Слепая истина. 50 глава

     Забежав в палату, Поля увидела Алёнку, сидевшую в специальном металлическом кресле. Глаза её были широко открыты, только привычной синевы Поля не увидела, глаза девушки были красные. Алёнка, сжав подлокотники кресла, плакала, как ребёнок, даже похныкивала. Потом поднесла руки к глазам, чтобы вытереть слёзы, но Святослав Николаевич успел ей помешать, схватив её руки.
     - Не надо, девочка, нельзя, инфекцию занесёшь. И кричать не надо, чего кричишь, вон и маму свою напугала, - ласково, но твёрдо сказал Фёдоров.
     - Ну и пусть. Всё равно ничего не вижу. Какая теперь разница? - ответила   Алёнка, когда Святослав Николаевич стерильным бинтом осторожно вытер ей глаза от слёз.
     - Не капризничай. После такой операции, это естественное состояние. Давай, сядешь к аппарату, я посмотрю, как проходит заживление, - сказал Фёдоров, помогая Алёнке пройти к аппарату и сесть перед ним на стул.
     - Так... что ж, вроде неплохо. Второй глаз тоже... Повязку накладывать не будем, надо выждать пару дней. Если... я говорю если, понимаешь? Если так случится, что зрение не вернётся, придётся сделать повторную операцию. Но надеюсь, до этого дело не дойдёт. Твои красивые синие глазки, должны видеть и я всё для этого сделаю. Ты столько ждала, дорогая, подождём ещё пару дней. Только ни в коем случае, к глазам руками не притрагиваться. Если вдруг зачешутся... Полина Андреевна, подойдите пожалуйста. Вот Вам стерильные бинты, тихонько, ни в коем случае не нажимая, только погладить, хорошо? Надеюсь, Вы всё поняли. А сейчас, Наташа отвезёт тебя в твою палату. Кричать больше не будешь? - улыбаясь, говорил Святослав Николаевич, помогая Алёнке пересесть в кресло-каталку.
     - Это я от отчаяния, простите. Испугалась очень, что ничего не видела. Больше не буду, обещаю, - улыбнулась Алёнка.
     - Вот и ладно, я завтра утром загляну к тебе, - пообещал Святослав Николаевич.
     Алёнку привезли в палату и она пересела на кровать, Поля подошла к ней и взяла дочь за руку. Наташа увезла кресло-каталку и закрыла за собой дверь палаты.
     - Мамочка, прости. Я напугала тебя, да? Как Санька, Ирина? Что там, расскажи, - попросила Алёнка.
     - Нет, родная, просто ты так крикнула, я всё понимаю. А Санька держится молодцом. Хочет опять летать. Вот протез ждёт. А Ирина... работает, привет тебе передавали. Переживают за тебя, - говорила Поля, тихонько вытирая глаза от слёз.
     - У Саньки всё будет хорошо... теперь, у них всё будет хорошо, не переживай, мамочка... и не плачь, прошу тебя. Ты прости нас, мамочка, заставили тебя поволноваться, - виновато опустив голову, сказала Алёнка.
     - Ну что ты, родная. Все матери волнуются. Пальчик её дитя порежет или просто упадёт, споткнувшись, всё равно переживают и волнуются. А тут, такое... - сказала Поля, погладив дочь по русым волосам.
     Часам к трём, пришёл Андрей Викторович и принёс для Алёнки цветы и пирожные. Он просто вбежал в палату.
     - Ну как, вижу, повязку сняли? Как ты, милая? - спросил молодой человек, не смея спросить, видит ли Алёнка.
     - Пока никак. Но Святослав Николаевич сказал, что нужно подождать два дня и может быть... - с грустью ответила Алёнка.
     Андрей Викторович дал ей цветы и посмотрел на её красные глаза, потом посмотрел на Полю. Женщина пожала плечами.
     - Ну вот, значит подождём ещё два дня. А я вам пирожные принёс, какие ты любишь, со сливочным кремом, - стараясь говорить спокойно, сказал молодой человек.
     Вечером, Поля и Андрей Викторович ушли домой, оставаться на ночь, им не разрешали.
     - Боюсь я, Андрюша. А вдруг она так и останется слепой? - спросила Поля, когда они вышли в коридор.
     - Даже думать об этом не будем, Полина Андреевна. Мы столько ждали, столько пережили вместе, давайте потерпим ещё два дня. Как Александр? Как Вы съездили? - спросил Андрей Викторович.
     - Да как может быть, дорогой? Левой стопы нет, а он летать хочет. Без неба мне не жить, говорит. Душа болит и за него, и за Алёнку, - ответила Поля.
     Утром, женщина опять пришла в больницу. Алёнка, сидя за столом ела кашу, которую ей принесли из столовой. Когда дверь открылась и Полина вошла в палату, Алёнка повернула голову в её сторону.
     - Мамочка, это ты? - спросила Алёнка.
     Полина уже было подумала, что зрение к дочери вернулось, но увидев, что та смотрит совсем не на неё, подошла ближе.
     - Я, доченька, кто же ещё? Тебе чай заварить? - спросила женщина.
     - Ладно, завари. Я пирожное хочу. Ещё кусочек там остался, кажется, - ответила Алёнка.
     Вслед за Полей, в палату вошёл Святослав Николаевич.
     - Как у нас дела? - спокойно спросил он.
     Поля покачала головой.
     - Пока никак. Но ведь время ещё есть, правда? - ответила Алёнка.
     - Время есть, но мне надо осмотреть твои чудные глазки, - сказал Фёдоров.
