Правление Годгрома 3 часть продолжение 3

10 ГЛАВА

Пролетели несколько дней, и правитель Годгром I решил устроить очередной бал-маскарад, от скуки ради, ну, и в надежде познакомить с какой-нибудь богатенькой ханусианкой своего младшего сына по имени Илларий Бассинт.
Вечер, но ещё не стемнело. Вот и настало время для праздника: бал-маскарад!
Гости и хозяева дворца нарядно одеты и в причудливых масках, едят и пьют, танцуют и разговаривают. Все веселятся. Вернее, почти все...
Илларию Бассинту (в золотисто-зелёных брюках, рубашке, полусапожках, накидке, расшитой золотыми нитями, и золотистой маске в виде стилизованного филина) быстро наскучил этот бал, и он через балкон-террасу вышел прогуляться по саду.


В саду парень-ханусианин встретил деда Эльдора, в синих перламутровых костюме и полусапожках, синей красочной маске из перьев.
-     Наконец-то, вы один, господин Илларий Бассинт, – сказал тот, подойдя к внуку. – Мы можем спокойно, без посторонних глаз и ушей, поговорить.
-     Я знаю, кто вы – мой дед по отцовской линии господин Эльдор, – прямо заявил мужчине-ханусианину его внук.
-     Тем лучше, – лицо господина Эльдора озарила улыбка, и радостная, и самодовольная одновременно. – Поговорим? – предложил.
-     Хорошо, – Бассинт не возражал.


Ханусиане ушли в тень небольшой рощицы фруктовых деревьев как  раз вовремя, потому что Годгром I (в белом костюме, расшитом серебристыми нитями, серебристых полусапожках, серебристой маске в форме головы змеи) минутой позже вышел из дворца, чтобы немного отдохнуть от гостей, проветриться; огляделся. Заметив поодаль сына, беседующего с симпатичной шатенкой (в розовых платье и туфлях на каблучках, с розовой маской-бабочкой) правитель усмехнулся и поспешил обратно во дворец.


Годгром, миновав группу весело щебечущих гостей, нашёл свою жену Синклитию Савеллу (во всём сиреневом: атласном, украшенном кружевными рукавами и воротником, платье-балахоне, туфлях-лодчках, маске из перьев). Она стояла у праздничного стола рядом с отцом (Элджером Мэлленом, во всём золотисто-оранжевом, включая и маску, изображающую тигриную морду). Оба кушали маленькие пирожные.
-     Представляешь, наш сын время зря не теряет, как мы думали, Синклития Савелла, – заметил жене ханусианин-правитель, счастливый.
-     О чём это ты, Годгром? – спросила мужа Савелла, удивлённая.
-     Я только что видел Ил Синта вместе с загадочной незнакомкой.
-     Правда?! – включился в разговор Элджер Мэллен, перестав жевать.
-     Я не лгу. Можете сами убедиться, выглянув в сад, – заверил тестя и его дочь Годгром I.
-     Будь спокоен, я верю тебе на слово, Годгром, – Мэллен вернулся к еде, на этот раз переключившись на бутерброды.
-     А я, наверное, пойду, посмотрю, – сказала Синклития.
-     Твоё право, моя недоверчивая жёнушка. Можешь, пойти и увидеть всё своими собственными глазами... А я, пожалуй, поем, – Годгром I составил тестю компанию в поедании бутербродов. – И ещё я хочу сменить музыку, а то скоро усну под эту «колыбельную», – махнул рукой в сторону музыкантов на небольшом возвышении, и те сменили мелодию на более живую и воодушевляющую.
Его жена ушла.


Ранее.
В саду.
-     Мой отец не узнал вас?! – искренне изумился Ил Синт. – Но почему?!
-     Просто я специально для него создал небольшую иллюзию, – пояснил господин Эльдор.
-     Вы же никогда не владели магией, – промолвил сын правителя. Он, конечно же, почувствовал магию господина Эльдора, но не подал виду. Это явно была не Светлая Магия, а чуждая и враждебная ей Тёмная Магия, поэтому, как говорится, нужно держать ухо востро.
-     Всё меняется, внук мой. Когда-нибудь всё меняется, – по-дружески похлопал его по плечу отец правителя.


