Екатеринбуржский цирюльник. Глава двенадцатая

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ.
Молодожены привыкали к своему новому статусу. Анна благодаря усилиям Савина быстро сжилась с ролью жены. Личная жизнь, что была до встречи с ним, не беспокоила ее сознание. Этой жизни словно и не было. Она лишь раз вспомнила о своем доме.
 - Я хочу съездить к себе, забрать вещи,- сказала девушка на второй день их стремительно развивающегося романа.
- Я могу привезти их тебе. Давай ключи и напиши адрес,- предложил Геннадий Дмитриевич.
- Нет, я  сама.  Согласись, мне лучше знать, что брать, а что нет.
- Как хочешь. Когда надумаешь, позвони. Я  скажу Аркадию, он отвезет тебя.
- А можно сегодня?
- Конечно.
Анна тут же стала собираться.
- Ну не сейчас же,- остановил ее супруг. – Давай после обеда.
- Хорошо.
Девушка прекратила сборы, но решила проверить, на месте ли ключи. Она перерыла свою сумочку, вывернула ее на изнанку. Ключей не было. Не было, по тому что, они лежали в портфеле у Савина. Он еще день назад взял их и побывал у Орловой дома. После этого тайного визита оттуда исчезли все фотографии, которые могли бы напомнить ей о прошлом. Такая предосторожность не помешает, решил Геннадий Дмитриевич.
- Что ты ищешь?- спросил он, наблюдая, как Анна перебирает содержимое сумочки.
- Ключи. Их нигде нет. Я их потеряла.
- Не переживай. Они найдутся, я уверен.
Через день девушка обнаружит их под зонтом, лежащим на полке прихожей.
Став Савиной, Анна сама предложила отказаться от услуг домработницы.
- Мне все равно нечем заняться. Я вполне способна содержать дом в чистоте и порядке и с удовольствием буду готовить,- сказала она как-то утром, подавая завтрак.
- Что ж, я не против. Сегодня же позвоню Ксении Андреевне.
Такой вариант вполне устраивал Савина. Он был только рад от присутствия постороннего человека в его доме. Достаточно того, что ему приходится привыкать к новому семейному положению и делить свою территорию и постель с женой. Но, ради достижения своей цели, мужчина был готов терпеть эти временные неудобства. « Ты делаешь это ради науки»,- повторял он всякий раз перед возвращением домой.
Сегодняшний день не был исключением. Не смотря на то,что появляться в клинике,  не было надобности, Геннадий Дмитриевич как всегда с утра находился там. Он не собирался лишать себя удовольствия побыть в одиночестве. Сидя в своем кабинете, мужчина мысленно подводил итоги.
Последнее время Савину удавалось абсолютно все. Он даже стал побаиваться, вдруг, фортуна отвернется от него и сменит свою милость на гнев.  Уж слишком все шло гладко.
Геннадий Дмитриевич с легкостью избавился от, казалось бы, неизбежных проблем, одной из которых была Анжела.  Ее такая своевременная смерть избавила доктора от необходимости конфликтного расставания.
Проект «Екатеринбуржский цирюльник» провалился. Но, он не был бесполезным. Ошибки неизбежны. Главное, вовремя их обнаружить и устранить. Савин справился и с этим.  Он сумел найти достойную замену Кнышу. То, что казалось провалом, обернулось для него новыми перспективами.  И никто ни к чему никого не принуждал. Разве что, пришлось слегка откорректировать сознание Орловой. Так это не криминал, это всего лишь издержки, которых требует наука. Приходится чем-то жертвовать во благо всего человечества.
Такой же издержкой  считался и Кныш. Как и предполагал Геннадий Дмитриевич, Вадим сам стал искать встречи. И к этой встрече доктор подготовился. Он уже не видел проблемы в том, что Кныш вспомнил свою прошлую жизнь.  Напротив, это должно сыграть решающую роль.
Два совершенно разных человека, живущих в его сознании, неизбежно разрушат психику. Кратковременное возвращение Орловой в жизнь Кныша, воспоминания о себе, как о Збруеве, смерть Ларисы, которая, оказывается,  не являлась его женой, этого вполне достаточно, чтоб осознать, что вся твоя жизнь - это сплошной обман. Поиски истины не дадут покоя, лишат сна. Чем больше Вадим будет думать об этом, тем быстрее окажется на грани безумия. И переступить эту грань поможет Орлова. Она – это та единственная ниточка, которая до сих пор связывает его сознание с реальной жизнью. Потеряв ее, Кныш потеряет самого себя. Оставалось дождаться, когда тот от безысходности обратится за помощью.
