Привет, Бродский

Танату полюбил, и возжелал воспеть.
Жизнь - бездонный океан, но ты попавший в сеть.
Что боль терзает, как невзаимное влечение ,
Мне ни во смерти нет спасенья, не в лечении.
Поэт без денег, амбиций, страсти, ветренных идей,
Мне чудный жизни вариант плетет хитрый божок Морфей.
Терпение! Позабыли, что мы все тут рабы божьи.
И ты - поэт, вонзив во грудь ржавый и прелый нож им!
Идешь дорогою, один без нас, наискосок,
Чванливые завистники желают лакомый кусок.
Они сокрыты, носят образ. Старцы и женщины и дети;
И оттого ребенка плач сильнее всех мне в мире претит.
Не отличить, кругом враги, твой лучший друг - один в один.
Либо в реалию вернись, либо в мир мертвый ты войди.
Не доверяй своим родным и тем, кто носит эти маски,
Их радужные помазки на старой, серой, мерзкой краске.
А что любовь? Ее оставим, или вперед на эшафот.
Или любимую мы бросим. Бренное тело. Старый форт.
Прощай, дитя чудесное. Ты мне конечно же мила,
А тварь моя любимая следы убийства замела.
Но если я вдруг начну думать, что я тоскую, как они,
Пообещай со мной покончить. И хороня, глубже копни.
Твоя прелестная со станом, неподражаемая грудь,
Въедаешься в мое пространство, как разрушающая ртуть.
Мне подал дьявол котлован, и вымостил сам бог путь
Так что же быть поэтом дальше, или с любимой в миг издохнуть.
Убил чужих, своих, сестру родную и воздыхающего брата.
Прости, о дорогая жизнь, но мне милее всех Таната.