Два мира

  Часть I
Планеты-близнецы и непослушная девочка
1
Был обычный летний день - сухой и ужасно жаркий. Кондиционер под потолком неважно справлялся со своими обязанностями, и Луес Кукренис, обмахивая лицо первым попавшимся под руку журнальчиком, рассматривала морской пейзаж в позолоченной раме, украшавший стену просторного коридора большой квартиры в центре Тэры. "Нет, пожалуй, уместнее его перенести в гостиную. Здесь для него мало света, да и как-то теряется он тут, - думала она. - И что только Эл находит в этом море? Кругом вода и только".
- Мама! – прервала её мысли маленькая Нати. – Ты не забыла, что разрешила мне погулять с тётей Магноли и Евой?
- Нет, не забыла. Иди, но не проказничай! Не отставай и не убегай от тёти Маги!
- Ну что ты, мамочка! Мы зайдём к тебе на работу?
- С чего бы это?
- Но, мамочка, так хочется посмотреть на корабли!
- Нати! Космодром – не место для прогулок!
- Но я же уже не маленькая!
- Натела! Всему своё время!
Нати обиженно хмыкнула, запрокинув маленькую головку, обрамлённую двумя длинными косичками, схватила мячик и выбежала из квартиры, громко топая ножками.

Магнолии Кембл наслаждалась прохладой в тени раскидистых деревьев и с интересом изучала свежий номер журнала "Новости освоения Вселенной". По синей глади Афирианы изредка скользили красавцы-парусники. От реки веяло желанной свежестью. Магноли посматривала на играющих в мячик девочек и улыбалась. Девочки хохотали, как колокольчики, и без устали носились по сочной зелёной траве.
Жаль было расставаться с этой идиллией, но пришла пора возвращаться к повседневным делам и заботам.
- Всё, девочки, собирайтесь! Мы идём домой! – крикнула Маги, взглянув на часы.
- Ну, тётя Маги, давайте ещё погуляем! - стала упрашивать её Нати.
- Нет, Нателочка, нет! Надо идти.
- Ну, тогда отведите меня к маме на работу!
- Разве она там? Ты же говорила, что она дома?
- Нет, она была дома, а потом ушла на работу. Я же знаю! Она мне звонила!
- Хм, странно. И что она сказала?
- Просила меня зайти к ней.
- Ну, хорошо. Я отведу тебя туда.
- Можешь довести только до здания, а внутри я сама её найду.
- Ты можешь заблудиться!
- Нет! Я была там уже! Я всё знаю! Тётя Маги, ну пожалуйста, можно я сама пойду! Я уже большая!
- Какая ты упрямая, Нати! Хорошо, я не пойду с тобой. Ходи, блуди там одна! Бери свой мяч, и пошли!
Через несколько минут они были в просторном холле высокого, воздушного, прозрачного здания в несколько десятков этажей – Института Астронавтики. Перед ними был небольшой экран, а слева двустворчатые, серебристые двери. Магноли нажала кнопку видеофона, и на экране появилось полное, румяное, всегда улыбающиеся лицо начальника охраны Института - Скилура.
- Здравствуйте! Я Магноли Кембл. Со мной моя дочь Ева и племянница Нати.
- Да, да, приветствую! Я вас узнал.
- Можно сюда зайдёт Нати? Она идёт к своей матери - Луес Кукренис.
- Хорошо. Пусть пройдёт. Она знает, куда идти?
- Да! Я же говорила! – Нати упрямо топнула ногой и отдала мяч Еве.

Экран погас, пневматические створки разъехались в разные стороны, и Нати вступила в полумрак длинного коридора. Двери закрылись, и она осталась одна. Стало страшновато, но Нати твёрдо решила добраться до цели.
За стенами коридора были просторные, светлые комнаты, в которых кипела научная жизнь, но не это интересовало маленькую проказницу. Она вообще не хотела сейчас с кем-либо столкнуться. Она дошла, не сворачивая в многочисленные лабиринты коридоров, до другой такой же двери, как и в начале. Нати потрогала руками дверь без ручек и замков, постучала, потолкала. Дверь не поддалась. Делать нечего – придётся подождать! Девочка спряталась в укромном местечке: под лесенкой, спускающейся к дверям.
Через несколько минут появились люди в блестящих белых комбинезонах, на которых не было ни швов, ни пуговиц, ни застёжек. Один из них дотронулся рукой до двери, и она открылась, как ни бывало, а Нати увидела то, к чему стремилась: огромное бетонное поле, на котором стояли самые настоящие космические корабли! "На одном из них работает моя мама", -  с восторгом подумала она. – "Вот бы побывать на таком!"  Вдруг из-под пола, перед заветной дверью, выросли два человека с тележкой, на которую были наставлены квадратные ящики. Для Нати они были спасением. Дело в том, что между двумя ящиками было место как раз для маленькой Нати. Пока грузчики возились у двери, она юркнула туда, и ничего не подозревающие работники привезли её прямиком на лётное поле. Улучив момент, Нати выскочила из укрытия и спряталась за большой железякой. Подняв голову, Нати обнаружила, что она под космическим кораблём, а железяка - его опора. Над ней были жерла двигателей и множество лампочек сигнальных огней. К борту корабля был приставлен трапа, дверь в кабину открыта. Недолго думая, Нати заскочила внутрь.
Она попала в полукруглую комнату, во всю стену которой было окно и пульт управления. Напротив пульта были установлены кресла для пилотов. "Здорово я всех обманула! Даже на борту корабля оказалась!" - только и успела подумать Нати, потому что увидела, что к кораблю идут космонавты. Это они открыли дверь для себя с помощью дистанционного управления. Назад выхода у Нати не было. Пришлось снова прятаться. Пилотов было четверо: три мужчины и женщина. Один из них нёс небольшой ящичек-параллелепипед. На пульте открылась ниша, и он положил ящичек туда.
- Всё! Груз в порядке, - сказал он.
- Теперь можно отправляться! - сказала и улыбнулась женщина.

Они сели в кресла, пристегнулись и стали что-то делать на пульте, чего Нати видеть из своего укрытия не могла. По кораблю прошла неприятная для девочки вибрация, стал нарастать гул. "Мы, кажется, взлетаем!"- подумала со страхом она и тут же почувствовала, что корабль мягко оторвался от земли. Пилоты переговаривались, давая друг другу, непонятные для Нати команды. "Да! Здорово! Мне не только удалось попасть на корабль, но и покататься!" – одновременно радовалась и боялась маленькая проказница.
Вскоре пилоты расслабились.
- Теперь можно идти отдыхать, - сказал один из них, откинувшись в кресле.
- Я всегда за, - сказал тот, который нёс "груз".
Все встали, кроме женщины.
- Пойдём, Лагира,- позвали её пилоты.

Она с заметной неохотой поднялась и пошла вслед за коллегами.
Экипаж ушёл вглубь корабля, а Нати осталась одна. Она вышла из укрытия, осмотрелась. В окне мелькали странные чёрно-белые полосы.  На пульте переливались множество кнопочек, отчего у Нати зарябило в глазах. Она решила ничего не трогать. Вдруг сработает какая-нибудь сигнализация или что-нибудь ещё. Нужно было обдумать своё положение.

Магноли спокойно подходила к дому, как вдруг увидела, что навстречу ей идет Луес. Магноли оторопела и остановилась
-А где же Нати? - спросила улыбающаяся Луес.
-Нати?.. А ты…. Почему здесь?
-А где я ещё должна быть? У меня выходной.
-Она... сказала... ведь ты... она, она...  Да она просто негодная девчонка!!! Жди меня! Я сейчас! - сказала Магноли и убежала, оставив Еву с недоумённой Луес.
Вскоре Магноли носилась по парку вокруг Института, посольств инопланетян и гостиницы. За ней, едва поспевая, бежал начальник охраны Скилур. С помощью электроники они сразу же установили, что Нати в Институте нет. Тогда решили посмотреть в округе.
- Не беги ты так быстро! – говорил Скилур, отдуваясь. - Зря мы так носимся! Если она здесь, то никуда не денется! Фу…. Как же я мог её пропустить? Всем известно, какая у Луес девчонка! Разбойница! Вечно куда-нибудь залезет! Надо было сначала проверить здесь Луес или нет! Это всё ты! Зачем я тебя послушал и пустил её?!
- Не могу понять, что со мной случилось?! Ведь знаю, что ей нельзя верить! Ох! Простите, - обратилась она к одной паре. - Вы не видели здесь маленькую девочку с длинными белыми волосами?
- Нет, - покачали головами прохожие.
- Вот, опять! - отчаянно крикнула Магноли. - Её здесь не было, и нет!
- Но почему?! - ответил Скилур. - Куда бы она делась? Давай ещё поспрашиваем!
- Хорошо, ты ищи пока здесь, а я пойду и расскажу всё Луес. Потом придумаем что-нибудь.
В связи с крайне низким уровнем преступности на планете за последние двести лет, у них и мысли не возникло, что с малышкой произошло что-то ужасное.

"Что же я наделала! - думала Натела. - Ведь мы улетели, улетели с Андриати! Сколько мы будем летать — день, неделю, месяц, год? Мне придется открыться. Нет, не сейчас. Я подожду ещё немного".
Но тут отворились двери жилого отсека. Нати спряталась.
В кабину мягкой, неслышной походкой вошла Лагира. Она на минутку остановилась, огляделась, поправила свои светлые, распущенные волосы. Нати испугалась её. В её лице с резкими, но тонкими чертами было что-то такое, от чего девчушка совсем забилась в угол. Больше всего пугали выразительно-жгучие глаза Лагиры. Нати казалось, что женщина сейчас схватит её и сильно отругает, может быть, даже побьет.
Но грациозная Лагира прошла мимо замершей девчонки. Она направилась к тому месту, где лежал загадочный груз. Лагира протянула руку, чтобы нажать кнопку, но вдруг чего-то испугалась и стала со страхом озираться по сторонам.
"Тут кто-то есть, - думала она в этот момент. - Кто-то мне мешает. Не могу увидеть кто. Это всё их системы защиты! Ладно. Приду сюда потом". И она ушла, провожаемая взглядом двух "кошачьих" глаз, которые смотрели на неё с ужасом.
Немного погодя, Нати успокоилась и снова вылезла из укрытия. " И чего я так испугалась? - думала она, залезая в одно из пилотских кресел. – Она же человек, а не чудовище. Ой! Как же хорошо в этих креслах!" Разноцветные кнопочки, большие и маленькие, круглые и квадратные, так и манили детские пальчики! Нати крепилась изо всех сил. А кнопочки попискивали разными голосами и мигали, мигали…. Нати всё же решила нажать одну малюсенькую кнопочку и тихонечко протянула к ней руку, но в этот момент она почувствовала отвратительный запах. Она усиленно нюхать воздух, не понимая, чем это пахнет. И вдруг все кнопки загорелись ярко-красным цветом, а на табло появились символы опасности.
Монотонный спокойный гул корабля нарушился. Что-то заухало, застучало, и противно ревела сирена. Перепуганная девчонка забилась в свой угол и стала ждать, чем всё закончится. В кабину забежали пилоты. Они тоже, как и Нати, были напуганы. Помещения корабля постепенно заполнял чёрный, едкий дым. Пахло сгоревшей электропроводкой, расплавленным пластиком и ещё чем-то не менее отвратительным.
Нати ничего не видела в дыму, но поняла, что пилоты покидают корабль, потому что ничего нельзя сделать! Они почти уже вышли из кабины, но Лагира рванулась и закричала:
- А груз?!! Как же груз?!
- Не думай о нём! Надо самим спасаться! - остановили её.
Корабль дрожал, казалось, он разваливается на кусочки. Что-то свистело, стучало. В этом бардаке никто и не увидел, и не услышал истошно вопящую Нателу, которая ничего не понимала и не могла даже шагу сделать от страха…

2
Первым ощущением был ужас, когда Натела обнаружила себя на самой верхушке дерева. Странного дерева с белой корой. Вертлявая Нати, хоть и с трудом, всё же слезла на землю и огляделась. Она была на огромном поле, на котором валялись многочисленные догорающие осколки корабля. Позади неё был лес загадочных белых деревьев. В чужом, незнакомом краю была осень. Золотые листья покидали свой дом при малейшем дуновении ветра. Нати было холодно в летнем платьице. Она подумала, что за деревьями будет теплее и поспешила в лес. Туда тоже упало несколько осколков. Нати посмотрела вверх. У некоторых деревьев ветки были отломаны и стволы поцарапаны. А одно дерево скручено в спираль. На нем не было ни листьев, ни коры. И тут она заметила, что среди скопления мелких осколочков что-то сильно блестит. Она подошла и увидела лежащий на земле перстень. Перстень был усеян мелкими бриллиантами, в центре был огромный рубин, от которого отходили золотые лучики к маленьким зелёным камушкам. Нати положила перстень в карман своего платьица и только сейчас почувствовала, что ужасно болит голова и хочется спать.

В тот день Людмила Золотова собирала грибы. Год был урожайный и меньше, чем через час большая корзина наполнилась ароматными шляпками доверху. Она срезала маленький, беленький, кругленький груздочек, когда вдруг что-то ярко вспыхнуло, и раздался оглушительный взрыв. Женщина прижалась к земле и подумала: "Вот и война! Атомный взрыв! Они сбросили на нас бомбу! Господи, Господи прости меня за всё!" Она тихонечко подняла голову и увидела, что ничего не горит, берёзы на месте, она сама цела. Вдалеке виднелся столб чёрного дыма. Так как Людмила была человек любопытный, она, не раздумывая, схватила корзину и бросилась туда.
Она сразу же обратила внимание на поломанные берёзы, у которых ветки или стволы были словно обрезаны как ножом. Увидела скрученное дерево. На душе стало неуютно и жутко, закружилась голова. Людмила перекрестилась. Она вышла в поле. Кругом валялись еще дымящиеся осколки. Людмила тихонечко дотронулась до одного, обожглась и снова перекрестилась. Чуть дальше была огромная воронка. Людмила обошла её и насчитала пятьдесят девять шагов. И тут её внимание привлекли кусты малины. Они были сухие, но на одной ветке висела огромная красная ягода. Людмила почему-то ещё больше испугалась, снова перекрестилась, переплюнула через левое плечо, бросила грибы и направилась посмотреть на странную ягоду.
До ягоды она так и не добралась, потому что увидела под берёзой, невдалеке от малины… настоящего ангелочка! Сначала она подумала, что девочка мёртвая. Людмила осторожно дотронулась до её необыкновенно белоснежных волос. Нати захныкала и перевернулась с живота на спину. Нос и щёки были у неё в копоти, и Людмила стала вытирать их кончиком своего платка, приговаривая: "Как же ты осталась жива? Ах, маленькая, ты же замёрзла!" Она завернула Нати в куртку и хотела уже бежать домой, но вспомнила про грибы. Конечно, жалко было бросать корзину превосходных грибов, и пришлось Людмиле тащить и то, и другое на себе.

- Понимаешь, это же самое настоящее чудо! - говорила она через несколько часов своему мужу. - Там был такой взрыв! Я даже подумала, что война началась, а у неё ни царапинки! Ох, Господи, она спит и спит! А вдруг это летаргический сон! Да мне и самой почему-то сильно спать хочется. И там так противно пахло!
- Да расскажи ты всё по порядку!
- Да, да, да. Ну вот…. Это, наверное, упал самолёт. Я подумала, что это американцы сбросили атомную бомбу. Ну вот… потом смотрю, всё нормально, ну я пошла и нашла эту малышку. Это чудо! Там все пассажиры погибли. Нам её послал Бог!
- Люда! Ну причем тут Бог….
- Притом! И он дал нам своего ангела. Это неземной ребёнок. Это — ангел!
- И ты ничего не сообщила властям, Люда! Так нельзя! Там могли быть ещё выжившие!
- Никого нет! Все, фьють, и испарились от адского жара! Как ты не понимаешь, они заберут её!
Тут в кухню, где беседовали взрослые, открылась дверь, и вошёл "неземной ребёнок". Нати посмотрела на людей испуганными огромными зелёными глазами и спросила:
- Юлт ила?
Супруги переглянулись.
- Юлт ила? Рафор ила джиг?
Людмила взяла её на руки:
- Ты, оказывается, иностранка! Как тебя зовут? - она указала на себя пальцем. - Я Люда, а ты? - указала она на Нати.
- Натела.
- Нателла? Да ты из Грузии! Нателла, Наташа! - она поцеловала её в щёку. - Наташенька! Ну, пойдём, я тебя умою. Давай сними платьице, я постираю его.
Она стала снимать платье с девочки, и из кармана выпало кольцо. Муж Люды поднял её и воскликнул:
- Это же настоящие алмазы!!!
Но тут Нати заплакала и потянула руку к кольцу.
- Отдай сейчас же! - крикнула Люда и отобрала кольцо. - Вдруг это кольцо её матери! На, маленькая. Оно будет твоё. Пойдем, я умою тебя и накормлю. Вкусно, вкусно! Ты будешь теперь жить здесь.
- А как же Юля?! - спросил муж.
- Господи! Ну и что — Юля! Они будут сёстрами. А Наташу я никому не отдам. Слышишь, Натка! Никому! Мне тебя послал Боженька! – Люда целовала девочку в пухлые щёчки.

3
Через два дня после аварии на космодром Тэры приземлились четыре спасательных капсулы с членами экипажа разбившегося корабля. Их с нетерпением ждали все, кто работал на космодроме. Встречала их сама Афина Паллада и самый главный, самый уважаемый человек на космодроме — Гелиос.
- Что произошло? - спросила Афина в первую очередь.
- Мы сами пока не знаем, - ответил один из космонавтов.
                - Мы его потеряли! - вскрикнула Лагира. - Потеряли такую ценную вещь!
- Точнее — бесценную, - поправила Афина. - Ну да ладно. Что-нибудь придумаем.
- Главное, вы остались живы, - добавил Гелиос…

"Стоп! Стоп! Стоп!" – наверняка подумал мой любимый, уважаемый читатель, несомненно, грамотный и эрудированный. – "Это уже слишком! Афина Паллада? Гелиос? Это что – действие происходит на Олимпе? Кто эта девочка? В чём дело, в конце концов?!" О, эти андриатийские имена! Не только нас они введут в заблуждение.
Давайте же, наконец, разберёмся, где находимся. Что это за город Тэра, "Звезда Афирианы", Институт Астронавтики и посольства инопланетян?
Вселенная… Огромное пространство с мириадами миров. Грандиозная машина времени. Ведь, благодаря законам физики, мы видим то, что происходило в этих мирах тысячи, десятки тысяч, миллионы и миллиарды лет назад. Но что происходит в этих бесчисленных мирах сейчас? В то время, когда мы читаем эти страницы, кто-нибудь там, в неизмеримом пространстве, читает роман о нас, кружась на маленьком шарике вокруг своей огненной звезды?
Что ж. В мгновенье ока перенесёмся через многие миллионы миллиардов километров, футов, ярдов в одну из многочисленных галактик Вселенной. Благо наше воображение позволяет нам сделать это, в отличие от нашей космической техники.
В этой галактике мы увидим планету. Мы сразу обратим на нее внимание, потому что, подлетев к ней, ахнем - ведь это же наша Земля! Похожие очертания материков, океаны, занимающие большую площадь и придающие планете голубой цвет, и те же белые пятна облаков. Да – это Земля. Но не наша. На этой планете есть страна – Афириана. На афирианском языке Земля звучит как Андриати. Для удобства и мы будем называть эту планету по-афириански – Андриати.
Андриати находится в планетарной системе звезды Сагиты – одинокого красного карлика. Кроме неё в системе ещё несколько необитаемых планет, но уровень развития цивилизации андриатийцев таков, что они уже давно научились общаться с представителями других обитаемых планет и даже составили с дружественными им мирами, так называемое, межгалактическое сообщество – МС. В сообществе семь планет: Аратика, Килакус, Чиин, Меджист, Юхив, Андриати и Орейфла. Хотя андриатийцам известно больше живых планет, в том числе знают они и про Землю.
Доподлинно неизвестно, каким образом в совершенно разных космических условиях образовались столь похожие планеты; является ли это случайностью или закономерностью. Известно наверняка одно – эти планеты похожи, как две капли воды, и на обеих живут существа, называющие себя людьми. Правда, на Андриати эти существа появились на порядок раньше, переживали взлёты и падения, глобальные катастрофы и мелкие неприятности и, возможно, именно они открыли планету – сестру-близняшку своей. Но что-то между сёстрами произошло. По-моему, большая ссора. На данный момент жители Андриати имеют смутное представление о Земле и её обитателях, и то благодаря тому, что в МС входит ещё одна планета из Солнечной системы с красивым названием Орейфа. Для нас будет полной неожиданностью узнать, что это Меркурий.
Люди на Андриати не делят себя бесчисленными заборами и границами. Политическая карта мира здесь не столь пёстрая, как на Земле. Они всё это проходили, да так давно, что сами уже забыли, однако ж, исторически на планете сложилось несколько крупных областей или стран (кому как больше нравится). Например, Дилас – лесная страна. Сарофила – горная страна. Секенфай – жаркая страна пустынь. Кею – страна лугов и ручьев, маленьких лесочков и земляничных полян. Все области имеют одноимённые центры. Афириана – страна, которая раскинулась на самом большом материке Андриати. Географически она имеет очень удобное положение и так получилось, что с течением времени Афириана стала своеобразным сердцем планеты. Как и у любой другой страны, у Афирианы есть своя столица Тэра – крупный морской порт, крупный космический порт и, короче говоря, столица всего мира. Ведь у Андриати единое мировое правительство. Очень осторожно приходится говорить о мировом правительстве нам, землянам, после стольких неудачных попыток собрать мир воедино, но на Андриати наших опасений не поймут. В то время, когда расстояния между людьми стираются из-за суперскоростных способов передвижения и беспроводных систем связи, когда твои друзья живут где-то в таком далёком космосе, что не перескажешь словами, когда ты понимаешь, что твоя планета лишь песчинка в бескрайней Вселенной, тогда неминуемо рождается мировое правительство. Может быть множество национальных культур, традиций и обычаев, примет, поговорок, костюмов и причёсок – они совершенно не мешают друг другу на планете, а, наоборот, делают её яркой и интересной, но когда в мире множество правительств, желание у которых лишь одно – управлять - это всё равно, что у воздушного лайнера несколько экипажей, и все они, одновременно, лезут к штурвалу. Результат предсказуем. Итак, на Андриати собственно одно единственное государство с единым коллегиальным правительством. Но правительство может быть сколь угодно коллегиальным, а отвечать за всё и за всех должен кто-то один. На Андриати это одна. Правительница планеты - женщина по имени Афина Паллада. Нет, это не греческая богиня мудрости, а всего лишь её тёзка. Имена на Андриати – это отдельный разговор. Они смогут рассказать нам много удивительного, но об этом ниже. 
Вернёмся в Тэру. Резиденция правительства планеты Андриати находится в прекрасном замке "Ютхей ситайс" или "Несокрушимые стены", который является одной из достопримечательностей города. Главное место в городе космодром, который так и называется "Тэра". Именно там работает Луес Кукренис – мама той самой вертлявой зеленоглазой Нати. Рядом находится Институт Астронавтики – сосредоточение научной мысли Андриати. Неподалёку - гостиница и посольства инопланетян. Как ни странно, существа, живущие в МС все человекоподобные. Например, на Аратике живут такие же люди, но ростом больше двух метров. Этим они иногда пугают простых жителей Тэры. На Орейфе маленькие человечки с белой или темной кожей. А вот с Килакуса прилетают одноглазые, клыкастые монстры, при этом вполне дружелюбные, но жители Тэры, за исключением астронавтов и работников Института, стараются обойти их стороной.
Весь этот комплекс зданий, утопающий в зелени, окружает ещё более величественное сооружение - башня "Звезда Афирианы". На вершине ярко мерцает огонек, который видно в любую погоду. Это и есть та звезда, которая светит над Афирианой, даря процветание планете. Чего только нет в башне! И краеведческий музей, и музей "Освоение Вселенной", и кинотеатры, и рестораны, и богатая большая библиотека, и планетарий. Да и взглянуть на Тэру с высоты в сотни метров весьма занимательно.
Тэра находится на берегу Серебряного моря. Говорят, что основатели города впервые увидели море, когда Кейфо, андриатийская Луна, разливала свои лучи на водную гладь. Вода искрилась серебром. Так и стало море Серебряным. Курортные зоны и прекрасные набережные Тэры находятся в заливе Лауры. Лаура – легендарная принцесса, спасшая очень давно страну в войне с мирианцами. В залив впадает прекрасная большая река, давшая имя стране – река Афириана.
Чтобы лучше увидеть её, нужно отъехать чуть-чуть подальше от центра города в старый район, застроенный маленькими домиками, спрятавшимися в тени деревьев. Проехать музей – маленький заводик, где делали паровозы. Найти возвышающийся над всем этим шестидесятиэтажный небоскрёб. Административный центр Тэры, где располагается мэрия, офисы крупных предприятий. Сесть в обзорный лифт и, не спеша, подняться наверх, любуясь прекрасной картиной: маленький городок, лежащий у ваших ног, маленькие трубы заводика паровозов и река… Лазурно-синяя, широкая, со скалистыми крутыми берегами спокойная река и воздушный мост с ажурными пролётами. На правом берегу там, где река впадает в залив Лауры, замок Ютхей Ситайс, а за ним городской парк цветов, где на сотни гектаров море красных, жёлтых, голубых, больших, малюсеньких бутонов и бутончиков, листиков и лепестков…
Впрочем, путеводитель по Тэре расскажет об этом городе лучше меня.
Что ещё можно добавить об этой удивительной планете Андриати? Наверное, только то, что в один прекрасный момент каждый андриатиец сказал себе: "Я хочу спасти свою планету. Я хочу, чтобы она стала самой красивой и богатой. Я хочу, чтобы люди этой планеты жили лучше всех. Я должен это сделать! Именно Я, а не правительство или Господь Бог!" Миллионы Я слились воедино, и результат не заставил себя ждать! Андриати не стоит на грани экологической катастрофы; на Андриати нет экономических кризисов; и андриатийцы не помнят, что такое война. Наивно и смешно? Мне лично завидно немного.
Вот на такой планете, в такой стране, в таком городе жила маленькая четырёхлетняя Нати. Может быть, для своего возраста она покажется нам слишком умной, но у андриатийцев интеллектуальное развитие выше, чем у нас, а чем разумнее цивилизация, тем сообразительнее её дети.
Чтобы дальше понять, что же произошло с Нати, нам нужно немного познакомиться с её семьёй. Мама Нати, Луес, астронавт-исследователь на небольшом корабле "Аживетис". Её отец, Джохи-Эл, моряк и в тот роковой, для семьи, день был вдали от дома где-то на океанских просторах. Тетя Магнолии – это Магноли Кембл, сестра Луес и тетя Нателы. Это с её дочерью Евой Нати играла в мяч. Магнолии работает в информационно-вычислительном центе (попросту, ИВЦ) в знаменитом Институте Астронавтики.
Живёт Натела на Фонтанной улице вдали от центра и суеты. Названа улица так, потому что там на каждом шагу фонтаны. Фонтаны небольшие, но очень изящные, аккуратные. По ночам их струйки становятся цветными, отчего, если взглянуть сверху из окна какого-нибудь дома, можно подумать, что распустились цветы с красными, желтыми, фиолетовыми лепестками.

Теперь Натела спит и видит во сне свои любимые фонтаны в новом незнакомом мире, совершенно не подозревая, чем эта глупая детская выходка обернётся для неё самой и всего Межгалактического Сообщества?

4
Тем временем, в переговорном зале замка "Несокрушимые стены" Афина Паллада разговаривала по многоканальной космической видеосвязи с царём Меркурия - Орейфы, который внимательно слушал, чуть прикрыв свои огромные круглые глаза и шевеля маленьким заостренным носом. Царь Меркурия известен на всё МС своими удивительными изобретениями, и груз, который вёз разбившийся корабль, предназначался ему. Это была его очередная "занимательная штучка", над созданием которой ему пришлось прибегнуть к помощи андриатийцев.
- Мне очень жаль, что так получилось, - говорила Афина, - таким образом, мы совершенно случайно нарушили наш договор.
- Не стоит беспокоиться. Где у вас второе кольцо? – царь опустил кончики тонких губ вниз, что значит улыбнулся.
- Оно в Институте Астронавтики, в Жемчужной комнате. Но вы знаете, я боюсь. Я чувствую, я просто знаю, что его хотят украсть. И ещё мне кажется, что этот человек среди нас. Я заставила своих людей подвести к Жемчужной комнате множество сигнализаций, но, если это свой, то ему не составит труда всё отключить.
- Я и не знаю, что вам ответить, милая Афина Паллада, а насчёт нашего договора вы не беспокойтесь. Нашим учёным как раз надо уточнить кое-какие факты, и они воспользуются вашим кольцом.
- Но для перелёта потребуется много времени. Мне так жаль, что сроки теперь сорваны…
- Извините меня, милая Афина, но у меня есть маленький сюрприз. Скоро нам не придётся тратить многие дни, а иногда и годы, чтобы перелететь с одной планеты на другую. Это будет сюрприз не только для вас, но и для всего космического сообщества в целом.

Примерно в это же время Лагира Россель набрала номер на своём видеотелефоне. На экране появилось лицо человека с маленьким усиками и маленькими глазками:
- А-а-а. Кажется, со мной хочет поговорить самый умный человек! - сказал он, ухмыляясь.
Лагира фыркнула:
- Я не с тобой хочу разговаривать, а с Лайонаком!
- Его нет, но он просил передать тебе, чтобы ты пришла завтра к четырём часам в исторический музей, самый умный человек.
- Заглохни! По крайней мере, умнее тебя!
- В таком случае, где оно? Где кольцо?
- В Жемчужной комнате!
- О, боже, ты не смогла взять кольцо на собственном корабле и думаешь, что можешь взять его в Жемчужной комнате?!
- Да! Я так думаю! И я бы взяла его ещё на корабле, но я совсем не рассчитывала на аварию, а ещё раньше мне что-то или кто-то помешал! И я ещё раз повторяю: я могу делать то, что никто, никогда не мог и не сможет сделать на этой чёртовой планете!
Она вырубила телефон.

Следующей ночью Лагира шла по коридорам Института Астронавтики. Она шла совершенно спокойно. В это время в Институте почти никого не было, да и, если бы кто-нибудь попался навстречу, у Лагиры на всё была отговорка. Она совсем не подозревала, что за ней наблюдают за несколько километров отсюда.
Афина уже спала, когда вдруг услышала звонок. Она некоторое время не могла понять, что это звонит: телефон или кто-то звонит в дверь. Но тут сообразила, что это за сигнал и мгновенно схватила свой планшет. На экране к Жемчужной комнате шествовала Лагира Россель. Такого Афина совершенно не ожидала. "Если я сама сейчас не приеду, она исчезнет!" - подумала она, надевая плащ и выбегая из комнаты.
Сбегая по лестнице вниз Афина чуть было не сбила девятилетнего сына Пеона. Пеон поднимался по лестнице с закрытыми глазами и вытянутыми вперёд руками.
- Пени, что ты делаешь?! - вскрикнула Афина, отталкивая его со своего пути.
- Мама? Я пытаюсь изучить наш дом в полной темноте, - испуганно отчитался Пеон. - А ты куда? Босиком?

"Зачем надо было тратить столько жемчуга, чтобы построить эту комнату, да ещё вырезать на стенах причудливые фигурки?" - Лагира на время задумалась, впервые очутившись в самом загадочном помещении Института Астронавтики. Доступ сюда имел ограниченный круг лиц, и Лагира в него не входила. В стены комнаты были встроены ящички-параллелепипеды, сделанные из особо стойкого материала внешне похожего на непрозрачное стекло. В этих ячейках хранились особо важные документы и ценности Института. В центре, на маленьком столике, стоял ящичек, где находилось кольцо, точная копия того, что очутилось в кармане платьица Нати.
Лагира подошла к столику, но только она коснулась поверхности ящичка, как кругом заревела нудная сирена. Лагира на несколько секунд растерялась, но потом вдруг стала стремительно уменьшаться, пока не стала совсем крохотной и превратилась в муху. Лагира-муха взлетела и села на ящичек.
В комнату вбежали охранники, увидели муху и рассмеялись:
- Как же ты сюда залетела?
- Сколько ты наделала шуму!
- Вот так штука — даже мушиные лапки почуяла!
Они стали выгонять её. Лагира поначалу испугалась. Всё казалось ей теперь огромным. Люди махали на нее руками, а она видела это словно в замедленной киноплёнке, но потом Лагира освоилась в мушином теле и спокойно полетела к выходу.

Афина, как только приехала в Институт, сразу же бросилась в помещение охраны:
- Где она?!
- На окне сидит, - ответил один из охранников.
Афина с недоумением посмотрела на окно.
- Ой, она, наверное, уже улетела.
- Да кто?! - спросила Афина, понимая, что приехала поздно.
- Муха. Понимаете, в Жемчужную комнату, неизвестно как, залетела муха. Она села на стенд, где хранится перстень. Эта новая сигнализация оказалась очень чувствительной и сработала. Вы зря приехали. Мы её поймали и принесли сюда. Ну, для отчетности. Но вот она улетела, когда вы входили.
- Муха? - произнесла задумчиво Афина. – Ну-ну.

5
Утром Афина снова разговаривала с царем Орейфы, прохаживаясь по переговорному залу, задумчиво потирая подбородок:
- Всё получилось так, как я и предполагала! Я не знаю, зачем Лагире понадобилось это кольцо. Вероятно, она пыталась добыть его для кого-то другого, но это не столь важно. Главное — мы никак не сможем её поймать. Если мы что-нибудь попытаемся сделать против неё, она уйдёт из-под самого нашего носа!
- Почему? – удивился царь.
- Она прилетела к нам из очень далекой галактики. На нашей и похожих на нашу планетах Лагира может трансформироваться во что угодно. По своему желанию она может быть собакой, деревом, тарелкой, ложкой, но при этом всё понимать и ощущать. Сегодня ночью, например, она превратилась в муху.
- Довольно-таки интересная способность. Но я могу вам помочь. У меня есть одна штучка…. Принесите мне, пожалуйста, энергетическое ружьё, - приказал царь своим людям.
Они принесли нечто похожее на подзорную трубу.
- Вот это, милая Афина Паллада, так называемое энергетическое ружьё. Правда, это не совсем точное название, но пускай будет так. Ваша Лагира обладает огромной внутренней энергией, что и позволяет ей перевоплощаться в различные формы. С помощью этого ружья вы можете заблокировать энергетические каналы, и она не сможет даже пошевелиться.
- Но пока вы переправляете к нам свою пушку, Лагира украдёт кольцо и исчезнет! Я знаю её. Если уж ей зачем-то понадобилась эта вещица, она добудет её. А если кольца не будет, тогда все наши и, особенно, ваши труды напрасны!
- Вот тут-то и пришло время показать вам мой сюрприз. Помните? Я вам говорил, что это будет сюрприз для всего космического сообщества. Сейчас я к вам приду и всё расскажу.
- Вы придёте к нам? - удивленно спросила Афина. - Но как? Мы ведь за многие сотни световых лет друг от друга.
- Сейчас, сейчас всё узнаете.
Он взял энергетическое ружьё и направился к пульту с вертикальными рядами кнопочек, который находился позади него. Люди с Андриати с нетерпением ждали, что будет дальше. Царь нажал одну из кнопочек, и вокруг него образовался сияющий круговорот. Что-то похожее на спираль. А потом всё исчезло. Царь исчез! Андриатийцы подбежали поближе к экрану. В переговорном зале меркурийцев остались только маленькие слуги, лица которых ничего не выражали.
- Где же он? - воскликнула Афина.
- Я здесь, - послышался голос царя.
Андриатийцы оглянулись и, к большому своему удивлению, увидели Его Величество в центре огромного, помпезного, отделанного мрамором и золотом, переговорного зала. Такие же залы были и на других планетах, находящихся на многоканальной космической видеосвязи, правда, дизайн их зависел от вкуса хозяев.
- Я же сказал, что приду к вам, - улыбнулся царь, опустив кончики губ вниз. - И вот я здесь.
- Я первый раз такое вижу. Как вам это удалось? - спросила с восторгом Афина.
- Это и был мой сюрприз. Видите тот пульт с рядами кнопок. На каждой из них название всех планет, входящих в МС. Я нажал кнопку "А" (Андриати) и оказался у вас. Чтобы была обратная связь, надо на каждой из этих планет сделать такую же установку.
- Потрясающе! - воскликнула Афина.
- Да. Кстати, я ещё ввёл в эту установку Землю. У них уже довольно развитая цивилизация и, возможно, скоро мы с ними подружимся.
- Как знать, - пожала плечами Афина.

Лагира почти бежала по улице. Её каблучки весело отчеканивали по раскаленному бетону. Так же стремительно всё передвигалось и жило вокруг Лагиры на одной из центральных улиц Тэры. Затем она свернула в переулок и оказалась на другой улице, которая была полной противоположностью той, на которой Лагира только что находилась. Здесь было тихо и пустынно. Она зашла в большое белое здание с колоннами, на котором красовалась вывеска "Музей истории". Там Лагира встретилась с человеком по имени Лайонак. Это был красивый стройный блондин. Красивый, как и почти все люди на Андриати. И вообще, есть такая закономерность: чем выше развивается цивилизация, чем умнее становится человек, тем он и красивее.
- Меня преследует какой-то тяжёлый рок, - говорила Лагира Лайонаку. - Второй раз у меня ничего не получилось. У меня ничего не получилось! Ну да ладно! Они ничего не заподозрили. Они вообще подумали, что я муха. Я ведь умею делать то, что вам и не снилось!
- Завидная уверенность!
- Да! Я сильнее и умнее всех вас и поэтому я спрашиваю: зачем? Зачем мне это кольцо? Зачем оно тебе? Зачем я рискую своей жизнью?
- Жизнью? Ты ведь всех сильнее и умнее.
- Да, но когда эти охранники замахали на меня своими громадными лапами, они ведь чуть не убили меня!
Они стояли около стенда, где лежало какое-то старинное оружие:
- Лагира, ты всё узнаешь в своё время, - сказал Лайонак, рассматривая сверкающую сталью саблю.
- Но почему?! Ты что думаешь, что я проболтаюсь?! Да вы все меня недооцениваете, а ведь я! Я такое могу! Я вам всем покажу, какая я есть!
- В жизни не встречал такой самоуверенной умной дуры!
Лагира охнула и убежала.
Вечером она любовалась собой перед зеркалом, расчесывая свои красивые волосы: "Умная дура? Самовлюблённый болван! Много о себе воображает! А, какая мне собственно разница! Я умная. Ум-на-я. И что может быть лучше. Ха! Они подумали, что я муха! Ну и путь думают. Вообще-то эта чёртова Афина не такая, как кажется. Да нет же! Нет! Они поверили! "
Но вдруг её размышления прервались, потому что ей показалось, что в комнату ворвался торнадо. Она услышала голос: "Именем Закона, вы арестованы", - и почувствовала, что ни говорить, ни двигаться она не может.

6
Если андриатийцы и построили цивилизацию, более или менее, лучшую, чем у нас - это не значит, что зло и, как следствие, преступность исчезли с лица Андриати. ЗЛО будет всегда. Есть день и ночь, есть чёрное и белое, радость и горе, яд и противоядие. Есть ДОБРО и ЗЛО. Зло никогда не исчезнет, потому что оно необходимо нам, дабы мы не разжирели и не умерли от праздной, счастливой жизни. Это всё равно, что прививка от вредных, заразных болезней. В кровь вводят микробов, носителей этих болезней, чтобы наш организм победил их и выработал стойкий иммунитет. Так чья-то невидимая рука вводит в нас малые или большие дозы зла, чтобы мы сохранили свой иммунитет к этой напасти. Конечно, как и всякая вредоносная субстанция, если зло выходит из-под контроля и множится - последствия катастрофичны, но, к сожалению, победить его можно только в сказках. Зло будет всегда. Оно будет в нас самих. Ведь в каждом из нас сидит маленький чёртик, который вызывает в нас приступы зависти, ненависти и прочие гадости. Даже в самых праведных людях он иногда просыпается. А от нас зло идёт в наше общество и во всю нашу цивилизацию. Вот если мы победим самих себя, то может и зло исчезнет совсем.
Если считать зло болезнью, то есть носители этой болезни. Это очень корыстные, жестокие люди, которые обычно, чтобы добиться своего, идут на преступление.
На Андриати преступность небольшая, но это не значит, что её совсем нет. Никуда не исчезли мелкие воришки, а большие переместились на просторы Вселенной, что, несомненно, хуже. Это те самые космические пираты, которые существуют в каждом фантастическом фильме или романе. Не обойдут они и нас.
Лагиру Россель нельзя назвать уж такой отпетой пираткой. Она космическая воровка. Воровство — это определенный талант. Вором надо родиться. Если какой-нибудь добропорядочный гражданин задумает вдруг украсть, это будет стоить ему неимоверных усилий. Ему всё время будет казаться, что его схватят за руку. И, скорее всего, это так и произойдёт. А Вор уведёт из-под носа, на глазах у всех и никто ничего не заметит.
Лагира не могла жить так, чтобы что-нибудь не стащить. За это её прогнали с родной планеты. Она переселилась на другую, но законы там были слишком суровы, и ей пришлось "рисовать ноги", иначе её убили бы. И вот теперь Андриати.
И, кажется, всё плохо!
Она оказалась в маленькой комнате без окон, без дверей, стены которой были обшиты мягкой тканью. Как она сюда попала, Лагира абсолютно не помнила. На неё нашло отчаяние: "Посадили меня здесь, как какую-то ненормальную!"
- Чего вы со мной сделали, кретины?! - крикнула она своим невидимым врагам, которые наверняка наблюдали за ней за стенами камеры.
Так как Лагира была чересчур чувствительная натура, у неё началась настоящая истерика. Она села на пол, который тоже был покрыт мягким ковром, стала стучать своими кулачками и, рыдая, кричать:
- Я же с ума сойду! С ума сойду! Что же вы со мной делаете?! Я с ума сойду в этой комнате, а вы будете сидеть и смотреть! Да?!
Она встала и стала быстро ходить туда-сюда, посылая всевозможные проклятия своим врагам.
Но вдруг Лагира остановилась. Она перестала плакать и подошла к стене, прикоснулась к ней рукой, и на стене появилось окно. За окном Лагира увидела тюремный двор. Если бы это был обычный дом, то, прикоснись Лагира к окну ещё раз, оно бы открылось, но это была тюрьма. Дверь находилась в противоположной стене. Лагира убрала руку с окна, и оно исчезло. Теперь она совсем успокоилась и даже повеселела: "Хватит паниковать! - сказала она себе. - Так и вправду можно сойти с ума. Вот тебе и окно, и никто за тобой не наблюдает. Лучше думай, как отсюда выбраться. Ты ведь всё равно умнее их!"
Лагира действительно была не глупа, и мысль у неё работала моментально. Через несколько секунд она знала, что делать. Она подошла к переговорному устройству для вызова охраны и нажала красную кнопку. Послышался голос охранника:
- Чего вам?
- Пожалуйста, выпустите меня! Мне очень плохо!
- Не врите! Я предупреждён о вашем коварстве.
- Это не коварство, - сказала Лагира слабым, срывающимся голосом, - я действительно умираю.
Через встроенную видеокамеру охранник наблюдал, как заключенная медленно осела на пол и еле слышно заговорила:
- Мой жизненный путь окончен. Я исчезаю, как и все на моей планете…. Исчезаю….
И уже не на шутку испугавшейся охранник увидел, как у Лагиры сначала стали исчезать руки, потом ноги. Зная, что она может превратиться, как сказал начальник тюрьмы: "…и в кошку, и в мышку, и во что угодно" — охранник смутился, но всё же рискнул открыть дверь, так как про исчезновение ничего не говорилось. Лагира к тому времени совсем пропала. Охранник зашёл в камеру и посмотрел по углам:
- Эй! Где вы?
Разве мог он увидеть, что по ковру к выходу со всей возможной скоростью бежит, прыгает маленькая блоха. Он понял, что сделал что-то не то, когда дверь за его спиной закрылась.
А Лагира была уже не Лагира, а тот охранник, которого она закрыла в своей камере. Она поскорей выбралась из тюрьмы и бросилась наутёк

Два часа спустя, в кабинете директора космодрома Гелиоса в Институте Астронавтики перед главным полицейским Андриати Гииком, сидел начальник тюрьмы и быстро говорил:
- Больше такого никогда не повторится! Такая глупая ситуация. Понимаете? Но больше этого не будет! Она, понимаете, исчезла. А они думали, что он — это она и не выпускали его. А она стала им и ушла. Понимаете?
- Я ничего не понимаю. Говорите помедленнее и разборчиво.
Тут Гиик увидел бегущую по коридору Магноли.
- Кажется, ещё что-то случилось?
Гелиос вышел и окликнул:
- Маги, что такое?
- Она нашлась! Мы её вычислили! Она на Земле. Правда, пока не знаем где именно. Ну ничего, найдём! Главное, она нашлась! Наша Нати нашлась! Я к Луес бегу.

7
- Мы летим на Фикс, - сказал Лайонак Лагире после того, как она окончательно выговорилась о своих приключениях и успокоилась.
- На Фикс? Зачем?
- Разве это не одно из самых безопасных мест во Вселенной? По крайней мере, для нас.
- Да, но….
- И, кроме того, там живут замечательные существа, которые могут нам помочь.
- Замечательные существа? Эти серо-буро-малиновые создания ты называешь замечательными существами?!
- Да, называю.
- И чем же они могут нам помочь?
- А вот полетели и узнаешь.
- Моего мнения, конечно, никто не спрашивает, - вмешался в разговор брат Лайонака Файгоф. Ни ростом, ни красотой, ни умом он не вышел, но куда же от него денешься.
- И какое твоё мнение? - спросил Лайонак.
- Моё? - от опасливо огляделся, - мы летим на Фикс.
Через несколько часов все трое сели в собственный корабль и отправились в путь.

Между тем Магноли Кембл собиралась на Землю. Она прощалась с сестрой:
- Пожалуйста, Маги, найди её поскорее!
- Как только найдёшь, вези тотчас к нам, - говорили наперебой Луес и Джохи-Эл.
- Дорогие мои! Вы даже не представляете, сколько времени на это потребуется. Наша аппаратура на Земле не работает. Стоит включить хоть один наш прибор и целый земной город останется без электричества. У них немного другая энергосистема. Значит, использовать электронные методы поиска я не могу, поэтому придётся искать мне самой. Засылать туда много наших людей тоже нельзя. Искать буду я одна, а я ведь практически ничего не знаю о Земле. Их законы, обычаи, традиции. Можно было бы собрать сведения, а то ведь не один человек на Земле сочтёт меня сумасшедшей. Но это время. А так может я сама быстрей. Но в ближайшие год, два не ждите!
- Два года? - обречённо произнесла Луес.
- Да, не менее, - она обняла их обоих. - Но я всё равно её найду!

- Ну, мы летим на Фикс. Говори, зачем тебе понадобились эти серо-бурые человечки? - Лагире совсем не хотелось лететь на Фикс, но раз надо так надо, только интересно зачем.
- Они очень сильные.
- Эти скелеты? Я их видела один раз, больше не хочу!
- Да, внешне они малопривлекательны, но на самом деле они очень сильные. С их помощью можно многого добиться.
- О, господи! Чего добиться?
- Власти, положения. Или ты так и собираешься вечно скитаться по Вселенной и быть изгоем?
- Хорошо, хорошо, не будем скитаться. Вопрос: а как эти буро-серые согласятся нам помогать?
- Всё зависит от их правителя. Но тут всё в порядке. Мы дадим ему то самое, знаменитое кольцо.
- Кольцо? Ещё вопрос: где же его взять?
- Пока ты сидела в тюрьме, тут произошла интересная история. Нашли Нателу Кукренис – дочь твоей подружки. Помнишь, ты мне рассказывала эту душещипательную историю?
- Луес мне вовсе не подружка. Так знакомая. Просто эта история гремела на всю Тэру. Ну и где её дочь?
- На Земле. Она попала туда на твоём корабле. Как это могло случиться?
- Понятия не имею.
- Я думаю там, где пассажир, там и корабль, там и груз.
Лагира удивленно уставилась на Лайонака:
- Ты что с ума сошел! С чего ты так решил!
- Если девчонка жива, значит корабль не разрушился фатально, а уж кольцо тем более. Сама же говорила, что его невозможно уничтожить.
- Но это не факт, что девчонка и кольцо рядом!
- По крайней мере, девчонку легче найти, чем кольцо. Найдём её, а там посмотрим.
- Но где она? Где? Это же всю Землю надо будет облазить.
- Значит - облазим.
- Но ведь ТЕ тоже будут искать!
- Значит – действуем быстро.
- Лайонак, ты ненормальный! И зачем я только с тобой связалась?

Лагира не один раз ощущала приступы тошноты, пока коричнево-серые человечки тщательно их умывали "священной живой водой", вид которой не внушал доверия. Потом их накормили некрасивой, но вкусной едой в просторной мраморной столовой, отполированной до блеска. Потом оставили отдыхать, так как священный царь Халимиба был очень занят. Это имя вызвало у Лагиры громкий смех, но серые человечки как-то странно посмотрели на неё, и она замолчала. Они с каждой минутой всё больше ей нравились, и вскоре она нашла их даже чем-то привлекательными.
Рост у них высокий, но уж больно худые. Казалось, ветер дунет, и они улетят куда-нибудь. Кожа у них сухая и вся в морщинах. И уж никак эти существа не представляли собой силачей.
Наконец на Лагиру и её спутников надели гирлянды из мелких цветочков и открыли дверь в покои царя Халимибы.
Покои представляли собой огромный зал с колоннами. Причём колонны были разбросаны хаотично по всему залу. Громадные, метра два в диаметре и десять метров высотой. В центре зала стоял массивный трон, на котором и восседал священный Халимиба. Как только Лагира увидела его, неподвижно сидящего на троне, она поняла, как следует называть жителей Фикса. Мумии. Высохшее тело, впалые глаза - настоящая мумия.
Царь был в длинных одеждах, точно таких же, какие носят простые жители Фикса. Только на плечи была накинута тяжёлая мантия и на голове была корона, вдвое больше самой головы. Позади царя стояла ещё одна мумия — телохранитель.
- Добро пожаловать! - улыбнулся царь беззубым ртом. - Заждались вас. Думаю, куда пропали?
- Дела, - ответил Лайонак.
- Присаживайтесь
Присаживаться, как оказалось, надо было на ступеньки перед троном
- Всё в вашем распоряжении: моя планета, её жители, техника — всё. Только дайте мне кольцо!
- Тут возникла небольшая проблема, - Лайонак покосился на Лагиру. - То, которое на Андриати, мы достать не смогли. Теперь дело за другим, которое везли на Орейфу.
- Но я слышал, его потеряли?
- Тут всё в порядке. Его нашли. Вернее, почти нашли. Оно на Земле, а вот где, точно неизвестно. Мы его найдём, но придётся немного подождать.
- Я готов ждать вечность! Лишь бы однажды взять его в руки и исполнить задуманное! Стать властителем Времени, Повелителем Вселенной!
"Так, этот тоже чокнутый!", - подумала Лагира с грустью.
И вдруг одна колонна, стоявшая совсем рядом, треснула у самой вершины и стала падать прямо на них. Лагира закричала от ужаса, закрываясь от неё руками. Но тут телохранитель ловко подскочил и поймал колонну одной рукой. Той же рукой он водрузил её на место, проверил, устойчиво ли стоит, и снова встал позади Халимибы. Лагира и Файгоф уставились на него с открытыми ртами, а Лайонак спокойно произнёс:
- Я же говорил.
- Всё время она падает. Надо как-то забраться и подремонтировать, - сокрушённо вздыхал Халимиба. - Всё старое стало.
- Если не возражаете, - продолжал Лайонак, - мы побудем здесь несколько дней, а потом отправимся на поиски кольца.
Лагира недовольно покривилась.
- Хорошо, - беззубо улыбнулся Халимиба.

8
Магноли оглядела поляну, на которой совершили посадку. Вроде и никуда не улетали, а дома, на Андриати. Члены экипажа выгружали тяжёлый ящик, в котором был "Переместитель материальных частиц" — очередное изобретение царя Орейфы-Меркурия, способное в одно мгновение перенести человека с одной планеты на другую. Это название вызвало у Магноли улыбку. Большой выдумщик этот царь, особенно, в отношении названий своих изобретений. Магноли было поручено установить переместитель где-нибудь на Земле, и она решила установить его там, где найдет Нати.
- Пока спрячем его здесь, - говорила она космонавтам. - Потом я за ним вернусь.
- Тяжело тебе будет его тащить, - улыбнулся один из пилотов.
- Ничего! Дотащу, - весело выпалила Маги и тут же погрустнела. - Ну, прощайте. Не скоро увидимся, - она обняла каждого из членов экипажа. - До встречи, - повернулась и пошла к выходу из леса, в котором приземлились.
Оглянулась она ещё раз только тогда, когда услышала, как заработали двигатели. Сквозь кроны деревьев она увидела улетающую "тарелку". Ей вдруг стало так одиноко и захотелось заплакать, но она решительно пошла вперед.
Одета она было по-землянски, по последней моде. При себе имела небольшую сумку, в которой был телефон космической связи, если надо будет связаться с Андриати, ноутбук со сведениями о земных странах, небольшие суммы нескольких конвертируемых валют, несколько паспортов на настоящее имя - Магноли Кембл, и электронный переводчик. Его можно прицепить к одежде, на волосы, с его помощью можно понять любой язык и, кроме того, собеседник тоже может понять вас.
Вскоре Магноли вышла на небольшое шоссе. Через несколько минут перед ней остановился маленький пикап, и симпатичный шофёр, лет тридцати, в клетчатой кепке, пригласил её в машину:
- Вам в Париж?
- Да.
- Вы ничего здесь не видели?
- Нет. А что?
- Мне показалось, что где-то в этом месте что-то взлетело. Большое и красивое. У меня при этом заглох мотор. Я был в нескольких километрах отсюда.
- Нет, я ничего не видела.
- Наверное, мне показалось. Устал с дороги.
Он ещё что-то болтал о погоде, о природе, электронный переводчик жужжал в уши Маги: "Язык — французский. Страна — Франция. Ближайший крупный город — Париж, столица Франции. Денежная единица — франк". Маги подумала, что у неё в запасе сто франков. Интересно, много это или мало?
- Вы иностранка?
- Да.
- Я сразу узнаю иностранцев, хотя за границей был всего один раз.
Тут он спохватился, сорвал с груди какой-то значок и спрятал его в карман.
- Что вы сделали?
- Так. Ничего.
- Я всё равно не видела, что там было.
- Вы никому не скажите?
- Вы меня сейчас довезете до места, мы разойдемся и больше вряд ли увидимся. Не стоит меня бояться. Что там у вас?
- Это комсомольский значок.
Он дал его Маги. Она посмотрела на значок с портретом незнакомого человека на красном фоне, улыбнулась, не понимая, что тут может быть секретного и вернула его шоферу.
- На память о Союзе. Вы никогда там не были?
- Нет.
- Я тут решил, поеду, посмотрю, что за страна. Ведь много чего говорят. Ну и что — страна как страна. Нормальная. И люди нормальные. Я всю Москву обошёл. Я немного по-русски говорю, поэтому и друзей заимел. В общем, всё там нормально. Даже в некотором роде и лучше. Я тут русским эмигрантам говорю: "Чего уезжали? ", - а они, - "Опомнись, что ты говоришь, Шарль? Ты ничего не понимаешь! Ты видел только то, что на поверхности. На самом деле это ужасно! Была страна, а теперь её нет!"
Отблески каких-то далеких и непонятных трагедий слышала Маги в этих словах. Чисто по интуитивному побуждению она подумала, что надо бы поехать туда в первую очередь. Да и само слово Союз ей нравилось. Союз — это соединение, созидание, совершенствование. Но так ли это на Земле?
- На будущий год решил съездить в Америку. Тоже много чего говорят. Посмотрю, что за страна.
И он стал напевать, как поняла Маги, американскую песенку.

На дорожном указателе, около стрелки, показывающей прямо, было написано Сан-Франциско — 15 км.
- Вон он. Его даже отсюда видно. Видишь, какой большой город. Можно пешком дойти.
- Нет! Ты как хочешь, Лайонак, но я и шагу не сделаю по такой жаре. Зачем мы сюда прилетели? Зачем тебе нужна эта планета?
- Последнее время ты только и делаешь, что ноешь. Хорошо, поедем на какой-нибудь машине. Интересно, почему здесь так жарко. По моим сведениям, здесь не должно быть так жарко.
- Твои сведения всё врут! Я уже умираю. Всё, никуда не пойду! - Лагира села на обочину дороги и закрыла лицо руками.
- Почему никто не едет? Вымерли что ли? - Лайонак оглядел окрестности, окутанные туманной дымкой и далёкий город, похожий на лениво спящего хищника. Сан-Франциско чем-то необъяснимо притягивал, и даже на довольно большом расстоянии чувствовалось его мощное, горячее дыхание.
Наконец на дороге показался ярко-красный кадиллак и притормозил около путешественников:
- Вам во Фриско? – спросил шофёр.
- Нет, - соскочив, радостно завопила Лагира, - нам туда в Сан….- но тут Лайонак закрыл ей рукой рот, потому что иначе её нельзя было заставить замолчать.
- Нам прямо, - уклончиво ответил он, боясь не сболтнуть чего-нибудь несуразного с точки зрения земного наблюдателя.
Все трое искателей приключений уселись в машину. Лайонак шепнул Лагире и своему скромно помалкивающему брату:
- Если чего-то не понимаете, помалкиваете, пожалуйста, особенно ты, Лагира.
- Но….
- Никаких но! Мне кажется, Сан-Франциско и Фриско — это одно и то же.