И вот, он появился в кабинете Геннадия Дмитриевича. Измученный бессонными ночами, страдающий от приступов головной боли, Вадим сидел за его столом и прятал под ним свои дрожащие руки. Он требовал объяснений. Он их получил. Савин в подробностях рассказал ему все, сделав неутешительный вывод: «Эксперимент не удался». Непредсказуемые побочные эффекты оказались слишком пагубными. Доктор внимательно следил за реакцией теперь уже снова своего пациента.
Появление Анны, в качестве госпожи Савиной, стало последней каплей, завершающим ударом по психике Кныша. Савин убедился в этом, когда, проводив супругу, вернулся к себе.
Вадим не замечал его. Он метался из угла в угол, громко разговаривал со своим вторым «я».  В конце этого безумного диалога он упал на стул. Геннадий Дмитриевич вмешался лишь тогда, когда мужчина резко затих, и, опустив голову на стол, стал с силой сжимать ее руками.
« Вот и все. Добро пожаловать в родные стены. Именно в них вы появились на свет, господин Кныш»,- подумал доктор. И уже не нужно было никого уговаривать, никого, ни к чему принуждать. Вадим Викторович Кныш добровольно согласился остаться в клинике.
Когда его поместили в отдельную палату, Савин вернулся к себе в кабинет. Еще одна проблема была решена.  По такому поводу не грех и выпить, решил мужчина. Он достал из шкафа коньяк и принял рюмочку.
- Беременность! Это я хорошо придумал,- сказал вслух Геннадий Дмитриевич, вспомнив разговор с Кнышем.
Каково же будет его удивление, когда через несколько дней, при обследовании Анны, он обнаружит, что та действительно беременна. А сейчас он просто радовался тому, что сделал важный шаг к исправлению допущенных ошибок. Савин отменил все дела, и, забрав Анну от Олега Антоновича, поехал с ней домой.
 

**************
- Как состояние Кныша?- поинтересовался Геннадий Дмитриевич у доктора Архипова.
Кирилл Александрович – терапевт. В его обязанности входило наблюдение за самочувствием тех, кто решился лечь под нож хирурга, за их общим состоянием. Он не был в курсе всех дел Савина, лишь выполнял порученную ему работу, строго следуя указаниям. О Кныше Архипов знал не больше, чем ему положено было знать. Для него он – пострадавший при пожаре мужчина, которого поставил на ноги доктор Савин.  Кирилл Александрович никогда не задавал лишних вопросов и не интересовался методами лечения владельца клиники. Его вполне все устраивали: и приличная зарплата, и работа, которую ему поручали. Вот уже третий день он вел наблюдение за Кнышем.
- Вы были правы, Геннадий Дмитриевич. Психическое состояние пациента требует вмешательства другого специалиста. Мы не в состоянии помочь ему,- ответил Архипов на вопрос Савина. – Как только заканчивается действие уколов, он становится невменяемым. Посмотрите запись  с камер наблюдения. Кино - да и только.
- Ну что ж, - произнес Геннадий Дмитриевич, глядя на монитор.- Придется обратиться к Азину.
- Вы думаете, Александр Петрович возьмет его к себе? А кто будет платить за его лечение? У Кныша не осталось родственников, насколько я понимаю. Говорят, его жена недавно погибла при аварии.
- Твоя ли это забота, Кирилл Александрович. Думаю, Азин не откажется взять такой интересный для его диссертации экземпляр.
- Вам виднее. Какие будут указания?
- Никаких. Продолжайте наблюдение и уколы по схеме.
Савин оставил Архипова одного. Он прошел к себе в кабинет.
«Ну вот, и ладненько. Что ж, пора вам переезжать на новое место, Вадим Викторович»,- подумал мужчина.
- Проект «Екатеринбуржский цирюльник» завершен,- вслух подвел итог довольный собой доктор.
