Жили-были дед да баба

  Жили-были по-соседски дед да баба. Дед вёл своё хозяйство, баба своё. И зачастила как-то эта бабуля в гости к дедуле. Сидит его жалеет, как бы намекая на его одиночество. Деду как-то даже не по себе стало. А бабуля пуще прежнего захаживает то с вареньем, то с соленьем.
  Вдруг к деду неожиданно приехала дочь с пятилетним сыном Петром. И для бабули всё дедово одиночество с грохотом накрылось медным тазом!
  Дочь в делах вся кружиться по дому, по саду-огороду. На кухне стряпает любимые дедовы вареники с творогом. Борщ по-украински ароматно булькает на печи. Пирожки в духовке румянятся-пекутся. Всё прибрано, настирано. Огород выполот, полит, окучен, всё подвязано, всё подпёрто. Внук двор усердно веником метёт. Яблоки из-под яблонь в таз для варенья все собрал.
  Дед лежит на кушетке счастливо музыку слушает по радиоприёмнику. Отдыху радуется! Внук прибежал со двора, деду под нос сунул в большой чашке виноград с тутовником.
- Деда, ешь, мытые! Тебе насобирал!
  Бабуля беспокойно мечется, наблюдая за суетой в соседнем дворе. День, два сидела, маялась, на третий не вытерпела! Напекла пирожков пушистых с мясом, набила дорогими конфетами карманы нового халата и уверенно двинулась на абордаж!
- Здравствуйте! – вежливо подчёркнуто поджав губы, оценивающе смерила с ног до головы бабуля встретившую её на пороге дома дочь деда и отрезала: - Я к Егорычу!
  И прямо так по-хозяйски прошла в комнату деда! Полулёжа на кровати дед лопает виноград. Заботливый внук нарвал!
- Ну, здравствуй, Егорыч, - ласково послышалось воркование бабули. – Как ты, не болеешь?
- Да нет, - в удивлении от такой заботы поднялся дед и аж виноградиной поперхнулся.
- Ну вот, кашляешь, а говоришь, что здоров, - бабуля ловко и озабоченно потрогала его лоб: – Никак жар?
- Да никакого жару у меня нет, чего это вдруг, - смутился дед, убирая её руку со лба.
- А я вот гостинец тебе принесла, - бабуля вытряхнула содержимое карманов на тумбочку деду под нос.
  В этот момент в комнату влетел внук со свежей газетой и прямо-таки застрял в дверях при виде горы гостинцев!
- Спасибо, Терентьевна, спасибо, - искренне поблагодарил дед, и сунул, было, внуку тёплый пушистый пирожок.
- Э нет! – запротестовала бабуля. – Это для дедушки!
- Я тоже хочу! – взвился внук от такой несправедливости.
 Но бабуля его категорически перебила:
- Да мало ли что ты хочешь?! А я вот сесть хочу! Вот ступай и принеси мне лучше табурет, лодырь ленивый! Я старая, на больных ногах стою тут!
- Больные дома сидят! – огрызнулся от обиды Петро, бросил газету на край кровати  и недовольно вышел из комнаты, дёрнув плечами.
- Ну ты мне ещё позубоскаль тут! Мал ещё чтобы мне указывать! – парировала бабуля, не собираясь уступать свои позиции.
  Помешивая сливовое варенье, мать с затаённым интересом тихо наблюдала за совершенно непонятной ей сценой. Ей было совсем невдомёк - с чего это вдруг взъелась на них соседка и рассыпается бисером перед отцом?
- Ну, иди стул ей отнеси, - тихо сказала она сыну, поймав его за руку.
- Ничего я не понесу! – неожиданно громко заявил Петро и, надув ещё больше губы, громко ляпнул в сторону бабули: - Жадина-говядина, солёный…
- Да цыть, ты! – испуганно шикнула на него мать. – Одурел что ли?! А ну, как услышит!
- Вот и пусть послушает! – не унимался обиженный Петро. – Понапёрла тут всего!..
- Я сказала, уймись! – повысила голос мать.
- Да у деда в этих её конфетах последние зубы повылетают! – съязвил ещё громче Петро, и тут же получил посудной тряпкой по загривку.
