Екатеринбуржский цирюльник. Глава десятая

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ.

Неожиданная гибель Ларисы спутала все планы. Вернувшись из морга домой, Савин прямиком направился к бару. Из нескольких  коллекционных бутылок коньяка он выбрал одну и прошел с ней на кухню. Пошарив по шкафам, Геннадий Дмитриевич достал подходящий стакан и сел за стол. Две порции спиртного, и зарождающаяся паника отступила.
- А что, собственно, произошло?- сказал он вслух.- Да ничего.
Савин плеснул еще немного коньяка, поднялся и перешел к себе в кабинет. Там он устроился в любимом кресле и задумался.
Да, в отсутствие Ларисы Кныш остается без контроля. Ну и что? Последнее время он и при ней делал, что хотел. Главное, убедить Вадима прийти в клинику, а там найдется способ обуздать его бунтующую личность. Сейчас же повод для их встречи появился сам собой.
От Ларисы в любом случае пришлось бы избавляться. Брать ее с собой в Америку Савин не собирался, как и не собирался оплачивать ее преданность. Наивная провинциалка. Она, такая же, как и многие, вырвавшиеся из глуши, мечтающие о благосклонности столицы, в которой, якобы, для них открываются любые возможности счастливой жизни. Почему, они считают, что для успеха достаточно их привлекательной внешности, и с легкостью готовы отдать себя на прокат? Почему, не хотят поднапрячься, получить образование, хоть немного потрудиться, для того чтобы начать по кирпичику строить свой успешный маленький мир? Потому, что хочется все и сразу. Потому, что надеются на халяву. А халявы не бывает. За все в этой жизни надо платить.
Анжела Кислицина, став Ларисой Кныш, не понимала, что ее «труд» уже оплачен сполна. Безбедная жизнь в течение нескольких лет их сотрудничества – это все, что собирался ей дать Геннадий Дмитриевич. Контракт, подписанный ею, всего лишь ничего не значащая бумага. Будь Лариса более образованной, она бы попыталась вникнуть в содержание этой бумаги, и поняла бы, что ее ценность наравне с рекламными буклетами, которые впихивают прохожим на улице. Да, счет в банке, на который перечислялись деньги, существовал. Но, только воспользоваться ими она не могла.
Жестоко ли это по отношению к преданной, и когда-то любящей тебя, женщине? Савин считал, что нет. Сейчас, отойдя от шока, в гибели Ларисы он увидел одни плюсы. Сама собой исчезла проблема с прекращением их сотрудничества. Никто никому и ничего не должен.
«Надо сообщить Кнышу. Надо предложить свою помощь. А там будет видно, что с ним делать»,- подвел итог своим размышлениям Геннадий Дмитриевич. Он подошел к телефону, и уже хотел набрать его домашний номер, но передумал. Пусть тот заметит отсутствие жены, пусть понервничает, подергается. Мужчина посмотрел на часы. « Не мешало бы, поспать»,- решил он. Этот напряженный день, слава богу, подошел к концу.
Наутро Савин проснулся, как всегда, рано и задолго до будильника. Но, сегодня он не спешил в клинику. Сразу после завтрака он позвонил Кнышу домой. В трубке очень долго раздавались длинные гудки. Наконец, ему ответили. Геннадий Дмитриевич узнал голос домработницы. Он поприветствовал ее и попросил позвать Вадима. Татьяна Федоровна не была рада своему бывшему хозяину, и даже не пыталась казаться приветливой.
- Вадим Викторович заснул очень поздно. Я не стану его будить. Вряд ли, он вообще захочет с кем-либо разговаривать,- сказала она.
Сказала – как отрезала.
- Хорошо, я перезвоню, - Савин положил трубку.
Пусть выспится, решил он, понимая, что Татьяна Федоровна и не подумает сдвинуться с места, и не побежит выполнять его просьбу. «Странная мадам, очень странная»,- в очередной раз сделал о ней вывод мужчина. Он начал вспоминать, когда эта женщина - цербер появилась в жизни их семьи.
