Собака Который Улыбался глава 6

под редакцией КЛИМОВОЙ М.Г.

АРЕСТ КАРАБАСА

     В кабинете Главврача Третьей городской больницы сидел сотрудник Уголовного Розыска и вел политико-воспитательную работу с сантехником:
- Ну что, Василь Василич, будем садится в тюрьму под старость лет?
- А я чо, дети же! Чо им морозиться, ключи вам как скажете – дам, все открою - и полный молчок! - я ж понимаю, я могила! И всегда за Советскую власть!

     Рейд по притонам под Новый Год выгреб из подвала Третьей городской больницы разношерстую пьяную компанию юнцов и, планово, (Сан Саныч над планом постарался да в целях тренировки привлек роту спецназа) чтоб не облажаться как у Танцзала, территория Третьей городской больницы была оцеплена по периметру, прорваться через который не мог никто. Все выходы из подвала были перекрыты.
И, вторя киногерою, оцепив подвал, предложили детишкам выходить с поднятыми руками. Юнцы пьяно ржали, разбили лампочки и кинулись наутек, да не тут то было - и все были доставлены в Центральный РОВД. Никто не мог уйти без родителей, так что фокус с личными данными «проканать» не мог. Да и в подвале провели обыск, принесший результаты: изъяли спрятанный обрез и заточку, а также колоду карт с голыми бабами – считай, порнография! Оставалось все это кому-то «привязать». Что ж, допрос определит владельцев. Сан Саныч снял радиомикрофон, техотдел отключился. Предстоял длинный допрос.
Карабанов сидел на стуле в кабинете Иванова и хмуро молчал.
- Ну, здравствуй, Сережа, курить поди-ка охота?
- У мусоров не курю.
- А кто тебе сказал, что я мусор? Ты мне так-то близко не интересен, сынок ты ешшо для нашей Конторы. –Сан Саныч многозначительно ухмыльнулся. – Хошь - дак я тебе хранение порнографии оформлю да и все, и прощай, «товарищеская порука», и получишь свой годик да неотсиженный срок и - на «малолетку-зону». Только неуважаемая это статья, будешь баландером, хавку  таскать. Оно тебе надо?
На стол легла открытая пачка сигарет, и Карабас автоматически потянулся за сигаретой, но, как ожегшись, отдернул руку:
- И что Вы можете предложить?
- Ты ж авторитет зарабатываешь? «Законником», поди, хочешь стать? Так и давай поговорим о твоей банде. Пойми, дурашка, я тебе руку протягиваю, а ты пихаешься, - опер протянул сигарету, Карабас взял и помял цигарку «Родопи». Тот продолжал:
- Начнем с того, что ты являешься главой банды. Что и говорить - статья уважаемая на зоне, ты и твои старые подельники Женька Горемыкин-Шумахер и Эдик Кадиллак организовались в группу для нападения на граждан, заметь - это чистая правда! Так?
Карабас смотрел себе под ноги, ему хотелось курить. Опер уловил желание и протянул спички, Серега закурил:
- Давайте запишем, как скажете, тока дайте слово офицера, что Кадиллака и Шумахера не посадите?
- Тогда поговорим, как ты готовил убийство Коноплянкина Андрея Петровича, да не смог завершить умысел по независимым от тебя обстоятельствам.
- Слово офицера?
- Да, слово офицера - им дадут условный срок!
- Хорошо, пишите...
…На удивление оперативников Эдик Кадилов оказался разговорчивым и пошел на контакт не менее охотно, чем Филипп Сережкин, и рассказал подробности «подвигов». Отнекивался только от порнокарт, но пояснил, что принес их в подвал «толстожопый», а играли все. Но все же объявил, что показания давать письменно не будет по религиозным соображениям, всех задержанных считает братьями, а поговорить - почему бы и нет, и начал проповедь, предлагая всем обратиться к настоящему свету. В нем бурлил алкоголь (или еще какая дрянь). По сообщениям технической службы, Эдик готовил какое-то варево и пояснял, что выходит в «нирвану» к Истинному Свету. Что это - внятно он пояснить не мог, но ничего, время расставит точки над i.
В тот же вечер КПЗ принял клиента - Карабаса, оперативник сдержал слово, и Горемыкин с Кадиловым остались на свободе. Одной куклой в театре стало меньше.

       Филипп Сережкин «обделался»: картишки он изъял в папином столе в глубине забытых бумаг и притащил в подвал, а потом ныл дома папе:
- Что делать, что делать!
- Сухарики суши сынок, сядешь за распространение порнографии, а меня под жопу мешалкой! Доигрались!
В этот день впервые папа налил стакан.