     Кресло-каталку заносить не стали, Алёнка сказала, что пойдёт сама. Святослав Николаевич сам взял её под руку и они прошли в его кабинет. Потом он долго смотрел в трубочку с микроскопом, сначала разглядывал один глаз девушки, потом другой.
     - Неплохо... очень даже неплохо. Хорошо, я отведу тебя в палату, отдыхай пока, - сказал Святослав Николаевич и взяв девушку под руку, отвёл назад в палату, где их дожидалась Поля.
     После обеда пришёл Андрей Викторович и сел на край кровати. Поля тихонько вышла в коридор, оставив их одних.
     - Как же нам повезло, что в такое трудное для нас время, этот молодой человек рядом с нами, - прошептала женщина.
     - Как ты любимая? Может хочешь чего-нибудь? - спросил Андрей Викторович.
     - Обними меня. Ты давно меня не целовал, - тихо произнесла Алёнка.
     Пододвинувшись ближе, Андрей Викторович крепко обнял её и поцеловал в губы. Алёнка, обняв его за шею, закрыла глаза. Потом медленно их открыла и опять быстро закрыла. Немного повременив, девушка опять медленно открыла глаза и вытянув руку за спиной Андрея Викторовича, посмотрела на свои пальцы.
     - Андрюша... - взволнованно прошептала Алёнка, боясь шевельнуться.
     - Что, радость моя? - спросил он, отодвигаясь от неё и внимательно посмотрев на Алёнку.
     - Я вижу тебя... Господи... Я тебя вижу, - так же тихо, боясь напугать парня, произнесла Алёнка.
     Андрей Викторович радостно обнял её, потом выбежал из палаты.
     - Полина Андреевна! Алёнка! Она видит. Вы зайдите к ней, я за доктором, - радостно крикнул он и побежал в кабинет Фёдорова.
     - Алёнушка, доченька моя. Значит ты... - задыхаясь от радости, произнесла Поля, подходя к кровати, на которой сидела Алёнка.
     - Вижу, мамочка. Только пока очень смутно, но это же пройдёт, правда? Это же временно? - говорила Алёнка, протягивая руки к матери.
     Они крепко обнялись и плакали вместе, когда в кабинет вошли Андрей Викторович и Святослав Николаевич.
     - Ну, что я говорил? - улыбаясь, спросил Святослав Николаевич.
     Он подошёл к Алёнке и посмотрел в её глаза.
     - Вы просто волшебник, Святослав Николаевич. Если бы не вы... - плача от радости, сказала Поля.
     - Ну что Вы, Полина Андреевна. Я просто врач. Не я, так был бы другой, - ответил Фёдоров.
     - Но я ещё не очень хорошо вижу, Святослав Николаевич. Будто мажет всё, понимаете? Но и это чудо. Спасибо Вам! - крепко обнимая Фёдорова, радостно воскликнула Алёнка.
     - Это так и должно быть детка. Терпение, завтра будет лучше, значит, заживление идёт по плану. Это хорошо. Но тебе нужно надеть очки, это так, для защиты от света. Андрей, пойдёмте ко мне, я Вам дам затемнённые очки, - сказал Святослав Николаевич.
     Андрей Викторович вернулся с очками и Алёнка их надела. Наконец, они втроём расслабились. На ночь, Поля и Андрей Викторович ушли. За многие беспокойные ночи, Алёнка впервые крепко уснула. Как и говорил Святослав Николаевич, утром Алёнка уже более отчётливо различала предметы. Но рисковать не стала и надела очки.
     Так, после удара по голове, Алёнка провела в больнице и в клинике Фёдорова почти три месяца. Она с нетерпением ждала выписки. Девушку выписали через неделю после того, как ей сняли повязку. Но Святослав Николаевич попросил месяц не снимать очки и по истечении этого месяца, прийти к нему на обследование.
     - И быть предельно осторожной, понимаешь, о чём я? Никаких ударов и падений, будь осторожнее. Береги себя, - сказала на прощанье Святослав Николаевич.
     Вечером, когда Алёнка наконец вернулась домой, Андрей Викторович купил торт, цветы, Поля накрыла стол, пришла мама Андрея Викторовича, приготовили курочку в духовке и до позднего вечера сидели за праздничным столом, в честь выздоровления Алёнки. Тогда они и решили, что после окончания Алёнкой школы, они все вместе поедут в Краснодар и там сыграют свадьбу. Мама Андрея Викторовича сказала, что всё будет честь по чести и она поедет сватать Алёнку. Они смеялись, весело обсуждая будущее, которое им казалось безоблачным. Андрей Викторович с матерью уехали почти за полночь. 
     В начале марта, Алёнка пошла в школу. Она очень волновалась, ей совсем не хотелось встречаться с Таней и Машей. Но Давид Абрамович был не только педагогом, но и хорошим психологом, он просто перевёл Алёнку в параллельный класс. Андрей Викторович говорил директору школы, Давиду Абрамовичу, что они с Алёнкой помолвлены и после окончания школы, они поженятся. Конечно, Андрей Викторович прошёл много инстанций, где его обсуждали, обвиняли, но он твёрдо говорил, что готов бороться за свою любовь. Так, Давид Абрамович заставил всех педагогов замолчать. И после занятий, Алёнка и Андрей Викторович, не скрываясь ни от кого, вместе уходили домой.
     Однажды, ожидая Андрея Викторовича, Алёнка вышла из нового уже класса и остановилась на лестничной площадке. Вдруг к ней подошли Маша и Таня.