен, она не чужой мне человек. Она моя жена.
- Жена? Да нет у тебя никакой жены.
- Заткнись, слышишь, заткнись,- закричал Кныш.
В этот момент раздался стук в дверь. Мужчина вздрогнул от неожиданности. «Явилась»,- подумал он. Но, в дверях стояла Татьяна Федоровна.
- Вадим Викторович, что случилось?- испуганно спросила она.
- А что случилось? Я вас не звал!
- Вы так кричали на кого-то. Простите, я подумала, вам нужна помощь,- женщина обвела комнату взглядом.
- Я? Вам показалось.
- Извините.
- Принесите мне коньяк и что-нибудь поесть,- буркнул раздраженный муж чина.
В этот вечер Кныш больше ни с кем не разговаривал. Он накачивал себя коньяком, зажевывая тем, что лежало на тарелках. Молчаливое пьянство закончилось тем, что Вадим, опустошив бутылку и расправившись с едой, поставил поднос с посудой на пол и сделал еще одну попытку дозвониться жене. Равнодушная фраза о недоступности ее мобильника привела его в бешенство. Кныш швырнул телефон в угол и прямо в одежде бухнулся на кровать. Через минуту его невменяемый от спиртного организм отключился.

*************
Кныш не слышал стука в дверь. Он крепко спал, уткнувшись лицом в подушку. В спальную осторожно вошла домработница.
- Вадим Викторович,- позвала она его.
Мужчина никак не отреагировал. Тогда женщина прошла вперед. Не глядя под ноги, она запнулась о стоящий на полу поднос. Грохот пустой посуды заставил Вадима открыть глаза.
- Вадим Викторович, простите, что разбудила,- начала домработница.
Кныш повернулся, и, присев. Еще какое-то время смотрел на нее ничего непонимающим взглядом.
- Почему, почему, вы всегда появляетесь, как привидение, вырастаете перед глазами из-под земли?
- Звонит доктор Савин,- продолжала Татьяна Федоровна.- У него что-то срочное. Возьмите трубку.
- Да пошел он,- произнес мужчина и упал спиной на подушку.
- Но, Вадим Викторович, пожалуйста,- женщина протянула ему трубку.
Кныш понял, что она не уйдет.
- Какого черта, звонить в такую рань,- проворчал он.
- Вообще-то, уже полдень,- вставила Татьяна Федоровна.- Пожалуйста, поговорите. Мне кажется, что-то случилось с Ларисой Геннадьевной,- продолжала она,  прикрывая ладонью микрофон.
Тут Кныш очнулся и выхватил телефон из рук женщины. Та подняла с пола посуду и удалилась, прикрыв за собой дверь.
- Да, я слушаю,- произнес Вадим.
- Вадим Викторович, здравствуйте. Это Савин.
- Я в курсе.
- Вадим Викторович, у меня плохие новости. Ваша супруга погибла в дорожной аварии.
- Что? В какой аварии? Как это - погибла?- мужчину, словно окатили холодной водой.
- Приезжайте ко мне, я вам все расскажу. Если хотите, я к вам приеду.
- Нет, я сам. Я сам к вам приеду.
Савин пытался выразить свои соболезнования, но Вадим уже отключил телефон. Он сидел на кровати, пытаясь осмыслить все, что услышал.
Страх, перемешанный с болью, которую он вчера так усердно пытался утопить в бутылке коньяка, вернулся мгновенно, притянув за собой отвратительно терзающее душу чувство вины. Не хотелось верить. Не хотелось понимать. Как так? Все так просто – вчера человек был, сегодня его уже нет. Как так? И все претензии в адрес Ларисы, все обвинения теперь не имели никакого смысла. «Почему? Почему уходят из жизни близкие мне люди? Почему? Сын, Кира. Лариса. Кто следующий? Почему, как только все становится привычным, как только жизнь начинает течь размеренно, как только начинаешь чувствовать себя комфортно, этот созданный мною мой маленький мир рушится в одночасье? Почему»?- думал Кныш. Он не мог понять, что делал не так в своей жизни, и даже не в одной, а в двух своих жизнях. Что не так? Что он упустил? Что не сделал из того, что должно быть сделано? Что делать дальше? Трудно сказать, чего внутри него сейчас было больше, боли, чувства вины,  или отчаяния. Все слилось, все смешалось, выворачивая душу. Вадим сделал глубокий вдох.
- Так, все, успокойся,- произнес он вслух.
- Возьми себя в руки! Ты же мужик,- поддержал его Збруев.
- Мужик,- повторил Кныш.
- Какого черта? К чему все эти самокопания? Что они дадут?
- Наверное, ничего,- ответил Вадим.
- Ты не проживешь ни одного дня заново. Ты не можешь распорядиться прожитыми годами, днями и часами по-другому. Есть ли смысл, сидеть и терзать себя?
- А что делать? Что мне делать?- прокричал Кныш.
- Ты еще спроси – кто ты? Где твое место?- издевательским тоном продолжал Збруев.
- Заткнись!
