Слепая истина. 46 глава

     Запыхавшись, Поля прибежала к палате дочери, правда остановившись перед дверью, она немного отдышалась, потом постучалась и вошла, она не хотела смущать Андрея Викторовича. Алёнка уже могла сидеть на кровати, молодой человек подложил ей за спину подушки, чтобы ей удобнее было сидеть и обнявшись, они тихо разговаривали.
     - Мамочка, это ведь ты? - спросила Алёнка, посмотрев в сторону двери невидящими глазами.
     - Я, доченька. Как Вы тут? Вы что-нибудь ели, или любовью питаетесь? - пытаясь шутить, после стольких дней напряжения, спросила Поля.
     - Поели. Мне принесли обед, я поела суп, а Андрей поел котлеты с гарниром. А компот мы выпили вместе, - наконец улыбаясь, ответила Алёнка.
     - Алёнушка, а я только что была у Святослава Николаевича, - тихо, чтобы не взволновать дочь, сказала Поля.
     - У Фёдорова? Правда? И что, тебе удалось с ним поговорить? Что он сказал? Он ведь вернёт мне зрение, да? Он сказал, что вернёт, верно? - всё- таки разволновавшись, спрашивала девушка.
     Поля подошла к дочери и взяла её руку в свою.
     - Да, родная. Он тебя помнит и портрет, который ты ему подарила, висит в его кабинете. Привет тебе передавал. Сказал, что ему надо осмотреть тебя, - сказала Поля.
     - Что же мы тогда сидим? Поехали, мамочка, прямо сейчас, - радостно воскликнула Алёнка.
     Поля посмотрела на Андрея Викторовича и покачала головой.
     - Мы не сможем поехать прямо сейчас, дорогая. Сначала тебе надо подлечиться, да и у Фёдорова большая очередь, люди к нему записываются и ждут месяцами. Но для тебя, Святослав Николаевич сделал исключение. Он так и сказал, привезёте Алёну, как только её выпишут из больницы, - сказала Поля.
     - Тогда позови врача, пусть он меня выписывает. Я уже здорова, - радостно сказала Алёнка.
     - Алёна, давай не будем торопиться, детка. Тебе ещё повязку с головы не сняли и ты ещё слаба. Ты только сесть смогла, - сказал Андрей Викторович.
     - Ты не понимаешь, Андрей! Я не могу больше лежать. Я правда хорошо себя чувствую. Хочешь, я встану? Только помоги мне, - сказала Алёнка, убирая покрывало и пытаясь спустить ноги на пол.
     Поля и Андрей Викторович переглянулись. Поля кивнула головой. Андрей Викторович обнял Алёнку и помог ей подняться. Девушка была ещё очень слаба, у неё закружилась голова и она упала на руки молодого человека, потеряв сознание.
     - Алёнка! Господи, Андрей, положи её на кровать, я за врачом! - крикнула Поля, выбегая из палаты.
     Андрей Викторович аккуратно положил девушку на кровать и прикрыл покрывалом. Он гладил её по волосам.
     - Детка, что с тобой? Открой глаза, не пугай меня, - взволнованно говорил Андрей Викторович.
     Алёнка наконец пришла в себя. В палату быстрыми шагами вошёл врач, в сопровождении Поли. Осмотрев Алёнку, он сказал, что пока вставать нельзя.
     - Травма была тяжёлая, большая потеря крови, гемоглобин ещё низкий. Мы вливаем глюкозу, это поднимет Ваш гемоглобин. Ещё неделю придётся полежать, иначе, могут возникнуть осложнения. Сегодня Вам сделают перевязку, я осмотрю рану. А пока, покой и хорошее питание, - сказал врач.
     - Хорошо, я подожду ещё неделю. Но потом Вы меня выпишите и я поеду в клинику Фёдорова, - согласилась Алёнка.
     Эта неделя для девушки тянулась очень долго, Андрей Викторович приносил ей фрукты и заставлял их есть.
     - Будешь есть витамины, быстрее поправишься, - с улыбкой говорил он.
