Если по любви... Часть1. Глава 27

      Глава 26.

          http://www.proza.ru/2017/12/26/310

До самой ночи мы переписывалась с Олегом, обсуждая встречу; мне было неловко за историю с телефоном, но Олег написал:
"Танюш, перестань, они все равно хотели тебя поздравить, а вышло - подарок с пользой!"
"Хорошие они у тебя, мама и папа."
"У тебя тоже очень хорошая семья, и ты умница большая, так, кстати, папа мой сказал, а ему угодить нелегко."

Дяде Сереже пришлось рассказать правду про телефон.
- Таня, Гоша этот ваш мне не нравится совсем. Он что, готов свадьбу лучшего друга расстроить? Не общайся с ним больше, вот тебе мой совет. Знаешь, сколько разбилось пар и сколько свадеб не состоялось по какой-то ерунде, а здесь совсем не ерунда.

Сергей был прав, наверное, и мне нужно твердо ответить Гошке "нет" и как-то сказать Олегу об этом, но тогда Олег потеряет лучшего друга, хотя, как сказал Сергей, нет больше этого друга ни у тебя, Таня, ни тем более у Олега.
 
Папу я как будто немного стала понимать, но не оправдывала его ни на йоту и не собиралась мириться первой. Время, видишь ли, ему подавай, неодобрительно подумала я. Да как он мог не понимать меня! Такого в жизни не бывало никогда и не должно было быть. Он первый должен признать, что у меня будет любимый человек в жизни - мужчина, который займет почти все место в моем сердце, и с этим обязаны примириться все мои близкие люди. И они должны были радоваться, и папа в том числе! Думая о папе, я то и дело возвращалась мыслями к сегодняшней встрече - там мама много рассказывала обо мне и о папе, потому что именно папа возился со мной больше всех; папа, а затем и дядя Сережа.

- Волосы Тане стали отращивать с первого класса, там косички были меньше бантиков, фото как-нибудь посмотрите, смешные такие, а в пятом классе, на "последний звонок", Таня ветрянку подхватила.
Ольга Ивановна ахнула:
- Это же так опасно, в раннем возрасте легко переносится, а чем старше...
- Да, именно так, мы не спали трое суток, я упала уже без сил, а температура не спадает - 39,9'. Врачи советовали волосы обрезать, а уже длинные отросли, чуть короче теперяшних.
Мама рассказывала, как папа заявил, что убьет любого, кто с ножницами приблизится к дочери.

(…я хорошо помнила, как папа сидел со мной еще две ночи и на руках держал почти все время, и как мне наконец стало получше; только одни глаза и волосы у Танюшки и остались - так сказал Сергей, вернувшийся из командировки. Он ночевал у нас и сидел рядом со мной, потому что папа упал, не раздеваясь, в спальне и проспал восемнадцать часов, это я посчитала и сказала Сергею. А тот обрадовался, что наконец-то Таня выздоравливает).

И все, либо почти все, что вспоминалось обо мне и о чем рассказывалось, было неизменно связано с моим папой. Ольга Ивановна поэтому и спросила меня про папу, как он относится к предстоящим событиям, и я рассказала ей, очень сильно преуменьшая папину реакцию.

Я не хотела заходить в соц.сети, потому что было уже поздно, первый час ночи, но все же не вытерпела. Олег там отсутствовал, и хорошо! Завтра спросит, почему я опять не спала так поздно, ведь у меня все время первые пары и наступает время зачетов и экзаменов. Это он ваньку валяет, как-то пошутил Олег. Вдруг замигал конвертик: сообщение, и я испугалась от неожиданности, что это Олег, но это был не Олег, а Санек. Совсем странно, подумала я, открывая сообщение: "Таня, мне  надо с тобой срочно поговорить, когда можем встретиться? Завтра сможешь? Очень надо. И просьба - не говори никому."

Это еще что за новости?  Кому не говорить? А, ясно, совсем никому, поняла я, перечитывая послание Санька. Опять тайны, и что же это все может значить? Так ничего и не придумав, я закрыла страницы соц.сетей и поставила телефон на беззвучный режим - кто знает, кому еще в голову взбредет встретиться со мной и для этого позвонить мне, или написать пару-тройку СМС.