Состояние Кныша он считал удовлетворительным. Его поведение оправдывало все предположения Геннадия Дмитриевича. После удаления импланта Вадим окончательно потерял связь с реальностью. Он погрузился в какой-то свой, невидимый для окружающих мир.  Мужчина постоянно с кем-то разговаривал, то тихо и спокойно, то переходил на крик.  Он отказывался от еды и практически не спал, бродил и бродил от стены к стене своей изолированной палаты. Возможно, Кныш проявлял бы агрессию, но уколы, что делали ему два раза в сутки, подавляли бунтующие порывы его организма.
Савин устроился в кресле и взял в руки телефон. Он звонил Азину.
- Добрейшего вам утра, Александр Петрович.
- Здравствуйте, Геннадий Дмитриевич,- ответил на приветствие тот.
- Я надеюсь, наш уговор остается в силе?
- Да, конечно.  Когда можно забрать вашего больного?
- Давайте сегодня до обеда, что тянуть. Сам понимаешь, у нас нет соответствующего персонала и места для его лечения.
- Понимаю. Я отправлю своих сотрудников в течение часа.
- Договорились. Я буду ждать.
Положив трубку, Савин задумался. « Что ж, Анна Алексеевна, пришла твоя очередь поработать на благо науки»,- мысленно обратился он к супруге и потянулся за мобильником.
- Анюта, я пошлю за тобой Аркадия. Будь, пожалуйста, дома. Он приедет часика в два.
- Хорошо. Я никуда не собиралась сегодня. Буду ждать.
- Пока, дорогая, целую.
- Пока, ответила Анна.
Через час Савин стоял на улице у служебного входа клиники. Он провожал взглядом спецавтомобиль, что увозил Кныша. Когда тот скрылся из вида, доктор попросил охранника закрыть дверь, а сам обошел здание по улице. У центрального входа, на парковке, его ждал Аркадий. Геннадий Дмитриевич решил перед приходом Анны посетить свой любимый ресторан. «Не мешало бы, подкрепиться»,- подумал он. Время как раз близилось к обеду.
К приходу Анны все было готово.
- Забавно мне все это,- сказала она Савину, когда спускалась в лифте в его лабораторию.
- Что именно?
- Это тщательное обследование моего организма. 
- Разве тебе самой не интересно?
- Даже не знаю. Если честно, просто любопытно, до чего дошла наша наука.
- Ну вот, сейчас и увидишь.
Геннадий Дмитриевич начал с того, что познакомил супругу с коллективом и провел небольшую экскурсию. Анна была просто шокирована увиденным.
- Кто бы мог подумать, что здесь, под землей, развернулся целый научный центр! Фантастика, да и только!
Геннадий Дмитриевич довольно улыбался. Реакция  супруги была допингом его тщеславию. Все, что вызывало у нее восторг, все это его заслуга. Все это - результат его труда. Результат, которым Савин мог гордиться.
- Надеюсь, мне не будет больно?- спросила девушка, прежде чем лечь в какую-то камеру, похожую на большую капсулу.
- Ты просто погрузишься в сон.
- Что ж, тогда пожелай мне приятных сновидений.
- Приятного отдыха, дорогая. Ты выйдешь отсюда совершенно другим человеком,- произнес Савин и опустил крышку.
Она была прозрачной, и мужчина видел, как Анна улыбнулась ему. Он улыбнулся в ответ и помахал ей рукой.
Через минуту Геннадий Дмитриевич нажал на кнопку «Пуск». Раздался еле уловимый щелчок. Несколько огоньков системы управления замерли, что говорило о готовности ее к работе. На небольшом дисплее высветились слова: «Начать сканирование».
- Да,- произнес Савин, коснувшись надписи пальцем.
Стоять рядом не было необходимости. Все данные поступали на компьютер. Убедившись, что система работает, а Анна заснула, доктор перешел в соседнюю комнату и уселся за стол. Имплант для супруги был готов. Оставалось дождаться результатов обследования.
- Вот так сюрприз!- произнес вслух мужчина. Он смотрел на монитор, и,  не веря своим глазам, снова и снова перечитывал слова: « Беременность две - три недели».
- Она беременна! Вот так дела!
Эта новость озадачила доктора. « Кто же отец? Неужели, я? Нет. Этого не может быть. Скорее Кныш. Конечно, он. У нее была с ним связь, как раз до того, как мы познакомились. И что теперь? А что теперь, это же замечательно»! – наконец оценил он ситуацию.