Начало темнеть, и на небе стали постепенно зажигаться восхитительно прекрасные созвездия, взошла великая красавица Муна (спутник Руэль), а в саду зажглись фонари с особыми светящимися кристаллами внутри, когда госпожа Синклития Савелла вышла на балкон-террасу, а потом спустилась в сад.
Там она блуждала недолго, вскоре завидев сына и загадочную даму в розовом – иллюзия господина Эльдора продолжала действовать. Женщина-ханусианка, улыбнувшись, повернула назад – в сторону дворца.


-     О чём вы хотели поговорить со мной, господин Эльдор? – поинтересовался у деда по отцовской линии Илларий. – В прошлый раз вы выдавали себя за обеспокоенного судьбой страны гражданина. Теперь вы сняли маску, фигурально выражаясь.
-     Да, ты совершенно прав. Не спорю, – согласился Эльдор. – Я играл некую придуманную мной роль. Просто мне нужно было найти к тебе подход, внук мой... Надеюсь, я могу называть тебя внуком, Илларий Бассинт? А ты мог бы, в свою очередь, называть меня дедушкой и обращаться ко мне на «ты», – любезно предложил Бассинту.
-     Ладно, де-ду-шка. Мы – родня. Хотим мы этого или нет, – как-то безразлично согласился тот.
-     Хотя... Та моя роль очень мне близка. Я беспокоюсь за судьбу Ашроз, несмотря на то, что давно не жил в этой стране, – произнёс мужчина-ханусианин, невесело вздохнув, словно сокрушаясь. – Ты, должно быть, знаешь, что в Ашроз много недовольных правлением твоего отца Годгрома I-го.
-     Недовольные могли бы покинуть страну – никто не держит, – брезгливо фыркнул парень-ханусианин.
-     Не каждый может позволить себе покинуть страну. Для такого смелого и решительного шага мало одного желания. Например, ханусиане могут запросто улететь. А людям (этим бескрылым и слабым существам) нужны деньги на поездку, и немало денег... И вообще, с какой стати граждане Ашроз должны покидать свою страну, страну их отцов и матерей, дедов и бабушек – свою Родину! И из-за кого! Из-за нерадивого и несправедливого правителя?
-     Отец старается, как может, чтобы улучшить ситуацию, помочь нуждающимся. Занимается благотворительностью и поощряет других делать то же самое, – сообщил господину Эльдору Илларий Бассинт.
Тот грустно покачал головой и выдал целую речь:
-     Чтобы помочь нуждающимся несчастным людям этой страны недостаточно одной благотворительности – от жалких подачек мало прока, если жизнь напоминает сплошную трясину. Шаг влево или вправо – можно погрязнуть настолько, чтобы утонуть... Ханусиане живут слишком долго по сравнению с людьми. Им трудно понять, что значит быть человеком... Человек всю свою короткую жизнь ждёт перемен. А те никак не наступают. Правление Годгрома I-го стало для людей Ашроз нескончаемым кошмарным сном, когда хочешь проснуться, но никак не можешь. Хочешь убежать, а бежать некуда... Ты знаешь, как люди называют правление Годгрома I-го? Несчастные люди – вот, какое они дали ему название, – не дожидаясь ответа, сам ответил Эльдор. – А правление моего отца Реликтиуса XVII-го люди называли: Время процветания. Почувствуй разницу – она огромна, просто колоссальна... И ещё люди любят говорить: «Лучший подарок в стране Ашроз – это не родиться в этой стране»... Народ страны Ашроз, и люди, и ханусиане, заслуживает лучшей участи. Реликтиус XVII уважал всех граждан – и ханусиан, и людей; в отличие от Годгрома I-го... Правитель Годгром живёт во дворце, купается в роскоши, чуть ли не каждый день устраивает балы и шикарные пиршества, приглашая местную ханусианскую знать и богатых ханусиан из разных стран. Ханусиане, иностранцы и местные, его уважают; люди боятся. Но, ни те, ни другие не любят, потому что видят лживую натуру нынешнего правителя, для которого во стократ дороже благополучия граждан родной страны его собственная слава далеко за её пределами... Годгром I кичится своим богатством и своей значимостью. Блистает в высшем свете как дневная звезда. А его благотворительность – всего лишь работа на публику. Как я уже говорил, ему хочется славы на весь огромный мир. Но, может быть, это нужно для чего-то ещё. Кто знает... – дед Бассинта смолк, давая внуку время обдумать только что произнесённые слова, выстроенные в изящные и очень убедительные предложения.
«Великая Белая Книга Магии Ханусиан. Наверное, отец пытается завоевать Её доверие... Но пока безуспешно», - подумалось в эту минуту Ил Синту. Благо, дед Эльдор не мог прочесть его мысли, как ни пытался. Иллария это порадовало. Но... Предположение Эльдора о корыстном умысле родного сына не могло не огорчить, учитывая то, что, судя по всему, оно было не так уж далеко от истины.
-     Что ты хочешь от меня услышать, дедушка Эльдор? – выдохнул Илларий Бассинт. – Я не отвечаю за поступки своего отца. И также не могу изменить их. Правитель Годгром I всё решает сам – без советчиков... И я не понимаю, почему теперь стала так заботить тебя судьба людей? Мне рассказывали, что ты никогда не питал к ним особо тёплых чувств. И даже был против брака папы с человеческой женщиной госпожой Марипой, – с подозрением взглянул на родственника, с которым не имел счастья общаться довольно большую часть своей жизни.
-     История с госпожой Марипой осталась в далёком прошлом. Да и другие люди не виноваты в том, что эта человеческая женщина настолько свела с ума моего сына Годгрома, что он решился захватить власть, свергнув своего деда и моего отца – 2017-го правителя Ашроз, – парировал Эльдор. – Прошу, только подумай, Илларий Бассинт! Вдумайся в мои слова. Проникнись ими! Ведь это очень важно, – продолжил горячо. – Я не пытаюсь настроить тебя против любимого отца. Я хочу, чтобы ты просто посмотрел на него со стороны, глазами обычного гражданина этой несчастной страны.
-     Для чего?.. Разве, сделав это, я смогу что-то изменить? Я – не правитель Ашроз. Я не хочу быть правителем. По крайней мере, сейчас, пока время не пришло, – прямо заявил младший сын Годгрома I-го.
-     Какое такое особое «время» должно прийти?
-     Моё время...