Утром меня все же посетили некоторые мысли, насчет странного письма Санька, но
особо раздумывать стало некогда, и я решила присмотреться, проверить свои догадки, а дальше уже как-то отреагировать. Первые пары, как назло, стояли сплошь семинары, и очень нелегкие, поэтому мне не удалось перекинуться даже парой слов с Лаурой, а Ирка опаздывала, хотя именно на нее мне и хотелось посмотреть повнимательнее. Все же, улучив минутку, я нацарапала на клочке бумажки: "У Иры все в порядке?" и подсунула записку Лауре. Прочитав ответ:"Нет, кажется", я задумалась.

Ира куда-то пропала перед второй парой, и на перемене мы с Лаурой прогуливались вдвоем по бесконечному коридору университета, обсуждая дела нашей взбалмошной подруги. Лаура сказала, что, кажется, Ира вчера даже плакала. Я, понятное дело, была занята своими событиями, ничего не видела и не замечала, и вообще мне было вчера не до чего.
 - Хорошо, у тебя хоть все складывается удачно, - вздохнула Лаура. - А про Иру не знаю, что и думать, она избегает разговоров и вообще, непонятно себя ведет.

До начала второй пары оставалось три минуты, и я, поколебавшись, начала  рассказывать Лауре о вчерашнем письме Санька. Очень не вовремя прозвеневший звонок заставил нас повернуть обратно, но тут я заметила нашего зам.декана, который быстро вышел на площадку и начал спускаться на второй этаж - в учебную часть, наверное, подумала я и потянула Лауру в сторону, там сбоку площадки была небольшая ниша, в которой мы и устроились. У нас есть несколько минут, решили мы, надо же было как-то обсудить возникшую проблему.

Вообще, надо сказать, что здание нашего университета старинное, украшенное лепниной на потолках и стенах, на каждом этаже имелось по несколько колонн, разукрашенных росписями прилежных студентов художественного факультета; аудитории  совершенно разных размеров, и возле них находились небольшие закутки, или, как мы  говорили, «ниши», и их очень любил обыскивать Илья Иванович, вытаскивая прятавшихся там студентов. Отругав их как следует, он тащил нарушителей на занятия, угрожая карой небесной и докладной в учебную часть. Но сейчас мы были спокойны - только что Илья Иванович побежал вниз.

- Надо после занятий с Ирой поговорить, - сказала я, - не дадим ей убежать.

Пора было возвращаться на занятия, но тут как из-под земли появился наш зам.декана. Увидев нас, он закричал, срываясь на фальцет - что означало у него высшую степень разъяренности:
- Это что значит? Это как понимать? Что, историческая грамматика уже не нужна?  Может, вы сами себе установите порядок: хочу - хожу на занятия, не хочу - не хожу? Я так и знал, что найду нарушителей дисциплины, но от вас этого никак не ожидал!

И Илья Иванович, ухватив нас под руки, поволок по коридору в аудиторию, а я порадовалась, что мы никого не встретили на пути.

- Марья Митрофановна! - закричал Илья Иванович тонким голосом, распахнув  дверь в аудиторию, - вы только полюбуйтесь на них! Спрятались, а я их нашел! Я нарочно спустился вниз и поднялся с другой стороны: всегда таким образом нахожу бездельников и прогульщиков!

Тут зам.декана заметил, что у доски кто-то стоит, и совершенно спокойным голосом произнес:
- Вы попарно опрашиваете, я правильно понял, Марья Митрофановна?

Была такая практика у наших  преподавателей -  вызывать, когда это возможно, сразу по нескольку человек, будь то хоть письменные, хоть устные задания.

- Отлично! - продолжал Илья Иванович, - вот пусть они и работают. Вызывайте их, к доске, да снизить им надо оценки на один балл, чтоб впредь неповадно было пренебрегать. Данилова! - прикрикнул он на меня, - к доске извольте, показать Ваши глубочайшие знания! А потом и подружку вызовите, Темирбекова ее фамилия, пусть и она знаниями блеснет!
 
- Я хорошо помню фамилии этих студенток, - ответила Марья Митрофановна, улыбаясь,  - именно их, да еще Ивченко, я отобрала в расширенную пока что группу подготовки к онлайн-конференции.
 
Илья Иванович возмутился, что тем более было совершено чуть ли не преступление, и, удаляясь, продолжал сердито что-то восклицать. Мне ничего не оставалось делать, как начать писать ответ на задание. Кажется, знаю, позавчера еще учила эти глаголы старославянского языка. 