9
Так, собственно, и началось знакомство с Землёй четверых представителей планеты Андриати, которые высадились на Землю примерно в одно и то же время, но в разных концах света, и совершенно не подозревая друг о друге. Цель у них тоже была одна - найти маленькую зеленоглазую девочку в этом многомиллиардном человеческом доме со множеством комнат и потаённых уголков. В который из них попала Натела? Предположить было трудно. Причём задача троицы космических воров усложнялась ещё и тем, что в принципе, и Натела им была не нужна. Им был нужен лишь совсем маленький предмет, который находился при ней. Хотя находился ли он при ней - это тоже вопрос. В общем, задача была не из лёгких. Каждый стал решать её по-своему, хотя и та, и другая сторона приготовили себя к тому, что этот поиск растянется на неопределенный, но длительный период времени.
Представители Андриати ступили на Землю после очень долгого отсутствия, когда на Земле шёл 1980 год (на Андриати, заметим, если перевести в то же исчисление 30711). Земля в то время раскололась на две половины. Это очень усложняло поиски наших знакомых. Приходилось всё время что-то выдумывать, чтобы не вызывать лишних подозрений, жить по фальшивым документам, хотя технологии Андриати позволяли их сделать так, что на Земле они были как настоящие. Нельзя было слишком себя афишировать. И к тому же пиратов было трое, а Магноли Кембл одна, и у неё на Андриати осталась семья.
Единственным, более или менее стоящим помощником из многочисленных чудес техники, был прибор, улавливающий биоэнергию. У каждого живого существа своя личная биоэнергетика, но энергетику землян отличает одно - это энергетика землян. Из многочисленного диапазона волн у каждого землянина (включая животных и растения) существуют чисто земные волны. Также и андриатиец может найти по определенным импульсам другого андриатийца. Такие приборы есть у всех космонавтов. Не исключением являлись Магноли и Лагира. Но этот прибор эффективен на какой-нибудь захудалой планете, когда друг друга ищет растерявшийся, например, при аварии, экипаж. На Земле с её буйством жизни проку от него немного, но всё же лучше, чем ничего.
Итак, нужно было заглянуть в каждый уголок Земли, в каждый, даже забытый Богом, населенный пункт. Пока Магноли исследовала пёструю и просвещенную Европу, троим друзьям хватило лишь объехать, обойти, осмотреть столь же пёстрые и многочисленные Соединённые Штаты. Лагира была в восторге от этой страны. И последними её словами при переезде через канадскую границу (причём, нелегально) были: "Какая прекрасная страна! Я люблю тебя, Америка!" Они решили действовать последовательно. Объехать сначала Северную, потом Южную Америку, потом Африку, Евразию и Австралию — по порядку все материки. В Южной Америке впервые столкнулись с серьёзными трудностями в виде населяющих её диких племен. Кто даст гарантию, что корабль Лагиры вместе с Нателой не упал в девственные леса Амазонки? Короче, пришлось повозиться. Даже побыть некоторое время "небесными богами". Здесь очень помогло умение Лагиры перевоплощаться. Это умение помогло ещё не раз. Они бывали в столь экзотических местах и попадали в столь необычные приключения! Ну как, например, находясь в Латинской Америке на полулегальном положении и не спутаться с колумбийской мафией.
Время летело быстро, а поиски результатов не давали. Они стали привыкать к Земле, к землянам. После лет трёх поисков, они на некоторое время даже забыли свою первоначальную цель, просто увлеклись перебиранием разных ситуаций и стран. Лайонак, тем временем, нашёл себе развлечение. А именно, занялся изучением НЛО. Было интересно узнать, что они не единственные интересующиеся Землёй. Где бы они ни были, если поблизости проходил какой-либо конгресс по НЛО, Лайонак старался всеми правдами и неправдами попасть на него. Ему доставляло эстетическое удовольствие слушать, как люди рассуждают о представителях внеземных цивилизаций, один из которых сидел рядом с ними и улыбался про себя. Так было много раз, пока Лайонака не осенило, что Натела прибыла на Землю не на чём ином, как на НЛО. И кроме своего первоначального плана, они стали ещё уделять больше внимания местам, где в период 1977 — 1980 годов были зафиксированы случаи НЛО.
Магноли Кембл не составляла никакого особого плана. Она просто колесила по свету и всё. Хотела сначала объехать очень маленькие страны, чтобы они, так сказать, не путались под ногами, но передумала. Ей было трудно одной. Через два года бесполезных поисков она впала в полное отчаяние и вызвала за собой пролетающий по ближайшей трассе корабль. Она больше не могла смириться с тем, что её дочь растёт без неё и, вообще, что там происходит в её отсутствие!
Маги пробыла на родине с полгода, но, видя каждый день глаза Луес и то, как она разговаривает с фотографиями Нати, решила продолжить поиск. Она вернулась, но уже не с чем-нибудь, а с правительственным заданием. Андриатийцы так долго не имели связи с Землёй, что и не представляли, как она интересна и разнообразна. Магноли предстояло изучать её. Она стала собирать и классифицировать самые разнообразные сведения о Земле. С семьёй она имела налаженную космическую связь и могла общаться с ними хоть каждый день. Магноли немного успокоилась и с каждым днем всё больше привязывалась к Земле. Шло время менялись страны, города.
Африка. Красивый и удивительный край. Хотя найти зеленоглазую, белокурую и белокожую девочку здесь было не так уж трудно, но Африка, с её постоянной политической нестабильностью, многочисленными войнами и конфликтами, заставила наших героев чуть задержаться. В результате Лагира с компанией попала в одну из повстанческих армий (Магноли в это же время была на Аляске), а затем Магноли пришлось некоторое время поработать в миссии Красного Креста (Лагира со спутниками забрели не куда-нибудь, а в Исландию, всё потому что девятого февраля 1980 года там упала "тарелка").
Магноли понравился Восток. Она, правда, не понимала, как этот край, имея огромный багаж древней мудрости, живёт не очень богато. Но однажды, изучая в тибетском монастыре древние манускрипты, она вдруг швырнула старинную книгу в сторону и вызвала за собой корабль прямо во двор монастыря. Монахи были рады и долго махали вслед улетающему кораблю. Это случилось после пяти лет поисков.
В это же время Лайонак, Лагира и Файгоф отдыхали в тени своего небольшого домика в Австралии. У Лагиры на груди спал маленький коала, которого она нашла с перебитой лапкой в лесу. Она гладила его и чуть не плакала, потому что ей не разрешили его держать дома местные власти, и надо было с ним расстаться. Такое безделье длилось не один день, и никто не собирался его прерывать. Они не хотели никуда и никогда уезжать из этой тихой, спокойной страны.
Но Маги снова вернулась, потому что хотела помочь сестре, а ещё двое андриатийцев и одна жительница Цедонии продолжали путешествие по Земле, потому что их влекли великие идеи (хотя Лагира уже хотела, чтобы вся дурь из головы Лайонака выветрилась, и они вернулись в свой домик в Австралии).
Магноли привезла на Землю семью, и они прекрасно провели время на Гавайях. Море, солнце, любимая и такая повзрослевшая дочь, любимый муж и Маги на минуту забыла, зачем она здесь. Всё было так хорошо, если не считать, что Маги чуть не утонула, перевернувшись на надувном матраце, когда кто-то слишком близко проехал на водном мотоцикле. Она смотрела, как повзрослела и изменилась её Ева, но не замечала, что и сама она изменилась. Стала походить на землянку, причём больше на итальянку, потому что Италия ей пришлась по душе. Итальянский она выучила в совершенстве. Кроме того, вместо копны русых волос у неё теперь была короткая стрижка, а волосы заметно потемнели.
Итак, войны, катастрофы, радости, открытия — всему были свидетели четверо андриатийцев, трое из которых не подозревали существование четвертого и наоборот. Они привыкли к Земле, и Земля-2 стала для них вторым домом. Они объездили столько стран и решили наконец заехать на одну шестую часть суши после без малого десятка лет поисков. Раньше она их отпугивала своей огромностью и "железным занавесом", но и туда съездить было надо.
И вот, Магноли Кембл прибыла в страну Советов из Японии, и с первого взгляда она ей понравилась, в отличие от США, которые оттолкнули её слишком большой любовью к деньгам и материальным ценностям, а также излишней гордостью. Лагира и компания пересекли границу со стороны Польши. Лагира сразу сказала, что это "…отвратительная страна с дурацкими порядками и пустыми прилавками". Они сели на поезд Рига-Москва, а Магноли Владивосток-Харьков, и стали неумолимо приближаться друг к другу….

10
Золотовы, Людмила Николаевна и Владимир Аркадьевич, были полными противоположностями друг другу. Сошлись, как говорят, коса на камень, лёд и пламень, ну и всё такое прочее. Их объединила молодость. Они учились в одном ВУЗе, у них были общие интересы и вера в будущую лучшую жизнь. А потом Людмила Николаевна всю себя посвятила семье, а Владимир Аркадьевич занялся научной деятельностью, связанной с математикой. Постепенно, они совершенно разошлись во взглядах на этот мир. На чём держался их союз, было непонятно, хотя, наверное, именно на этом. Случилось так, что Людмила Николаевна с каждым годом всё больше становилась верующим человеком. Несомненно, она была современной, разумной женщиной, и вера эта не была фанатичной, но ученому мужу и того хватало. Владимир Аркадьевич считал, что во всём виновата деревня, в которой супруге волею судьбы пришлось работать. В той глуши, по его мнению, на неё тлетворно подействовали старые, консервативные бабушки.  Сам он её взглядов категорически не разделял. Он был сыном своего времени и тех людей, которые надеялись перестроить мир. Кто-то из них однажды сказал: "Бога нет!" - и несколько поколений воспринимали это, как непреложную истину. Он был беспросветным атеистом и пытался изо всех сил переубедить жену. В спорах он даже приводил ей математические расчёты отсутствия Бога, а она лишь улыбалась и говорила, что все земные расчёты — это даже не детский лепет, а комариный писк по сравнению с Его знаниями.
Свалившаяся с неба Наташа, безусловно, была ангел. Ангел во плоти. А то, что она свалилась с неба у Людмилы Николаевны не вызывало сомнений. Взрыв был именно от того, что нечто упало с неба. Что — она не заметила, увлёкшись сбором грибов. Или не должна была заметить. Это для неё было не главное. Но для Владимира Аркадьевича в этом-то и была вся суть. Иностранный язык девочки, её разрез глаз и, наконец, кольцо — всё было странным и вызывало подозрения, а не подстроено ли "дружественной" державой.
Через несколько дней после происшествия Золотовы, под видом грибников, отправились в лес, но на место не попали, так как в радиусе около двух километров от него всё было оцеплено плотным кольцом милиции и военных. За оцеплением было много движения и военной техники. Ничего не добившись, они отправились на автобусную остановку, чтобы вернуться в город. На остановке, коротая время в ожидании автобуса, курил дедок в кепке, в сапогах, с большой корзиной, доверху заполненной грибами. Подошёл и ещё один, довольно смешного вида, дядечка в длинном заляпанном плаще, в кривобоких очках, всклокоченными волосами, с видавшим виды рюкзаком, из которого торчали два электрода.
- Чё сёдня-то в лесу творится? А? - спросил дедок.
- Говорят, авария какая-то, - сказала Людмила Николаевна.
- Во как! А мне жужжали, опасного преступника ловят, - чуть удивившись, ответил дед. - А грибов нонче! В тех местах, а их там! Куча!
- Вам не кажется, что они что-то скрывают? - спросил дядечка.
- Ну, это не наше дело, им лучше знать, - с неудовольствием произнёс Владимир Аркадьевич, всё это у него вызывало ещё большую тревогу и подозрения.
В вечерних новостях сообщили, что самолёт сельхозавиации потерпел аварию, и ядохимикаты рассеялись на большой территории, что представляет угрозу для здоровья граждан, поэтому опасная зона оцеплена. Посмурневший ещё более Владимир Аркадьевич косился на Наташу, а Людмила Николаевна решила не сдаваться.
Под натиском жены, Владимиру Аркадьевичу ничего не оставалось, кроме того, как оформить документы на "неземного" ребёнка, сменить работу и переехать в новую квартиру. Золотовы уехали в самый дальний, ещё только строящийся район, чтобы не было лишних разговоров, и стали воспитывать двух дочерей – родную и приёмную.

Названная сестра Юлька относилась к Наталье сначала с некоторой осторожностью, но потом привыкла и полюбила её. А Наталья несколько дней потосковала в новом доме, грустно посматривая в небо, что-то лопоча на своём языке, а потом замолчала. И долгое, долгое время не произносила ни слова. Она играла с Юлькой, которая всячески ей помогала и жалела, радовалась, как все дети, всему новому и интересному, но молча. Новые родители очень беспокоились, пытались даже лечить её, но Наташа молчала и всё тут.
Однажды вечером, когда мама Люда вязала, а девочки играли на полу, их папа смотрел по телевизору выступление генерального секретаря КПСС Леонида Ильича Брежнева. Наташа вдруг оторвалась от игрушек, внимательно посмотрела на экран и сказала на совершенно чистом русском языке:
- Мне жалко этого дедушку. Он так устал.
Родители ошарашено переглянулись:
- Наташа, ты говоришь?! - взволнованно произнесла Людмила, натягивая свои очки на голову, - почему ты раньше молчала?
- Я учила язык.
- Как это?
- Я слушала вас, Юльку и училась разговаривать. Теперь у меня неплохо получается, а? - и в её огромных глазах заиграл озорной огонёк.
Дальше жизнь пошла вполне обычно. Наташа играла с детьми, никогда больше не комментировала выступления политических деятелей. Её любимой игрушкой был большой полосатый мячик. Он ей напоминал что-то очень важное, но она не помнила что. Как и не помнила, откуда взялось красивое кольцо, лежащее в шкафу, в маленькой спичечной коробочке, переложенное ватой. Мама иногда доставала его, надевала на маленький пальчик Наташи и говорила, что оно принадлежит навеки только ей и никому больше. Наташа соглашалась и обещала Юльке, которая при этом всегда обиженно надувала губки, что будет давать поносить ей его часто-часто. И они убегали играть, тут же забыв о кольце.
В школу они пошли в один год и тут же пошли жалобы на бесконечные проказы сестёр Золотовых - кнопки на учительском стуле, намазанный парафином школьный журнал, закрашенные чёрной краской очки учительницы и ещё множество "милых" шалостей. Зачинщицей обычно оказывалась Наташа, и её ждали бесконечные нотации родителей после разговора с учительницей, с горевшими от негодования щеками. Но наступал новый день, и всё начиналось снова. Однажды мама Люда, смотря на приемную дочь через большие очки, (про них Наташа говорила, что в них она похожа на большую стрекозу) спросила:
- Но почему? Почему ты так себя ведешь?
- Потому что мне скучно! - ответила Наташа.
- Что это значит — скучно?
- Ну, просто скучно с ними и всё! Мне кажется, я всё это уже знаю.
Родители не придали этому разговору никакого значения, но однажды Владимир Аркадьевич много часов кряду сидел, уткнувшись в кучу бумаг, решая поставленную задачу, не такую уж сложную, но что-то замкнулось в голове, и он никак не мог к ней подобраться. Наташа, заглянула ему через плечо и ушла. Он и не обратил на это внимание, однако через некоторое время детская ручка подала ему листочек с записями. Когда он понял, что означают эти каракули, то волосы зашевелились на его седой голове. Это было решение той самой задачи через простейшие дифференциальные уравнения, вычисленные восьмилетним ребёнком!
- Откуда ты это знаешь, дочка?! - еле выговорил он.
- Не знаю, - пожала плечами Наташа.
- Ты хоть знаешь, как это называется?!
- Да нет же. Просто эти буковки могут тебе помочь.
Больше Владимир Аркадьевич ничего у неё не спросил и постарался забыть об этом, чтобы не оживить давно забытые подозрения, но не тут-то было.
Утром, 26 апреля 1986 года, Наташа проснулась, вошла к маме в кухню, дёрнула её за рукав и сказала:
- Мам, это ужасно!
- Что?
- То, что произошло ночью.
- Наташенька, тебе всё приснилось, - Людмила улыбнулась и погладила её по голове.
Но Наташа, глядя ей в глаза и всё так же серьёзно сказала:
- Неужели вы ничего не чувствуете?
- Что?
- То, что произошло. Страх!
Тут в кухню забежала Юлька и громко закричала:
- И я! Даже я чувствую: её не видно, но она повсюду!
- Кто?
- Смерть, - испуганно и шёпотом сказала Наташа.
- О, Господи, о чём вы говорите? Что это за шутки глупые? - Людмила Николаевна уже было разозлилась, но, посмотрев на Наташу, поняла, что девочки не шутят.
- Мама, ведь это так просто. Просто почувствуй и всё!
Людмиле была страшно, но она, как ни старалась, так и не смогла ничего почувствовать. Она даже и не услышала короткое сообщение в новостях: "Сегодня произошла авария на Чернобыльской АЭС…"

Сама Наташа, несмотря ни на что, считала себя вполне обычным человеком. Она любила сестрёнку Юлю, и её не смущало, что они ни капельки не похожи.  Она любила своих родителей, хотя они иногда вели себя так, будто боятся её. Наконец, она так радовалась, появлению на свет ещё одной сестрёнки - Светы. Вместе с Юлькой они долго смеялась над папой, который был в шоке оттого, что снова родилась девочка!

Всё было хорошо, пока не настал тот роковой день. Весенний день – седьмое марта. Татьяна Михайловна объявила на уроке русского языка:
- Сегодня мы с вами напишем сочинение. Близится очень светлый праздник — 8 Марта. Кого же мы будем поздравлять в первую очередь? Конечно же, самого дорогого и милого сердцу человека — нашу маму. Давайте сегодня напишем о том, как мы её любим. И постараемся с этого дня не только писать, но и говорить об этом. Ладно? Итак, тема сочинения: "Моя мама". Сейчас все закройте глаза на минутку. Закройте, закройте.
Все ученики покорно закрыли глаза. И Юлька, и Наташка. А голос Татьяны Михайловны продолжал:
- Сейчас я произнесу слово, а вы запомните то, что придет вам в голову при этом и напишите. Внимание! Я говорю — МА-МА!

Мама.
Наташа ожидала увидеть маму Люду в стрекозьих очках, с тёмно-русым каре, с немного печальной улыбкой тонкогубого рта, с меланхоличным взглядом карих глаз. Но она увидела совсем другое красивое лицо: с тонкими чертами, в обрамлении ярких белых волос; добрые глаза, в синеве которых тонешь; милую улыбку и родные нежные руки, которые тянутся к ней. И голос! Он поёт ей песню, которая несётся издалека. Милый и нежный голос, и песня на языке, который так давно не слышала Натела.
Аа-а, окарыш седан седым
Дехче монта бесрехим
Аа-а, окарыш седам седым
Меште конкарес селым
Этот странный язык, но она понимает его!
Наташа открыла глаза. Все уже писали сочинение, но она не могла взять ручку. В ушах звучал женский голос и фраза: "Опрокасте мергеличма - критический уровень топлива"!
С этого дня что-то случилось. Что-то перевернулось в Наташе. И она уже не была прежней Наташей Золотовой. Из жизнерадостной девчонки-хохотушки она превратилась в тихую, молчаливую, в лице её появилось выражение грусти и тревоги. Учителя с удивлением отмечали, что Наташа перестала проказничать, стала примерной ученицей и даже одергивала свою сестру, если та делала что-нибудь не так.   
Юлька одна из первых уловила перемены в сестрёнке. Ей не терпелось узнать причину, но от Натальи совершенно ничего нельзя было добиться. Юлька это объясняла по-своему:
- Наташка, ну, скажи, в кого ты влюбилась? Ну, скажи! И не отпирайся, я всё знаю!  В Лёшку Позднышева? В Мишку Захарченко? Ага! Я видела, как ты сегодня шепталась с Серёжкой Гринёвым. Это он?
- Ну тебя, Юлька. Я ни в кого не влюбилась! – отмахивалась Наталья, не отрываясь от книги.
- Ну, не надо! Скажи кто? Он не из нашего класса? Может, это Юрка? Моисеев? Он, конечно, бандит, почему-то всегда хочется влюбиться в такого!
- Юлька! Перестань ерунду говорить! Я никого не люблю!
А Юлька была, несмотря на свой юный возраст (одиннадцать с половиной лет - ей казалось это так много), была ужасной кокеткой. Ей нравились мальчишки. Она постоянно приставала к ним, а потом пряталась за Наташку, когда они начинали за ней бегать. Она без конца в кого-то влюблялась. Причем всегда это для неё было очень серьезно и по-настоящему, но проходила неделя, вторая, и уже другой вихрастый, голубоглазый кавалер занимал её сердце. Все проблемы у неё были от любви и от мальчишек. Все мысли у неё были о них, а ещё о нарядах, помадах и сладостях. Когда Наташка перестала гулять с ней, стала грустной и занялась чтением книжек, для Юльки всё было ясно. Осталось выяснить, кто завладел сердцем сестры.
Только вот сама Наташа не прочь была бы узнать, что за неразбериха поселилась в её душе. Двор, игры в мячик, в "резиночки" и классики, все друзья и подруги – всё это вдруг так осточертело. Образ белокурой женщины неотвязно следовал за ней. Беспредельная тоска навалилась, завладела, измучила. Но тоска по ком? Мир стал казаться чужим, странным. Сверстники -  наивными, а временами, даже глупыми. Она плакала из-за того, что рубили совсем ещё молодые клёны, чтобы построить гаражи, а им было всё равно. Она пыталась объяснить им, что сейчас полстраны подвержено радиации, умирают люди, а дымящие недалеко заводы ничего хорошего не несут, а они не понимали её и не знали, что такое радиация. Родители считали их с Юлькой проблемы детскими и пустяковыми. Вся их забота была в том, чтобы они хорошо учились, чтобы они вовремя пришли домой и опрятно одевались. Учителя изо дня в день учили одному и тому же по старому шаблону. Учили тому, во что сами уже не верили. Наташе всегда хотелось отступить от общей темы, но, когда она писала свои мысли, учительница ставила четыре, а когда общепринятые – пять. Каждый день: дом, школа, дом, улица, дом, школа… Еда в одно и то же время, просмотр телевизора, сон в одно и то же время, пустые разговоры.
Она вдруг утратила смысл всей этой жизни. Зачем всё это? Она чувствовала себя совсем одинокой. Одной в большом мире, который она перестала понимать. Она теперь подолгу сидела и смотрела в окно. Особенно по вечерам, когда на небе россыпь звёзд. Она часами сидела и смотрела на них через форточку. Их неяркий свет так согревал её. Это были её друзья, которым она рассказывала свои тайны.
Звёзды…
Они мерцают: большие и маленькие, яркие и чуть заметные, голубые и красные… Ей хочется поднять руки и полететь. Полететь в эту даль с огромной скоростью. Лететь, лететь туда, где ждут, где поймут! " Почему они там, а я здесь?!" – хочется кричать, но она тихо шепчет: "Почему?"
Однажды Наташа наткнулась в вечернем эфире на программу "НЛО. Нежданные гости". Девочка была поражена. Эта тема её так захватила. Она не пропускала ни одной передачи, вырезала все газетные статьи про аномальные явления и с упоением перечитывала их ещё и ещё.  Это была настоящая страсть! Это было что-то родное.

11
Пришло очередное короткое, капризное лето. Юлька решила, что этим летом им уже точно пришла пора заявиться вечером "на лавку" - место, где собирались ребята постарше. У Юльки был свой интерес. Может там Наташка выдаст себя и покажет, кого любит. Но первый выход "в свет" не задался.
- Чё припёрлись? Валите отсюда, малолетки! – лишь мельком взглянув на них, гаркнул Юрка Моисеев – неформальный лидер дворовой шантрапы.
- У вас горшок звенит, - добавил его друг Мишка.
Наташка вспылила:
- Можно подумать, ты тут сильно взрослый! Если на два года меня старше, чё самый умный что ли?
- Вообще, не ваша лавка! Чё посидеть нельзя? Где хотим – там сидим! – добавила Юлька.
- Ну посидите чуть-чуть, - усмехнулся Юрка и закурил. – Будете? – и он протянул им пачку, мурлыча себе под нос: "Но если есть в кармане пачка сигарет…"
- Будем, - ответила Наташа, потому что сказать "нет" - значит совсем потерять имидж.
Они деловито взяли сигареты, Юрка чиркнул зажигалкой, и Наталья прикурила. Она сделала это так, как будто делала это всю жизнь. Сделал пару затяжек, выбросила сигарету и сказала:
- Фу, гадость какая-то!
- Ну зачем почти целую-то выбросила! – запричитал Юрка. – Лучше б этой кулеме отдала.
Юлька робко переминалась со своей сигаретой, но, если уж Наташка это сделала, то она должна и подавно. Но при первой же затяжке Юлька страшно закашлялась и побледнела, чем вызвала приступ хохота всей лавочной компании, и даже Наташка заулыбалась.
- Чё вы ржёте! – сквозь кашель проговорила Юлька. – У меня горло болит! – что вызвало еще больший смех.
- Да, пошли отсюда, Юля, - сказала Наталья, и они с гордым видом удалились восвояси.
 – Нет, больше я никогда не буду эту гадость курить, - всхлипнула Юлька, когда они отошли на почтительное расстояние.
Наташа крепко обняла её за плечи, и вдруг сердце её нестерпимо сжалось. Ей почему-то так жалко стало непутевую сестрёнку. Наташа изо всех сил гнала плохие предчувствия прочь, но не выдержала, и сама захлюпала носом.

Юрка чиркает зажигалкой. Дым наполняет лёгкие. Дым кругом. Его становится всё больше и больше. Чёрный и едкий. Ей хочется кричать, но нет голоса. Кругом шум…
Она просыпается. Перед глазами ясно предстала картина: множество звезд, чем дальше, тем их больше, и совсем далеко яркая белая спираль галактики. Кто-то шепчет в ухо: "Натела Кукренис". Что это? Продолжение сна?
…Она заходит в огромное здание с большими стеклянными окнами. Они такие большие, что здание кажется прозрачным и воздушным. Внутри множество людей. Все они спешат, суетятся, все заняты своими делами. Она садится в лифт. За её спиной стоят высокие, большие люди. Вдруг она понимает, что это не люди большие, а она совсем маленькая. Маленькая Нати. Она видит перед собой игрушечные домики, трубы завода, но они не дымят:
- Что это за палки? – спрашивает Натела.
Кто-то смеётся, а женский голос за спиной отвечает:
- Это не палки. Это трубы.
- А что они делают?
- Сейчас ничего. Завод давно не работает.
Они поднимаются выше и выше. Она видит голубую большую реку, чуть дальше – висячий мост, ещё дальше, на отвесной скале, – замок.
- Здесь нет моря! Мама, почему моря не видно? Хочу увидеть море! Серебряное море…
Наташа просыпается. Смотрит в темноту. В последнее время ей часто снятся странные, красивые сны. Они такие ясные. Ей кажется, что это не сны вовсе, а воспоминания. Только в этих снах ей хорошо.
…Она бежит по огромному полю. Кругом миллионы цветов. От их запаха кружится голова. Их так много, в глазах рябит от буйства красок. Она бежит по бесконечному разноцветному морю. Скорей! Скорей бы добежать и запрыгнуть на руки к папе! Она так давно не видела его…
Так не хочется просыпаться! Проснёшься и ты снова один на один с чужим миром. И снова тебя окутывает тоска. Становится страшно, если подумаешь, что тебе суждено прожить свою жизнь так же, как они: пройдёт год, другой, она окончит школу, поступит в институт, выйдет замуж. И начнётся извечная гонка за призрачным счастьем – квартира, машина, дача. Потом, как и её родители, они с мужем будут ругаться по каждому пустяку, потом вырастут дети и сами кинутся в погоню за чужими мечтами. Потом тебя одолеют болезни, ты станешь старым и дряхлым. А потом тебя не станет. Квартира опустеет, дача зарастёт сорняками, а машина заржавеет.
Человек называет себя разумным существом. Он очень любит повторять, что он НЕ ЖИВОТНОЕ. Ему кажется, что все его повседневные заботы, его работа, его карьера – это так важно. Но, если посмотреть повнимательней,  всё это, всего лишь, поиски пропитания. Как у самой обыкновенной зверушки, которая, проснувшись, сразу бежит на поиски чего-нибудь съедобного.
Наташе не хотелось так жить. Она точно знала, что не в деньгах счастье, но, когда она говорила это ИМ, ОНИ вопрошали: "А в чём же?" А она пока ещё точно не знала в чём. Может, счастье во взаимопонимании? Пожалуй, если бы окружающие понимали её, она была бы вполне счастлива.
А они не понимают. Ничего не понимают. Ничего не чувствуют. Где-то террористы расстреляли множество людей, и ей больно! Как будто её тело пронзают десятки пуль! А всем всё равно. Никто не обращает на это никакого внимания. Мама говорит: "Ну, это же не у нас". Но неужели они не понимают, что мы все живём на одной планете. И если сегодня это не у нас, то завтра будет здесь.
Осень. Природа засыпает. Наташе от этого ещё более тоскливо. Жгут листья. В воздухе пахнет дымом. Наташа чувствует, что скоро что-то произойдёт. Что-то страшное. Что-то глобальное. Никто больше этого не чувствует. Мировые лидеры. Такие взрослые дяди и тёти, но…Все их проблемы, которые, по их мнению, являются важными, все они такие нелепые. Все эти дяди и тёти беспрестанно спорят между собой: "Я важнее!" – "Нет, я!" – "Я главнее!" – "Это наша территория!" – "Нет наша!". А планета задыхается, планета гибнет. Но почему она, совсем ещё девочка, это понимает, а они нет. Папа тоже понимает, но говорит: "Что я один могу сделать?" Миллионы говорят: "Что я один могу сделать?"
Она не хочет жить так, как они. Они все ей чужие. Все. Они ей надоели. Она устала. Она им тоже чужая. Она чувствует это. Она иногда даже слышит, как ветер шепчет в листьях: "Чужая…чужая…" Ей исполнилось тринадцать лет. "Милая" дата. Ей плохо. Горы прочитанных книг не дают ответа!
Наступил новый 1990 год. Мама подняла бокал шампанского и сказала:
- А старый год для нас был не таким уж и плохим.
- Нет! – вскрикнула Наташа. – Он был ужасный! Ужасный! – она зарыдала и убежала.
Она тихо плакала под новогодней ёлкой, когда уже все спали. Шары на ёлке блестели, кружились, звенели. С пушистых лапок на неё смотрели десятки Наташ: заплаканных, смешных, неуклюжих. И тут она ясно поняла, что бы ни произошло, всё будет хорошо! И она улыбнулась, сама ещё не понимая почему.

Летом они купались, загорали, ездили в деревню, и Наташа успокоилась. Совсем уж забыла про грусть и печаль. Все её страхи и треволнения стали казаться глупыми и пустыми. "Это, наверное, и был тот самый ужасный переходный возраст", - говорила она себе, рассматривая в зеркало сгоревший на солнце нос. Но…
Но однажды они с Юлькой возвращались с речки. Они хохотали, дурачились, а соседка, идущая навстречу, вдруг сказала:
- Вы такие хорошие подружки, как сестрёнки.
- Мы и есть сестрёнки, - ответили девочки.
- Да? А совсем непохожи.
Непохожи. Это слово запало в душу Наташе. Да, непохожи. Юля была вертлявая, живая девочка небольшого роста. Её непослушные тёмно-каштановые волосы вечно торчали в разные стороны, поэтому мама Люда сама выстригала их в аккуратное каре. Её серые глаза обрамляли пушистые реснички. Пухлые губки и своевольный вздёрнутый носик довершал её портрет, который все знакомые называли папиной копией. Маленькая Света будет, вероятно, похожа на маму. Русая, сероглазая, менее пухленькая, но тоже невысокая. А тут Наташа. Высокая, правильно сложенная. Её волосы удивляли всех. Необычной структуры, сильные, крепкие, густые, послушные. Белые, что большая редкость вообще, а тут ещё с необычным голубоватым оттенком. Она берегла их, лишь подрезала ступенькой, обрамляя лицо, закрывала чёлкой высокий лоб. Она любила их распускать, любила, как они ниспадают по плечам. А её огромные, чуть вытянутые к вискам глаза с длинными, но не густыми ресницами, необычного зелёного цвета поражали любого наповал.
Она не похожа ни на сестру, ни на маму, ни на папу, ни на кого из ближайших родственников. На семейных фотографиях она смотрится представителем другой расы! Она не их дочь! Это точно!
Она упорно стала искать доказательства своего предположения. В документах вроде бы всё в порядке, но фотографии! Вот Юлина первая улыбка, вот Юля научилась сидеть, вот она учится ходить… А Наташа? Она появляется только тогда, когда: "Наташа и Юля в садике". И сразу с большими бантами и в платьице с кружевами. Она перерыла весь дом. Но фотографий Наташи младше трёх, четырёх лет нет.
Она видит испуг, пробежавший по лицу матери, и выслушивает какое-то несуразное объяснение насчёт пожара, в котором все фотографии сгорели. Да, её сгорели, а Юлины почему-то нет.
Почему они вдруг переехали, когда Наташе было именно три года? Она не знает старого адреса, чтобы поехать и всё разузнать. И никто упорно ей его не говорит. Она вдруг вспомнила, как пару лет назад мама встретила случайно свою бывшую знакомую. Та что-то спросила насчёт Натальи, а мама ответила: "Это моя дочь". "А разве у тебя две дочери?", - удивлённо спросила та. Тогда они с Юлей были ещё маленькие, и им не было дела до их разговора. А теперь!
А бабушка. Она совсем не любит Наташу. Наташа знает это, чувствует. Самый лучший кусочек – Юле. Если они напроказничали, достаётся только Наташе. Бабушка называет её, из-за зелёных глаз, кошкой. "Опять эта кошка что-то натворила"! И смотрит она на неё как-то не так. Из-за этого они часто ругаются с мамой. Иногда они говорят такие странные фразы, смысл которых стал понятен только теперь! Она не их! Мама и папа – такие добрые и любимые. Но она не их! Тогда, кто же она?! Натела Кукренис? Какое дурацкое имя! Наташа Золотова звучит намного лучше!

Тихие семейные вечера. Так прекрасны, но ей больно осознавать, что, оказывается, это всё не её. Она никак не может решиться на откровенный разговор с родителями. Когда не будет дома ни Юльки, ни Светки взять и спросить: "Где вы меня взяли"? Но это так трудно сделать. Она перебирает в памяти все прошедшие события и разговоры, оценивая их по-новому. И вдруг! Что-то вспыхнуло в памяти ярким лучом. Кольцо! Откуда оно? Такое богатое и красивое. И почему родители всегда говорили, что оно принадлежит только ей?
- Мам, а откуда у нас это кольцо?
- Знаешь, однажды (ты была ещё маленькая) мы шли по улице и вдруг цыганки навстречу. Увидели тебя, ты им понравилась. И они подарили тебе кольцо, - Наташа снова видит испуг в глазах матери.
- Мам, какие цыганки?! Не умеешь ты врать, мама! - у мамы бледнеет лицо.
Прежние тревоги и сомнения накрыли с новой силой.
Кто-нибудь объяснит ей?! Кто-нибудь поможет ей?!
Только сны.

Она спит. Вдруг яркая вспышка озарила комнату. Она вскакивает и смотрит в окно… У соседей напротив загорелся свет. И тут Наташа ловит себя на мысли о том, что она уже давно, как только ночью комнату озаряет свет, выглядывает в окно. А всё потому, что во всех передачах о НЛО, в пухлой папке вырезок об этом – везде утверждается, что появлению НЛО предшествует яркий свет.
Она ИХ ждёт. Она ждет, что ОНИ придут за ней.  Она встала и подошла к зеркалу. Долго смотрела на себя. Длинные волосы цвета лунного серебра. Они словно светятся в темноте. И кожа у неё чуть серебристая. "А что там, - подумала она, - под этой кожей? Может, всё это только оболочка, "скафандр", а под ним зелёное трёхглазое существо?" В голове снова зазвучал знакомый голос: "Смотри на эти звёзды, моя малышка. Они прекрасны. А наши дела совсем плохи. Где ты окажешься, моя радость, я не знаю. У нас критический уровень топлива, и почти все системы отключились. Но где бы ты ни была, помни: ты Натела Кукренис из системы Сагиты, с планеты Андриати, из Афирианы. Твой дом в городе Тэра на улице Фонтанов…"
Что же это такое? Она закрывает уши, пытаясь заглушить этот голос. Но он все также тихо вторит: "… из системы Сагиты, с планеты Андриати…" А что если она агент внеземной цивилизации и у неё есть определенное задание? Она плачет, глядя в окно, и шепчет в темноту: "Ну, прилетайте же ко мне поскорей! Я всё забыла! Я не выполню задания!"
Но вскоре происходит нечто невероятное. Такое, что враз перевернуло всю привычную жизнь!

12
Случилось это в начале сентября. Стояли погожие тёплые деньки. Осень уже золотила деревья, но было ещё по-летнему тепло. Разве возможно в такое время думать о школе? А тут ещё эта домашка!
Наташа лежала на кровати в своей комнате перед раскрытой книгой по истории. Она уже раз двадцать прочла один и тот же абзац, но смысл написанного так и не доходил до её сознания. Мысли были где-то в веренице сумасшедших дней, полных отчаянных поисков ответов на вопросы об её жизни. Куда уж тут до загадок истории!
Она была одна. Все домашние уехали на дачу. "Они сами по себе, а я сама по себе", - подумала Наташа. Загадочное кольцо который день не давало покоя. Это была нить в прошлое.
 Она встала, подошла к шкафу и достала заветную коробочку. Алмазы сияли. Шикарный, богатый перстень. Разве цыганки могут подарить что-либо просто так, тем более такое? Наталья вертела его в руках, поглаживая прекрасные камни, и нечаянно выронила перстень из рук. Он со звоном упал на пол и покатился. Она бросилась на колени и поймала его, словно кошка мышонка. Тут она увидела, что с камнями что-то случилось. В центре перстня сиял не алмаз, а яркий рубин. Наташа даже зажмурилась. Камешки поменьше, окружающие рубин, переворачиваясь, превращались в изумруды. Когда последний камешек перевернулся, от большого рубина побежали золотые лучики к изумрудам, что-то запиликало, и… из кольца раздался голос!
- Чего вам?!
Наташа вскрикнула и снова выронила кольцо:
- Не роняйте столь ценную вещь!
- Боже мой! Что это? Галлюцинации? Кто это говорит?
- Я электронный проводник биологических систем по пространственно-временным структурам. А вы кто?
- Я Наташа Золотова.
- Приятно познакомиться!
- М…Мне тоже…
Она осторожно подняла кольцо. Камни, или что там теперь, мигали разноцветными огоньками.
- Вы живёте в кольце?!
- Что за странная неподготовленность к встрече со мной? Меня программировали для диалогов со знающими людьми, - пел электронный голосок, в котором без труда можно было узнать голос царя Меркурия-Орейфы. – Это не кольцо, а устройство перемещения по различным этапам развития поля времени данной пространственной структуры, то есть вашей страны, а также по полям времени любых других заданных структур.
- А куда вы хотите меня переместить?
- Я? Никуда! Куда вы желаете попасть? Назовите координаты.
Может быть, взрослый человек реагировал как-то по-другому, но Наталья уже не задумывалась обо всей необычности происходящего. Перед ней лежал учебник по истории. Она никогда не верила в то, что там написано, потому что никто из ныне живущих в прошлом не был, и не может знать настоящей правды считала она. А тут такая возможность!
- А в древний Египет можно?
- Другая пространственно-временная структура. Придётся немного потерпеть. Наденьте меня на палец.
- На какой?
- На любой.
 Она надела кольцо на безымянный палец, и оно крепко сомкнулось на девичьем пальчике, и тут же будто волна тока прошла по телу. Наташа почувствовала, что её засасывает в невидимую воронку, в глазах мелькали разноцветные искорки. На секунду она увидела пустыню, жёлтые пирамиды, вереницу автобусов и сотни людей. Или ей это показалось.
А потом всё кончилось. Наташа стояла с закрытыми глазами и чувствовала под ногами песок. Потом горячий ветер тронул её лицо, и она решилась открыть глаза…

То, что она увидела, было чем-то невероятным! Она не сразу поняла, где именно находится, но когда увидела знакомые до боли всем землянам строения, опять закрыла и снова открыла глаза. Видение не исчезло! Она стояла на вершине песчаного холма, а перед ней лежала Гиза. Но не теперешняя, облепленная туристами, а древняя Гиза! Это был огромный город с величественными храмами, расписанными яркими красками, гробницами и маленькими пирамидками, некоторые из которых только лишь начали строить. Долина благоухала зеленью, хотя со всех сторон на неё наступала пустыня. Три огромных пирамиды плыли в полуденном мареве. В лучах знойного солнца они переливались от ослепительно белого до глубокого розового, а меньшая из них, что находилась у Нати по левую руку горела, как граненый рубин. На вершинах их сияли золотые пирамидоны, и Нати показались они некими маяками, посылающими свои сигналы в небо к неведомым мирам. Не задумываясь о последствиях и не оглядываясь назад, Наташа с диким криком бросилась вниз. Она бежала, падала, снова бежала, песок жег, как раскаленная сковорода, пот катился градом, но она не замечала ничего. Долина оказалась дальше, чем виделась. Наташа стала терять силы, чаще падать и наконец буквально выкатилась на гранитную мостовую, распугав прыгающих там воробьев. Тут же соскочила, потому что гранит также не обрадовал прохладой. Тяжело дыша, она огляделась. Город мёртвых встретил мёртвой тишиной. Перед ней находились огромные здания, зияя чёрными входами и пустотой - никто не вышел оттуда. Она кинулась в каменную галерею, лежащую между этих зданий. Галерея встретила желанным холодком, босые ноги Наташи громко шлепали по камням, но тут она в ужасе остановилась. Ей показалось, что всюду по бокам в нишах галереи стоят люди! Но это были не люди, а искусные статуи каких-то неведомых египетских богов, которые имели кто собачью, кто птичью голову. В руках у них были факелы, и Наташа представила, как ночью огонь освещает эти не человеческие лица. Ей сделалось страшно, и она бросилась ещё быстрее вперед к выходу. Выскочив из галереи, она на секунду зажмурилась от яркого света, а потом поняла, что находится прямо под правой лапой Сфинкса. Она даже вскрикнула от неожиданности, так как ей показалось, что он замахнулся этой лапой на неё. Но он лишь безразлично смотрел вдаль голубыми глазами, обведенными чёрной краской. Тут только она заметила, что на лбу и ушах Сфинкса приделано что-то наподобие строительных лесов, висят веревки и тряпье, а верхняя часть его немеса покрыта свежими сине-желтыми полосами, в то время как нижняя облезлая и тусклая. "Ух, ты! Его ремонтируют!" - присвистнула Наташа, с опаской убегая от Сфинкса. Её казалось, что глаза его следят за ней, несмотря на то, что перед одним свисало глиняное ведерко.
Она уж отчаялась добраться до ближайшей пирамиды. Путь был долог и труден среди бесконечных каменных гробниц по горячему гравию. Она уж не бежала, а шла, все более замедляясь. Перед ней высился ещё один величественный храм. Хотя за всю дорогу ей так и не встретилось ни души, она не рискнула в него войти, а устремилась к пирамиде.
К её удивлению за храмом напротив пирамиды был прямоугольный бассейн. У бассейна прогуливались, кряхтя, фазаны, не обращая никакого внимания на Наташу. Вода в нём была голубая, как небо. Нати потрогала её. Вода казалась ледяной. Она, набрав живительную влагу в ладошку, сделала несколько жадных глотков и с благоговением подняла глаза на нависшую над ней каменную громаду.
По деревянному мостику через бассейн Наташа медленно подошла к пирамиде. Она хотела, но так боялась прикоснуться к ней. Подняла руку, но отдёрнула её. Потом ещё раз, и вот ладонь ощутила приятную прохладу камня. В ту же секунду её показалось, что некая неведомая сила, мудрость и память древних вошла в неё. Это был абсолютный восторг. По её щекам катились слёзы. Она прижалась всем телом к холодным камням…
Наташа настолько привыкла, что вокруг никого нет, что совершенно не ожидала увидеть людей. А тем не менее на противоположной стороне бассейна откуда-то взялись темнокожие воины, на земле стояли носилки, а в них белая женщина в шикарных одеждах и блестящем парике. Вероятно, местная царица. И они чрезвычайно внимательно смотрели на Наташу, пока та общалась с пирамидой. Наташа ахнула, увидев их, а женщина что-то сказала воинам и указала рукой, со сверкающими кольцами и браслетами, на Наташу. По её лицу видно было, что нежданная гостья ей не нравилась. Два человека ринулись по мостику, вооружённые копьями, и их лица не выражали ничего хорошего. Наташа бросилась бежать, распугав фазанов, но двое не отставали. Неожиданно из-за соседней маленькой пирамиды выскочила толпа полуголых людей, заляпанных жёлтой и синей краской. Что-то гортанно крича, они тоже указывали на Наташу. Где все эти люди были раньше было совершенно неясно, но Нати и некогда было рассуждать. Надо было скорее возвращаться. Она металась и трясла кольцо:
- Эй! Где ты там?! Я домой хочу! Меня здесь убивают! – но в ответ тишина.
Наконец до неё дошло, что надо повернуть камни, и тут же голосок запел:
- Что желаете?
- Что, что! Сматываемся! Домой, в девяностый, в Россию!
…Она стояла посередине своей комнаты. Она была поражена. Всё вокруг стало блёклым. В глазах только сияние пирамид, лицо царицы, глаза Сфинкса. На полу валялся учебник с картинками пирамид, но что могли передать крошечные картинки. Сердце наполнилось радостью и удивлением. Блестит волшебное кольцо на пальце. Она провела рукой по волосам и по шее. На ладони остался песок. Песок пустыни. Настоящий, материальный песок. Это был не сон, не галлюцинация. Эта ладонь хранит дыхание пирамид. Она была в Египте, который находится на расстоянии тысячелетий…

13
Наташа металась взад-вперёд по комнатам. Ей хотелось кричать и прыгать. Это был какой-то неописуемый восторг. Она разговаривала с игрушками и с кошкой и бесилась от того, что они ничего не понимали.
Наконец раздался щелчок в замке. В комнату сначала ворвался голосок Светы, потом мамин, потом папин. Кухня заполнилась авоськами с плодами нового урожая, запахом природы и электрички.
- Наташка, где обед?
- Как ты тут без нас?
- Наташа, посмотри, какой кабачок, - наперебой галдели домашние, а Наташа ничего не слышала.
Её глаза лихорадочно блестели, сердце готово было выпрыгнуть из груди. Надо было срочно кому-нибудь рассказать. А кому, как не Юльке? Юля сразу поняла, что что-то случилось, и вся загорелась любопытством. За обедом они лишь поковырялись в тарелках, потом подмигнули друг другу и пулей залетели в свою комнату, плотно закрыв дверь.
- Натаха, что случилось?
- Ой, Юлька!
- Ну что?!
- Юлька! Где я сейчас была!
- На свидании с…
- Ой, дура, ты только об одном думаешь!
- Ну, где?
- Здесь, - Наташа указала на картинку с пирамидами.
Юля непонимающе заморгала глазами.
- Юля, ты не поверишь, но я была в древнем Египте!
- В смысле?!
- Правда! Видишь это кольцо?
-Я его десять раз видела.
- Юля, - это машина времени.
- Блин, Наташка, я-то думала, ты чё серьёзное скажешь. Ты что издеваешься?
- Юля! Это правда! Я была там! Вот, видишь эти пирамиды? Эта стоит не так, а чуть правее, а здесь бассейн. А Сфинкс на ремонте! А здесь дорожка, а тут пальмы! Потрогай мои волосы, они в песке.
Юлька потрогала – действительно, в песке. Она ничего не понимала:
- Но как так?!
- А вот так. Камушки эти повернуть, и они всё за тебя сделают.
- Но раньше мы ничего не знали.
- Наверное, лопухи мы.
- А мама с папой знают?
- Я не знаю, - Наташа понизила свой голос до шёпота.
- Я тоже хочу в Египет!
- Тихо! Не кричи. В Египет мы не пойдём. Там опасно.
- Не! Давай во Францию, к какому-нибудь королю.
- Нет, далеко мы не пойдём.
- Ну давай хоть куда! Только скорее! Тогда я поверю.
- Только не здесь. Сюда в любую минуту родители могут зайти.
Они кое-как натянули юбочки с кофточками, накинули куртки и вихрем выскочили из дома, ничего не сказав родителям.
Они прибежали на пустырь через несколько кварталов, за стройкой. Наташа повернула камни:
- Слушаю, - запищал электронный проводник.
Юля онемела.
- Миленький, можно ли мне попутешествовать с сестрой?
- Можно. Возьмите её за руку. Куда?
- Так…В 1890 год, на это же место.
Опять в глазах засверкали искорки. Сначала они даже не поняли, что изменилось. Потом дошло, что ни стройки, ни новых высоток и, вообще, ничего вокруг нет. Одна степь.
- Ну да! Конечно, сто лет назад нашего района и в помине не было!
- А где же город? – спросила Юлька.
- Не знаю. Наверное, в той стороне, где теперь центр.
- А где эта та сторона?
Они некоторое время пометались по жухлой траве, попинали пыльные кочки. Уже было собрались возвращаться, как вдруг увидели, что совсем рядом просёлочная дорога, а по ней тянется одинокая повозка с мукой. Девочки решили её догнать.
 -Юль, а как в старину к людям обращались?
- Да по-всякому. Синьор.
- Нет, ты что? Это не у нас.
- Сударь.
- О, сударь! Сударь! Подождите! Не будете ли вы так любезны, подвезти нас до города?
- За бесплатно, - добавила Юля.
Возница устало посмотрел на девочек, хмыкнул.
- Садитесь, коль надо.
Минут через двадцать, когда девочки уж начали было дремать под монотонный скрип колес, показались покосившиеся избушки пригородных деревень. Город полностью соответствовал описанию в исторических хрониках. Погода, как и через сто лет вперёд, стояла сухая и тёплая, поэтому кругом было пыли по колено. На окраинах мостились друг на друга ветхие лачужки, по улицам бегали куры и свиньи, а также ватаги грязных ребятишек. На центральной улице девочки спрыгнули с телеги и отряхнулись. Тут было поприличнее, чем на окраинах: почище; дома, которые в двадцатом веке называли старинными, были новые и красивые. На первых этажах располагались магазины, совсем непохожие на привычные советские, с вывесками на старорусском, возвещающими о том, кому сие заведение принадлежит или чем торгует. По деревянным тротуарам перемещалась довольно разнообразная публика: домохозяйки с корзинами в длинных юбках, пёстрых шалях и меховых душегрейках; не спеша прогуливались почтенные дамы в шляпах, в перчатках, с зонтиками и собачками; бодро отчеканивали шаг по мостовой статные офицеры; лениво щёлкали семечками лавочники, ожидая покупателей у дверей своих заведений. Девочки словно попали в ожившую лубочную картинку и в нерешительности замерли прямо посреди улицы. Пока не услышали знаменитое: "Поберегись!" – и в ужасе не отпрянули от несущейся со страшным грохотом повозки. Повозка подняла огромное облако пыли и некоторое время им, равно как и окружающим, пришлось протирать глаза. А потом Юлька толкнула Наташу, и они загляделись на нечто, чего не было в двадцатом веке – прекрасный храм на пригорке, где стоял теперь памятник вождю мирового пролетариата.
- Что-то барышни не по погоде одеты, - девочки вздрогнули от густого баса, который послышался позади них.
Они оглянулись и увидели добродушного усатого мужчину в полицейской форме. Он показательно строго смотрел на них (хотя в усах пряталась улыбка), особенно на короткие юбки. Тут девочки подумали, что, наверное, для этого времени они выглядели неприлично.
- Что-то не сказать, что жарко, а у вас ноги голые сверкают по самое не хочу.
- Ну, во-первых, ноги не голые, а в колготках. Во-вторых, это новая мода такая, - нашлась Юля. – Наряды прямо из Парижу.
Сказав так, девочки засмеялись и убежали в ближайший переулок. Городовой последовал за ними: с чего порядочным барышням убегать, если они не натворили каких глупостей, да и больно интересно они выглядели. Но в переулке, куда они забежали, никого не оказалось. Девчонки как сквозь землю провалились, растворились в воздухе.

Они долго смеялись, особенно Юля, когда снова очутились на знакомом пустыре за стройкой. Потом Юлька резко замолчала и серьёзно посмотрела на Наташу:
- Нет, мы действительно там были?
- Да, Юля, были.
- Классно! Мы были в нашем городе в прошлом веке! И этот милый человек разговаривал с нами! Наташ, он ведь давно уже умер.
- Наверное.
- Обалдеть, не встать! Я была там!!! Наташа, но что же это? Что за кольцо такое?
- Я не знаю, Юля. Я ничего не понимаю.
Чувства их переполняли. Они ходили и ходили по улицам, обсуждая всё случившееся и лишь к вечеру, немного успокоившись, вернулись домой.
- Ну, наконец-то! Где вы пропадали? Раздетые. Ведь уже не лето. Быстро мыть руки и ужинать!
- Мам, мы ведь только что обедали.
- Вот, здравствуйте! Гляньте, время сколько. Вечер уже. Марш за стол!
А ужинать совсем не хотелось, хотя и проголодались во время столь длительного путешествия. Просто невозможно было усидеть на одном месте. Наташа крутила в руках вилку и вдруг спросила:
- Мам, где вы всё-таки взяли это кольцо? Которое у меня на пальце, а?
- Ну, я же тебе уже много раз рассказывала. Почему ты спрашиваешь? И зачем ты его надела? Сдерут ещё вместе с пальчиком.
- Да так. А вы верите в чудеса?
- А правду говорят, что цыганки колдуньи? – спросила Юля.
Родители ещё ничего не успели ответить, а Наташа серьёзно спросила:
- Мама, папа, а где вы меня нашли?
С этими словами девочки засмеялись и убежали, оставив побледневших родителей в недоумении.
Ночью девочки изо всех сил старались подслушать, о чём же так оживлённо говорят родители, но слов совсем нельзя было разобрать. Они говорили очень тихо:
- Боже! Она всё знает!
- Тише, Люда, успокойся. Мы ещё не знаем, что именно знает Наташа.
- Но почему она это спросила?
- Они знают о кольце что-то такое, чего не знаем мы. Что-то очень важное. Что тебе ТОГДА сказал ювелир?
- Что он никогда такого не видел.
- Что же это может быть?
- Может кто-то рассказал ей? Может, её узнали по этому кольцу?
- Чудеса? Причём тут чудеса? Может, всё рассказать, пока они не узнали больше нас?
- Нет! Я боюсь её потерять! Я люблю её! Я люблю вас всех! Я боюсь всё разрушить!
- Кажется, и так всё рушится.

14
Прошло несколько недель с тех удивительных событий. Кольцом девочки больше не пользовались, понимая, что оно явно создано не для них. Наташа снова положила его в коробочку, но перепрятала себе по матрас, чтобы родители случайно не узнали, какую тайну хранит перстень.
Однажды они с Юлей возвращались из школы. Прохладный осенний ветер трепал длинные Наташины волосы, и она уже совсем замучилась поправлять их. На детской площадке перед их домом на лавочке сидела женщина с пышной короткой стрижкой и ела мороженое. Она сначала один раз оглянулась на девочек, потом ещё, потом встала и стала пристально на них смотреть. А мороженое вдруг выпало у неё из рук. "Какая жалость", - подумала Наташа, краем глаза наблюдавшая за ней, но женщина, кажется, и не заметила этого падения. У Наташи, после этой встречи, какая-то неясная мысль зацепилась в голове, но она никак не могла понять её.
 На следующий день Наташа проснулась от того, что мама разговаривала с кем-то в прихожей. Но пока Наталья вышла, посетительница уже ушла. Позже мама Люда рассказала, что приходили измерять уровень радиации в квартире. Странно всё это.
Ещё через пару дней Наташа возвращалась со Светой после прогулки по парку. Света набрала большой букет осенних листьев и теперь дремала на сиденье в троллейбусе. Она и сама была похожа на листик в красной курточке и вязаной шапочке с большим помпоном. Наташа стояла и смотрела в запотевшее окно. Вдруг ей показалось, что на задней площадке она увидела ту женщину с мороженым. Хотя, она и отвернулась быстро к окну. Рядом с ней стояла ещё одна женщина, тоже отвернувшись к окну, в красивой шляпе, из-под которой были видны белокурые локоны, и нарядном пальто. Так одевались иностранцы. Белокурая женщина оглянулась и посмотрела прямо на Наташу. На секунду их глаза встретились, и у Наташи похолодело внутри. Так бывает, когда чего-то очень ждёшь, но когда мечта сбывается, становится страшно и не верится в реальность происходящего.
Начались осенние дожди. Стало холодно. В воздухе пахло прелыми листьями и сыростью. Все уехали на выходные к бабушке, а Наташа не захотела. Она не любила бывать у бабушки из-за постоянной скрытой вражды.
Наташа сидела на балконе и, по своему обыкновению, смотрела на дождь. Она, как ни странно, любила такую неуютную погоду. Она смотрела на хмурое осеннее небо и на то, как из него падали сотни дождинок. Взгляд её на минуту опустился вниз, и она вздрогнула. На лавке возле подъезда сидела белокурая женщина из троллейбуса. Видимо, она уже очень долго сидела там, прямо под дождём. Она была без шляпы и её волосы совсем промокли. Она выглядела такой несчастной и изредка, с какой-то опаской, поглядывала на окна Золотовых.
"Ну вот. Или сейчас, или никогда! Я должна всё узнать!" – подумала Наташа и, в чём была, в том выбежала на улицу.

15
Магноли Кембл находилась в этом городе уже два дня. Она жила в гостинице, особого плана действий у неё не было, и она просто гуляла по городу, который ей нравился.
Погода была хорошая, ясная, хотя скромное осеннее солнышко мало грело. Ветер гнал по дороге жёлтые листья. Магнолии купила себе мороженое и устроилась на лавочке, на детской площадке в одном из уютных старых дворов, за которым поднимались новые многоэтажки. Ребятишки кувыркались в кучах листьев, поднимая столбы пыли. Две девочки возвращались из школы…
 Магнолии оглянулась ещё раз. Не может быть! Ну да, а что же ещё она ожидала увидеть? Прошло столько времени. Конечно, это уже не малышка, а взрослая девушка с огромными глазами. Она поправляет свои роскошные волосы с лунным переливом - только у андриатийки могут быть такие волосы! Магнолии и не заметила, как мороженое выпало из рук.
Магноли проследила, в какой дом и подъезд зашли девочки. Потом бросилась за ними и послушала удаляющиеся шаги. Так, всё, пятый, последний этаж, угловая квартира.
Маги не побежала, а полетела в гостиницу. Надо срочно сообщить Луес, но перед этим проверить всё хорошенько. Перебегая дорогу недалеко от дома Нателы, Маги чуть не врезалась в группу людей. И какое же было удивление:
- Лагира Россель! – Лагира переходила дорогу в окружении двух молодых мужчин.
- Магноли Кембл! Вот так встреча! Куда вы так спешите?
- Вообще-то дорогу перебегаю, - Маги сделал спокойное, невинное лицо и даже улыбнулась, - позвольте узнать, что вы тут делаете?
- А что? Мне Земля нравится, и я решила здесь навсегда обосноваться. У меня даже домик есть в Австралии (при этом она легонько пнула Лайонака), а здесь так просто, путешествуем. А у вас что, очередное задание?
- Возможно. Извините, я спешу.
- Всего доброго, - хотя глаза Лагиры говорили другое.
Магноли неторопливо пошла, стараясь ничем не выдать волнение.
- Кто это? – спросил Лайонак.
- Чёрт, что она тут делает? А… так, работает в ИВЦ, но иногда выполняет определённые правительственные задания перед выходом на контакт с новой цивилизацией. Как бы зондирует почву.
- Значит, шпионка?
- Ну, почти. Наверное, андриатийцы хотят поближе познакомиться с Землёй.
Вдруг у неё в сумочке что-то запиликало. Она в ярости выкинула небольшой прямоугольный предмет в кучу листьев:
- Надоел уже! Если ему верить, то каждый второй здесь андриатиец.
- Это что? Определитель биоэнергии?
- Да, он, наверное, сломался.
- Всё равно, зря ты его выбросила.
Они находились в этом городе не просто так. Лайонак прознал, что здесь, возможно, была авария НЛО. Выяснилось, что НЛО в этом городе занимается всего один человек, - Райзберг Альберт Георгиевич, астроном-любитель, работник одного НИИ. Они связались с ним под видом Московской ассоциации уфологов и в данный момент направлялись к нему домой.
Дверь троице пиратов открыл пожилой человек, в котором супруги Золотовы могли бы без труда узнать смешного дядечку с автобусной остановки десятилетней давности.
- Я так рад! Проходите, пожалуйста. Извините за беспорядок, я недавно переехал. Хотите кофе? Я так рад! Ко мне первый раз такие люди. Надо же, в Москве заинтересовались моей работой. Здесь это абсолютно никому не нужно.
- Мы много о вас слышали. Поделитесь вашими наблюдениями? – с живым интересом спросил Лайонак.
- Конечно! Материалов много! Сейчас всё покажу и расскажу. Вы не стесняйтесь, располагайтесь.
Они уже битый час рассматривали фотографии, рисунки, показания свидетелей. Надо отдать должное учёному-энтузиасту: все материалы были чётко систематизированы, всё тщательно проверено. Они многое узнали об аномальных явлениях в городе, но того, что их интересовало, не было. Наконец Лайонак не выдержал:
- Скажите, а вы ничего не слышали об аварии восьмидесятого года?
- Ну, это я оставил напоследок, но раз уж вы спросили. И не только слышал! Это случилось приблизительно в это же время года, осенью, в конце сентября. Я получил сообщение от коллег, что в нескольких километрах от города что-то разбилось. Я поехал на место происшествия. Но там уже всё оцепили. Нет, вы представляете, сказали, что упал самолёт с химикатами! Ну скажите мне, зачем осенью опылять поля? Но я всё же проник за границу оцепления. И вот что же мне удалось узнать.
Он принёс фотографии с места происшествия, но по ним трудно было судить андриатийский ли корабль упал.
- И, наконец, самое главное! – он вынес небольшую коробку. – Артефакт! Обломок корабля!
- А кроме обломков вы ничего там больше не находили? Или кого? – спросил Лайонак.
- Кого? Это было бы счастьем, но, к сожалению, живых, да и мёртвых нлонавтов я не видел. А хотелось бы, конечно, увидеть и, может, поговорить, - Лагира при этих словах поперхнулась кофе. – Посмотрите на обломок. Он заслуживает внимания.
Лагира взяла в руки оплавленный кусок металла, и тут её словно током ударило - на куске красовался бортовой номер её корабля!
- Вы видели это? – с гордостью спросил учёный. – Прекрасный артефакт!
Лайонак по изменившемуся лицу Лагиры понял, что они попали в яблочко.
- Да, очень интересно, - сказал он. – Но, значит, больше ничего там не было?
- Нет. Там до меня всё собрали компетентные органы.
- Это как всегда. Спасибо за всё. Было очень интересно, но нам надо бежать.
Они быстро собрались. На прощание Райзберг со вздохом сказал:
- Знаете, я так одинок. Никто мне не верит.
Лайонак по-дружески обнял его за плечи и сказал:
- Я вам верю, дружище. И вы даже не представляете, КАК я вам верю!
Лагира незаметно саркастически улыбнулась.

- Ну что? – сразу же, как только вышли, спросил Лайонак.
- Лайонак! Это он! Это наш корабль – Лоссана сто тринадцать! Это он!
- Так, кажется, уже близко!
Лагира на минуту задумалась:
- О, боже! Магноли!
- Что?
- Магноли Кембл – сестра Луес!
- Какой Луес?
- Матери Нателы!
- Что?! Чёрт возьми, значит Натела здесь. Причём совсем рядом! Эта тётка тут именно поэтому! Слушай, Лагира, где сработал твой приборчик?
В куче листьев его уже не было.
- Наверное, кто-то подобрал. Но я точно помню, что здесь его выбросила, - говорила Лагира, разрывая ногами листья.
- А почему он не сработал на Магноли?
- Не знаю. Я же говорю, что сломанный.
- Да. Может, это было случайностью, может она прошла мимо, а может она где-то в этих домах. И неизвестно при ней ли кольцо или оно у "компетентных органов". Но в любом случае надо действовать быстро.