-    Вы были правы, мама, дедушка: господин Эльдор хочет настроить меня против отца. Хочет, чтобы я сверг правителя Годгрома I-го... Это больно сознавать, но мой дед Эльдор ненавидит собственного сына, – чуть позже, когда уже совсем стемнело, рассказывал Илларий Бассинт матери и её отцу (своему деду Элджеру Мэллену). Они стояли на балконе-террасе, подальше от шумных гостей и Годгрома, веселящихся в праздничном зале, но в пределах их видимости.
-     И ему это удалось? – спросил внука господин Элджер Мэллен, взволнованный.
-     Нет, конечно.
-     Хорошо, – вздохнул с облегчением Мэллен.
-     А мы-то думали, ты беседуешь с милой девушкой, – сказала Синклития Савелла. – Кстати, твой отец до сих пор так думает, и, похоже, он невероятно счастлив, – добавила, весело усмехнувшись.
-     Магия Эльдора сильна. Сильнее магии правителя Годгрома, сильнее моей магии и твоей магии, дочка, – Элджер посмотрел сначала на дочь, а потом перевёл взгляд на любимого и единственного внука. – Но только не твоей магии, Ил Синт. Скоро твои колдовские способности превзойдут все наши вместе взятые.
-     Да, я это понял, дедушка Мэллен, – кивнул головой парень. – Мой дед по отцовской линии пытался проникнуть в мои мысли, но так и не сумел. Видимо, магия господина Эльдора не всесильна.
-     И всё же тебе не следует недооценивать этого господина, – предупредил Иллария Бассинта Элджер Мэллен. – Его магия отличается от нашей. Нам неизвестно, какие возможности таит в себе она. Нужно быть готовыми ко всему, – на столь «радостной» ноте подвёл итог.


