Слепая истина. 48 глава

     Рано утром второго января, Поля встала в пять часов и поехала в церковь, чтобы поставить свечку за здоровье дочери. Она тепло оделась, укуталась в пуховый платок и вышла из дома. Андрей Викторович и Алёнка ещё спали. Девушка накануне операции так волновалась, что почти всю ночь не спала и уснула только к четырём часам утра.
     Поля вошла в храм и подошла к иконе, с изображением Николая Чудотворца. Женщина встала перед иконой на колени и заплакала. Она долго молилась, хотя не знала никакой молитвы, просто просила сотворить чудо и просила помощи.
     - Господи, помоги моей дочери прозреть. Дай нам всем силы выдержать и это испытание. Спасибо тебе, что оставил её в живых. Умоляю, Господи, помоги. Я не знаю слов молитв, но всем сердцем верю тебе, Господи, - тихо говорила она, не отрывая заплаканных глаз от лика святого Николая Чудотворца. Потом, медленно поднявшись, она взяла три свечи и поставила одну сначала за здравие Алёнки, вторую зажгла и поставила за упокой Галины Ивановны. Ведь они жили в её доме и третью, женщина поставила за упокой отца Алёнки, хотя не знала даже его имени.
     - Господи. Прости его прегрешения и дай покой в твоей обители. Всё же, он отец моей дочери, - проговорила Поля, неумело перекрестившись.
     Потом, поклонившись иконе Божье Матери, она медленно вышла из церкви.      
     Фёдоров был на операции и Алёнке с Полей и Андреем Викторовичем пришлось ждать более трёх часов. Алёнка нервничала, она то садилась на скамью в коридоре, то резко вставала и ходила по коридору. Андрей Викторович, как мог, успокаивал её.
     - Успокойся, милая, мы в клинике и доктор скоро тебя осмотрит. Так и давление может подняться, - говорил молодой человек.
     Наконец, в конце коридора показался Святослав Николаевич.
     - Доктор идёт, - поднимаясь с места, сказала Поля.
     Андрей Викторович и Алёнка тоже встали в ожидании.
     - Приехали? Простите, что заставил вас ждать, операция была тяжёлая. Пойдёмте в мой кабинет, там и поговорим, - устало сказал Фёдоров.
     Несмотря на усталость, глаза были полны добра, он улыбнулся и взял Алёнку за руку.
     - Как ты повзрослела. Красавица стала, - сказал Святослав Николаевич.
     - Спасибо. Вот... только опять ослепла. Вы моя последняя надежда, Святослав Николаевич. Помогите, как однажды помогли, - взмолилась Алёнка, сжимая его руку.
     - Я сделаю всё, что от меня зависит, девочка. Повторная слепота - это плохо, гарантий почти никаких. Но давай я сначала посмотрю, - сказал Святослав Николаевич, заходя в свой кабинет.
     Поля и Андрей Викторович сели на диван, а Алёнку Фёдоров попросил сесть к аппарату, который стоял в его кабинете. Он долго осматривал сначала один глаз, потом второй.
     - Ну что тебе сказать, Алёна... Случай тяжёлый. Вследствие травмы, произошли изменения, хрусталики повреждены и сосуды лопнули. Попробуем прооперировать тебя ещё раз. Шанс есть, но совсем небольшой и мы его используем. Только для начала, анализы и обследование. Операцию назначим на восьмое января. А сейчас, мы откроем тебе историю болезни и положим в клинику. Правда отдельных палат нет, но так тебе скучно не будет. В четвёртой палате есть свободная койка, там лежат три девушки, двое постарше тебя, а одной четырнадцать лет. Надеюсь, ты с ними поладишь, - сказал Святослав Николаевич.
     - Спасибо Вам, что даёте надежду, пусть самую маленькую, но всё же надежду, - ответила Алёнка.
     Оформив все формальности, девушку положили в палату. Поле и Андрею Викторовичу, Фёдоров велел ехать домой.
     - Думаю и вам стоит отдохнуть. Приходите в день операции, часам к десяти утра. А пока, Алёну беспокоить и волновать не стоит. Поезжайте, надеюсь, всё будет хорошо, - сказал Святослав Николаевич.
     И они ушли, хотя хотели быть рядом с Алёнкой. Сев в такси, Андрей Викторович по дороге оставил Полю дома, а сам поехал к себе домой.
     Одна из девушек, узнала Алёнку.
     - Ой, Громова! Я тебя знаю, ты художница, верно? - спросила она.
     Девушка была на стадии выздоровления и повязки с её глаз накануне были сняты.
     Алёнка кивнула головой.
     - Да, я Громова, - ответила девушка.
     - Здорово. А я была на последней твоей выставке и мне очень понравилось. Здорово рисуешь! - воскликнула соседка по палате.
     - Пишу. Картину пишут, а не рисуют. Как тебя зовут? - спросила Алёнка.
     - Меня Лена зовут, это вот Катя, а это Оля, она самая младшая из нас, - сказала Лена.
     - Я пока всё равно не вижу. Но рада знакомству с вами, девочки, - ответила Алёнка.
     Пришла сестра-лаборантка и увела Алёнку в лабораторию. Взяв из пальца и вены кровь, медсестра отвела её обратно в палату. После обеда, Алёнке сделали кардиограмму и рентген лёгких. Теперь оставалось ждать результатов обследования. Фёдоров не приходил два дня. В субботу, он был на операции, а в воскресенье, у него был выходной. В палате девушки весело болтали, рассказывая каждая о себе, так Алёнка узнала, что у Лены ранняя стадия катаракты и плёнка совсем застелила глаза.
     - Завтра меня выписывают. Новые хрусталики лучше прежних, - сказала девушка.
