Бомжи - искусство эпохи

Я то все думаю - раз книжку о бомжах написал, значит тема должна покинуть меня: ремонтирую ли велик, гуляю ли на море, отсиживаюсь ли дома - граждане эти врываются в мою судьбу преданно и бескорыстно! - или свежими кровавыми как свекла избитостями или согласованной солидарной просьбой за еду и алкоголь или театром жалости и требований. В одночасье это шоу наваливается мрачным покрывалом на мою бородатую голову и меняет то что в ней на печаль. Возникли так пред вами бомжики милые плотным просящим стадом - и ваша беззаботность в моментик улетучивается. Сердце заволакивается их тягучей аурой, тягомотиной вынужденных проблем охватытвает грудь, неосознанной скорбью душ накачиваются покрышки нервов. "Ну здравсвтуйте, кричащие мне одно, а сами нуждающиеся в другом." Вы бросаете все идете решать их проблему. Ибо не решить ее здесь и сечас будет станет себе дороже. Ибо наплывающее облако тьмы лучше пресекать вначале. И вентилятор повернуть в другую сторону. Иначе с напором клошаров славиной в личной совести не справиться.
Так вот. Грязные с просящими вампирическими глазами господа, выставив ладони вперед - они хромо маршируют ко мне. Призыв их таков: дай.

**
День мой давно начинается с "рейда благотворительности". Господа звонят в домофон и информируют: пора. С этого момента я себе не принадлежу.
Мои праведные ручки хватают велосипед, и я мчу в дальние аптеки, в которые меня еще пускают (в других - давно закрыли мне доступ, поскольку нищие дискредитировали мою персону). Там, в далях, закупаю бинты, перекись, вишневского, гепатопротектор. Следующее действо - продуктовый: бутылки из хлеба, молоко, сосиски пятачок - все везется к условному месту у гаражей или у церкви, где они, уповая, ждут. Получив и расписавшись, я формально ненадолго свободен. Но игра дальше в том, чтобы улизнуть. Одни нищие получили пакеты. А другим они намекнули о моем предположительном маршруте. У них отличное образование, и они расчитали мою траекторию теорией вероятности!...
Короче, они расставили посты везде где я могу пробегать. И каждый в свое время выпрыгнет вперед меня с гениальной мхатовской позой скорби и в клишейном положении ладонью кверху призовут: ну да-ай. Трясущимися руками вы опять лезите в карманы. Потому что правдоподобность игры неподражаема. Нужны чаевые.
Ну и вот: пока у меня остаются мелкие деньги - я с хмурым видом отчисляю гонорар. Хлопать не буду. вижу как они передислоцируются вдоль кустов и обочин засылая ко мне новых лиц бомжественной комедии. Я меняю маршрут и движусь оперативно, пытаясь покинуть партер. Но связь у актеров сигнальная работает эффективно - не чета человеческой сотовой. Не получившего катарсис ценителя искусства со своего спектакля они не выпустят. Вот она подлинная связь актера и зрителя!.. В этот раз тяжелыми боями и окольными путями мне удалось добраться до дома - далекого от подлинного искусства. Там я зашторюсь и в мещанской истоме паду на диван. Ах.. А ведь зерно искусство с уличного подворья Станиславского уже вошло в меня. Мне ничего не остается как собрать психичиеских сил и родить зарожденную бомжами музыку, выплеснуть пропитанную преданностью улицам прозу, окропить сокрушающей мелодией канализации стих. Попрошайки 21 века - вы искусство эпохи.