Волк IV. Можно ли доверять сумасшедшему Дубу?

Стоило ли нам лезть в это подземелье? Но что-либо исправлять было уже поздно. Я, Медведь и Людоед спускались вниз по узкой винтовой лестнице, когда услышали, как над нами с лязгом захлопнулся дуб, наглухо отрезая путь в Дремучий лес.
— Не к добру это, — заметил Медведь.
— Если наврал, вернусь — все корни пообломаю, — прорычал Людоед.
Сверху послышалось злое ворчание, посыпались комья сырой земли. Мы едва успели отскочить в сторону, чтобы нас не присыпало. Когда обвал прекратился, друзья перестали чертыхаться, а мое сердце вернулось на положенное место, я с облегчением вздохнул. Мы остались живы, хоть и были погребены под землей. Я достал из сумки фонарь и огляделся. Мы стояли в просторном зале с невысоким потолком и прочными каменными стенами, на месте лестницы красовалась гигантская куча чернозема.
— Это ловушка, и мы попали в нее как слепые котята, — констатировал Медведь.
Голова кружилась от недостатка кислорода, но холодный воздух пещеры был свеж, как будто подпитывался извне. Выход у противоположной стены нашелся довольно быстро, идти по просторному подземному ходу было на удивление легко.
— Смотрите, а дорожка-то булыжником вымощена, — Медведь присел и погладил рукой гладкие утоптаны не одной сотней сапог, башмаков и лап камни.
— Да, раньше она пользовалась большим успехом, — я внимательно осмотрел дорогу. На пыльном полу валялись кости мелких животных, клочки шерсти, крысиный трупик и даже невесть откуда взявшийся волчий клык. Вдруг мое внимание привлек тонкий продолговатый предмет, сильно смахивавший на зеркальце моей давней подруги Яны, пра-пра-правнучки бабы Яги и ее законной наследницы. Я подхватил предмет, оказавшийся не сообразно размерам тяжелым. Металл и пластик, передняя панель которого была похожа на мутное зеркало. Сомневаюсь, что какая-нибудь девчонка захотела бы в такое глядеться, даже если оно было зачарованным.
— А ну-ка, дай, — Людоед выхватил увесистое «зеркальце» у меня из рук. — Где-то я такую штуку уже видел…
— Потом разберемся, сейчас нам лучше продолжить путь, - довольно грубо прервал нашу исследовательскую деятельность Медведь.
Он всегда был самым рассудительным из нас и, видимо, считал, что в ситуации, в которую мы попали, нужно шкуры спасать, а не заниматься разглядыванием доселе не известных в нашем государстве предметов. Я отобрал находку у Людоеда и сунул ее в задний карман джинсов. Что же, если эта штука напичкана какими-нибудь зловещими проклятиями, от которых у меня отвалятся лапы и хвост, буду знать кому морду бить.
Через полчаса мы поняли, что наш путь, наконец, окончен. Тоннель, который должен был привести в неведомый мир, упирался в глухую каменную стену. Дальше дороги не было…
— Ох, и начищу я чью-то крону, когда выберемся отсюда, до ракушечного блеска, — тихо пригрозил Людоед.
Я в который раз ему позавидовал: только оптимист мог надеется, что мы выберемся из этой переделки.
— Чем старика обвинять, лучше помоги выход искать, — я почему-то был уверен, что Дуб нас не обманул. Может, этот злобный выживший из ума старый Леший и хотел нашей смерти, но просто так, без важной причины не осел бы на одном месте на сотни лет. Я внимательно присмотрелся к препятствию: плита была настолько плотно подогнана, что между ней и стеной невозможно было даже коготь просунуть. И, похоже, ее очень давно не сдвигали с места. Если только для открытия прохода не применяли волшебную силу, тогда, действительно, следов могло не остаться…
— Медведь, что ты там сказал, чтобы дуб нас внутрь впустил? — предположил я, впрочем, не особо надеясь на успех.
— Попался который кусался, — усмехнулся приятель.
— Не подходит, — выждав паузу констатировал Людоед. — Это мы с вами, дураки, попались. Как тот кот в клетку. За приключениями как за колбасой побежали. Вот и нашли их себе на одно место. Ну! И что теперь делать будем? Здесь, как крыски помрём или пойдём сдаваться на милость деревянного маразматика?
— Возможно, старик решил проверить, сможем ли мы сами справиться с этой задачей. Проверяет нас, — рассудил Медведь.
Думаю, если бы нам грозила лютая неминуемая смерть, он и в этом случае не терял бы головы и взялся разгадывать очередной ребус. И, я бы не удивился, если бы разгадал… У меня были веские причины на это надеяться: родители Медведя с младых ногтей баловали своего единственного отпрыска и здорово преуспели, формируя его высокую самооценку, впрочем, вполне заслуженную. Уже в шесть лет Медведь мог решить любую самую сложную задачу, иному взрослому непосильную. Помнится, однажды старый Охотник не досчитался по его вине нескольких десятков вяленых карасей, спрятанных им в Мертвом лабиринте, куда даже Василиса Премудрая сунуться бы не рискнула. А Медведь, видите ли, вывел какой-то алгоритм передвижения в проклятых стенах, который позволял безошибочно находить выход хоть с Чертовых куличек.