     Через пару дней, Алёнка могла вставать и вместе с Андреем Викторовичем, надев больничный халат, она сначала ходила по палате, затем вышла и в коридор. Молодой человек терпеливо шёл рядом, обняв девушку за талию и другой рукой держал её руку.
     - Ты устал со мной, дорогой. Поверь, скоро всё это закончится и я снова начну видеть, - смущённо улыбаясь, говорила Алёнка.
     - С тобой я отдыхаю, дорогая. И я верю, что скоро ты начнёшь видеть. Слышал, Фёдоров асс в своём деле. О нём пишут много статей и по телевизору показывают. Всё будет хорошо, - отвечал Андрей Викторович.
     Так, с утра с Алёнкой находилась Поля, а после обеда, непременно приходил Андрей Викторович и женщина могла уйти на квартиру Галины Ивановны, искупаться, отдохнуть и приготовить обед для себя и дочери. На ночь, Поля уже оставалась дома, а рано утром, до завтрака, бежала в больницу.
     Так прошла неделя, часто, в эти дни, Алёнка, попросив мать принести из дома бумаги, карандаш с серым грифелем и краски, подолгу рисовала. Андрей Викторович с удивлением смотрел за её работой и поражался, как она, будучи слепой, так точно воссоздаёт тот или иной образ, натюрморт и природу, точно передавая все нюансы.
     - Господи! Кажется, её рукой водит сам Бог или сатана, - прошептал он однажды.
     - Ты удивлён, верно? Думаешь, как я, будучи слепой, пишу картины? Но я и начала рисовать, будучи слепой. Первая моя выставка, так и называлась: "Слепая истина". А потом, когда я прозрела, Васильев устроил вторую мою выставку и назвал её "Прозрение" и он говорил, что мои картины, которые я писала слепой, выразительнее и достовернее, нежели те, что я писала уже будучи зрячей, - сказала Алёнка, почувствовав, что Андрей и правда удивлён.
     - Ты очень талантлива, детка. Я никогда не видел ничего подобного, - сказал молодой человек.
     - Знаю... лучше бы и не было этого таланта. Из-за него, я сейчас слепая и лежу здесь уже два месяца, - погрустнев, ответила Алёнка.
     - Ну что ты, родная, что ты. Всё будет хорошо, - обнимая девушку и целуя её в висок, в непослушную прядь вьющихся русых волос, ответил Андрей Викторович.
     - Как же я не люблю это выражение. Всё хорошо не бывает, Андрей. Понимаешь, не бывает. Я часто задаю себе вопрос, почему я? За что мне одной все эти испытания? Что, я хуже других? Хуже, например, Машки или Таньки? Почему эти кобылы здоровы и веселы от того, что совершили? Почему? И не нахожу ответа. Не хочу такой судьбы. А если операция пройдёт неудачно? Что тогда? Я навсегда останусь слепой? Не хочу быть никому обузой. Тогда лучше смерть, - с грустью и волнением говорила Алёнка.
     - Не говори так, милая, не пугай меня. Что Танька или Маша? Серые мышки, по сравнению с тобой. Фёдоров вернёт тебе зрение, я уверен. Ну... ну а если так случится, что не сможет вернуть... я буду твоими глазами. Я всегда буду рядом с тобой, - пылко говорил Андрей Викторович, прижимая девушку к груди и пытаясь поцеловать в губы.
     Но Алёнка отстранилась от него и отвернулась.
     - Нет, Андрей. Если так случится, что я навсегда останусь слепой, ты уйдёшь. Мне будет больно, знаю. Но будет ещё больнее, если ты потратишь свою жизнь, находясь рядом со мной, этого я не допущу. Я эгоистка, но не до такой степени, чтобы рушить и твою жизнь. А сейчас, я хочу остаться одна. Уходи, прошу тебя, - твёрдо сказала Алёнка.
     Андрей Викторович знал этот непроницаемой взгляд своей любимой и не стал возражать. Поцеловав её в голову, он медленно вышел из палаты. Но и уходить он не собирался. Он готов был ночевать под дверью её палаты, только бы быть с ней рядом и слышать её дыхание.