11 ГЛАВА

Спустя прайт.
Всё это время господин Эльдор периодически встречался (на балах во дворце) и вёл «воспитательные» и агитационные беседы с младшим сыном Годгрома (своим внуком Илларием Бассинтом). Изо всех сил старался убедить Ил Синта, что тот не просто должен, а обязан свергнуть нынешнего правителя-тирана и занять престол Ашроз. Но Илларий не внимал никаким веским доводам: «так будет лучше для страны Ашроз», «лучше для всех её жителей» и т.д. и т.п. Парень упрямо стоял на своём: «нельзя так поступать», «это неправильно». Бассинт никогда не пойдёт по стопам Годгрома I-го, пришедшего к власти благодаря свержению предыдущего правителя.
Несгибаемая воля и моральные ценности сына правителя Годгрома и госпожи Синклитии Савеллы, его вера в Высшую Справедливость и невероятно сильная магия внушали уважение и гордость. Господин Эльдор боролся, как мог, говорил себе: «Илларий Бассинт – враг, а врагом нельзя гордиться и восхищаться как родным», «Илларий Бассинт из ненавистного мне рода колдуна Саррена», «Я ненавижу всех потомков Саррена... Всегда ненавидел всеми фибрами своей души... Прежде ненавидел... Но не теперь».


И ещё один прайт.
Господин Эльдор поведал Илларию Бассинту о том, как обрёл свою магию, но не рассказал, зачем вообще ему была нужна эта магия – какие цели преследовал и преследует теперь. Своим рассказом отец Годгрома хотел завоевать доверие, а, напротив, посеял сомнения в душе внука. Если одно время Илларий думал помирить деда и отца, то теперь начал сомневаться, стоит ли вообще это делать. Ненависть обоих слишком сильна. Особенно сильна ненависть Эльдора, раз тот решился пожертвовать сотней лет жизни, лишь бы только заиметь колдовские способности; и всё ради мести за бывшего правителя – своего отца.
Бассинт осознал одну очень важную вещь: быть родственниками – не значит быть близкими по духу. Родственники могут быть абсолютно чуждыми и враждебными друг другу.


А что же правитель Годгром? Он и помыслить не мог, что его отец вернулся, чтобы отомстить за Реликтиуса XVII-го и за себя, потерявшего право на престол.
Годгрома I-го беспокоила только Великая Белая Книга Магии Ханусиан, и ничего больше. Она никак не хотела признавать его как великого колдуна и как правителя страны Ашроз.
Одно радует – похоже, Илларий Бассинт встречается с таинственной незнакомкой (Ведь он пока что не представил её своей семье). Периодически ведёт беседы с ней на балах во дворце. Правда, эта девушка какая-то странная. Она почему-то настораживает Годгрома.
Кто такая эта загадочная ханусианка? Надо бы выяснить о ней побольше.


Время шло, но правителю Годгрому всё ещё не удавалось ничего выяснить о таинственной подруге сына. Пока он понял только то, что она прибыла из другой страны.


Однажды утром, после завтрака правитель страны Ашроз с помощью своего колдовского дальновидения наблюдал такую любопытную картину (Годгром пребывал в своём кабинете, сидел в кресле за большим письменным столом): Какой-то слуга доставил Ил Синту бумажный свёрток. А чуть позже Илларий, в простой одежде (льняных рубашке и брюках) и в сандалиях, вышел из дворца. В городе сын правителя встретился со своей новой подругой, тоже просто одетой и обутой (в цветастом сарафане и сандалиях), с небольшой корзиной в руке, и они вместе отправились на рыночную площадь.
«Любопытно, – подумал Годгром, озадаченный. – Зачем они пошли на рынок? Что, больше гулять негде!.. Подслушать что ли их разговор?.. Или нет?.. Может, у них свои секреты. Как-то неудобно... Лучше не буду».


