Леший Глава 7 Зона

 Глава 7 Зона

  "Оставь надежду, всяк сюда входящий".
  (Данте "Божественная комедия")

Каждый день начинается и кончается проверкой наличия арестантских душ. Вертухай называет фамилию:

— Павлов…

Арестант должен ответить:

— Алексей Владимирович, статья 105 часть первая.

Чем чаще проверять, тем меньше шансов, у «вставшего на лыжи»* добежать до канадской границы. Поэтому посреди дня еще, как минимум, две проверки.

***
Половину маленького кабинетика занимала сытая, расклешенная к фундаменту, фигура кума*. Вышеозначенный фундамент с трудом вписывался в форменные брюки, хотя их размер на две единицы превышал размер кителя.

Начальника оперативной части, подполковника Куликова Юрия Павловича, и сослуживцы, и зеки, за глаза единодушно величали по отчеству: «Падлович», или «Падлыч», кто как привык. Погоняло кума в полной мере соответствовало его должности и характеру. Что здесь первично, а что вторично, покрыто таким же мраком, как у яйца и курицы. То ли занимаемая должность сформировала подлючий характер, то ли наоборот – подлючий характер привел к подлючей должности.

С каждым новоприбывшим кум обстоятельно беседовал, кнутом и пряником склоняя к стукачеству. Положительный результат достигался крайне редко, поэтому разговор, как правило, заканчивался обильными угрозами в адрес оборзевшего* зэчары, а иногда и водворением в ШИЗО, если наглость арестанта зашкаливала. В Лехином отказе Падлыч огреб такую дозу неприкрытого сарказма, что расщедрился аж на десять суток.

***
Из ШИЗО выпустили минута в минуту.  В отряде Леху встретил завхоз. На зоне завхоз это не тот, кто заведует всяким разным барахлом. Здесь завхоз это «бугор», начальник, хотя и в зэковской робе. Дал понять, что про мазу* Апостола на зоне знают. Ввел в курс дела:

— Эта зона реальная, не черная*, но и не красная*. С хозяином у нас, как любил говорить меченый*, самый полный консенсус. Мы ему план, он нам уважение. Беспредела нет, живем по понятиям*.

Выделили вип-шконку в мужицком* секторе. По словам завхоза – «бронь правительства» – откинулся один из бригадиров. Новый не стал переезжать.

Особое положение не блатного новичка пришлось по душе далеко не всем. Лидеры отрядной отрицаловки* вбили себе в бошки, что Леха относится к ним, страшным и ужасным, без должного почтения, а Леха их просто не замечал. Они с первого дня каким-то звериным чутьем распознали в нем своего антипода. Ни авторитетная Лехина статья, ни слухи о разгроме прессхаты в СИЗО, ни указание смотрящего не могли их в этом переубедить.

Вечерний моцион Леха отправлял после отбоя, когда весь народ уже угомонится, что было нарушением распорядка. Умывался по пояс, блаженно закрыв глаза и фыркая по-тюленьи. Тупая боль в затылке и небытие. На ринге получал по-всякому, но водопроводной трубой по затылку впервые.

Перед глазами черно белая вращающаяся спираль и пульсирующая боль, будто монотонный неспешный счет рефери – три, четыре, пять…На счет семь надо встать на колени, на счет восемь на ноги, на счет девять открыть глаза и принять стойку. А его уже волокут за ноги, будто поверженного гладиатора с арены Колизея.

Куда? Еще считать и считать – целая вечность. Поджал ноги и наугад лягнул. Правой ногой угодил во что-то мягкое. Открыл глаза. Лидер отрицалова корчится на полу. Каблуком берца в пах это больно, очень больно. Мало найдется людей способных стерпеть и продолжить бой.

Видел, как Джеки Чан из положения лежа на спине в течение секунды вскакивает на ноги? «Подъем разгибом» называется. Леха выполнил не хуже китайского актера.
Второго подонка прихватил у двери. Мордой о косяк, я тебе скажу, не подарок. Морда треснуть может.

Прибывшие на шум завхоз с центровыми* застали «отрицалово» жопой кверху, мордой в толчке. Из воровской элиты в опущенные*, из отрицаловки в петушатник, это пострашнее, чем из олигархов в бомжи.