Ее нанял отец, сразу, как только купил этот дом. Даже после отъезда в Москву, он не стал избавляться от нее.
- Дом не должен пустовать. Татьяна Федоровна будет содержать его в порядке, поддерживать в нем жизнь,- объяснил Дмитрий Иванович сыну перед отъездом.- Ты можешь переехать туда, если хочешь.
Но, Савин не захотел. Знакомство с домработницей произошло лишь после смерти родителей. Получается, Татьяна Федоровна досталась ему в наследство. Геннадий Дмитриевич  чувствовал себя в ее присутствии некомфортно, но ему было не до поисков новой прислуги. Тем более, что очень скоро он переехал в отремонтированную квартиру, а в доме поселил Ларису, с ее, так называемым супругом. Савин с головой ушел в работу и очень скоро забыл о Татьяне Федоровне и о том странном ощущении постоянного контроля  в стенах отцовского дома. А вот сейчас вспомнил.
Эта женщина никогда не путалась под ногами. Ее присутствие казалось незаметным. Но она умела появляться совершенно неожиданно, словно вела скрытое наблюдение, и в подходящий по ее мнению момент, как из-под земли вырастала перед глазами. А как Татьяна Федоровна иногда разговаривала. В ее голосе чувствовалась уверенность и властность, как будто, она была хозяйкой, а не Геннадий Дмитриевич. Вот и сегодня, даже не подумала выполнить его просьбу.
Откуда эта самоуверенность? Почему, нет даже малой доли страха, потерять работу? «Она явно чувствует чью-то поддержку. Чью »?- задумался Савин. «Кому она служит? Ее работу и проживание оплачиваю я. Или, у нее есть еще хозяин, покровительство которого важнее тех денег, что плачу я? Надо бы с этим разобраться. Хотя, пусть тешит свое самолюбие. Хватает проблем и без нее. Отъезд в Америку - вот что главное. А там новая жизнь, абсолютно другая, в которой не будет места ни Татьяне Федоровне, ни воспоминаниям о ней»,- сказал себе мужчина. Позвонив водителю, он стал собираться в клинику.
До обеда Геннадий Дмитриевич находился в своей лаборатории. Он остался доволен работой своих коллег. Все заказанные им образцы имплантов уже были готовы. Сложив их в контейнер, он убрал тот в сейф. Что ж, пора пообщаться с господином Кнышем»,- подумал Савин и набрал его номер.
Татьяна Федоровна на этот раз ответила сразу, словно стояла рядом с телефоном и ждала звонка. Как всегда, она была немногословна, и на объяснения Геннадия Дмитриевича по поводу важности его звонка произнесла лишь одну фразу: « Минуточку подождите».
В трубке послышались шаги, стук в дверь. Савин понял, женщина поднялась на второй этаж и пыталась разбудить Кныша. Вскоре раздался грохот посуды, после чего Татьяна Федоровна, похоже, зажала микрофон рукой.
- Я слушаю,- наконец-то в трубке раздался голос Кныша.
Геннадий Дмитриевич сообщил ему печальную новость. Вадим отреагировал на его слова так, как должен был отреагировать муж, получивший такие известия. Он сказал, что скоро приедет и отключил телефон. Трудно было не заметить, как Кныш нервничает. Он влетел в кабинет Савина весь дерганный с дрожащими руками.
«Похоже, Лариса была тебе не безразлична. Зря она утверждала, что ты так и не стал ей мужем»,- думал Геннадий Дмитриевич, когда ехал в машине Кныша на опознание.