     На седьмой день, Алёнке сняли повязку с головы, но выписывать девушку, врач не спешил.
     - Ещё на пару дней придётся остаться. Гемоглобин немного поднялся, это хорошо. Но Вы ещё слабы и несколько капельниц Вам не помешают, - сказал врач.
     Алёнка нетерпеливо покачала головой,
     - Я не хочу ждать ещё два дня. Капельницы и дома можно делать, - возразила девушка.
     Но Поля уговорила Алёнку потерпеть ещё два дня.
     - Столько терпела, два дня не так много, милая. Ты не одна, с тобой рядом Андрей и я, - сказала женщина, погладив дочь по голове.
     И Алёнка согласилась. Эти два дня, она много рисовала, устремив невидящий взгляд в сторону. Рука умела  рисовала и через час, вырисовывался контур будущей новой картины. Часто захаживал Александр Николаевич, справлялся о здоровье Алёнки.
     - Тебе передают привет и Елена Дмитриевна, и Рано, и Павел, даже маленький Артём просил тебя поцеловать в щёчку, - говорил он, целуя Алёнку.
     - Спасибо. Вырос, наверное, на мать стал похож. Рано красивая, как она? На работу не вышла? Она ведь педагог, - спросила Алёнка.
     - Пусть сыном занимается. Хватит и того, что все мы работаем. Я вот что хотел сказать тебе, Алёна... Союз художников готовит весеннюю выставку. Просят выставить и твои картины. И вот ещё что... господин Жак, известный меценат, который помогает развивать молодые таланты, приглашает тебя в Париж. Он видел твои картины и ему очень понравилось. Весной, решено отправить тебя во Францию, разумеется, с твоими работами, - говорил Александр Николаевич, рассматривая новые работы девушки.
     Только они были в другом направлении. В них отражалась боль и отчаянье её души. Взгляды незнакомых людей, были выразительнее, природа была холодной и серой, художник увидел в них страх, жестокость и боль. Эти картины Алёнка писала, уже вновь будучи слепой. Они поразили Васильева, настолько живо они были написаны.
     - Я заберу эти картины, их непременно надо показать на выставке, - сказал Александр Николаевич.
     - Не думаю, что они могут кому-то понравиться. Но если хотите, то конечно, - ответила Алёнка с каким-то безразличием.
     - Что-то ты совсем расклеилась, девочка. Не узнаю тебя. Ты всегда была оптимисткой, - сказал мужчина, посмотрев в синие глаза, которые были полны слёз.
     - А чему радоваться, Александр Николаевич? Мне страшно. Я не вижу себя вновь зрячей, но очень верю Фёдорову, - ответила Алёнка.
     - Вот и верь. Он специалист высокого класса и обязательно поможет тебе. А сейчас, мне пора. На днях зайду к тебе, но уже домой, - вставая, сказал Александр Николаевич.
     Через два дня, Алёнку выписали, медсестра прикатила кресло, чтобы спустить Алёнку в лифте с третьего этажа. Но Андрей Викторович сказал, что сам её понесёт, на руках.
     - Но... как же? Это же через весь двор надо будет нести, - возразила медсестра.
     - Ничего. Своя ноша не тянет, - улыбнувшись, ответил молодой человек.
     Подняв Алёнку на руки, прижимая к себе, Андрей Викторович нёс девушку до лифта, потом вынес во двор. Поля, собрав вещи, шла следом.
     - Дальше я сама пойду. Отпусти меня. Только держи меня под руку, - сказала Алёнка.
     На улице, Андрей Викторович поймал такси и они доехали до дома Галины Ивановны. Дул холодный ветер, был конец декабря, шёл снег, небо было серым.
     - Мамочка, ты поезжай в клинику Фёдорова, поговори с ним, спроси, когда мне можно к нему приехать, - попросила Алёнка Полю.
     - Хорошо, дорогая. Только покормлю тебя и поеду, - ответила Поля, раскладывая вещи.
     - Я сама поем, ты сейчас поезжай... пожалуйста, - умоляюще сказала Алёнка.
