Лишь собственной трусости надо бояться!

«…Лишь собственной трусости надо бояться!
Есть фильмы, которые долго не можешь забыть. Все время думаешь о них и находишься под впечатлением от описанных в них событий. Раньше таких картин было много, теперь – единицы! И хотя стало уже признаком «высокой интеллектуальности» фарисействовать и ругать сериалы и капризным тоном брезгливо говорить, что «этот ящик для дураков», то есть телевизор, я не смотрю, мне не стыдно признаться, что получаю большое удовольствие от просмотра телевизионных программ и некоторых отечественных сериалов. Люблю добрые и веселые, вроде «Новогоднего рейса», страшные, но полные юмора и ужасной правды, истории про полицию, например, «Глухарь», добротно сделанные ленты про войну, среди них – «Разведчицы». Из тех, что произвели сильное впечатление и заставили думать о своих героях, назову еще ряд лент – «Виктория», «Ликвидация», «Вербное воскресенье» и «Вольф Мессинг». Они разные, и причины, по которым я долго была под впечатлением от этих фильмов тоже не сходные. Но надо признать, что сегодня жанр художественных сериалов в России переживает свой расцвет. Именно он сейчас дает человеческой душе, которую трогают нормальные человеческие эмоции, ту пищу, которая ей требуется для психологического здоровья. К сожалению, драматические театры сейчас эту роль играть перестали, поскольку перешли к разрушительным для культуры и душевного здоровья людей, а иногда, просто человеконенавистническим (или, как говаривали раньше, мизантропическим) трактовкам даже классических сюжетов…
Давний сериал «Вольф Мессинг» (режиссер Владимир Краснопольский, 2009) привлек меня самой фигурой гипнотизера и телепата, который был очень популярен в мои студенческие годы. Мне довелось побывать на одном из его представлений, которые он давал на гастролях в Благовещенске, и даже стать участницей этого действа. На своих концертах Мессинг всегда выбирал из публики что-то вроде независимых участников и наблюдателей, которые должны были подтвердить, что все идет без мошенничества. Они писали на бумаге задания, которые знали только члены этого импровизированного жюри, а Мессинг их выполнял. Моя мама, специалист в области физиологии высшей нервной деятельности, в эти годы очень интересовалась феноменом телепатии. На кафедре в медицинском институте, которой она заведовала, была группа студентов, проводивших эксперименты с внушением на расстоянии в состоянии гипноза. Я бывала на этих опытах, и они убедили меня в существовании до сих пор научно не подтвержденных парапсихологических явлений, таких как телепатия. Поэтому возможность увидеть вблизи работу медиума, каким был Вольф Мессинг, представляла для моей мамы и научный интерес. Она мысленно захотела, чтобы он отыскал в зале меня и вывел на сцену. Что он успешно и сделал. Когда он держал меня за руку, я почувствовала, что нервная энергия так и пульсировала в нем, он весь слегка дрожал, видимо, это и называется трансом.
Сериал «Вольф Мессинг» я смотрела с понятным интересом, поскольку в свое время тоже интересовалась парапсихологическими явлениями, перечитала кучу литературы на эту тему, но прежде всего меня поразил актер, который играл молодого Мессинга. Он был невероятно похож на моего голландского друга. Когда я на него смотрела, то не могла отделаться от ощущения, что я вижу не начинающего медиума, а хорошо знакомого мне человека, с которым провела массу времени в интересных беседах и увлекательных занятиях. Мне стало интересно узнать побольше про этого молодого актера. И каков же был мой ужас, когда я прочитала, что он трагически и очень глупо погиб, не закончив сниматься в роли Мессинга. В рождественскую ночь он с друзьями по непонятной мне причине решил перебежать Садовое кольцо в Москве, и, естественно, их всех тут же сбила машина. Этого актера – насмерть. Почему меня это так поразило, что я почти неделю не могла прийти в себя? Наверное, сыграло роль сходство со знакомым и нравящимся мне человеком. И хотя я все время говорила себе: «Это же не он!», меня довольно долго не отпускало чувство потери. Сериал я, конечно, досмотрела. Он мне показался интересным и хорошо сделанным.
Другой сериал – «Виктория» (режиссер Андрей Джунковский, 2012) – поразил меня тем, что он повторял схему классического сюжета «Снежной королевы» Андерсена! Вот уж не думала, что в современном сериале это возможно! Чаще встречаешь на разные лады рассказанную историю Золушки. А тут по пятому каналу ТВ случайно посмотрела этот многосерийный фильм, как раз после того, как прослушала оперу «История Кая и Герды» в Мариинском театре. Поначалу хотела переключиться на что-то другое: до того надоели лихие девяностые со всеми их прелестями – брошенными и обманутыми государством людьми, наглыми бандитами и ленивыми милиционерами, военными разборками в Средней Азии, пиром предприимчивых мошенников во время политической чумы... А потом увлеклась: героиня ищет пропавшего где-то на границе с Узбекистаном мужа-военного, потом – похищенного мусульманскими боевиками сына. Все, как у Некрасова в поэме «Русские женщины»: «коня на скаку остановит, в горящую избу взойдёт». Из плена убегает, от любителей гаремов ускользает, расстрела не раз минует. Правда, у нее было много помощников. И сына находит, и мужа (Кая). Но тот сделал свой выбор, стал бандитом в сопредельном государстве, не удается современной Герде растопить его сердце настолько, чтобы вернуть в семью, но добиться благородных поступков получается. Так что современные Каи и Герды стали немного другими, но сказочная «формула» (сюжет) осталась. Было интересно смотреть такую интерпретацию. И фильм здорово сделан.