На большой и многолюдной рыночной площади (с множеством деревянных прилавков со всевозможным товаром: травами и специями, соленьями, вареньями, тканями, обувью и т. д.; а также людьми и небогатыми ханусианами в виде людей: торговцами и покупателями). Торговцы, как водится, размещались за прилавками. А покупатели сновали тут и там и толпились возле наиболее привлекательного (на их взгляд) товара.
Илларий и его дед Эльдор, в светло-коричневых брюках, тунике и сандалиях (который для всех остальных, кроме внука, выглядел как симпатичная девушка-шатенка в простом цветастом сарафане), некоторое время, молча, ходили здесь. А потом...
-     Зачем мы пришли сюда? – всё-таки спросил деда Ил Синт. – За покупками? – сострил.
-     Ты раньше бывал на рынке? – ответил вопросом на вопрос тот.
-     Я не люблю многолюдные места.
-     А зря. Порой нужно побывать в таких местах, смешаться с толпой. Это нужно для того, чтобы не только увидеть, но и прочувствовать жизнь народа. Чтобы послушать их разговоры, пересуды, сплетни. Ты можешь узнать много чего интересного: например, о том, что народ думает о твоём отце и о знати вообще.


«Быть может, эта девушка-загадка бедна и поэтому тайком проникла во дворец, одолжив на время красивый наряд своей госпожи, вместе с которой она прибыла в Ашроз? – в это время размышлял в кабинете своего дворца Годгром. – Как-то уж нелепо это звучит... и невероятно... И всё-таки она очень странная... Я даже не знаю, из какой семьи, какого ханусианского рода эта девушка. А должен был бы: в первую очередь – как хороший отец, во вторую – как правитель, ну, и в третью – как колдун, разумеется».


