Кучер

 Его нельзя назвать бездомным, да и весь мир таким он бы никогда не назвал, ведь «дома», как многие привыкли понимать это слово, у него не было. Это постоянное место жительства было на колёсах. Их было четыре. Ещё были доски, бортики, разная бесполезная мелочь – вот его дом. И вся жизнь его была постоянной дорогой к мечте. О, да, мечта у Кучера была. Да ещё какая! Он мечтал о «доме».
 «Что?!» - вдруг спросил кто-то – «Разве он его уже не имеет?».
 Я, конечно, отвечу: «Имеет, обзавидуешься». Но эта телега его давно уже не устраивала. С недавних пор он понял, что хочет «дом», но что это такое и как оно выглядит, Кучер не представлял. За всю жизнь ему предоставлялись случаи посмотреть на «уютные гнёздышки" других людей, однако чего-то для него в них не хватало. Всё в них было однообразно индивидуально: лачуги крестьян были слишком обжитыми, дворцы господ, напротив, являли собою излишество в деталях. И только было что-то в храмах: родное. Кучер же чувствовал, что родное с некоторой пудрой.
 Его дорога, как и жизнь, началась, конечно, с рождения: его где-то подобрали на дороге, положили в эту самую тележку и увезли. По вступление в более осознанный возраст, будущий Кучер, а пока Кучерёныш, познакомился с теми, кто вёл телегу его жизни по дороге его судьбы – Беззубого старика и Старика с пилой.
 Беззубый старик был, действительно, совсем беззубый и старый. Второй же – Старик с пилой – имел во рту почти все зубы и держал в руках пилу. Так они, по памяти Кучерёнка и прожили свои жизни.
 Но дело было, конечно, не в том, что они являли собою физически, ведь вся суть их важности для будущего Кучера заключалась в том, как что они говорили и как смотрели на мир, то есть их душевные качества. Беззубый громко и часто ругался. Второй же был сдержаннее, часто думал. Так эти двое воплощали в себе два подхода к жизни: деятельный и созерцательный. Кто же кем был? Вы знаете?
 Я был удивлён, когда узнал от Кучера, что Беззубый и кричащий – это созерцатель, а с пилой и думающий – это деятель. На самом деле всё логично и не так, как мы ожидаем (возможно, человеку присуща природная нелогичность): Старик с пилой думал о действии семь раз – и делал. Он делал идеально, с первого раза, никогда не ошибаясь в расчётах. Ибо мерил, считал, прикидывал, представлял, думал (бывало долго, как философ) - и делал. Не сомневаюсь, «философ дела» был Старик с пилой.
 Беззубый тоже делал, даже больше, но бывало не впопад, а бывало даже очень хорошо. Суть же его действий была в наслаждении результатами. Вот он кричал, если что-то не ладилось. Если же ладилось, то тоже кричал, но радостно. Этот был «философ результата».
 Маленький Кучерёнок, сидя между двумя такими самобытными личностями, нашёл и себе прозвище: «философ начала». Из этого странного положения уже нет выхода: будущий Кучер теперь есть тот, кем увидел себя и другим быть не сможет. И это совсем не грустно, а, напротив, в этом и есть смысл судьбы: быть собой и не мочь быть никем более.
 А судьба у «философа начала» была тяжеловатая, ведь он всегда прекрасно начинал, а продолжать не мог. Да где же ему было продолжать какое-то дело, если подходило уже время начинать новое. Так и начинал он много и долго, хорошо и необычайно ловко, каждый час. Ему это вскоре надоело, и он понял, что лишь начиная, он никогда не доберётся до настоящего дела и тем более до результата.
 Старики ушли из жизни Кучера, и он, взяв поводья, уже в одиночку повёл телегу своей жизни, помня опыт предыдущих, виденных с детства. Дорога была именно такой, как и рассказывали предки: кочковатая, витиеватая, лесная. Вести было тяжеловато, но как красиво было всё вокруг. Представьте сосновый лес, его высокие стволы, аромат.
 Так и протекала жизнь Кучера. Однажды начав вести сам, он ничего более не начинал, зато освоил искусство «философии дела» на практике, постепенно. Где-то колесо смазать, где-то бортик подколотить – в общем, ничего сложного – ехал, как ехал.
 Вот только не понимал он явно того, куда направляет свою телегу. Где этот «дом»? Долго размышлял Кучер об этом, пока не пришёл к одной простецкой мысли, которая была в буквальном смысле у него под носом – дорога. «Куда бы я ни сворачивал, дорога-то одна» - подумал он.
 Понял тогда Кучер, ведя свою телегу жизни, что везёт он своё тело по совести, по чувству, по образу двух «философов» и по-другому просто не может. И потому дорога до «дома» была та же, и телега, и лес был так же прекрасен. Путь домой продолжался, и он наверняка да привёл Кучера к мечте.
«Ведь стариков куда-то привёл»