Все прошло так, как он и предполагал. Нормальная реакция, нормального человека. Шок, нежелание верить в случившееся. Все было предсказуемым, кроме одного. Вадим, вернувшись в машину, закурил. Казалось бы, в этом нет ничего удивительного, но Савин насторожился. « Ты начал курить? И давно? Странно»,- поразился он. Нет, его не волновала сама вредная для здоровья привычка. Его волновало то, что Вадим затягивался сигаретой так, как делает это курильщик со стажем. Значит, он курил и раньше. Значит, он вспомнил об этом. Значит, воспоминания возвращаются. Такой неожиданный факт совсем не радовал Геннадия Дмитриевича. Все воспоминания о прошлом были стерты из памяти Кныша, они были исключены. «Неужели, я ошибся? Неужели, я что-то упустил? А если, он вспомнит все? Этого нельзя допускать ни в коем случае»,- думал Савин, а вслух произносил слова соболезнования и предлагал свою помощь в организации похорон.
- Спасибо. Я как-нибудь сам. Она ведь моя жена, не так ли, Геннадий Дмитриевич?
Этот вопрос ошарашил Савина.
- Да, да, конечно,- выдавил он из себя.- Я просто хотел помочь.
- С чего бы такая забота?
Геннадий Дмитриевич не заметил, как предлагая свою помощь, начал оправдываться. Но, благо, Кныш бесцеремонно перебил его.
- Куда вас отвезти?- спросил он.
- В клинику,- ответил Савин.
Покидая ее стены, он не собирался туда возвращаться. Но, планы изменились.
С Кнышем происходят перемены. Это заметно, и не только по пристрастию к курению. Лариса оказалась права, он действительно уже не тот беспомощный пациент, беспрекословно выполняющий все рекомендации. Конечно, его нервозность и внутреннюю агрессию можно принять за реакцию на смерть жены. Однако Геннадий Дмитриевич чувствовал, что не гибель Ларисы является причиной всему. К Вадиму возвращается память о прошлой жизни. Каковы будут последствия, можно только предполагать.
Вероятнее всего, начнется раздвоение личности. И, если, не вмешаться в этот процесс, Кныш может потерять рассудок, и тогда проект под названием «Екатеринбуржский цирюльник» можно считать неудачным. Нет, это не провал всей работы, это результат непредвиденных побочных эффектов.
«В чем я ошибся? Что не учел»?- повторил Савин, войдя к себе в кабинет. Он позвонил руководителю группы и попросил принести все бумаги по Кнышу, результаты всех тестов, проводимых с Кнышем. Геннадий Дмитриевич хотел понять, на каком этапе после вживления импланта, произошел сбой, который на фоне успеха остался незамеченным. Богданов принес две толстых папки и положил их на стол.
- Динамика восстановления, химические и биохимические показатели, результаты МРТ, все в компьютере,- сказал он.
- Спасибо, Арсений. Можешь идти.
- Что- то пошло не так?- спросил тот.
- Да нет, все так. Просто хочу еще раз все просмотреть, прежде чем приступить к следующему этапу. Да, у Кныша погибла жена. Такой стресс может привести к непредсказуемым изменениям. Нужно быть готовыми ко всему.
- Понятно. Какие к нам будут поручения?- спросил Богданов.
 - Пока никаких.
- Тогда, я пошел.
- Да, конечно.
Арсений вышел, а Савин начал изучать содержимое папок. Он с головой ушел в это дело и остановился тогда, когда зазвонил телефон.
- На ловца и зверь бежит,- произнес Геннадий Дмитриевич, закончив разговор.
Собрав разложенные на столе бумаги, он закрыл их в сейфе.
«Желаете встретиться, Анна Алексеевна? Что ж, я только за»,- подумал мужчина. Он посмотрел на часы и позвонил водителю. Настроение заметно улучшилось. Почему-то, Геннадий Дмитриевич был уверен, что ужин с Орловой принесет ему только пользу. В запасе у него было два часа. Савин ехал домой, привести себя в надлежащий для такой встречи вид. Он просто должен произвести на даму достойное впечатление.

************

«Да, ты, красотка»!- подумал Геннадий Дмитриевич, когда Орлова вышла из подъезда.