16
Маги влетела в свой гостиничный номер. Скорее, скорее, видеосвязь. У Луес никого нет дома. Боже, ну отзовитесь кто-нибудь! Наконец на экране появилось заспанное лицо Луес.
- Луес! Луес!!! Я нашла её! Нашла!
- Кого?
- Луес, всё кончилось. Я нашла её! – лицо Луес начинает покрываться красными пятнами. – Я должна всё ещё раз проверить, но ты давай, готовься к полёту. Это она, Луес! Она!
На следующий день Маги с замиранием сердца нажимала на кнопку звонка вычисленной квартиры. Дверь открыла милая стройная женщина, торопливо вытирая руки о передник:
- Здравствуйте, я из санэпидстанции. Мы измеряем уровень радиации в квартирах. Знаете ли, после Чернобыля…
- Да, да, пожалуйста.
Маги включила определитель биоэнергии. Он громко запиликал, и сигнал всё более усиливался, потому что кто-то приближался к прихожей из глубины квартиры. В конце концов, дисплей приборчика даже лопнул от напряжения, а нервы Магноли Кембл не выдержали, и она, так и не дождавшись, кто же появится в прихожей, убежала из квартиры, оставив в полном недоумении Людмилу.
Через несколько дней на Землю прибыла Луес. Она была очень взволнована. Конечно, её нужно было сначала подготовить к встрече с Нателой.
Некоторое время они следили за Нателой издалека. Луес была в замешательстве. Это была, без сомнения её дочь, но она так повзрослела.
- Послушай, Маги, может лучше оставить всё как есть. Её здесь хорошо. Может, мы не должны разрушать её сложившуюся жизнь?
- Ты что? С ума сошла? Мы просто обязаны забрать её отсюда. И неужели ты не хочешь встретиться с ней, поговорить?
- Очень хочу! Но я боюсь. Похоже, она ничего не помнит о своём происхождении, и тут появимся мы. Что мы скажем? Кто нам поверит?
- Мы скажем ей всё. Всю правду. И она поверит, потому что она всё помнит. Она знает, кто она. Ты ведь сама говорила, что давала ей эмбриональную установку?
- Да, но…
- Она должна помнить. По крайней мере, вспомнит, как только увидит тебя, Луес! Представляешь, как ей здесь плохо совсем одной! Какими бы замечательными не были окружающие её люди, они ей совсем чужие. Она здесь никогда не будет счастлива.
Луес ещё некоторое время сомневалась в этих словах. Но тут они сблизились с Нателой, как никогда ранее. А именно, они с Маги стояли на задней площадке троллейбуса, а Нати со своей земной сестрой ехала в передних рядах. Луес украдкой наблюдала за ней, но, очевидно, слишком засмотрелась, и Нати оглянулась. Их глаза встретились. У Луес бешено заколотилось сердце. Эти огромные глаза. В них была такая тоска…
Но Луес всё равно не могла решиться на встречу с Нателой. Ей казалось, как только она увидит Нати, как только скажет ей хоть слово, то тут же непременно умрёт.

- Послушай, Луес, сейчас самый подходящий момент, - Маги и Луес стояли в подъезде дома напротив дома Нателы.
Обстоятельства складывались как нельзя лучше. Вся семья Нати куда-то уехала, и она осталась совсем одна. К тому же начался дождь. Это значит, что Луес не будет бесцельно часами стоять у подъезда Нати, так и не осмелившись войти, как было уже два раза.
- Иди же, Луес. Она совсем одна дома, - Маги кое-как вытолкнула её на улицу. – А я здесь буду. Ну, давай же, Луес, иди!
Луес собралась с мыслями и решительно зашагала к подъезду. Но чем ближе она подходила, тем неуверенней становились её шаги, и она, наконец, плюхнулась на лавочку рядом с подъездом.
- О, Боже, ну и послал же ты мне сестру! – неистовствовала Маги, глядя как Луес уже минут двадцать сидит под дождём. – То она показывает беспредельный героизм, то беспредельную робость.
Маги собралась было идти к Луес, либо забирать её оттуда, либо тащить за руку в квартиру Нателы, как тут из подъезда выбежала сама Нати. Она была в домашнем халате и босая, села на мокрую лавку рядом с Луес.
- Вот это да! – Маги с изумлением прильнула к окну.

Они разбили на квадраты всю местность, прилегающую к куче листьев, куда был выброшен определитель биоэнергии, в радиусе полутора километров. Они проверили каждый дом, каждую квартиру. То неожиданно к вам в дом приходит сантехник, то милиционер, а то просто залетит запоздалая осенняя мушка или выскочит из-под пола юркая мышка…
Сегодня они обследовали предпоследний квадрат. К счастью, огромные многоэтажки уже проверены, остались пятиэтажки.
- Сантехника вызывали? – уже привычным грубым голосом спрашивает Файгоф.
- Нет, - удивленно отвечает женщина в больших очках.
- Не-ет, - передразнивает её "сантехник", - а уже два часа соседей топите! – он легонько отстраняет её и по-свойски проходит на кухню.
- Не может быть! У нас всё в порядке. Это не мы!
"Сантехник" производит какую-то возню на кухне и, тем временем, оценивает обстановку. За столом сидит маленькая белокурая девочка и что-то рисует. Белокурая. Но маленькая ещё.
- Наташа! Посмотри, какой я цветок нарисовала!
Входит ещё одна. Взрослая. И у неё такие огромные глаза!

- Я нашёл её. Адрес: улица Пешеходная 99, квартира 15, - как всегда вечером Лайонаку докладывали о проделанной работе.
- А ты уверен, братец мой? – скептически спросил Лайонак.
- Уверен. Это она. У неё такие глазищи! Это андриатийка. И ещё, я заметил на безымянном пальце у неё ровная бороздка, как будто она носила тесное кольцо.
Лайонак даже вздрогнул от такого известия.
- Очень хорошо. Так, вы с Лагирой последите-ка за этой квартирой, а я постараюсь раздобыть кое-какие сведения. Ясно?
Лайонак, более ничего им не сказав, исчез на пару дней. За это время Лагира успела залететь в ещё не запечатанные окна Золотовых, когда в квартире никого не было. Она обследовала все шкатулочки и ящички, но нигде не обнаружила кольца. Да и возможно ли обнаружить непосвященному тщательно замаскированный девичий тайник?
Потом начались дожди, и Лагира с Файгофом, пользуясь отсутствием Лайонака, полностью прекратили наблюдение за квартирой, потому что в такую погоду хочется только спать и смотреть телевизор.

17
Наташа выбежала во двор и села рядом с загадочной женщиной. Луес оторопела от неожиданности. Ей хотелось вскочить и убежать, но тело застыло, она не могла даже пошевелиться. Перед ней сидела её Нати!
- Кто вы? – спросила Наташа. – Я уже видела вас. Объясните мне, что происходит!
Луес всё-таки попыталась встать, но Наташа удержала её:
- Нет! Пожалуйста! Не уходите!
Луес провела рукой по роскошным волосам Нати и улыбнулась:
- Натела…
Наташа вздрогнула:
- Меня зовут Наташа.
- Нет, Натела, - Луес стала осторожно гладить её лицо. – Неужели ты совсем не помнишь меня? – она не хотела плакать, но сами собой потекли слёзы. – Натела сугуби нате…
 Наташе показалось, что она сейчас умрёт. Эта женщина говорила на совершенно незнакомом языке, но Наташа прекрасно понимала её:
- Натела – милая дочка. Я столько лет искала тебя. Я столько раз кричала твоё имя в темноту. Я думала о тебе всегда, - Луес гладила её по волосам, по щекам, по плечам. – Каждую ночь я видела тебя. Как ты растёшь. Как ты идёшь в школу с белыми бантами, как катаешься на коньках. Иногда я просыпалась среди ночи, открывала окно, а за окном звёзды. Но я не могла среди них найти Солнце. Оно слишком далеко от нас. Я знала лишь направление на него. И я смотрела на этот кусочек неба и хотела увидеть тебя. Я звала тебя. Звала! Доченька моя! Почему ты ушла от меня? Оставила меня совсем одну? Где же ты, моя Нати?! Что с тобой?! – тут у Луес перехватило дыхание, она надрывно вздохнула, закрыла лицо руками и зарыдала.
Наташа Золотова не могла поверить в то, что происходит и не хотела плакать, но Нати Кукренис не могла более терпеть и безудержно зарыдала, залилась огромными, как дождинки слезами, выливая всё своё одиночество, всю свою боль:
- Мама! Мамочка! – она упала на колени Луес. – Я тебя помню! Мама! Где же ты так долго была?! Я так ждала тебя! Я так долго тебя ждала!
Луес обняла её:
- Ты такая красивая, мотылёчек. Ты жива, моя доченька. Я нашла тебя!
- По-моему, на улице и так сыро, - раздался над ними голос Магноли. – Девочки, вы привлекаете к себе внимание, пойдёмте куда-нибудь в укрытие. Вы же простудитесь! – Маги и не знала, как их теперь успокоить.

Через пару часов они сидели в гостиничном номере Магноли. Луес и Нати были закутаны в тёплые одеяла и пили какой-то совершено восхитительный горячий напиток, приготовленный Маги, которого Наташа никогда не встречала на Земле. Нати рассказывала о своей земной семье, о том, что почти не помнит, как попала сюда:
- Мне было без вас очень плохо. Я знала, что вы когда-нибудь придёте за мной. Я ждала вас, звала вас. Но всё-таки я не понимаю, почему я знаю всё это. Я совсем не помню момент катастрофы, не помню, как и, вообще, зачем я оказалась на корабле. Но почему я помню, что я Натела Кукренис из города Тэры, с улицы Фонтанов? Почему я прекрасно понимаю афирианский язык, хотя не слышала его столько лет?
- Видишь ли, моя малышка, - начала Луес, - каждое разумное существо в этой Вселенной, каждая личность – это не только физическая оболочка, эмоции и темперамент. Всё гораздо сложнее. В каждой личности есть какая-то основа. То, что не меняется ни при каких обстоятельствах. Только что родившаяся личность ещё не имеет никакого жизненного опыта, но она имеет генную память. В каждой личности хранится также опыт её Рода, её Народа, её Планеты. Даже, если бы ты вообще ничего не помнила о катастрофе, об Андриати, ничего о себе, ты всё равно не была бы счастлива на Земле. Ты бы всегда чувствовала себя одиноко. Ты бы так до конца и не научилась общаться с землянами, они, если бы и любили тебя, всё равно считали бы тебя немного странной. И в каждом человеке ты искала бы себе подобного, искала бы андриатийца. Усугублялось бы это ещё тем, что ты не понимала природу своих страданий. Но ты вспомнила всё, и это неслучайно. Теперь я должна рассказать тебе о твоём рождении, потому что само твоё рождение было необычно. Ничего удивительного, что уже через пару-тройку лет своей жизни, ты выкинула такую штуку.
- О, боже, что я ещё натворила?
- Ты – ничего. Это я. Из-за любви к своей профессии я посмела рисковать тобой. Всё началось ещё до твоего рождения, но ты уже жила. Я была на четвёртом месяце беременности, когда мне предложили эту работу. Надо было перевезти строительное оборудование на одну захудалую планетку, где была наша экспедиция. По космическим меркам расстояние до них всего ничего – несколько световых лет, но мы также должны были на некоторое время закрепиться на их орбите, подождать немного, принять от них какой-то, тоже немалый, груз, по-моему, горную породу. В общем, на всё про всё было две недели. Груз был большой и перевозил его огромный корабль. Двадцать человек экипажа – целая космическая станция, предназначенная для долговременного пребывания в космосе. А я, вообще-то, космонавт-исследователь и перевозкой грузов не занимаюсь, но это был своеобразный опыт. Как поведёт себя организм беременной женщины во время полёта? Но, когда мы уже собирались домой и стали уходить с орбиты той планеты, случилась катастрофа. Мы не попали в свой коридор, ушли на гиперболическую орбиту и оказались в открытом космосе.
- Мама, а какой коридор может быть в космосе?
- Я тебе когда-нибудь объясню, а сейчас пойми, что мы просто потерялись. Представь себе, как огромна Вселенная, а у нас сломались системы навигации, и мы абсолютно не знали, где мы находимся, куда движемся и куда надо лететь. Так проходили дни. Хорошо, что на каждом корабле есть запасы еды и воды, особенно на таком, как наш "бабушка" (да, именно так мы называли корабль). Запасов у нас было на несколько месяцев. Но, что с нами будет дальше, никто не знал. Вернёмся ли мы когда-нибудь в свой родной дом, или так и умрём на корабле, или приземлимся на планету более или менее пригодную для жизни, но кто нас там встретит? Но я молилась: пусть даже умру я, но только, чтоб ты осталась жива. Поэтому я дала тебе так называемую эмбриональную установку.
- А что это такое?
- Очень странное название, но на самом деле всё просто. Ты, наверное, знаешь, что уже с первых недель жизни будущий человек слышит, чувствует настроение своей матери, способен реагировать на внешние воздействия. В это время в сознание человека можно заложить любую информацию, которая останется с ним на всю жизнь. То, что я говорила тебе тогда останется с тобой навсегда. Кроме того, с помощью специальных приборов ты могла видеть моими глазами и слышать моими ушами. Эмбриональная установка разрешена только космонавтам, так как у нас, вообще, с осторожностью относятся ко всяким опытам с манипулированием сознания.
Мы были в далёком, далёком космосе. Сколько тысяч дней и ночей отделяло нас от дома, мог сосчитать только Бог. В большое окно в жилом отсеке долгие дни была видна спираль огромной галактики. Казалось, она совсем рядом – достанешь рукой, а на самом деле нас разделяли миллионы лет. Многие из этих бесчисленных миров уже погибли, а сколько родилось – кто знает? Мы летели абсолютно одни в этом бесконечном пространстве, никем не управляемые. И казалось, этому не будет конца. Я часто останавливалась у этого окна. Надо сказать, у нас сломались кондиционеры, и на корабле была ужасная жара. От одной этой жары уже можно было умереть. Я подолгу смотрела на мириады далеких миров и струйки пота катились по вискам, а я говорила тебе: "Смотри на эти звёзды, моя малышка. Они прекрасны, а наши дела совсем плохи. Где ты окажешься – я не знаю. У нас критический уровень топлива, системы отключились. Но где бы ты ни была, помни – ты Натела Кукренис из системы Сагиты, с планеты Андриати, из Афирианы…"
- Да, мама! Именно это я и вспомнила! Сперва, почему-то фразу: "опракасте мергеличма" – критический уровень топлива, а потом всё остальное.
- Вот, видишь. Ты у меня родилась прямо в космосе. Поэтому я назвала тебя Натела – нате эла или дочь Вселенной.
- Невероятно!
- Да. А буквально через пару дней после твоего рождения, нас нашли! Меджисткий корабль. Оказывается, мы были совсем рядом с транспортным коридором, и они, случайно, обнаружили наши слабые сигналы. Итого мы провели в Космосе более четырёх месяцев и выжили только по воле Божьей и благодаря своим резервным способностям. Твой отец, когда всё закончилось, сказал, чтобы я даже близко не подходила к космодрому, на что я сказала, чтобы он тогда близко не подходил к морю. Вот так: покричали, покричали и оставили всё, как и было. Но потом мы потеряли тебя и снова из-за Космоса, - Луес тяжело вздохнула и замолчала.
- Ты что, хочешь сказать, что ты больше не летаешь?
- С тех пор, как я потеряла тебя. Впервые за много лет я ступила на борт корабля, чтобы прибыть сюда.
- Что же ты делала всё это время?
- Ничего особенного. Правда, вот уже четыре года воспитываю твоего брата Джохи.
- У меня есть брат? Невероятно! И ему четыре года! Как нашей Светке. Боже мой, сегодня какой-то потрясающий, сумасшедший день! У меня до сих пор в голове всё не укладывается. А когда мы полетим домой?
- Подожди, Нати, - вступила в разговор Маги. – Но ведь надо что-то сказать твоей земной семье. Они столько лет тебя воспитывали. Не можешь же ты просто так взять и исчезнуть. Да и готова ли ты сама так резко изменить жизнь?
- Да, действительно. Вы правы тётя Маги. Мне нужно привести свои мысли в порядок. Да и родителям, то есть не род… В общем, им нужно всё объяснить. Но как? Они ни во что не верят. Вот Юльке надо всё сказать! Вы обязательно должны с ней познакомиться! Но ей нужно ещё доказать, что вы, то есть мы настоящие инопланетяне. Я скажу ей сегодня же! Нет завтра. Нет! Сегодня!
- Ты, главное, не торопись. Её, я думаю, нужно подготовить к встрече с нами. Луес, "Аживетис" ещё здесь?
- Да, конечно. Они никуда без моей команды не улетят.
- Они на стационарной орбите?
- Да нет же. Они прямо над городом. На высоте километров пятнадцать.
- Значит так, Нати, - тут Маги достала что-то из тумбочки и надела Нателе на руку. Это было что-то похожее на часы, но вместо циферблата плавали разноцветные шарики.
– Как только вы с Юлей будете готовы ко встрече с нами, нажмёшь вот сюда. И мы придём. Вернее, прилетим. На настоящем космическом корабле.
- Класс!!!

18
- Золотовы, Людмила и Владимир, - тихие, мирные, добропорядочные граждане. Как говорится: не имеют, не состоят, не привлекались. В начале 1981 года неожиданно меняют место работы, а также место жительства. Практически рвут все старые связи. В общем, стараются исчезнуть, и это почти удаётся. Представляю, сколько денег ушло у них на всевозможные взятки, чтобы зарегистрировать новоявленную дочь – Наташу. И тут Его Величество Случай нам помог. Мы нашли то, что искали! - Лайонак торжествующе оглядел своих спутников.
- Лайонак, - Лагира вздохнула. – Объясни мне, откуда ты всё это знаешь?
- Ну… профессия у меня такая. Что дало наблюдение за квартирой?
Лагира и Файгоф переглянулись:
- Да ничего, - начал Файгоф. – Сплошная скука. Старшие девочки ходят в школу, но по вечерам гуляют во дворе. Уже пробовали сигареты. Их мать сидит дома. Выходит только за продуктами или на прогулку с младшей дочерью. Иногда эти вещи совмещаются. Например, она берёт дочь, чтобы занять в магазине две очереди.
- Как это?
- А это, наверное, только землянам понятно. Отец каждый день в семь часов утра уходит на работу в какой-то НУНУ…
- НИИ, - поправила Лагира.
- Ну да, НИИ. В общем, скука.
- Понятно, - Лайонака что-то беспокоило. – Больше никого не видели?
- Кого?
- Андриатийцев, чёрт возьми, вы здесь не видели?
- Откуда тут андриатийцы?
- Но ведь эту, как её… Кембл мы видели именно здесь!
- Ну да. Может, это случайность? - неуверенно сказала Лагира. – Никого больше мы не видели.
- Случайностей нет, Лагира! Еще один очень важный вопрос: знает ли Натела правду о себе, - Лайонак прихлопнул в ладоши. – Если нет, всё просто. Мы незаметно забираем у неё кольцо и убираемся с этой чёртовой планеты.
- Как это - незаметно мы забираем кольцо? Мы даже не знаем, где оно? – спросила Лагира. – И, вообще, след от кольца может говорить о том, что это другое, действительно тесное, кольцо. Но, если это наш приборчик, то, значит, она его использовала! В момент перехода используется огромная энергия, она, действительно, оставляет заметные следы. А ты понимаешь, что это значит?!
- Не паникуй раньше времени! Выяснить всё просто.
- Как?
- Не притворяйся дурочкой! Например, ты становишься Юлей, выспрашиваешь у Наташи про колечко, просишь померить и уходишь навсегда. Вариантов тысячи!

Над городом тёмная ночь. Юля и Наташа лежат в кроватях, но не спят:
- Юля, а ты веришь в инопланетян?
- Хм, в инопланетян? Наверное. Думаю, что да. Не может так быть, чтобы в таком огромном космосе мы были одни.
- А как ты думаешь, могут они жить среди нас? Может, например, инопланетянин попасть в космическую катастрофу, упасть на Землю и прожить среди землян десять лет?
- Да нет, наверное! Они совсем на нас не похожи.
- Но откуда ты знаешь! А если они точь-в-точь как мы… как земляне?
- Не может быть. На других планетах другая жизнь, другая, как её, эволюция.
- А если эволюция, вообще, ни при чём?! Ты что веришь, что люди произошли от обезьян?
- Ну, лично я не верю, но наука…
- Наука может ошибаться.
На следующий день Наташа начала другой необычный разговор. Для начала она предложила не ходить вечером на лавку, а прогуляться по улицам:
- Юля, давай рассуждать логически.
- Ты про что?
- Юля, посмотри на меня. Скажи, я похожа на кого-нибудь из наших родственников?
- На бабушку. Наверное.
- На бабушку? Она ненавидит меня. Почему? Я твоя старшая сестра, но у меня нет ни одной детской фотографии. И ни одной детской фотографии нас вместе, где нам меньше трёх лет. Почему? Почему наши родители однажды сменили квартиру? Почему?
Юля засмеялась:
- Короче, ты к чему всё это?
- Юля, подумай, какой можно сделать вывод?
- Ты – подкидыш, - Юлька захохотала, - как в индийском кино!
Наташа обняла её:
- Так оно и есть, Юля.
- Натаха, хватит шутить, - у Юли вдруг что-то оборвалось внутри.
- Юля, мы ведь с тобой давно знаем это. Но молчим. Я не дочь наших родителей, я не твоя сестра. Вернее, сестра, я люблю тебя, но мы не родные, - Нати вздохнула.
- Но… но почему ты так уверена?!
- Юля, я знаю кто мои настоящие родители. Я уже встречалась со своей настоящей матерью Луес Кукренис, тётей Магноли Кембл. У меня есть отец Джохи-Эл и брат Джохи.
- Какие дурацкие имена. Они что, иностранцы что ли?
- Нет.
- А кто? – Юля прислонилась к ближайшему дереву, потому что в висках застучало.
- Юля, ты помнишь наше необычное путешествие? А наш вчерашний разговор? Юля, ты когда-нибудь слышала или читала, что на Земле УЖЕ изобрели машину времени? На Земле нет машины времени.
- Кто ты? Ну…
- Я инопланетянка. И мои родители не с Земли, а с планеты Андриати в созвездии Сагиты…
- Ерунда! Бред!
- Это правда.
- Этого не может быть! Не может!
- Это правда.
Юля вдруг упала на колени и заплакала:
- Та теперь улетишь от нас? Да? Ты нас бросишь?
Наташа развела руками:
- Нет, Юля. Надо разобраться. Но я должна была сказать тебе. Должна.
Юля вытерла слёзы, решительно встала:
- А вот не верю! Не верю! Врёшь ты всё! А машину времени в папкином НИИ изобрели. Откуда мы знаем, что они там делают. Докажи!
- Ты опять?
- Да! Покажи мне этих, своих родителей!
- А хочешь "летающую тарелку"?
- "Тарелку"? Настоящую?
- Настоящую!
Они побежали на тот самый пустырь, откуда переносились в девятнадцатый век.
- А она большая? – спросила Юля.
- Не знаю. Я её ещё сама не видела.
Наташа взяла в руки браслет и сделала всё, что сказала Маги. Несколько минут ничего не было.
- А дальше? – скептически хмыкнула Юля.
А дальше была тишина - необычная, гнетущая. По небу медленно стал разливаться мягкий свет. Вдруг он ярко вспыхнул. Девочки инстинктивно закрыли лицо руками, но свет не слепил. А потом он рассыпался на сотни сигнальных огней. Над ними висела "тарелка". Огромная "тарелка". Мигала огнями и осторожно скользила по их лицам прожекторами. И тишина. От корабля не исходило ни звука. Наташа заулыбалась, протянула навстречу руки:
- Они пришли! Они здесь!
Но Юля вдруг пронзительно заверещала, бросилась бежать.
- Юля, куда ты? Не бойся, - Наташа бросилась за ней.
- Нет!!! Не трогай меня! О, боже! боже мой! Что это?! - она запнулась и упала.
- Юлечка! Не бойся их!
- Наташенька! Беги! Беги от них! - она опять что есть мочи закричала, увидев, что корабль плавно движется за ними. - Мама! Мама!!! - и лишилась чувств.

19
Теперь пришла Наташина очередь беспокоиться:
- Юля! Юлечка! Что с тобой? - Наташа тормошила её, но всё тщетно.
Корабль завис над девочками. Из облака света появилась Луес.
- Что вы с ней сделали? - плакала Наташа.
- Ничего, - улыбнулась Луес. - Просто она очень испугалась. Она в обмороке. Тебе не надо было так быстро раскрываться. Помоги мне её поднять.
Они приподняли Юлю и встали прямо над центром корабля. Наташа почувствовала, что неведомая сила оторвала их от земли, и они плавно, словно в невидимом лифте, поднимаются вверх в открывающиеся чрево "тарелки". Наконец, под ними закрылся люк, и они оказались в полумраке небольшого помещения.
- Где мы? – шёпотом спросила Наташа, испугано озираясь.
- Это нижний отсек, - ответила Луес. - Может служить спускаемым аппаратом, если, например, корабль не сможет спуститься слишком низко в атмосферу планеты. Ну, теперь придётся поднапрячься.
Они поднялись по небольшой лестнице в следующий отсек, который оказался кухней, а затем ещё немного поднялись на небольшом лифте и очутились в просторной, освещённой комнате.
- Фу, давай передохнём, тяжёлая твоя Юля, - снова заговорила Луес. - Пойдём, отнесём её на кровать.
В жилом отсеке было две небольшие комнаты. В первом стояли мягкие кресла, столики с книгами, огромный телевизор, цветы в прозрачных, конусообразных горшочках и декоративный водопад. Дальше была спальня в мягких голубых тонах, четыре кровати, разделённые перегородками, и аквариум с причудливыми рыбками.
Юлю положили на кровать, прибежали остальные члены экипажа. Магноли зашла со шприцем в руке.
- Что вы собираетесь делать? -  встревожилась Наташа.
- Это успокоительное, - ответила Маги. - Сейчас она очнётся и может снова испугаться необычной обстановки.
Маги сделала укол и слегка потрепала щёку Юли.
Юлька открыла глаза. В голове щебетали птички, вокруг были белые люди. Юля заулыбалась:
- Вы инопланетяне?
Люди тоже заулыбались. Среди них Юля увидела Наташу и ещё больше заулыбалась:
- Сестрёнка, привет. А мы где?
- На космическом корабле, - ответили Юле.
- Да-а? Вот как, - Юля приподнялась.
Комната немного покачивалась. "А в космосе шторм", - подумала Юля. Тут она увидела аквариум и засмеялась:
- Рыбки в космосе! - она блаженно откинулась на подушку и закрыла глаза.
- Юля, тебе плохо? - подбежала к ней Наташа.
- Хо-ро-шо, - пропела Юля. - Птички поют….
Луес и Магноли переглянулись:
- Не много ли ты ей вколола успокоительного? - спросила Луес.

Пока Юлька спала, Наташа успела побывать в кабине корабля. Это была полукруглая комната. Большую её часть занимал пульт управления, перед которым были расположены кресла пилотов, а также огромное окно. На противоположной стене был экран, на котором высвечивалась штурманская карта. Наташа посмотрела в окно. Корабль поднялся выше, и теперь под ними лежал спящий город.
- Послушайте, - сказала Натела. - Окно большое, но всё же оно занимает только часть корабля. Вы можете видеть только то, что впереди, а как увидеть то, что происходит сзади, сбоку, под кораблём?
- В космосе нет понятий вперёд, назад, вбок, - ответила Луес. - Окно — это скорее для психологического равновесия. Человек должен видеть, куда едет. Также оно помогает нам при посадке. К тому же то, что мы не можем видеть, видит наш корабль. Для этого есть бортовые компьютеры.
Потом, когда Юля проснулась, они сидели на уютной кухне, пили горячий чай и ели печенье, Луес рассказывала:
- "Аживетис" — небольшой корабль. Да, да! Чего вы удивляетесь? В составе экипажа всего четыре человека. Видели бы вы транспортные корабли или огромные научные станции. А "Аживетис" корабль-исследователь. Само слово "Аживетис" значит любопытный, почемучка. Его форма, которую вы называете "тарелка", позволяет садиться и взлетать практически с любых площадок, с воды. Он маневренный и бесшумный. Но есть и другие типы кораблей, в зависимости от назначения.
- Завтра, наверное, весь город только и будет говорить о "летающей тарелке", - предположила Юля.
- Не будет, - ответила Луес. - Потому что, кроме вас нас никто не видит.
- Как это? - удивились девочки.
- На корабле есть специальное устройство. Оно так и называется — защита. Если мы не хотим, чтобы нас видели, включаем его. Корабль начинает посылать в пространство специальные импульсы, которые воздействуют на сознание, мозг биологических существ, и они нас не видят. Но если мы хотим, чтобы из вашего миллионного города только вы двое видели нас, мы задаём это в программу, и импульсы на вас не действуют.
- Как всё непонятно! Мама, а как вы узнали, что мы на пустыре и прилетели прямо туда?
- Ну, во-первых, у вас был передатчик, с которого вы послали сигнал. А в принципе, мы бы вас и без передатчика нашли
Они вернулись в кабину корабля, и подошли к одному из бортовых компьютеров.
- Задаём исходные данные, - рассказывала Луес. - Это может быть всё что угодно: имя, фамилия, рост, вес, можно ввести фотографию. Так. Видите, панорама вашего района. Видите, мигает метка. Это ваш дом. Увеличиваем…. Это ваша квартира. Свет во всех окнах. Увеличиваем…. А вот, что там происходит….
А в квартире безутешно плакала мама Люда, отец беспокойно метался по комнатам. И даже Светка не спала, а сидела в кроватке, прижимая к груди плюшевого мишку.
Юля и Наташа переглянулись:
- По-моему, надо идти домой, - вздохнули они.

Дома ждала буря:
- Четыре часа утра!!! Вы представляете это себе?! Четыре часа утра!!! Где вы были?! Где?! У матери предынфарктное состояние! Мы уже все больницы обзвонили! Где вы шляетесь?! Смотрите мне в глаза! Господи, да у вас какие-то сумасшедшие глаза! Чем вы занимались, в конце концов?! Отвечайте!
Девочки стояли, понурив голову.
- Отвечать, когда спрашивают! Где вы были?!
Сказать правду — не поверят, солгать — стыдно. Юля всё-таки решилась:
- Мы были на "летающей тарелке"…
Мать зарыдала ещё пуще, отец задохнулся от негодования:
- Они…ещё и…издеваются над нами! Неделю…Нет! Две недели ни шагу из дому!

20
В последующие дни в школу пришлось ходить в сопровождении родителей. Утром их провожал папа, днём встречала мама. Похолодало, сыпал бесконечный мелкий дождь, тёмные, низкие тучи клубились над городом. Все вокруг потускнело, посерело, так, что даже днём не выключали электричество. Мрачно, сыро и грязно, отчего тоска пробирается до самого сердца, как осенний холод под одежду. Но самое обидное то, что нужно срочно решать весьма важный и болезненный вопрос об их дальнейшей жизни, но сделать это не представлялось возможным. Родители были в весьма агрессивном настроении после ночной ссоры. Они строго контролировали учёбу и поведение девочек, были серьёзны и неприступны, и начинать с ними разговор об инопланетянах представлялось безумием.
Нервы девочек обострились. Они чувствовали малейшее колебание воздуха, слышали едва различимые звуки. Особенно тяжело было Наташе. Секунды, проведенные без своих, казались ей вечностью.
На пределе своих чувств девочки сразу же обратили внимание на красивую вишнёвую "девятку", которая обосновалась возле школы. Она уже несколько дней стояла на газончике напротив школьных ворот. Её будто специально припрятали в небольшие заросли кустарника, но не заметить её было невозможно. Мало того, что она была новая и вишнёвая, так ещё и стёкла затонированы, а это считалось высшим пилотажем. Девочки и подумать не могли, что из машины за ними ведётся самое внимательное наблюдение.

- Вот что это такое? Объясните мне! – негодовал Лайонак. – Почему их постоянно сопровождают родители? А? Как вы наблюдали за ними, пока меня не было?
Его спутники сидели, сжавшись в комочек, на заднем сиденье.
- Ну, а причём тут мы? – выпалила более смелая Лагира. – Мы-то что? Эти девчонки такие бесшабашные, мало ли что они натворили!
- Меня беспокоят андриатийцы. Я их чувствую. Вы ничего не делали без меня!
- Да, отстань ты уже! – Лагира схватила его за воротник куртки и попыталась потрясти.
- А-а-а, безмозглые! – Лайонак схватился с ней.
- Тихо вы! – вдруг вскрикнул немногословный Файгоф. – Лучше смотрите скорей! – он в то время, пока Лагира с Лайонаком препирались, наблюдал за Наташей в бинокль.
Девочки в сопровождении папы направлялись в школу.
- Смотрите же! Смотрите на руки! У неё кольцо! – вскричал Файгоф.
Лайонак выхватил у него из рук бинокль:
- А-а, кто эти машины только делает! Не повернуться! – он разглядел что-то на пальце Наташи. – О, боже! Ну, наконец-то! Лагира, иди!
- Куда это? И зачем? Сам иди, если тебе надо! И что вы там увидели – неизвестно!
- Иди сейчас же!
- Прямо сейчас, без всякого плана?
- С планом без плана, у тебя всё равно ничего не получается!
- Вот и сам разбирайся, если такой умный!

Был четвёртый урок – алгебра. Ещё пятый, и домой! А пятый геометрия. Нет, ну кто ставит геометрию сразу же после алгебры, да ещё на последние уроки? Конечно, Людмиле Ивановне, математичке, так удобнее, но для учеников-то – издевательство. Голова уже плохо работает! Наташа вздохнула, с тоскою глядя в окно. Юлька переписывалась с кем-то записками. У доски Коля Чичурин изо всех сил пытался решить пример. Он даже покраснел от натуги, казалось, из ушей у него сейчас пойдёт пар. Людмила Ивановна терпеливо ждала, класс тихонечко перешёптывался. Вдруг в дверь постучали. Людмила Ивановна ответила:
- Да, да!
Но никто не вошёл, а постучали ещё раз. Людмила Ивановна встала, открыла дверь, пошепталась с кем-то и сказала:
- Наташа Золотова, выйди.
- А я? - удивилась Юля.
- Нет, только Наташа.
Наташа вышла и, к удивлению, увидела маму Люду.
- Что-нибудь случилось, мам?
- Да, пойдём скорее, где твоя курточка?
- А мы что на улицу пойдём? А Юля?
- Юля потом. Пойдём, не спрашивай.
"Может, она что-то узнала?" – подумала Наташа, и сердце её тревожно забилось.
На школьном дворе играли в мячик третьеклашки и прочая примкнувшая к ним малышня. Уроки у них уже закончились, но домой они не спешили. Побросали портфели, поснимали куртки и играли в игру под загадочным названием "стопкаликало".
- Наташа, пойдём на остановку, побыстрее, через гаражи.
- Зачем?!
- Так надо, - мама Люда осторожно взяла Наташу под локоток. – Слушай, а колечко твоё где?
- Вот оно.
- Наташа, ну ты же ещё ребёнок. Ну, мало ли что. Время такое стало неспокойное, вдруг ограбят. Ты бы отдала его мне.
- Мам, что, прямо сейчас?
- А почему нет?
Они завернули за угол школы и направились к школьной теплице, за которой как раз и были гаражи, а между ними тропинка – короткий путь к остановке. В этот момент Наташу с мамой обогнал катившийся по земле мячик. За ним со всех ног бежал мальчишка, перед самым их носом он схватил мяч и заорал диким голосом:
- Стоп кали кало на месте точка!!! – и тут же умчался прочь.
Наташа вздрогнула от неожиданности, но самое интересное произошло с мамой Людой. Сначала, в какой-то миг, было уж совсем что-то необычное, а теперь мама Люда исчезла! Перед Наташей была совершенно незнакомая женщина с властным лицом, выразительным ртом и жгучими карими глазами. Она держалась за сердце:
- Фу, напугал, хулиган!
- Вы кто?! – вскрикнула Наташа и попыталась вырвать руку, но тут же почувствовала, как длинные ногти крепко впились в плечо:
- А ну-ка пошли со мной! – лицо женщины стало тёмным и злым. Она потащила Наташу к гаражам.
- Я никуда не пойду! Кто вы такая?! Что происходит?!
- Перестань орать! Давай, пошли, дрянь!
Из теплицы в это время вышел Серёжа Малышев, которого так и называли – Ботаник. Во-первых, он был в очках, а во-вторых, он действительно любил ботанику. В руках он нёс два горшка с кактусами. Он увидел, что происходит и крикнул:
- Эй, тётенька, что вы делаете?
- А ты убирайся отсюда, пока цел! – Лагира была вне себя.
- Нет, отпустите её! В чём дело? Я позову на помощь!
Тут Лагира, удерживая Наташу за куртку одной рукой, второй будто бросила что-то в Серёжу и крикнула:
- Замри!!!
 Произошла яркая вспышка, и Серёжа превратился в белую статую! На асфальте валялись разбитые горшочки. Наташа вылезла из своей куртки и бросилась бежать, что есть сил.
Она бежала в совершенном ужасе, не разбирая дороги, но с мыслью добраться до гостиницы, где были Луес и Маги. Неожиданно дорогу её перегородила вишнёвая "девятка". Девочка развернулась и побежала в другую сторону, прямо через оживлённую магистраль. Перебежав улицу, она запнулась за бордюр, упала и увидела, что вишнёвая машина тоже пытается переехать улицу. Она схватила крупный камень, который когда-то откололся от бордюра, и с яростью швырнула его в сторону машины. Но камень угодил прямиком в лобовое стекло проезжавшего мимо трамвая.

Юля ждала Наташу до конца урока, с каждой минутой всё более ощущая беспокойство. Как только прозвенел звонок, она подошла к Людмиле Ивановне:
- Скажите, пожалуйста, кто вызвал Наташу?
- Как кто? Твоя мама. Она сказала, что ты в курсе.
Юля совершенно разволновалась. В это время по школе прокатилось какое-то движение, тревога. Многие ребята потянулись на улицу, обеспокоенно перешёптываясь. Юля тоже вышла. На вопрос, что случилось, никто не мог толком ответить. Все двигались к теплице. Там уже собралось большое количество учеников разных классов. Они что-то окружили плотным кольцом и оживлённо галдели. Юля пробралась в центр круга и обомлела. Она увидела странную белую застывшую фигуру с вытянутыми руками, а перед ней в раздумье стоял Юрка Моисеев:
- Что это за фигня? – спросил он.
- Это Серёга Малышев, - ответил кто-то из ребят.
- Я понял, но что это за фигня, в которую он превратился?
- Он был с нами в теплице, - сказала заплаканная девочка, - понёс кактусы в кабинет, потом произошёл непонятный шум, словно гром, мы выбежали на улицу и вот… - она снова залилась слезами.
Юрка провёл пальцем по странной рыхлой субстанции, которая постепенно таяла, как снег, но не была холодной:
 - Хм, солёная. А что, если его водой полить, ну чтобы растопить, вон тает же, целая лужа натекла. А ну-ка, ребятня, тащите шланг из теплицы, только тёплую воду включите!
- А ну, пропустите, - раздался строгий голос завуча Ирины Вадимовны. – Что здесь происходит?
Она растолкала ребят и подошла к Юрке. За ней шли, бледная как полотно, биологичка, совсем ещё юная, Лилия Анатольевна, и физрук Александр Иванович.
- Что это? – изумилась Ирина Вадимовна. – Кто это сделал? Моисеев, ты опять натворил?
- Ирина Вадимовна, а чё я сразу? Вы мне для начала скажите, что это?
- А зачем тебе шланг? Что ты собираешься делать?
- Смыть фигню эту. Лилия Анатольевна, вы как биохимик, как думаете, можно?
Лилия Анатольевна должна была быть в теплице вместе с ребятами в тот самый момент, но она отлучилась по личным делам и теперь от ужаса не могла вымолвить ни слова.
- Да… - протянул Александр Иванович, потрогав вещество.
- Врубай воду! – крикнул Юрка.
Он направил шланг сначала на ноги, на всякий случай. Через несколько секунд показались ботинки. Ирина Вадимовна разогнала большую часть детей:
- Быстро все разошлись! Нечего тут делать! Быстро в классы! И помалкивать о том, что видели!
Меньше, чем за минуту Серёжка был отмыт и повалился на асфальт:
- Боже мой, он дышит? – вскрикнула Лилия Анатольевна.
- Дышит, - подтвердил физрук, подхвативший его.
- Скорее, закутайте его во что-нибудь, он же мокрый. Несите тёплые вещи, - распоряжалась Ирина Вадимовна, - скорее позовите медсестру. Серёженька, миленький, ты меня слышишь? – она обняла его за голову
Мокрый Серёжка удивлённо уставился на окружавших его людей.
- Эй, братан, что с тобой случилось? – спросил его Юрка
- Серёжа, ты можешь говорить? - Ирина Вадимовна гладила его по голове.
- Я? Ничего не знаю, - вымолвил он.
- Серёжа, как ты дышал там? – спросила Лилия Анатольевна, сама дрожа от страха.
- Я был словно в яйце, как цыплёнок. Дышал как-то. Я хотел помочь Наташе, а потом ведьма напала на меня.
Юля Золотова в это время неслась со всех ног к дому.

21
Людмила Золотова одевала Свету, чтобы пойти в школу за девочками, как вдруг раздался телефонный звонок:
- Золотова Людмила Николаевна?
- Да.
- Лейтенант Великих, Советский РОВД. Наташа Золотова ваша дочь?
- Какой лейтенант?
- Ве-ли-ких – фамилия такая. Да, так Наташа…
- Что с ней?!
- Ничего страшного с ней не случилось, могли бы вы подойти к нам, в отдел…

Наташа робко сидела на краешке стула перед внушительным столом лейтенанта Великих и всхлипывала. Когда она увидела запыхавшуюся маму Люду, глаза её наполнились ужасом. А мама Люда тут же бросилась к ней:
- О, моя девочка, что случилось? С тобой всё в порядке? Ты цела?
Наташа боязливо отстранилась от неё. Лейтенант Великих, теребя оторванный козырек своей фуражки тяжело вздохнул:
- Наталья Владимировна кинула камень в лобовое стекло трамвая, следующего по маршруту номер шесть, стекло треснуло, трамвай резко затормозил на перекрёстке, вследствие чего на проезжей части возникла аварийная ситуация. При задержании гражданка Золотова оказала яростное сопротивление, - он потряс фуражкой в воздухе.
- Какое задержание? Какое сопротивление? Почему вы говорите так, будто она матёрый преступник?!
- Всё правильно. Её пришлось задержать. Задержал её дежурный патруль. Она вела себя очень агрессивно, бросалась на всех, мы хотели даже вызвать скорую, но Наталья Владимировна вовремя взяла себя в руки. Так? – он выразительно посмотрел на Наташу. - И даже настоятельно стала просить доставить её в отделение. Её и доставили. И вот скажи, что теперь с тобой делать? На учёт ставить?
- Вы же обещали, что примите у меня заявление! Почему вы думаете, что я просто так взяла и начала кидаться камнями?!
- Пришла твоя мама, сейчас составим заявление, но только, если ты более-менее связно расскажешь, что произошло.
- А можно я вам сама всё расскажу, без мамы? - Наташа всё более отстранялась от Людмилы, хотя та, наоборот, старалась прижать её к себе.
- Наташа? – изумилась Людмила.
Лейтенант вопросительно посмотрел на Людмилу. Наташа вдруг соскочила со стула:
- Ну, хорошо, мама присаживайся, дайте ей чего там, ручку, бумагу, пусть она пишет, а я буду рассказывать.
- Ты, голуба, моя сама присаживайся, а то счас точно скорую вызову, - Великих наклонился к Людмиле. – Вот видите, неадекватная какая-то.
Наташа вдруг резко подскочила к Людмиле и громко завизжала ей в ухо. Людмила вскрикнула, лейтенант хлопнул по столу:
- А ну сядь! Сидеть тихо! Так. Спокойно. Села, успокоилась?
Наташа села на другой стул и закивала покорно:
- Я просто хотела удостовериться.
- В чём?! Вот на всех она так кидалась, фуражку мне порвала, - обратился лейтенант к Людмиле. – А началось всё с чего. Ну, говори.
- Меня хотели похитить.
- Кто?
- Кто-то на красной, прям, тёмно-красной машине.
- А как ты на улице оказалась? Ты ведь должна была быть в школе?
- Меня вызвала какая-то незнакомая женщина. Сказала, что с мамой что-то плохое случилось.
- Ну надо же! – ахнула Людмила.
- Так. Потом?
- Потом мы вышли на улицу, и она чуть не затащила меня в машину, а я вырвалась и убежала.
- Кто-нибудь видел это?
- Да. Мальчик один. Пожалуйста, выясните, всё ли с ним в порядке!
- Выясним. А вы мне, мамаша, скажите, почему позволяете носить несовершеннолетней дочери драгоценности?
- А я не позволяю! Это она не слушает меня!
- Что значит, не слушает?! Ну вы даёте! А что дальше будет? А то, что вы подвергаете её опасности, об этом вы думаете?
Разговор в то же духе продолжался ещё долго. После того, как были соблюдены все формальности, принято заявление от Людмилы о нападении на Наташу, Наташе выдана какая-то довольно потрепанная милицейская куртка, они наконец-то отправились домой. На улице уже потемнело. Подходя к дому, они увидели, что в их окнах не горит свет. Владимир Аркадьевич, как обычно, задерживался, Светка была оставлена на попечение соседке Олесе:
- А где же наша Юля? - с тревогой сказала Людмила.
- Не знаю, может, к Катьке пошла? – Наташа тоже забеспокоилась.
Юля пропала. Ночью родители снова побежали в милицию, где их попытались "утешить" в духе: "Не волнуйтесь, погуляет и вернётся". На следующее утро, как ни сопротивлялась Наташа, её всё же сопроводили в школу. Но она не пошла в класс, а выждав время, чтобы отец удалился на приличное расстояние, отправилась в гостиницу к Луес и Маги.

- Это Лагира Россель, - говорила Луес, когда они понемногу успокоились, после прихода Нателы. – Только она обладает такими незаурядными способностями. Но зачем она тут? И почему мы все оказались в одном и том же месте, в одно и то же время?
- Да-а, - протянула Маги. – Загадка какая-то. Но Лагира была не одна, когда мы столкнулись. Они не выходили с тобой на контакт, Натела? Зачем они похитили Юлю?
- Нет, со вчерашнего дня я никого подозрительного не видела. Очень хорошо, что вы здесь! А если бы всё произошло тогда, когда я ещё не знала вас! Я бы с ума сошла! Мне повезло, что вы успели. Счастливый случай.
- Случайностей нет, Нати, - сказала Луес. – Видимо Маги и Лагира искали здесь одно и то же. И встретились тогда, когда должны были встретиться. Нужно спасать Юлю. Мы не имеем право впутывать в наши дела землян. Таков закон.
В это время раздался странное пиликанье. Маги достала из ящика гостиничной тумбочки что-то похожее на милицейскую рацию.
- Что это? – шёпотом спросила Нати у Луес.
- А-а, телефон сотовый. Удобная штука, но это землянский, какой-то примитивный.
Маги в это время ответила на звонок.
- Магноли Кембл, если я не ошибаюсь? А я не могу ошибаться, кто ещё тут может воспользоваться мобильником, - говорил в трубке довольно приятный мужской голос.
- Вы кто?
- Я думаю, вас больше интересует вопрос, где девчонка.
- Да. Зачем надо было впутывать сюда ребёнка? Чего вы хотите?
- У нас мало времени, поэтому пришлось прибегнуть к крайним мерам. Нам всего лишь нужно кольцо.
- Зачем? Вы знаете, что это такое?
- Безусловно! Поэтому всё просто: вы мне – кольцо, я вам – девчонку.
- Для каких целей оно вам нужно?
- О, для самых благородных, конечно же! Давайте, проверим вашу непробиваемую андриатийскую мораль: итак, одно из достижений научно-технического прогресса или жизнь неизвестной земной девчонки?
- Где мы встретимся?
- Направляйтесь к восточному городскому кладбищу. Не доезжая виадука, сворачиваете вправо на второстепенную дорогу. Там узловая железнодорожная станция, держитесь правой ветки, она заброшенная, там увидимся. И на висящем над городом корабле никто не должен ничего знать, потом расскажите, - связь оборвалась.
- Катастрофа, - сказала Нати. – У меня мама кольцо забрала. И куда она его дела, я не знаю, и она ещё дома постоянно торчит.
Луес болезненно поморщилась, когда услышала слово мама.
- Она у тебя не работает? – спросила Маги.
- Как Светку родила – нет, - продолжала Нати.
- Может, так прямо и спросить про кольцо.
- Ой, это куча вопросов начнётся, лучше не надо.
- Но, всё равно, идём скорее, надо его достать, на месте что-нибудь придумаем.
На их счастье дома никого не оказалось. Кольцо тоже особо не пришлось искать. Оно лежало в той же коробочке, в том же шкафчике, что и всегда.
Через несколько минут Маги и Нати неслись по городу в условленное место встречи. Как ни уговаривали Луес и Маги Нати остаться дома, она ни в какую не подчинилась. Тогда Маги и Луес о чём-то договорились по-андриатийски (Нати ничего не поняла). В результате Луес осталась в гостинице, а Маги и Нати поехали. Машина у Маги была серебристого цвета, приятной обтекаемой формы, такой Нати в городе не встречала:
- Что это за машина? – спросила Нати.
- Форд, - ответила Маги.
- Как вам это удаётся?
- Что?
- Ездить на иностранной машине, одеваться так красиво, жить по поддельным документам?
- О, Нати, я довольно долго на Земле, но меня до сих пор не покидает ощущение, где бы я ни была, что я всё равно в племени первобытных дикарей. У вас столько ненужных условностей и проблем, одно вас отличает от неразумных аборигенов, у вас на всё должен быть документ. Есть бумажка – значит человек. А уж бумажку любую на Андриати сделать не составляет никакого труда. Не важно, всё это сейчас. Я сейчас не могу понять, с кем мы столкнулись. Вот это важно.
Они доехали до виадука, свернули, долго ехали между бесконечных железнодорожных путей и грузовых вагонов и цистерн. Наконец, несколько путей резко свернули вправо, а дорога сначала потеряла своё покрытие, а потом и вовсе зашла в тупик. Вдоль путей шла узенькая тропинка.
- Я пойду сама, - сказала Маги, - запрись в машине, если что, вот телефон, просто нажми на зелёную кнопочку. Также знай: "Аживетис" над нами, помнишь, как вызвать. Никому не отпирайся. Если подойду я и скажу… Ммм…Сапожок - можешь открыть, значит, я – это я. Запомнила? Сапожок. Ну, с Богом, я пошла.

Она шла по тропинке, которую всё более обступали густые кусты, пока не вышла на открытую площадку с полуразрушенным бетонным покрытием. Перед ней была железная дорога. На путях стояло несколько старых вагонов. Перед одним из товарных вагонов стоял, скрестив руки на груди, человек. Андриатиец. Молодой мужчина атлетического телосложения со светло-русыми волосами, глазами орехового цвета. Черты лица правильные, волевой подбородок и резко очерченный рот. Он был в кроссовках и тёплом спортивном костюме "Адидас". Рядом стояла Лагира, тоже в кроссовках, вареных джинсах и кожаной куртке. На шее у неё висела довольно толстая золотая цепь, чёлка была начёсана до невероятной высоты, да и все остальные волосы торчали в разные стороны. Она стояла, подбоченись, и надувала огромные пузыри от жвачки. Маги вскинула бровь:
 - Что? – спросила Лагира.
- Вы тут как бельмо на глазу, вас за бандитов не приняли ещё?
- А тебя на твоей машине?
- А ты кто? – спросила Маги Лайонака.
- Ну, мы с тобой земляки. Ты пришла обсудить наш гардероб?
- Что, если я тебе отдам деньги за кольцо?
- О, Маги, мы на Земле, но мы не земляне. Мне не нужны деньги. Где кольцо?
- Где Юля?
- Кольцо!
- Юля!
- Это может бесконечно продолжаться, покажи кольцо.
- Вот, именно, где ребёнок?
Лайонак вздохнул, махнул Лагире. Лагира с трудом открыла дверь вагона. Оттуда вылез Файгоф и вытащил вырывающуюся Юлю.
- Рядом со мной стойте, - сказал Лайонак. – Кольцо.
- Отпустите её, пусть она подойдёт ко мне, и я отдам кольцо.
- Мы зря теряем время.
В это время раздался свистящий звук. Что-то, разрезая воздух, сделало над ними круг в небе и зависло в воздухе. Осторожно на крышу вагона спустилась Луес в лёгком серебристом скафандре. В руках у неё был автомат. Она направила его в затылок Лайонака:
- Подними руки, - сказала она.
- Ого, - сказал Лайонак. – И ты справишься со всеми сразу?
- Да, - сказала Луес. – В пыль превращу.
- А? – спросила Лагира.
- Б, - ответила Луес. – Причём улучшенное, специально для тебя.
- И давно? – спросила Лагира.
- Да, давненько.
- И проверено?
- Проверено.
Лагира покорно подняла руки, тревожно поглядывая на Луес. Лайонак медленно сложил руки на затылок и вздохнул:
- Ну скажите, как так получилось, что на Андриати у нас матриархат? Ничего ж путём решить нельзя!
- Пусть Юля подойдёт ко мне, я и отдам вам кольцо. Можешь мне доверять. Ведь мы земляки, ты же знаешь, - сказала Маги.
- А не долго ли ты пробыла на Земле?
- Нет, я по-прежнему андриатийка.
- Отдай им девчонку, Файгоф.
Юля бросилась к Маги и спряталась за неё.
- Юля, иди скорей по этой тропинке, увидишь машину. Не беспокойся, всё будет в порядке, - сказала Маги Юле по-русски. – Скажи, зачем тебе кольцо? Я должна знать, кому я отдам его.
- Если вы не натворите глупостей, то никак не пострадаете, больше тебе не надо знать. К тому же у вас в МС есть экземпляр. Ну?
- Но ты же понимаешь, что мы его заблокировали на некоторое время, чтобы ты не мог нам навредить в прошлом или будущем.
- Ладно, а как разблокировать?
- Ввести код, код сам можешь подобрать, я дам тебе подсказку по телефону, когда будем в безопасности. Луес, отдай.
Луес скинула что-то с крыши. Кольцо упало прямо перед Лагирой. Она подняла его.
- Я всё равно должен как-то убедиться.
- Надень его, ты сможешь перенестись в своё прошлое, но изменить ничего не сможешь.
Лайонак надел на палец кольцо и словно растворился в воздухе, стал полупрозрачным на некоторое время. Потом вернул прежний облик и сказал:
- Здорово!
- Сейчас они уходят, а вы стоите и не шевелитесь, пока они не будут в безопасности, я их вижу, я с ними на связи, - сказала Луес.
Маги побежала по тропинке. Юля ждала её неподалёку.
- Ты почему не пошла в машину? И ты, Нати, выходи из кустов, я же знаю, что ты всё это время была здесь.
Наташа выбралась из зарослей, в которые спряталась сразу же, как Маги её оставила.
До машины никто не проронил ни слова. Когда ехали обратно домой Маги, обратилась к Юле, поглядывая на неё в зеркало:
- Юля, с тобой всё в порядке? Тебя не обижали?
Юля выдохнула:
- Как хорошо, что всё закончилось, я просто очень испугалась, - она захлюпала носом.
Наташа стала её утешать.
- Нет, меня не обижали, - продолжила Юля. – Они вообще не обращали на меня внимания, они всё время разговаривали на вашем языке, я ничего не понимала! Бесит! Вообще, они, если честно наводили на меня какой-то ужас, я была словно в ступоре. Ведь они инопланетяне! Вы, правда, тоже, но к вам я привыкла что ли. А они!
- Где они тебя держали?
- Не знаю где точно, я не видела, куда меня привезли, на какой-то квартире. Большой и красивой. Откуда у вас такая машина?
- Оттуда, - Маги подняла вверх палец и засмеялась.
- Как так можно летать? – восхищёно спросила Натела.
- Это же скафандр такой с антигравитацией. У вас тоже, кстати, ведутся похожие разработки, но пока до ума не довели. Знаете ещё слишком мало, а понимаете ещё меньше.
- А что это за оружие? – спросила Юля. – Я опять ничего не поняла, вы по-своему что-то там болтали. Только поняла что-то А и Б? - ворчливо спросила Юля.
- Понимаешь, в Межгалактическом Сообществе, как и в любом другом, есть свои законы. Законы в нашем МС, в принципе, такие же, как и во всём Космосе. Один из них "Не убей!" Не мы даём жизнь, не нам её отнимать. У нас тоже были когда-то конфликты, и тоже было оружие, которое убивало. Но мы отошли от этого. Постепенно вся армия МС перешла на оружие класса А – нервнопаралитическое. Оно не убивает, а всего лишь выводит из строя. Одновременно с этим началось активное освоение Вселенной. И однажды одна экспедиция напоролась на кое-кого… В общем, им не повезло.
- Их что – съели? – прошептала Наташа.
- Ну… Мало, кто ещё захотел закончить жизнь, как бифштекс и поэтому придумали оружие класса Б. Это обыкновенная насадка на оружие класса А, как глушитель у земных пистолетов, но стреляет элементарными, или лазерными пулями, или серебряными. В зависимости от формы жизни противника.
- Серебряные? Это зачем, - удивилась Наташа. – А элементарные – это что свинцовые что ли?
- Нет. В Космосе существуют такие формы жизни, что всади ты в них хоть тонну свинца, результат нулевой. Однако вся Вселенная состоит из различных элементарных частиц. Так вот эти пули меняют всю структуру противника, причём не в лучшую сторону. Ну, а тут ещё для таких, как Лагира, сделали образец. А то на неё ничего не действовало. Она сама меняет свою структуру, как заблагорассудится, вот и придумали, как её блокировать.
- Всё хватит, замолчите! – крикнула Юля. – Мне страшно!
- На самом деле, мы очень нечасто применяем оружие. Не бойся. И, вообще, для нас такие ситуации очень редки. Ты же видишь, как быстро мы все (и они тоже) пошли на обмен. Земляне бы торговались и обманывали друг друга до последнего. У нас же так не принято.
- Ой, представляю, что там дома творится! Милицию, наверное, уже всю подняли, - сказала Наташа.
; Да уж, с милицией надо как-то уладить. Нам не нужна лишняя огласка, - сказала Маги.

22
У лейтенанта Великих голова шла кругом. Такого странного дела он ещё не встречал. Когда он принял заявление о попытке похищения весьма необычной девочки, он, конечно, первым делом направился в школу, где, по словам Наташи, всё началось. Это было утром следующего дня. Он надеялся, что в школе всё образуется само собой. Подростки — сложный народ. Постоянно у них какие-то проблемы. Там есть директор школы, есть завуч, они сами разберутся со своими подопечными. Он полагал, что в реальности ничего страшного с Наташей не случилось и происшедшее — это просто недоразумение какое-то. Но в школе его ждали ещё большие загадки. Большинство преподавателей слыхом не слыхивали ни о каком происшествии, а вот завуч что-то явно знала, но почему-то скрывала. Она утверждала, что ничего необычного вчера в школе не было, а Наташу Золотову с уроков вызвала её мать. Этот факт ошеломил лейтенанта. Он пожелал встретиться с Наташей, но ему ответили, что она ещё с утра отпросилась по болезни домой. Это его ещё больше встревожило. Тут наконец сами дети его совсем запутали. "По секрету" ему сообщили, что вчера на некоего Серёжку Малышева напала ведьма, заморозила его и Наташу тоже она украла. К тому же они видели у школы тёмно-красную машину. Сам Малышев, когда лейтенант стал его опрашивать, надулся, как пузырь, и многозначительно изрёк:
- Я думаю, милиции не стоит вступать в область иррационального. Это не тот институт общества, которому это под силу.
- Чего?!
- Ничего не было. Малышня они, знаете ли, выдумщики. А Наташу я сегодня утром видел, её никто не похищал, она в порядке.
- Ты знаешь, что бывает за дачу заведомо ложных показаний? - лейтенант вопросительно и многозначительно посмотрел на Серёжу.
В глазах мальчишки мелькнул страх, он вздохнул и сглотнул слюну:
- Я ничего не скрываю.
- Вот, - Великих выставил указательный палец вверх.
- А вы с Наташей-то говорили сегодня? Может, её стоит сюда позвать? - спросил Серёжа, потупив взгляд.
- Указывать мне ещё будешь? - разозлился Великих.
"Чёрт знает, что такое", - думал он, когда решил осмотреть дорожку возле теплицы. - "Ирина эта, та ещё дама. А ведь завуч". Вокруг теплицы не было ничего подозрительного. В кустах возле тропинки через гаражи он увидел блестящий предмет. Эта была девичья заколка. "Да кто его знает чья? Их тут куча этих девчонок!" - рассуждал лейтенант. Он решил всё же дойти до дома Золотовых, узнать, что с Наташей и почему её с уроков забрала мать, а вчера ничего не сказала об этом. "Надо отказать им из-за отсутствия состава, если там всё в порядке. Дел по горло, а я тут вожусь с ними и их фантазиями. Какого я вообще сюда пошёл сегодня"?
Но дома у Золотовых его ждала ещё большая головная боль. Его встретили взволнованные родители Наташи. Очень удивились, как так он почувствовал их беду и вовремя пришёл и рассказали, что со вчерашнего дня пропала их Юля. А когда он им сказал, что и Наташи нет в школе, у них началась паника.
Теперь уже вечерело. Он сидел в кабинете один. Это было очень хорошо, потому что обычно было наоборот. Кабинет он делил с другими коллегами, и это было шумно и суетливо. Но заниматься неотложными делами никак не получалось, потому что из головы не выходило дело Золотовых. Он чертил на бумаге геометрические рисунки и не мог найти хоть какое-то логическое объяснение вчерашним событиям. Тут дверь распахнулась, и в кабинет вошёл отец Наташи, а с ним какая-то женщина. Владимир Аркадьевич с ходу плюхнулся на свободный стул и сказал:
- Всё в порядке. Мы забираем заявление. Вот Маргарита Сергеевна всё уладила.
- Где девочки? - сухо спросил лейтенант.
- Дома. Всё хорошо.
- Точно? А вы кто?  — обратился он к женщине.
Это была высокая, стройная брюнетка, с короткой модной стрижкой, элегантно одета, в коротких полусапожках, явно импортных. Она достала из кармана пальто и раскрыла перед носом милиционера удостоверение…офицера КГБ. Он с недоверием осмотрел его, потом её, потом снова удостоверение. Камалова Маргарита Сергеевна, майор.
- Сергей Петрович, - начала она приятным вкрадчивым голосом, - мы, я думаю, можем забыть об этом деле. Произошло недоразумение. Мы во всём разобрались.
Лейтенанту с его милицейским цепким взглядом показалось, что губы её при этом говорили какие-то другие слова:
- Наверное, можем. Но хотелось бы узнать поподробней, Маргарита... э...
- Разумеется, нет, Сергей. Никаких подробностей, - сказала она, наклонившись к его лицу и глядя ему прямо в глаза.
Взгляд её пронзал до самого сердца, а глаза были такого необычного лазурного цвета. Голова у лейтенанта немного поплыла.
- Ну и ладно. Пожалуйста. Мне ещё лучше! - воскликнул Великих. - Баба с возу — кобыле легче. А начальство моё в курсе?
- Ну, конечно, - улыбнулась Маргарита, обнажив ровные белые зубы.
Когда они ушли, лейтенант скомкал листок бумаги, на котором рисовал, выкинул его в угол, выругался и закурил:
- Хорошенькое дельце! Ну, Золотовы, ну я вас запомню!

