Камушек

- Разверни! – протягивает мне что-то, завернутое в бинт.

Отделение детской хирургии, палата, сидим с девочкой на двух параллельных кроватях. Беру бинт в руки, и бурная фантазия моя включается в работу, подбрасывая предположения, что там вообще может быть.

- Ты знаешь, я, наверное, пока не готова на это смотреть.
- Да что тут бояться? Это просто камень, взгляни – протягивает мне камушек, размером с горошинку. И правда, просто камень. (Ну фууууух!!!) - из меня вырезали и на память отдали! Классно?

При первых же шагах по этому больничному коридору, я поняла, что совсем не готова. Две недели были потрачены на подготовку и моральный настрой, а заходишь и понимаешь, что к самому главному подготовиться невозможно. Вид штопанных и забинтованных детей, деловито таскающих за собой по палате капельницы на колесиках, сбивает с ног. А они живут себе, просто живут, в заданных условиях, не обращая внимание на боль, как на мелкую помеху. Играют в игрушки. Обсуждают операции. Меню. Жалуются, что еда при первом хирургическом столе - безвкусные каши, которые невозможно есть.

- Так, Ева, вставай, пошли на ёлку! Мне вчера там Бейби Борна подарили! И конфеты. Сейчас начнется, пошли.
- Мама, поставь меня на ноги.

Только прикатили её из операционной, ещё спелёнутая и бледная после наркоза. Посмеиваюсь, думая, что шутит. Копошится в простыне:

- Ну, пожалуйста, помоги! Ты только на ноги меня поставь, а там сама дойду. Что мне тут? До вечера валяться?
- Куплю тебе всё, что захочешь, куплю. Ты только полежи сейчас, не вставай.
- И конфет?
- И конфет.
- Ну ладно, - соглашается, протяжно вздыхая.

Когда в жизни будут возникать ситуации, требующие быть стойкой - буду вспоминать неунывающих малышей, обмазанных зелёнкой. Когда будет казаться, что не хватает остроты событий - буду вспоминать то отчаянье и надежду, что рука об руку ходят по этому коридору. Когда будет грустно, то обязательно вспомню, какое это везение – здоровые дети.