     - Андрей, обед на плите, пообедайте вместе, я поехала, - сказала Поля, выходя из квартиры.
     Фёдоров сидел в своём кабинете и что-то записывал в журнал, когда постучавшись, Поля вошла к нему.
     - Можно, Святослав Николаевич? - спросила женщина.
     - Да, входите, садитесь. Я сейчас, - ответил Святослав Николаевич, не прерывая запись.
     - Ну как наша Алёна? Её выписали из больницы? - спросил Фёдоров.
     - Да, сегодня мы с ней вернулись домой. И она сразу попросила меня поговорить с Вами. Спрашивает, когда ей можно к Вам приехать, - ответила Поля.
     - Сегодня у нас двадцать девятое, через два дня Новый год... давайте второго января. Не хочу, чтобы на праздники, Алёна была в больнице. Что скажете? - спросил Фёдоров.
     - Да, конечно. Спасибо Вам большое, - смущаясь, ответила Поля.
     - Вот и хорошо. С наступающим Вас и Алёну от меня поздравьте. До свидания, - сказал Святослав Николаевич, давая понять, что разговор окончен.
     Поля встала и попрощавшись, ушла. Алёнка с нетерпением ждала её. Андрей приготовил на стол и они вместе поели.
     - Алёнушка, я тут подумал... если ты конечно не против... я хотел бы переехать к тебе, чтобы всегда быть рядом с тобой, - сказал вдруг Андрей Викторович.
    От такого предложения, Алёнка опешила.
     - Да? А в каком качестве ты собираешься переехать ко мне? И что скажет твоя мама? - спросила Алёнка.
     - Я уже взрослый, самостоятельный человек и могу сам решать, что и как мне делать. Я говорил матери о тебе, она хочет с тобой познакомиться. А в каком качестве... думаю, нам с тобой пора расписаться, - не раздумывая, ответил молодой человек.
     Алёна была потрясена и минуту не могла ничего ответить. Потом встала и держась за стенку, вышла из кухни в зал.
     - И как ты собираешься представить меня своей матери, Андрей? Кому нужна слепая невестка? Да и школу я ещё должна закончить, правда пока не знаю, как. Давай не будем торопиться. Обещаю, если операция пройдёт успешно и ко мне вернётся зрение, мы пойдём к тебе домой и я с радостью познакомлюсь с мамой человека, которого очень люблю, - ответила Алёнка, садясь на край дивана.
     - Хорошо, милая, как скажешь. Но после окончания школы, мы поженимся. Обещай мне и это, - сев рядом с девушкой и обняв её за плечи, сказал Андрей Викторович.
     Алёнка улыбнулась и положила свою голову ему на плечо.
     - Это ты мне сейчас предложение делаешь? А шампанское, цветы и обручальное кольцо где? - засмеявшись, спросила она.
     - Конечно. Ты права. Я завтра же принесу и шампанское, и цветы, и даже торт. А кольца... кольца мы купим вместе, сама выберешь, какое тебе понравится. Ты обязательно будешь видеть, родная, я верю в это, - сказал Андрей Викторович, целуя Алёнку в губы.
     - Наверное ты - это самый счастливый билет в моей жизни. И я так тебя люблю. Но всё время думаю, что я эгоистка. Я не имею права удерживать тебя, во всяком случае, теперь, когда я ослепла, - с грустью сказала Алёнка.
     - Алёнушка, родная моя. Ты меня не удерживаешь, поверь. Я не смогу жить без тебя и ты это знаешь, - ответил молодой человек, целуя девушку снова и снова.
     - Знаю, любимый. Ты не оставил меня в тяжёлую минуту и всегда был рядом. Я верю тебе. И всё же... - проговорила Алёнка, но Андрей Викторович, прильнув к её губам, не дал ей договорить.
     Но она услышала звук открываемой двери и вскочила с места.
     - Ну, что сказал Святослав Николаевич? - нетерпеливо спросила Алёнка, когда Поля вошла в квартиру.
     - Второго января, он ждёт тебя у себя в клинике, - радостно сообщила Поля.
     - Значит, через четыре дня... - взволнованно проговорила Алёнка.