Сказки из животной жизни

Сказка о выборах
Решил Суслик баллотироваться на пост Царя Зверей. Он где-то читал, что теперь все звери равны, поэтому могут избирать и быть избранными.
Выдвигался от Степной зоны.
Лев, когда про это узнал, сначала нахмурился, а потом подумал: «А что? Альтернативный кандидат - очень даже неплохо. Мелковат только».
А Суслик возьми, да и выиграй.
- Электорат, что с него возьмешь? – вздохнул Лев и облизнулся. –  А все-таки мелковат был кандидат, мелковат… Не хватило ему политического веса, понимаешь. Аппетит только перебил…

Сказка об оппозиции
Надоело Таракану молчать. Захотелось во весь голос заявить о своей активной гражданской позиции. Уж больно не нравились ему порядки на кухне. Мусорное ведро слишком высоко, крошек на полу слишком мало. Да к тому же никакой свободы передвижения – так и норовят тапком припечатать.
Вот и стал в знак протеста одиночные пикеты устраивать. Выползет среди бела дня на середину кухни и давай возмущенно усами шевелить. Дважды только чудом от тапка увернуться удалось.
А когда хозяевам все это надоело и они купили «Дихлофос», Таракан с гордо поднятой головой уполз к соседям. Тамошним тараканам объявил, что у него вынужденная эмиграция.
Очень они его уважали. Поэтому всякий раз старались оставить крошку побольше, да повкуснее…

Сказка о толерантности
Обидно стало Верблюду, что его горбатым называют. Собрал зверей и заявил, что такое обращение унижает его верблюжье достоинство.
Загалдели звери, стали с жаром доказывать, что их имена людьми тоже исключительно в негативном смысле употребляются. От лица домашних животных усердствовала Свинья. Настаивала на запрете таких обращений, как Конченный Осел, Толстая Корова и Напыщенный Индюк. Требовала для всех имена исключительно благозвучные. А Петух с Козлом себя вообще жертвами криминалитета объявили.
Только Навозный Жук молчал. Он хотел взять какое-нибудь умное наукообразное имя, но так ничего придумать толком и не смог. Ведь как, ни крути, а Фекальный звучит немногим лучше Навозного.
Звери же все больше распалялись. Стали уже требовать, чтобы те, кому с именами повезло, от них добровольно отказались. Хорек кричал, что не потерпит никакого Благородного Оленя или Гордого Орла! И даже позволил себе нехорошо покоситься на Льва.
А тот это заметил и понял, что волеизъявлению пора положить конец. Сделал это в свойственной ему силовой манере – хряпнул своей железной лапой по горбу вертевшегося неподалеку Верблюда. Так дети, в природе появились верблюды двугорбые.
- Эдак они и до меня доберутся, - резюмировал Лев. – Толерантность толерантностью, а своя шкура ближе…
Горизонт еще долго клубился от пыли, поднятой разбегающимися во все лопатки участниками собрания. А спрятавшийся под камень Навозный Жук думал: «Мой батя был навозным, дед, прадед… В конце концов традиции надо чтить»…

Сказка о патриотизме
В одном болте жил да был Кулик. От других куликов он отличался тем, что свое болото, как это было принято в их среде, не хвалил, а ругал. Дело в том, что он переписывался с Розовым Фламинго. Тот ему часто присылал открытки с заморскими видами: атоллы, пальмы, океан…
«А, что вижу я? – Горестно вздыхал Кулик. – Осока, камыши, болото. Резко-континентальный климат. А этот гад по тропикам летает».
Но однажды к болоту пришли люди и установили вышку. Долго гудели и дымили на всю округу, пока из скважины не забил черный фонтан.
Зачарованный Кулик схватил карандаш, бумагу и злорадно вывел: «А у нас, зато нефть есть». Подумал немного и зачем-то приписал: «А еще у нас песни красивые».
Больше с Фламинго они не переписывались…

Сказка о независимости
Далеко, далеко отсюда, высоко в горах, там, где горизонт сливается с небом, есть глубокое озеро. Вода в нем холодная и прозрачная, как тысяча светящихся на солнце хрустальных колокольчиков.
В этом озере живет Рыба – большая и старая. Она никого не боится и ни от кого не прячется. Потому, что на нее никто не охотится. Ведь она такая старая, что абсолютно не вкусная. Именно поэтому Рыба позволяет себе быть независимой и иметь свое собственное мнение. Правда высказать его она никому не может, поскольку ее никто не слушает.
А еще далеко, далеко отсюда, в Новом Свете, живет Скунс. Он тоже имеет свое собственное мнение, потому что никто не рискует подходить к нему близко. Ведь его защита – едкий противный запах…
Господи, неужели для того, чтобы быть свободным, надо быть никому не нужным и при этом еще дурно пахнуть?

P. S. Все возможные сравнения и кажущиеся аналогии, которые могут прийти в чью либо голову, просьба считать надуманными.
За время работы над текстом ни одно животное не пострадало.