- Какую кухню предпочитаете?- спросил он, как только та устроилась рядом.
- Особых предпочтений нет,- ответила Анна.
Савин в этом и не сомневался. Он вез девушку в свой любимый ресторанчик. Практически всю дорогу они оба молчали. Геннадий Дмитриевич делал это намеренно.  Есть два варианта последствий таких затянувшихся пауз.
Первый – молчание обезоружит оппонента, усилит его волнение, что в свою очередь вызовет суету и обнажит все его слабые места.
Второй - молчание, напротив, успокоит, собьет спесь, первоначальную агрессию и зародит сомнения.
В данном случае имел место второй.
Орлова расслабилась, и, скорее, уже оценивала его не как человека, к которому есть куча вопросов и претензий, а как представителя мужского пола. Первоначальная цель их встречи отодвинулась в сторону. Нет, конечно, она не забыла про нее, но разговор уже пойдет не в том русле и не в том тоне, что был выбран изначально, и доктор это почувствовал.
Аркадий остановил машину у ресторана «Сербский дворик».
- Надеюсь, вам здесь понравится,- наконец-то, произнес Савин.
 Он вошел со своей спутницей в зал, придерживая ее за руку. Пока Анна рассматривала обстановку, Геннадий Дмитриевич сделал заказ. Скоро на столе появились закуски и бутылочка вина «Вранац».
- Это одно из лучших вин Черногории,- уточнил Савин.- Думаю, я не ошибся в выборе, и оно вам придется по вкусу.
Мужчина не стал оттягивать разговор, ради которого они встретились.
- Так что вы мне хотели сказать?- спросил он, сделав глоток хваленого напитка.
Савин не сомневался, что речь пойдет о Кныше, и был готов к любым вопросам. Во время беседы он понял, что Орлова знает о Вадиме гораздо больше, чем предполагалось. Подвыпившая девушка сама заикнулась о прошлой жизни Кныша. Она говорила о нем так, словно была частью этой жизни. Когда Орлова резко замолчала, у Геннадия Дмитриевича не осталось сомнений в этом. «Вот так сюрприз»,- подумал он. Савин не пытался вытащить из нее то, что осталось недосказанным. Он знал, что скоро она сама выложит ему все подробности.
 Захмелевшая Анна, вдруг, заторопилась домой. «Домой, так домой. Вопрос в том, в чей дом мы поедем? Я думаю, что это будет мой»,- решил Геннадий Дмитриевич. Не смотря, на такую уверенность, быстрое согласие  Орловой на продолжение вечера, его немного удивило.
В машине снова стояла тишина. Савин положил свою руку на руку Анны. Ее пальцы сначала напряглись, но уже через минуту расслабились. С трудом, но он справился с желанием притянуть девушку к себе.  В его планы совсем не входила такая легкая доступность.  Он еще успеет насладиться близостью с Орловой. Но, только не сейчас, только не сегодня.
Поцелуи, начавшиеся в прихожей его квартиры, так ничем и не закончились.
- Мы не будем никуда спешить, - шептал Савин, когда перенес девушку в свою спальную.
Он хорошо знал анатомию человека, знал, на какую точку стоит надавить, что б на время отключить его сознание. Через минуту тело Анны обмякло. Мужчина тут же достал из тумбочки захваченный и из клиники шприц со снотворным, вскрыл его стерильную упаковку и сделал укол. Орлова успела прийти в себя. Прежде чем заснуть, она какое-то время смотрела на Геннадия Дмитриевича затуманенным взглядом. Наконец, ее организм отключился. Савин  проверил пульс, прислушался к дыханию. Убедившись, что все нормально, он раздел девушку догола и укрыл одеялом.
- Спокойной ночи,- произнес довольный мужчина и вышел из спальной.