В "паре" со мной оказался Коля Нестеренко, балбес и лентяй, когда дело касалось исторической грамматики, старославянского "и прочего старья" - как неучтиво выражался Колька. Саму Марью Митрофановну он недолюбливал, утверждая, что она придирается, вечно занижает оценки и что в свои девяносто пять лет (вранье, конечно же), ей только и надо, чтоб мучить бедных студентов. Но, справедливости ради, надо сказать, что Колька прекрасно писал статьи, у него был отличный блог с патриотическими и спортивными темами, и английский очень приличный - он не раз выручал меня с переводами.

Я увидела, что Нестеренко "плавает" в глаголах и решила помочь ему - дала понять, чтобы он смотрел мои глаголы и менял их у себя согласно заданию. Коля был не глуп и быстро все понял; я начала писать чуть медленнее, он успевал за мной, и, пока Марья Митрофановна прохаживалась между рядами, просматривая домашнюю работу в тетрадях, мы с Колей закончили свои задания и поставили по жирной точке.

- Хорошо, Нестеренко, садитесь, "четыре", - произнесла Марья Митрофановна, поправляя свои седые букольки волос. Задумчиво посмотрев на меня, она задала мне пару вопросов из другой темы, осталась довольна ответом и наконец вынесла вердикт:
- Отлично, Данилова, садитесь, "пять"! Думаю, не будем снижать оценку на один балл и Илье Ивановичу не скажем, но при условии - пообещайте, что не будете больше опаздывать!

Я пообещала, и Марья Митрофановна громко скомандовала:
- Прошу к доске Темирбекову и Ивченко!
Лаура и Катя вышли к доске, а я наконец перевела дух, села на место и, отыскав взглядом Иру, присмотрелась к ней повнимательнее.
 
У нее определенно что-то случилось, подумала я, она плохо выглядит, уж не беременна ли? И тут же я вспомнила, как папа сердито задавал мне именно этот вопрос - не беременна ли я, раз так тороплюсь со свадьбой, хотя никакой торопливости и в помине не было. Марья Митрофановна попросила сразу после третьей пары подойти к ней на кафедру - у нас на следующей неделе должна состояться онлайн-конференция, и мы должны будем подготовиться по нескольким темам и суметь быстро отвечать на любые  вопросы во время конференции. Вот так получилось, что Ира опять увернулась от нас. Санек не звонил, и мы с Лаурой, немного прогулявшись, дошли до остановки и разошлись каждая в свою сторону, предварительно договорившись сообщать друг другу любые новости.

Я думала о том, что у меня все время какие-то проблемы, вопросы, дела и мне совсем некогда наслаждаться временем, оставшимся до свадьбы, как советовала мне Инга. Ведь после свадьбы все будет по-другому, и может, я совсем не представляю себе, как это будет даже приблизительно. Алиска, Инга, Лаура говорили мне примерно одно и то же - что я Олега знаю мало совсем, как и он меня, и открытия, которые мы будем делать, окажутся не всегда приятными и радостными. Меня это слегка настораживало, но я быстро успокаивала себя все той же нашей песней - "это будет не трудно, это по любви...", хотя, честно говоря, сама себе я до конца не верила и подозревала, что испытаний и всяких проблем будет хоть отбавляй. И все же я надеялась на благоразумие, в первую очередь благоразумие Олега. Все получится, сказала я себе, ведь главное в жизни, это любовь. И тут же как наяву зазвучали слова дядя Сережи - это не просто так дается, этому учиться надо, совершенствоваться, чтобы не потерять главного.

Звонок мобильного отвлек меня от раздумий - это был Санек, который изъявил желание подъехать туда, где я находилась сейчас. Час спустя я пребывала в полной растерянности, Санек, кажется, тоже. Мы сидели молча в небольшом кафе, что находилось рядом с моим домом, и уже не знали, что делать дальше. У меня разбился мой маленький любимый мир еще раз, и мне придется склеивать очень долго его осколки.

- Вот так оказалось, что я опять ничего в жизни не понимаю, - наконец тихо произнесла я. Санек посмотрел на меня и лишь хмуро кивнул головой. 
- Пойдем, Тань, наверное, - сказал он.
- Что будешь делать?- спросила я его и получила стандартный ответ при любой  трудной ситуации:
- Не знаю, Таня. Не знаю!

     ( продолжение следует
http://www.proza.ru/2017/12/27/1823