Ч. 42 По крымскому каменистому бездорожью

Предыдущая страница http://www.proza.ru/2017/12/24/965

Сначала полкам поднимала настроение бодрая музыка, солдаты знали, что их сопровождают женщины, и это тоже вселяло оптимизм.
 
Но уже после первого часа марша, вверх-вниз по долинам и по взгорьям под палящими лучами крымского солнца, быстро разогнавшего тучи, солдаты в неудобной тесной форме, отвратительной обуви, с тяжеленым грузом на плечах стали изнемогать от усталости и жажды.
 
Выдохлись и музыканты: захлебнулись медные трубы, умолкли барабаны. Взятая с собой вода быстро закончилась, а в источниках, попадавшихся в пути, она оказалась непригодной для питья. Всех мучила нестерпимая жажда. Многие солдаты и офицеры падали в обморок от теплового удара.

Некоторые из солдат, окончательно обессилев, в отчаянии бросали на обочину свои тяжёлые ружья и часть амуниции. Женщины едва передвигали ноги, израненные об острые камни. Многие из них падали на землю и не хотели подниматься.

Только уговоры офицеров, что они могут попасть в плен к противнику и красочно обрисованные картины, что с ними в таком случае произойдёт, заставляли мучениц встать и продолжить путь.

Жёны офицеров, ехавшие на мулах, патриотично подбирали оружие, брошенное на пути соотечественниками. Участники перехода потом говорили, что офицерских жён не было видно из-за надетых на них ружей, так они были ими увешаны.

 По всему пути следования армии валялись шинели, ранцы и прочее имущество. Холера и диарея, постоянные спутницы англичан и французов, не покинули войска. Солдаты и офицеры умирали в пути сотнями. Больных оставляли там, где их застала болезнь, обещая забрать позже.

Но позже оказалось, что забирать некого, остались только бездыханные тела. Людей пугала внезапность заболевания. Человек мог оживлённо беседовать с соседом и вдруг внезапно падал с приступом рвоты, а спустя некоторое время был уже мёртвым. Его наскоро хоронили и шли дальше.

Хирурги и их помощники также шли пешком, неся свои инструменты и лекарства в медицинских сундучках и саквояжах. Наиболее удачливые медики добыли себе лошадей. На полк полагалась одна медицинская палатка, 10 носилок и маленький рулон полотна для перевязок.

Медикаментов взяли с собой в обрез, почти всё медицинское имущество осталось в Варне. Французских солдат и офицеров, неспособных продолжать путь, подбирали следовавшие за полками двуколки. Французы весь свой багаж везли на телегах, а не тащили на себе, как англичане.

У них имелись полевые госпитали, палатки, полный комплект медикаментов, хирургических инструментов и даже разобранные по секциям деревянные бараки для госпиталя.
 
Русских нигде не было видно, что очень удивляло командование союзников. Заночевали у реки Булганак. Наконец-то утолили жажду и наполнили фляги водой.
На следующий день войска двинулись к реке Альме, куда подошли в самый солнцепёк 7 сентября 1855 года. И только там впервые увидели русские войска. Сражение началось на следующий день.

Не любят наши официальные историки рассказывать об Альминском сражении. Дескать, значения оно никакого не имело. Потерпели поражение, ну и что из того? Главное – совсем другое, героическая оборона Севастополя – вот, что главное! А между тем сражение на Альме решающим образом сказалось на дальнейшем ходе событий.

Начальник штаба Черноморского флота вице-адмирал Корнилов был глубоко убеждён, что исход сражения определит дальнейшую судьбу войны в Крыму. Своему брату он так и написал: «На-днях должно решиться: быть или не быть, надеюсь, Черноморскому флоту, а не России… временная потеря Крыма и флота ничего…».

И всё-таки оптимизм не помешал Корнилову в тот же день составить завещание.

Продолжение http://www.proza.ru/2017/12/25/1673