Отрывок из романа Черная сирень
Завывавший на улице ветер успел накидать подгнивших листьев на грязный, затоптанный мокрой обувью, паркетный пол.
За единственным столом, похожим на ее рабочий стол в отделении, сидела рослая женщина и что-то сосредоточенно записывала в толстенной, похожей на бухгалтерскую книге.
Женщина прервала работу и подняла голову, обмотанную пуховым платком.
Это была Галина.
От образа Кармен осталась лишь бордовая, в виде розы брошь, небрежно приколотая на растянутый серый свитер.
Взгляд Галины был обращен внутрь себя. Но вдруг, словно подавая некий тайный знак, она кивнула.
И тут — так внезапно, что Варвара Сергеевна успела это лишь констатировать, — что-то внутри нее воспряло, воспылало огненным цветком и перенесло ее во власть одного апрельского дня.
Молодой игривый ветерок вселял надежду, птичий щебет загадывал загадки, а взгляды прохожих были добры и лучисты. В тот день полковник Никитин дал ей понять, что испытывает к ней нечто большее, не умещающееся в рамках банального служебного романа.
Этот день прокрутился перед глазами и исчез, как фильм о счастье, который так и не вышел в эфир.
= Я должна была стать женой полковника и ждать его всегда… С войны, на грани жизни и смерти, на ничейной земле между боями, — неожиданно призналась Самоварова.
= Хм... — усмехнулась Галина. — Это в другом кабинете, там иллюзии раздавали. Позднякова Вера Леопольдовна, но она погибла. Инфаркт, прямо на рабочем месте. Здесь это не редкость, работа у нас нервная…
Самоварова, густо покраснев от внезапно нахлынувшей и, как оказалось, совершенно напрасной откровенности, затеребила в руках сумку и робко спросила:
= А что же здесь?
= Здесь группа разбора.
= И что я должна вам рассказать? С чем вы готовы разобраться?
Галина снова усмехнулась.
В ее глазах плавали колючие льдинки, и все ее красивое лицо, весь ее облик, вызвали у Самоваровой жгучее отторжение.
- = Про козлину вашего, что еще вы можете мне рассказать?! Мы посовещаемся с коллегами, и если ситуация неоднозначна, позовем присяжных, тогда и вынесем решение.
- = Но про кого конкретно?
- = А, их же много было… Ну да, типичная история, тем более для ваших лет. Про какого хотите! Для каждого типа предусмотрены свои наказания.
Видя, что Самоварова, явившаяся сюда неподготовленной, пребывает в полнейшем замешательстве, Галина встала из-за стола и подошла к висевшей на стене таблице.
Таблица состояла из четырех квадратов, каждый из которых был поделен по диагонали надвое.
В левом верхнем треугольнике было написано «Король», под чертой — «Жестокий отец», во втором квадрате шли «Гермес» и «Аполлон», правый верхний квадрат принадлежал «Воину» и «Мастеру», и последний, правый нижний — «Учителю» и «Черному магу».
= Ну что, выбирайте, кого разбирать будем. Только быстро! Видели, сколько еще там народа за дверью? И все жаждут успеть сегодня.
Варвара Сергеевна, изучая таблицу, тщетно пыталась хоть что-то понять.
= Женщина, да не мешкайте вы, о других подумайте. Вы что-то про полковника оборонили, так это очевидно «Воин». Его разбирать будем?
Самоварова молчала.
= Женщина, дорогая! Имейте вы уважение к моему и своему времени! Что он? Врал вам? Врал жене? Может, к аборту подтолкнул? Или оставил одну в отчаянье?
И тут Варваре Сергеевне стало совсем не по себе.
В этой колючей комнате было хуже, чем в морге, где в силу служебной необходимости ей приходилось бывать столько раз.
Она, конечно, поняла: группа разбора наказывает эти мужские архетипы, растворившиеся в тысячах живых мужчин. И после процесса у пострадавшей непременно заберут что-то ценное…
Не просто ценное, но неповторимое, из чего позднее сварганят свои медовые истории создатели фильмов и книг, либо положат в основу пошлейшей песенки.
И Варвара Сергеевна, к своему великому облегчению, проснулась.
Отрывок из романа "Черная сирень".
Свидетельство о публикации №217122401732