Рынок.
«Смотри очень внимательно, Илларий Бассинт, и слушай. Сейчас будет представление», – улыбнувшись, объявил внуку Эльдор и подошёл к прилавку с красочными и яркими заграничными тканями.
За прилавком стоял мужчина-человек средних лет, в брюках и тунике из фиолетовой ткани вроде атласа и кожаных сандалиях. Он приветливо улыбнулся покупательнице (точнее будет сказать: покупателю).
 Илларий Бассинт остался стоять в стороне и наблюдать за происходящим.
«Сколько стоит вот этот отрез?» – спросил Эльдор (в виде небогатой девушки) торговца, указывая на небольшой отрез ткани, полупрозрачной (как вуаль) с серебристыми нитями. Услышав цену, недовольно спросил: «Почему так дорого? Может, уступите?» Торговец сбил цену совсем немного. Эльдора (в виде девушки) цена не устроила.
-     Да что вы от меня хотите, девушка! – не выдержал человек. – Я же не могу торговать себе в убыток! Мне семью кормить надо.
-     А мне надо сделать подарок на день рождения мамы. Я не могу купить простую хлопковую ткань. Мне нужен этот отрез для платья. Оно уже почти готово. Осталось украсить его... Пожалуйста, уступите ещё немного. Я небогата. Я простая служанка. Прошу!
-     Девушка, не морочьте мне голову. Я тут торгую, а не занимаюсь благотворительностью. Если вам что-то не нравится, можете поискать другого торговца тканями, – предложил мужчина.
-     Вы, торговцы, все одинаковые! Вы не имеете сочувствия к простым людям, – продолжал провоцировать торговца господин Эльдор (в виде девушки).
-     Можете пойти пожаловаться нашему дорогому правителю Годгрому, пусть он заступится за вас... Ах да! Я же совсем забыл! Благодаря нему мне приходиться накручивать цену. И почему? Чтобы иметь возможность платить налоги: на землю, на прибыль, которая часто довольно скудная; вносить арендную плату за этот прилавок; ещё оплачивать пошлину на ввоз ткани из заграницы. Да что я жалуюсь! Разве вам понять проблемы торговца!
-     Этин, хватит ныть! – бросил торговцу тканями мужчина постарше, стоящий за соседним прилавком. Он торговал шкатулками и разными безделушками из ракушек. – Я же не жалуюсь!
-     Твой сын привозит тебе уйму ракушек, зять и дочь помогают делать из них разные красивые вещицы, которые обожают покупать иностранцы, Арен. А мой зять – лентяй; ничего не умеет, кроме как песни петь на свадьбах. Певец доморощенный! И зарабатывает чаще себе на выпивку, чем на пропитание семьи, – откликнулся Этин.
-     Твоей младшей дочери скоро стукнет 20 лет. Найди ей толкового и работящего мужа.
-     Думаешь, это так просто? Нынешняя молодёжь уже не та. Им бы песни петь, да плясать и в кабаках сидеть, выпивать, а не у прилавка стоять или что-то мастерить своими руками.
Эльдор вернулся к Илларию.
-     Пошли дальше. Похоже, их спор надолго, – сказал, усмехнувшись.
-     Пошли, – Бассинт был рад услышать это предложение.
Дед и внук продолжили прогулку.
-     Ну и как тебе представление, Илларий Бассинт? – господину Эльдору не терпелось узнать, что думает о недавней сцене его внук.
-     Впечатлило, – отозвался парень. – Хотя я предвидел нечто подобное.
Немного помолчав, Ил Синт задал отцу правителя Годгрома такой вопрос:
-     Почему моя бабушка не навещает меня? Госпожу Адэлэйн совсем не интересует младший внук? С тех пор как я появился на свет, бабушка будто забыла дорогу в Ашроз.
-     Дело не в тебе. Адэлэйн немолода, даже старше меня. А с возрастом всё труднее даются дальние перелёты. Когда ты достигнешь её возраста – поймёшь, – получил ответ.
-     Я мог бы сам навестить бабушку, если бы только знал, где она живёт, – внёс предложение Илларий.
-     Это хорошая идея, – поддержал его Эльдор. – Но ещё не время... Я ничего не имею против твоего визита, Илларий Бассинт, – поспешил добавить. – Только позже... Пожалуйста, наберись терпения и подожди немного. Позже ты полетишь вместе со мной.
-     Когда именно? – Бассинт был настойчив, весь в отца.
-     Сейчас я не могу точно тебе сказать. Но обязательно дам знать.
Миновав прилавок с травами, пряностями и специями, Эльдор сказал Ил Синту:
-     Как я заметил, у тебя совсем нет друзей. Ты принципиально ни с кем, кроме своей семьи, не общаешься, Илларий Бассинт? – поинтересовался у парня.
Парень-ханусианин ответил, словно отрезал:
-     Мне не нужны те, кто собирается дружить со мной лишь потому, что я – сын правителя. От одной этой мысли меня коробит – не люблю лицемеров и эгоистов.
-     Не все – эгоисты и лицемеры. Тебе нужно научиться доверять ханусианам и людям... Например, у твоего отца был хороший и верный друг – слуга Халет, из разорившейся ханусианской семьи, – поведал внуку мужчина-ханусианин. – Но Годгром потерял его из-за собственной гордыни. Халет покинул Ашроз. Кто знает, где он теперь...
-     К сожалению, я ещё не встречал таких, как Халет, – невесело покачал головой Илларий Бассинт. – Если бы встретил, был бы счастлив. Хороший, честный и преданный друг – большая редкость сегодня. Такими друзьями грех разбрасываться. Надо беречь их, дорожить дружбой с ними.
-     Верно говоришь, Илларий.
Ханусиане дед и внук ещё немного походили по рынку, купили разные безделушки и кое-какой еды; а потом, договорившись увидеться на следующий день, разошлись в разные стороны.


С каждым днём, чем дальше, тем больше господин Эльдор осознавал, что его волнует судьба младшего внука (Иллария Бассинта) намного сильнее мести: У внука Эльдора нет друзей, нет девушки. Братьям и сёстрам (сводным) и другим родственникам нет до него никакого дела – у всех своя жизнь. Одни мать (госпожа Синклития Савелла) и дед (господин Элджер Мэллен) беспокоятся за Иллария и хотят видеть его счастливым. А у отца (правителя Годгрома) одна забота – поскорее женить младшего сына от нелюбимой жены.
Эльдор никогда не думал, даже не мог предположить, что привяжется к Илларию Бассинту, этому потомку древнего колдуна Саррена, за такое короткое время. Годгром не вызывал у него сильных отцовских чувств и привязанности из-за присущей Годгрому самовлюблённости и некоей отстранённости, а Ил Синта он сумел полюбить как родного внука.
Сердце господина Эльдора болело, а душа разрывалась на части: отомстить сыну или младший внук, который, в общем-то, ни в чём не повинен, но должен стать орудием мести по своей воле или даже против неё.