– Это просто – замечательно!- повторил Геннадий Дмитриевич вслух, довольно потирая руки. 
Причиной такой радости было не то, что он готов стать отцом даже чужого ребенка, а то, что он получил возможность провести уникальный эксперимент. В голове моментально созрел план, который кардинально отличался от первого. Появилась возможность наблюдать не только за действием импланта на его носителя, но и за тем, чье сердце скоро забьется внутри него. Как будет влиять заложенная программа на развитие плода? Можно ли, воздействуя на мать, воздействовать на ребенка? Не прервется ли беременность? Эти и еще множество вопросов мгновенно возникли в голове доктора. Он уже предвкушал, с каким интересом будет ждать на них ответы.  «Беременность непременно нужно сохранить. И я сделаю для этого все»,- решил Савин.
Сканирование завершилось. Крышка аппарата открылась автоматически. Геннадий Дмитриевич знал, что Анна проспит еще минут тридцать. Он подошел к ней и умелым движением руки вживил имплант в ее голову. Девушка лишь поморщилась и продолжала спать. Когда она открыла глаза, Савин помог ей выбраться из капсулы.
- Как же я тебя люблю,- сказал он, прижимая Анну к себе.
- И я тебя.
- Анюта, ты самое дорогое, что у меня есть!
- Что случилось? Ты весь сияешь.
- Анюта. Я скоро стану отцом.
- Не поняла.
- Ты беременна, Анютка! Ты беременна.
- Да?
Девушка немного растерялась. Но, видя, как радуется муж, тут же, ощутила себя счастливой. А Геннадий Дмитриевич действительно искренне радовался и не пытался этого скрыть. Только об истинной причине такой радости не должен был знать никто.
- Я счастлив, Анюта.
- И я.
- Все. Теперь ты будешь строго выполнять все мои требования.  Это я тебе как доктор говорю.
- Конечно, конечно, - повторяла Анна, прижимаясь к мужу.

**********************
Приближался день отъезда. Казалось бы, все учтено. Все шло по плану, продуманному Геннадием Дмитриевичем. Новые работодатели без проблем согласились на его приезд с женой. Билеты на самолет, документы лежали в столе Савинского кабинета. Казалось бы, никаких поводов для беспокойства нет. Осталось только сесть в самолет  и сказать: «Прощай, Россия»! Но, чем ближе становился тот день, тем больше Савин ощущал непонятное волнение. Он пытался избавиться от него, ища объяснения.
«Это нормальная реакция. Я же живой человек… Как бы там ни было, я родился и вырос в России. Я прожил здесь добрую половину своих лет. Здесь начало всей моей деятельности. Не так-то просто отказаться от всего, к чему привык…Все нормально. Я же переезжаю не с одной квартиры на другую… Я покидаю страну. А мондраж пройдет… Обязательно пройдет. Приступлю к работе, обживусь на новом месте…Все образуется»,- убеждал себя Геннадий Дмитриевич.
Анна не подозревала, что эта поездка будет в один конец. Она, в отличие от мужа, не испытывала никакого волнения. Напротив, безмятежно строила какие-то свои планы, касаемые ее время препровождения. Единственное беспокойство по- началу вызывало то, что обратиться в женскую консультацию на раннем сроке беременности она не сможет. Но, и от этого супруг избавил ее очень быстро.
- Ничего страшного, Анюта. Я, все-таки, врач, и сам могу следить за твоим состоянием. Медицина в Америке на более высоком уровне, поверь. В случае чего, я знаю, куда  обратиться за помощью. Ни о чем не думай. У тебя есть я,- успокоил  Савин супругу.
- Как скажешь, дорогой. Я полностью тебе доверяюсь,- согласилась она с ним.
Наконец этот день настал.
- Ну, что, присядем на дорожку? – предложил Геннадий Дмитриевич и опустился на диван гостиной.
- Присядем,- тихонечко сказала Анна и устроилась рядом.
Доктор окинул взглядом комнату. Через минуту он поднялся. Подхватил багаж и направился в прихожую.
- Пора, дорогая, пора,- поторопил мужчина супругу.
Аркадий ждал хозяина на улице. Он прогуливался взад и вперед вдоль подъезда, и как только в дверях показался Геннадий Дмитриевич, тут же подскочил к нему и взял в руки чемоданы.
- Доброе утро, Аркадий,- поприветствовала его Анна.