Последующие два дня шёл мокрый снег. На дорогах машины и пешеходы тут же превращали его в чёрную жидкую кашицу. Передвигаться по ней было крайне неприятно: жалко становилось свои мокрые ноги и испорченную обувь. На газонах снег лежал на опавших листьях, словно мороженое на тарелочках. Он налипал мокрыми шариками на стволы и ветки деревьев, провода, крыши и скамейки.
Магноли строго-настрого наказала девочкам сидеть в эти дни дома, отдыхать, приходить в себя после пережитого и успокаивать родителей. Девочки были в восторге от её перевоплощения в майора КГБ. Они никак не могли понять, как такое возможно:
- Ну, девочки, - улыбнулась им Маги, - у вас так каждая цыганка умеет, а удостоверение, кстати, самое настоящее. И должность, и отдел, и даже человек с таким именем реально существует. Эта корочка очень меня выручает в вашей стране. Но я говорила уже — пустяки всё это.
Итак, девочкам пришлось снова сидеть дома, хотя всё их естество жаждало действия в познании нового, только что открывшегося им мира. А тут ещё и в ненавистную школу приходилось таскаться по такой погоде.
Наконец снег кончился, выглянуло солнышко, но, как водится, подморозило. Дороги превратились в скользкие колдобины. К радости девчонок наступила суббота. В субботу у них после школы был кружок рисования. Находился он в районном доме пионеров, хотя домом подвальное помещение в общежитие ПТУ можно было назвать лишь условно. На кружок с нужной "легендой" отправилась одна Юля. Наташа пошла к Магноли и Луес.
- Вы что тоже сидели в номере всё это время? Погодка, конечно, не ахти, но мне нравится первый снег. Я всегда так жду его, - сказала она им, с удовольствием грея ладони о чашку с горячим чаем.
- Нет, Нати, у нас было много дел. Мы были на "Аживетисе". У нас там было целое совещание. Потом нас засекли ваши ПВО, "Аживетису" пришлось уйти ненадолго, мы вернулись сюда совсем недавно, - сказала Луес.
- А что за совещание?
- Мы с Маги что-то натворили, сами ещё не знаем что, - Луес и Маги посмотрели друг на друга и вздохнули.
- В смысле? Что натворили?
- Ну как же, мы отдали кольцо времени неизвестно кому, и неизвестно для каких целей. Нам очень не поздоровится, когда мы вернёмся домой.
- Подождите, вы же говорили, что выследите их и обязательно поймаете!
- Ага, говорили, - усмехнулась Маги. - Наши люди на "Аживетисе" и глазом не успели моргнуть, как они нырнули в какой-то незнакомый коридор. Они ушли так профессионально, мы такого ещё не видели.
- Объясните мне, наконец, что это за коридоры в космосе!
- Ты уже взрослая девочка, - начала Луес, - ты прекрасно знаешь, почему земные космонавты не могут путешествовать в другие галактики. Расстояния невероятно большие, а со скоростью света перемещаться не представляется возможным. Но наука Земли уже на правильном пути. Хотя и у нас этот путь был довольно долгим, и мы добились некоторых результатов, но то, что сделал царь Орейфы — это и для нас удивительно!
- Подожди, - вступила Маги, - ты сейчас запутаешь её. Начнём с коридоров. Если бы сейчас возможно было взглянуть на наш мир в земной телескоп, то мы бы увидели его таким, каким он был тысячи лет назад, и нас бы в этом мире ещё не было. Но мы пришли в эту реальность из точно такой же реальности. Каждый момент времени здесь равен тому же моменту нашей жизни на Андриати.  Пространство более пластично, чем кажется. Итак, нам нужно попасть из точки А, - Маги развела большой и указательный палец, большой "назначила" точкой А, - в точку З, - она дотронулась до указательного пальца, - расстояние между ними огромно! - она с наигранным ужасом посмотрела на свои пальцы. – Но что если его взять и сократить? – она свела пальцы практически вплотную.
- Как это? – удивилась Нати.
- С помощью гравитационного поля. Здесь на Земле ещё не так свободно владеют полевыми структурами. Мы же более уверено их используем. Летит корабль, беспилотник, на нём силовая установка, и она буквально скручивает свободное пространство перед собой. Получается что-то вроде коридора между мирами.
- Интересно. А что, если на пути этого "бульдозера" планета попадётся – он что и её засосёт? – спросила Наташа.
- Разумеется, нет. Построение пространственно-временных коридоров возможно только вдали от массивных тел. Поэтому нам и удивительно, куда делись наши пираты. Они направились прямым курсом на Луну и исчезли. Мы же входим и выходим из коридоров вдали от планет: от крупных - как можно дальше; от небольших, земного типа, - ближе. Луна небольшое тело, но они сблизились с ней критически.
; Как так можно? - Наташа то разводила, то сводила пальцы. – Скручивать пространство!
- Когда-то в одной пещере жил первобытный человек, - заговорщически начала Маги. – Он удачно поохотился. Его добычей стал огромный, жирненький мамонт. Человек был так этому рад, что решил пригласить на пиршество своих соседей из соседней пещеры. Но соседняя пещера была далеко. Человек забрался на вершину горы. Кричал, кричал, махал руками, но никто не услышал и не увидел его, - Нати заинтригованно слушала, открыв рот. – Человек расстроился, аппетит пропал, и он лёг спать. А теперь, чтобы позвать на пиршество друзей из другого города, достаточно снять трубку телефона, сказать алло, и нас в ту же секунду услышат.
Нати разочаровано уставилась на Маги.
- Тётя Маги перестаньте со мной шутить! Телефон передаёт слова! А тут люди, грузы, корабли! Невозможно!
- Нет, конечно, мы не перемещаемся в пространстве по принципу телефонии. Я имею в виду то, что кажется невозможным сегодня завтра – обыденность. Первобытный человек использовал всего лишь силу своего голоса, а через тысячи лет люди познали электрическое, магнитное поле и научились передавать не только слова, но и изображения на такие расстояния, которые их предкам казались бесконечными! Не думай о невозможном. Невозможного нет! Это лишь вопрос времени. Пройдет ещё несколько веков и, вуаля, людям покорится пространство меж звёзд!
- Да, а вот ваш меркурийский царь, - перебила Луес сестру, - он нашёл способ мгновенного перехода из временной структуры одной планеты во временную структуру другой на параллельные витки, а ещё раньше он нашёл способ мгновенного перехода на разные витки времени, но на одной и той же планете. То есть со временем ему быстрее удалось справиться, чем с пространством, но он нам не говорит как!
- Как ты сказала, мама? Меркурийский царь?
- Да! Он изобрёл переместитель!
- Мам! На Меркурии нет жизни. Уж тут-то совсем рядом. Тут-то земляне могли заметить жизнь!
- Но как видишь, не заметили, - ответила Маги. – Находит лишь тот, кто ищет.
- Но мы ищем, - возразила Наташа.
- Вопрос в том, ЧТО искать.
- Нет, нет! Здесь я с тобой не совсем согласна, - вступилась за землян Луес. – Вопрос не только, что искать, но и как искать. Если с Меркурия наблюдать за Землёй в телескоп, то, поверь мне, вряд ли можно будет обнаружить весомые признаки жизни. У землян нет ещё необходимой технической возможности…
- О, у них прекрасные технические возможности! – усмехнулась Маги. - Вся беда землян, что они сами себя загнали в тупик своим излишним материализмом. За последние сто лет они сделали такой огромный рывок в технике, что им кажется, что они знают всё, но ещё чуть-чуть, и они поймут, что не знают ничего! Они, как первоклашки, изучили всего лишь букварь, но думают, что этого достаточно, чтобы получить учёную степень. Всё началось с того, что они почему-то решили, что первична, как они её называют, физическая материя. И Нати только, что подтвердила это заблуждение. Но разве человечество живёт только физической материей, бездушной, неразумной? Разве физическая материя может существовать без чего-то другого, без того, что нельзя потрогать?
- Ну, на все нематериальные вопросы отвечает религия, - уточнила Наташа.
- Вот! - Маги вскинула вверх руки. - Зачем надо было делить единое целое. Ведь и то, и другое делают одно и то же: изучают Мир! А Мир един, хотя состоит из бесконечного числа взаимосвязанных частей! Нет ни первичной, ни вторичной материи! И это ведь известно землянам с давних времён, но почему сейчас они всё делят, в результате главное упускают, важное отвергают.
- Ну… учёные почему-то решили, что все древние верования ерунда, - продолжала Наташа.
- Почему они так решили? Я столько лет здесь, а так и не пойму! Потому что-то не смогли описать своими уравнениями? Потому что религии не хватало некоторых научных знаний и приходилось описывать явления немного неверными словами. Так они далеко не уйдут, и тем более не улетят. Так они не только меркурийцев не увидят, они и не видят тех, кто у них на Земле. Например, три инопланетянки в гостиничном номере.
- Точно, - засмеялась Нати, - нас же не существует! Послушайте, ну когда же вы заберёте меня домой?
- Э, Нати, - вступила Луес. – Это, безусловно, самый важный вопрос на сегодняшний день. Но мы с Маги посовещались и поняли, что спешка тут не к чему. Это не совсем простой переход. А вдруг тебе не понравится Андриати?
- Что за глупости, мама! Мне всё понравится!
- Нати, ты ещё молода, тебе всё легко, но всё же не торопись с выводами….
- Мне в сентябре исполнилось четырнадцать лет! Я могу сама делать выводы...
- Тебе исполнилось четырнадцать лет в июле. Ты родилась андриатийской весной.
- Да?
- Вот видишь, ещё много вопросов будет у тебя. Перейти не просто из одной семьи в другую, а из одного мира в другой — это трудно. Я думаю, для начала тебе нужно побывать на Андриати в гостях, посмотреть, вернуться сюда, подумать. Надо подумать также, нужно ли говорить всю правду твоим земным родителям.
- К тому же вот уже много лет меня ждёт во Франции один прибор, - добавила Маги. – Тот самый переместитель. Я обещала себе, что установлю его там, где найду тебя. Надо подумать где именно.
- Я всё поняла, - скривилась Нати, - хорошо. Так и скажите, что не хотите меня забирать... - она всхлипнула и заплакала.
- О, Нати, - обняла её Луес, - какая ты ещё маленькая.

23
После долгих уговоров Нати всё же согласилась посетить Андриати для начала ненадолго, так сказать для пробы. Путешествие решили предпринять на осенних каникулах. Без Юли, естественно, обойтись никак не могли. Она была единственным верным союзником андриатийцев на тот момент, а она, конечно же, очень хотела побывать на Андриати. К тому же Юля помогла найти надёжное укрытие для переместителя материальных частиц:
- Ну, Наташа, - убедительно сказала она, когда квартет наших милых дам обсуждал этот вопрос, - чего тут думать, давайте его на нашу дачу.
- Ты что, совсем что ли? Куда его там девать?
- Ну, в наш замечательный сарай, который в два раза больше нашего домика и который, по гениальной задумке папы, должен был быть баней с предбанником, а стал сараем, где всякий хлам теперь. Вот если за доски его поставить -  в жизни никто не найдёт! Он большой?
- Да нет, - пожала плечами Маги, - как холодильник, и ещё стартовая площадка метра полтора на полтора…
- Во, у нас как раз там холодильник старый. Выкинуть его и всё, и плитку нашу, и кукол куда-нибудь. Это ж наша с Наташей кухня, - гордо добавила Юля.
Наташа покраснела. Ей так не хотелось, чтобы Маги и Луес считали её маленькой, хотя на той самой "кухне" она играла с Юлей не далее, как летом:
- Хорошо, а если его кто-нибудь найдёт? – сказала она.
- Кто? – вскрикнула Юля. – Кто туда зимой попрётся-то?!
- А Рямины? Они там и зимой торчат.
- Они на другой аллее. И кому какая разница, что мы у себя на даче делаем. Мы-то с тобой там будем. И летом тоже мы никуда не денемся. Ну, по крайней мере, я никуда не денусь, - вздохнула Юля.
Дача Золотовых, знаменитый символ благополучия из шести соток, находилась в дачном кооперативе "Наука" между застраивающимися городскими кварталами. И более того, по счастливому стечению обстоятельств, в нескольких остановках от дома Золотовых, так что добраться до неё, при желании, можно было и пешком.
Переместитель действительно удачно вписался в интерьер сараюшки. Теперь нужно было его испытать. Перед каникулами была проведена целая операция по созданию правдивой легенды. В результате, Золотовы были в полной уверенности, что отправили своих дочерей в спортивный лагерь, проводили их с автовокзала и стали дожидаться скорого возвращения. А девочки, выехав за город, вышли на ближайшей остановке, вернулись обратно, встретились с Маги и Луес и отправились на свою же дачу.
Несмотря на календарную осень, зима уже наступила в красивом сибирском городе. Был лёгкий бодрящий морозец. Они не спеша шли по узенькой тропинке, протоптанной редкими прохожими на запорошенной свежим снежком дачной аллее. Наташа с Юлей семенили за Луес и Маги. В своих сереньких стареньких шубках они были похожи на растрепанных воробышков, по сравнению с яркими снегирихами-андриатийками.
- Ты слышала, - сказала Юля Наташе, - папе в институте к празднику пуховики дадут. Китайские, настоящие, по бартеру. Два. Хотели один, но он выбил два. Нас же двое. Хоть бы зелёные, как у Таньки Крыловой, а не серые и не красные.
- Мы что, как инкубаторские, в одинаковых пуховиках будем ходить? Зачем два зелёных?
- А ты хочешь красный, как красный комиссар?
- Да, блин, какие дадут, такие и будут, хоть бы дали, а не шампунь, как в прошлый раз.
Наташа удивлялась своему спокойствию. Через несколько минут ей предстояло путешествие на другую планету, к тому же эта планета была её родиной, но не кололо сердце, не першило в горле, ей не хотелось ни плакать, ни смеяться. Она любовалась заснувшим дачным посёлком, тусклым солнышком в морозной дымке. Наслаждалась покоем и щебетанием птичек, клюющих ягодки-ранетки. Ягодки падали в снег кровавыми капельками. Тоненький женский голосок пел где-то в магнитофоне: "Алые гвоздики на снегу, разлюбить тебя я не могу…" Издали монотонно шумел город, и ленивый самолёт чертил над головой пушистую дорожку.
Они с трудом открыли заметённую калитку на свой участок. Юлька тоже, как птичка, успела по дороге нарвать ранеток-дичек и теперь выискивала мягкие, подмороженные, как называли их дети – мятные.
- Хочешь? – спросила она Наташу.
- Давай, - ответила та и взяла в рот несколько мягких сладких ягодок.
- Надо потом следы замести, - продолжала Юля.
- Зачем? – удивилась Наташа. – И так заметёт, снег-то выпадет ещё. Главное, чтоб наши сюда не сунулись до весны.
- Не сунутся, я спрашивала, вроде всё забрали.
Они отперли довольно вместительный сарайчик.
- Блин, - вскрикнула Юля, увидев коробку с какими-то плошками - не забрали посуду ведь! Говорю надо замести следы, а то будет охов да ахов потом, если вспомнят про посуду и решат забрать.
- Зачем вы на зиму так крепко всё запираете и забираете все вещи отсюда? Тут же нет теперь никого? – удивилась Луес.
- Ага, - ответила Юля. – Растащат всё. Раньше не было такого, а последнее время, как с ума все сошли. Тащат всё, что ни попадя, стёкла бьют, ломают всё. Тут некоторые хозяева теперь зимой живут, у кого домики хорошие. Хотя, я думаю страшно тут одним зимой, зато дорогу прочищают иногда.
Они зашли за небольшую фанерную перегородку у левой стены, откинули аккуратно повешенную занавеску. Перед ними оказался агрегат, похожий на автомат с газированной водой, но, вместо полочки для стаканов, на нём было два вертикальных ряда кнопочек с какими-то иероглифами.
- Ну, Маги, давай, - сказала Луес, - я не умею этим пользоваться.
- Я тоже, - ответила Маги. – Сейчас инструкцию читать будем.
Она достала из сумочки, как показалось девочкам, небольшую дощечку, но на дощечки вспыхнул экранчик. Маги читала с экранчика и производила манипуляции с переместителем. Нажимала кнопочки, что-то вводила. Девочки раскрыли рты. Наконец из нижней части переместителя появился небольшой круглый подиум:
- Так, - задумалась Маги, - мы все сюда не войдём. Ага, читаем: "… если пилотов более одного, на площадку становится человек с наиболее сильной ментальной энергией", это ты Луес, однозначно. Вставай. Так "…взяться за руки…" - перчатки снимай и шапку.
- Я и так замёрзла уже, ужасно, - сказала Луес, дуя на свои ладони.
Луес встала на подиум, остальные полукругом за ней.
- Стоим ровно, спокойно, ни о чём не думаем, глаза закрыть, будут неприятные ощущения, но не надо бояться. Взялись за руки, - командовала Маги, взяв также одну ладонь Луес. – Луес, нажимай Андриати.
Луес нажала кнопку. Прошла неприятная вибрация, а потом ничего не произошло. Луес спросила:
- Кто думает? Нати вроде ничего, настроилась, а ты, Юля, о чём думаешь?
- Я? О том, что это невозможно.
- Сказано тебе не думай. Том более о том, что невозможно.
- Но я не могу, ни о чём не думать!
- Представь себе что-нибудь приятное, - начала Маги. – Что тебе сейчас больше всего хотелось бы съесть?
- Сгущёнку, - облизнулась Юля, - но мне страшно.
- Нечего бояться. Будут всего лишь неприятные ощущения, но это не больно. Пожалуйста, никакого страха.
- Какая разница, о чём я думаю?
- В этом и есть вся суть! Думай о сгущёнке, об огромной банке сгущёнки. Всё, поехали!
Они снова взялись за руки, Луес нажала кнопку. Юля почувствовала, как по телу пошла лёгкая дрожь. Она приоткрыла один глаз. Вокруг Луес вращалось спиралью яркое свечение, постепенно расширяясь. Юля крепко зажмурила глаза. А потом, словно морская волна, неведомая сила жёстко ударила её в спину и швырнула куда-то.

24
Потом стало тепло и тихо. Они очутились в небольшой комнате в светло-серых тонах на квадратной площадке. Позади стоял переместитель, намного больше в размерах, чем на Земле. Ничего другого в комнате не было. Они несколько секунд приходили в себя, потом Маги сказала:
- Надо раздеться, здесь жарко.
Они сняли верхнюю одежду, взяли её в руки, потом Маги подошла к противоположной стене и провела карточкой по специальному устройству. Тут же в стене появились двери. Створки их разъехались, и они очутились в длинном коридоре, с мягким покрытием на полу, со светлыми стенами. Перед ними стоял молодой человек в просторном светлом летнем костюме.
- Привет, Захар, - сказала Маги.
- С прибытием! – ответил Захар. – Это они? – он с интересом разглядывал девочек. – Надеюсь, я угадал с размером. Они просто красавицы. Пойдёмте в комнату для гостей.
Девочки из сказанного они не поняли ни слова. "Что у них тут не работает переводчик что ли", - раздосадовано подумала Юля. Захар повёл их за собой по коридору. Слева была светлая стена, а справа полстены занимало матовое белое окно, разглядеть, что за ним, было невозможно. Юля, как ни крутила головой, не могла понять, откуда идет мягкий приятный свет. Ни одной лампочки она не увидела. Несколько раз сворачивали в другие коридоры и помещения, так что девочки совсем запутались. В конце концов, они очутились в комнате, похожей на гостиничный номер. В центре комнаты стоял огромный диван, перед ним стеклянный столик. На спинке дивана аккуратно висела пара лёгких кофточек и две юбки, на полу стояли обувные коробки и большой пакет. На столике стояли две маленьких коробочки.
- Вот выбирайте, - улыбнулся Захар и удалился.
- У нас сейчас лето, - сказала Маги, - выбирайте вещи, обувь, что не наденете, возьмём с собой. Давайте зимние вещи здесь в шкафу оставим. Потом заберёте, когда будете возвращаться. Если будете, - подмигнула она девочкам.
- Подойдите сюда, - сказала Луес, она распечатала маленькие коробочки. – Это переводчики для вас. Теперь наших недостаточно. Вы на нашей территории. Хотя тебе, Нати, пора вспоминать язык.
- Я пока совсем ничего не поняла, когда вы разговаривали с этим молодым человеком.
- Обязательно поймёшь. Всему своё время. Посмотрите, какая прелесть!
На ладонях у неё было две пары симпатичных клипс в форме цветочков. Это и были электронные переводчики. Их просто нужно было прицепить на ушки, а если чуточку помять их пальцами, они меняли цвет.
Потом битый час девочки возились с большим пакетом и разбрасывали обувные коробки. Они были в полном восторге. Они никак не могли остановиться на какой-то одной вещи, а еще в пакетах были заколки, резиночки, бусики и несколько маленьких сумочек.
- Столько вещей! Как можно тут выбрать? Мне всё к лицу, - крутилась Юлька перед зеркалом.
- Подлецу всё к лицу, - ответила Наташа. – Хм, у нас разные размеры. Почему нам идут одни и те же вещи?
- Ну, это вещи такие, - сказала Маги. – Умные. Немного технического прогресса и всё.
Наконец Юля остановилась на светлых шортах и майке с котёнком, а также лёгких танкетках. А Наташа выбрала длинный пёстрый сарафан, элегантные сабо на платформе и нарыла в пакете прелестную соломенную шляпку.
Девушки нарядились и с хорошим настроением окунулись прямо в лето. Вокруг ИВЦ была пышная зелень, благоухали на клумбах цветы, в прудах плескались разноцветные рыбки. Они вышли за территорию Центра, и их опалил зноем огромный мегаполис. У Юли закружилась голова. Так всегда бывает, когда попадаешь в суету незнакомого города. Но этот город был не просто другой город. Этот город был на ДРУГОЙ планете! Хотя, с первого взгляда это было совершенно непонятно. Просто по улицам сновали немного другие машины, люди были одеты немного лучше, здания были высокие красивые, но построенные по всем правилам архитектуры.
- Как за границей, - сказала Юля Маги, которая вела её за руку. Луес с Нати шли под руку чуть впереди и мирно беседовали.
- Ну да, ничего не обычного, правда. Будто приморский курорт, - улыбнулась Маги.
Они прошли несколько кварталов и увидели море.
- Ух, ты! – сказала Юля.
- Да-а, - протянула Наташа.
- Мы были на море когда-то совсем маленькие. Помнишь, Наташка?
- Да, немного помню. Но море летом – это всегда хорошо.
- Да уж, зимой не очень-то - холодно, - заметила Луес. – Я не знаю, готова ли ты, Нати, но нас дожидается один человек. Нас ждёт твой папа. Он там внизу. Пойдём?
Они стали спускаться к морю по крутой каменной лестнице, идущей с набережной. Наташа с Луес по-прежнему шли впереди. Юлю вдруг охватила тревога, какое-то странное чувство появилось в ней, она не могла его выразить. Она крепче сжала руку Маги. Маги наклонилась к ней и шепнула на ухо:
- Ничего не бойся!
Внизу на берегу располагались многочисленные причалы и на волнах мерно покачивались разнообразные судёнышки вполне обычного земного вида. Они подошли к пирсу, к которому была пришвартована небольшая белая яхта. На палубе стояли два человека. Один маленький другой взрослый, причём маленький, видимо, во всём старался подражать взрослому. Они стояли в одинаковых позах, скрестив руки на груди, и вглядывались в бесконечную морскую даль. На обоих были синие майки и тёмные штаны, а на голове платок, повязанный пиратским образом. Услышав шаги, они обернулись.
- О, боже! – вскрикнул мужчина и бросился по трапу на пирс. Нати приостановилась, а потом радостно кинулась в раскрытые объятия с криком:
- Папа!
Он поднял и покружил её. У Юли сильно заколотилось сердце и вспотели ладони. "Что я тут делаю? – подумала она и тут же ответила сама себе, - Но ведь ты же сама этого хотела. К тому же такой шанс выпадает раз в жизни".  Нати о чём-то шептались с отцом, а у Юли вдруг нестерпимо заныло в груди от чувства нежности к своему отцу. Джохи-Эл был совсем не похож на отца Юли. По виду он был намного моложе, очень загорелый. Огромные глаза Нати достались от него, но у него они были карие, а не зелёные. В уголках глаз сеточки морщин. Он был стройный. Он был смелый. Он был мужественный. А Юлин папа такой мягкий, добрый, круглый, как плюшевый мишка. Спокойный, тихий, но такой любимый и родной. У Юли, к её огромному стыду, навернулись слёзы, она отвернулась.
- Ну, что же вы? – крикнул Эл. – Идёмте, прокатимся!
Они взошли на борт. Эл встал к штурвалу и запустил мотор. Вода под кормой забурлила. Юля посмотрела вниз, но никаких выхлопов от топлива она не увидела. Они отчалили от берега, Юля села на скамеечку на корме. Луес с трудом нашла младшего сына Джохи, который засмущался и спрятался в трюме.
- Ну что ты, - говорила она, выводя его на палубу. – Это Нати, мы же так долго ждали её.
Вся вновь обретённая семья собралась у левого борта, Юля осталась в одиночестве. Она смотрела на них, на окружающий её пейзаж. Яхта шла вдоль побережья. Тянулись бесконечные пляжи, на которых нежилось множество отдыхающих. Вполне обычное побережье, зелёные горы, красивые домики. Но Юля не могла отделаться от мысли, что что-то не так. Её вдруг охватил панический страх. Он был настолько сильным, что она вцепилась в перила палубы, не хватало воздуха. Действительно, его не хватало всё это время! Над головой былое чужое небо! И Солнце не было Солнцем. И Солнце было яркое и небо голубое. Но не то! По незримым оттенкам, по полутонам - другое! Кружилась голова, во рту пересохло. Паника накатывалась волнами. И тут Юля увидела, что за ними идёт девушка. Она не плыла по морю, а именно шла по воде. Спокойно и уверенно. Она попрыгала на волнах, оставшихся от винтов яхты, развернулась и пошла к берегу. Юля открыла рот.
- Бегущая по волнам… - прошептала она, но тут кто-то тронул её за плечо, она вздрогнула. Это была Луес:
- О, это сложный трюк. Плавать научиться легче, чем ходить. Послушай, Юля, тебе плохо? – она присела рядом с девочкой.
- Нет, всё в порядке, наверное, морская болезнь, - выдохнула Юля.
- Не переживай, всё пройдёт. Морская прогулка – не очень хорошая идея для тебя. Но так мы быстрее доберемся до дома. Твой организм сейчас бунтует. Мало того, что ты из зимы попала в лето, ты попала в другую гравитацию, в другой воздух, в другую воду. Ты воспринимаешь нас, как врагов?
- Что?
- Ты чувствуешь от нас опасность? Тебе очень страшно?
- Откуда… откуда вы знаете мои мысли?
- Я побывала, как минимум, на двух десятках планет. Я знаю, что говорю. Всё пройдёт, и мы не сделаем тебе зла.
Они причалили к небольшому пирсу, поднялись по металлической лестнице и очутились на спокойной, уютной улице с двухэтажными домами. Наташа сразу узнала её, хоть и видела в своих снах эту улочку зимой.
- Не знаю как вы, а не прочь хорошо поесть, - сказал Эл.
Они зашли в ближайшее здание, которое оказалось просторным кафе. В зале стояли круглые столики, мягкие стулья, было много посетителей, но нигде не было видно барной стойки. И официантов тоже не было. Вся большая компания кое-как уселась вокруг столика.
- Что будете? – спросила Луес.
- Знаете что, - протянула Юля. – Мы, пожалуй, доверимся вашему вкусу. Да?
Наташа согласно кивнула. Тут Луес открыла в столике крышечку, за которой оказались дисплей и клавиатура, и начала что-то быстро набирать. Через некоторое время прямо из их столика, словно не скатерти-самобранке, возникли самые разнообразные блюда, а также столовые приборы по числу человек.
- Ух, ты!!! – воскликнули девочки. – Сколько ж это стоит? – воскликнула Юля.
- Они никто не были на Земле, - сказала Маги, поближе придвинувшись к девочкам. – Поэтому попытаюсь вам объяснить, хотя это сложно воспринять, особенно, тебе Юля. Нати здесь родилась, ей легче что-то здешнее понять. Короче, это ничего не стоит.
- Не поняла, - сказала жующая Юля, - бесплатно, что ли?
- Здесь всё бесплатно, - продолжила Маги.
- Подождите, подождите, помедленнее. Значит, в этом кафе всё абсолютно бесплатно?
- Не в этом кафе, Юля, а на этой планете всё бесплатно. Здесь денег вообще нет.
Юля быстро проглотила всё, что было во рту, а потом заулыбалась:
 - Я что-то ничего не понимаю. Этого ведь не может быть! Как же вы живёте! Как у вас существует страна?
- Ну, существует, как видишь.
- У них на планете всё делается за деньги – специальные документы, - шепнула Луес мужу.
- Блин, а как же иначе! – воскликнула Юля. - Ведь должны же как-то регулироваться отношения между людьми, между странами! У вас натуральный обмен что ли?
- Почти так, - ответила Маги. - А ты никогда не задумывалась, что развитие цивилизации может быть совсем другим, отличным от Земли?
- Может быть, но как? Нас в школе учат, что ещё первобытные люди камушками обменивались. Ведь есть же эти, как их, законы экономики, в конце концов! Их никто не отменял.
- Где они действуют?
- Я думаю, как закон всемирного тяготения – везде.
- Даже, если и так, то сила притяжения на разных планетах разная. Есть очень простой способ проверить закон Космоса это или человеческое изобретение. Представь себя в дремучем лесу. В тайге. На сотни километров никого. Ты наедине с природой. Значит наедине со своей планетой, наедине с Космосом. И у тебя в кармане миллион рублей, а еще золото, алмазы, платина. Помогут ли тебе эти дорогие вещи добыть еду и ночлег?
- Это провокация! Не помогут. Но это экстремальная ситуация, а живём-то мы среди людей! И никак без денег счастливо жить не получается!
- Согласна, для землян сейчас очень трудно выбраться из тупика, в который они себя загнали товарно-денежными отношениями и бездумным использованием ресурсов планеты. И я думаю, что это невозможно и не нужно. Попытки сломать систему всегда будут неудачными, потому что направление развития задано в самом начале. Можно лишь только полностью уничтожить человеческую расу и дать возможность развиваться другим формам жизни.
- Каким таким другим? А-аа, вы про зверей что ли говорите! Так у них, вообще, хорошие законы: кого поймал, того и съел! Замечательный закон!
- Я согласна, не очень гуманный закон. Но при этом мы видим, что у животных нет денежных отношений. Откупиться от голодного тигра, я думаю, не очень получится. А мы как раз сейчас обсуждаем деньги. И ты сама признала только что, что даже на одной планете существуют разные системы развития. Почему ты не допускаешь то, что мы можем развиваться по-другому?
- Потому что я вижу, что вы такие же, как и мы. И я вижу здесь красивые машины и дома, я вижу кучу еды на столе, и я не понимаю, кто за это всё отвечает! Кто делает эту еду и машины, что ему дают за это? Мир без денег – это просто…Просто коммунизм какой-то! А я, я тринадцать лет живу в стране, где строят коммунизм, но у нас в итоге нет ни фига - ни денег, ни еды! Я не могу купить себе даже, даже вот таких конфет… - Юля зачерпнула горсть карамелек из вазочки и неожиданно для себя заплакала.
- О, Юля, - начала её утешать Луес, гладя по спине. – Как можно лишать человека еды? На такой богатой планете, где столько всего, быть голодным – это странно. Ведь у вас есть всё для безбедной жизни. Почему всё так грустно?
- Нет, Луес, всё не так просто, - возразила Маги. - На самом деле комфортных мест для проживания на Земле не так уж много. Из-за этого постоянно у них войны и раздор. И, возможно, они поэтому и придумали деньги. Действительно, это помогает регулировать отношения, но здесь возникает другая проблема. Огромные ресурсы сосредоточены у меньшинства. И это меньшинство повелевает большинством! Все понимают, что это несправедливо, но любой из бедного большинства, попадая в элиту, тут же начинает вести себя точно так же, как богатое меньшинство.
- Да, - всхлипнула Юля.
- Тут первопричина не в деньгах, а в самой внутренней природе человека… - продолжала Маги.
- Послушайте, - вмешался Эл. – Пока вы философствуете, мы с Джохи наелись уже. Я предлагаю и вам поесть наконец-то, и сразу жизнь станет лучше. К тому же, милая моя девочка, ты очень умная, ты молодец, но поешь, пожалуйста. Не переживай. Никто не страдает от этого. При уровне наших технологий один человек может накормить целый город. У нас вообще можно жить и ничего не делать, но это очень скучно и бесполезно. Не для этого мы родились, чтоб тратить жизнь попусту. Поэтому я и выбираю море. Оно мне больше по душе, чем космос, по крайней мере.
- О, послушайте, послушайте, можно я скажу, - Нати подняла руку, словно в школе. – Юля, ты вспомни, ведь есть такая история. О том, что сначала люди жили счастливо. Они… Они жили в раю. А потом что-то случилось, что-то про яблоко говорили. Они упали на Землю и стали несчастны. Может, дело не в яблоке, а в деньгах? Они узнали, что такое деньги.
- Наташ, это история лишь о двух человеках. Об Адаме и Еве. Папа говорит, что это сказки, - возразила Юля.
- А если только эти двое попали на Землю, а там, где они были раньше, на самом деле было много людей, но эти двое натворили что-то такое…
- Они вкусили плод от древа познания добра и зла, - вступила в разговор Маги, – плод познания, а не яблоко. Это образ. Но ты мыслишь правильно, Нати. В этой истории кроется удивительная загадка. И для землян. А может ещё большая для нас - андриатийцев. У нас тоже складывалось всё не так уж гладко. Есть такой период в нашей истории, о котором мы мало что знаем, по объективным причинам. Тут я попадаю на Землю и узнаю столько интересной информации из ваших, как вы говорите, сказок. Всё это наводит на мысль, что мы связаны между собой намного крепче, чем думаем сейчас! О, надо вас познакомить с Афиной. Вы ей будете интересны. У неё работа такая: контактировать с другими цивилизациями и историей Земли она очень интересуется.
- Как вы сказали имя? – спросила Юля
- Афина Паллада.
- Как?! – Юля начала чувствовать, что на сегодня у неё переизбыток информации. – А кто она, вы говорите?
- Она правительница нашей планеты.
- Кто? – поперхнулась Нати.
- И вы так вот. Просто. Запросто с ней общаетесь? – Юлины, и без того круглые глаза, стали, словно чайные блюдца.
- Ну да, - подтвердила Маги. – Мы ведь подруги с детства. Мы выросли вместе.
Луес согласно закивала головой. 

25
Через день другой девочки привыкли к новой обстановке, несмотря на массу впечатлений каждый день. Правда, иногда тревожили необычные физические ощущения из-за акклиматизации на другой планете, но они старались не обращать на них внимание. Осенние каникулы быстро заканчиваются. Надо было возвращаться на Землю. В последний день их первого визита на Андриати, Афина Паллада наконец выкроила свободное время и пригласила всю многочисленную компанию в гости к себе домой.
Дом Афины внешне ничем не отличался от других домов той улицы, на которой находился. Улица называлась довольно прозаично – Прибрежная. Поэтому неудивительно, что просторный двор Афины спускался к морю, а у небольшого пирса покачивалась на волнах небольшая яхта. Открыв большие ворота, гостей встречала сама хозяйка.
Юля ещё издали стала внимательно изучать Афину. Толкнула вбок Наташу, чтобы та высказала своё мнение о внешности местной знаменитости, но ту больше заинтересовал сам дом. Вообще, Юле несмотря на то, что она уже привыкла к Андриати, было немного обидно. Она видела, что с каждым часом пребывания на Андриати Наташа всё более отдаляется от неё. Она превращалась из Наташи в Нателу. Она сливалась с действительностью. Тогда как Юля ощущала себя наблюдателем, исследователем. Она не принимала эту планету за свою.
Теперь перед ней была правительница огромной планеты. Правительница чужой планеты носила имя греческой богини. Причём была абсолютной тёзкой. А на Наташу это не произвело особого впечатления, равно, как и на всех остальных!!! Юльку взяла досада. Она почувствовала себя отщепенцем каким-то!
Сама грозная воительница эллинов стояла, прислонившись к столбу ворот, в брюках-капри песочного цвета, босая, в свободной полупрозрачной белой блузке. Она вовсе не была похожа на гречанку, как представлялось Юле, а вот на андриатийку точно. Те же ярко-белые волосы, собранные в пучок на затылке, голубые, вытянутые к вискам, глаза, прямой нос. Тонкие, чётко-очерченные губы выдавали её властную натуру, но сейчас она дружелюбно распахнула объятия:
- О, боже мой, как она выросла! – при этом она обняла Нати. – А ты Юля? Привет, меня зовут Афина, - она обняла и Юлю к её полному удивлению.
- А почему… - начала было Юля, но Афина уже также обнимала Маги.
- Маги, а где твоя Ева?
- Некогда ей. Она вся в учёбе.
- Луес, ну как там мой сынуля? Как он справляется? С ним надо построже.
- Афина, что ты. Ты забыла, что на "Аживетисе" я побывала лишь для того, чтобы слетать на Землю? Я давно уже не командир.
- Ах, точно! Ну, мы так часто видимся, что я всё перепутала!
- А вообще командир Оркс ничего не говорил такого. Я думаю, что всё в порядке. Что ж ты так не доверяешь Пеону?
Они зашли во двор. На деревянном балконе просторного дома стояла девушка. Она с холодным любопытством смотрела на гостей. Юля подумала, что она старше их с Наташей, но ненамного. Должно быть, ей было лет шестнадцать.
- Ника! Спускайся к нам! – крикнула Афина.
- Вот ещё! – буркнула девочка и, тряхнув белокурыми локонами, ушла в дом.
- А, не обращайте на неё внимание, - махнула рукой Афина. – Захочет – придёт, а не придёт - мы не обидимся!
- Ника должна же быть с крыльями, - сказала Юля.
- Почему? – удивилась Афина.
- Ага, скажи ещё и без головы, - хмыкнула Наташа.
- Боже, о чём вы? – искренне удивлялась Афина.
- Ну как же, ведь Ника – это богиня..., - начала было Юля. – Ух, ты! – в этот момент она увидела, куда Луес повела маленького Джохи.
Это было сооружение, похожее на большую клетку, только с мягкой вязаной сеткой, а внутри было полным-полно игрушек, висели верёвочные лесенки и стояли пластмассовые горки. Юля тут же забыла все свои вопросы и бросилась туда. Размеры детского манежа позволяли вместить и такого большого ребёнка. Афина же тянула Нати на берег, где вкусно пахло шашлыками.

Весь день компания развлекалась, как могла. Они купались в море, катались на парусной лодке, играли в мяч. Ближе к вечеру, когда все качались на качелях в саду, Афина подошла к Нати, которая любовалась на рыбок в пруду:
- Идём-ка со мной, - сказала она ей.
Они вошли в дом. Дом был наполнен прохладой и тишиной. За весь день они зашли туда лишь для того, чтобы осмотреть. Ника при этом выглянула из своей комнаты и тут же спряталась.
Афина бесшумно ступала босыми ногами по деревянной лестнице, ведущей на второй этаж. Она открыла массивную дверь, и они очутились в её кабинете. Слева и справа всю стену занимали книжные полки, у окна стоял большой стол. На столе был глобус и множество бумаг. Перед столом стояли два стула.
- Присядь, - кивнула Афина на стул, а сама села в крутящееся мягкое кресло за стол.
Она покрутилась на кресле, повертела ручку в руках и сказала, глядя Наташе в глаза:
- Как ты думаешь, что сейчас происходит?
Наташа испугано пожала плечами.
- Ты была на Земле очень долго. Как ты себя чувствуешь здесь сейчас?
- Я…даже не знаю…всё интересно и в то же время необычно, - Наташа смущённо хмыкнула и развела руками. – Иногда сердце прыгает в груди, как в самолёте… Я не знаю, как сказать…
- Ты хочешь вернуться на Землю?
- Ну, наверное. Я ещё не привыкла к Андриати. Всё так резко произошло. У меня в голове всё перемешалось и… А у вас, то есть… здесь есть Новый год?
- Сама подумай. Вспомни. Я не знаю, о чём ты спрашиваешь.
- Да. Здесь нет Нового года. Точно. И деда Мороза нет, - Наташа вздохнула. – Конечно его, вообще, нигде нет. Это для детей… но…
- Послушай меня. Ты и твоя названая сестра Юля – вы сейчас носители структуры другой цивилизации. Ты андриатийка, но твоя энергетика полностью смешалась с земной. Это можно исправить. Всё вернётся на круги своя с течением времени. Вопрос захочешь ли ты этого. А Юля – это, так сказать, чистокровный представитель другого разума. Таким образом, здесь и сейчас происходит контакт. Внезапный контакт между разными мирами, а это не есть хорошо.
- Почему?
- Мы находимся на совершенно разных уровнях. Последствия такого контакта трудно предугадать.
- Но нас всего двое. К тому же тётя Маги тоже много лет была на Земле и ничего!
- Если контакт будет долгим, где есть двое, там появятся ещё и ещё. К тому же Маги, опытный контактёр, но и она, не посоветовавшись со мной, припёрла на Землю этот переместитель! И он сейчас без контроля. Я сразу была против включения туда Земли, но царь Орейфы! Вы ведь с ним под одним Солнцем! Он мечтает о встрече с вами. Но я не считаю нужным для своей цивилизации иметь контакт с Землёй!
- Но мы видели тут инопланетян! Настоящих! Вовсе не похожих на людей! А ведь земляне – это такие же люди, как и мы. Почему вы против?
- С теми цивилизации мы на одном витке развития, а Земля слишком другая. Понимаешь, не всегда контакт с высшей цивилизацией – это благо для низшей. Низшая цивилизация вдруг получает множество информации и новых знаний, которые не успевает или не в состоянии осмыслить и правильно применить. А высшая цивилизация может снова захватить тот негатив, который давно поборола. Конечно, мы не можем жить в одном пространстве и никак не пересекаться. Всё во Вселенной взаимосвязано, но нужно всегда думать о том, какое развитие ты даёшь пространству и какое можешь получить сам. На практике почти всегда вторжение высшей цивилизации в развивающиеся общество означает или гибель первобытной культуры, или полную потерю самобытности.
- Я думаю, вы уж слишком драматизируете. Разве земляне такие уж дикие, что не поймут, что к чему. Я думаю, им всем захочется жить так, как на Андриати…
- Вот именно! И в этом опасность уже для нас, как для высшей цивилизации. Какими методами они начнут добиваться этого. Своими, привычными, которые очень расходятся с нашими идеалами!
- А если попробовать?
- Нет! Не будем пробовать!
- Но почему?
- На Земле тысячи тонн самого гадкого оружия, о котором я не хочу даже думать! И это оружие используется против самих же землян. Страшно представить, что они придумают против других народов! Планета загажена, назревает экологическая катастрофа. А чего стоят эти разноцветные фантики, ради которых любой землянин готов продать свою душу!
- Не любой!
- Возможно, но для них неизбежно обрушение экономики. Миллионы людей гибнут от голода, убивают друг друга просто так, ради мнимых ценностей. И вдруг они находят путь. Дорогу в другой мир. Мир, где всё легко и доступно, где нет бедности и богатства, старости и войны. Мир, который кажется им Раем. Они же никак не посчитаются, что рай этот строился невероятными усилиями!  Как ты думаешь, что может случиться?
- Если плохие люди узнают про Андриати… Это будет страшно! Сюда хлынет поток беженцев! А плохие люди захотят воспользоваться богатствами Андриати. Но мы никому не говорили о вас!
- Нати, ты ещё молода и наивна.
- А если убрать переместитель, а нам общаться так. Короче, вы на "тарелках" прилетать будете.
- Зачем нам лишний раз светиться?
- Но на Земле столько сообщений об НЛО!
- Я пока тоже не знаю, кто или что это. По-хорошему, это сами земляне должны с ними разобраться. Негоже мне заниматься ещё и вашими делами. Сейчас для меня важно другое.  Значит так, я обращаюсь к тебе. Только к тебе! Я не буду говорить об этом Луес. Она твоя мать и ей сложно ориентироваться в этом вопросе. Ты сама должна решить, где остаться. Тебе лучше знать, чего ты по-настоящему хочешь. Но помни самое главное: останешься ли ты на Земле или вернёшься сюда, мы сразу же прекращаем контакт. Любой. Возможно, не навсегда, но надолго точно. Я надеюсь, ты поняла, насколько это серьёзно?
- То есть я никогда потом не увижу Юлю и всех остальных?
- Да. Не считаю это необходимым.
- Я поняла. Я должна решить сейчас?
- Нет. Подумай, но не задерживайся. О своём решении сообщишь непосредственно мне. Я сейчас объясню тебе, как мы свяжемся.

26
Небо неожиданно вырвалось из-за туч. Яркий луч света скользнул по глазам. Под ногами, в окна облаков заглядывали барашки морских волн. Огромные корабли качаются на них, как скорлупки от орехов. Облака лижут вершины гор где-то у горизонта. Восторг от стремительного полёта разливается в груди прохладным ветерком. Руки при этом уверенно держат штурвал и управляют металлической махиной. Тело чувствует малейшую вибрацию, ухо ловит любой посторонний звук, разум холоден и расчётлив. Корабль сделал резкий вираж вправо, и сердце тут же ушло в левую пятку в самом прямом смысле. Тело вдавливает в кресло, но так приятно ощущать скорость! И тут в голове зазвучал голос: "Нати… Нати…"

Нати открыла глаза, не сразу сообразив, где находится. Над ней склонилась Луес и гладила её по щеке:
- Ты так хорошо спала, было очень жаль будить тебя, но ты же сегодня решила возвращаться. А значит пора вставать. Юля уже давно не спит.
- Мне снился такой красивый сон. Я летала на самолёте или нет. Не поняла на чём. Я даже сама рулила. Я прям чувствовала, как он летит, словно я слилась с самолётом. И такое явное ощущение полёта всем телом. Над морем где-то летала, горы видела. Облака прозрачные такие.
- Ты будешь летать, если захочешь. Всё зависит от тебя. Умывайся, и идём завтракать.
Луес вышла. Нати оглядела свою комнату. Свою детскую комнату, в которой когда-то жила. Родители ничего не меняли все эти годы, и она вспомнила её сразу же, как только вошла. Своё любимое небольшое окошко, в которое иногда стучала веточками яблоня. За эти годы она изрядно выросла, а раньше чуть дотягивалась листочками. По веткам прыгали какие-то волшебные разноцветные птички и что-то щебетали. Ветер шелестел в тетрадных листочках, лежащих на столе у окна. На полочке над столом в ряд выстроились книжки, а коробка с игрушками громоздилась у стены. Нати потянулась в небольшой, но удобной кроватке и луч местного солнца снова ударил в глаз, как только что во сне. Она нехотя встала и поплелась в ванную комнату, которая была тут же в детской. Юле предоставили другую комнату. И у маленького Джохи была своя комната, и у родителей, а в доме было ещё полно места. Она вздохнула, глядя на себя в большое зеркало в ванне:
- Сказка!
Потом присела на край ванны. Вспомнила трёхкомнатную квартиру на Земле. Трёхкомнатная роскошь! Что-то сильно защемило в груди. Что же это? Жалость, ко всем тем, кого она знала там. И тут, будто невидимый чёртик зашептал в левое ухо, так злорадно и язвительно: "Ну и что! Так им и надо! А ты теперь останешься здесь!"

Они снова шли по коридорам ИВЦ. Провожала их в этот раз только Луес. Наташа плелась последней, задумчиво опустив голову. Юлька резко повернулась к ней и злобно зашептала:
- Если хочешь, можешь оставаться. Я что, против что ли!
- Чё ты? – ошарашено спросила Наташа. – Я не про то совсем думаю! Да и вообще, можно войти в моё положение и понять, что мне действительно нелегко. И не знаешь ты…- она резко оборвала фразу и отвернулась.
Они снова были в уютном гостиничном номере. На этот раз веселья не было. Девочки, медленно и молча, надевали зимние вещи. Луес наблюдала за ними с дивана, периодически шумно вздыхая.
- Я только побуду на Новый год и обязательно вернусь! – Нати присела на краешек дивана. – Просто Новый год – это такой праздник! Очень интересный! Он волшебный! Можно загадывать любые желания и всё сбывается!
- Ну, что ты, я не тороплю тебя, Нати, - ответила Луес. – У нас теперь вся жизнь впереди.
- У меня такой вопрос необычный. Можно? – замялась Юля.
- Да, конечно, - ответила Луес.
- А на Андриати, вообще, люди умирают?
- Конечно, - улыбнулась Луес. – Все мы смертны. Вечно живут лишь звёзды. Да и то, только по человеческим меркам. И звёзды тоже гаснут. А человек что – лет до ста, а там старость и всё…
- До скольки? – хором вскрикнули Нати и Юля.
- Ну, до ста, ста двадцати, - растерялась Луес.
- Обалдеть! – воскликнула Юля.
- А что? Уровень нашей медицины позволяет выявлять заболевания ещё на этапе внутриутробной жизни и вовремя их обезвредить. А потом, если ты ведёшь здоровый образ жизни и тебя не настиг, не дай бог, несчастный случай или ты не подхватил какой-нибудь сильный вирус, то почему бы и нет. Живи да живи. Вирусы вот нас одолевают, конечно. Мы ведь общаемся со многими формами жизни. Вы, кстати, тоже возможно, принесли нам что-то новенькое. Это благодаря тому, что у меня здесь много друзей в ИВЦ, нас на карантин не закрыли. Скажем так, закон мы немного нарушили, но там в комнате перемещения есть небольшая дезинфекция, лампы специальные. Так что ничего, я думаю, - заулыбалась Луес.
- Сколько вам лет? – выпалила Юля.
- Сорок пять, - ответила Луес.
- Не может быть! – вскрикнула Юля. – Нашей маме меньше, но вас не сравнить! Это что получается, вы Наташку почти в тридцать лет родили!
- А что такого? – засмеялась Луес. – До этого времени я летела по Вселенной. Некогда мне было! Хотя у нас много и ранних браков случается. Как кому лучше.
- Юля пошли уже! – сказала одевшаяся в зимнее Наташа. – А то я передумаю!
- А знаете что! – хлопнула в ладошки Юля. – Давайте, вы с Элом и Джохи приедете к нам на Новый год! Тогда всё и решим. И родителям всё расскажем. И вы просто должны узнать, что такое Новый год, ёлка, горки и дед Мороз, конечно же, и лошадки в парке!
- Давайте подумаем, - ответила Луес.
- Давайте без давайте, - угрюмо ответила Нати, и первая направилась к комнате перемещения.

Снег неожиданно растаял. Было тепло и сыро. Ноябрьское солнце тускло светило сквозь серый туман. На дачном участке была непролазная грязь. На соседнем огороде Рямины прятали в погреб какие-то плошки и половики.
- О, а вы откуда? – удивлённо подняла голову соседка тётя Валя, увидев пробирающихся через грязные дорожки девчонок Золотовых в зимних шубках со спортивными сумками.
- Оттуда, - буркнула Наташа.
- Здрасте! - кивнула Юля.
- А родители-то где?
- Там! – дуэтом ответили девочки, поспешно удаляясь.
- Ах, грубиянки! – покачала головой тётя Валя.

Дома всё шло своим чередом. Родители очень обрадовались. Обнимали, целовали, журили за то, что совсем не звонили домой, расспрашивали о соревнованиях. Пришлось нести какую-то чепуху. Все удивлялись, отчего вдруг пришло резкое потепление и к чему бы это. Пятилетняя Света научилась писать почти все буквы. После семейного ужина Нати сказала Юле, когда они уединились в своей комнате:
- Я, наверное, не дотерплю до Нового года.
Юля метнула в Наташу взглядом горсть огненных стрел, Нати опустила голову:
- Ну как ты не поймёшь меня. Скучно мне здесь, понимаешь? Ведь в школу надо будет ходить. И как ИМ всё рассказать! Может, я уеду, а ты им сама расскажешь.
- Ну ты, сказанула! Ваще даёшь!!! Сама давай рассказывай! Я, конечно, помогу тебе, но ты же не предашь меня совсем? Да же? А про школу – это да. Совсем не хочется. Столько знаний новых получили.
- Она права. Не всегда такой внезапный контакт полезен для низшего ума. Теряешь смысл жизни.
- Кто права?
- А? …Да так.
- А с другой стороны, посмотри. Учиться надо! Ты ведь знаешь, я никогда к учёбе любви не питала. Это ты меня тянула и прикрывала меня. Но сейчас я возьмусь за ум. Вот, например, ты что-нибудь в физике понимаешь? Я нет. А если я не буду знать физику, алгебру, геометрию, - Юля начала загибать пальцы, - да и химию тоже, астрономию ещё, то как я изобрету корабль, похожий на "Аживетис". Как находить эти самые коридоры? Они ведь нам толком ничего не объяснили! Я знаю почему! Чтобы мы не украли у них идею!
- Подожди! Что ты сказала? Корабль?
- Ну да! "Тарелку". Я её изобрету и буду летать к тебе на выходные.
- Вот мы дурынды, Юлька!
- Почему?
- Мы были на другой планете! Моя мама космонавт, а мы так и не покатались на настоящем космическом корабле! Вороны! Землю из космоса не увидели!
- Точно! Идея! Где они тебе там телефон для связи дали? Звони! И пусть Луес и вся твоя семья на Новый год прилетят на "тарелке"! А потом вы меня прокатите, а обратно я через переместитель вернусь.
Тут дверь отворилась, и мама Люда сказала, заглянув в комнату:
- Завтра мы с папой на дачу. С нами не хотите? Пока погода стоит. Завтра вообще +10.
- А что вы собрались делать? – замерев, спросили девочки.
- Да, папа доски хочет перебрать в сарайке.
- Не надо доски трогать! – с ужасом закричали девочки.

Папа, конечно же, без труда нашёл переместитель у себя в сарае на следующий день. Девочкам пришлось поехать на дачу, чтобы уберечь важный аппарат от ненужных посягательств.
- Это что такое? – Владимир Аркадьевич достал из кармана рабочей куртки свои очки и с интересом рассматривал необычную вещь, неведомо как оказавшуюся в родном сарае.
Девочки стояли у него за спиной, не дыша от страха.
- А ты как думаешь? – осторожно спросила Наташа.
- На ЭВМ какую-то похоже. Чёрт знает, что такое. Где вы это взяли?
- На свалке нашли.
- А холодильник зачем выставили? И не лень вам было таскаться. Оно безопасно? – он осмотрел переместитель со всех сторон. – Шнура нет – значит нерабочий. Что только люди у нас не придумают. Сатуратор зачем-то переделали. Что вы собираетесь с ним делать?
- Папа, - вдруг выдохнула Наташа, - это переместитель между мирами. Можно с одной планеты путешествовать на другую.
Юлька закрыла лицо руками.
- Вот как? Очень интересно, - сказал папа, развернулся и пошёл по направлению к домику. – Играйте, только осторожно.
- Папа – это не игрушки! Это правда! – закричала Наташа.
- Да, да, конечно, - улыбнулся папа, оглянувшись.
Наташа бросилась бежать прочь с участка, не замечая вязкой осенней грязи.
- Всё хорошо, пап! – сказала, очнувшись, Юля и пошла вслед за Наташей.
Владимир Аркадьевич растеряно стоял посреди огорода. К нему подошла мама Люда.
- Ну, что ты говоришь. Они же не маленькие уже. Что значит – играйте. Они уже не играют.
- Люсь, ну ты что? Не слышала, что она сказала? Тут страна разваливается, а им всё игрушки. Понатаскали в сарай всякого хлама. Они же всегда там играли. Кстати, прелюбопытная штуковина, - сказал он и пожал плечами.

Юля еле догнала Наташу уже на окраине дачного массива, которая выходила на небольшую рощу с прудом. Нати уселась на брёвнышко возле пруда.
- Нет, ты слышала! – обратилась она к Юле. – Невозможно с ними! Они нас считают малыми неразумными детьми! И всё воспринимают за наши фантазии! Им ничего не докажешь!
- Не, ну мы, правда, всегда придумывали много чего интересного. То в "Рабыню Изауру", а помнишь в "Спрут" играли.
- Мне проще умереть, чем им всё рассказать!
- Ты что? Совсем?
- Да нет. Я уеду на Андриати, а они пусть думают, что я умерла. Давай я сейчас одежду сниму, ты её принесёшь и скажешь, что я потонула в этом озерке.
- Ба, дура! Зачем? Мы же придумали, что позовём твоих на Новый год на "летающей тарелке". Уж против "тарелки-то" они ничего не смогут поделать.
- Точно! Ты же тоже сначала не поверила. Надо повторить этот трюк.

27
В начале декабря снег снова выпал и тут же ударил крепкий сибирский мороз. Нати с Юлей провели несколько сеансов связи с внеземными родственниками. Луес сказала, что провести такую экскурсию будет не так просто, как кажется. Всё-таки космический корабль – это не такси. Все корабли заняты делом.
- Но я думаю, что сумею воспользоваться "Аживетисом". На этом корабле я когда-то служила, была командиром. Теперь вместо меня командир Оркс. Мы с ним друзья. И я думаю, если мы улизнём на пару дней, никто не заметит. К тому же на "Аживетисе" служит сын Афины Пеон. Симпатичный малый. Он нас прикроет, если что. Афине почему-то не нравятся наши отношения с Землёй.
- Да, я согласна, Афине лучше не знать, - сказала Нати, хотя о разговоре с Афиной не говорила никому, даже Луес.
- Только вот Эла и Джохи придётся не брать. Чем больше народу, тем сложнее. К тому же "Аживетис" небольшой корабль. Я полечу вместо Пеона, а для туристов корабль не приспособлен. Для вас найдём место, но больше никого не надо. Уверена: вашим родителям и меня одной хватит! Также, я думаю, вам лучше переместиться с Земли к нам, а потом мы взлетим с Андриати и возьмём курс на Землю, чтобы высадить вас без посадки, не привлекая к себе внимание.
- Как без посадки? – засмеялась Нати. – Выкинете нас что ли?
- Разумеется, нет, - засмеялась Луес. – Увидишь как. Просто нам удобнее взлетать с нашего космодрома, чем тайно, с Земли, в сложной местности. В общем, думайте, когда к нам перебраться.