Он знал, что спиртное с уколом этого снотворного не нанесут особого вреда здоровью Орловой. Небольшой провал в памяти, только и всего. Утром она проснется и придет  в шок от осознания того, что произошло между ними ночью. Отвращение к себе и головная боль добавят душевных страданий. Для убедительности и большего эффекта Савин прошел на кухню и достал из холодильника бутылку шампанского и вина. Не задумываясь, он вылил их содержимое в раковину, оставив пустые бутылки на столе рядом с бокалом, в который плеснул спиртного только для видимости. Одежда девушки была разбросана им на полу спальной, словно ее срывали в порыве страсти. Удовлетворенный общей картиной, Геннадий Дмитриевич лег спать. Зная женскую психологию, он не сомневался в утренней реакции Орловой.
Наутро он проснулся раньше ее и ждал развития событий. «Конечно, беги. Беги отсюда»,- подумал мужчина, услышав, как хлопнула входная дверь.
- Беги! Беги!- повторил он вслух, поднимаясь с постели.
Савин подошел к окну и стал ждать, когда во дворе появится Анна. Наконец, та вышла из подъезда и побрела вдоль дома. Геннадий Дмитриевич прошел на кухню и убрал приготовленные вчера декорации. Они не пригодились.
Сегодня должна прийти домработница, вдруг, вспомнил он, бросая пустые бутылки в мусорное ведро. Савин не любил встречаться с прислугой, и делал это лишь в день ее зарплаты. Та знала свое место, добросовестно выполняла свои обязанности, и, похоже, тоже не стремилась к контакту. Посмотрев на часы, мужчина позвонил водителю и тут же поспешил в ванную. Выйдя из нее, он быстренько выпил чашку кофе, оделся и вышел из квартиры. Геннадий Дмитриевич чуть было не столкнулся с домработницей на лестничной площадке. Закрывая дверь, он услышал шум останавливающегося лифта, который заставил его поторопиться и пойти вниз пешком.
Сидя в своем рабочем кабинете, Савин подводил итоги. Пока что все шло неплохо. Он был уверен, день душевных терзаний собьет окончательно спесь с любопытной журналистки, к тому же уже безработной. «Почему бы не закрутить с ней роман»?- эта мысль подвела его к новой идее. В голове созрел неожиданный план. Для начала Геннадий Дмитриевич устроит Анне небольшую экскурсию в клинику. Она должна убедиться, что ему нечего от нее скрывать, она должна убедиться в его искренности. Чем больше будет доверия с ее стороны, тем проще будет осуществить родившуюся идею. Савин пробыл в клинике весь день, а ближе к вечеру позвонил Орловой. 
Сегодня он впервые проявил настойчивость по отношению к женщине. Не обращая внимания на неприветливый тон Орловой во время разговора по телефону, мужчина приехал к ней домой. Его уверенность оправдала себя и уже очень скоро Анна стояла на пороге его клиники.
- Ты не против, если я представлю тебя своим коллегам, как свою невесту?- спросил Геннадий Дмитриевич, прежде чем войти с ней в дверь.
- Что, прямо вот так вот? А зачем?- удивилась девушка.
- Чтоб не задавали лишних вопросов. В нашу лабораторию вход не свободный. Мы не проводим экскурсий для населения.
- Понятно. Интригуете, Геннадий Дмитриевич.
- Ты опять! Мы же договорились, никаких «вы». Будь проще, Анна.
- Постараюсь. Только пойми, я же не могу так быстро переключиться.
Держа девушку под руку, Геннадий Дмитриевич прошел с ней мимо охраны. Скучающий страж порядка неохотно привстал.
- Добрый вечер,- сказал он. – Вы надолго, Геннадий Дмитриевич?
- Не знаю, как получится.
- Ваши все только что ушли, а я хотел поставить все под охрану.
- Пока не стоит.
  - Как скажете.
Охранник сел на место  и уставился в монитор ноутбука, продолжая раскладывать пасьянс.
Савин провел даму в свой кабинет.
- А что, у тебя здесь миленько. Другого я и не ожидала.