Но больше всего меня заставил переживать и думать о показанных событиях сериал «Вербное воскресенье» (режиссер Антон Сиверс (Бычков), 2009-2010). Вообще, я не люблю такие названия, и начала смотреть только потому, что в фильме звучала музыка любимого балета «Жизель» и были его фрагменты. Думала, посмотрю эти сцены и переключюсь на что-то другое. Но так и не смогла оторваться. Рассказанная здесь история просто ужаснула: и потому что она была о театре, но более всего потому что, хоть она и произошла в советское время, в эпоху всесилия Политбюро ЦК КПСС и КГБ, повториться она могла, только чуть в ином виде и в наши дни, когда те же фигуры, что были хозяевами жизни и ни в грош не ставили обычных людей, смогли безнаказанно творить, что хотят, опираясь уже на силу денег, криминала, проникшего во все сферы общества, и человеческой подлости.
Меня всегда занимал вопрос, как бы я повела себя в ситуации, когда мне грозили бы какие-то кары, не донеси я на кого-то из друзей или коллег. Когда ты не в этой мясорубке, легко рассуждать о честности и принципиальности. Не у всех хватит духу противостоять системе. И не важно, как она называется – советская, тоталитарная, демократическая, псевдодемократическая, либеральная, псевдолиберальная… Этим жерновам все равно, что молоть! Бывало, люди по недомыслию, из болтливости или по простоте душевной могли сказать что-то, что не следует говорить про другого доброжелательному офицеру КГБ или, как в конце сериала, красивой женщине-депутату, бывшей балерине. В  нужный момент они всегда умели быть обаятельными. И пустые слова становились оружием в их руках. А бывали и случаи намеренного шантажа, запугивания, подкупа, заведомого оговора, вырывания облыжных обвинений и лживых признаний. Уже в годы перестройки, в 1989 году, у меня появился опыт общения с куратором КГБ на предприятии, где я работала редактором газеты. Он был очень мил, с ним было интересно пошутить, но он делал свою работу, задавал вопросы, просил что-то узнать, пытался вербовать для более серьезных контактов. Разговаривать я соглашалась. Однажды даже написала бумагу о том, что, с моей точки зрения, телефон у нас дома прослушивается… 1991 год, к счастью, прекратил все эти ненужные разговоры, которые я всегда пыталась свести к шуткам.
А моя мама полжизни попрекала свою тетку и не могла ее простить, за то, что она, будучи журналисткой газеты «Советская Татария», дала показания на свою коллегу, жену арестованного председателя Казанского исполкома (сегодня бы сказали, главы администрации), впоследствии известную писательницу и мать другого известного советского писателя. Думаю, что посадили ее не из-за того, что сказала моя двоюродная бабушка, хотя формальности для показных судов в конце 1930-х соблюдать любили. Я никогда не была столь категорична, как мама. Мне ее было жаль, потому что редкий человек не ломается под прессом репрессивной государственной машины, выходит из этой схватки победителем. И не только у нас в стране в запале политических гонений. Но даже в колыбели демократии в годы «охоты на ведьм» и сегодня под натиском каких-то граничащих с паранойей обвинений в сексуальных домогательствах.
В сериале «Вербное воскресенье»– история молодой балерины Большого театра, которую приметил балетоман, внук члена Политбюро, продвигал ее, дарил цветы, всячески обхаживал, чтобы, в конце концов, попросту изнасиловать, раз по-хорошему уговорить не удалось. А девушка оказалась правильная, принципиальная: «Насильник должен сидеть в тюрьме!» И жернова закрутились, хотя на дворе был уже конец 1970-х. В довершение всех бед, оказалось, что поруганная героиня ждет ребенка от насильника. Диссиденты-либералы разожгли скандал в западной прессе через «вражьи радиоголоса», чем окончательно «утопили» и без того пострадавшего человека. С помощью коллег по театру и друзей главной героини совестливый, но малодушный следователь раскрутил дело, балерину обвинили в шантаже внука члена Политбюро и вымогательстве, посадили в тюрьму, где она и умерла, произведя на свет девочку… От этой части истории остается ощущение кошмарной, беспросветной несправедливости. Но вторая часть, которую, я назвала бы «Возмездие», немного утешает: выросшая дочь-журналистка разматывает эту историю в конце 1990-х и снимает разоблачительный фильм про преуспевающих, имеющих власть и деньги подлецов, которые убили ее мать… И тут опять начинается та же история: девушке угрожают, снова в ход идут уговоры, подкупы, запугивания, наемные убийцы… Опять наивные граждане невольно ловятся на удочки хитрых хозяев жизни, предают, продают. И хотя сериал заканчивается торжеством справедливости, хорошие и слегка растерянные люди радуются счастливому исходу и надвигающемуся возмездию, от всей истории все равно остается очень тяжелое ощущение. Власть денег и просто власть без чести и совести, как бы она ни называлась, – это страшно! А остальное – слова! Именно это и произносит сын балетомана-насильника, один из немногих положительных героев картины, обращаясь к своим родителям, виновникам всей трагедии: «Это все слова!» Страшно, что при нынешней потере нравственности на большинстве уровней не только власти, никто не застрахован ни от чего! Люди без царя в голове и без совести в душе могут натворить много бед! Мы это уже проходили, но, похоже, ничему не научились!
Сейчас на удивление часто звучит одно стихотворение Евгения Евтушенко. Его читают по телевизору, и приводят в частной переписке. Думаю, это неспроста:
Не надо бояться густого тумана,
Не надо бояться пустого кармана.
Не надо бояться ни горных потоков,
ни топей болотных, ни грязных подонков!

Не надо бояться тяжёлой задачи,
а надо бояться дешёвой удачи.
Не надо бояться быть честным и битым,
а надо бояться быть лживым и сытым!

Умейте всем страхам в лицо рассмеяться, -
лишь собственной трусости надо бояться!