*** 
На «правилку» вызвали только Леху. С опущенными выяснять отношения не принято. «Правилка» на зоне, это сходка, на которой воровские авторитеты судят зэка, серьезно накосячившего*. Опустить двух блатных*, это тебе не ежика взлохматить!

В отличие от Суда государственного, на Правилке протоколов не ведут, горбатого не лепят*, взяток не берут. Смотрящий и четверо приближенных авторитетов единогласно оправдали Леху по всем пунктам предъявы*.

По ходу неофициальной части Никон, смотрящий на зоне, после второго стакана разговорился:

— По маляве Апостола я твою милость совсем другим представлял. Эдаким  добрячком-лесовичком. Тебя в СИЗО Тринадцатым нарекли. Не в масть. Несерьезная кликуха, для шестерки в самый раз.

Погоняло должно быть не просто так. У правильного чела оно соответствует его сути. Должен быть смысл, а не как у придурков, малышом двухметрового бугая, а крошкой двухспальную бабеху.
 
Можно, конечно, тебя Алехой величать. Так мы друзей-товарищей зовем. Но у меня другая тема – Алексей, Леша, лесник, лесовик – «Леший» твое погоняло.
В умении строить логические цепочки Никону не откажешь. Сравнить бы Коэффициент интеллекта (IQ) Смотрящих и Членов правительства. Кто по твоему сверху окажется?

***
После «правилки» Лехин статус основательно укрепился. Кроме как «Леший» к нему не обращались - сам смотрящий дал погоняло.

Мужики относились уважительно, блатные косились, но молчали. Петухи* глазки строили. Петушиная мама, Коко, особенно старался. Полное погоняло, "Коко Шанель", дал петушку откинувшийся отрядный старшак, лишивший его невинности, и безошибочно разглядевший голубую ориентацию крестника.

Коко Шанель, в миру мелкий питерский барыга Сергей Галицкий, схлопотал десятку за групповое изнасилование несовершеннолетней. Эта статья, и без прочих достоинств, вела на порог петушатника, оказаться за которым он мог при малейшем косяке. А косячить начал едва появился на зоне, к месту и не к месту козыряя своей фамилией, восходящей к легендарному Рюрику. Данное обстоятельство, а также пидерсионные усики и бородка, вызывали у зэков перманентное желание опетушить потомка грозных викингов.

Последней каплей, переполнившей мизерную чашу блатняковского терпежа, стало невинное желание Галицкого польстить отрядному пахану. Серега заявил ему прямо в глаза, что тот похож на Бельмондо. По правде сказать, авторитет действительно смахивал на звезду французского экрана. За что пахан оказал ему великую честь – лично сопроводил в «номера» и реализовал свое право на первую брачную ночь. Но по рукам не пустил, хотя выстроилась внушительная очередь желающих, – сумел таки новоявленный петушок угодить своему суверену. В самый последний момент, но успел. А косяк Рюриковича заключался в том, что по фене «Бельмондо» означает «отмороженный мудак».

Так и оказался родственник Ивана Грозного в петушатнике. Очень быстро Коко научился извлекать выгоду из своего нового положения, и, заодно, получать удовольствие - голубая кровь очень часто предопределяет сексуальную ориентация того же цвета. Что ни говори - элита общества.

При прежнем старшаке, недавно откинувшимся, и обожавшем минет в его исполнении, Коко всего за год сделал успешную карьеру - выслужился в «мамы»*. Используя служебное положение и опираясь на покровительство пахана, начал взимать плату за услуги своих «девочек».
 
Тема петухов заслуживает особого внимания. Абсолютное большинство заключенных имеют традиционную сексуальную ориентацию и вне зоны ведут себя соответственно. Но поскольку «Без женщин жить нельзя на свете», за неимением таковых, их надо делать. Возможностей Господа нет, да и ребра на это дело уже не дают, вот и выкручиваются, как могут. Насколько прочно сидит петушиная тема в мозгах заключенных красноречиво иллюстрирует анекдот:

  Зеки в камере разгадывают кроссворд:

  - Женский половой орган из пяти букв?

  Гадали, гадали.... Не знают. Спрашивают у пахана. Тот надолго задумался...

  -Ни хрена не пойму! То ли очко с мягким знаком, то ли жопа с двумя "п"?

Говорят, была попытка отделить петушков, так и в этой чисто петушиной зоне, начали делать своих петухов.