- Доброе,- буркнул  тот в ответ и понес багаж к машине.
- Что это с ним? – девушка притормозила мужа.
- А что?
- Какой-то он сегодня странный, весь напряженный, как натянутая струна.
- Ты просто не привыкла к нему. Сколько его знаю, он почти всегда такой. Меня мало волнует его настроение. А работу он свою выполняет четко,- произнес Савин, глядя на то, как Аркадий укладывал чемоданы в багажник.
Судя по тому, как тот это делал, доктор мысленно согласился  с  Анной. Водитель нервничал. Два не таких уж и больших чемодана никак не находили себе подходящего места. Багажник не закрывался.
«Похоже, он чувствует, что остается без работы»,- подумал Геннадий Дмитриевич. «Что ж, такова жизнь. Найдется и для тебя новый хозяин»,- заключил он, глубоко вдыхая воздух.
- Сегодня будет замечательный денек. Посмотри, на небе ни облачка,- обратился доктор к жене.
Почему-то, в голове возникли  строчки из песни: « Посмотри на это небо… Ты видишь это все в последний раз». Эту песню про гоп-стоп Савин слышал в детстве. Его отец, когда был в изрядном подпитии, брал в руки гитару и самозабвенно исполнял ее. Геннадий Дмитриевич никогда не любил эту блатоту и не понимал, что уважаемый всеми ученый находит в подобных творениях. А тут, надо же, он сам пропел про себя целый куплет, путая слова, перескакивая с одного на другое. Доктор ухмыльнулся.
Анна не заметила этой ухмылки.
- Да, - ответила она ему. – Погода действительно налаживается. Даже жалко уезжать. Вернемся, а здесь опять будут дожди.
- Ну все, хватит лирики,- перебил ее Савин.- Пошли в машину, нам пора.
Он помог супруге устроиться на заднем сидении, а сам сел рядом с водителем. Доктору хотелось в дороге побыть наедине со своими мыслями, попрощаться с родным городом. Он устроился поудобнее, и, пока Аркадий выезжал из Екатеринбурга, сидел с закрытыми глазами.
- Геннадий Дмитриевич,- вытащил доктора из этого забвения водитель.- По-моему, за нами следят.
- Что?- переспросил Савин, очнувшись.
- Нас преследуют.
- Не говори глупостей. Тебе показалось.
- Посмотрите в зеркало. Видите вон ту серенькую Ауди.
- Ну, вижу, и что? Почему ты решил, что она преследует нас?
- Потому что, вижу ее уже не первый день. Она в течение недели курсирует за мной.
- Почему ты раньше мне ничего не говорил?
- Я думал, показалось.
Савин внимательно стал следить за Ауди в зеркало заднего вида. Аркадий, нарушив все правила, улучил момент и развернулся в обратном направлении. Водитель Ауди на такой маневр не решился, или он действительно не имел никакой цели кого-то преследовать.
- Ну вот, видишь, никого нет. Тебе показалось,- произнес  доктор минут через пятнадцать.
- Что случилось?- поинтересовалась перепуганная Анна.
- Ничего. Мы просто поедем другой дорогой.
- А мне показалось, что мы от кого-то убегаем.
- Тебе показалось.
Геннадий Дмитриевич произнес эту фразу таким тоном, что даже если у супруги и остались хоть какие-то сомнения, она не решалась их озвучить.
Наконец Аркадий выехал из города. До Кольцово оставалось совсем чуть-чуть, и Савин выдохнул с облегчением. Он повернулся к Анне.
- Прости, я был груб. Не обращай на меня внимания. Я всегда нервничаю перед полетом.
- Ничего, я не обиделась. Я все понимаю.
- Геннадий Дмитриевич, - вмешался в диалог супругов Аркадий.- Пристегните ремень, там стоят гаишники.
Доктор посмотрел вперед, но выполнять просьбу водителя не спешил. Глядя на машущего жезлом инспектора и на стоящий рядом с его машиной спец автобус, мужчина понял – ремень безопасности в данной ситуации не спасет.
«Гоп-стоп! Мы подошли из-за угла»,- пропел про себя доктор.
- Вот тебе и гоп-стоп,- сказал он вслух.
Савин еще не совсем понимал, что происходит, но уже точно знал, что рейс SU1407 Екатеринбург - Вашингтон лично для него отменен.