- Хорошо! – процедил он сквозь зубы и твёрдым шагом прошёл в горницу.
- А я нонче халат новый купила, - ворковала бабуля дедуле. – Мягкий, фланелевый, натуральный!
- Вот, пожалуйста, ваш стул! – появился с табуретом Петро.
- Вот спасибо, наконец-то, - сразу поменяв воркующий тон на недовольный, съязвила бабуля. И тут же не преминула словесно треснуть пацанёнка по лбу: - Только за смертью тебя и посылать, никогда не дождёсси! Иди отседа, дай побалакать!
   И она грузно уселась на стул так, что он затрещал!
  Наболтавшись вволю с дедом, бабуля положила свою руку на его руку:
- Ну, я пишла, кажись. А ты, Егорыч, держись, не болей.
- Да не болею я, просто лежу да отдыхаю, - засмеялся дед.
- Ну, пишла я, однако, - хлопнула себя по коленям бабуля.
- Сорок раз уже сказала «пишла», а сама всё сидит, как пень! – громко фыркнул Петро.
- Да замолчи ж ты! – шикнула на него мать.
- Ну, пишла я ужотко, не тужи, - опять взялась напрягать бабуля деда.
  Дед засмеялся уже не в шутку, успокаивая соседку:
- Не болею я и не тужу. Не до этого.
- Ну-ну, - кивнула бабуля.
- Припёрлась со своими горелыми пирожками! – не унимался обиженный внук.
- Петро, накажу! – пригрозила мать, подавляя смех.
- Ну, пишла я! – бабуля довольная своим визитом стала подниматься со стула.
  Но стул, будто сзади крепко схватил бабку и не желал отпускать.
- Да на что я тут села?! – схватилась Терентьевна за зад и насилу с треском отодрала от халата табурет.
  На сиденье табурета остался цветной отпечаток от нового фланелевого халата. Петро со сдавленным хохотком злорадно пулей вылетел из дома и удрал в сад.
- Ну, прямо чёрти что! – психанула бабуля. – Не пацан, а террорист!!!
  Наконец она ушла, а отец и дочь, переглянувшись, в недоумении уставились на цветное сиденье табурета.
- А чего она приходила-то? – невпопад спросила дочь.
- Да сериалов насмотрелась, да скукой уморилась, - махнул дед рукой и зевнул во весь рот: – Сам я уже от неё уморился.
- А чего со стулом-то? – бестолково разглядывая стул, недоумевала дочь.
- Да я сам не понял, чего это он к ней прилип, - пожал плечами дед и выдвинул свою версию: – Может в чём липком был?
  Мать пошла в горницу собирать ужин на стол. И тут ей на подоконнике попался на глаза тюбик клея «Момент».
- Петро, зайди-ка в дом! – позвала она в открытое окно сына.
- Чего? – зашёл Петро.
- А ну-ка, скажи честно, ты что, клеем стул Терентьевне намазал? – прямо в лоб спросила мать.
- Я ей в следующий раз не клеем намажу, а с тубзалета… - Петро не договорил и, ловко увернувшись от наказания, метнулся в дедову комнату и юркнул за его спину на кушетку.
   Дед быстро его загородил и, сыпанув горсть бабулиных конфет внуку, захихикал:
- Тихо! Лежачего не бьют! Он отстаивал справедливость! Я тоже за мир в нашем доме!
- Да ну вас! – сдалась дочь и ушла хлопотать на кухню, думая: «Действительно, будем мы ещё ссориться. Бабуля со своим интересом приходила. Хотя жаль её…»
  Ароматный ужин в уютной горнице всех собрал за стол. Конечно, понятно было, что даже старички проявляют симпатию и заботу друг к другу, особенно, когда им одиноко. Только вот пятилетнему Петру невозможно было объяснить, почему его не угостили. Ведь гостинцев целая куча! Дед зубы свои бережёт. Внука любит, больше чем конфеты. Теперь все гостинцы мирно сидели на столе в стеклянной красивой вазе.
  Вот так жили-были по-соседски дед да баба.
               
               
(гПавл.Посад 2005г)
(фото из инета)