- Что ты имеешь в виду?
- Все по полочкам, на столе порядочек. Бумажка к бумажке, ручичка к ручичке. Ни пылинки, ни соринки, ни пятнышка, все на своих местах и ничего лишнего.
- Все-то она заметит. Убедилась, что ничего необычного у меня нет. Присаживайся,- Геннадий Дмитриевич усадил девушку в свое кресло.- Расслабься уже, что ты так вся напряжена.
- Да что-то голова снова заболела.
- Сейчас, я тебя полечу. Закрой глаза и слушай мой голос.
- А это обязательно? Может, лучше таблеточку принять?
- Ты что, боишься меня?
- Нет. Нет, конечно, нет.
Орлова откинулась на спинку кресла. Геннадию Дмитриевичу не пришлось напрягаться, чтоб ввести ее в транс. Уже через минуту Анна отвечала на его вопросы. Когда сеанс гипноза закончился, Савин не спешил возвращать ее в реальность. Он был шокирован тем, что услышал.
Кныш и Орлова знают друг друга. Его настоящее имя - Игорь Збруев, а она когда-то собиралась выйти за него замуж. Вот это новость! Кныш вспомнил свое прошлое. Кныш знает, кто он на самом деле. Неужели, в работе была допущена ошибка? Неужели придется все начинать заново? Время поджимает, его, можно сказать, почти не осталось. Стоит ли тратить его на бракованный материал?
- А зачем, когда у тебя есть новый,- сказал вслух Геннадий Дмитриевич и внимательно посмотрел на Орлову.
«Я могу забрать ее с собой в качестве жены. Это меняет все планы. Работать с Орловой будет проще, нежели попытаться исправить ошибки, допущенные с Кнышем. Кныш – отработанный материал»,- думал Савин. Экскурсию по лаборатории он решил на сегодня отменить. 
Когда Анна пришла в себя, она уже не помнила первоначальную цель своего прихода. Девушка открыла глаза и задумалась на минутку.
- Так о чем мы говорили?- спросила она.
- Мы собирались домой,- ответил Геннадий Дмитриевич.- Как твоя голова?
- Голова? Нормально, а что?
- Нет, ничего. Я рад, что мой массаж тебе помог.
- Так мы идем?- Орлова встала с кресла.
- Я предлагаю поехать ко мне. Ты не против?- поинтересовался Савин, хотя не сомневался в согласии.
- Почему бы, и нет. Меня никто не ждет, на работу завтра не нужно, возвращаться к себе в четыре стены нет никакого желания.
- А что с работой?
- Меня уволили без всяких объяснений.
- Должна же быть причина.
- Наверное, должна, но мне о ней никто не сообщил. А я, честно говоря, не хочу пока думать об этом.
- Ну и правильно. Женщина не должна работать. Для этого есть мужчины.
- Ты говоришь так, словно берешь на себя эту обязанность.
- Ты что-то имеешь против?
- Странно.
- Что странно? Не вижу ничего странного.
 - Мы едва знакомы, всего одну ночь провели вместе. Я ничего не помню, потому что, напилась до чертиков. Даже, если, и что-то между нами было, это тебя ни к чему не обязывает.
- А если, я скажу, что хочу жениться на тебе?
- Жениться? Даже так!
Анна засмеялась.
- Подумай.
- Пошли, жених! Время покажет.
- Анна, я серьезно. Подумай над моим предложением. А сейчас, действительно, пора. Аркадий уже заждался нас.
И снова в машине стояла тишина. Орлова находилась в шоке от предложения Савина. А тот мысленно анализировал сложившуюся ситуацию. 