В середине декабря, по земному летоисчислению, бетон на космодроме Тэры плавился от жары. В знойном мареве колыхались очертания зданий необычных конструкций, огромные фюзеляжи транспортных кораблей, похожих на дирижабли. Космодром вовсе не был похож на космодром, в привычном понимании землян. Скорее на крупный аэропорт. Быстроходные "тарелки" то и дело поднимались вертикально в воздух и мгновенно исчезали в синеватой дымке. Между "тарелками" шныряли машинки с каким-то багажом. Транспортники загружали большими механизмами, напоминающими подъёмные краны. Вдали, ближе к морю виднелись опоры конструкций исполинских кораблей, космических станций.
Луес, Нати и Юля шли по лётному полю. Девочки крутили головами в разные стороны и ахали от восторга, поминутно задавая вопросы. Нати смутно помнила это поле, но ей показалось, что в тот роковой день, когда она отправилась на Землю, на взлётном поле было спокойнее и меньше кораблей. Луес и девочки были в лёгких облегающих комбинезонах тёмно-синего цвета. Ткань была мягкая, приятная. В костюмах совсем не было жарко, а скорее наоборот они давали прохладу, несмотря на тёмный цвет. Девочки несли через плечо сумки со своими земными вещами.  Наконец они подошли к "Аживетису". На четырёх опорах стояла "глубокая тарелочка" с "крышкой". Ручка "крышки" была не чем иным, как большим сигнальным огнём. Под "тарелкой" к открытому люку поднимался трап. У трапа стояли четыре человека. В одном из них Нати узнала Захара. Рядом стоял атлетического сложения красавчик с белокурыми завитушками и огромными синими глазами, точная копия Афины. "Это и есть Пеон", - подумала Юля, и у неё как-то слишком быстро забилось сердце. Парни пошли на встречу и взяли у девочек сумки. У трапа стояли молодая девушка-брюнетка. Её длинные густые волосы были собраны в аккуратную высокую причёску на голове. Она улыбнулась во весь белозубый рот и помахала рукой. Девочки сдержанно поздоровались.
- Ты что не узнаёшь меня? – спросила девушка, обращаясь к Нати и продолжая улыбаться.
Нати растеряно покачала головой.
- Я – Ева. Твоя кузина. Ева Кембл. Я прохожу практику на этом милом челночке. Скажем так: пошла по стопам тётки.
- О, - протянула Наташа. – Тебя не узнать. Ты так выросла.
- Ты тоже, - засмеялась Ева.
К ним подошёл невысокий коренастый мужчина. Девочки впервые на Андриати встретились так близко с человеком, что называется, в возрасте. Хотя выглядел он вовсе не дряхло. Просто его мужественное лицо с крючковатым хищным носом было исчерчено сеточкой морщин, а на щеках и висках было несколько глубоких шрамов. Волосы были чуть тронуты сединой, а зоркие соколиные глаза смотрели проницательно, но в тоже время не зло, а дружелюбно. Он пожал девочкам руки. Ладонь его была сухая и сильная:
- Командир Оркс, добро пожаловать на борт.
Все космонавты были одеты в такие же синие костюмы, только у каждого был пояс и браслет на руке с неведомыми шариками или кнопочками.
- Ну что ж, - сказал Пеон. – Желаю удачи. Давай, Луес, не подведи. Ты за меня, вроде как, летишь в командировку. Срочную. А я на парусе покатаюсь пока это время.
- Подожди, какой парус? А как ты наш прикроешь от мамы? – спросила Луес.
- Не волнуйтесь. Всё под контролем, это моя забота. Я ж обещал. Давайте линяйте отсюда поскорее, – он приобнял всех пассажирок по очереди (у Юли при этом перехватило дыхание) и пошёл по полю, весело напевая.
Поднялись на борт "тарелки", где всё уже было знакомо.
- Ну что? Хотите посидеть? – спросил Оркс, когда зашли в кабину управления.
Он сел в центральное кресло. Девочки с радостью уселись с обеих сторон от командира. Перед ними был пульт управления. Множество кнопок, экраны. Нати с замиранием сердца потрогала изогнутый штурвал. Провела ладонью по сенсорным кнопкам, и они что-то замигали в ответ. Нарадовавшись, девочки решили всё уступить место профессионалам. Луес отвела их в гостиную. Усадила на кресла. Невесть откуда вытащила ремни и пристегнула их.
- Когда скажу, можете отстегнуться, - сказала она.
Ремни довольно плотно обвивали почти всё тело. Руки и ноги тоже были зафиксированы. Голова удобно лежала на спинке специальной формы. Перед ними был большой плоский телевизор, но Луес прикоснулась к нему. Он неожиданно исчез, а на его месте оказалось окно, из которого было видно взлетное поле. Потом Луес убрала с пола мягкий ковёр, и на его месте тоже оказалось небольшое окно. Пока в него было видно лишь бетонное покрытие.
- Любуйтесь! – сказала она и удалилась в кабину.
Девочкам было некомфортно сидеть связанными. Очень хотелось посмотреть, что будут делать пилоты. Но пришлось смириться. По кораблю пошла вибрация. Девочки переглянулись. Взлётное поле вздрогнуло и плавно пошло вниз. Корабль взлетал вертикально, немного покачиваясь, словно колокол. Вот уже "тарелочки" остались под ногами. Исполинские корабли превратились в игрушечные. За горизонтом терялось море. Облаков не было, но город тонул в сизой дымке, а выше слепила глаза синева. Голова, с непривычки кружилась. Всё сильнее вдавливало в кресло. Нати попробовала поднять кисть руки, но не смогла.
- В прошлый раз также было? – спросила Юля, еле ворочая языком.
Наташа чуть дёрнула плечами:
- Не помню, вроде нет, - выдавила она.
Вскоре небесная красота перестала интересовать. Было очень плохо. Глаза ужасно болели. От бесконечного подъёма тошнило. Воздуха не хватало. Казалось, никогда это не кончится. Но тут неожиданно корабль завис и плавно пошёл по горизонтали. Через несколько секунд девочки пришли в себя и изумились. Горизонт перед ними изогнулся дугой. Над ним сияла звезда Сагита. Вокруг андриатийского солнца была пугающая чернота. Под полукругом горизонта, под ногами лежала голубая планета. Она была необычайно похожа на Землю. Под лучами Сагиты сверкали огромные водоёмы, горы выступали морщинистыми складками. Только лишь облака и лёгкое свечение над горизонтом были не голубыми, а голубовато-сиреневыми, больше розовыми. Какие-то незримые полутона указывали, что это не Земля. Структура облаков была несколько другая, более плотная. Немного другие очертания суши, необычные ландшафты. Но всё же сходство было просто пугающим. Только вот орбита планеты была весьма оживлённа, в отличие от Земли. Постоянно перед окнами мелькали летательные аппараты разнообразных форм и размеров. Они, то устремлялись к поверхности, то выскакивали снизу, то плыли куда-то мимо. Казалось, невозможно избежать столкновения, но штурман чётко держал всё под контролем.
- Как вы там? Всё в порядке? – раздался голос командира Оркса откуда-то с потолка.
- Вроде бы! – крикнула Юля.
- Не кричите, мы вас прекрасно слышим. Отстёгивайте ремни.
- Мы не умеем!
Тут же вошла Луес. Освободила их от ремней. Справилась о самочувствии. Села между ними на диван.
- Хотите испытать невесомость? – спросила она.
- Конечно, - ответили девочки.
- А почему до сих пор её нет? – спросила Нати.
- Всё просто – искусственная гравитация. За счёт неё и летаем. А костюмчики у вас из металлического волокна, да и диванчик, и всё остальное.
- Как это – металлическое волокно.
- Когда в ткань вставляют мельчайшие частицы нужного материала. Очень маленькие, как атомы. Ну да ладно. Это не только в ткань можно внедрить и не только металл, - говорила Луес, а сама, тем временем, прошла в спальню и закрыла аквариум с рыбками стеклянной крышкой.
Затем отключила фонтан, нажала кнопку, и на фонтан с потолка опустился стеклянный купол.
- Садитесь на диван, - пригласила она девочек, села с ними и сказала потолку, - готово!
 И тут горшочки с цветами неожиданно поплыли вверх, но оказалась, что у всех у них к донышку привязана верёвочка, вмонтированная в пол. Она не давала им убежать, и они плавно покачивались в пространстве. Капельки воды из фонтана рассыпались по стеклу. Поплыли журналы и книги, пульт от телевизора. Пузатые подушки с дивана медленно вращались, летая по комнате. Наташа и Юля визжали, оказавшись под потолком. Луес, смеясь, перевернулась в воздухе через голову и поплыла по комнате:
- За мной, - сказала она.
- У нас ничего не получается! – и смеясь, и рыдая говорили девочки.
На любое их движение тело отвечало непредсказуемо и совсем не так, как хотелось бы. Они делали нелепые кульбиты под потолком, а рыбы из аквариума в спальне флегматично наблюдали эту картину.
- Что вы хотите, годы тренировок! – сказала Луес, смеясь.
Потом она за шиворот и одну, и другую запихала в кабину. Девочки уже стали осваиваться со своим невесомым телом, но не слишком успешно. Пилоты, пристёгнутые к креслам, беззлобно подшучивали над ними. Вокруг командира плавала ручка на верёвочке.
- Посмотрите, - указал он в окно на материк, похожий на вытянутый треугольник, - моя родина – Мириана.
С горем пополам облетели весь корабль. Потом командир сказал:
- Наверное, достаточно. Через пару часов привыкли бы, но зачем нам такие испытания, давайте вернёмся в более привычное положение.
Луес помогла им добраться до спальни, а там под потолком они увидели перекладину, Луес опустила её пониже, зацепились за неё руками.
- Готовы? – раздался голос.
- Готовы, - сказала Луес.
- Пошли, - скомандовал командир.
Тут же к телу вернулась масса, они повисли на перекладине. Тело словно погрузили в каменный мешок. Юля не удержалась и плюхнулась на мягкий ковёр, благо весели невысоко. Шлёпнулись на пол журналы и пульт.
- Да про журналы-то я забыла, - сказала Луес, - а пульту, как всегда, достаётся. Всё время откуда-нибудь падает.
- Можем ещё бесконечно летать вокруг Андриати, но не пора ли нам в коридор, - сказал Оркс.
- Да, командир! – ответила Луес. – Придётся ещё немного посидеть на диване.
- Опять! - вскрикнула Юля.
- Это уже не страшно, - ответила Луес, - даже пристёгиваться не надо. Просто посидите спокойно.
Она усадила их на диван и ушла в кабину. Корабль развернулся на противоположную сторону от планеты. Теперь в окна гостиной была видна лишь мерцающие звёзды в бесконечной дали. Картина завораживала. Куда-то подевались все участники космического движения. "Аживетис" плыл один в холодном одиночестве. Причём движение корабля ощущалась телом, но картина перед глазами словно застыла. Вскоре вдали показалось какое-то странное белое свечение. Корабль приближался к нему, и оно расширялось белым облаком с переливающимися искрами.
- Сидите смирно, - услышали девочки голос Луес.
Они замерли. Корабль начал входить в облако мерцающего тумана. Тут произошёл сильный толчок, словно корабль резко затормозил, а потом снова толчок, будто он сорвался с места. В окне замелькали неприятные разноцветные полосы, и оно тут же автоматически закрылось. Вместо него снова появился телевизор. Окно в полу тоже закрылось. В гостиную пришла Луес.
- Ну вот, - сказала она, - теперь можете делать всё, что заблагорассудиться. Мы в коридоре, на автопилоте. Ничего в течение этих суток, я надеюсь, не произойдёт. Завтра к вечеру мы выйдем из коридора в районе орбиты Луны, чтобы вы могли полюбоваться на Луну и Землю. А сейчас обед.

ЧАСТЬ 2
ЗВЁЗДНЫЕ ВОЙНЫ

1
Афину разбудил ранний звонок. Кто-то упорно добивался её внимания на канале правительственной связи. Она спешно привела себя в порядок, прошла в свой рабочий кабинет и включила монитор видеосвязи. На экране появился человек, лицо которого казалось знакомым, но Афина не смогла вспомнить, кто это.
- Доброе утро, Афина! Рад снова видеть тебя!
- Кто вы? И как вы оказались на этом канале? – данным каналом связи пользовались только правительственные чиновники, коих Афина знала прекрасно, этого человека среди них не было.
- Ничего сложного! Ваша связь практически не защищена. Вы ведь даже представить себе не можете какую-либо угрозу вашему благополучию.
- А она существует?
- Пока нет. Ты помнишь "Конвенцию о правах разумной жизни", которую мы вместе с тобой подписывали некоторое время назад?
Афина прищурилась, вглядываясь в монитор:
- Не может быть! Ты ли это? Лайонак Базеис? Но, что с тобой случилось? Тебя совершенно не узнать! Ты стал блондином?
- У меня есть прекрасный мастер по перевоплощениям.
- Лайонак, чем обязана?
- Будь любезна, напомни мне некоторые статьи из "Конвенции", пожалуйста. Начнём с первой.
- Каждая биологически-активная сущность имеет право на жизнь. И что? К чему ты клонишь?
- Пожалуйста, вспомни ещё статью десять и двадцать четыре, а то моё объяснение не будет полным.
- Что за шутки, я что, на экзамене?!
- Пожалуйста!
- Конвенция гарантирует любым мыслящим сообществам право на существование и свободное развитие. Ты хочешь вступить со мной в дискуссию? Не слишком подходящее время! К тому же мы столько не виделись, может, стоит начать разговор с другой темы?!
- Ещё двадцать четвёртую статью вспомни. Всего лишь двадцать четвёртую!
- Сообщества, имеющий высокий уровень духовно-нравственного развития имеют право на защиту более слабых сообществ при угрозе их разрушения или порабощения. Защита осуществляется высшей цивилизацией без вмешательства в общий ход развития низшей. Защита осуществляется в целях нераспространения зла! Что тебе нужно?! – Афина тем временем, незаметно для Лайонака, вводила на своём миникомпьютере текстовое сообщение в службу охраны, чтобы срочно вычислить местоположение своего собеседника.
- О, не волнуйся ты так и не старайся лихорадочно определить моё местонахождение, - неожиданно сказал Лайонак, и Афина вздрогнула. – Я сам тебе расскажу. Я сейчас нахожусь на борту своего корабля на орбите Земли. Поджидаю свой флот.
- Флот? Откуда у тебя флот?
- Неважно. Сами узнаете, если захотите. Вам спасибо за кольцо, хоть оно и ненастоящее, но об этом не догадывается мой партнёр. И это главное.
- К-какое кольцо?
- Я решил проверить ваши, так называемые законы в действии. Вы много и с удовольствием рассуждаете о гуманизме и свободе выбора, о верховной иерархии Космоса и прочей лабуде. Вы говорите, что даёте право любому на собственный путь, но сами постоянно навязываете свою волю и свои порядки. Придумываете законы и называете их законами Вселенной. Но Космос намного больше, чем кучка ваших паршивых планеток. И он вовсе не подразумевает, что все должны обладать чрезмерной благотворительностью и исповедовать ваши ценности.
- Послушай, мы пишем законы для своего МС, куда все вступали добровольно.
- Но никто не может выйти!
- Почему это! Никто, собственно, не пытался!
- Я пытался. Если ты помнишь, наши взгляды разошлись, и вы не приняли моей воли, хотя декларируете это повсеместно!
- Ты же не цивилизация, ты всего лишь один человек!
- Если я всего лишь человек, то можно не принимать меня в расчёт?
- Но твои идеи были деструктивны!
- У меня теперь есть личная планета. И совсем скоро будет другая. И у меня тоже будет своё Межгалактическое Сообщество. Я буду строить цивилизацию без лишних сантиментов и мне любопытно, что ответите вы на это!
- Какая планета?! Что за бред!
- Меня недавно произвели (заметь добровольно) в правители Фикса, но меня очень привлекает Земля! Тихий, первобытный уголок, не тронутый бациллой ваших идей всеобщего благоденствия! Я ни в коем случае не хочу, чтоб кто-то пострадал, но они, вероятно, выдумают обороняться, и жертвы неизбежны. Попытаемся свести их к минимуму. Потом жить они будут по моим правилам, но я постараюсь заботиться о них в той мере, в коей они заслужили. Так что, я вовсе не одержим силами зла, как ты полагаешь.
- Что ты несёшь?!
- Так вот, согласно вашим законам получается, что Земля – это разумная цивилизация, но отстающая в развитии от вашего Сообщества. И, как вы сами придумали, вы должны защитить её, так как я не собираюсь оставлять ей свободу выбора. Мне безумно интересно, как вы будете это делать!
- Лайонак, постой, успокойся, не делай ошибок. Давай поговорим об этом лично, с глазу на глаз, а не по телефону, - Афина старалась сохранить спокойствие
- Ты сомневаешься в серьёзности моих намерений? Это зря. Кстати, пока мы тут с тобой беседовали, мне сообщили прелюбопытную деталь. В данный момент по транспортному коридору по направлению к Земле идёт андриатийский корабль. Что это за корабль, не знаешь?
Афина побледнела и слегка покачала головой.
- Небольшой такой. Оранжевая тарелочка. Я уже говорил, что не хочу жертв. Поверь, мне очень жаль, но ваш корабль я пропустить не могу. Я делаю тебе вызов! Принять или нет – дело твоё. А с кораблём можешь попрощаться. Извини - так надо!
Связь резко оборвалась.
Афина на некоторое время окаменела, а потом позвонила начальнику службы безопасности:
- Срочно найдите мне Магноли Кембл. Из-под земли достаньте!
Потом тут же стала набирать следующий номер, шепча: "Пени, Пени ответь!"
- Да, мам! – раздался голос в трубке.
- Пеон, где ты? С тобой всё в порядке?
- Да, мам. Что с тобой? Ты же знаешь, я в командировке на Юхиве, тут очень интересно, - Пеон в это самое время возлежал в шезлонге на берегу моря.
Пустынный утренний пляж был в нескольких сотнях километров от резиденции его матери. Он не спеша потягивал апельсиновый сок через трубочку, доска с парусом лежала неподалёку.
- Ты точно там?
- А что ты сомневаешься? Мама, что с тобой? Если не веришь, позвони Гелиосу на космодром. "Аживетиса" там нет.
- Я знаю, что его там нет! И я знаю, это единственный корабль оранжевого, как ты говоришь, весёлого цвета! Пени, если ты врёшь, то знай, что с теми, кого ты покрываешь своим враньём, случилось большая беда! Понял?!
- Что?! – Пени подскочил с места и сбил головой зонтик над собой.

2
Ника Паллада, проснувшись утром, неожиданно для себя почувствовала непередаваемую, щемящую любовь к Родине. Она надела народный афирианский костюм: красную плиссированную юбку, белую блузку с воланами, туфли на пробковой платформе, голову повязала цветастым шарфом из органзы. С удовлетворением оглядела себя в зеркале и вышла из спальни. Загородная резиденция главы правительства кипела жизнью в восточном, рабочем крыле, а здесь в западном, жилом, была тишина и покой. Ника бодро сбежала по мраморным лестницам, с размаху открыла стеклянную дверь и выбежала в сад. Гравий дорожек бодро зашуршал под её ногами, а ещё через минуту она уже бегала по бескрайним лугам Кею. Вокруг было огромное небо, розовые в лучах Сагиты облака, холмистые зелёные луга с большими красными цветами. Ника весело смеялась и распевала песни, примерно одинакового содержания: "…славьтесь поля и горы, славьтесь леса и долы, не иссякнет сила твоя моя земля!"
- Милая Ника! Где ты? – послышалось вдалеке.
Афина почти всегда была занята, и за её детьми присматривала няня Азаята. Теперь дети выросли, но были без ума от своей бабулечки, как они называли няню. Поэтому Азаята так и оставалась полноправным членом семьи. Ника побежала на зов.
- Мой мотылёк снова летает по полям, - няня приобняла Нику. – Мама срочно зовёт!
- Что случилось, бабулечка? – удивилась Ника.
- Не знаю, но это очень важно. Она ждёт тебя в зале совещаний.
- В зале совещаний?
- Да.
У Ники возникло нехорошее предчувствие. С тревогой перепрыгивала она через две ступеньки центральной лестницы восточного крыла. Она лихо открыла дверь в зал и тут же замерла. За длинным столом сидели главы всех семи государств Андриати, главнокомандующий Араис, а также другие влиятельные чины. Такое собрание Ника видела впервые. Когда Нике исполнилось двенадцать, Афина иногда стала приглашать детей на заседания, чтобы они одними из первых узнавали важные решения. У них было своё тихое место в углу кабинета, дабы не мешать никому. Но сегодня Ника увидела Пеона у окна. Он стоял, скрестив руки на груди, в аляпистых шортах, белой майке и пляжных шлёпках. На голове блестели солнцезащитные очки. Ника тихонько подошла к нему и вопросительно окинула взглядом с головы до ног, мол: "Что за вид?" - но Пеон отвернулся к окну. Ника перевела взгляд на мать, восседавшую во главе стола в парадном длинном белоснежном хитоне, на голове у неё была диадема с жемчужной звездой в центре. Ника похолодела. На Афине лица не было. Именно так называют такое выражение лица.
- Теперь собрались все, кого я хотела бы видеть, - начала Афина холодным металлическим голосом. – Сейчас 11.30 утра по центральному времени. В 10.00 космический флот Лайонака Базеиса двинулся с орбиты планеты Фикс по направлению к Солнечной системе. Мне… Мне был дан вызов! Я его приняла. Я объявляю войну силам Зла.
В зале повисла тишина. Взрослые мужчины и женщины, казалось, бессмысленно уставились в стол.
Война.
Что это такое никто из этих людей толком не знал. Война была рудиментом прошлого. Что-то из области легенд и преданий. Последняя война на Андриати между афирианцами и мирианцами была лет так эдак тысяч пять назад.  Лет триста назад при формировании Межгалактического Сообщества случился конфликт, и была звёздная война. МС всё же удалось создать, а война теперь внушает патологический ужас. Уничтожено всё грозное оружие. Любой локальный конфликт решают сообща, путём переговоров. Войной пугают детей.
И вдруг любимая правительница произносит это страшное слово.
Ника, ища защиты от неведомой угрозы, посмотрела на Пеона, но он ещё более тщательно пялился в окно. Главнокомандующий Араис поднял глаза. Армия у Андриати была. Так. На всякий случай. Естественно, был и главнокомандующий.
- Афина, послушай, я думаю, ты помнишь, что предыдущая война чуть было не закончилась гибелью пяти планет, и мы должны…
- Я всё помню!!! – глаза ещё пристальней уставились в стол, лишь бы не встретиться со сверкающими глазами Афины, о её гневе ходили легенды. – Да, мы должны! Потому что я помню и то, что мы поклялись защищать более слабых. "Развивая, защищай!" – так ведь? Нам брошен вызов. Лайонак уверен, что с лёгкостью овладеет Землёй. Я на девяносто девять процентов тоже уверена в этом. Земля не столько технически, сколько психологически беззащитна. А потом у врага в руках окажется ядерная, химическая и прочая гадость. А следующая остановка мы, дорогие мои! И мы уже, - Афина шумно вздохнула, - потеряли наш мирный корабль. Вы понимаете, что это значит? Это война с нами. Я не знаю, что в случае нападения на нас будут делать партнёры по МС. Я не знаю, что они предпримут сейчас, но мы должны помочь землянам. Они нам прямые родственники. Существа, которые тоже называют себя людьми. Враги не должны вторгнуться в Солнечную систему. В крайнем случае, не далее орбиты Юпитера. Даю вам тридцать минут прийти в себя и жду здесь же. Все свободны, кроме Магноли Кембл, главы службы безопасности и вас, - Афина повернула голову к своим детям.
Возникла секундная пауза.
Когда все молча вышли, тогда только Ника увидела Магноли, которая сидела рядом с главным полицейским Гиком. Они сидели, опустив головы. Ника удивилась. Маги не была членом правительства.
- Почему вы не доложили мне о кольце?! – спросила Афина.
- Но это не ваша компетенция! Мы занимались этим делом и не обязаны были докладывать о нём! – поднял голову Гиик.
- Вы не обязаны докладывать о многих полицейских делах, но это было дело государственной важности! – жёстко сказала Афина, Гиик снова опустил голову.
Магноли с силой сжимала и разжимала пальцы:
- Афина, но кто мог подумать, что всё так обернётся! Мы же искали их всё это время! Но кто мог подумать о Фиксе – Богом забытом месте!
- Идите! Жду вас. Тебя тоже Магноли, ты непосредственно связана с произошедшим, так что можешь быть здесь.
Маги и Гиик встали. Маги посмотрела на Афину. Казалось, от неё разлетались во все стороны огненные шары. Маги вспомнила свой недавний доклад о Земле. "Трудно поверить, какую любопытную информацию я получила, - писала она, - …в древней стране Элладе люди верили во множество божественных существ. Существа имели некое космическое происхождение, но самое потрясающее – это их имена. Только вдумайтесь:
Ника – богиня победы…
Гелиос – бог Солнца…
Аполлон – бог красоты…
Афина Паллада – богиня мудрости и ВОЙНЫ…"
"Мистика какая-то!" – подумала Маги и покачала головой, - "Но ведь и Победа с нами".
- Что вы стоите? Теперь ваша очередь! – сказала Афина детям, когда Маги и Гиик удалились.
Ника стремительно бросилась к матери.
- Что делать, мама?
- Сядь, пока. Ты просто слушай, но я думаю, нам всем придётся участвовать.
Пеон тем временем медленно подошёл к столу Афины. Тут Ника увидела, что глаза его полны слёз, и он еле сдерживается, чтобы не зареветь.
- Что это? – возмутилось Афина. – Что за сопли?! Выше меня на голову и распустил нюни! Сядь и возьми себя в руки!
- Но это ужасно! Они просто хотели покататься! Как такое могло случиться! – всхлипывал Пеон.
Пеон был довольно смелый человек. Он был лучшим в лётной школе, любил спорт. Занимался упорно и настойчиво. Не боялся драк. Но с другой стороны был чрезмерно чувствительный и меланхоличный. Больше всего расстроить его могла явная несправедливость. Возможно, это было влияние властной матери, но его сентиментальность доставляло ему немало проблем. Он постоянно подвергался нападкам младшей сестры, такой же жёсткой, как мать. Но сегодня Нику не смешили его слёзы.
- Почему вы меня обманули?! – спросила Афина
- Потому что ты была с нами слишком строгой!!! Ты бы не разрешила этот перелёт! Хотя, что в нём такого?! – воскликнул Пеон.
- Хватит истерить, успокойся!
- Ты сама истеришь сейчас! А я просто…- Пеон громко шмыгнул носом и замолчал, слёзы перестали течь по щекам.
Несколько секунд помолчали.
- Иди в ИВЦ, - сказала Афина мягче, - все службы ищут "Аживетис". Я думаю, ты хотел бы в этом поучаствовать. Может быть, всё ещё не так страшно. "Аживетис" просто так не сбить. Нужно найти их и оказать помощь.
- Да, - кивнул Пеон и встал. – Я пойду, пожалуй.
- Только переоденься, ради бога! – скривилась Афина.

3
"Ну что ж это такое?!" – подумала Нати, простонав. – "Не летать мне никогда больше! Постоянно со мной аварии случаются!" Затылок нестерпимо болел, ныла спина. Поначалу Нати перепугалась, что переломала себе все кости, но потом начала постепенно шевелить пальцами, потом руками, потом приподнялась. К счастью, всё оказалось нормально, только на затылке выросла шишка.
Было темно. Нати с трудом разглядела перевёрнутый на спинку диван. На нём висела Юля.
- Юля! – Нати попыталась подняться и покатилась к дивану, так как гостиная почему-то сильно накренилась.
Диван вдребезги разбил фонтан. Юлино лицо и волосы были мокрыми. Осколками от фонтана поцарапало переносицу. Нати с трудом оторвала её от дивана. Юля вздрогнула, открыла глаза.
- Что случилось?! – она с ужасом осматривалась вокруг.
Вдруг у выхода из гостиной зашевелилась груда выпавших книг. Из них выбралась Луес:
- Боже, что случилось?! – задалась она тем же вопросом. – Вы живы? – кинулась она к девочкам.
Убедившись, что с девочками всё в порядке, она кинулась в кабину пилотов. К несчастью, корабль упал именно тем бортом, где находилась кабина. Причём крепко зарылся в грунт. Свободный борт торчал на поверхности под сильным наклоном. Определить, куда упали было невозможно. Электричество вырубилось. Луес первым делом стала судорожно что-то нажимать на пульте. Тускло вспыхнули аварийные лампы. Командир Оркс и Ева были пристёгнуты в своих креслах. Ева лежала лицом на панели. Луес кинулась к ней:
- Что с ней? – раздался слабый голос командира.
- Пульс есть, дышит, - ответила Луес, осторожно опрокидывая Еву на спинку кресла, лицо её было в крови. – Девочки, скорее, вон в том ящике медикаменты. Берите и идите сюда! Командир, как вы?
- Вроде жив… Нога…
- О, только не шевелитесь. Мы постараемся помочь, чем можем!
Девочкам впервые пришлось оказывать медицинскую помощь. Сколько было занятий в школе по НВП! В школе было интересно и смешно: уносить "раненых" на носилках со школьного двора в ватно-марлевых повязках, с санитарными сумками через плечо; словно полоумные, валяться на пыльной траве, спасаясь от "ядерного" взрыва. "Вспышка справа!" – слышна команда и огромная толпа школьников, как подкошенная, валиться носом в землю. Забавно. А вот теперь, вовсе не смешно, не слишком интересно, а страшно. Путаются мысли, не хватает кислорода, и дрожат руки. Но нужно оставить эмоции и помогать пострадавшим.  Они перевязали Еву, зафиксировали руки, ноги командира. Захара обнаружили в кухне. Он тоже сильно ударился головой. Переломов не было, но были многочисленные синяки и ушибы. Пострадавших разместили в креслах. Это было наиболее удобно и безопасно. Захар и Ева в забытье изредка бормотали что-то бессвязное. Командир оставался в строю, но слишком активничать ему не позволяли.
- Луес, долго, долго с нами возитесь! Нужно срочно выяснить, где мы.
- Да, да, командир, сейчас, - отвечала Луес, запуская главный компьютер и диагностируя системы корабля, струйки пота стекали по щекам и вискам.
- Что у нас с кислородом? – спросил командир. – Жарковато что-то.
- Так. Нормально система работает, утечки нет. Вероятно, мы в агрессивной среде, а системы не настроены на неё. Сейчас выясню где мы. Электричество нужно проверить. Ну, давай же! – говорила Луес, колдуя над пультом управления и перемещаясь туда-сюда по кабине.
Неожиданно вспыхнул свет. Ева и Захар застонали.
- Электричество в порядке! – доложила Луес, - Значит, прорвёмся! За бортом не очень-то. Минусовая температура, - 15. Очень низкое давление. Углекислого газа более девяноста процентов – дышать-то нам нечем. Кислорода практически нет. Мы находимся приблизительно в двухстах двадцати миллионов километрах от Солнца и в ста миллионах километрах от Земли. Девочки, где мы?
Девочки испугано смотрели на Луес.
- Включи наши глаза, - сказал командир. – Посмотрим вокруг.
Луес включила камеры, расположенные в различных частях корабля. Некоторые были разбиты. Две давали чёрную рябь, видимо крепко застряли в грунте. Оставшиеся выдавали на большой экран удивительную картину: унылую пустыню с разбросанными повсюду тёмными камнями, зарывшимися в красный песок. На горизонте виднелись в серой дымке пологие горы. На жёлтом небе тускло светила большая звезда, разливая кругом оранжевый свет.
- Что это? – хриплым голосом спросила Юля.
- Судя по всему, Солнце, - ответила Луес.
- Странное Солнце, маленькое какое-то - тихо ответила Юля.
Они несколько секунд молча смотрели на недвижимый пейзаж.
- Это Марс, - произнесли дрогнувшим голосом девочки вслух.
- И что? – спросила Луес. – Тут живёт кто-нибудь?
- Нет, - неуверенно ответили девочки.
- Земляне не были на Марсе, - сказала Юля.
- Ты первая. Поздравляю! – сказала Луес. – Командир мне надо осмотреть корабль снаружи. Диагностика говорит, что вроде всё не так уж страшно: разгерметизации нет, системы жизнеобеспечения работают и, главное, один из четырёх двигателей цел. Но мне надо убедиться.
- Да, конечно. Нужно выбираться отсюда.
- Но как мы выберемся из песка? – спросила Нати. – Как взлетим?
- Взлетим,- улыбнулся Оркс. – Луес взлетит откуда угодно, было бы на чём!
Нати не могла не улыбнуться с гордостью. Ведь это слова об её матери.
- За счёт силы тяги и выпрыгнем, - ответила та, спускаясь в нижний отсек.
- Девочки, - сказал командир. – Вы будете управлять камерами вон той штукой. Попробуйте. Вы не должны терять Луес из виду ни на минуту.
Через несколько минут на экране появилась сама Луес в белом скафандре с защитным шлемом на голове. Скафандр по внешнему виду не слишком-то отличался от земного. Девочки переключали то одну, то другую камеру, по мере движения Луес. Она внимательно рассматривала корабль, слегка подпрыгивая при ходьбе.
Солнце снижалось к горизонту. Небо, в полную противоположность земным закатам, становилось привычно голубым.
Вернулась запыхавшаяся Луес.
- Командир, я думаю, я взлечу, но дело не в этом. Дело в том, что нас сбили, - она тяжело вздохнула.
Оркс удивлённо поднял брови, перевёл взгляд на девочек:
- Может ваши?
- Командир, это электромагнитная пушка.
- А у них какой только дряни нет.
- У нас есть нейтронное оружие какое-то. Оно уничтожает технику, а люди целёхоньки. Ой, или наоборот, - сказала Юля.
- А про коридор кто знал, а? – возразила Луес.
- Давайте-ка сматываться отсюда. Хотя бы на Землю, - сказал командир.
- Конечно, теперь мы только к Земле, больше никуда не дотянем - вскрикнула Луес.
- Луес, - обратился к ней Оркс, - будь предельно осторожна. Уходи обратно в коридор и выныривай буквально в атмосфере Земли. Чем ближе, тем лучше. Девочки, есть ли у вас на примете тихое место?

4
Анфиса Филосовна сладко дремала под тихое бормотание программы "Сельский час". Яркое морозное солнце золотило причудливые узоры на маленьких окошках с двойными рамами, между которыми возвышались ватные сугробы, осыпанные крупными ягодами рябины. Ей снились бескрайние поля, заросшие почему-то ноготками из её палисадника, и много комбайнов, противно рычащих. Вдруг раскатисто загремел гром. Анфиса Филосовна испуганно открыла глаза. Откуда гроза зимой? Через несколько секунд она поняла, что это стучат в двери, причём не так уж громко.
- Тьфу ты! Я ж закрылась! – проворчала Анфиса Филосовна, неохотно поднимаясь с кровати.
Она запихала ноги в шерстяные "обутки", собственного изготовления, накинула тёплую шаль и поплелась в кухню к двери, которую предусмотрительно закрыла, зная свою привычку сразу же засыпать после включения телевизора.
- Хто скребётся? – крикнула она, подходя к двери.
- Это мы, баба.
- Хто??? – удивилась она, с усилием скидывая массивный крючок.
Баба Физа вгляделась в полумрак холодных сеней и с изумлением увидела своих внучек.
- Навот, навот, это что такое? Вы откуда? Мать говорила вы в Москве на этой, как её, на искурсии.
- Вот, вернулись, - шмыгнула носом Юля, - может, впустишь нас, а то холодно.
Бабушка попятилась назад, впуская девочек, и села на табуретку возле кухонного стола, застеленного клеёнкой в мелкий цветочек. Машинально вытерла его, лежащей на уголке стола тряпкой, рассматривая внучек. Девочки были в странных серебристых комбинезонах. Головы были укутаны в тёплые пледы. На ногах, на взгляд Анфисы Филосовны, совсем ничего не было. Что-то вроде тёмных гольф: не то отдельно, не то как продолжение комбинезона. У Юли был разбит и припух нос, а щёки Наташи были вымазаны какой-то мазутой. Лица их горели от мороза, они тяжело дышали и скорей присели на синюю крашеную скамеечку возле печки. Подбежала Муська, чтобы, как обычно, потереться о ноги, но, понюхав их, мигом шмыгнула в лаз под пол.
- Ну? Что это за явление Христа народу? Как из … на лыжах! – применила бабушка одной из своих многочисленных крепких выражений.
Анфиса Филосовна была папиной мамой, хотя поверить в это сразу было трудно. Она была полной противоположностью родителям мамы Люды. Тех девочки видели крайне редко, так как жили они в другом далёком городе. Были они коренными горожанами - благовоспитанными инженерами с хорошими манерами, долго и счастливо жившие вместе со школьной скамьи. Люда была их единственной обожаемой дочерью, которая однажды под благовидным предлогом учёбы буквально сбежала от их чрезмерной опеки.
Анфиса Филосовна или баба Физа была коренной селянкой с весьма крутым, но задорным нравом. По молодости она "искала себя" и много путешествовала по стране, перепробовав различные профессии. Несколько раз выходила замуж, хотя к старости осталась в одиночестве. Её единственный сын был весьма флегматичный послушный мальчик, способный к точным наукам, и она из кожи вон лезла, чтобы вывести его в люди, несмотря на все его отбрыкивания. И вывела-таки. "Весь в отца", – вздыхала временами она, вспоминая одного из своих мужей. Сыном она безмерно гордилась.
 Она отлично вела своё нехитрое хозяйство с помощью различных помощников. Обладая от природы лучшими качествами руководителя, она всегда находила себе работников из числа соседских ребятишек и людей с низким достатком. Те беспрекословно подчинялись ей, не совсем понимая, почему именно. В благодарность их всегда ждал горячий самовар: зимой на уютной кухне, летом - "под крышей", в ограде. На столе всегда была вкусная выпечка и разнообразные соленья, варенья. Сама она тоже никогда не отлынивала от работы. Огород всегда был чисто выполот, грядки засеяны по линеечке, в небольшой пятистенной избе идеальная чистота. Девчонки, отправляемые на каникулы в деревню, попадали под трудовую повинность по выпасу гусей, уток и по прополке грядок. А ежели кто провинился, или баба Физа была чем-то весьма удивлена, то из уст её вылетали весьма крепкие выражения. Причём иногда совершенно необычные и никогда никем не произносимые. Видимо она сама их придумывала. После этого она, как правило, крестилась и говорила: "Господи, помилуй мою душу грешную!", - чем приводила сына и невестку в отчаяние.
Появление Натальи в семье она восприняла в штыки:
- Китаёзы каки-нибудь подкинули шпиона, а вы и рады подобрать! Они хоть и маленькие, а хитрые.
- Мама!!! – только и мог обречённо возразить Владимир Аркадьевич, хватаясь за голову.
Потом привыкла к ней, но время от времени между ней и Наташей частенько вспыхивали локальные конфликты, не длительные и заканчивающиеся обязательным примирением.
В конце декабря баба Физа получила от детей письмо из города, в котором сообщалась, что в ближайшие дни старшие внучки отправятся в турпоездку в Москву, коей их наградили за хорошее поведение и учёбу. Правда Люда, написавшая письмо, никак не могла понять, почему эта поездка очень срочная, в учебное время, да ещё перед решающими контрольными в конце четверти. Письмо опоздало и по подсчётам бабы Физы девчонки должны были вскоре уже вернуться.
- Отпускают одних этих козявок неизвестно куда. Пропадут ведь, шмакодявки, - ворчала она, убирая письмо в ящик комода в стопку таких же, перевязанных резиночкой.
Вечером она не вытерпела и пошла в сторожку на МТМ, где был телефон. Но диспетчер междугородной связи бесконечно отвечала, что линия на город перегружена.
- Ты завтра в контору сходи, - посоветовал сторож. – Там телефон такой новый, с восьмёркой. Набираешь цифру восемь, код какой-то и телефон, и оно само соединяет. Автоматом.
На следующий день в конторе был выходной, на улице мороз. И тут на тебе! Явились сами - не запылились!
- Баба, ты должна нам помочь! – начала Юля, вскинув руки в предупреждающем жесте, как бы защищаясь от возражений. – Это вопрос жизни и смерти!!!
- Ой, страшно-то как! Вы откуда таки красивы взялись? Что за рямки напялили на себя?
- Баба, да пойми ты, у нас раненые! Им нужна помощь!
Услышав про раненых, баба Физа опешила и растеряно посмотрела в окно
- Баба, бабулечка, мы всё объясним. Ты как узнаешь – обалдеешь! Но нам сейчас срочно нужна лошадь! Конечно, трактор было бы лучше, но на нём трясёт, опять же. Нет лучше лошадь и сани!
- Кака лошадь?! Какой трактор?! Вы что с дуба рухнули! – занервничала баба Физа и стала ожесточённо тереть клеёнку тряпкой.
- Нам нужны сани - доехать в район Петровки. Там есть санный путь, мы по нему и пришли. Не так далеко уж от древни. А там мы сойдём с дороги, лошадь оставим, дойдём до нужного места, а там как-нибудь перетянем их в сани.
- Кого их?! – горячилась баба Физа, тут она охнула и погрозила пальцем Наташе. – Вот точно из-за тебя всё, а, Наташка? Как пить дать! Чего набедокурили, говорите!
Юля стала закрывать руками Наташу:
- Ну, как бы, да – из-за неё, но это неважно сейчас! Нам людей спасти надо, а ты всё сразу поймёшь, если поедешь с нами!
- И где? Лошадь-то где я вам возьму!
- Вон у деда Фёдора, жениха твоего, у ворот стоит. Мы счас видели. Лошадь и сани. Он сено возит что ли.
- Тю на тебя, чё болташь! Какой он мне жених!
- Да ладно! Он всё время к тебе чай пить ходит.
- Ну и что! Нужен он мне: мелкий, да плюгавый, тьфу! Темнятся уже! Куда ж мы поедем!
- Вот и надо скорее, баба!
- Вот он всё бросит и поедет с нами невесть куды!
- Баба! Поедешь только ты сама. Ты умеешь. И не спорь! Ты летом и запрягала её сама и ездила. Помнишь? И никому ничего не говори! Это очень важно! Считай, что это военная тайна! Поняла!
- А что ж я скажу…
- Придумай что-нибудь, ты это умеешь. Баба! Боженька-то всё с неба видит! Если не поможешь, людей погубишь! – использовала Юля тот аргумент, который баба Физа всегда использовала против них же.
- Ждите тут, - сказала баба Физа, вздохнув и шумно вставая.
Она открыла двустворчатый шкафчик в столе. Достала трёхлитровую банку, взяла небольшой алюминиевый ковшик, пошла в комнату. Сбросила плед, накрывающий что-то в углу кровати. Это была фляга. Она открыла её и стала черпать пьянящую жидкость с карамельным ароматом, что-то ворча под нос. Оглянулась, не видят ли девочки, и сама отхлебнула с полковшика. Потом надела фуфайку, платок, спрятала подмышку банку, покачала головой, поцокала язычком и вышла.

В лесу стремительно темнело. Деревья отбрасывали зловещие синие тени. Мороз усиливался. Девочки лежали на санях, закутавшись в найденные бабины старые шубы, а сверху прикрытые ещё и тёплой кошмой. Они напряжённо вглядывались в деревья с левой стороны.
- Лишь бы доехать туда до темноты, а потом освещение-то у нас будет, - шептала Юля Наташе.
Вдруг лошадка встала, занервничала, испуганно затрепетала ушами, зафыркала, пуская клубы пара:
- Уж не волки ли, - испуганно сказала баба Физа.
- Смотри-ка, - крикнула Наташа, указывая на ветку берёзы, - сама остановилась!
На ветке висела тряпка, выдранная из обшивки дивана. Из глубины леса на дорогу выходила цепочка следов.
- Ну что, баба, сможешь пойти с нами? - спросила Юля, скидывая шубу. - Если будешь идти с нами след в след, сильно не провалишься. Да тут и недалеко. Вот лошадка не убежит ли?
- Не должна. Видите, "сусанины", к вашим партизанам.
Они не которое время с трудом пробирались по глубокому снегу через лес. Бабушка иногда падала, беспрестанно вполголоса ругаясь. Потом вышли на опушку у обширной поляны. Уже практически стемнело. Поляна слабо отсвечивала белым светом от снега, и небо было ещё тёмно-голубым с отблесками догорающей зари. В лесу же наступила кромешная тьма. На поляне ничего и никого не было.
- Ну! – угрожающе проговорила баба Физа, отпустив очередное крепкое словцо.
- Готова? – спросили девочки.
- К чему?!
- Закрой глаза, пожалуйста. Так надо.
Баба Физа махнула рукой, вздохнула и развернулась, чтобы идти обратно. Но тут лес озарился призрачным бирюзовым светом, будто на опушке зажглось множество фонарей. Она медленно обернулась назад. На поляне стояла, скособочившись, "тарелка". Та самая, которую в телевизоре показывают. Большая, поцарапанная, местами облезлая, терракотового цвета, но странным образом вокруг неё на всю округу разливался свет. Баба Физа с невозмутимым видом смотрела на "тарелку". Она пережила раскулачивание, войну, целину и ещё множество "мелочей" российской жизни, так что "тарелка" в ней особого восторга не вызвала. Она спокойно перевела взгляд на Наташу и спросила:
- Китаёзы?
- О, баба!!! – взорвалась Наташа. – Ну с тобой невозможно жить! Стой здесь и жди нас. Там снег, вообще, непролазный. Мы счас!
Она дёрнула Юльку за руку:
- Пошли!
Тут они что-то нажали на поясах, которые были у них на комбинезонах. Пояса замигали, а Анфиса Филосовна заметила, как легко они пошли по глубокому снегу. Они не проваливались, а плавно подпрыгивали на нём, словно на батуте. Баба Физа крепко зажмурилась и покрутила головой, открыла глаза, но видение не исчезло. Её внучки в голубоватой дымке плыли над поляной.
- Да... Вылить флягу эту что ли… - обречённо прошептала она.

5
31 декабря наступило стремительно, хотя весь последний месяц пролетел в радостной подготовке именно к одному этому дню. Трудно поверить, что на следующее, долгожданное утро нового года от пьянящего ожидания чуда останется лишь лёгкое приторное послевкусие. Тем более, когда праздник не праздник, а ожидаешь вовсе не чуда, а прилёта спасательной экспедиции.
Нати с Юлей рассеянно жевали винегрет за большим праздничным столом. Стол был сооружён из двух: кухонного и письменного. Собралась традиционная новогодняя компания: друзья родителей по работе, соседи из пятой квартиры, соседи по даче – всего человек семь взрослых, да их дети. Обычно Наташа с Юлей добавляли сюда своих друзей, но в этом году, к удивлению родителей, девочки отказались приглашать кого-либо ещё. Им, как самым старшим, позволили сидеть со взрослыми, остальные дети развлекались в другой комнате. Так уж повелось, что Новый год почти всегда отмечали у Золотовых. Это самый любимый, самый волшебный праздник! Как же они ждали его! Каким необычным он мог быть! И он стал необычным, но совсем не в ту сторону!
После того, как они с большим трудом по морозу и снегу, ночью эвакуировали раненых космонавтов в избу к бабушке, события пошли по совершенно фантастическому сценарию. По приезду в деревню Луес сразу же попыталась выйти на связь с Пеоном через свой видеотелефон, ведь только Пеон был с ними в заговоре. Но связи не было. Также Луес пыталась связаться с мужем и тоже безрезультатно. Только в пятом часу утра на экране появилось взволнованное лицо Пеона. Глаза его были какими-то бешенными, кудряшки повисли грязными слипшимися прядями:
- Слава богу!!! Слава богу, вы живы! – начала он с ходу кричать в экран.
- О Пеон, всё не так уж слава богу. Мы потерпели крушение, три человека ранены! Но что с тобой случилось? Ты такой заполошный!
- Вы даже не представляете ЧТО случилось! Вас все ищут. Мы все так беспокоились! Что на Земле скажи мне? Всё ли в порядке? А то тут такое! – махал он руками во все стороны.
- Да что - такое-то? Тут раннее утро, всё тихо, сильный мороз. Ты должен помочь нам выбраться отсюда.
- Представляете, у нас ведь война!!!
Тут все остальные присутствующее, которые до этого занимались помощью раненым, да и сами больные, притихли и с интересом повернулись к экрану. Баба Физа и дед Фёдор при слове "война" многозначительно переглянулись.
- К-какая война? – поперхнулась Луес.
- Не далее орбиты Нептуна стоит громадный космический флот. Пока они не предпринимают активных действий, но угрожают захватить Землю! И мы вынуждены встать на защиту более слабых. Я не знаю, как возможно будет вас эвакуировать. Может, через переместитель лучше.
- Ты что с ума сошёл! У них переломы, у Евы сотрясение, голова болит, а мы в двухстах километрах от города! Мы и так тут на нелегальном положении. Благо у нашей дорогой бабушки есть такой замечательный друг Фёдор Иваныч – бывший фельдшер, а теперь, как это… – она растеряно оглянулась, - панционер. Он так нас поддержал! Нет, хотя бы раненых нужно вывозить на корабле! "Аживетис" не на ходу.
- Хорошо, хорошо, мы попытаемся, но что из этого получится, даже не представляю. Спасательный корабль тоже могут сбить!
- Ага! Значит, нас действительно сбили! Но кто?
- О! Всё так ужасно!
Далее Пеон поведал всё, что произошло ранее, с каждым словом повергая присутствующих во всё большее изумление. Потом девочки оставили инопланетных гостей на попечение бабы Физы и деда Фёдора до прилёта спасателей, потому как зимой в деревне соседи меньше общаются друг с другом, а значит, у инопланетян была возможность остаться незамеченными. "Тарелка" была надёжно укрыта куполом-невидимкой на лесной поляне, где, кроме диких зверей, мало кто бывает.
По приезду в город девочки столкнулись с другим непредвиденным препятствием.  Родители спокойно встретили их, накормили, а потом папа вдруг разбушевался и заявил, что он всё знает, что никакой турпоездки не было и что он требует объяснений. Девочки растерялись. Решили ответить правду, но не всю. Рассказали, что были у бабушки в деревне, хотели прогулять занятия. Папа незамедлительно бросился звонить соседям бабы Физы и попросил позвать её к телефону. К его несказанному удивлению бабушка подтвердила, что внучки у неё были. Сказала, что у него замечательные дочери, что она ими гордится, чтобы он не смел их ругать и чтоб ни о чём не расспрашивал. Владимир Аркадьевич доверял маме и согласился, с любопытством вглядываясь в сеточку телефонной трубки, как будто мог увидеть, что творится в двухстах километрах от него.
Затем начались контрольные за четверть, которые девочки с треском провалили, и подготовка к Новому году: поиск продуктов и спор из-за ёлки – ставить её или обойтись несколькими веточками. С тех пор прошло уже десять дней. Родная страна погрузилась в приятную предпраздничную эйфорию, несмотря на то, что Киргизская ССР объявила о суверенитете и стала последней из союзных республик, сделавших это, в Южной Осетии объявлено чрезвычайное положение, а по телевидению транслировали экшн под названием "IV съезд депутатов СССР". Возле Нептуна, тем временем, кипели нешуточные страсти. Флот Лайонака, расположившийся на орбите этой планеты, заблокировал коридор, ведущий к Меркурию мимо Земли. Более никаких действий не наблюдалось. Лайонак ждал. И дождался, когда флот Андриати тоже приблизится к Нептуну. С Меркурия к Земле на помощь двинулся флот меркурийского царя, но был атакован фиксиянами и отступил. Меркурианцы не обладали достаточной военной мощью. Их царь стал лихорадочно придумывать новые виды вооружений. Остальные члены МС не поддержали инициативу Афины и заняли, как они выразились, наблюдательную позицию. Афина приняла это к сведению и решительно вступила в странную игру с Лайонаком. Силы обеих армий были, на первый взгляд равны, но были не совсем ясны намерения агрессоров. К тому же Фикс планета дальняя и малоизученная, отказавшаяся вступить в МС, и андриатийцы не знали, чем Фикс обладает. Обе армии расширили транспортный коридор для себя. В результате вокруг Нептуна образовалось огромное невидимое поле битвы. Армии выстроились напротив друг друга.
Вот тут-то андриатийцам и понадобилось отправить на Землю спасательный корабль, но при малейшем их движении корабли фиксиян атаковали и не подпускали к Земле. К тому же разведка андриатийцев обнаружила, что противник через небольшие промежутки времени отправляет на Землю один или два своих корабля. Зачем – установить не удавалось.
Такова была обстановка на тихий морозный вечер 31 декабря 1990 года.
- Понимаете, с этим ничего не поделаешь. Звёзды так встали. Так расположились планеты. Остаётся только принять факт, - говорила старинная подруга семьи Золотовых, однокурсница родителей, Лолита Геннадьевна. Она назидательно жестикулировала руками, украшенными сверкающими кольцами под стать новогодней ёлке, мишура, обвивающая её высокою шишку волос, переливалась в свете люстры в такт движениям. – Если обратиться к восточным традициям, то наступающий год несёт нам чуть ли не катастрофу в политике и в финансах, но, в конце концов, всё устроится. Коза – капризное животное, что ж с ней поделаешь. Извини, Люда, что я так про тебя.
Владимир Аркадьевич прыснул от смеха:
- Во-первых, моя жена вовсе не коза, а во-вторых, Лола, ты же грамотный человек, но неужели ты считаешь, что какие-то далёкие неведомые звёзды, какие-то условные, придуманные от фонаря фигурки созвездий, какой-то китайский зоопарк – всё вот ЭТО может повлиять на геополитическую ситуацию?
Лола снисходительно вздохнула:
- Действительно, названия и конфигурация созвездий условны. И пусть бы твой Стрелец не был бы Стрельцом, а Венцом, но в момент твоего рождения Солнце всё равно находилось бы именно в этой точке пространства, планеты встали бы так, как встали и всё равно передали бы тебе ту энергию, те качества, которые передали, вне зависимости от названия. Дело не в градации. Она действительно условна, да и градаций этих куча. Дело в том, что всё во Вселенной взаимосвязано, звёзды и планеты – это живые сущности со своим характером, которые способны повлиять на нас. И мы ничего не можем поделать с этим. Мы не способны управлять космическими процессами. Мы только можем, на основе своего гороскопа, определить в себе негативные и позитивные черты. Мы можем бороться со своим негативом, но до конца всё равно не поборем. Можем убегать от судьбы, но не убежим от самих себя.
- Очень хорошая позиция. Например, можно сказать, я, понимаешь ли, вор и убийца, потому что звёзды так встали?! Ничего не могу с этим сделать, не судите меня люди добрые!
- Ты не поверишь, но именно так! Проанализируй нашу жизнь! Ну, так и есть! Вор будет вором всегда. А вот если ты Лошадь, так ты Лошадь, причём самая, что ни на есть рабочая: тянешь всё на себе, а толку-то что!
Владимир Аркадьевич махнул рукой и разлил всем малиновой настойки, собственного производства:
- Всё-таки, Лола. Вот ты говоришь, планета Венера отвечает за любовь-морковь и что-то там… - продолжил он.
- За чувственную сторону человека, партнерские отношения…
- Неважно! Венера – древнеримская богиня любви. То, что планету называли в честь римской богини всего лишь случайность. Просто – это ярчайшая звезда в небе, то есть красавица! Китайцы, твои любимые, называют эту планету Золотой звездой, а Меркурий -Водяной звездой. Марс у них звезда Огня, потому что он красный! И именно поэтому Марс в римской мифологии – бог войны!
- Откуда ты знаешь, что это случайность? Китайцы шли по своему пути, а европейские астрологи по своему. Астрология – весьма немолодая наука. Наши предки были значительно мудрее нас и видели больше. Возможно, они знали, чьим приютом является та или иная планета.
- Каким приютом?!
- Планеты – приют богов: богини Венеры, бога Марса, Юпитера. Может, боги и богини существуют на самом деле?
Наташа с Юлей при этом переглянулись и еле заметно усмехнулись друг другу.
- Ребята, что вы сидите? – начал дядя Серёжа - сосед по даче. – Старый год уходит – надо провожать!
- А, ну и чёрт с ним – пусть идёт! – тряхнула мелкими химическими завитушками его жена. – Давайте выпьем за всё хорошее! Ведь должно же когда-нибудь это всё закончиться! Ведь не может же быть всегда так плохо! Следующий год будет лучшим!
Лола тяжко вздохнула:
- Уж не хочется разочаровывать вас…
- Ты опять?! – начал свирепо Владимир Аркадьевич.
- Я могу составить соляр лично для вас, - Лола стала шептать соседке на ухо. – Ваш индивидуальный гороскоп на год.
- Да, да, давайте, - закивала соседка.
- Сделаю хорошую скидку, - ещё тише шепнула Лола, - а вообще, - продолжила она громко, - если вернуться к восточной традиции: 1991 – год Козы. Как вы уже поняли – не очень… Особенно, на лето ожидаются большие перемены. А август, например, такой месяц для России, что может произойти всё что угодно. А дальше. 1992 – Обезьяна, тоже сами понимаете. Беспорядок, анархия. Там Петух, тоже я его опасаюсь. Собака, может быть и кусачей. Вот Свинья, 1995, возможно повернёт всё к лучшему…
- О, - воскликнул Владимир Аркадьевич, - вот Свинья-то точно свинью подложит!
- Ребята, - стукнул по столу дядя Серёжа, - выпьем же, наконец! А Горбатого надо убирать и Ельцина ставить!
Тут вся компания, вообще, перешла на повышенные тона:
- Это же медведь! Идёт – только ветки трещат! – горячился Владимир Аркадьевич.
- Нас спасёт только рынок! – стучал по столу дядя Серёжа.
- А сколько вы зарабатываете, - перегнувшись через стол, интересовалась тётя Лида из пятой квартиры, - в своём кооперативе э…
- "Звёзды и судьбы", - Лола поправила причёску. - Как сказать? На хлебушек хватает, - сверкнула она кольцами.
- Это всё не совсем правильно, - вздохнула тётя Лида. – Я бы сказала, ересь это.
В этот момент Нати, у которой от взрослых споров уже начинала болеть голова, услышала долгожданный писк спутникового телефона. Трудно представить, каким образом она услышала телефон, лежащий в шифоньере, сквозь разговоры, музыку "Голубого огонька", детский гомон, но она услышала. Округлила свои огромные глаза, потихоньку встала и, крадучись, пошла в комнату. В комнате дети играли в магазин. Светка, подбоченись, стояла за "прилавком" из стульев, обёрнутая накидушкой для подушек:
- Нет сегодня колбасы и сахару тоже, - нараспев выговаривала она "покупателям", сующим ей раскрашенные обрывки тетрадных листов вместо талонов на продукты.
Писк из шифоньера дети, к счастью Нати, не слышали. Она подумала, подумала и, чтобы не привлекать внимания, по-тихому залезла в прямо в шкаф.
- Да, - приглушённо сказала она в трубку.
- Да! Юля? Нати? – послышался крик Пеона. – Мы здесь!
- Где? Над городом?
- Нет! Мы с Захаром под окнами вашего дома.
- Над домом?
- Нет!!! Прямо под вашими окнами!
- О, боже! Счас выйдем!
Она выбежала из комнаты, схватила Юльку за руку и потянула из-за стола. Только, когда они надели пальто, мама Люда заметила, что они собираются уйти:
- Э-эй…Вы куда? – крикнула она, выходя из кухни с дымящимся блюдом.
- Сейчас придём, мы на минутку.
- Вы что?! Уже одиннадцать доходит!
- Мы вернёмся.
Кто-то усадил маму Люду на место и уговаривал не обращать на девчонок внимания, мол, взрослые уже. Девчонки выскользнули в подъезд. Добежав по лестницам до первого этажа, им показалось, что кто-то крикнул сверху: "Подождите!"
Захар и Пеон стояли на крыльце. Поверх серебристых комбинезонов на них были надеты чёрные меховые куртки нараспашку. Пеон сразу бросился обнимать девчонок:
- Слава богу! Вы живы. И попали вы в переделку! А мы-то как сюда добирались! Не передашь! Ужас что творится!
- Ну, что вы тут прям так ходите в форме! – сказала, освобождаясь от объятий Пеона, Наташа. – Хотя Новый год, сойдёт за маскарадный костюм.
Тут дверь подъезда решительно распахнулась:
- Ну, что вы! Я вам кричу, кричу, а вы… - на пороге с открытой дверью замерла Олеся Сырьева в распахнутом зелёном пуховике, - а-а-а, у вас тут мальчики, - она усмехнулась, - ладно тогда, пойду назад.
- Лесь, ты чего хотела-то? – спросила Юля, когда Олеся уже закрывала дверь.
- Да я думала, вы на ёлку в парк, а то там передерутся скоро из-за своей политики.
- А сколько время-то?
- Да уж скоро одиннадцать.
У Юльки мелькнула внезапная мысль. Она резко схватила под руки парней и потянула их к подъезду:
- Олеся, а пошли к тебе Новый год встречать, а! А то торчим тут, как три тополя на Плющихе. У нас тут такое дело – Новый год, его нельзя пропустить, - попутно шептала она на ухо Пеону, нежно поглаживая его локоток.
 - А наши? – также шёпотом спросил он.
- Не помрут теперь уже. Они тоже Новый год встречают.
Они поднялись на второй этаж, в квартиру номер пять. Именно там жили Сырьевы: тётя Лида, Олеся и маленький Шурик. Лидия Михайловна воспитывала Олесю одна, будучи давно в разводе. Как-то незаметно, по-соседски сошлись они с семьёй Золотовых и стали общаться семьями. И тут Олеська учудила. Девочка была кареглазая с тёмными длинными волосами, с завитушками у висков, с кокетливой родинкой над верхней губой, высокая, стройная, не совсем уж тихая, но и не совсем общительная. Ничем не выделялась, окончила школу на четвёрки с тройками. Пошла учиться на парикмахера и через год родила Шурика. Стала на некоторое время главной сенсацией во дворе. Версии о происхождении Шурика и кандидаты в его отцы были самые разнообразные, но только Олеся и её мама знали, что они все неверны. И что история самая что ни на есть незатейливая. Что гостил в городе один залёточка и ничего серьёзно вроде не предполагалось. А когда Олеся поняла, что будет у неё ребёнок (а то, что он будет у неё несмотря ни на что, она для себя решила ещё лет с тринадцати), она также поняла, что на роль отца её кавалер совершенно не годится. Так и уехал он в свой город в счастливом неведении, где (по разведданным Олеси) вскоре женился именно по той же самой причине. И Олеся очень надеялась, что больше они никогда не встретятся на улицах города. Главное её беспокойство было о том, как сообщить маме. В крайнем случае у Олеси даже была мысль родить ребёнка и уйти с ним из дома, но мама на удивление отреагировала спокойно, поддержала её во всём и даже обрадовалась. Откуда же Олеси было знать, что пару месяцев назад Лидия Михайловна шла с работы в глубоком раздумье. Она устала от шумной своей работы, от дефицита, всплеска преступности и какой-то щемящей безысходности. И вдруг с ней заговорили два приятных, аккуратно одетых молодых человека. Заговорили на ломанном русском языке, но так душевно заговорили. Так необычно и словно насквозь видели проблемы Лидии Михайловны. И словно её и ждали на той вечерней пустынной улице. Они протянули ей самодельную визитку, заполненную каллиграфическим почерком: " Утешение", церковь Христиан Веры Евангельской приглашает Вас на просветительские беседы по такому-то адресу в такое-то время…" Молодые люди представились Марком и Антонием.
Утешение… Церковь…Вера… Марк… Антоний…Были эти слова для Лидии Михайловны, гражданки Советского Союза, чем-то нереальным, словно из параллельного мира. Набравшись смелости, она пошла в старенький, уютный домик в частном секторе. И опять это ощущение, что тут именно её-то и ждали…
Поэтому рождение ребёнка даже не обсуждалось. Олеся тоже пару раз ходила в уютный домик, но для неё эти посиделки не показались чем-то отличным от посиделок соседок во дворе на лавочке. Да собственно не до посиделок и было. Маленький Шурик отнимал всё время. С парикмахерским искусством пришлось на время завязать. Подружки, добрая половина которых мечтали выйти замуж за иностранца, как-то иронично косились и потихоньку исчезали из её жизни.
Потом Шурик пошёл в один садик со Светой Золотовой - так и стали общаться. И вот тут-то Олеся попала в очень неоднозначное положение. Как мамаше её было комфортно общаться с мамой Людой, но та её воспринимала, как молодую девочку. И действительно, Олесе временами катастрофически не хватало своего недоигранного детства, и она с удовольствием общалась с Юлей и Наташей, но те видели в ней тётку. Их нельзя было назвать подругами, но и чужими тоже. Олеся немного терялась: вокруг не было человека, равного ей.
Предложение Юли несколько ошарашило Олесю. Тут ещё странное появление молодых людей. В конце концов, она подумала, что даже лучше девочкам быть под её чутким присмотром.
- Проходите в зал, уберите со столика и на середину его, - скомандовала она гостям, пока сама лихорадочно искала на кухне что-нибудь съестное. – Слушайте, мы ж у вас собирались вроде как встречать, ничего не готовили, - сказала она, выходя к гостям с банками домашних заготовок. – Ой, какие на вас костюмы интересные!
- Они на маскараде были, - тут же выпалила Юля.
- Это костюмы космонавтов? – спросила Олеся, доставая из серванта скатерть.
Молодые люди, скромно присевшие на край дивана, растеряно молчали.
- Ой, что же это я! Девочки, и вы тоже! Может, для начала познакомимся, - Олеся расставляла посуду на самодельном небольшом столике. – Меня зовут Олеся.
- Захар, - поперхнувшись, сказал черноглазый брюнет.
- А я Пео… - начал улыбчивый кучерявый красавчик.
- Петя, - выпалила Юля
- Пе-ть-я, ну да, - кивнул он, помогая Олесе открыть банку с зимним салатом.
- Очень приятно. Ой, что у меня есть! – она метнулась в свою комнату и вынесла бутылку шампанского. – Настоящее, "Советское". Это мне клиент подарил, которого я стригла. Ёлка у нас не ахти какая, - кивнула она на обмотанные мишурой веточки в вазе, - зато шампанское есть. Ой, Наташка, включай скорее телевизор! Уже полдвенадцатого!
- Я не умею ваш телек включать. Там же проволокой крутить надо.
- Да ты просто в розетку воткни и всё. Мы что к нашим совсем не пойдём что ли? – обратилась она к Юле. – Потеряют ведь.
- Не пойдём. Я им позвоню сейчас, - ответила Юля, направляясь к телефону в прихожей. – Скажу, что нам с тобой веселее. Мы уже не маленькие, но и не совсем старенькие. Ты нам больше подходишь.
- Подожди, а как же дед Мороз?! Ведь мама - дед Мороз, а ты Снегурочка! Хотя у нас теперь есть целых два настоящих деда Мороза! Правда, ведь? Захар, вы смогли бы стать дедом Морозом? – спросила она, передавая ему бутылку шампанского.
- Я?! Наверное, нет, - испугано ответил Захар.
- Да тут ничего страшного! Ну, помните, как в детстве: "Угу, угу, какие у нас детки хорошие. Стишки, наверное, приготовили?" Что? К вам дед Мороз ни разу не приходил что ли?
- К сожалению, нет, - Захар передал бутылку Пеону.
- Нет, не приходил, - подтвердил Пеон в ответ на вопросительный взгляд Олеси, - но я думаю - это очень весело, - засмеялся он, с интересом разглядывая бутылку на свет.
- Её открыть надо, - подсказала Олеся.
- Стоп, стоп, Олеся! – начала Нати, разобравшись наконец с огромным Сырьевским "Кварцем". – Дедом Морозом будет тётя Лида, как договаривались. Всё как договаривались: и дед Мороз, и Снегурочка, потом малышей здесь укладываем. Мы всё сделаем и отлучимся на некоторое время. Главное, чтобы никто из них сюда не припёрся. Юлька, ты договорилась?
- Да. Они, похоже, и забыли про нас уже. Они там про Ельцина своего спорят, аж через телефон слышно.
- Кто спорит?
- Ну, папа с дядей Серёжей, как всегда. С тётей Лидой я поговорила, - отвечала Юля, сдирая вместе с Захаром фольгу с бутылки. – Да не тряси ты её ради бога!
- Олеся, мы уйдём ненадолго, но формально мы у тебя. Ладно? Пожалуйста! – Нати сложила перед Олесей руки лодочкой.
- Так! – Олеся встала. – Наташа, помоги мне.
Они прошли в комнату Олеси и Шурика. Олеся достала из комода кухонные полотенца и подала их Наташе, задержав её при этом за руку.
- Наташа, я знаю, ты серьёзная девочка, - сказала она, глядя в глаза Наташи. – Скажи мне, пожалуйста, кто эти люди? Вы давно их знаете?
- Это наши друзья.
- Они старше вас, я же вижу. Им, как минимум лет двадцать, если не больше! Это взрослые мужчины! Куда вы с ними собрались?!
Тут Наташа с ужасом округлила глаза:
- О, боже, Олеся, это совсем не то, что ты думаешь!!! Совсем, совсем не то! – она крепче взяла Олесю за руки. – Просто у нас одно важное дело! Ты даже не представляешь, насколько это важно, и КТО это! – ей очень захотелось что-нибудь рассказать Олесе, потому что было безумно стыдно из–за того, что Олеся подумала, будто они привели к ней своих кавалеров.
Но тут Нати увидела позади Олеси на стене прилепленную канцелярскими кнопками репродукцию картины, вырезанную из какого-то журнала. На ней было изображено некое мифическое существо и девушка с густыми волнистыми волосами. Надпись под изображением гласила: "Паллада и Кентавр", Сандро Боттичелли, 1482 год.
- Понимаешь, я не могу всего рассказать, мне запрещено говорить. Но поверь, не мне угрожает опасность, - сказала Наташа, сглотнув слюну.
Так и срывалось с языка: "Не мне, а всем нам угрожает опасность!" Но тут раздался оглушительный хлопок, звон разбитой посуды, Юлькин визг, а потом смех:
- Ура!!! Новый год!

