Быль быльём поросла

...Миле исполнилось пятнадцать лет. Приехала с Северного Урала к бабушке с дедушкой на зимние каникулы в Волжский район. От железнодорожной станции добиралась пешком. Как назло, накануне дорогу испортил гусеничный трактор, тащивший за собой сани.

 Колея от саней скользкая. Чемодан тяжёлый: хотелось же старикам гостинцев привезти. Девочка постоянно падала то в одну, то в другую сторону. Ладони от чемоданной ручки стёрла в кровь. Варежки из белых превратились в алые, и прилипли к лопнувшим волдырям...

 И тут из ниоткуда появился большой лохматый белый пёс. Подбежал. Обнюхал девочку, махнул хвостом.  Мила опустилась на чемодан и... тоненько так завыла. Оставалось идти ещё километров пять. Пошёл снег. Пёс молчал, а она плакала. Сняла варежки, чтобы посмотреть на руки, собака приблизилась к ним и… лизнула. Потом ещё и ещё. Облизала, и болеть перестало.

 Вдруг послышался мужской голос, который звал собаку по имени:"Айна! Ко мне! Чего ты там уселась?!" Появился мужчина в белом маскхалате, на широких лыжах, за спиной виднелись ружьё и рюкзак. Охотник. "Ох! Чудо какое! Девочка! А я-то думаю: где это ребёнок плачет?"- проговорил мужчина. Подъехал, взял чемодан, отдал лыжные палки Миле и пошёл. Мила засеменила за ним. Быстро темнело, снег не переставал идти, но стал как-то мягче, подобрел. Просто ветер стих и не кидался больше на лицо колючими снежинками.

 Лица человека, взявшегося помогать тащить чемодан, Мила разглядеть не успела. Спросил коротко, когда уже появились огоньки деревенских домов:

- Тебе куда?

- Вон он, дедушкин дом,- обрадовано сказала Мила и, поскользнувшись, снова упала, но уже улыбалась.

- С Наступающим Новым Годом!- сказал охотник.- Поклон Екатерине Фёдоровне! Больше одна не езди или заранее сообщи, чтобы встретили на лошади. Айна бежала далеко впереди.

- Ладно! Спасибо!- крикнула им вслед Мила и открыла ворота.

 За чемоданом вышел дед Василий. Поворчал: «Зачем нужно тащить такую тяжесть? Вот глупая девчонка!»

- Как же ты дошла?- сокрушалась бабушка, смазывая ладони внучки какой-то мазью из трав домашнего происхождения.

 Мила рассказывала, как она шла. Смеялась над собакой, которая вылизала ей лопнувшие волдыри, лепетала о попутчиках в поезде, о матери, которую не отпустили с работы, потому что надо выполнить план, а папа уехал в рейс – дальнобойщик он.

- Айна? Собаку так зовут?- вдруг шёпотом переспросила бабушка Катя.

- Ну да! Хаски.

- Белая она?

- Аха! Почему ты спрашиваешь, бабуль? Тебе она знакома? Нос у неё смешной. Чёрный.

- Господи, Мила! Дед Мороз тебе подарок сделал. Это же твой папа шёл с охоты. Михаил…

- Какой? У меня есть папа Даня.

- Мать, перестань! Надо вот тебе именно сейчас вспомнить,- возмутился дедушка Василий.

- Пусть знает! Когда-нибудь надо ей правду узнать. Нас не станет, кто расскажет?- откликнулась бабушка Катя и вздохнула, ставя в это время закипевший самовар на стол, затем достала мёд.- Ты, Мила, дней десять у нас побудешь? Это хорошо.

 После ужина бабушка взяла в руки вязание, уселась удобнее и рассказала внучке историю влюблённого юноши Миши, которого ни во что не ставила их дочь Лара, не попрощавшись, уехавшая после одиннадцатого класса из деревни. Парень так и не женился. Выучился, стал учителем. Екатерина Фёдоровна, бабушка Милы, до выхода на пенсию тоже работала в школе.

- Тебя всё же назвала, соединив начальные слоги имён «ми» да «ла». И нам с дедом не хотела признаваться, вертихвостка такая. Лишь в последний свой приезд рассказала. А папа Даня твой хороший человек. Так и продолжай его папой звать, ведь он с роддома тебя воспитывает.

 У Милы ничего не укладывалось в голове. Лишь потом, ворочаясь на пуховой перине под тёплым ватным одеялом, девочка вдруг осознала весь смысл предыстории своего рождения. Но усталость взяла своё, разморило и мёд помог: уснула гостья без забот, без тревог.

 На другой день встретилась со своими деревенскими подружками, каталась с ними с большой горы над оврагом на санках. Новый Год встретила у одной из них. Совсем забыла о бабушкином сокрушённом взгляде. Каникулы же!

 В честь праздника дети в деревенской начальной школе подготовили концерт, куда позвали и Екатерину Фёдоровну. Она нарядилась, позвала с собой Милу. Школа крохотная, в деревянном доме. Внутри оказалось всё оформлено поделками, сделанными руками школьников. После концерта бабушка подвела заробевшую внучку к мужчине лет тридцати пяти, которого отвела в сторону, по-простому, с деревенской прямотой сказала: «Михаил Ильич, спасибо за то, что проводили Милу. Сыграли роль Деда Мороза. И я хочу сделать новогодний подарок-сюрприз. Знакомьтесь – это ваша дочь».

 Учитель изменился в лице, отступил назад, вопросительно посмотрел на Екатерину Фёдоровну.

- Вы шутите?

- Нет. Какие тут шутки? Лара уехала, будучи беременной от вас. На выпускном "это" с вами случилось? Так? Прости уж, Мишенька (непроизвольно перешла она на «ты»), не могла я раньше тебе дать понять, ведь мы с дедом сами не знали. Если бы не Айна, почуявшая родную тебе душу, так бы и прошёл мимо. Знай теперь…

 Разным бывает Новый Год. Этот оказался счастливым для сельского учителя Михаила Ильича, но молчаливо-грустным для Милы: она не могла «увезти» для мамы с папой воспоминания об этой встрече. Лишь фотографии с Айной в обнимку заполнили её телефонную память…

Ладони зажили. Боль забылась.