— Не думали же вы, что здесь будет дыра в стене? Может, здесь свой «дуб» проход стережет, - Медведь притворно зевнул и хитро прищурился.
Мне это не понравилось, зная Медведя, я понимал, что идея, как отсюда выбраться, уже посетила его светлую голову, вот только делиться своими догадками он, как всегда, был не намерен. Его величество желают, чтобы мы сами догадались. Мои кулаки непроизвольно сжались, и я шагнул к товарищу, собираясь задать ему хорошую взбучку, но тут мой взгляд случайно упал на прах под ногами, и я увидел, как прямо из стены выбежала и исчезла в глубине коридора маленькая серая мышка…
Я так был потрясен увиденным, что чуть не завопил «Мама!» и не запрыгнул на ручки к стоящему рядом здоровяку Людоеду. Уж он бы меня точно спас от этого серого пушистого чудовища, для которого не существует препятствий. А вдруг я бы оказался на его пути? Чур меня!
— Вы видели?! — воскликнул я, указывая вслед мыши, но друзья смотрели непонимающе, — Тут мышь. Только что. Прямо сквозь стену прошла.
— Не знал, что бывают мышиные приведения, — ухмыльнулся Людоед. — Пожалуй, когда буду в образе кота, не буду их есть на завтрак. Только представьте: ложишься ты спать, выключаешь свет, а вокруг тебя скалят зубы сотни душ озлобленных грызунов!
Я задумался: почему маленькая серая мышь вела себя так, словно и нет тут никакого препятствия? Подошел и погладил твердую шероховатую поверхность, слегка прохладную и чуточку влажную. Странно, что для мыши никакой стены здесь нет, а для нас она есть. И вспомнил слова Дуба: … «Только если вы не полные Иваны-дураки», и меня осенило…

Я ударился грудью оземь и обернулся мохнатым зверем. В ту же секунду все вокруг обрело небывалую четкость. Обоняние обострилось, и я почувствовал, как повеяло терпкой плесенью и крысиным помётом, а из угла едва пробивался нежный запах молодых поганок, семейка которых разрослась на куске толстой гнилой ветки. Но главное, стены больше не было! Теперь темный туннель освещали приглушенные лучи алого вечернего солнца.
Я прошел вперед, уверенный, что друзья последуют за мной, но когда обернулся, то чуть не взвыл от ужаса — сзади никого не было! Медведь и Людоед растаяли в воздухе, пустой тоннель уходил в бесконечность. Не зная, что случилось, и куда делись приятели, я кинулся обратно …и с размаху врезался в чье-то мягкое теплое тело, в следующую секунду мы с Людоедом кубарем покатились по утоптанному булыжнику.
— Черт побери, Волк, ты что вытворяешь?! — взревел здоровяк, вскакивая и потирая ушибленный затылок. — Сперва исчезаешь, потом кидаешься на меня из стены, словно за тобой гонится стадо рассерженных носорогов!
Справа, давясь от хохота, сползал по стене Медведь, вот уж кого эта ситуация только забавляла.
— Волк, ты никак Людоеда надумал съесть? — простонал он. — Не знал, что прохождение сквозь стены чревато приступом волчьего аппетита.
Но я был так рад снова видеть друзей, что не сразу понял, что препятствие исчезает только в зверином облике.
Когда мы осознали это, мне и Медведю, который тоже принял свой второй образ, не составило труда выйти наружу. А вот Людоеду ход был закрыт. В сказочном государстве он и все его родичи имели статус потенциально опасных созданий, которым категорически запрещалось менять облик. Чтобы исключить обращение другу ежедневно вкалывали «Нелюдин», подавляющий способность к перевоплощению.
— Придется ждать до завтра, когда действие препарата закончится. Тогда — хоть в зайчика, хоть в облезлого кота, будь он неладен, — Людоед зло сплюнул под ноги.
Мы прекрасно понимали, что если завтра с утра Людоед вовремя не явится на вакцинацию, для него это будет чревато наказанием, возможно — ограничением свободы передвижения на неопределенный срок, и тогда о совместных вылазках на запретную территорию можно будет забыть.
Я, припомнив то, что рассказывали о своих приключениях родители, медленно подошел к другу, примерился, раздумывая как его ухватить за шиворот, затем подскочил, резким движением перекинул здоровяка себе за спину, распрямил подогнувшиеся от тяжести лапы и что есть мочи рванул вперед.
— Стой! Стой, кому говорю! Се-е-е-рый! — оглушил меня зычным воем седок, но я и не подумал его слушать.