6
- За минувшие сутки потерь в личном составе и боевой технике нет, - докладывал главнокомандующий Араис Афине.
Он сидел за длинным столом в зале заседаний, спиной к огромному открытому окну. Сагита хитрым маневром, отразившись в окне соседнего здания, оказалось точь-в-точь за спиной Араиса. Из-за легкого золотистого свечения казалось, что над головой главнокомандующего нимб. Афина сосредоточено слушала Араиса, прикрыв глаза, подперев крепко сжатыми в замок пальцами подбородок. Андриатийское солнце играло в её золотой диадеме и било в глаза. Это немного раздражало Афину, она недовольно морщилась.
- Мы пытались выйти на контакт с противником, но не получили ответа. Противник по-прежнему не предпринимает попыток нападения на наш флот, но при малейшем нашем движении к Земле открывает огонь. С большим трудом удалось эвакуировать с Земли раненых членов экипажа корабля "Аживетис". Обманными маневрами, через Орейфу мы увели силы противника от спасательного корабля. Обошлось без потерь. В минувшие сутки один из кораблей противника снова направился к Земле и, по последним данным, пока не возвращался к месту дислокации. У меня всё.
- Хорошо, - произнесла Афина, не поднимая глаз. – Как вы думаете, что они делают на Земле?
- Я не могу ответить на этот вопрос, - сказал Араис. – У нас не хватает разведданных.  К тому же было бы хорошо послать несколько кораблей на орбиту Земли, чего бы это ни стоило.
- По крайней мере, один многозначительно переглянулись.
- К-какая война? – поперхнулась Луес.
- Не далее орбиты Нептуна стоит громадный космический флот. Пока они не предпринимают активных действий, но угрожают захватить Землю! И мы вынуждены встать на защиту более слабых. Я не знаю, как возможно будет вас эвакуировать. Может, через переместитель лучше.
- Ты что с ума сошёл! У них переломы, у Евы сотрясение, голова болит, а мы в двухстах километрах от города! Мы и так тут на нелегальном положении. Благо у нашей дорогой бабушки есть такой замечательный друг Фёдор Иваныч – бывший фельдшер, а теперь, как это… – она растеряно оглянулась, - панционер. Он так нас поддержал! Нет, хотя бы раненых нужно вывозить на корабле!  корабль у нас есть, причём на самой Земле. Магноли Кембл, вы у нас отвечаете за связь с нашими людьми на этой планете, - после неприятной истории с кольцом у Афины появился официально-ироничный тон в общении с Маги, что весьма раздражало последнюю. – Что они говорят?
- Они говорят, что всё спокойно, ничего подозрительного вокруг них не происходит. Но Земля ничуть не меньше Андриати, а наши люди находятся лишь в одном из её уголков.
- Покажите где, - попросила Афина.
Маги подошла к большому экрану, на котором появилось объемное изображение Земли. Маги прикоснулась кончиком указательного пальца к определённой точке на земной поверхности, и карта тут же разложилась на плоскости:
- Вот, севеАживетисрное полушаАживетисрие. Огромное государство под названием СССР. Одна шестая часть всей земной суши, между прочим, - она обвела ладонью границы государства. – Они здесь, почти в самом центре этой страны, на пятьдесят пятом градусе северной широты и семьдесят третьем восточной долготы. Корабль, вместе с оставшейся для его ремонта Луес Кукренис, находится в отдалённом населённом пункте. А корабли фиксиян были зафиксированы здесь, здесь и здесь, - она указывала на области в Северной и Южной Америке, в Индостане, в Тихом океане, в Австралии. – Нам нужно глобальное наблюдение, а наш корабль вовсе не на ходу. На орбиту Земли мы проникнуть не можем, но на орбите Земли есть сами земляне! Станция "Мир", к примеру.
- Позвольте мне, - вступила в разговор Гея Комадо, глава как раз таки службы внешней разведки Андриати, но за долгие годы мира и благоденствия спецслужбы планеты превратились скорее в исследовательский институт других цивилизаций, и теперь им с большим трудом пришлось вспоминать свои истинные обязанности.
- Гея, а вы знаете, что ваше имя – это и есть Земля, согласно мифологии древних землян? Так ведь Магноли? – прищурилась Афина.
- О, - Гея сбилась со своей мысли, - нет, я не знала. Это любопытно. Но я сейчас хочу сказать следующее: вы говорите - наши люди. Наши люди – это космонавт и девушка весьма юного возраста.
- Но в этом возрасте человек вполне способен отвечать за свои поступки и принимать обдуманные решения, - парировала Афина.
- Но все же их нельзя считать надёжными агентами. К тому же их всего двое.  Я согласна с Араисом, что нужно сформировать профессиональную группу. И землян, в конце концов, эта заварушка напрямую касается! Нам нужно вербовать сторонников среди землян.
- Нужно выходить официально на мировых лидеров! Нам не обойтись без этого! – воскликнула Маги.
- Хорошо, я согласна, нужно привлекать землян, но не официально, - обратилась Афина к Гее, не глядя на Маги.
- Почему?! – воскликнула Маги.
- Здесь вопросы задаю я! – глаза у Афины стали блестящими и холодными, как алмазы в её короне.
- По-моему, вы стремитесь к диктату, милая Афина Паллада, - отчеканила Маги.
- Идёт война. А в войне побеждают диктаторы. Слабые проигрывают.
- Побеждают те, на чьей стороне правда, а не диктаторы! – Маги с шумом отодвинула стул и села на своё место. – Я была десять лет на Земле! Я знаю, что говорю!
Члены мирового правительства растеряно смотрели на эту перепалку.
- Правда за нами, - сказала Афина, вставая.
Она медленно обошла вокруг стола, заложив руки за спину. "Как легко превратить прочно установленный порядок в хаос. А когда вековой порядок рушится, рождается паника и раздор между людьми. Надеюсь, что за долгие годы стерильности, мы не потеряли иммунитет к опасным инфекциям", - думала она, глядя на своих притихших товарищей. Она остановилась напротив Магноли:
- Маги, а они знают про переместитель?
- Думаю, что нет.
- Значит, группу будем забрасывать через переместитель. Но больше машин для перемещения на Земле быть не должно! Они могут узнать про них, и тогда мало не покажется. Существующий переместитель нужно охранять. Нужен человек, который бы постоянно находился на месте телепортации. Гея, что собой представляют фиксияне? Могут ли они забросить агентов влияния на Землю или к нам?
- Что касается фиксиян, то мы очень мало знаем о них. Это существа обладают удивительной физической силой, но на людей они совершенно не похожи и видоизменяться не умеют. Они не смогут оставаться незамеченными на Земле или у нас. Хотя…
- Они могут вербовать агентов среди землян, - продолжил Араис. – Мы должны действовать на опережение. Землян довольно легко запутать и использовать в корыстных целях.
- Как можно быстрее разработайте план операции, - сказала Афина, обращаясь к силовикам. – И дайте мне всё же полную информацию по земным лидерам. Также при организации первичной базы, позвольте лично мне назначить туда своего человека. И не делайте скидок на возраст! Воспитывать их как-то надо, - последнюю фразу Афина пробурчала себе под нос.

7
6 января 1991 года, в воскресный смуглый вечер в квартиру Золотовых позвонили. Владимир Аркадьевич открыл дверь и ахнул:
- Мама?!
На пороге стояла заиндевевшая баба Физа с двумя хозяйственными сумками.
- Здравствуй, здравствуй моя сыночка-картиночка! – она взяла его за обе щеки притянула к себе и, многократно чмокая то в одну, то в другую щёку, приговаривала. – С Новым годом! С новым счастьем! Люся, айда сюда! С Новым годом! С новым счастьем!
- Баба! Баба! – прыгала Светка, попутно заглядывая в авоськи. – А тут что?
- Счас, - ответила баба Физа. – Я вам тут сальца привезла.
- Ой, мама, ну и сюрприз. Тащилась тоже. Ты же знаешь, у нас всё есть. У нас же дача, - ворковала мама Люда.
- Что там мясо растёт что ли? Жуёте сенаж свой. Будешь ты мне тут рассказывать!
Наташа, вырезающая до того вместе со Светой аппликации из цветной бумаги, застыла с ножницами посреди комнаты. Сердце её скололо от волнения. Улучив секунду, покуда родители занялись разборкой сумок, она дёрнула бабушку за рукав и дрожащим голосом прошептала:
- А где мама?!
- Обожди! – отмахнулась баба Физа. – Всё хорошо.
Чуть позже она наконец-то уединилась с девочками в их комнате для ночёвки.
- Ну, рассказывай, баба, зачем к нам пожаловала? Ты у нас не такой частый гость, - спросила Юля.
Глядя на взволнованную Наташу, баба Физа сказала:
- Ну что ты мечешься?
- А что с моей мамой?!
- Нет, ты интересная такая. Мне печку кто-то должен топить. У меня в подполе картошка.
- Моя мама печку топит?!
- А что твоя мать дура что ли? Топит, еще как. Кошек кормить надо. И ехать ей сюда незачем совсем. В общем, слушайте меня внимательно. Что без меня делать будете, не знаю? Задание нам из Центра.
- Из какого центра? – хором спросили девочки.
- Как из какого! Из Це-н-тра, - баба Физа неопределённо указала на потолок, - вы что, фильмов про Штырлица не смотрите? Короче так, нужно снять квартиру. Как можно быстрее. Мы с Люсей порешали, трёхкомнатная пойдёт.
- С какой Люсей? – нерешительно спросила Юля.
- С матерью ейной, - кивнула бабушка на Нати.
- Ты нашу маму Люсей называешь, - возразила Нати.
- А она и та, и та Люся - один хрен, - баба Физа вытащила из своей сумки чайную коробочку, извлекла оттуда очки, потом из свернутой конвертом газеты какие-то бумажки, послюнявила палец и стала перелистывать листки.
- Так, ага, чё это, читаем: "Я у-е-ха-ла в го-род". О! Вот чурка! Это я деду Фёдору записку оставила! Во, глядите, с собой припёрла! Навот, навот! – ворчала она, откидывая ненужные бумажки. - Ага, вот оно, наверное. Короче, как только мы квартиру найдём (а без меня, как вы её найдёте), надо встречу на даче вашей подготовить. Поняли? Десять человек прибудут к нам гостей, - она показала два раза пятерню с пухлыми пальцами. – Во, целых десять. Мы их на квартиру сопровождаем, и это надо им передать, - она отдала листок, исписанный затейливыми закорючками, Наташе.
- Что это? – спросила Наташа.
- А ты чё, по-ихнему не умеешь читать?
- Баба! Ну, ты вообще! Я с вами живу пока!
- Не ори на меня, - она забрала листок. – Это список запчастей на вашу "тарелку". Мы уж всё обыскали с матерью. И у деда смотрели для мотоцикла запчасти, и в Большеречье ездили, и машины она смотрела. Говорит, не такое у нас железо. И двигателей таких нет. Другой совсем, говорит, у нас тип двигателя. У нас, говорит, энергия идёт за счёт сгорания топлива, а у их за счёт силы гравитации и электромагнитного поля, - баба Физа подняла к потолку глаза, словно там был написан некий текст. – Сила гравитации и сила инерции идентичны, и обнуляя влияние одной, устраняем влияние другой. Поэтому их не расплющивает на больших скоростях. Тьфу ты, короче, в такой фигне всё соображает, а трёшку от рубля отличить не может. Я Таньке из магазина сказала: еще раз обдуришь её со сдачей, я тебе кысмы-то повыдираю! И что будет с деньгами на квартиру? Конечно же, свои пришлось брать! Куда вас девать? Говорят, потом всё отдадут. Как они отдадут, еслиф у них их нет?!
- Баба, - осторожно начала Юля. – Не отвлекайся. Где мы будем квартиру искать?
- Так девочки. Вот кто вы без меня? Одно пустое место. Нуль без палочки! Захаровну выгонять будем. Нече ей в трёхкомнатной одной прохлаждаться, ещё с роялем!
- Анну Захаровну? Ой, а она ведь совсем недалеко от нас живёт. Это хорошо, - Анна Захаровна была стариной подругой бабы Физы и бывшим главным бухгалтером целого речного порта, - только зачем её из квартиры выгонять? – спросила Юля.
- А чё ей старой там толкаться. Пусть в дом отдыха дует, белок кормит. Ваши, - бабушка снова ткнула пальцем в потолок, - обещали, что сочтёмся. В конце концов, у нас в стране хозрасчёт, ускорение и плеваризм. Вы мне лучше скажите, что мы будем нашим говорить? – она кивнула головой в сторону закрытой двери.
- Ой, бабушка, давай ничего не будем. Пожалуйста, пожалуйста! Ничего не надо! – наперебой защебетали девочки, складывая руки лодочкой.
- Пошто это? Они ведь могут нам помочь чего-нибудь.
- Ой нет, не надо с ними связываться. Ну, пожалуйста, пожалуйста. Они не так поймут всё, лишние разговоры расспросы. Ой, давай не будем, не будем!
- Ну ладно, - задумалась бабушка. – Может оно и к лучшему. Меньше знают – крепче спят. Война всё-таки. Дело-то сурьёзное.

8
Дух захватывало от восторга. Комната, наполненная молчаливыми людьми, разбирающими бесконечные баулы, плавала в тумане лёгкого головокружения. Словно ты разом оказался по ту сторону экрана внутри захватывающего шпионского фильма. Веера заграничных паспортов на тумбочках, неведомая аппаратура, иностранная валюта, расфасованная по пакетам. Кто ещё из ровесников может похвастаться, что видел такое! А главный-то у них мужчина деловой и рассудительный, правда, больно смахивает на китайца. Не чисто что-то с этими китайцами! Хотя китайцы мелкие и жёлтые, а этот не мелкий вроде и белый, а глаз-то длинный. Метис значит. А метисы, особенно русские с татарвой, они красивые…
- Позвольте вас, дорогая Анфиса Филосовна, на беседу, - прервал столь содержательные размышления бабы Физы командир Ирди, прибывший на Землю вместе со своей разведгруппой.
Именно его бабушка приняла за китайца, хотя если бы рядом с ним оказался истинный представитель монголоидной расы, они отличались бы, как и европеец с африканцем. Но людям свойственно приравнивать НЕ знакомое к знакомому и привычному.
- Однако рассчитаться со мной хочешь, - спросила баба Физа, когда они уединились в одной из комнат просторной квартиры Анны Захаровны, которая поняла всё без лишних разговоров по своей профессиональной привычке. – А то я свои все растратила уже.
- Всё восполним, - улыбнулся Ирди.
- Вот, всё как положено. Договор – 300 рублей на полгода, копеечка в копеечку… - сказала баба Физа, доставая из большого кармана платья свёрнутую вчетверо бумажку в клеточку, исписанную аккуратным почерком.
- Плюс дополнительные расходы.
- Ну… - кокетливо замялась баба Физа.
- Да ладно, мы вам так благодарны, - говорил Ирди, доставая из прозрачного пакета пачку двадцатипятирублёвых купюр. – Надеюсь, этого хватит? – он отсчитал двадцать штук. – Получается пятьсот рублей, я правильно понимаю?
- Ох, - бабушка приложила ладонь к груди. – Ведь фальшивые же, - добавила она, внимательно рассматривая купюры на свет.
- Почему фальшивые? Вы же нам давали образцы. Всё по-настоящему. Или у вас есть замечания?
- Да вроде одинаковые, - сказала баба, сравнивая неземную купюру со своей, извлечённую всё из того же карман. – Я так и знала, что фиолетовенькими рассчитаешься. Но ведь так не бывает.
- Как?
- Вот так!
- Послушайте, вы всегда можете рассчитывать на нашу помощь. Если с деньгами возникнут проблемы, обращайтесь. Но я думаю, всё будет в порядке. А теперь вы ещё кое-что мне подскажите, пожалуйста.
- Что? Опять? Ох, куда ж вы без меня. Как вы тут будете, не знаю, не знаю я.
- Я думаю, мы справимся. По крайней мере, Земля – это не Ривхарбора.
- А что там на Рив-хыр-хыр?
- У-у-у… - протянул Ирди, настраивая тем временем планшетный компьютер. – Не могли бы вы мне дать краткую характеристику некоторых мировых лидеров?
- Ой, про политику я не знаю. Может, вон, внучек спросите? А то я только Катани смотрю. Вот теперь сама, старая, залезла в заварушку похлеще, чем Катани.
- Анфиса Филосовна, вы человек, умудренный опытом. Неужели вам нечего сказать о лидере вашей страны, например. На фото вполне симпатичный человек, - и он повернул к ней планшетник с фотографией президента СССР.
Анфиса Филосовна ахнула:
- Этот-то?! Да это ж меченый царь! Ещё моя бабушка говорила: как придёт в Россию меченый царь, так хана всем придёт. Вот! Хана и пришла!
- Хана – это кто?
- А? А, ну это…конец всему.
- Я уверен, мы не допустим этого. Официально должность вашего правителя называется не меченый царь, а генеральный секретарь центрального…
- Знаю я! Ты что, пятно не видишь? – ткнула она пальцем в экран.
- Ну да…
- Как есть меченый царь. Это ж надо было такую страну развалить, а! Да цацкались с этими нахлебниками! Кормили их, кормили, а теперь оккупантами стали! Подождите, как прижмёт – все приползёте обратно! А ведь ты ещё учти, сколько катастроф: и Чернобыль, и Спитак, и Арзамас, и поезда – это что просто так, думаешь? Точно, как и написано: будут люди друг друга истреблять, будет с неба огонь всех жечь и камни падать. Я, конечно, всегда говорила, когда этот сидел там маразматик: "Да-ра-гие то-ва-ри-щи…" – она приставила кулаки к бровям и вытянулась, изображая кого-то неведомого Ирди, - что они прохлопают страну своими бурными аплодисментами. Всё прохлопали…
- Хорошо, вы скажите мне, где это можно прочесть, и обязательно ознакомлюсь с…
- Я ж откуда знаю, где читать?! Это старые люди так говорили. Что придёт Антихрист, а за ним всякие разные беды, всё порушится, всё развалится. И будет этот Антихрист меченный вроде как. А чем меченный - не знаю. В Библии, наверное, написано, но я пробовала читать, у меня ничего не получается. Не пойму ничего, хотя в Бога я верю и в Матушку нашу, Царицу Небесную. Но они у меня вот тут, - она приложила ладонь к груди.
Ирди что-то писал в это время в блокнот:
- Это очень занимательно, но про религию мы обязательно поговорим. Сейчас мы говорим о земных политиках…
- А вы-то вообще сами-то кто? От Бога ль вы? А может тоже? В Бога-то верите?
Это вопрос вызвал в Ирди смятение. Он не мог направить разговор в нужное русло и не получал необходимой информации. Ирди нервничал:
- Я даже не могу понять ваш вопрос, Анфиса Филосовна? Что значит - верим мы в Бога или нет. Разве кто-то может подвергнуть сомнению существование Бога, а значит существование и смысл самой жизни?
Теперь уже баба Физа впала в ступор:
- Хм, ну вот как-то подвергают люди. Учёные, между прочим, сумневаются.
- Так, - вздохнул Ирди, - я так понимаю, тут очень важная и отдельная тема для разговора. Но сейчас мне нужно узнать, с кем из земных лидеров можно выйти на связь?
- О! А оно тебе надо?
- Хотелось бы! Именно поэтому советуюсь с вами. Как насчёт лидера другой державы?
- Это кого? Цереушника что ли?
- Простите как? Це-ре… - Ирди склонился над блокнотом, пытаясь написать странное слово.
- Шпиона то есть. У-у-у, хитрая змеюка! Развалил страну, зараза!
- Как?! И этот развалил свою страну?
- Да не свою, а нашу!
- Подождите, вы же говорили, что ваш правитель всё развалил?
- Да ты прям, как маленький! Вместе и развалили. Ты что не видишь, что наш – это ихний шпион.
- Пока я не могу однозначно утверждать то, что ваш правитель американский шпион, как и то, что он посланник сил Тьмы. Я только первый день на Земле.

Ника Паллада поочерёдно нажимала клавиши "рояля" Анны Захаровны, на поверку оказавшегося пианино. После каждого извлечённого звука она наклоняла ухо и долго прислушивалась.
- Ты что никогда пианино не видела? – спросила Юля, вращаясь на круглом табурете рядом.
- Нет, такого я не видела. Он такой удивительный, - ответила Ника, рассматривая пианино со всех сторон. – Это же не компьютер. Как же он играет?
- Ха, я могу "Собачий вальс", - Юля подвинула табурет к инструменту и бодро начала играть.
- Собачий вальс! - засмеялась Ника под весёлые аккорды впервые на Земле, потому что настроение у неё на этой планете было препротивное.
- А Натаха может красивую музыку. Ну, сыграй как её…- обратилась Юля к Нати, которая стояла, облокотившись на пианино.
- "К Элоизе" Людвиг Ван Бетховен, - ответила Наташа, деловито усаживаясь к инструменту и выпрямляя спинку.
Она заиграла. Через несколько секунд в комнату осторожно стали заглядывать лица других андриатийцев. Они внимательно вслушивались в музыку.
- Как красиво, - произнесла Ника, приложив ладони к губам, неожиданно для неё на глаза почему-то навернулись слёзы.
- О, ты ещё "Лунную сонату" не слышала! – сказала Юля.
- Фу, не могу до конца, там сложно, - Наташа сбилась с темпа.
- А вот эту - "Лунную"? – спросила Ника.
- Нет. Ты что, я не умею, - ответила Наташа и покраснела.
- Как-то не задалась нам музыкалка, - пояснила Юля. – Там много заниматься надо, а мы не хотели, - пожала она плечами.
- У нас есть такие инструменты, струнные – Ника обвела в воздухе контур.
- Арфы что ли, - предположила Юля, - тоже красиво играют.
- Да красиво, - подтвердила Ника, - а ещё, такие, как же по-вашему, дудочки, - Ника снова старалась изобразить музыкальные инструменты руками.
- А скрипки? – спросила Нати.
- Скрипки?   Может и есть. Не могу сказать. Ведь у нас, в основном, музыку делает компьютер. Так проще, - смутилась Ника.
- Ого, уже одиннадцать, - Наташа посмотрела на большие часы с настоящими гирьками на стене, за окном вовсю властвовала зимняя ночь, - А где же наша баба? – встрепенулась Наташа.

Ирди с бабушкой, словно шахматисты, сидели напротив другу друга и горячо спорили, но почему-то шёпотом. Щёки их раскраснелись, а планшетный компьютер одиноко валялся на большой кровати с кованными, витыми спинками.
- Вот посуди сам, - доказывала что-то бабушка, - взять тех же китайцев. Знаешь сколько их? Их мильярд! Вот на таком пятачке. И все жрать хочут. Я когда на Дальнем востоке работала, так они через границу пешком ходили за лягушками! У себя всех уже сожрали, так к нам лезут с корзинками. И ты думаешь, что они потерпят, что у нас столько земли, столько воды. Конечно, они на нас зуб точат.
- Ну, а почему бы вам действительно не помочь им, если они нуждаются? Почему бы не пригласить их пожить здесь, если на их родине тесно?
- Это с какой стати?! Допомогались уже! Остались с голым задом! Да ты пойми: это же наша страна. Мы же её вот этими самыми руками по крупицам строили для себя, для того, чтобы дети наши жили. А ты: взять и запустить сюда каких-то голодранцев. Что ты думаешь, они на нас смотреть будут? Их только запусти - через месяц ни одно русского не останется. Они всех изведут.
- Да вот именно этого я и не понимаю! Зачем вы делите друг друга? Зачем вам границы и заборы? Вы же родились на одной планете. И вам некуда деваться от самих себя. Да, вы рождаетесь в разных климатических условиях, в разной местности и именно поэтому вы – разные. Но это всего лишь разные наборы генов и только. Корень-то у вас один. И планета у вас одна. Она принадлежит только вам. Вы должны быть свободными, счастливыми у себя дома. Именно Земля ваша родина – только она! Это, в конце концов, глупо, живя в одном доме, разбежаться по разным комнатам, закрыться и молча ненавидеть друг друга. Почему вы каждый так зациклены на себе?
- Да что же ты говоришь, мил человек! Да разве ж мы-то и зациклены на себе! Да мы всю жизь только и делали, что строем, как гусаки, шли к светлому будущему. Последние штаны с себя снимали и отдавали в закрома родины или, там, на помощь, как ты говоришь, братским народам. Вот, - она достала из кармана денежную купюру, - вот этот хрен лысый так и хотел, как ты. Объединяйтесь пролетарии всех стран. Мир, равенство и братство – тьфу!.. - тут баба Физа вставила загадочное, но очень эмоциональное слово, показав при этом фигу, - пролетели пролетарии, как фанера над Парижем! Пинка под зад, живите как хотите в светлом будущем, а мы будем кооперативы строить!
- Стоп! Стоп! У меня очень много пробелов в вашей истории. Значит, попытка объединения все же была?
- Ещё б не было!
- И что?
- Я ж тебе счас токо сказала – всё! – она развела руками. – Разбегаются! Тараканы под диваны, а букашки под кровать!!!
- Значит, ничего не получилось. Значит, в чём-то была ошибка…гм…
- Да потому что ведьмаковская власть всё это! Антихрист!
- Как?! И этот тоже?!
- Да, с них всё и началось! Это они Бога отменили, я тебе рассказывала уже.
- Так, так! Вот она – ниточка. Взяли и отменили Бога, то есть Вселенную. Вселенной нет, а есть одна Земля. Земля бесконечная, вечная, плоская. И на этой Земле можно делать, всё что угодно и с кем угодно. Ведь жизнь одна, а после жизни ничего нет. Так? Так они думали, вероятно?
- Ты погоди, милый, не гони коней. А ведь до них что было, я ещё не рассказывала тебе. И до них объединяли. В веру свою обращали. С именем Бога объединяли, да так объединяли, что целые народы истребляли.
- Именем Бога истребляли целые народы?!
- Ну, можь, не народы, но полегло людей тьма тьмущая.
- Так…- протянул Ирди. – Тут всё намного сложнее, чем я думал. Хм… И как только такое возможно: на такой незрелый ум, такой технический прогресс? Ведь вы хорошо развиты в науке и технике, но ваша внутренняя жизнь довольно запутана, а вы ведь не совсем примитивный вид. Вы же всё это знаете про космос. Почему вы считаете, что вы одни, что вы центр Вселенной? – Анфиса Филосовна пожала плечами. – Вы в плену собственных стереотипов и заблуждений. Ваше мышление сужено до пределов двухмерной плоскости. Вы и представить не можете, что у вас над головой целый мир. Всю свою энергию вы выплёскиваете на бессмысленные внутренние конфликты!
- Ох, красиво ты говоришь! Складно! Так и наставь нас на путь истинный!
- Любое вмешательство в развитие цивилизации – это зло. Даже, если не совсем нравится эта цивилизация. У каждого свой путь. Можно лишь подсказать словом, да и то весьма осторожно. Слово - мощное оружие. Никогда не знаешь, чем то или иное слово обернётся.
- Те, кто хочет воевать с вами и с нами – вот это зло, так?
- Несомненно. Столь агрессивное вмешательство – это вообще нонсенс!
- Но еслиф, у каждого свой путь, зачем же вы нам тогда помогаете?
Ирди задумался и вздохнул:
- Если зло не остановить вовремя, оно пойдёт дальше. Не поможем вам, зло поглотит вас, ещё более разрастётся и примется за нас, а потом ещё и ещё. Цепная реакция, которая может стать неуправляемой. И что тогда?
Бабушка и Ирди посмотрели в ночное окно на тёмные небеса и замолчали. Дверь в комнату тихонько отворилась, и показалась Юлино лицо.
- Баба, вы очень заняты? – прошептала она.
- Ах, уже довольно поздно, - встрепенулся Ирди, - вам пора отдыхать.
- Счас, счас идём, - ответила баба Физа. – А что с этим-то делать? Как же нам их доставить в деревню, - обратилась она к Юле, кивнув в угол комнаты, громоздились различного размера пакеты и коробки.
- А что это? – спросила Юля, в комнату тем временем зашли любопытные Нати с Никой.
- Запчасти на "тарелку"! – ответила бабушка.
Девочки молча уставились на пакеты. Ника ухмыльнулась и вышла.
- Есть одна идея, - протянула Нати, - можно опять обратиться к Олесе. Я думаю, она вполне надёжный человек.
- На черта нам твоя Олеся? - возразила бабушка.
- У неё машина есть, - ответила Нати, - только она зимой на ней не ездит, но, я надеюсь, нам не откажет.
- Сама ездит? – удивилась бабушка. – Девка? Ну и ну.
- Что-то с деталями у нас упущение. Насчёт "Аживетиса" у меня задания не было, - сказал Ирди. – Но если вы не справитесь, мы обязательно что-нибудь придумаем.
- Справимся, - уверенно ответили девочки.
- А та, что за цаца? - спросила баба Физа у Ирди про Нику.
- Это Ника Паллада, - ответил Ирди. – Она будет тут постоянно. Будет связным, будет следить за переместителем. Её мать отправила сюда на перевоспитание, - зашептал он бабушке на ухе.
- На перевоспитание? Сюда?! И она будет здесь одна? – ахнула баба Физа и засмеялась. – Нет. Надо Захаровну возвращать раз такое дело.

9
Олеся всё более удивлялась своим соседкам. Сначала их странное поведение на Новый год. Теперь их неожиданное предложение скататься в выходные, в аккурат перед Старым Новым годом, за двести километров от города.
В стареньком "Москвичонке" Олеся буквально выросла. Куда они только не мотались на нём с любимым папочкой: и на дачу, и за грибами, и на рыбалку. Рулила Олеся лет с четырёх: сначала на коленях у папы, а потом уж и сама. Ах, как ей хотелось побыстрее вырасти и стать самостоятельным, полноправным водителем! Она заботливо протирала стёкла тряпочкой и пылесосила в салоне. Главное, у них был "Москвич -412 Комби" приятного песочного цвета, а это казалось Олесе просто шиком, по сравнению с квадратными "Жигулёнками", неуклюжими "Волгами" и колхозными "Нивами". Даже появившиеся восьмёрки не вызывали в ней восторга, потому что они были всего лишь трёхдверные.
Олеся по своей детской наивности долгое время ничего не замечала, а однажды, когда ей было лет пятнадцать, папа как-то сбивчиво, заикаясь, что-то промямлил, не глядя Олесе в глаза, собрал свои вещи и улетел в соседний город на крыльях новой любви. Весь мир для Олеси потускнел, накренился. Самый лучший друг, самый любимый человек оказался предателем, да ещё и трусом. Машину он, правда, не забрал и гараж тоже. Не возьмёшь машину с гаражом в самолёт. Олеся с мамой хотели было её продать, но владельцем-то был отец, а он никак не отзывался, да и вообще куда-то пропал. Да и мама особо связываться с ним не хотела. Гараж очень даже хорошо пригодился под домашние заготовки и всякий хлам, а машина там стояла в придачу. Когда Олеся достигла совершеннолетия, она решила, что пора вступать в наследство. Она сама связалась с отцом, который к тому времени жил у своей престарелой тётушки. Новая любовь как-то чересчур быстро прошла, но домой он не вернулся. Оно изредка позванивал, присылал деньги, но встреч избегал. Олеся справедливо полагала, что он боялся.
Узнав, что Олеся хочет водить машину, он несказанно обрадовался и впервые за долгие годы пришёл домой. Когда она увидела его поседевшего, ссутулившегося, она тут же забыла все свои обиды. Она любила его, как прежде, даже ещё сильнее. Они вместе оживляли любимую машинку, после столь долгого простоя, и Олесе казалось, что совсем скоро вернутся лучшие времена, что они снова будут вместе и заживут ещё более счастливо, потому что ещё и Шурик появился, а дед души в нём не чаял. Олеся получила права и лелеяла тайный план примирения папы с мамой.
Водительский стаж у неё был всего ничего, поэтому зимой ездить она немного опасалась, но соседкам Золотовым отказать не могла. Тем более отвезти бабушку, тем более, хоть она и отказывалась, они всучили ей приличную сумму денег. Потом они загрузили полный багажник какими-то коробками и пакетами, да ещё часть пришлось мостить на заднее сиденье вместе с девочками. Олеся с любопытством осмотрела некоторые из пакетов, и ей показалось, что в пакетах некие детали. Субботним вечером они тронулись в путь. Олесе было вдвойне тревожно: мало того, что зима, гололёд, да ещё ехать надо было в тёмное время суток, но виду она не показала.
- Вы часом не спекуляцией занялись? – спросила она своих пассажирок о коробках.
Но они обошли её вопрос упорным молчанием. Олеся хмыкнула и больше ни о чём их не спрашивала.
На следующее утро, как рассвело, сёстры Золотовы обратились с ещё более удивительной просьбой. Они попросили Олесю подвезти их к лесу. Олеся остановила по их команде машину на трассе возле заснеженной дорожки, уходящей в чащу. Девочки сгрузили на прихваченные с собой большие железные санки, с которыми дед Фёдор ходил за водой с флягой, часть коробок. Однако много чего ещё осталось в багажнике.
- Ой, Лесечка! – обратились девочки к ней. – А ты не могла бы нас здесь подождать? Мы скоро придём и остальное заберём.
- Конечно же подожду. А куда вы? Надолго? А то бензин-то сгорает.
- Мы рассчитаемся за бензин, не беспокойся.
- Я не про деньги. Холодно всё-таки, вдруг заглохнет машина.
- Хорошо, хорошо, мы постараемся побыстрее, только подожди.
И они взяли санки и скрылись в лесу.
- Тьфу ты, шпионский роман какой-то, - проворчала Олеся.
На улице был мороз, хотя небольшой. Видимо вскоре намечалась оттепель. Небо было серое, низкое. Олеся включила самодельную магнитолу, откинулась в кресле и закрыла глаза. Она очень устала за столь дальнюю дорогу. Изредка по трассе проезжали тяжёлые лесовозы, оставляя за собой снежную змейку. Олеся начала дремать под песенку о беззащитных белых розах.
Неожиданно музыка стихла вместе с шумом мотора. Олеся испуганно открыла глаза:
- Эй, эй, ты чего? – она повернула ключ.
Машина абсолютно никак не реагировала. Заглохла магнитола, не работала печка. Олеся запаниковала:
- Да что ж за фигня! – она запахнула пальтишко и выскочила на улицу.
Открыла капот и растеряно туда заглянула:
- Только не зимой, только не зимой! – прошептала она чуть не плача.
Она вернулась на сиденье, не закрывая капота, и снова попыталась завести машину. Но тут в правом зеркале кое-что привлекло её внимание. Она снова вышла и стала внимательно смотреть в небо. Надо сказать, что в этом месте, за пару километров от деревни, областная межпоселковая трасса делала крутой изгиб и бежала дальше строго на север. С двух сторон трассу окружал густой лес, но с одной стороны лес обрывался крутым склоном и уходил на обширную луговину, которая упиралась в широкую реку. За просторным лугом, вдоль реки, у самой воды были густые заросли тальника. В нескольких сотнях метров от Олеси из леса выходила высоковольтная ЛЭП, пересекала трассу и спускалась к реке, гигантскими опорами перешагивала реку и спешила дальше. Так вот, строго над линией ЛЭП двигалось нечто необычное. Это был крупный шарообразный объект. Он шёл по нижнему краю туч и практически сливался с ними, потому что был такого же серовато-белёсого цвета. Лохмотья туч змеевидно вращались вокруг него и опускались к лэпке, вызывая лёгкие вспышки. Объект абсолютно бесшумно и чрезвычайно медленно перелетел через дорогу, вошёл в лес и скрылся из виду, опускаясь к реке. У Олеси буквально отвисла челюсть. Самое интересное было то, что, когда объект находился над дорогой, мимо проехал рейсовый автобус. Но пассажиры с большим интересом пялились не на шар, а на Олесю, застывшую на обочине.
- Да, что ж вы, ослепли что ли! – выкрикнула Олеся вслед автобусу.
Тут неожиданно сама собой завелась машина, заиграла музыка и даже печка в салоне включилась сама. Олеся сначала бросилась к дорожке, по которой ушли девочки:
- Эй, девчонки! Вы где?!
Никто не отзывался. Она села в машину и ударила по газам. Через пару километров Олеся спустилась под гору на расчищенную дорогу, ведущую к зимней переправе. Шар на луговине был виден, как на ладони. Он также медленно плыл вдоль ЛЭП, при этом чётко повторяя рельеф местности: чуть поднимаясь над гривами и снижаясь над ямками. Олеся ехала по петлявшему зимнику, отмеченному жердями с красными флажками. Когда она выехала на луг, то с ужасом поняла, что и для НЕГО она, как на ладони. Крепче сжав руль с меховой накидкой, она продолжала следовать за объектом. Машина ехала, но с трудом, постоянно заедало сцепление. Тут, к счастью для перепуганной девушки, начались заросли тальника, но машина снова встала. Олеся выскочила и попыталась спрятаться за большим сугробом. Ей прекрасно было видно объект, он ещё не долетел до берега. Тучи тем временем поднялись, стали разрываться, и тут Олеся заметила, что не одна наблюдает за шаром. В просвете туч она увидела ещё один объект! Он был довольно высоко и походил на блюдце с крышкой, окружённое металлическим сиянием с оранжевым ореолом. Он висел неподвижно. Тут шар, словно тоже увидев "блюдце", остановился и стал подниматься вверх, а "тарелка", напротив, опускаться вниз. Потом они зависли друг перед другом и стали вращаться по часовой стрелке. При этом облака стали расступаться вокруг них, словно их отталкивало от объектов. "Тарелка" была приблизительно в два раз больше шара в диаметре. Неожиданно шар метнул в "тарелку" сгусток красных молний и тут же сам вспыхнул пурпурным огнём. "Тарелка" ловко увернулась от удара, резко снизилась и промчалась прямо над Олесей, едва не касаясь верхушек деревьев. Дрожа от страха, Олеся успела заметить россыпь сигнальных огней над собой и почувствовать, что её буквально волочит по снегу за "летающим блюдцем", её волосы встали дыбом. "Тарелка" снова взметнулась ввысь, таща за собой шлейф искрящегося снега. Она на секунду зависла, а потом так резко ушла вверх, что через доли секунды в небе сверкнула всего лишь маленькая оранжевая звёздочка. Шар, словно подумав, стоит ли пускаться в погоню, повисел над лугом и вдруг резко кинулся в реке, и Олеся с ужасом услышала страшный треск. В небо взметнулись ледяные глыбы и брызги. Шар нырнул под воду!
Олеся выбралась из сугроба, в который почти зарылась. Дрожащими руками повернула ключ. На узкой дороге тяжело было развернуться, но чудо советского автопрома упорно разрывало все сугробы, добиваясь цели. Снег вокруг стал чёрно-серым, словно его осыпали золой из печной трубы.
На зимнике по-прежнему никого не было, хотя Олесе очень хотелось, чтобы ещё хоть кто-нибудь подтвердил ей её видения! Она со всей возможной скоростью ехала обратно на трассу. Когда поднималась в гору, оглянулась назад. На лугу было большое пятно перепаханного серого снега, а на реке зияла огромная круглая полынья.
Она подъехала к месту, где оставила девчонок. Там по-прежнему не было никого.
- Эй!!! Ау! Где вы?! Девчонки!!! – безуспешно кричала она, пробираясь глубже в лес по их санному пути. Он вообще свернул с тропинки в самую чащу. Олесе было очень тяжело пробираться по снегу. Она вспотела, потеряла шапку, но ничуть не задумалась, почему она не видит никаких других следов, кроме санного. След вывел её на обширную поляну и оборвался.
На поляне не было никого и ничего. Только громадная округлая проталина, словно на снег поставили большую горячую кастрюлю. Протаяло до самой земли, которая выглядела высохшей и комковатой, словно в сильную засуху. По краям в проталину стекали небольшие ручейки, с мохнатых хвойных лап тоже капало. Олеся ахнула, закричала и бросилась назад:
- А-а-а!!! Похитили! Похи-и-тили-ии!

Баба Физа с дедом Фёдором мирно мили чай из самовара, разливая его по чашкам, а потом из чашек в блюдца. Они дули на блюдца и размачивали в чае кусочки сахара или сушки вприкуску. Неожиданно в избу ворвалась запыхавшаяся Олеся: растрепанная, без шапки, на её пальто и на штанах висел снег мокрыми грязными комьями:
- Бабушка! Что я сейчас видела!!! НЛО! Сначала круглый шар летел, потом к нему пристала "тарелка". Потом этот шар как жахнет по "тарелке"! И ушёл прям в Иртыш! А "тарелка" исчезла и девчонки тоже!!! – взвизгнула Олеся.
Баба Физа застыла с блюдцем в руке и куском рафинада во рту, а дед Фёдор произнёс:
- Етить твою…
- Что теперь делать?! – вопила Олеся.
Но тут дверь снова открылась, и в комнату вошла блондинка в серебристом костюме, которую Олеся вечером не видела, а за ней девочки в своей обычной зимней одежде. Они были напряженны и тоже запыхавшиеся.
- Люсь, чё случилось-то? – спросила бабушка.
- Уже всё в порядке. Мы заметили неопознанный объект, решили проследить, но он нас тоже заметил и атаковал. Мы ушли. Девчонки у нас просто чудо! Они здорово мне помогли. Я бы сама не справилась. Всё-таки корабль рассчитан на четырёх человек. Я говорила им, что делать, и они понимали меня с полуслова. Да уж, попали в переделку, - она вытерла пот со лба.
- Фу! – выдохнула баба Физа и поставила блюдце на стол, а Олеся прислонилась к печке, не удержалась и плюхнулась на скамью, стоявшую рядом.
Луес заметила Олесю, улыбнулась и протянула руку:
- Здравствуйте, я Луес.
- О-олеся, - протянула Олеся. – Так это были вы?!
- Ты что видела нас? – удивилась Луес.
- Ещё бы! Такое светопреставление грех не увидеть!
- Но ты не должна была, - Луес наклонилась к Олесе, пристально вглядываясь в глаза, она провела рукой по её лицу. – Ты обладаешь удивительными способностями. Ты можешь видеть в нетипичном диапазоне, цены б тебе не было в научной экспедиции. И давно это у тебя?
- Что? – Олеся чувствовала, как с её пальто стекала вода и волосы прилипли к вискам, и не понимала зачем, собственно, она отвечает на вопросы этой женщины.
- Ты видела раньше что-нибудь необычное?
- Такое первый раз!
- А другое: видения, призраки?
- Призраков? Видела, - Олеся зашептала. – Это долгая история.
- Так, раздеваться и чай пить, - скомандовала баба Физа. – Потом по порядку всё и расскажите.

10
Пеон и Захар коротали очередные часы в дозоре. Основные силы андриатийцев располагались на огромных кораблях-носителях, которые медленно вращались вокруг Нептуна. С них в определенные периоды взлетали небольшие дискообразные корабли, которые несли вахту в военном коридоре, наблюдая за силами противника. Корабли менялись в строгом порядке, чтобы ни на минуту не оставлять врага без внимания.
- Ну и долго это ещё будет продолжаться, - ворчал Пеон. – Что ж это за война?! Сидим и пялимся на друг друга. Почему не разбить их сразу к черту?! Что с ними церемониться!!!
- Да уж! – поддакивал Захар.
И тут, о чудо, поступила команда готовиться к массированному наступлению. К Земле приближался огромный крейсер фиксиян. Вероятно, они готовились к десантированию. Нужно было пробить оборону противника и остановить корабль, во что бы то ни стало. На помощь с андриатийских баз спешило множество мобильных отрядов.
Фиксияне проморгали атаку, и нападение стало для них неожиданностью, поэтому первую линию обороны андриатийцы пробили легко. Пеон с восторгом маневрировал между неуклюжих фиксиян, а Захар с удовольствием жал на гашетку, стреляя по опостылевшим шарам из новой пушки, присланной с Орейфы-Меркурия. Через несколько часов боя шары, которых оружие андриатийцев вовсе не разрушало, а дезориентировало и сбивало с курса, дрогнули и стали выныривать из коридора. Экипаж "Диласа" в составе Пеона и Захара в первых рядах бросились в погоню. Они вынырнули из коридора и увидели, что находятся у Земли. В пылу погони они смутно уловили, что летят над пустынной поверхностью вечной подруги голубой планеты.
- Смотри-ка, - сказал Захар, по щекам его стекали струйки пота. – Вон она, база, я вижу её!
Тут взъерошенный Пеон тоже увидел, что огромный сигарообразный объект словно пытается прилуниться, и в это же время на его борт в спешке причаливают испуганные шары. Основная заварушка осталась в стороне, и фиксиянский носитель никто, кроме "Диласа" не наблюдал.
- Давай! – крикнул Пеон, и они направились к сигаре.
Они атаковали гигантский корабль, словно назойливый комар. И было видно, что это нервирует гиганта. Он пулял в них огненными сферами.
- А у них оружие класса Б, - заметил Пеон. – Они могут нас погубить.
- Не тут-то было! – ответил Захар, давя на гашетку.
Неожиданно сигара сделала резкий разворот на девяносто градусов, стремительно рванула вверх и исчезла.
- Что это было? – удивился Захар.
- Там какой-то коридор что ли? - Пеон направил свой корабль точь-в-точь по траектории сигары, но никакого коридора не было.
Они некоторое время летели над поверхностью Луны.
- Они знают ещё какие-то способы перемещения, а все их считали недоразвитыми, - произнёс Пеон.
- Смотри-ка, что это за штука там ползает? – по Луне двигался какой-то паукообразный аппарат.
- Может, это земляне?
- Давай на всякий случай шарахнем. Вдруг это какая-нибудь передающая станция фиксиян. Они ведь зачем-то спешили сюда. Людей всё равно там точно нет, он слишком мал.
- А, давай!!!
Они шарахнули и вывели из строя аппарат, не зная, что ввели в большую печаль одно важное учреждение на Земле.
- Слушай, эти собаки, кажется-таки, вывели из строя наш генератор. Мы теряем энергию. Может прилуниться и посмотреть, - сказал Пеон.
- Лучше уж приземлиться, там хоть воздух есть. Дотянем? – спросил Захар.
- Постараемся.

- Это особое биополе, оно накрывает корабль своеобразным куполом, генерируя те частоты, которые человек не улавливает. Фиксиянский корабль тоже обладал такой штукой. Его заметили не мы, а наши приборы. Ну, а дальше ты знаешь: попытались выследить, но попались, - рассказывала Луес Олесе, когда подходил к концу третий самовар чаю. В окна струился зимний вечер, девчонки, обнявшись, спали на одной кровати после столь опасного приключения. Бабушка смотрела "Спрут" по телевизору. – Защиту можно пробить. Животные, например, довольно легко это делают. Да и человек с развитым внутренним зрением может. К счастью, не все существа во Вселенной обладают подобными способностями, и в этом случае наша защита эффективна. Как видишь, эффективна она и на Земле. Я заметила, здесь люди совершенно не развивают свои ментальные возможности, а многие и вовсе утратили. Тут всё больше заботятся о внешней стороне, о физической материи. А ведь духовную материю также надо поддерживать в форме, как и физическую, иначе она атрофируется, как мышцы при неподвижности. У тебя же, видимо, внутреннее зрение развито от природы.
- Наверное, - ответила Олеся и отхлебнула из кружки вкуснейшего чая с малиной и утёрла разгорячённые щёки платком. – Тут главное то, что мне никто никогда не верил. Сначала, когда я играла маленькая с домовым, все говорили, что это детские фантазии, а я видела его и совершенно не боялась. Он такой невысокий, метр с кепкой, как говорится, мохнатенький, ходит на задних лапках, а на лапках коготки. Но он никогда мне не делал ничего плохого! Ещё я знаю, что у меня есть ангел-хранитель. Это малюсенькая девушка. Она часто за моим правым плечом в белом длинном платье. Маленькая я называла её феей, но теперь, благодаря маминым книжкам, я знаю, что это ангел. Я часто говорила с ней, она не могла отвечать голосом. Она рисовала мне послания моей же рукой. А однажды ночью, когда двоюродный брат был в армии, а мы были в гостях у его семьи, я увидела, как что-то белое, аморфное, как медуза, влетело в его комнату. При этом, хотя на улице было тепло, в комнате стало холодно, холодно. На следующее утро мы получили телеграмму - он погиб в Афганистане. После этого я постоянно стало видеть каких-то покойников: родственников или знакомых. Они приходили, ничего не говорили, но после обязательно случались какие-нибудь неприятности. Взрослые говорили, что это дурные сны, что это из-за стресса, лечили меня, но я всё равно их видела. Они надоели мне. И я потребовала, чтобы они убирались немедленно и никогда не приходили больше ко мне. Я так строго говорила, что им меня не победить! И они взаправду исчезли. Уже много лет я никого не видела: ни хороших, ни плохих. Вот сегодня увидела вас. И сейчас меня не оставляет ощущение, что ты тоже фантом. Что у меня снова видения. Разве могут инопланетяне вот так, запросто, быть на Земле?
- Ты стала взрослой, и твой прагматизм заставляет тебя не верить своим же собственным глазам. Мы не призраки. То, что ты можешь видеть невидимое помогает тебе пробить нашу защиту. Только и всего! Я так же реальна, как и ты, - Луес тронула её за руку и засмеялась. – Я живу вместе с тобой в ЭТОМ мире. И, как ты смела убедиться, здесь не только я и ты. В это же самое мгновение в другом мире совсем другая жизнь и возможно существа оттуда не верят в наше с тобой существование. Мир не черепаха на трёх слонах и не маленький шарик по имени Земля, и даже не галактика Млечный путь. Назвав его слоёным пирогом, я всего лишь приближусь к истине. В каждом слое есть свои дырочки, в которых тоже кто-то живёт. Ангелы и демоны существа не с других планет, а из других миров. Назвать их параллельными тоже неправильно. Ты же знаешь, что они спокойно пересекаются. Миры разные, но Вселенная у нас одна.
- Моя мама теперь верит в Бога, но не верит в инопланетян.
- Может, она просто не думала о нас. В Бога она тоже когда-то не верила. Вся проблема землян в том, что вы пытаетесь не объединять, а разъединять очевидное!

Сквозь облака показались горы, покрытые густым сочным лесом. Корабль плыл над зелёными лощинами, через которые мчались бурные ручьи водопадами низвергающиеся с гор. По долинам стелилась голубоватая дымка. Вокруг не было ни намёка на человеческое жильё. Вдруг среди леса, между скалистых гор, показалась расчищенная площадка, полуразрушенные строения. "Дилас" сделал несколько кругов, но люди не появились.
- Похоже на заброшенный аэродром, - произнёс Пеон, - как раз то, что нам нужно.
Они благополучно приземлились на заросшей взлётной полосе. Прежде чем осмотреть свой корабль, стали изучать окрестности. Кругом валялись полупустые бочки из-под горючего, осколки стёкол. Мёртвые ангары зияли оконными проёмами и скрипели провисшими дверями. Захар взял палку и постукивал ей по бочкам, переворачивал клочки картона. В опустевших зданиях прорастали лианы, и было полно разнообразной живности, которая пищала, кричала и ухала. Пеон решил прогуляться вглубь леса:
- Смотри-ка в той стране, в которой мы недавно были, лютовала зима, а тут лето, - крикнул он Захару.
- Всё правильно. Мы ближе к экватору этой планеты. Видимо, ось её вращения так расположена, что у экватора лучи Солнца лучше прогревают поверхность. Может не стоит заходить далеко в заросли? Там могут быть хищники.
- Пойдём, посмотрим. Там что-то есть.
Они с трудом пробирались через густую растительность. Над головой был плотный купол из листьев, с веток свисали диковинные цветы, за ноги хватали лапы корней. Лес был наполнен свистящими, щёлкающими звуками. С деревьев взлетали разноцветные птицы, ужасно крикливые. Захар достал из кармана фотоаппарат и стал фотографировать большого ярко-пятнистого паука. Через кусты с визгом пронеслись мохнатые животные, расположились над головами инопланетян и подняли невероятный гам.
- Обезьяны, - сказал Захар, он попытался их сфотографировать, но они с испугом бросились прочь.
 - Смотри! – крикнул Пеон.
Среди деревьев виднелась полуразрушенная постройка. Опутанная лианами, заросшая прямоугольная башенка с крышей в форме лодки. По периметру её окружали разной высоты колонны, исписанные причудливыми знаками. На стенах сохранились остатки орнамента. Перед башенкой они обнаружили скульптуру умиротворённо улыбающегося человечка, приятной полноты. Он сидел на постаменте, скрестив ноги и сложив руки на колени. Одежды его были накинуты на плечи, обнажая круглый животик. По нему ползали многочисленные насекомые, а тело обвили цветущие растения. Рядом валялись осколки каких-то других изваяний.
- Кто это, интересно? - сказал Пеон.
- Видимо важный человек, раз ему поклонялись. Видишь перед ним был алтарь. Почему же его бросили здесь?
- А вообще прекрасное место. Словно специально создано для нас. Никого нет. Сверху нас не увидишь. Может базу тут организовать, а? – Пеон, рассматривая верхушки деревьев, шагнул немного в сторону и, не успев ничего сообразить, почувствовал, что его нога в чём-то запуталась, его с силой рвануло вверх, мир перевернулся, а он взлетел ввысь.
- А-а-а! – только и успел выкрикнуть Пеон и оказался подвешенным вверх ногами на дереве.
- Пеон, ты куда?! – испугано крикнул Захар, но через секунду и его постигла та же участь.