Не смотря, на сюрпризы, все складывается  совсем даже неплохо. Результаты сеанса гипноза, проведенного с Анной, теперь уже радовали, ведь  сейчас он владеет всей информацией. Она же не помнит подробностей вчерашнего вечера и вчерашней ночи. Она забыла, кто такой Кныш и вряд ли в ближайшее время вспомнит о нем. Она осталась без работы. Самое время для появления в ее жизни надежного мужского плеча. Что ж, почему бы не подставить свое, ради успеха своего дела. Не понятной остается причина ее увольнения. Но, своевременность этого факта и сам факт вполне устраивали Геннадия Дмитриевича. Без его вмешательства, вряд ли, кто-то сможет прояснить память Орловой. Даже если появится на горизонте Кныш, он ничего не сможет изменить. А ему в данный момент не до явлений из прошлого, он озабочен гибелью жены и ее похоронами. Можно только догадываться, что сейчас творится в его голове. Савин не хотел бы оказаться на его месте, и он уверен, в ближайшие дни тот сам обратится за помощью. Время есть, пусть немного, но есть. Прямо завтра необходимо заняться подготовкой импланта для Орловой, с учетом всех допущенных ошибок, с учетом всех тонкостей ее новой личности. Проект «Екатеринбуржский цирюльник» оказался не очень удачным. Но, ему есть замена. Савин посмотрел на Анну и улыбнулся.
Предвкушение близости с ней временно отодвинуло все мысли. Переступая порог своей квартиры, Геннадий Дмитриевич уже не думал ни о чем. Усмирять сегодня свою похоть он не собирался.

*****************
Орлова уже неделю жила в квартире Савина. Нельзя сказать, что ему было комфортно от ее присутствия. Но, как иначе было убедить Анну в серьезности своих намерений и получить согласие на брак.
Геннадий Дмитриевич нашел общий язык с работниками ЗАГСа, и те согласились не соблюдать положенные в таких случаях сроки. Сегодня Орлова Анна станет Савиной. Никакого торжества по этому поводу не намечалось. Это было обоюдное решение. Бракосочетание пройдет без всяких свидетелей. Будущие супруги поставят подписи в регистрационных бумагах, и, как положено, обменяются кольцами. Финалом этого события станет ужин в ресторане. Савин объяснил такую поспешность отъездом в Америку, куда он мог взять с собой Анну только в качестве жены.
Почему девушка согласилась на такой скороспелый брак?
Возможно, это результат воздействия на ее сознание сеансов гипноза. Возможно, обыкновенный женский страх перед одиночеством. Когда твои сверстницы давно замужем и растят детей, тебя уже не радует свобода. Не радует, потому что, с каждым днем твой женский век становится короче. Подрастают молодые соперницы, которые запросто могут лишить тебя последнего шанса создать семью. Возможно, Орлова, приняла волнующую страсть за любовь, и все остальное уже стало неважным.
Все возможно. Но Геннадий Дмитриевич не считал нужным задумываться об этом. Не было у него ни времени, ни желания. Мужчина неплохо справлялся с ролью влюбленного, желающего простого семейного счастья. И радовался он при этом искренне, только истинную причину этой радости Анна не узнает никогда.
На сегодня были отменены все дела в клинике. Проснувшись рано утром, Геннадий Дмитриевич осторожно встал с постели, и, закрыв за собой дверь спальной, направился в душ.
Он уже успел сварить кофе, и, даже сам начал готовить завтрак, только тогда на кухне появилась новорожденная невеста.
- Доброе утро,- сказала она, улыбаясь.
- Доброе утро, радость моя. Я как раз собирался тебя будить. Бегом в ванную и к столу.
Савин приобнял девушку и чмокнул в щеку.
- Пошли. У нас сегодня насыщенный день.
Мужчина развернул девушку спиной к себе и вместе с ней прошел до ванной.
- Я тебя жду.
- Один момент, мой господин,- сказала Орлова и скрылась за дверью.
В одиннадцать часов новоиспеченные молодожены уже выходили из ЗАГСа.
Геннадий Дмитриевич посмотрел на Анну. «Почему я не сделал этого с Анжелой»?- подумал он.