-Тебе пора идти. Позаботься о Ларисе. Она же освободила тебя, так получается. Только в этом нет твоей вины. Жизнь твоя не закончилась. Ты забыл, у тебя же есть Анна.
- Анна, черт…   Анна. Надо ей позвонить,- вспомнил об Орловой Вадим.
- Да уж, твой вчерашний побег, прямо скажем, поступок малодостойный,- добавил масла в огонь Збруев.
- Что сделано, то сделано. Ничего, она поймет. Я позвоню ей...,- Вадим оборвал фразу.
Он, вдруг понял, что разговаривает сам с собой. Мужчина поднялся с кровати и направился в ванную. Открыв кран, он умылся холодной водой. Но, этого показалось мало, и Кныш сунул под струю голову. Постояв так несколько минут, он промокнул волосы полотенцем и встряхнул головой, словно пытался изгнать оттуда все мысли. Они мешали, не давали сосредоточиться. Собрав волосы в хвост, Вадим прислушался к своему организму. Нет, на душе не стало легче, но, по крайней мере, голова прояснилась. Минут через двадцать Кныш уже выезжал со двора.
Его машина летела по объездной дороге. Минуя город и пробки, Вадим достаточно быстро добрался до клиники Савина. Припарковав машину, он выкурил сигарету, и, только после этого вышел из нее. Мужчина никак не отреагировал на приветствие охранника, миновал турникет и направился к кабинету Геннадия Дмитриевича.
- Где она?- начал он без всяких вступлений.
Савин, не ожидавший такого резкого появления, на секунду растерялся, но, тут же взял себя в руки.
- Пожалуйста, закройте дверь и присаживайтесь.
Выполнив его просьбу, Кныш прошел вперед и упал на стул, стоящий напротив Геннадия Дмитриевича.
- Объясните мне, наконец, что случилось с Ларисой. Где она?- произнес он уже более спокойно.
- Лариса погибла при аварии. Она умерла не сразу, по дороге в больницу. Пока была в сознании, просила найти меня. При ней не было ни документов, ни мобильника, поэтому вам сообщить о трагедии не могли.
- Но, ее машина дома.
- Она была не своей. Похоже, с какой-то своей приятельницей Лариса отправлялась куда-то загород. За рулем сидела женщина, она погибла на месте. Я приношу вам свои соболезнования и готов оказать помощь в организации похорон.
Вадим никак не отреагировал на эти слова.
- Так, где она? Мне же требуется ее опознать, я так думаю.
- Да. Можем поехать прямо сейчас.
- А что, по телефону вы мне все это сказать не могли?
- Мог. Но вам требовалось время, чтоб осознать случившееся. Разве не так?
В воздухе повисла пауза.
- Вы на машине?- спросил Савин, нарушив эту неловкую тишину.
- Да.
- Я могу поехать с вами, если вы не возражаете. Или мне позвонить водителю?
- Нет, не надо. Езжайте со мной.
- Вы уверены, что можете вести машину?
- Уверен. Сюда я, по-вашему, как добирался?
Кныш поднялся и пошел к выходу. Савин поспешил за ним.
Всю дорогу Вадим молчал. Все личные претензии и вопросы к Геннадию Дмитриевичу отошли на второй план. «Потом, все потом. У меня еще будет время пообщаться с вами, господин Савин. Никуда вы не денетесь, вам придется многое мне объяснить»,- думал он.
Процедура опознания прошла быстро. За эти несколько минут Кныш произнес лишь одну фразу: «Да, это Лариса». Резко развернувшись, он вышел в коридор и прислонился к стене.
- Вам плохо?- спросил Геннадий Дмитриевич, ожидавший его там. – Давайте, выйдем на воздух.
- Я в порядке,- произнес Вадим и пошел к выходу.
Поравнявшись со своей машиной, он открыл дверцу и рухнул в кресло. Кныш нервно закурил, не обращая внимания на Савина, который вслед за ним вышел из морга и устроился рядом на пассажирском сидении. Он не слышал, что говорил этот заботливый доктор. Делая глубокие затяжки, Вадим курил уже вторую сигарету.
- Вы не ответили мне,- дошла до него последняя фраза Савина.
- Что я должен вам ответить?- наконец, отреагировал на его слова Кныш.
- Я готов взять организацию похорон на себя. Вы не против?
- Спасибо, я как-нибудь сам. Она ведь моя жена, не так ли, Геннадий Дмитриевич?
- Да, да, конечно. Я просто хотел помочь.
- С чего бы такая забота?
- Ни с чего. Я всего лишь предлагаю свою помощь. Не хотите, как хотите. Если…
- Вас куда отвезти?- перебил Кныш.
- В клинику.
Вадим завел двигатель и тронулся с места. За всю дорогу ни тот, ни другой не произнесли ни слова.
- И, все же, если что, звоните,- произнес Савин, уже выходя из машины.- До свидания, Вадим Викторович.
Тот продолжал молчать. Геннадий Дмитриевич захлопнул дверь и ушел. Машина Кныша тут же покинула территорию клиники. Он ехал домой.