11
Самолёт завалился на правое крыло и, сделав крутой вираж, ушёл в набор. Внизу играло бликами солнца зеркало Мексиканского залива, небо было ясным, видимость на десятки миль.
- "Пума" "Кукушке", поздравляем с успешным выполнением задания! – заговорила земля в шлемофоне.
- "Кукушка" "Пуме", вас понял. Спасибо, - майор Рой Питерсон чуть слышно проворчал, - сам ты кукушка, драная кошка.
Тут майор ошарашено ахнул. Прямо по курсу, но выше, прячась в лучах солнца, летел огненно-пурпурный шар. Двигался он в том же направлении, что и самолёт.
- Что за? – выругался Рой. – Думаешь спрятаться от меня, зараза!
Шар вдруг резко вильнул вправо и в одно мгновение оказался на одной линии с самолётом. Некоторое время они летели параллельным курсом, а потом шар, не спеша, стал удаляться от самолёта.
- "Кукушка" "Пуме", наблюдаю неопознанный летающий объект. Разрешите преследование?
После секундной паузы:
- "Пума" "Кукушке", не разрешаю. Мы ничего не видим. Возвращайтесь на базу. Доложите координаты объекта, мы вышлем перехватчики.
- Вас понял, - сказал майор, тем временем, не отставая от объекта, который уходил всё дальше от побережья. – Давай-ка поднажмём, - тихонько шепнул майор своей машине, которую считал верным напарником.
- "Пума" "Кукушке", срочно возвращайтесь на базу! Как поняли?
Объект, тем временем стал плавно набирать высоту. Питерсон не отставал.
- "Пума" "Кукушке", прекратить набор высоты! Срочно возвращайтесь на базу! Что вы делайте, вообще? Эй Питерсон, вы уже в нейтральных водах!
- А кто нас увидит? Почему вы не видите эту хрень?! Если мы уйдём, мы упустим её!
- "Пума" "Кукушке", прекратить преследование неопознанного летающего объекта! Мы не видим его!!!
Самолёт поднялся практически на свой потолок, скорости явно не хватало, но он почти догнал шар. А тот будто знал, что с маневренностью у "Найт Хок" проблема и двигался так, словно разрешая себя преследовать. По мере приближения к шару температура в кабине повышалась. Стало уже нестерпимо жарко, а шар резко набрал ещё большую высоту, Питерсон в горячке рванул было за ним и тут же почувствовал, что самолёт сваливается в штопор.
Стрелки приборов отчаянно закружились, ревела система оповещения.
- Не дрейфь, майор, выползем! – слишком оптимистично подбадривал себя Питерсон, понимая при этом, что никакие рули его уже не слушаются.
- "Кукушка", "Кукушка", ответь земле!!! Что там у вас?!
- А-а-а!!! – как-то странно нараспев из горла вырвались звуки, вместо нужных слов, а Питерсон почувствовал, что самолёт вовсе не падает, а висит вертикально в воздухе и со всех сторон его окружают серебристые шары. Шары излучали вокруг себя белое свечение и держали самолёт, будто магнит.
- "Кукушка", ответь "Пуме", где вы?!
Рой отчаянно дёрнулся, но почувствовал, что не может шевельнуть даже пальцем. Невыносимая тяжесть навалилась на тело, в голове было раздражающее жужжание, и кровь стучала в висках от чудовищной перегрузки. Самолёт тащила неведомая сила всё выше и выше. В кабине стояла обжигающая жара, нечем было дышать, Питерсон увидел, что горизонт стал чёрным, а над ними открылось жерло какой-то огромной платформы, и самолёт затягивает прямиком туда. Он, еле шевеля губами, попытался крикнуть, но получился лишь хрип:
- Это засада, "Пума"… Это засада…
- "Кукушка", "Кукушка", где вы?! Рой, что случилось?! Где вы?!. Черт!!! – летела над заливом одинокая радиоволна.

Ночью Юля проснулась от того, будто кто толкнул её в бок. Луес что-то рассматривала в окне сквозь заросли герани. Юля подошла к ней.
- Смотри, - кивнула Луес, - они ищут нас.
Юля посмотрела в окно.
- Луес, я не вижу никого, - за окном в кромешной тьме сыпал мелкий снежок.
- Юля, ну сколько тебя учить? Ты же можешь! Сконцентрируйся. Очисти мысли. Всё внимание за окно. Смотри не на улицу, а дальше.
Да уже, легко сказать – сконцентрируйся. Юле как-то не очень хорошо давались медитативные практики, которым пыталась научить её Луес. Но в этот раз, то ли от того, что Юля была спросонок, она почувствовала, что действительно по-особому расслабилась, в голову не лезли посторонние глупые мысли. Она прикрыла веки, а когда открыла, вздрогнула. Вдалеке, за деревней парил огненный шар и шарил двумя зеленоватыми лучами по лесу.
- А если найдут? – спросила Юля.
- Тут ещё важно: ищут ли они корабль или НАС.
К ним присоединилась заспанная Нати, Олеся встала с раскладушки и возилась на тёмной кухне, ворча под нос: "Что такое, не могу напиться этой здешней водой. Лопнуть можно". Неожиданно брякнула металлическая кружка, и раздался Олесин визг:
- Ой-ой-ой! Там кто-то есть за окном! – крикнула она. – Кто-то страшный!
Девчонки завизжали. Баба Физа стала подниматься со своей кровати:
- Я счас, етить твою, полено возьму, покажу этому страшному! – хотя самой ей тоже было жутко, но виду она не подавала.
- Спокойно! - скомандовала Луес. – Сидим тихо, свет не зажигаем.
Они сгрудились на бабушкиной кровати, прижавшись друг к другу и испуганно озираясь по сторонам. Муська металась по комнате, шипела, рычала и щерилась. Потом неожиданно успокоилась, запрыгнула на кровать и зарылась в одеяло.
- Кажется, ушли, - прошептала Луес.
- Откуда ты знаешь? – также шёпотом спросила Нати.
- Кошка подсказала. Вы сидите тихо, а выйду на улицу, осмотрюсь.
- Нет, мама! – панически зашептала Нати, хватая Луес за руки.
- Не беспокойся, со мной всё будет в порядке. У меня же есть вот что, - она открыла бабушкин шкаф и достала комбинезон, в котором некогда освобождала Юлю из заложников.
Минуты ожидания в тишине и темноте тянулись вечно. Наконец Луес вернулась:
- Там нет никого: ни шара, ни пилотов. Одевайтесь, я думаю вам надо срочно уезжать.
- А ты? – воскликнула Нати.
- Я свой корабль не оставлю. Не бойся, я не пропаду, а вот вы рисковать не должны, - Луес поцеловала Нати в нос.
- Я попробую машину завести, - крикнула Олеся, одеваясь на ходу.
Через некоторое время к ней во двор вышла Луес.
- Не заводится! Холодно! – нервничала Олеся.
- Да нет, - ответила Луес, - ты не заметила, света нигде нет. Видимо из-за них вся электроника вырубилась.
- А-а-а, куда ж вы без меня! – проворчала баба Физа, проковыляв мимо в галошах на босу ногу и тёплой разлетайке.

Пока Захар с Пеоном отчаянно дрыгались на верёвочках, словно бешеные марионетки, со всех сторон, откуда ни возьмись, набежали вооружённые люди в тёмных холщовых костюмах и окружили их. Они были невысокие, черноволосые, желтолицые. Один из них, по-видимому, главный, истошно завопил:
- Смерть американским захватчикам! – и у Пеона под носом тут же очутилось дуло автомата.
- А-а-а! Вы что?! Мы не захватчики!!!
Предводитель несколько опешил.
- Мы не американцы! Пожалуйста, отпустите нас! Мы друзья! – продолжал Пеон, раскачиваясь на ветке и разводя руками.
К предводителю подошёл другой человек, повыше ростом, с чёрными усами:
- Ты чего с ним церемонишься, Тхао. Стреляй и дело с концом.
- Нет, нет, пожалуйста!!! – отчаянно запротестовал Пеон, ветка жалобно скрипнула. – Мы пришли с миром. Враги не мы!!!
- Откуда он так хорошо знает язык таи? - возразил предводитель усатому.
- Выучил, - ответил тот.
- Эй, кто тебя научил говорить по-нашему? – спросил предводитель, снова подняв автомат.
- Я сам научился, потому что мне нравится ваш язык. Отпустите, я всё объясню!
- Может ты русский?
- О, да, да, - обрадовался Пеон, услышав знакомую национальность и надеясь, что это поможет.
Захар, у которого при полёте на дерево упал и потерялся электронный переводчик, беспомощно слушал тарабарщину на незнакомом мяукающем языке, лихорадочно соображая, что предпринять.
- А где ты живёшь в России? – не унимался предводитель.
- Я?! В этом м-м-м… в Моске.
- В Москве?
- Нет, в Омске.
- Я не знаю такого города. Где он?
- О, боже!!! – Пеон выгнулся, пытаясь дотянуться до верёвки. – Там на аэродроме стоит настоящая "летающая тарелка". Идите, посмотрите! Вы когда-нибудь выдели "летающие тарелки"?! Мы не американцы, мы не русские, мы вообще не земляне!!!
Предводитель рассмеялся:
- Вот ты и попался. Сначала вы придумали шары, теперь хотите напугать нас своей "тарелкой". Ни один человек больше не пропадёт из земли таи!!!
- Подождите!!! Какие шары?! К вам летают шары?! Так это и есть настоящие захватчики. Вокруг вашей планеты стоит вражеский флот, и только мы можем вам помочь! Для этого мы и прилетели!
Предводитель с сомнением посмотрел на помощника. Тот мигнул глазами, мол, давай заканчивай.
- Прикрой, - сказал предводитель товарищу достал нож и обрезал верёвку.
Пеон, шмякнувшись на землю, тут же вскочил.
- Что делали шары? Они стреляли в вас? Нападали? – спрашивал он, отряхиваясь.
- Они крадут наших людей.
- Что?!
- Уже десять человек из деревни забрали, - сказал предводитель.
- Захар, ты слышал?! Нужно срочно сообщить ма… то есть нашему верховному главнокомандующему, - сказал Пеон и, увидев, что Захар в полном непонимании, обратился к землянам, - освободите моего друга, пожалуйста, а то вдруг у него будет кровоизлияние в мозг.
В этот момент, откуда ни возьмись, ливанул оглушительный тёплый дождь. 

Когда они в спешке уместились в сене на санях Фёдора Ивановича, баба Физа скомандовала:
- Вези к лесу! – сама она убегать из дому категорически отказалась.
- Нет, нет не к лесу, а на луг, - возразила Луес.
- Как на луг? – удивились старики.
- Что ж вы думаете, после того, как нас раскрыли, я корабль на том же месте оставлю.
- Дык на лугу она, как на ладони.
- Поехали дедушка, сейчас поймёшь. Баба, давай же с нами! На корабле будет безопасно. Мы уйдём в спокойное место, да и оружие у нас кое-какое есть для обороны.
- Давайте ехайте уже, не болтайте, - протестовала бабушка.
- Я не знаю смогу ли я вернуться. До свидания! - сказала Луес.
- Я точно за машиной вернусь! – крикнула Олеся, когда они уже скользили по свежему снегу.
Дед Фёдор направил лошадку к спуску с увала, на котором стояла деревня. Перед его взором открылся заснеженный спящий луг, застывшая река, но никакой "тарелки" не было. Когда уже почти спустились, пассажирки испуганно завизжали. Он оглянулся. Над деревней висел огненный шар. Потом такой же появился слева, потом справа, потом впереди. Каждое появление нового объекта сопровождал истошный женский визг. Лошадь без всякой команды изрядно прибавила шагу. Снег звенел под полозьями. Шары тем не менее были довольно далеко и не приближались, словно не видели повозку.
- Ой, гони, дедушка, гони! – крикнула Луес.
- Да куда ж гнать-то, - обернулся дед, так как по-прежнему не видел ничего, кроме снега и тьмы.
- Прямо, - ответила Луес.
Дед снова глянул вперед и ахнул. Прямо перед ними стояла "тарелка" на четырёх опорах. Лошадь испуганно заржала и встала, попятилась назад.
- Всё достаточно, мы добежим, - сказала Луес, спрыгивая с саней, и подталкивая других. – Давай с нами, - предложила она деду.
- Нее, чё мне старому прятаться.
- Нет, ты спрячься, вон за стогами пока. Шары должны скоро улететь. Когда будем взлетать, не подходи близко. И ни в коем случае не попадай под лучи этих шаров или их свет! - и она чмокнула его в щёку.

Майор попытался разлепить веки. Это оказалось весьма трудным делом, но не безнадёжным. Кругом разливался белый матовый свет. Он не слепил глаза, но они болели, будто кто выдавливал их из черепа. Майор поднял вялую, тяжёлую руку и хотел было сорвать с себя маску, но, к своему удивлению понял, что маски нет и шлема тоже, просто трудно дышать, а голова стала тяжёлая и пустая. Он посмотрел на свои руки. Они были красные, кожа горела, словно после чрезмерного загара. Майор понял, что лежит на спине, на какой-то прохладной поверхности. Он с трудом сфокусировал зрение и увидел, что справа от него в пространстве не то ангара, не то огромного зала, висит пассажирский турбовинтовой самолёт. Двигатели его не работали, в иллюминаторах майор различил испуганные, заплаканные лица людей. Он повернул голову в другую сторону, причём он сравнил бы этот маневр по затраченным усилиям с мёртвой петлёй, там висел его "невидимка".
- Хк… хк… - прохрипел он и попытался улыбнуться.
Самолёты не стояли, не были привязаны, а именно висели в воздухе, изредка покачиваясь. Майор перевернулся и встал на четвереньки, огляделся и увидел в некотором отдалении стройную женщину в облегающем чернильно-синим костюме с распущенными белокурыми волосами. Лица её он не видел, она стояла спиной к нему, скрестив руки на груди, и рассматривала Стелс. А вот напротив неё стояла весьма примечательная парочка в таких же обтягивающих костюмах серо-зелёного цвета. Если смотреть на костюм, то вполне приличные люди: с руками и ногами, но их лица! Они были тёмно-коричневые и весьма некрасивые! Существа были высокие и чрезмерно худые, лицо покрывали морщинки, вместо носов две дырочки, на голове торчала какая-то маловразумительная соломка. Майор с отвращением покривился. Они больше напоминали пересохших мумий, чем людей, но в руках с зелёными ладонями были подозрительные блестящие трубки, из чего майор сделал печальный вывод о том, что они вооружены. И тут майор услышал женский голос:
- Вот это другое дело! - и это было странно, потому что голос звучал не в ушах, а где-то в затылке. - М-м-м конфетка! - чмокнула женщина свои пальцы. – Смотри-ка, какое чучело, но сделано с умом. Ценю, ценю. Эх, погоняем! А пассажирский-то зачем опять припёрли? Куда мне его? Пассажирские есть у меня.
- Но АН-24 нет, - сказал один великан, наклонившись к уху женщины.
- А-а-а, на черта они мне - большие и толку с них!
- Но ради коллекции…
- Новенький очухался, - сказал второй, кивнув в сторону лётчика.
Женщина повернулась, и майор зажмурился, боясь увидеть нечто противное, но женщина была вполне симпатичной и обычного земного вида. Она равнодушно скользнула по нему карими глазами и скривилась:
- Чего вы их зажариваете, как сосиски, им и так тут тяжеловато адаптироваться, а вы их ещё запекаете. Они потом неделю работать не могут. А с этими-то что делать? – она направилась к пассажирскому самолёту.
- Давай, поднимайся! – скомандовал один из мумий и направил на лётчика свою трубку.
Майор решил пока не спорить и, пошатываясь, встал. Тут только Питерсон увидел группу людей, стоявших на огромной круглой платформе, которая была вровень с полом. Их было пятеро, все они были в синей форме, некоторые в фуражках. Великан погнал новенького туда же. Майор поковылял к собратьям по несчастью и тут только, по особым внутренним ощущениям понял, что летит. И огромное помещение – это не ангар и не склад, а часть другого летательного аппарата. Он присоединился к кучке испуганных людей. Они молча оглядели друг друга. Женщина продолжала обсуждать судьбу пассажирского самолёта со второй мумией:
- Что же он вам совсем не нравится? – спрашивал гуманоид. – По-моему, вполне симпатичный.
- Как мне может не нравиться самолёт, дурак! Но в нем полно людишек! Вы, если берёте пассажирские самолёты, берите без людей. Куда мне их! Пока мне достаточно работников. К тому же там попадаются эти мерзкие детишки!
- Но повелительница, если брать пустые самолёты, то там нет и лётчиков, а лётчики не летают на пустых самолётах!
- Да за борт людишек и всё! – воскликнула женщина.
Питерсон заметил, что, когда она говорила, то это было вполне эмоционально: менялось её выражение лица, шевелились губы, она жестикулировала руками, а когда говорил великан, его морщинистое лицо ничего не выражало, не изменялось, а рот лишь слегка открывался и закрывался, как у рыбы. Несмотря на то, что стояли они не так уж близко разговор их по-прежнему ясно звучал в голове:
- Но, повелительница, Император запрещает убивать людей.
- Идиот ваш Император! Ладно, ладно, ты этого не слышал. Всё давай их на плантации, как обычно.
Тут одна из стен ангара распахнулась, словно огромная пасть, и пассажирский самолёт мигом ухнул в чёрную бездну за бортом. Майору явственно послышался визг обезумевших пассажиров. Стена вновь сомкнулась, а Рой сжал руку седоватого человека, которой с огромной тоской смотрел на выброшенный самолёт. Он почему-то подумал, что это и есть капитан воздушного судна.
- А этих? – снова спросил гигант.
- Ну, безусловно, в шахту, - скомандовала женщина, и платформа резко провалилась вниз, так, что сознание людей не успело за столь неожиданным действием.

12
" Добрый вечер! С вами снова я и программа "НЛО. Нежданные гости". Официальные власти так и не дали никаких комментариев по поводу загадочного происшествия, в результате которого была практически полностью уничтожена ледовая переправа на реке Иртыш в Омской области. Напоминаем, что в прошедшую субботу местные жители обнаружили огромную зияющую круглую полынью, как раз на месте специально оборудованной переправы. Диаметр полыньи никак не меньше сорока метров. Глубина реки в этом месте, чуть более пятнадцати метров, но на дне реки прибывшим на место экспертам не удалось ничего обнаружить…" – заплаканная мама Люда ловила каждое слово, летящее из чёрно-белого ящика.
- Володя, ты только посмотри! Это же наша деревня! Вон смотри, эксперт выступает, ну, Володя, смотри скорей!
- Люда, мне сейчас вовсе не до этих басен. И без того тошно!
- Да какие басни, слушай! - она подбежала и покрутила ручку громкости до упора.
- Не хочу я это слушать, - Владимир Аркадьевич отозвался из спальни, поглубже зарывшись в подушку.
- Мама, уши заболят, - добавила Света, играющая на кровати рядом с папой.
- Да вы слушайте, он говорит, - на экране был довольно потрепанного вида дядька, - он говорит, что там было очень мощное электромагнитное поле. Мик… микроволновое излучение. И они ещё одну поляну в лесу нашли. Там тоже снег весь растаял. О, господи, что, если девочки попали под это излучение.
- О, Люда!!! – Владимир Аркадьевич соскочил с кровати, чем напугал Свету. – Кто говорит?!
- У…уфологи…
- Какие уфологии?! Какое излучение?! У тебя в тридцати километрах от города по берегу реки огромные ракетные шахты, замаскированные под туалеты! Что тут такого?! Испытывали опять что-нибудь, не получилось, упало – вот и всё!!! – кричал он, взъерошив волосы.
- Но на дне реки ничего нет!
- Ха, а если и есть, кто тебе скажет! А молодых, красивых девушек у нас просто убивают и всё. Развлекаются и убивают - понимаешь ты или нет?!
Мама Люда снова залилась слезами:
- Но бабушка ведь тоже говорит…
- Вот, Люда, про маму не напоминай только, а! Без того настроение, хуже некуда!
В пылу спора они не услышали, как щёлкнул замок, открылась дверь и на пороге появились Юля и Наташа. Родители на несколько секунд потеряли дар речи. Света бросилась вприпрыжку из комнаты к Наташе, но не добежала до неё, остановилась, внимательно оглядывая её, и убежала обратно в спальню. Мама Люда заревела и кинулась к любимым дочерям. Она стала обнимать и целовать их:
- Где вы были? Что случилось? Милые мои, любимые! Живы, здоровы! - тут она почувствовала ладонями что-то необычное.
Она отстранилась от них. Девочки были в светло-серых комбинезонах. Людмила пощупала пальцами непривычную на ощупь ткань:
- Что это?
Волосы Наташи, которые были пару дней назад вплетены в густую косу до пояса, были распущенны и чуть доставали до плеч. Они были тусклыми и ломкими.
- Наташенька, что это? – мама Люда ощупала её голову. – Где твои волосы?
- Да уж, когда они загорятся приятного мало. Привет, па, - махнула Нати рукой и плюхнулась на кресло, бросив на пол большую дорожную сумку с вещами.
Папа стоял посреди гостиной, скрестив руки на груди.
- Как загорятся?! – снова заплакала мама Люда. – Что случилось?!
Юля присела рядом с Наташей и засопела.
- Нам надо поговорить, - сказала Нати.
- Ах, поговорить! Конечно, поговорить! - Владимир Аркадьевич яростно стал нарезать круги по комнате. – Явились - не запылились! Да, вы хоть знаете, что мы пережили?!
- А ВЫ знаете? – парировала Нати.
- Что?!
- Володя, успокойся. Не надо нервничать. Наташенька, что случилось? - мама Люда обняла Нати, но та отстранилась. 
- На нас напали сразу три вражеских корабля. Они направляли на нас какое-то губительное излучение, из-за которого всё плавится, как не знаю что. И пульт управления просто начал гореть, таять, а эта коса моя дурацкая, она там запуталась в проводах. Мы её отчекрыжили на месте и всё. Тю-тю волосы, - Нати, тяжело вздохнув, провела рукой по волосам.
- Что ты несёшь?! – отчеканил Владимир Аркадьевич, наклонившись к самому лицу Наташи. – Где вы были три дня?! Что вы себе позволяете?! У нас даже заявление в милиции не берут, записали вас в хронические беглянки! Что это за спектакль?
- Это спектакль? – Нати вскочила с места. – По-моему, это ты сейчас устраиваешь спектакль. И знаешь почему? Я знаю! Потому что на самом деле тебе страшно!
- Да что… да как… ты как со мной разговариваешь, малявка?! – рассвирепел Владимир Аркадьевич. – Да мне страшно! В этом ты права. За вас мне страшно!
- И немного за себя. Ведь, если ты признаешь очевидный факт, то весь твой привычный мир рухнет. И ты злишься поэтому. О, поверь, мне папа, я знаю, что это такое, но это не смертельно. Надо принять реальность.
- Что… что ты… - Владимиру Аркадьевичу хотелось треснуть эту бессовестную девчонку, но он удержался, потому что ему на самом деле было страшно. Он чувствовал какую-то неотвратимую беду, надвигающуюся на его голову.
- Наташа, Вова, успокойтесь, - увещевала мама Люда.
- Я повторяю, нам надо поговорить, но только спокойно без эмоций, - продолжала Нати.
- Хорошо, без эмоций, - ответил Владимир Аркадьевич, продолжая ходить кругами по комнате. – Говори… что?
- Ты смешно выглядишь, пап! – прыснула Нати.
- Я попросил бы!!!
- Хорошо, хорошо, спокойно. Без эмоций. Я хочу спросить тебя: как я, Натела Кукренис, с улицы Фонтанов оказалась здесь на Земле в семье Золотовых?
Владимир Аркадьевич замер посреди комнаты.
- Ой-ой-ой, - всхлипнула мама Люда и схватилась за сердце.
- Ты… ты моя дочь…- заикаясь, произнёс Владимир Аркадьевич.
- Нет, - отчеканила Нати и прищурилась, склонив голову набок. – Ты знаешь, КТО я.
Владимир Аркадьевич снял очки и рассеяно протёр их кончиком майки:
- Ты…ты нашла своих родственников?
- Ой-ой-ой, - ещё сильнее застонала мама Люда
- Ну да. Скажи мне, кто я? Ну, - Нати подняла руки, как бы подбадривая отца.
- И где они?
- Они живут на другой планете.
- Где? Ещё раз, пожалуйста…
- Я инопланетянка, и ты это знал! Знал, всегда знал, - Нати самодовольно сложила руки на груди.
- Ай-ай, - рыдала мама Люда.
Владимир Аркадьевич обречённо присел на диван, снимая очки и потирая глаза:
- Но… но это невозможно. Это невозможно, - бормотал он. – Что же это? То есть, это что же - вся жизнь так просто, коту под хвост! Так не бывает!
- Ты что не веришь своим глазам? – спросила Нати, скривив губы.
- Да, но… я всю жизнь занимаюсь ракетной техникой. Это невозможно… вы не можете, вот так… туда-сюда… Потом эволюция, куда без неё. Почему ты такая обычная, как все. Где борьба видов… Чепуха какая-то…
- Даже бабушка и та сообразила быстрее, чем ты, папа! Наверное, потому, что она не занималась всю жизнь ракетной техникой! – воскликнула Нати.
- А мы… а мы…а мы! – сквозь рыдания произнесла мама Люда. – Мы её в психушку сдали!
- Что!!! – вскрикнули девочки разом.
- Мы думали у неё белая горячка. Она про инопланетян каких-то рассказывала…- простонала мама.
- Боже мой!  Надо срочно спасать бабушку! – промолвила Юля.

13
Ника и Анна Захаровна мирно пили чай с ароматными домашними булочками с корицей и вареньем из клубники. Пианино скромно выглядывало из-за угла комнаты. Ника задумчиво разглядывала берёзовые листья на кухонных обоях.
- Анна Захаровна, а вы можете что-нибудь мне сыграть на пианино? – спросила Ника.
- Я?! Нет, что ты деточка, я не умею, - ответила Анна Захаровна, крепкая, поджарая старушка с бигудями на голове, завивающими седые, редкие кудряшки.
- А зачем вам пианино?
- Ну как зачем? Сыну купили, чтобы учился, чтоб приличным человеком стал. Это же, как тебе сказать, престижно, что ли.
- И что он? Выучился?
- А-а-а, - скривилась Анна Захаровна, - бросил всё и укатил.
- Куда?
- В Америку. Говорит, там музыканты много зарабатывают. Оно может и правильно, всё лучше, чем здесь, но пока он на улице там играет. Надеюсь, что всё у него со временем получится, тут всё равно ловить нечего. Я скучаю, конечно, но ничего.
- Зачем же уезжать так далеко от дома?
- Все уезжают, и он поехал. А если хочешь послушать музыку, давай пластинку включим. У меня много, это я мигом, - она вышла в комнату и продолжала оттуда, - я, вообще-то, музыку люблю. Мы с дедом, когда живой был, всегда ходили на концерты всякие. Он не любил, правда, жутко, но я заставляла: надо, говорю, приобщаться, как-никак, к прекрасному. Это Штраус, - сказала она, вернувшись из гостиной, где заиграла приятная музыка.
Слушая музыку, улыбаясь, подпевая и покачиваясь в такт вальса, они не сразу сообразили, что в дверь звонят. Анна Захаровна открыла.
- Здрасте, Анна Захаровна, - козырнул ей милиционер, - как оно ваше ничего?
- Да, всё в порядке, Серёженька.
- Точно? И ко мне на сегодня никаких вопросов?
- Нет, Серёжа, всё хорошо.
- И даже Ипатьевы не беспокоят?
- Даже они.
- А-а-а, ну хорошо… - он помялся немного, - тут вот какое дело, Анна Захаровна, хм, может, я войду?
- Конечно, конечно, что это я, - но от бдительного милицейского взгляда не ускользнуло то, что Анна Захаровна пускает в дом стража порядка с большой неохотой, вопреки обыкновению. Анна Захаровна очень любила поболтать с участковым и иногда даже чаем его поила.
- Анна Захаровна, тут понимаете, в этот раз на вас пожаловались, - произнёс милиционер, откашлявшись.
- На меня? Интересно, кому это я дорогу перешла.
- Да не берите в голову, - отмахнулся он, рыская взглядом по квартире, что, в свою очередь, заметила хозяйка, - просто сказали, что, якобы у вас в квартире постоянно какие-то подозрительные люди пребывают, с баулами выходят. Я, так сказать, должен среагировать на сигнал. Не занялись ли вы, чем-нибудь эдаким, хм… - под голоса весны по комнате кружилась девушка, она остановилась и, раскачиваясь, кивнула: "Здрасте".
- Кто это? – спросил милиционер.
- Внучка моя, в гости приехала.
- Так у вас вроде нет внуков…
- Внучатая племянница, в смысле.
- А что же она не учится?
- Заболела.
Ника, продолжая танцевать, почувствовала, что привлекает излишнее внимание. Она остановилась и прислонилась к дверному косяку. "Нездешняя она какая-то", - отметил милиционер тонкую красоту девушки: правильные черты, жгуче-карие огромные глаза и весьма выразительные тонкие чёрные брови и это при светло-русых пшеничных волосах.
- Ну, проверил? – спросила Анна Захаровна.
- Анна Захаровна, я надеюсь тут всё в порядке?
- Где?
- С девушкой?
- А что?
- Анна Захаровна, - он весьма пристально с каким-то особым намёком посмотрел прямо в глаза старушке.
- Сергей! – она также выразительно посмотрела в его глаза.
- Я на вас надеюсь, Анна Захаровна, а то, знаете с девчонками с этими последнее время просто беда. Вот есть у меня на участке две сестрёнки, я их ещё знаю с того времени, как в РОВД работал, так постоянно из дома убегают. Замучили родителей, - начал он, уже было, повернувшись к выходу, - Золотовы фамилия.
- Так они вернулись уже, всё в порядке, - неожиданно сама для себя выпалила Ника.
- А вы их знаете что ли? - удивился милиционер, резко обернувшись.
- Они только что тут вышли, - сказала Ника и тут поняла, что опьянённая музыкой и танцем что-то лишнее болтает.
- Откуда вышли?
- Из… комнаты, - сглотнула слюну Ника, неосознанно отводя глаза на вход в другую комнату.
- А что там, в комнате? – цепко уставился милиционер на бордовые бархатные шторы.
- Да ничего. Это внучки моей давнишней подруги. Знаем мы их, да, - говорила Анна Захаровна, легонько подталкивая его к двери.
- Да уж что-то нехорошие у вашей подруги внучки растут, - заметил милиционер, надевая фуражку, - всего доброго вам, до свидания.
- Ступай, касатик, ступай, я поговорю с Филосовной. Ты береги себя, Серёженька, береги. Время такое неспокойное.
Анна Захаровна захлопнула дверь и минуту постояла, прислонившись к ней, выдохнула.
- Да, етишь твою мать, вот это мне шпиона послали! Ты чего?! – начала она выговор Нике, которая беспомощно хлопала длинными ресницами. – Ещё бы показала ему всё на блюдечке!
- Но мне показалось, что вы друзья!
- Да ты что! Чтобы я да с мусорами когда-нибудь дружила! Всё высмотрел тут ментовская ищейка!
- Но вы же так мирно беседовали!
- Это сугубо деловые отношения. Ничего личного. Наш мир таков, деточка, если хочешь хорошо жить – умей вертеться. Тебе какая последняя директива была?
- Какая?
- Я и то помню, мне она очень понравилась, ну-ка повтори, что в докладе Ирди было.
- В докладе по отношению к землянам было изложено следующее: "…с местными жителями вступать в контакт в силу крайней необходимости, особенно, - и это было подчёркнуто, - говорила Ника, расхаживая по комнате, заложив руки за спину, - особенно с представителями официальных властей. На основании собранной информации мы можем сделать вывод о том, что земляне – это низкоорганизованная цивилизация, снедаемая внутренними противоречиями, использующая в своей деятельности малопродуктивные технологии, разрушающие природную среду планеты. В качестве доминанты развития выбран техногенно-материальный принцип, основанный на потакании низменным инстинктам и поверхностным чувствам человека, служащей для сиюминутного удовлетворения его потребностей. В этой связи административные структуры землян настроены в большей степени на извлечение материальной выгоды из любого вида человеческой деятельности, чем на построение высокоинтеллектуального общества. Во многих местах планеты по сей день существует рабовладельческий строй, существует огромное расслоение общества по материальному достатку. Во властных структурах бытует мнение, что малообразованными, униженными людьми легче управлять, опять же в целях извлечения материальной выгоды лишь для ограниченного круга лиц…" - так что-то там ещё, - "… в силу большой привязанности к материальным ценностям и низким уровнем знаний о природе Вселенной земляне могут стать лёгкой добычей для всякого рода космических мошенников и могут быть завербованы противоположной стороной космического конфликта…" – ну, как-то так. Из вышеизложенного и следует вывод, что нужно осторожней контактировать с незнакомыми людьми.
- А ты?
- А что я? Точно вы дикие какие-то! Вы ему в глаза любезничаете, Серёженькой называете, а как он за дверь, вы его какими-то нехорошими словами обзываете.
- Да потому что держаться от них подальше надо! Ты же сама только что прочитала. Менты эти как раз и обслуживают нашу верхушку, и нам с тобой, маленьким людям, ничего хорошего не принесут, уж поверь мне! Хотя, Серёжка-то он хороший парень. Идеалист, мечтатель. Обидно, когда их подставляют те самые властные структуры. Их руками жар загребают. Парнишки-то вроде как за народ вступаются, а получается, действительно в интересах лишь ограниченного круга лиц.
- Ничего я не понимаю здесь! То хороший, то плохой! Какие вы на самом деле?! – Ника часто захлопала длинными ресницами.
- Разные мы, деточка, разные. Но как-то так получается, что приходится становиться хитрыми, мелочными и жестокими, потому что иначе не выживешь - затопчут. Дикари, как ты говоришь, примитивный вид.
- Но люди, которые сочиняют такую красивую музыку, не могут быть примитивными! – указала Ника на давно заевшую пластинку.
- Не могут. Но ты лучше больше так не делай. Душу-то сразу не открывай, а то наплюют. И к тому же Ирди мне рассказывал, что есть у вас такие существа, которые меняют облик! Откуда мы знаем, кто это приходил. Кто знает про переместитель? Ты да я. А ты чуть всё не выдала. И этот налаженный канал раз и накрыли бы или того хуже через него пошли дальше бы. А? Что тогда?
- Ну, и пожалуйста, - Ника дёрнула плечами и стала скидывать в одну кучу свои вещи, - я ухожу, не справилась с заданием и ладно, и пускай, и пусть не будет меня!
- Эй, эй ты чего? Куда же ты пойдешь? Домой?
- Нет, домой не пойду! Это точно!
- Ага, опозориться боишься. На Земле останешься?
- Ненавижу эту планету!!! – выпалила Ника, утирая кулаком слёзы.
- Ну подожди, что ты так расстроилась, деточка, - стала утешать её Анна Захаровна, поглаживая по спине. – Эх, ты высокоорганизованное существо, какая-то мелочь, первая трудность и ты раскисла. Да забудь ты про него. У него дел куча, пускай со своими алкашами и наркоманами разбирается. Что ты? Куда же ты отправишься?
- Неважно! У нас, к вашему сведению, целое межгалактическое сообщество!
- Ой, да что ты! – поддельно испугалась Анна Захаровна.
- Не разговариваете со мной, как с ребёнком!
- А кто же ты? Ты же совсем ещё маленькая девочка. Кто же только послал тебя сюда? Чем они думают?
- Я вовсе не маленькая! Мне шестнадцать лет!!! Другие в этом возрасте летают в космос и заводят семьи, а я…Ничего у меня не получается! – всхлипнула Ника.
- Это кто тебе сказал? Ну, - старушка обняла, присевшую на диван Нику и заглянула в её заплаканное лицо, - кто сказал-то?
- Какая разница! Что я не делаю – всё не так!
- Ну с чего ты взяла, лапочка?
- Мама всегда так говорит! – зарыдала Ника.
- Ах, мама, - удивилась Анна Захаровна. - Может ты не так поняла? Ты всё близко принимаешь к сердцу.
- Всё я так поняла! И сюда она меня отправила, потому что от меня дома нет никакого толку!
- Вот как… А папа что же?
- А у меня нет папы! Некогда маме с мужчинами возюкаться!
- Да уж… Мне это знакомо. Мама твоя, наверное, большой начальник?
- Ну да. Она управительница.
- Управительница чего? Дома?
- Нет. Планеты.
- Чего?
- Нашей планеты.
Анна Захаровна ошарашено посмотрела на Нику, а потом вдруг громко рассмеялась:
- Господи, и они считают себя выше нас! А сами, как дети, право!

- Генерал Араис, докладывает первый пилот штурмового мобильного корабля "Дилас" капитан Пеон Паллада.
- Докладываете, - генерал склонил голову, поглядывая на большой экран в переговорном зале, - я внимательно слушаю.
- Мы со вторым пилотом Захаром совершили вынужденную посадку на планете Земля. В данный момент мы находимся в деревне Кимшон провинции Вьетбак. Нас любезно приютила в своём маленьком домике бабушка Хань. Вот она, я хочу, чтоб вы познакомились с ней, - камера, встроенная в ноутбук, затряслась, повернулась, скользнула по медным кувшинам и посуде, расставленным у бамбуковых стен и выхватила сидящую на пороге старушку в причудливо уложенном платке на голове и перехваченную на поясе пёстрым шарфом чёрную кофту.
Старушка затянулась трубкой, крякнула, смешно сморщила и без того морщинистое маленькое личико и помахала рукой в камеру. За её спиной шумящая стена дождя закрывала выход из хижины.
- О, бабушка Хань знает столько интересного, она может рычать, как тигр или трубить, как слон, но это не главное, - компьютер вместе с камерой снова передвигался по хижине, появилось лицо Пеона, позади него стояли два человека небольшого роста, - сейчас со мной рядом председатель кооператива "Нган" Нгуен Ван Тхао, - при этом тот, что поменьше кивнул, - и его заместитель Чан Гуок Вуонг, - кивнул усатый, - эти героические ребята в течение двух недель пытаются противостоять атакам кораблей фиксиян. Их район отдаленный и труднодоступный, помощи им ждать неоткуда, и они надеются только на себя, но, как вы понимаете, силы неравны. Десять человек из четырёх деревень кооператива были похищены кораблями пришельцев.
- Так. Это любопытно, - оживился Араис, - они предполагают с какой целью?
- Разумеется им никто не докладывает, но думаю цели не очень благородные. Но самое главное генерал – это отличные ребята. Они превосходные бойцы, потому что некоторое время назад на их земле была длительная война, последствия которой не устранены до сих пор. Всё население этих маленьких деревушек с малого детства учится обороняться и защищать себя, а многие люди ещё помнят прошедшую войну и у них отличные навыки партизанской борьбы. Живут они скромно, без излишеств, очень гостеприимные и трудолюбивые. Я полагаю, мы должны помочь им.
- Обязаны, - поправил Араис, - капитан Пеон, сможете ли вы лично организовать отряд самообороны в данной местности с учётом особенностей ведения боевых действий в современных условиях?
- Да, генерал.
- Это очень хорошо, оставайтесь там. Обучайте их необходимым навыкам. Пусть ваш корабль будет прикрытием для них, но особенно себя не раскрывайте, остерегайтесь больших городов и властных структур. Вам нужна дополнительная помощь?
- Пока нет генерал. Думаю, мы с Захаром справимся.
- Будьте на связи. Ещё раз укажите, где вы находитесь?
- Провинция Вьетбак Демократической Республики Вьетнам.

14
Рой Питерсон с трудом приподнял голову, стал разминать затёкшую шею и выплёвывать изо рта тёмные сгустки. Он обнаружил себя на жёстком неудобном топчане в тёмном душном помещении. Немного присмотревшись, он понял, что находится в длинной узкой комнате, вдоль стен которой в два яруса располагались такие же жёсткие нары. На нарах лежали люди и, похоже, спали, потому что отовсюду раздавались постанывания похрапывание и сопение. На соседних нарах Рой увидел лежащего на животе командира русского Ан-24. Левая рука его безвольно свисала вниз. Питерсон осторожно потряс его за плечо:
- Эй… Эй, парень, ты жив?
Лётчик зашевелился и приподнял голову, с удивлением оглядывая Питерсона. Тот с облегчением вздохнул:
- Привет, - сказал он, - как твои дела?
- О кей, - лётчик приподнялся и тоже потирал шею, - интересно, где мы, - сказал он, с трудом подбирая простейшие английские слова, которые давно подзабыл.
- Рой Питерсон, майор ВВС США, - майор протянул правую руку.
- Иван Лапин, командир Ан-24.
Питерсон усмехнулся и стукнул Лапина кулаком в плечо:
- Бывает же! Значит ты самый настоящий русский Иван. Товарищ, Горбачёв, перестройка, - добавил он на чудовищном русском, сжав поднятый кулак.
Тут с верхних нар свесилась косматая кудрявая голова и заговорила по-русски с явным испанским акцентом:
- Эй, товарищи, вы тише не могли бы?! Последние минуты поспать не даёте. Сейчас будет подъём и на работу, а вы шумите!
- А ты скажи, где мы, - зашептал Лапин.
- Лучше тебе не знать,- усмехнулась голова.
Тут вспыхнул яркий свет, взревела противная сирена, появились тощие великаны всё с теми же подозрительными трубками в руках и стали расталкивать заспавшихся людей.
- Ну вот, утро пришло, - кудрявый сосед уже спрыгнул сверху и уселся рядом с Лапиным. Он был не то чумазым, не то смуглым с пухлыми губами и жгуче-чёрными глазами. – Хьюго Фриас, - протянул он свою руку Ивану, - ВВС Венесуэлы. О, приветствую доблестные Военно-воздушные силы Соединённых Штатов, - заговорил он по-английски и козырнул угрюмо набычившемуся Питерсону, рассмотрев его экипировку.
- Ты что, все языки знаешь? – удивился Лапин.
- Нет. Я учился в Союзе, а с ними мы соседи вроде как, - тут же по-русски прокомментировал Хьюго. – А вот Хусейн…
Их беседу прервал один из великанов:
- Эй, новенькие, на выход! – скомандовал он, пригрозив своим ружьём.
- А как же завтрак? – возразил Хьюго.
- Им не положено, – отчеканил великан, - ну, шевелитесь!
Хьюго сочувственно пожал плечами и крикнул им вдогонку:
- Вас точно к Хусейну сначала отведут…

Их вели какими-то узкими тёмными коридорами, потом спустили на лифте, потом опять вели. Наконец, открылись тяжёлые двухстворчатые ворота, и Рой Питерсон присвистнул:
- Вот, чёрт! Неужто это он и есть!
- Кто он? – переспросил Иван.
- Ад.
Действительно, перед ними был вход в огромное подземелье с высокими тёмными сводами, и оттуда обдавало жаром, как из пекла. Впереди была хорошо освещённая огромная площадка, огороженная перилами, с несколькими ярусами эстакад, уходящих вверх, на ней копошились люди, казавшиеся очень мелкими по сравнению со скалами вокруг. Люди что-то мешали в бурлящих котлах, перевозили тачки с какими-то булыжниками, чего-то долбили в скалах, а за перилами вокруг этой площадки низвергались откуда-то сверху раскалённые потоки оранжевой лавы. 
 Они подошли к человеку в запачканной одежде, отдаленно напоминающей военную форму, и плотном чёрном фартуке. Он орудовал ковшом с длинной узкой ручкой над чаном с бурлящей горячей жидкостью. Затем он повернулся к ним, облокотился на свой ковш и снял защитные очки:
- Так, - медленно протянул он, - с прибытием вас, ребята.
- С прибытием куда? – исподлобья взглянул на него Рой.
- В рабство, - спокойно ответил человек, - так уж получилось, что меня тут назначили, как бы, куратором что ли, всех новеньких. Я помогу вам адаптироваться на первых порах, а дальше, как повезёт. Меня зовут Хусейн Али. Я был пилотом ВВС Ирана.
Тут лицо Роя расплылось в какой-то ехидной усмешке. Он пристально вгляделся в красное, разгорячённое лицо своего собеседника и спросил:
- Как как тебя зовут?
- Али Хусейн Али…
- И ты здесь давно?
- Несколько месяцев.
Рой вдруг прыснул в кулак и сочувственно потрепал Хусейна по плечу:
- О, братишка, значит ты всё пропустил! Буквально на днях мы долбили армию твоего друга, тоже Хусейна, так, что от них во все стороны летели перья! Никогда не забуду, какой шорох мы навели на них той ночью. Они бежали от наших ястребков дальше, чем видели и воняли от страха на все стороны. Может и к лучшему, что ты здесь, а то бы распластал свои крылья где-нибудь над чёртовой пустыней.
- Подожди: армия Хусейна – ты имеешь в виду Саддама Хусейна? – озадаченно спросил Хусейн.
Рой щёлкнул пальцами:
- Точно его!
- Но ведь Саддам Хусейн - правитель Ирака, а я родом из Ирана…
- А какая, на хрен, разница! Главное, мы их раздолбали! Ну, почти уже…
- Ну, как какая разница? – захлопал Хусейн опаленными ресницами. – Это две совершенно разные страны, причём совсем недавно между ними был довольно серьёзный конфликт…
- Да ладно тебе, не переживай, - снова хлопнул Рой иранца по плечу, - лучше скажи, откуда ты так хорошо знаешь английский?
- Рой? Рой Питерсон? Бандит – это ты? – раздался голос с верхней эстакады и оттуда по лестнице сбежал чернокожий человек.
- Итон? Итон Левенс? Ах ты, черномазый! Откуда ты взялся?! – вскричал Рой, и они приветливо обнялись. – Не может быть! Тебя же сбили! О, слышь, Саддам! Его сбили как раз над твоей пустыней, он на F15 был! Но как?!
- Меня зовут Хусейн, - устало напомнил иранец.
- А ты видел, как меня сбили? Меня не сбили, меня поймали, а ты-то, как попался? Ты и попался!
- Это было, засада, чёрный, точно тебе говорю! Слушай, а может эти тощие каракатицы с этими заодно, а? – он кивнул в сторону Хусейна.
- Подожди, в смысле, заодно? – не понял Итон.
- Ну, эти чёртовы арабы и эти мумии. А, я всё понял! – он погрозил пальцем Хусейну. – Значит, это точно была засада! И где вы только откопали таких красавцев?!
Хусейн обреченно вздохнул.
- Да, подожди, Рой всё не так просто, - попытался объяснить Итон,- я тоже сначала отказывался верить…
- Чёрный, ты что? Им поддался? Не, брат, это ты зря! Думаете, мы так просто отступимся! Нет, этого не будет, пока мы не сожжём вашу чёртову пустыню, неважно, как там её Иран или Ирак, так же, как было в грёбаном Вьетнаме!!! Чтоб неповадно было воровать чужие самолёты!
- А что было во Вьетнаме? Разве вы там одержали победу? И почему такая ненависть по отношению к пустыне? – вскинул брови Хусейн.
Но Питерсон абсолютно проигнорировал его вопросы:
- Запомни Саддам, - он продолжал грозить Хусейну, - каких бы уродов вы не набрали к себе в помощники - никто не сможет устоять против вот ЭТОЙ силы, - он многозначительно провёл пальцем по нашивке с надписью USAF и свирепо раздул ноздри.
Хусейн, минуту помедлив, раздельно произнёс:
- Да ты сам эти нашивки оторвёшь и выкинешь. Правда, не скоро, лет так через двадцать. У тебя будет большой чин, но ты в ярости сорвёшь их с себя и уйдёшь не оглядываясь.
- Что?! Что ты сказал? – опешил Рой
- О, у тебя опять началось! - восторженно сказал Итон Хусейну, - И дальше? Чего это с ним произойдёт?
- Я больше ничего не знаю, только это. Да и этого не случится, если я сейчас скину его в этот котёл!
- Это ты с чего решил меня скинуть?! – Рой угрожающе надвинулся на Хусейна.
- С того, что ты много болтаешь, - так же невозмутимо отвечал тот,
- Подожди, Рой, он тут совершенно ни при чём. Он вообще колдун. Ты оглянись вокруг, - Итон тянул майора за рукав. - Ты думаешь, что нас украли иракцы, но зачем им русский лётчик, а, подумай!
- Отстань, чёрный! – дёрнулся Рой.
- Перестань называть меня чёрным! У меня имя есть! – вспылил Итон.
Иван Лапин меж тем, не ввязываясь в это перепалку, из которой понимал лишь некоторые слова, тихонечко, мелкими шажками удалялся от компании новоявленных друзей в сторону, внимательно оглядываясь. Он сразу заметил, что по всему периметру подземелья вверху металлические эстакады, на которых стоят охранники-великаны. Также везде были укреплены приборы, которые, несомненно, были видеокамерами: они периодически двигались и реагировали на перемещения людей. Главная странность, по мнению Лапина, была в том, что нервное выступление Роя Питерсона продолжалось уже довольно долго, но никто из охраны никак не реагировал. Они застыли с каменными лицами, будто и не замечали бесполезного спора, а ведь пленников привели для работы! Стараясь не делать резких движений, Лапин решил потихоньку отделиться от своих спутников и пробраться ближе к работающим людям, с целью найти свой экипаж.
А Рой между тем всё более расходился. Мимо прошествовала цепочка людей азиатской внешности с тачками, нагруженными жёлтыми камнями.
- О, и недобитые вьетконговцы тоже здесь! Ха, весёлая компания!
- Это японцы, - поправил Итон.
- Ну так значит недобитые камикадзе! Какая разница! Мало вас долбили во вторую мировую! Подождите, мы ещё напомним, кто здесь победитель! – кричал он вслед сердито оглядывающимся японцам. – О, я смотрю, и Люфтганза тоже здесь! – увидел он двух худощавых людей с закатанными по локоть рукавами, месивших что-то в овальном лотке.
- Люфтваффе, - поправил один из них, выпрямившись.
- Ничего вам тоже напомним, как долбили вас в сорок пятом!
Тут перед Роем вырос здоровенный детина с рыжей щетиной на щеках в потёртой тельняшке с голубыми полосками и грязно-голубом берете.
- Эй, ты! Думаешь, тут никто не понимает английский?! – начал он с неплохим произношением. – Это может тебе следует напомнить, кто выиграл вторую мировую войну!
- А что ты мне напомнишь?! Что ты напомнишь?! – выпятил грудь Рой, которого Итон тянул уже за два рукава. – Что? Скажешь твой грёбаный Советский Союз! Да чтобы вы без нас…- дальше он не договорил, потому что был отброшен вместе с Итоном мощнейшим ударом в челюсть.
Тут к рыжебородому десантнику подлетел Лапин:
- Ты чё, браток, с ума сошел?
- А чё он болтает! Ты слышал?
- Да хрен с ним! Это нервы всё. Ты успокойся.
- Да я-то спокоен, землячок, – но тут и он был повален ответным ударом, зацепив по пути Хусейна, ковш которого вылетел и попал в кого-то из немцев.
- Да, вы чё делаете-то, а! - закричал Лапин, но ситуация приняла лавинообразный характер: сначала к драке присоединились немцы, потом бросили свои тачки японцы, со всех сторон добавлялись всё новые и новые участники. Лапин еле выбрался из эпицентра свалки, по ходу действия пытаясь разнять дерущихся, которые сцеплялись друг с другом по одним им понятным причинам. Эхо повторяло грязные ругательства на самых разных языках.
- Прекратите немедленно! - кричал Иван, сложив ладони трубочкой, уворачиваясь от пролетающих мимо тел. – Колька! Колька! Ты-то куда! – увидел он своего штурмана. – Тьфу ты!
Тут его взгляд привлёк огромный скалистый выступ, нависший как раз над площадкой. Он увидел, что в выступе выдолблено некое помещение с большим прямоугольным окном с тёмными, непроницаемыми стёклами.
- Вот, блин! – выругался он и в этот момент, словно по команде оживились великаны, вкинули свои пушки и выстрелили по толпе. "Прекратить драку!" – скомандовал неведомый голос, а из пушек в людей метнулись огненные молнии, которые мгновенно уложили на пол. Ивану тоже досталось. Он, как подкошенный рухнул на холодную металлическую решётку. Было довольно больно, но он, набравшись сил, подполз к потному и окровавленному Рою Питерсону, которого увидел неподалёку. Притянул его за рукав:
- Ты чё распетушился-то? – зашептал он в ухо Питерсону.
- What? – не понял Рой.
Не найдя слов, чтобы перевести своё выражение, Лапин продолжил по-английски, кивнув на окно в скале:
- На нас смотрят, как на цирк!

Лайонак сидел в удобном мягком кресле перед окном своего наблюдательного пункта в скале и взирал на копошащихся маленьких людишек внизу. Перед ним также находилось несколько мониторов, с помощью которых он мог в мельчайших подробностях рассмотреть всё, что фиксируют многочисленные видеокамеры. Кино к тому же было прекрасно озвучено. На плечи Лайонака была накинута красная мантия, отороченная белым мехом, а на голове сверкала огромная золотая корона. Он ел клубнику со сливками из золотой чашки изящной золотой ложечкой.
Отворилась дверь и в комнату вошла запыхавшаяся Лагира с лётным шлемом в руках. Она шумно вздохнула и плюхнулась в соседнее кресло:
- Уф, так и знала, что ты здесь.
- Вот посмотри, Лагира, - Лайонак облизнул пальцы, - в этом все земляне. Вся их философия во всей красе.
Тут Лагира заметила, что за окном и на экране монитора кипит драка.
- Ух ты, опять что ли? И что на этот раз? – спросила Лагира.
- Да вот этот перчик, с твоего нового суперпрекрасного самолёта, - Лайонак пытался, управляя камерой, выхватить лицо Питерсона, - начал всех оскорблять по национальному признаку и понеслось.
- А, - махнула рукой Лагира и отбросила в сторону шлем, – выглядит он интересней, чем летает. Еле шевелится. Это я про самолёт.
- Ты посмотри-ка, какой любопытный супчик, - Лайонак навёл камеру на Лапина, озиравшегося по сторонам и не ввязывающегося в драку. – Этот заслуживает внимания. О, кажется, он нас заметил, - в этот момент Лапин как раз обнаружил убежище Лайонака и глянул прямиком в камеру. Глаза их встретились. Лайонак тут же нажал кнопку тревоги, и тогда охрана моментально оживилось.
- Лайонак, чем ты занимаешься? Это ещё что такое? – Лагира сняла с его головы корону.
- Ну, как что? Я же местный император. Надо же соответствовать образу, - он забрал корону у Лагиры и водрузил обратно на голову.
- Лайонак, послушай, может уже пора остановиться?
- Зачем? Должны же люди чем-то заниматься. Вот и пусть работают.
- Люди! – вскричала Лагира. – Слушай, если ты решил покончить со всеми лётчиками на Земле, так покончи! Просто убей их всё, - последнюю фразу она зловеще прошептала Лайонаку в ухо.
- Ну, Лагира! Как можно! Что ты такая кровожадная? Это же противозаконно. Понимаешь? Это основной закон Космоса, - Лайонак облизал ложечку.
- Ах, ты чёртов андриатиец! Вот ты кто! Какой ты вояка! Если затеял войну – так воюй! И почему, именно лётчики? Почему не моряки или ракетчики?
- Земные ракеты не нанесут нашим кораблям никакого вреда. К тому же вместе с Ил-76 к нам целая рота десантников пожаловала. А насчёт лётчиков… Послушай, сколько самолётов ты освоила за это время?
- Я не считала! Штук двадцать. Причём тут это?
- А притом. Если ты, пилот андриатийцев, смогла освоить земную технику, то почему ты думаешь, что земные пилоты не смогут освоить НАШУ технику, попадись она им в руки. А это посерьёзнее ракет.
- Ха, и поэтому мы регулярно притаскиваем их на нашу главную базу! Очень умно!
- Но шансов выбраться отсюда у них практически нет.
- Да уж, если тут они у тебя сдохнут – это очень гуманно! – Лагира встала, собираясь уходить.
- Хорошо, Лагира. Ты знаешь, у них есть корабли такие – авианосцы. На таких кораблях базируются самолёты. Боюсь, их мы не потянем в твоей коллекции.
- Чёрт с ней. Уже итак некуда самолёты ставить.
- Ну так можешь сказать нашему командующему, как его, Халила…
- Халимасаки?
- Эти фиксиянские имена, будь они неладны. Короче, пусть он топит их сразу.
- Вместе с людьми? – злорадно усмехнулась Лагира.
- Ну… Наша цель вывести из строя корабли, а с людьми как получится. Их на таких кораблях тысячи. Даже для нашего промысла — это много, - Лайонак снова облизнул ложку и сказал в микрофон охране, - всех зачинщиков драки – в карцер. И русского командира тоже.
Лагира прикрыла за собой дверь и прошептала: "Идиот!"

15
- Так, так, ещё один. И этот с сумкой. Когда это он туда вошёл интересно? – рассуждал сам с собой лейтенант Великих, оторвав бинокль от глаз и записывая что-то в потёртый блокнот. Волею судьбы его недавно назначили участковым инспектором в этот неспокойный район. И вот на тебе – загадка за загадкой.
Уже несколько дней он вёл наблюдение за подъездом Анны Захаровны. Катастрофически не хватало всей информации, потому что наблюдать приходилось только в свободное от работы время (начальство не одобрило его затею), но одно он знал наверняка: подозрительные люди, в основном молодые мужчины спортивного телосложения, с объёмными сумками выходили и входили в квартиру Анны Захаровны Козыревой. Старушка – божий одуванчик. Как бы ни так! В 1965 году привлекалась по статье 154 УК РСФСР (спекуляция), но легко отделалась - штрафом. Та ещё штучка!
Что это значит? Что они там делают? Что за подозрительный шум в квартире, на который жалуются соседи? Наркотрафик! А может – это гнездо террористов? После недавней войны в Персидском заливе всякое может быть. Коротать свободное время в своей маленькой комнатушке в общаге было невообразимо скучно. И он решил раскрыть мировой заговор наркомафии, агентов ЦРУ, афганских душманов – или кого бы там ни было – во что бы то ни стало!
- О, и эти тут как тут! Хм, тоже с сумками! Хорошенькое дельце! – он увидел направляющихся в подъезд сестёр Золотовых и Олесю Сырьеву.
Золотовы – старые знакомые! Несовершеннолетние беглянки, которых раз за разом родители ищут. Олеся Сырьева – мать-одиночка, занимающаяся вместе с мамашей подпольным пошивом одежды, да и мамаша у неё странная – в секту какую-то ходит. Лейтенант с силой хлопнул дверцей своего изрядно поддержанного ВАЗ 2101 цвета пыльной травы, который служил ему наблюдательным пунктом, поёжился от мартовского холодка, поскользнулся на замёрзшей луже, высморкался и направился в подъезд Анны Захаровны.
Дверь в квартире долго не открывали. Наконец на пороге показалась Ника - ещё одна подозрительная личность, в шёлковом кимоно с золотыми павлинами явно с плеча самой Анны Захаровны.
- Сергей? – удивлённо вскинула она ровные брови. – Что-то вы к нам зачастили?
- Почему дверь не открываете? – строго спросил он.
- Ах, простите. Я занимаюсь и не услышала звонок. Звонок-то сами знаете – птички поют. Я не сразу его слышу.
- Я войду?
- А зачем? Я, знаете ли, в одиночестве и я не хочу пускать незнакомого мужчину в дом.
- Меня? – опешил Сергей. – Но я представитель власти, при исполнении! - он пытался придать голосу как можно больше твёрдости.
- В девять вечера? А рабочий день у вас до скольки?
- У нас круглосуточный рабочий день к вашему сведению!
- Ах, ну хорошо, проходите, - посторонилась Ника. – Анна Захаровна отругает меня за это.
- А где она сама, кстати?
- У соседки, Нины Яковлевны. Сегодня же воскресенье. В карты играют.
- На деньги?
- Да нет же, - рассмеялась звонко Ника. – В дурака. Подкидного…
Ника и лейтенант остановились другу напротив друга у входа в зал и несколько секунд молчали, глядя глаза в глаза. Лейтенант поперхнулся и тут же увидел, что из-под пузатого, мохнатого дивана, стоящего у стены, торчит нечто похожее на ручку от сумки. Ника перехватила его взгляд и молниеносно уселась на диван, заталкивая босой ногой ручку подальше.
- А что у вас там? – кивнул лейтенант.
- Где? – Ника все время поправила широкие рукава кимоно и держалась за талию, так как скользкий халат то и дело грозился разъехаться в разные стороны. Это немного волновало лейтенанта, но он старался не отвлекаться.
- Под диваном.
- Ну, Сергей, почему я должна об этом говорить. Хлам всякий и право я стесняюсь, а уж ежели вы хотите произвести обыск, то будьте любезны предъявить ордер, - лебезила Ника самым сладчайшим голоском.
Теперь ему захотелось треснуть эту негодницу. Она издевается над ним! Он шумно выдохнул и поправил фуражку, под которой вспотели волосы. Ника выжидающе вскинула брови:
- Где Золотовы? Они к вам зашли! – рыкнул лейтенант.
- С чего это вы взяли? Я вообще-то весь вечер одна сижу, вы же видите! Да и не подружки они мне вовсе. С чего бы они ко мне заходили?
Действительно, с чего. В квартире стояла абсолютная тишина, только массивные старинные ходики с позеленевшими медными гирьками ритмично тикали. Бордовые шторы были раскрыты, показывая дверцы пузатого шифоньера. Лейтенант крякнул:
- Вот вы, Ника Михайловна Паладова, чем вы вообще занимаетесь?
Ника кивнула на раскрытое пианино и стопку нотных тетрадей:
- Я пытаюсь освоить инструмент.
- Я не про сейчас, а вообще, про жизнь. Где вы учитесь, работаете?
- Я студентка этого, как его, - Ника потёрла лоб, - техникума пищевой промышленности.
- Но в ответ на мой запрос там сообщили, что такой студентки у них нет, и никогда не было!
- И что же? – Ника откинулась на спинку дивана. – Я-то почём знаю, что у них там за бардак в документах, - она тут же резко подскочила к Сергею, зловеще сузив глаза, отчего он невольно попятился. – Ага! В тунеядцы меня зачислить хотите?! Послушайте, Сергей, что вы ко мне привязались? – тут она притворно ахнула и прикрыла рот рукой. – Ох, Сергей! Уж не влюблены ли вы в меня? Ну, конечно! – она положила руки ему на плечи, свербя его орехово-карими глазищами, - Ах, Сергей, Сергей!
В следующее мгновение он очнулся на тёмной улице. С трудом понял, что находится вовсе не во дворе Анны Захаровны, а в соседнем.
- Что за нафиг?! – выругался лейтенант, потирая виски, голова кружилась, - вот же ведьма! – он, пошатываясь, пошагал к своей машине по хрустящей мутной ледовой крошке на асфальте.