Ему, вдруг, стало жаль ее. Она так хотела выйти замуж, и, пожалуй, могла бы быть хорошей женой. Какая-то глупая, нелепая смерть. Савин вспомнил день ее похорон. Малочисленная процессия состояла всего из нескольких человек: незнакомые женщины с мужьями и Кныш в сопровождении домработницы. «И тут без вас не обошлось»,- подумал мужчина, увидев Татьяну Федоровну.
Та держала Вадима под руку,  заметив появление Савина, вцепилась в эту руку и стала что-то тихо говорить. Удивление и негодование мгновенно отразились на лице Кныша. И, если б, не Татьяна Федоровна, сдерживающая этот порыв возмущения, Геннадий Дмитриевич наверняка был бы публично изгнан. Ошарашенный такой реакцией, он остался стоять в стороне. Мужчина дождался конца церемонии, и мысленно попрощавшись с Анжелой, покинул кладбище раньше всех. 
«Ничего, ничего, ты еще сам придешь ко мне. Ты еще будешь просить меня о помощи»,- думал Савин, садясь в машину.
Он так погрузился в эти, не совсем уместные воспоминания, что совершенно не слышал довольного лепета Анны.
- Очнись, Ген,- дернула она его за рукав. – Ты где вообще? О чем ты думаешь?
- Я?- Геннадий Дмитриевич посмотрел на девушку. – О том, что я самый счастливый человек, - соврал он и поцеловал супругу в щеку.
Они сели в машину. По плану было посещение фотосалона. Только не ради свадебной фотосессии, а для того чтоб сделать новые документы теперь уже для Савиной Анны Алексеевны. Откладывать это на потом, совсем не было времени. Геннадий Дмитриевич все предусмотрел, договорился с кем надо, и в течение двух дней новые паспорта будут готовы. После салона он завез жену домой, а сам поехал в отдел УФМС.
Суетливый день подходил к концу. Чета Савиных собиралась на торжественный ужин в ресторан. Анна крутилась у зеркала, разглядывая на себе ту красоту, что получила от мужа в подарок.
- Какая прелесть, какое чудо,- повторяла она, восторгаясь изящным брильянтовым колье.
- Это ты у меня прелесть, это ты мое чудо. А все остальное лишь дополнение. Я рад, что тебе…
Савин не договорил. Его перебил раздавшийся звонок мобильника. Мужчина стоял в раздумье и смотрел то на Анну, то в сторону своего кабинета, где лежал телефон.
- Что стоишь? Это тебе звонят. Ответь же уже.
Геннадий Дмитриевич нехотя прошел к аппарату. Глянув на его монитор, он чуть не выронил телефон из рук. На экране высвечивался номер Ларисы Кныш.
- Алло. Я вас слушаю,- произнес он, чувствуя, как по спине пробегают мурашки.
- Добрый вечер, господин Савин,- раздалось в трубке.
Тот с облегчение выдохнул. Звонил Кныш, он, по-видимому, нашел Ларисин мобильник.
- Я слушаю вас, Вадим Викторович.
- Нам нужно встретиться. Только не говорите мне, что не ждали моего звонка,- продолжал Вадим.
- Сегодня я не смогу,- ответил Геннадий Дмитриевич. – Давайте завтра. Подъезжайте  ко мне в клинику часиков в двенадцать.
- А, по-моему, наш разговор не терпит отлагательств.
- К сожалению, сегодня никак не получится. Меня нет в городе,- соврал Савин.
- Хорошо. Тогда завтра уж будьте любезны, уделите мне часть вашего драгоценного времени,- произнес Кныш и отключился.
Геннадий Дмитриевич положил мобильник на стол, и, сделав беззаботный вид, вернулся к Анне.
- Кто звонил?- спросила она.
- Да, так, по работе. Ну, ты готова?
- Да, конечно.
- Тогда идем. И знаешь что, оставь телефон дома. Сегодня наш вечер, только наш.
- Как скажешь.