     - Здорово. Рада за тебя, - ответила Алёнка.
     - Вот Олю жалко, девочка с одним глазом осталась, упала неудачно, глаз повредила, не смогли спасти, - тихо сказала Лена, чтобы девочки её не услышали.
     - Ужас какой. Девчонка совсем, всю жизнь будет жить с одним глазом, - прошептала Алёнка.
     Восьмого января с утра приехали Поля и Андрей Викторович, чтобы быть рядом с Алёнкой во время операции и после неё. Ровно в десять часов, Алёнку увезли на кресле-каталке в операционную, где собралась бригада врачей, во главе с Фёдоровым.
     - Ну что, Алёна, как себя чувствуешь? Готова к операции? - спросил Святослав Николаевич.
     - Готова, Святослав Николаевич. Я Вам полностью доверяю, - явно волнуясь, ответила Алёнка.
     - Вот и хорошо, что доверяешь. Пожалуй начнём. Наркоз, - скомандовал Святослав Николаевич.
     Операция длилась более пяти часов, после которой, девушку вывезли из отделения с повязкой на глазах и перевезли в послеоперационную. Она ещё спала, ей ввели успокоительное и положили на кровать.
     - Святослав Николаевич? Как прошла операция? Есть надежда, что моя дочь вновь будет видеть? - взволнованно спросила Фёдорова Поля, когда он вышел к ним.
     - Операция прошла успешно, но пока говорить рано. Посмотрим... - устало ответил Святослав Николаевич.
     - Спасибо Вам. Храни Вас Бог. Вы очень добрый человек, - заплакав, ответила Поля.
     Фёдоров не сказал, когда будут снимать повязку с глаз Алёнки, а Поля побоялась спросить об этом, чтобы лишний раз не раздражать врача.
     - Ну, что сказал Святослав Николаевич? Операция прошла хорошо? - нетерпеливо спросил Андрей Викторович, когда Поля вернулась к нему.
     - Да, он сказал, что все прошло хорошо. Но я не спросила, когда снимут повязку. Но это будет не скоро. Давай поедем домой, Андрей. Нам тоже не помешает отдохнуть, да и поесть тоже. Может Алёнке бульон сварить надо? Я же не спросила, что ей можно принести, - сказала Поля, растерянно посмотрев на молодого человека.
     Андрей обнял женщину за плечи.
     - Обсудим это дома. Мама тоже ждёт результата операции. Приехать с нами не смогла, но переживает, - сказал Андрей Викторович, уводя Полю по коридору к выходу.
     Прошла неделя, как Алёнка находилась в отдельной палате. Поля и Андрей Викторович приходили к ней каждый день. Поля кормила её и выходила из палаты, оставляя молодых людей одних. Андрей держал любимую за руку и они подолгу разговаривали.
     - Андрей, мне страшно. А вдруг... - начала говорить Алёнка.
     - Ничего не бойся, милая. Ничего не будет. Верь, родная, всё будет хорошо. Я всегда буду рядом с тобой, - прижав руку к губам девушки, перебил он её.
     - Санька! Господи, братик! Я вижу его... Авария... свет в операционной, Боже... Ему ногу отрезали. Нет. Жена беременна. Мама этого не вынесет. Она со мной намыкалась, бедная, теперь ещё и это. А ведь я говорила, давно Саньке говорила, не надо было ему летать. Только маме пока ничего не говори. Он приедет домой, сам приедет. Только... ведь он всё равно будет летать... глупый. И я понимаю его. Он любит небо и без этого, не сможет жить, - однажды сжав руку Андрея Викторовича, взволнованно произнесла Алёнка.
     Андрей Викторович был потрясён. Алёнка редко впадала в такое состояние и вот опять. Она видит то, что происходит за много километров от неё.
     - Может быть ты ошибаешься, милая? Ну как ты можешь это знать? - спросил Андрей Викторович.
     - Нет, Андрей, я вижу его страдания. Вижу его лицо, полное боли, я даже почувствовала удар, от падения с высоты, - ответила Алёнка.
     Поля, стоявшая в это время за дверью, собиралась войти в палату, но остановилась, услышав её слова. Прижав руки ко рту, закрыв глаза, женщина  застонала.
     - Нет... Санечка, сыночек мой... Как же так? - прошептала она, прикрывая дверь, чтобы Алёнка её не услышала.
     Она знала, что в предвидении, Алёнка никогда не ошибается. А когда Поля немного успокоилась и вошла в палату, еле сдерживаясь, она с улыбкой сказала, что им с Андреем пора домой.
     - Мы завтра к тебе придём, доченька. Отдыхай и поспи немного, - сказала Поля, погладив дочь по голове.
     Они уже собирались выйти, когда Алёнка остановила мать.
     - Мамочка, ты бы в Ленинград съездила, Саньку проведала. Как они там? А я пока здесь и тебе незачем каждый день ко мне приходить. Вечером сядешь в поезд, а уже утром будешь в Ленинграде. Адрес Саньки ты знаешь. Они вроде комнату снимают в коммуналке, - сказала Алёнка, еле сдерживаясь, чтобы не сказать больше.
     - Ты права, милая. Наверное, сегодня и поеду. Повязку ещё только через две недели снимут, так что время у меня есть, - ответила Поля.
     Попрощавшись с Алёнкой, Поля и Андрей Викторович вышли из больницы.
     - Я слышала ваш разговор. С сыном беда и Алёнка права, мне надо поехать к нему. Сейчас, ему я нужнее, - заплакав, сказала Поля.
     - Я провожу Вас, Полина Андреевна, - ответил Андрей Викторович.
     В этот же день, Поля выехала в Ленинград.