Легко сказать, не волнуйтесь, когда прямо в разгар занятий по теории перемещения физических объектов в поле времени другой планеты тебя вызывает сам главнокомандующий! Они еле поспевали своими девичьими ножками, за размашистыми шагами руководителя Центра подготовки пилотов, коим был не кто иной, как командир Оркс, отчего и без того растревоженные сердечки бились сильнее и румянец на щеках горел ярче. Присутствие Луес, которая временами оборачивалась и одобрительно улыбалась, несколько успокаивало. Тяжелее всех было Олесе: мало того, что ноги у неё на этой планете были постоянно ватными, что очень мешало жить, так ещё она никак не могла сориентироваться в этих бесконечных коридорах ИВЦ, отчего кружилась голова. Ей всё время повторяли, что скоро она адаптируется, но идёт уже третий месяц её знакомства с Андриати, а ей по-прежнему нехорошо. Конечно, если бы находиться здесь постоянно, тогда другое дело, а то эти бесконечные прыжки с планеты на планету, через тысячи световых лет, словно перебежки из комнаты в комнату – их просто осмыслить-то невозможно, а не то чтобы привыкнуть. И каждый раз, когда перед ней открывались двери из комнаты перемещения ИВЦ, она не знала, куда идти.
Очередные автоматически створки разъехались в сторону, и они очутились в переговорном зале ИВЦ, который в противовес чопорному переговорному залу резиденции правительницы планеты был оформлен в стиле хай-тек: серебристо-белые тона, с левой стороны прозрачные окна во всю стену с еле различимыми рамами, светлая лёгкая мебель с правильными геометрическими линиями. Посреди комнаты стоял прямоугольный стеклянный стол, уставленный разнообразными вкусностями, вокруг стола были расставлены шесть стульев с высокими прозрачными спинками, а во главе стоял высокий человек, скрестив руки на груди. Он очень эффектно выделялся на фоне этого молочно-прозрачного великолепия, потому что сам был смуглый, темноволосый и на нём был тёмно-синий комбинезон. "Мирианец", - отметила про себя Юля, начинавшая понемногу разбираться в местных порядках. Его карие глаза сужались к вискам, как у Нати, отца Нати, командира Оркса, в отличие от голубоглазых блондинистых Луес, Афины, Пеона, которые назывались афирианцами. Когда-то между этими народами кипела непримиримая вражда, как рассказали Юле. А теперь, поди ж ты, искренне не понимают, зачем их предки мучили себя и других ненавистью.
- Ну, давайте, проходите, - подталкивал оробевших девушек Оркс, - генерал Араис, позвольте представить вам тех самых - Юля, Нати и Олеся, а Луес вы знаете.
- Да, Луес, рад видеть, - Араис вышел из-за стола и первой пожал руку Луес. Нати опять не без удовольствия это отметила. Все знают её маму, все ей восхищаются и, вообще, она у них какой-то герой. Но тут генерал Араис стал жать руки и восхищаться самими девушками, которые по-военному выстроились перед ним в шеренгу.
- Очень рад вас видеть! Я очень давно хотел с вами познакомиться, собственно с того самого момента, как узнал о вас. Подумать только, столь юные хрупкие создания, а уже отразили атаку вражеских кораблей, починили сложный космический челнок и побывали первыми из землян на четвёртой планете Солнечной системы.
- О да, было дело, - произнёс Оркс.
- Давайте, так сказать, пообщаемся в неформальной обстановке, - он указал им на стол, - присаживайтесь, а то я вижу, вы оробели немного.
В это время в стену-окно ударил со всей силы бешеный порыв ветра, отчего стёкла зловеще задрожали, а женщины разом взвизгнули.
- Не бойтесь – выдержат, - заверил Араис.
Надо сказать, из-за особенностей наклона оси планеты, из-за особенностей её климата, её рельефа, андриатийской осенью на Тэру обрушивались ужасающие ветра - они поднимали в воздух и гоняли по городу лёгкие предметы, ломали растения, налетали неожиданно и так же неожиданно прекращались. Привыкнуть к ним землянам было невозможно, а вот андриатийцы подготавливали ко встрече с ними свои жилища, технику и лишний раз не высовывались на улицу в сезон ветров.
Через много лет на Байкале Юля со своими друзьми-гринписовцами ощутит на себе силу ветра под названием сарма. И она крикнет, глядя в бездонное ледяное небо: "А у нас, пожалуй, пострашнее будет!" – и товарищи её не поймут, то ли от ветра у неё глаза слезятся, то ли это ей взгрустнулось чего.
А пока она пила чай с главнокомандующим межгалактического флота Араисом.
- Они будто родились пилотами, - расхваливал девчонок Оркс, - всё схватывают на лету. Это одни из лучших моих учеников.
- А Олеся очень талантливый инженер, - подхватила Луес, - без неё я бы с ремонтом "Аживетиса" не справилась. И потом, поверьте мне, они все очень смелые, я бы даже сказала отчаянные.
- Ну, я думаю – это в силу их возраста, - заметил Араис.
- Что это опять про возраст начинается? - насторожилась Юля.
- Я разве сказал что-то нехорошее. Я же говорю, что в силу своего возраста, вы смелые, настойчивые. Вы способны принимать нестандартные решения. А обстановка на текущий момент накаляется. Противник перешёл в наступление и использует запрещённое оружие класса Б, которое может убить людей. Мы уже потеряли несколько кораблей. Лишь по счастливой случайности люди не пострадали. Поэтому нам нужны бесстрашные пилоты, готовые пойти на риск. Нам нужны именно такие, как вы!
Нати с Юлей выжидающе уставились на Араиса.
- Поэтому вашу миссию по мониторингу заданного участка земной поверхности считаю успешной, важной. Продолжайте в том же духе.
- Генерал Араис, - начала Юля дерзко вскинув голову, - мы на отлично прошли лётную подготовку, мы владеем всеми видами вооружения, мы имеем опыт реального боя. Вы только что сказали, что вам нужны смелые и бесстрашные, и я требую немедленно перевести нас на передовую, а эту вашу наблюдательную миссию считаю абсолютно бесполезной!
Араис поставил на стол чашку, из которой хотел было хлебнуть, и усмехнулся:
- Ваша подготовка ещё не окончена – это раз. Второе, если в армии обсуждают приказы, то это не армия, а дискуссионный клуб, который противник благополучно накроет медным тазом. Понятно?
Юля тут же чрезвычайно смутилась и опустила глаза.
- Смелость смелостью, а лишние жертвы нам не нужны, особенно среди девушек.
- Генерал, позвольте спросить, - начала робко Нати, - вы считаете нас маленькими?
- Да, - просто ответил генерал.
- А вы знаете, что у нас был полководец. Этот… Александр Македонский! - снова осмелела и разгорячилась Юля. – Он занял полмира! Половину тогдашнего древнего мира! И когда он стал полководцем, ему было то ли пятнадцать, то ли шестнадцать! А-а-а, я не помню!!! Лесь, ты должна знать! Сколько ему там было?
Олеся вздрогнула. Она в это время всецело увлеклась удивительным явлением, которое случайно обнаружила. Она с усилием нажимала пальцем по стеклянной поверхности стола, так чтобы остался жирный отчётливый отпечаток, а потом с удовольствием наблюдала, как в доли секунды отпечаток исчезает без следа. "Вот бы нам домой такую мебель, чтоб Шурик не ляпал", - подумала она и тут услышала, что-то про Александра Македонского:
- В шестнадцать лет Александр в Македонии оставался за царя вместо отца, а в восемнадцать уже проявил завидные навыки полководца. Михаил Романов вступил на царство в неполные семнадцать, если вам это интересно, - ответила она.
- Очень интересно, - сказал Араис. – Особенно интересно, это должно быть Юле с Нати, потому что лётную подготовку они прошли, а про Александра Македонского не помнят, а всё почему.
- Почему? – Юля догадывалась, о чём пойдёт речь.
- Потому что пропускали занятия в своей школе.
- То есть мы ещё и в школу должны ходить, после того, как нас чуть не поджарили эти проклятые шары! – пропыхтела она
- Конечно. Это тоже приказ. Поверь мне, не надо прыгать выше своей головы, а то можно больно удариться.
- Но ведь началась война! А война не спрашивает, закончил ты школу или нет!
- Ещё как спрашивает! К тому же любая война, к счастью, заканчивается, а полученные знания остаются с тобой! – он аккуратно щёлкнул Юлю по вздёрнутому носу и откинулся на спинку стула. - Вы спешите на передовую, в гущу событий. Вы жаждите подвига. Но подвиг – это не всегда что-то яркое и громкое. Иногда самый отчаянный и великий подвиг заключается в каждодневной, однообразной, трудной, но очень важной работе. И важность этого дела зачастую обнаружить можно только по прошествии времени. Вам кажется, что вокруг вас ничего не происходит, но именно рядом с вами происходит самое важное. Что такое, так называемая вами, передовая – сборище межгалактических кораблей, одни из которых пытаются прорваться на Землю, а другие мешают им это сделать. Чего интересного? Вы же разведчики в глубоком тылу вроде бы не противника, но и не союзника. Земляне сейчас оказались меж двух огней и, какой выбор они сделают неизвестно. Поверят ли они вам и примут нашу помощь, или им по душе окажутся лживые обещания космических мошенников, или они примут какое-то своё независимое решение, на которое имеют полное право?
- Но земляне-то о нас и не знают-то фактически, - возразила Нати.
- Ну, этот конфликт не может остаться незамеченным – это, во-первых. Во-вторых, вероятнее всего противник вербует на Земле агентов влияния. Но мы, как вы прекрасно знаете, занимаемся тем же самым, - тут он на пару секунд пристально посмотрел в глаза Луес. - Именно поэтому с этого дня вы поступаете в распоряжение капитана Ирди. Вы и ваш "Аживетис" очень нужны ему. Дальнейшие приказы будете получать от него.

Беснующийся ветер пытался сбить их с ног, зашвырнуть в небо, злился от бессилия и бил больно в лицо, когда они пробирались по опустевшим улицам Тэры к дому Нати. За весь день они впервые остались втроём, Луес задержалась на космодроме. В один прекрасный момент Нати остановилась, притянула к себе с двух сторон Юлю и Олесю, обняв их за плечи, и закричала им в уши, чтобы перебить вой ветра:
 - А знаете чего это генерал и моя мама так переглядывались, когда он нам про подвиг чего-то втюхивал? А, не знаете, вы – землянке, а я-то местная. Это они так мыслями обмениваются. Их голоса звучат в моей голове. Так вот генерал говорил: "Думаю, так будет безопаснее?", а мама говорит: "Да, думаю так они в безопасности".      
- А, - топнула ногой Юля, - я так и знала! Они нас ни во что не ставят. Нам нужно сделать что-нибудь героическое, тогда они поймут, что мы ничуть не хуже Александра Македонского!

16
" 22 апреля 22.45 минут многим жителям нашего города удалось наблюдать необычное явление… За окном полыхало пламя золотистого цвета, потом оно стало малиновым, от которого вдруг полетели искры наподобие цветов…"
"… в ночь с 10 на 11 апреля 1990 года в 00 часов 10 минут мы ехали на автомобиле "Москвич-412" от Омска по Тюкалинскому тракту… водитель был ослеплен оранжевым светом, который проникал в машину со всех сторон через стёкла… нельзя было различить чёткие очертания НЛО, но всё-таки это был эллипсоид…"
"… в двенадцатом часу ночи над домами соседней улицы появился большой шар лютикового цвета и поплыл над деревьями…"
"… поздним вечером бухгалтер отдела культуры Т. Бекишева вышла во двор по своим домашним делам и увидела в небе приближающийся белый шар. На глазах он рос, затем развернулся и превратился в объект, напоминающий подводную лодку…"
"… я долго не могла уснуть и в то же время не могла понять, что же мне мешает… вышла наружу и увидела шар, который висел над деревьями метрах в пятистах…"
"…всем нам хочется чего-то такого, от чего тяготы жизни отступили бы на второй план. И вот многим тарчанам такая возможность представилась. Как они утверждают, над северным городом снова пролетели инопланетяне… Мой сосед даже утверждал, что видел в иллюминаторе гуманоида с четырьмя усами…"
Иван Петрович Сотников – директор общеобразовательной школы № 169, аккуратно раскладывал вырезки из газет и журналов на своем массивном рабочем столе из добротного красного дерева, правда, местами изрядно пошарпанного. Он внимательно перечитал одну из заметок и раскрыл толстую амбарную книгу, чтобы приклеить её туда в компанию множества других, как вдруг дверь открылась и в кабинет ворвалась завуч Ирина Вадимовна. Вместе с ней из приёмной ворвался сквозняк, из-за которого работа Ивана Петровича чуть было не пошла насмарку, не успей он грудью прикрыть бумажки. Она швырнула кипу бумаг на свой рабочий стол (кабинет она делила вместе с директором по причине большого перенаселения в школе), крикнула за дверь: "Таня, поставь чаю! Я замёрзла!", с шумом открыла скрипучий шкаф для одежды и стала стягивать с себя узковатое для её фигуры пальто, стряхивая с него капельки воды.
- Иван Петрович! Я уже скоро совсем перестану понимать, что происходит!
- Я тоже, - задумчиво ответил Иван Петрович, разглядывая свою коллекцию.
- Знаете, что они там ещё придумали в этом РОНО, - она с силой захлопнула дверцы шкафа, отчего тот жалобно пискнул, так как держался из последних сил на своих пузатых ногах, - мы с вами должны организовать в школе лекцию какого-то заезжего хлыща для педсостава. Это в конце года, когда итак дел невпроворот.
- Что за лекция?
- "Роль демократических инициатив в становлении гражданского общества" – ерунда какая-то! Лектор то ли из Москвы, то ли с самой Америки, сейчас посмотрю, - она судорожно порылась в своих бумагах и выхватила какой-то листок, - координатор фонда "Культурная инициатива" Радислав Брустер – во, имечко-то! Иван Петрович, что делать? Зачем нам нужен этот Радислав? Чему он нас может научить?
- Ну, а что, может, будет вполне интересно…
- О чём вы, Иван Петрович?! Вы что забыли эту прошлую лекцию про современную науку душевного здоровья?! Это больше похоже на промывку мозгов, чем на лекцию!
- Ирина Вадимовна, не будьте занудой! – он старательно разгладил приклеенную вырезку, - По крайне мере, это свежо и любопытно. Послушать-то всегда можно. После стольких лет, как раз таки, массированной промывки мозгов, не грех промыть голову чем-то новеньким.
- Иван Петрович, что вы говорите?! Ещё чуть-чуть и мы скатимся в окончательный хаос. Мы и так уже с трудом сдерживаем детей. Ведь дети тонко чувствует, когда у взрослых крыша поехала. Знаете, что вчера сделал этот… тип Юрка Моисеев, когда я его попросила вытереть с доски, а ему лень было тряпку мочить, так он снял галстук и вытер им! Хорошо, говорит, вытирает!!!
 - Что опять родителей вызвать? - Иван Петрович тяжело вздохнул.
 – Родители мне знаете что сказали? Что вы беситесь из-за этого галстука? Кому теперь эта тряпка нужна? Со всех нужно снять, чтоб не позориться. Нет, это не новое и свежее. Это нечто страшное! Это потеря ориентиров, подрыв авторитетов, подмена понятий! Это… вторжение какое-то!
- Действительно вторжение, - задумчиво ответил Иван Петрович, снова уткнувшись в заметки.
Тут только Ирина Вадимовна заметила, чем он занимается. Она наклонилась к его столу:
- Иван Петрович, что вы делаете? – она взяла в руки вырезку, на которой было изображено нечто бело и бесформенное, - Полицейский сфотографировал этого гуманоида в свете фар автомобиля в штате Алабама, США, - прочла она под рисунком, - Что это такое?
- Вот посмотрите, - Иван Петрович кивнул ей на тетрадь с приклеенными листочками, - это я собираю лет пять уже. Ну, с тех пор, как перестройка началась и в газетах стали печатать много интересного. А это, - он кивнул на кучки бумажек на столе, - за последний год. То есть пошёл просто вал сообщений. Я даже не успеваю приклеить, вот решил заняться, пока была свободная минутка. Но, понимаете, самое удивительное то, что множество сообщений пошло из наших краёв. А помните ту историю с Серёжей Малышевым. На какие это мысли наводит?
- Это меня наводит на печальные мысли, Иван Петрович, - возмущённо воскликнула Ирина Вадимовна, - на печальные мысли о вашем здоровье, - она покрутила пальцем у виска, - перестаньте заниматься ерундой! Я с вами ещё поговорю на эту тему! Где там чай?! – и она, хлопнув дверью, умчалась в приёмную.

Молочно-белый туман нехотя отползал к вершинам тёмных высоких гор, разбуженный звонкими голосами и суетой миниатюрных работниц кооператива. Словно ожившие грибочки на тоненьких ножках в своих остроконечных шляпках нон, они без устали копошились в узкой долине, с выступающими невысокими пологими холмами, больше похожими на пирамиды североамериканских индейцев, так как их склоны со всех сторон были изрезаны рисовыми террасами. С востока долину прикрывал горный хребет, бугристый, как хвост дракона, к которому намертво прилепился туман плотными ватными комками, окрашенными багровым пламенем проснувшегося солнца. Крестьяне готовили свои поля к посадке риса: кто-то заливал воду на верхние ярусы террас бамбуковым черпаком, кто-то вспахивал землю, ходя с плугом вслед за меланхоличным буйволом.
Пеон Паллада не мог оторвать глаз от бинокля, дивясь со склона противоположной горы трудолюбию этих людей. Вокруг благоухали ароматом цветущие персики, начинали подавать голос просыпающиеся птички.
- Почему ты думаешь, что здесь? – прервал его наблюдения председатель Тхао.
 - Довольно укромное местечко. Пожалуй, я бы наведался сюда, будь я на их месте. К тому же ты сам говоришь, что на этом участке их ещё не было. Слушай, Тхао, надо как-то автоматизировать производство, - ответил Пеон, с болью глядевший, как хрупкие девушки выполняют тяжёлую неблагодарную работу.
- А мы совсем дремучие, по-твоему? Наверх у нас идет автоматическая система орошения, но ведь эти долбанные шары вырубили электричество и все насосы вышли из строя! А насчёт буйволов. Ты же видишь, какая это ювелирная работа. Никакой трактор тут не поможет. Может, они не прилетят больше к нам?
 - Хотелось бы всё-таки с ними встретиться. Лучше пусть прилетят сюда, чем будут безобразничать в другом месте, о котором мы не знаем.
- Лишь бы они купились, а то весь наш труд насмарку. И всё-таки, почему здесь?
- Поверь мне на слово, пожалуйста. Ты слишком рациональный человек. Боюсь, тебя не совсем убедят мои доводы про интуицию, шестое чувство и все такое. Лучше скажи мне, что ещё скрывают ваши горы?
- Всё что угодно: золото, олово, вольфрам, титан, ртуть. Считалось, что наш район беден на полезные ископаемые, но по последним данным – это не так, и скоро здесь начнётся промышленная разработка, что меня лично совсем не радует. Думаешь, им нужно золото?
- Не совсем. Понимаешь, на наших космических кораблях, когда я говорю наши, то подразумеваю все типы кораблей, которые знаю, кроме ваших – земных. Так вот, у нас совсем не такие двигатели, как на ваших ракетах или самолётах. Нам не нужно горючее – ни бензина, ни солярки, ни керосина, ни даже воды. Ведь у нас совершенно другой способ перемещения в пространстве. Он основан на взаимодействии различных видовых силовых полей. И заправляться нам нужно энергией. Именно в горах, богатых залежами металлов, рождаются особые энергетические импульсы. Причем в горах, где нет работающих месторождений. На месторождениях всю энергию Земли выкачивают люди. Из того, что вы мне рассказали, похоже, что шары не прочь тут у вас подзаправиться, а заодно прихватить зачем-то ваших замечательных товарищей. Они придут сюда, обязательно. Надо ещё немного подождать.
Ждать пришлось до вечера, и на следующий день, и на следующий. Наконец, на исходе четвёртого дня: хмурого, прохладного, ветреного, когда зловещий синий туман с хвоста дракона, клубясь стал вползать в долину, а девушки бросили работу и собрались было домой, Пеон вдруг кивнул в сторону глубокой скалистой расщелины, где туман был особо густой:
- Вон он, там, - и передал бинокль Тхао.
- Любят они такую погоду, однако, - ответил Тхао и передал по рации, которая всё это время была наготове, - всем приготовиться! Шар здесь!
Шар, тем временем, бесшумно плыл над долиной, таща за собой туманный шлейф. Девушки, увидев его, бросились в близлежащую бамбуковую рощу и через секунду растворились в ней. Все, кроме двух, которые отчего-то замешкались на поле, поскользнулись в вязком иле. Именно над ними шар завис, в его нижней части открылась воронка, в которую визжащих девушек стало затягивать, словно пылесосом, вместе с потерянными сланцами и одним истошно ревущим буйволом, который почему-то не успел убежать в панике, как все остальные. Пеон и Тхао с напряжением наблюдали за этой картиной:
- Блин, корова-то эта не к чему! - нервно крикнул Пеон.
- Корову не возьмут. Было уже такое, - ответил Тхао.
В тоже мгновение буйвол шмякнулся на землю, словно его выплюнули из шара, чему он был бесконечно рад и тут же бросился наутёк с такой скоростью, которую отродясь не развивал. Девушки исчезли во чреве шара, воронка стала закрываться, шар подниматься, но тут из-за хвоста дракона выплыла серебристая "тарелка" и метнула в шар оранжевый луч. Шар совершенно не ожидал такой напасти, попытался резко уйти вверх, но оранжевые лучи, которые беспрерывно метала "тарелка", опутывали его словно верёвками и не давали вырваться. Шар метался из стороны в сторону, а потом вдруг закрутился вокруг своей оси, врезался в холм, разрушив рисовые террасы, покатился, как колобок и рухнул в расщелину, по дну которой извивалась речка.
- Он в реке! Вперёд! – скомандовал Тхао, и они с Пеоном бросились вниз, а вместе с ними со всех окружающих склонов, выныривая из дремучих зарослей, бежали все боеспособные мужчины деревни Кимшон.

Они со всех сторон окружили дымящийся шар. "Дилас" завис неподалёку, из него выпрыгнули Захар и Чан. Овальные двери на боку шара открылись, и оттуда выскочил худосочный великан в зелёном комбинезоне, одной рукой растолкал, пытавшихся удержать его людей, и бросился вверх по скалам, кидая вниз огромные камни.
- Живьем брать! Стрелять только по ногам! – скомандовал Тхао и умчался в погоню с большой группой поддержки.
У шара остались Пеон, Захар, Чан и несколько человек, которые толком не успели понять, что произошло.
- Осторожно, там должен быть ещё один, - предупредил Захар. Вместе с Пеоном они медленно приблизились к открытой двери, держа её на мушке. Но из двери, щебеча, выскочили девушки и запрыгали вокруг Пеона:
- Пеон, мы всё правильно сделали. Провода оказались там, где ты сказал. Мы быстренько их чик - перерезали.
- Да, да, вы просто умнички. Молодцы. Теперь брысь, брысь скорее отсюда, - отбивался от них Пеон.
- Как всегда, все лавры красавчику. Вообще-то про провода рассказывал им я, - немного обиженно прошептал Захар Чану.
Второй пилот лежал возле пульта управления. На голове его зияла рана, из которой текла вязкая сиреневая жидкость.
- Вроде жив, - сказал Пеон, приложив пальцы к шее фиксиянина.
- Фу, - покривился Чан, на всякий случай направив свой пистолет на гуманоида, - надо срочно врача! Эй! - крикнул он оставшимся за бортом людям, - Скорее сюда! А то, если этот сдохнет, а тот убежит, мы так и не узнаем, что они сделали с нашими товарищами.
Погоня за другим астронавтом меж тем продолжалась. Великан бежал огромными шагами и крушил всё на своем пути. Порвал сеть, в которую его хотели было поймать, вырывал деревья, и потому ловушки с верёвками были бесполезны, выпрыгнул из ямы, в которую провалился, снёс статую несчастного заброшенного Будды. И при этом каким-то чудом уворачивался от пуль, коих было выпущено уже большое количество и запасы их были на исходе. Великан выскочил на аэродром, стал кидаться в преследователей пустыми бочками и вдруг свалился, как подкошенный.
- Я же сказал, стрелять только по ногам!!! Вот кто, кто его пристрелил?! – неистовствовал запыхавшийся Тхао.
- Я, - из зарослей банана вышла бабушка Хань, держа наперевес пневматическую винтовку.
Она зарядила в ружьё некий дротик, прицелилась и ещё раз выстрелила в обездвиженного инопланетянина, отчего Тхао вздрогнул.
- Бабушка Хань! Что ты с ним сделала?! Что это за дротики?!
- Это моё зелье, и я тебе не скажу из чего оно, а этого можете брать и тащить, куда угодно. Он теперь не скоро очухается.
 - Но откуда тебе знать, ведь он… э-э-э, как бы не человек…
- Но он же живой, - ответила она, поправила синюю косынку, которая была надета поверх традиционного чёрного платка, закинула винтовку на плечо, отчего согнула натруженную спину ещё ближе к земле и посеменила восвояси.

17
Монготонга открыл свои белёсые, без ресниц, глаза в просторной комнате правления кооператива "Нган". Тут же на него со всех сторон нацелились стволы разного калибра и производителей, извлечённые по случаю из запасников. Из дальнего угла виднелось дуло гранатомета. Вокруг было полно маленьких, жёлтых людишек, которых Монготонга мог раскидать одной левой, но ему было отчего-то очень тяжело двигаться. Он попытался дёрнуться, но белокожий и белокурый человек, который на вид казался Монготонге ещё более отвратительным, чем мелкорослые, чуть ли не в нос тыкал ему своим пистолетом:
- Послушай, ты хоть и сильный, но не бессмертный. Может, хватит дёргаться!
Монготонга с сожалением отметил, что пистолет у него современный, космический, посерьёзней пукалок мелких людишек. Рядом кто-то застонал, и Монготонга увидел слева от себя связанного Тонгобанга, своего второго пилота, у которого к тому же вся голова была в бинтах. Вид у него был измученный и болезненный:
- Монготонга, - еле слышно проговорил он, - давай сдадимся. Мне что-то очень плохо на этой планете…
- Как ты можешь предать Императора! – возмутился Монготонга, хотя слова давались ему с большим трудом.
- Это кого? Халимибу что ли? – спросил белый человек.
- Нет… Нашего Белого Императора…- Монготонга прикрыл глаза.
- У-у-у, - произнёс один из желтокожих, почесав лоб под своей пятнистой кепкой, - белые императоры – это не к добру. Мы это проходили.
- Ага, - усмехнулся белый человек, - а с ним ещё белая императрица?
- Нет, с ним Повелительница Железных птиц, - промямлил Тонгобанга.
Белый человек поперхнулся, а один из мелких с тонкими противными усиками изо всех сил затряс Монготонгу:
- Эй, ты, чучело! Отвечай, где наши люди, куда вы их дели?!
- Они нужны нашему Императору для работы.
- А, ну конечно, всем мы нужны для работы, - по толпе прошёлся недовольный гул, а усатый не унимался:
- Вы прилетели за нашими богатствами? За нашим серебром и золотом?!
И тут с Монготонгой что-то произошло: его губы разъехались в разные стороны, морщинистое лицо заходило ходуном, соломка на голове запрыгала. Было очень сложно понять, что он смеётся:
- Золото?! Золото?! Ты глуп, маленький человек!
- Я тебе счас покажу, кто из нас дурак. Последний раз спрашиваю, где наши люди?!
- Вам их не найти, - ответил Монготонга и вырубился.
- Тьфу, ты! – выругался Чан. – Что эта старуха с ним сделала?
- Надо их всё-таки на базу, - сказал Захар, - а то, когда он совсем очухается – нам мало не покажется.

Лайонак поставил большую дорожную сумку на шикарный стол из чёрного мрамора, открыл вместительный верхний ящик и стал упаковывать тяжёлые, ещё тёплые слитки, перекладывая их прозрачной бумагой, чтобы не поцарапать. В это время растворились массивные фигурные двери, и в рабочий кабинет Императора стал кто-то заползать на карачках, кутаясь в шёлковую золотистую мантию и что-то причитая себе под нос. Лайонак поморщился:
- Что? Что такое опять? Где же эта корона? А вот она, - он водрузил на голову, валявшеюся на стуле с высокой резной спинкой корону, присел и попытался сделать суровое выражение лица.
Гость дополз до середины комнаты по мягкому ковру, встал на колени и стал безудержно стенать, то вскидывая вверх длинные руки, то ударяясь лбом о ковёр:
- О, великий Император, я недостойнеший из недостойнеших рабов твоих! О горе мне горе! Как смею я предстать перед взором твоим!
У Лайонака свело челюсть:
- Так! Халимасаки, давай покороче! Без этих твоих! Что случилось?
Тут на минуту стенания главнокомандующего Халимасаки перекрыл гул летящего в небе Фикса "Боинга", после чего тот зарыдал ещё сильнее.
- Тьфу ты! – выругался Лайонак. – Так они ничего, но это их раболепие. В кого они только такие? Халимасаки, у меня мало времени!
- О, Император, свет моей жизни!
- Ещё. Короче. Просто скажи ЧТО случилось?
- Мы потеряли корабль и экипаж Монготонги!
- Так. Ну что ж, это когда-нибудь всё равно случилось бы.
- О, сердце мое вырви из груди!
- Без нытья, пожалуйста!
- Но как…
- Просто факты. Они погибли или в плену?
- В плену, - выражение лица Халимасаки приняло совершенно холодный вид, будто он и не рыдал секунду назад, с колен, правда, он не встал.
- У кого? Андриатийцы или земляне?
- Похоже и те, и те.
- О, это интересно, но тоже было предсказуемо.
- Прикажете освободить?
- Нет. Это не имеет смысла, хотя Монготонга был толковый командир.
- Он скорее убьёт себя, чем что-то скажет врагам.
- Убивать себя тоже не имеет смысла. Он в любом случае не скажет ничего такого, что может нам повредить. Короче, генерал, я должен на некоторое время отлучиться. Я могу положиться на вас?
- Конечно, мой Император! – и Халимасаки снова бухнулся лбом об пол.
- Но только можно без этого! Я скоро вернусь. Лагира…т. е. Повелительница будет помогать тебе.
- Да, мой Император!

18
Яркое весеннее солнышко затопило светом всех и вся вокруг. Разомлевшие от долгого сна деревья с удовольствием потягиваясь, расправляли свои веточки; воробьи устроили бешеный гвалт, без конца перелетая с куста на куст; спешили к далёким берегам по пенящемся ручьям, подгоняемые мальчишеским палками спичечные коробки, и Юрка Моисеев с удовольствием запустил в мутный поток ещё один. Он шёл, жмурясь, как кот, на весеннее солнышко, благостно озирая окрестности и не особо стараясь перешагивать лужи. И капельки сока на берёзках, и взъерошенные воробьи, и зелёная щёточка травы на проталинах, и пахнущий вкусностями из открытых окон весенний воздух – всё это ужасно нравилось Юрке. Немного смущал вытаявший тот тут, то там мусор, но он старательно его не замечал, задирая глаза к небу и поплёвывая семечками по сторонам. Предчувствие чего-то хорошего просто раздирало грудь. Непременно должно было случиться что-то эдакое, и оно случилось!
 Юрка остановился, как вкопанный, а потом медленно попятился назад, несмотря на то, что его дружки, с которыми он прогуливался по весенней улице, ушли далеко вперёд. На балконе второго этажа полинявшей за зиму пятиэтажки стояла ОНА, подставив своё нежное личико и вытянув белоснежные руки солнышку. А лучи так и горели золотом в ниспадавших по плечам волнами локонах.
- О, кто ты, прекрасная незнакомка? – ляпнул, сам не ожидая от себя, Юрка.
Девушка удивлённо вскинула бровь.
- Я знаю всех, кто обитает в этом дворе, но тебя, Богиня, вижу впервые!
- Богиня? – девушка отчего-то вдруг заразительно захохотала и с интересом уставилась на Юрку, облокотившись на перила балкона. – Дальше.
Дальше поэтическое красноречие Юрки кончилось, и он лихорадочно, чуть морща лоб, думал, чтобы ещё такого сказать:
- Позволь, угадаю твоё имя? – выпалил он и тут же с досадой подумал: "А, банальность!" – и впервые в жизни пожалел, что плохо учился в школе.
- Валяй, - неожиданно согласилась девушка.
- Ммм, Наташа? Света? Оксана…
- Богиня, - лукаво улыбнулась она.
- А-а-а…эта…Вика? Виктория?
- Почти угадал! Молодец! Насколько я знаю Вика и Ника – суть одно и то же. Я Ника. Ну что ж давай я угадаю твоё, только ты мне немного подскажи, а то я как-то в здешних именах не очень.
Юрка почесал затылок, внутренне радуясь, что она так легко пошла с ним на разговор:
- Моё имя… это… как бы. О! Моё имя связано с предстоящим праздником!
- Каким праздником?
- Ну, 12 апреля!
- А что 12 апреля?
 - Ну, как что? – "Похоже, она тоже по учёбе не очень", - с облегчением подумал он. – День космонавтики.
- Да ты что! – девушка вдруг совсем развеселилась, захлопала в ладоши. – Правда есть такой праздник?! День космонавтики?! Замечательно! Восхитительно!
Юрка лишь удивлённо кивал головой.
- И как твоё имя связано с этим днём?
Юрка изумился ещё больше:
- Ну как же – Юрий Гагарин.
- Тебя зовут Юрий Гагарин?
И тут на балконе появилась эта противная (откуда только нарисовалась) Юлька Золотова:
- Ты брось с этим Гагариным трепаться. Он дурак!
- Почему? – изумилась Ника.
- Его, вон, из школы даже выперли. Теперь шляется неизвестно где, а ещё он на учёте в милиции стоит.
Юрка взорвался:
- Ты, овца, слышь, пошла вон отсюда!!! – и он запустил в Юльку комок нерастаявшего снега вперемежку с грязью.
- Дебил! – крикнула Юлька, и девчонки мигом исчезли с балкона
Юрка вдруг отчетливо увидел, что вокруг валяется множество окурков, обрывков грязной бумаги, бутылок и пакетов из-под молока; снег грязный и серый; ноги промокли; солнце беспощадно режет глаза, а наблюдавшие за ним дружки противно ржут, испуская какие-то нечленораздельные звуки и заплевав всё кругом семечками, отчего так их хотелось им немедля навалять!

- Ну, что пленные? – генерал Араис барабанил пальцами по поверхности интерактивного стола, на котором раскинулась карта звёздных баталий.
- То же, что и ранее. Талдычат про верность своему Императору и про то, что мы никогда не отыщем Фикс. А вообще, их состояние всё хуже и хуже. Тот, у которого разбита голова, совсем плох. Не климат им тут. Бедолаги, к чему упорствовать. Интересно, чем Лайонак их так зацепил? - глава контрразведки Гея Комадо усмехнулась, отчего вокруг глаз появились маленькие лучики. – Генерал Араис, а что, собственно, нам известно о Фиксе?
Генерал закашлялся:
- Собственно, ничего.
- Вот именно! – ресницы Геи вспорхнули вверх. – В период формирования Межгалактического Сообщество на нас вышел правитель Фикса – священный царь Халимиба. Но наши правила его как-то совсем не устроили, думаю, он хотел бы быть единственно главным, поэтому вся их многочисленная делегация быстро отчалила восвояси. Вот и всё. Больше на контакт они не выходили, признаков агрессии не проявляли. Именно, тогда были получены координаты, откуда гости прибыли - галактика Х110913, объект МЕС12. Но вот, что удивительно, по последним сведениям, объект МЕС12 – это нейтронная звезда. Понятно, что наличие планетарных систем у нейтронных звёзд объективно доказано, но наличие столь высокоорганизованной жизни, хотя и не очень уж разумной, весьма внушаемой и с неопределённостью понятий добра и зла – это необъяснимо. Даже, если мы попытаемся туда добраться, губительное излучение пульсара прошьет обшивку любого нашего корабля.
- Но они-то свободно прилетают к нам.
- Так точно! Шары во Вьетбаке сейчас тщательно изучают специалисты.
- Сюда они добираются не на шарах, а на этих штуках, - генерал Араис указал на вытянутые светящиеся огоньки, которые медленно ползали по столу и были проекциями огромных сигарообразных кораблей фиксиян, - надо бы поближе познакомиться с ними. Готовьте спецназ.

19
- Итак, встречаем в нашей студии бесподобную Бетти Линкольн, которая утверждает, что побывала на борту инопланетного корабля! – приветственная музыка, бурные аплодисменты. - Прошу, Бетти! Как ты себя чувствуешь? Всё хорошо?
- Спасибо, Гарри! Я в порядке!
- Бетти, я, как и гости в студии, с нетерпением жду твоего рассказа. Ты действительно была на борту НЛО?
- Я думаю да.
- Почему ты так уверенна?
- Но, Гарри, это было так необычно! Особенно то, что произошло после…
- Давай обо всём по порядку…
- Это случилось полгода назад…
- Так…
- Был поздний вечер. Я была дома одна. И вдруг что-то заставило меня выйти в сад.
- Что именно?
- Не знаю. Просто непреодолимое желание. Внутренний голос. Я не знаю! Я вышла в сад. Было очень темно. Но тут над моей головой вспыхнул яркий свет. А потом… Потом я почувствовала, что отрываюсь от земли и поднимаюсь вверх. Я очень-очень испугалась, но тут какой-то странный голос… нет это было внутри… в моей голове. Внутренний голос сказал мне, чтоб я ничего не боялась. Потом я увидела себя на кушетке или кровати – не знаю. Помещение похоже на больничную палату, всё чисто, светло. Тот же внутренний голос сказал мне: "Мы хотим, чтобы вы оказали нам честь, дали жизнь ребёнку". Больше я ничего не помню. Я очнулась снова в саду. Уже рассвело. Они также сказали мне, что будут наблюдать за мной, чтобы с ребёнком было всё в порядке…
- Подождите, Бетти. То есть ты хочешь сказать, что беременна?
- О да, это так! – по студии прокатился удивлённый гул.
- Но, Бетти, почему ты решила, что виной всему инопланетяне, а не какой-нибудь местный дайвер с побережья, - по студии прокатился лёгкий смех.
- Но, Гарри, дело в том, что я не могла иметь детей! И это чудо! Я счастлива!
- Чтобы разобраться в этом, просим в студию доктора Тома Ронделла из Флориды, доктора Ли Потемский из Майами, – бурные аплодисменты.
Доктор Том Ронделл:
- Это невероятно! Бетти три года назад попала в автомобильную аварию, и мы, к сожалению, вынесли неутешительный вердикт, что она не сможет иметь детей, но на сегодняшней день она действительно беременна, и её малыш необычен!
- У ребёнка голова вдвое больше нормы, - продолжает доктор Потемский, - у него два сердца и удивительные железы около мозга.
- Но Бетти, не боишься ли ты… прости великодушно… но вдруг это чудовище? Ну, типа "Чужого"?
- Нет, Гарри, мой малыш не чудовище! Я чувствую… нет знаю! Он будет добрым, мягким, любящим. О, я так люблю его! Я жду его и уже купила большого плюшевого мишку… - слёзы Бетти, бурные аплодисменты в студии.

Гарри Шепард - журналист и ведущий программы "Загадки века" - после напряжённого съёмочного дня с удовольствием поедал свой ланч в обычном придорожном кафе. За окном машины весело шуршали шинами по лужам после стремительного дождика. В кафе было тепло и уютно, а главное, очень мало посетителей. Он уже почти покончил с салатом и собирался приступить к бифштексу…
- Вы позволите? – элегантно, но не броско одетый человек, то ли азиатской, то ли индейской внешности, подсел за столик к Шепарду, не особо дожидаясь разрешения.
Глядя на одинокую чашечку кофе перед незнакомцем, Гарри с раздражением подумал: "Надеюсь, обойдётся без расспросов и автографов". Но ожидания Гарри не оправдались. Помешав немного сливки в кофе миниатюрной ложечкой, незнакомец пристально посмотрел на журналиста. Взгляд был тяжёлый и прожигал насквозь, отчего сочный ароматный бифштекс показался Гарри не очень вкусным.
- Мистер Шепард, у нас мало времени. Простите за вторжение, но поймать вас, иначе, как за обедом не представляется возможным. Вы популярный и слишком занятой человек, но мне крайне важно с вами поговорить, - начал незнакомец негромко.
- А вы кто? – спросил Гарри, с трудом проглатывая кусок мяса.
- У вас чрезвычайно занимательное шоу, мистер Шепард. Скажите, откуда вы получаете информацию о НЛО, и кто эти люди, которые называют себя свидетелями или контактёрами?
Гарри злобно взглянул на пришельца, но не успел ничего ответить.
- Хорошо, вопрос поставлен неправильно. Не думайте, что я с конкурирующего канала и пытаюсь вычислить ваши источники. Спрошу так, и это очень важно, поверьте: каков процент правды в вашей передаче?
- Интересно для кого это важно? – проворчал Гарри, вытирая губы салфеткой.
Незнакомец неопределённо пожал плечами и хлебнул кофе из чашечки:
- Для всех нас. Для землян. Ну, хотя бы эта история с Бетти Линкольн? Что за странная штука с её беременностью?
- Может вы, наконец, представитесь! – раздражённо крикнул Гарри и кинул скомканную салфетку на стол.
Незнакомец показал удостоверение какой-то государственно службы, Гарри устало вздохнул: с бифштексом, похоже, предстояло попрощаться навсегда.
- Послушайте, я уже бессчетное число раз объяснялся со спецслужбами, - незнакомец при этом удивлённо вскинул бровь. - Это шоу! Всего лишь шоу!!! И оно должно продолжаться, чёрт возьми!
- Ну и что же Бетти?
- Что Бетти! Вы что её отец? Или хотите усыновить этого ребёнка?
- Нет, не хочу. Тем более вы утверждаете, что он инопланетянин, - усмехнулся человек.
- Бетти одинокая молодая девушка из небогатой семьи. Она сама толком не поняла, откуда появился её ребёнок, но очень хочет его родить и боится, что родители не поймут её, выгонят из дому и лишат содержания. Вот и всё. Мы всего лишь подыграли ей!
- А вам плюс к рейтингам?
- А что здесь такого?! Это моя работа! – Гарри уставился в запотевшее окно.
- Ну, хорошо, а то уж я было забеспокоился, всякие подозрения нехорошие в голову лезли… Фантазёрка ваша Бетти.
- Да фантазёрка! И она не одна такая! И мы предоставляем этим фантазёрам прекрасную возможность выговориться! Не надо усложнять!
- Мистер Шепард, ваша программа в эфире уже без малого три года. Два раза в неделю. За три года вышло около трёхсот выпусков. В каждой программе вы рассказываете несколько истории. Иногда бывало пять, шесть. То есть более тысячи случаев - и всё это по вашему утверждению всего лишь фантазии?
Повисла пауза. Гари раздумывал, куда он клонит и что же всё-таки ответить. Любой ответ грозил потерей репутации:
- Послушайте, я уже говорил, что не буду сотрудничать со спецслужбами по этому вопросу. Вообще, НЛО должны заниматься учёные. Я всего лишь собираю интересную информацию и передаю её другим. Что там правда, а что нет – спросите у учёных!
- Гарри, - вкрадчиво начал незнакомец, снова глянув в глаза Гарри, отчего тому показалось, что он ухнул куда-то в бездонную пропасть, - вы ведь не так просты, как кажетесь. Будьте собой. Погоню за рейтингами и за прибылью оставьте своей команде. Вы ведь среди всего этого ищете что-то по-настоящему ценное. Вы занимаетесь этим проектом, потому что вам интересно. Вас манит неизведанное, и я могу помочь вам.
Шепард внимательно посмотрел на незнакомца:
- Вы не из наших. Но с Китаем сотрудничать тоже не буду, - поспешно ответил он и снова принялся за еду.
- Гарри, я не из Китая. Я знаю, у вас есть знакомые в Калифорнийском университете. Покажите им это, - он передал Гарри кусочек твёрдого вещества неопределённой формы.
- Что это?
- Спросите, как вы мне советовали, у учёных. Я думаю, их это заинтересует, но обо мне и о нашем разговоре не рассказывайте. Придумайте что-нибудь, вы ведь умеете. Потом вы позвоните мне по этому номеру, - он протянул Гарри визитку. – Не беспокойтесь, канал связи полностью защищен. Мы поговорим с вами о том, что в ваших историях правда, а что нет, а также расскажите мне, что за спецслужбы выходили на вас, - тут в верхнем кармане куртки незнакомца что-то запиликало.
Он прижал к уху что-то плоское и маленькое, сказал пару слов. Гари с изумлением посмотрел на валявшеюся на столике свою громоздкую трубку с длиной антенной, а потом снова на незнакомца.
- Извините, мистер Шепард, я должен идти. Надеюсь, ещё увидимся, - и он так же внезапно исчез, как и появился, оставив озадаченного журналиста наедине со странным камушком и визиткой, на которой лаконично было написано: телефон и имя - Джейсон Ирди.

- Да, полковник Мисимо, я слушаю, - вернулся к телефонному разговору Ирди, одновременно, открывая дверцы своего серебристого Линкольна модели 1990 года.
- Ирди, ты был прав насчет агента, - голос полковника Такэси Мисимо – командира эскадрильи Юго-Западного авиационного крыла воздушных сил самообороны Японии – временами прерывался. – Причём вычислять его особо не пришлось. Он сам на меня вышел!
- Так так – это интересно, - Ирди привычно огляделся по сторонам пустынного переулка, прежде, чем сесть в машину, - и к то же это?
- Сложно поверить, но это не кто иной, как сам начальник штаба Харуки Або!
- И что он предложил?
- Пока ничего определенного. Долго говорил о том, что свершаются великие дела, что мир меняется. Что скоро будет неважно к какой стране ты принадлежишь. Что иногда нужно покориться более могущественной и мудрой силе, чем бессмысленно сопротивляться. Короче, пропажа двух учебно-тренировочных Кавасаки – это его рук дело. Пилоты, по его мнению, были призваны для выполнения великой миссии. И для этой великой миссии нужны такие смелые и надёжные люди, как я и прочее прочее. Но, когда я стал сопротивляться и возмущаться, он предъявил главный, по его мнению, козырь, - полковник прыснул со смеху, - это невероятно!
- Что же это?
- Десять килограмм чистого золота!
- Ого, ничего себе! Где он столько нарыл? – Ирди заблокировал двери в машине и повернул ключ в зажигании. – И ты отказался?
- Я взял время подумать.
- Надо же, какая кокетка, - теперь засмеялся Ирди. – Жди. Скоро буду.
Закончив разговор с Мисимо, он вызвал на телефоне другой номер:
- Девчонки, как вы там? Здоровы? Давайте-ка смотаемся в страну восходящего солнца, город Наха.

Запись разговора между мобильными отрядами быстрого реагирования и базовой станцией "Чиин", полученная в ИВЦ в ноль часов двенадцать минут:
"Отряд Кею-2: "База, докладывает второй, наблюдаю "сигару".
Передвижной пункт управления "Чиин": "Вас понял второй! Первый, пятый, двенадцатый, блокировать сигару по курсу 32!"
Отряд Кею-1: "Объект заблокирован!"
Отряд Кею-5: "Объект заблокирован!"
Отряд Кею-12: "Объект заблокирован!"
Передвижной пункт управления "Чиин": "Второй, что у вас?"
Отряд Кею-2: "Атакую объект!"
Отряд Кею-2: "Сколько тут этих чёртовых шаров! Как комары!"
Передвижной пункт управления "Чиин": "Третий, выходите ко второму!"
Отряд Кею-2: "База! Они всё-таки пробили наш двигатель! Резко теряю высоту!"
Отряд Кею-3: "База! Объект под контролем, второго не вижу!"
Отряд Кею-2: "База, я на орбите Земли! Скорость выровняли, пытаюсь набрать высоту!"
Голоса в кабине пилотов отряда Кею-2: "Командир, по левому борту!" "Это ещё что?! Ракета?" "Командир! По правому борту!" "База! Мы атакованы с Зем…"
Передвижной пункт управления "Чиин": "Второй, вы слышите нас – это база! Второй, как поняли? Второй, второй…"
Запись обрывается.

Сергей Великих меланхолично скрёб граблями по разомлевшей под первыми лучами земле. Солнце весьма чувствительно пригревало ему спину, но о том, чтобы снять меховую жилетку, он даже не думал, а продолжал с ожесточением сгребать в кучку прошлогоднюю солому, нападавшие палки, листья и прочую ерунду, оттаявшею после зимы во дворе (или как говорили местные – в ограде) небольшого, осевшего от старости деревенского дома. Именно здесь будущий лейтенант милиции родился и вырос, и теперь натёр мозоли, вычищая до блеска свою "ограду". При этом обида жгла калённым железом его сердце. ОНИ просто взяли и отправили его в отпуск! Это в то время, когда людей не хватает, когда город задыхается от роста преступности, ОНИ посоветовали ему чаще отдыхать! Ещё улыбались в глаза и говорили, как ему сказочно повезло. Конечно, возможность помочь пожилой одинокой маме – это тоже хорошо, но ведь совершенно ясно, что ОНИ просто убрали его, чтоб не путался под ногами. Чтоб не мешал творить свои неблаговидные делишки. Сначала этот перевод в участковые, теперь этот неожиданный отпуск – чего они хотят, на что намекают?! Ну уж нет! Человека с фамилией Великих не так-то просто запугать!
Тут лейтенант в конец упарился, запыхался и остановился, опёршись на свои грабли, заглядевшись на пробивающуюся к свету изумрудную травку. В воздухе заметно припахивало гарью. Односельчане начали палить прошлогодний мусор. Мутноватая белёсая дымка стала затягивать ясное прозрачное весеннее небо. Тут нечто заставило лейтенанта повнимательней вглядеться в высь. Некоторое время назад он заметил над собой белый шлейф. Совершенно обычная полоска, которую оставляют в небе реактивные самолеты. Ничего удивительного. Наперерез под острым углом к первой полоске летел самолёт, оставляя за собой тот же белый шлейф. Тоже ничего удивительного, иногда всё небо исчерчено такими прямыми. Но только теперь Сергей заметил, что две белые линии сошлись в одной точке и оборвались! Он с удивлением разглядывал эту картину. Шлейфы постепенно рассеивались в воздухе:
- Хорошенькое дельце, - протянул лейтенант вслух, оглядываясь, как будто ещё кто-либо мог оказаться в его "ограде", - это что – они столкнулись, или кто-то кого-то сбил?

20
Олеся как можно тише постаралась закрыть замок входной двери, потом со всеми предосторожностями помыла руки слабенькой струёй воды, чтоб не сильно шумела, и на цыпочках, еле слышно ступая, пробралась на кухню. Не включая свет, попыталась найти на плите что-нибудь съестное, потому что она была не просто голодна, а голодна, как огромный ужасный волк ледникового периода. Только она нашла кастрюльку с котлетками, с блаженством откусила кусочек и подумала: "Как хорошо, что дома есть мама!" – свет на кухне ярко вспыхнул, а на пороге появилась та самая заспанная и сердитая мама:
- Нет, Олеся, я всё понимаю, - начала мама, кутаясь в пушистый байковый халат, который дочь сшила ей в качестве подарка ко дню рождения, - но чрезвычайно странно, что работник швейной фабрики задерживается на работе до трёх часов ночи!
- Но ты же знаешь, у нас срочный государственный заказ. Как никак на оборону работаем, - Олеся положила на тарелку, как можно больше котлет и, не взирая на маму, старалась быстрее их умять, стоя прямо возле плиты.
- Доча, я опросила множество людей, но никто слыхом не слыхивал о вашей фабрике.
- Всё правильно – это же секретная фабрика. Конечно, кто мог слышать. Ты же видишь, у нас даже форма, как у космонавтов. Всё потому, что мы и шьём эту самую форму! Ммм, вкусно! Никогда не думала, что полюблю котлеты, - Олеся даже и думать не хотела, что будет, если она откроет матери правду. Последнее время отношения между ними были весьма напряжённые. С виду мирные посиделки с адептами некой новомодной церкви очень настораживали Олесю. По её мнению, они вовсе не шли на пользу маме, а меняли её мировоззрение не в лучшую сторону, но Лидия Михайловна утверждала, что всё, как раз наоборот:
- Леся, я думаю, что ты попала в подозрительную компанию.
- Мама! Я считаю, это ты попала в подозрительную компанию! – Олесе вовсе не хотелось ссориться с матерью, но усталость очередного тяжёлого дня вылилась в беспричинное раздражение, которое неожиданно вырвалось из глубины души.
- Я?! Спешу тебе напомнить, что я занимаюсь твоим сыном – это раз!
Олеся оглядела пустую тарелку и, подумав, достала себе ещё одну котлетку:
- Я не про то, мам!
- Во-вторых! Мне действительно нужно заниматься делами церкви! Я не могу и не хочу каждый божий день заменять Шурику мать!
- Но он же в садике…
- Олеся! Сейчас четвертый час ночи! Какой садик! Хорошо, мы будем ходить в церковь вместе с ним!
- Мам, в какую церковь?! Ты ходишь в деревянную избушку на курьих ножках, а не в церковь!
- А-а-а, церковь – это, по-твоему, только кресты, попы и сусальное золото! Бог он в душе!
- Вот именно! Но работа над своей душой, мама, это каждодневный, ежеминутный труд, а не посиделки с пирогами в обществе не совсем адекватных людей!
- А тебе почём знать?! Можно подумать, ты много работаешь над своей душой!
- Работаю! Ещё как работаю! Больше, чем ты думаешь!
Лидия Михайловна спохватилась, подошла к Олесе и, взяв её за подбородок, пристально посмотрела в глаза:
- Мой любимый Лисёночек, что с тобой? Ты последнее время стала такая...
- Просто в последнее время произошло столько событий, которые заставляют меня о многом подумать, - ответила Олеся, не переставая жевать, - прости за грубость, но эти ваш кружок по интересам – всё это так странно, - Лидия Михайловна снова скрестила руки, - вы словно изобретаете велосипед там, где он уже есть. Ведь у нас есть своя совершенно определённая культура, традиции и вера, в конце концов! Почему бы не довериться ей.
- Хм, предлагаешь довериться попам, у которых под рясой партбилет, а в последнее время бывает и пистолет!
- Это ты сама видела?
- Нет! Марья Макаровна!
- А-а-а, ну, если Марья Макаровна…Послушай, может, это не попы плохие. Может, они что-то такое, говорят, что вам не нравится. Может, просят отказаться от чего-то, чего вам не хочется? Может, они просто выглядят немодно или слишком скупятся на похвалы? Заставляют много работать над собой, но при этом не гарантируют богатства и славы? А тут вдруг появляются люди: обаятельные, современные, модно одетые. И они говорят: не надо слушать тех, кто вам неприятен. Слушайте нас, а мы уж постараемся говорить и делать так, чтобы это нравилось ВАМ! И с чего бы это такая забота?
- Олеся, ты бред какой-то несёшь.
- Я-то, конечно, бред, а они нет. Мама, только подумай – все твои бонзы еле-еле говорят по-русски!
- И что в этом такого?
- То, что они чужие. Они очаровывают, обольщают. Снимают запреты, принимают тебя всяким, с любыми недостатками. Более того недостатки воспеваются, как достоинства. Они ценят твои таланты, даже, если таковых нет. Манят тебя некой тайной в красивой обёртке. И ты, как мотылёк с удовольствием летишь на свет неоновой рекламы. Так приятно там, где тебя холят и лелеют, а не воспитывают. И ты, сам не замечая, цепко виснешь на крючке. Твои недостатки, переведённые в разряд достоинств, разъедают тебя изнутри, на смену старым запретам приходят новые, причём иногда более строгие и малопонятные. Ты вовсю пляшешь под чужую дудку, ведь так не хочется возвращаться в мир, где ты обычный, бесталанный, а не избранный и знающий великую истину в блестящем фантике, за которым, как правило, набор красивых фраз, перековерканных из других источников. А чужаки тем временем используют твои знания, силу, сбережения, в конце концов, в своих, одним им понятных, интересах! - Олеся швырнула тарелку в раковину. - Никогда, слышишь, никогда не пускай в свою душу чужаков! Поверь мне! Какими бы хорошими они не казались! – Олеся для убедительности направила при этом в сторону мамы оставшуюся в руках вилку.
- Батюшки мои! – только и выдохнула Лидия Михайловна, - Лисёнок, иди-ка спать!
- Хорошая мысль, - Олеся закинула в раковину и вилку, и смачно зевнула, - а то после этого трансокеанского перелёта просто валюсь с ног.
Лидия Михайловна озадаченно глянула на неё:
- Какого перелёта?
- А-а-а, да так, это мы шутим на работе.
- Кстати, работник, разговоры о душе – это хорошо, но, чем ты нас с Шуриком кормить будешь? Деньги-то где? Второй месяц пошёл!
- А точно! Деньги! Хорошо, через пару дней я попрошу командира Ирди, и деньги будут, а завтра я целый день буду с Шуриком, обещаю, - и она поплелась в спальню.
Лидия Михайловна пожала плечами:
- Ирди? Спит уже на ходу, - и стала мыть посуду.

- Серёжа, просыпайся! Он попался!
- А-а-а, что такое? Кто попался?
- Вор.
- Какой вор?
- Ну, который за тазиками пришёл!
- За какими тазиками? – Сергей Великих с трудом разлепил веки, еле различая в темноте силуэт мамы.
- Твой план сработал! Он там, в ограде. Я свет не зажигаю – боюсь.
Теперь только Сергей услышал звяканье катающегося по земле алюминиевого ведра и какое-то жалобное повизгивание. В последнее время по деревне прокатилась волна краж изделий из металла. Преступники действовали дерзко, чуть ли не средь бела дня, никого не смущаясь - ни сторожевых собак, ни их хозяев - тащили всё, что плохо лежит: вёдра, посуду, металлические ванны и тазики и даже трубы от печек. Не обошла эта напасть и подворье Великих. Воры залезли в баню и стащили все находившиеся там тазики, и чуть было не выворотили котёл для нагрева воды, но не смогли. Сергей, понятное дело, весьма разозлился и решил поймать хулиганов, что называется на живца. Дверь бани оставил открытой, расставил в заданных местах металлические вёдра и пару уцелевших тазиков. Несколько ночей прошли впустую, но сегодня, вот удача, кто-то попался, если не зверушка какая. Он надел спортивные адидасовские штаны, накинул брезентовую штормовку, залез босыми ногами в холодные калоши и поплёлся в ограду.
Первым в свете фонарика он увидел своего верного пса Мухтара, который вёл себя странно. Обычно не терпящий чужих вторжений, готовый разорвать любого врага в пух и прах, и поэтому проведший большую часть жизни на цепи, сейчас он забился в свою конурку так, что наружу выглядывал только кончик мокрого носа. Это он душераздирающе скулил. Больше над оградой не пролетало ни звука, но Сергей точно знал, что слева от него, в темноте кто-то есть. Затаился, ждёт, но не выпутаться ему из хитроумно расставленной петли из тонкого стального троса. Сергей резко направил туда фонарик, и каково же было его удивление, когда он увидел сидящую на земле девушку, которая пыталась высвободить застрявшую в петле ногу. Она замерла и стала прикрывать рукой от яркого света свои огромные глаза, из которых текли по чумазым щекам слезы, оставляя белые полосы. Волосы её были беспорядочно спутаны на голове, серый комбинезон местами был порван, а на руках виднелись тёмные пятна крови. Сергей на секунду опешил, а она смотрела на него своими огромными глазами полными невыразимого страдания. И глаза её, и её лицо вдруг показались лейтенанту до боли знакомыми:
- Хорошенькое дельце! – присвистнул он. - Я, конечно, извиняюсь, но кто вы такая? Я не думаю, что вам нужны тазики, но что вы делает в моём дворе? - он положил фонарик и присел рядом с девушкой. – Я сейчас помогу вам выбраться, а вы мне спокойно расскажите, что случилось. Если нужна помощь, можно было просто обратиться, а не шастать среди ночи, - он выпутал её ногу из петли и не успел ничего сообразить, как ловко получил этой же ножкой по подбородку. Он полетел назад и затылком шмякнулся об алюминиевое ведро. Задетый рукой фонарик описал в воздухе светящуюся дугу и стукнувшись о землю погас.
- Дрянь! Вот ты дрянь! – выругался лейтенант одной рукой ощупывая распухшую губу, а другой потирая ушибленный затылок. – Я тебя уничтожу! – крикнул он в кромешную тьму.