Ученик Руевита Глава 7

Глава 7

- 1 -

Весь следующий день молодой витязь почти без остановок продвигался на юг. Города объезжал стороной, памятуя о том, что там, скорее всего, располагаются отряды «рыжих кафтанов», а в пару деревень заглянул, чтобы набрать колодезной (а не речной – грязноватой!) воды и купить что-нибудь съестного. Впрочем, вода, хоть и трижды колодезная, Святополку по вкусу не пришлась – слишком уж пресная по сравнению с роцкой, а пищу местные продавали неохотно. Бурчали, что, мол, самим есть нечего, да и роцкие червонцы с гривнами, что отдал сыну Ратибора Гилберт, явно видели впервые, а от того вертели недоверчиво в руках и пробовали на зуб.
Вечер застал путников у небольшого селения. «Тетфорд», старательно выведенное старинным волнообразным зигзагом, значилось на покосившемся столбике в паре саженей от первого дома. К удивлению молодого князя, в совершенно невеликом Тетфорде нашёлся постоялый двор, куда он по совету крестьянина, проезжавшего мимо на облезшем ослике, тут же и направился.
Войдя внутрь, Святополк осмотрелся. Десяток грязных столов, за тремя из которых что-то пили и жевали некие тёмные личности, и стойка. Стойка, к слову, чистотой так и сверкала. А за ней, протирая большие глиняные кружки, стояла хозяйка – молодая и довольно миловидная особа, как невольно отметил про себя князь.
- Добрый вечер,- приветствовал её молодой витязь.- Да пребудут с вами Гера и Рона, Жива и Лада.- На всякий случай он перебрал всех покровительниц женщин, которых упомнил.- Найдётся у вас еда и питьё для усталого странника? А ещё и комната, чтобы спокойно выспаться с дороги?
Прежде чем ответить, хозяйка, не торопясь, рассмотрела Святополка с головы до ног. А затем отставила кружку, вытерла руки о передник и с улыбкой проговорила:
- Ты откуда, красавчик?
Вот такого молодой витязь не ждал никак. До сих пор его ни разу «красавчиком» не называли. От этого он немедленно залился краской и подумал, что полумрак в корчме – это совсем неплохо. Но миг спустя взял себя в руки, и бодро ответил:
- Очень-очень издалека.
- А дай-ка я угадаю,- промолвила хозяйка. Она немного прищурилась и ещё раз внимательно оглядела витязя.
- Та-ак,- протянула она.- Ты светленький, значит, с севера. Говоришь с акцентом – не гринуэллец. Исвегец? Нет. Тот бы сказал не «питьё», а «вода». Они всё «водой» называют, даже виски.- Она рассмеялась.- Вамбриец?- Она надула губки, покачала головой.- Вряд ли. Пожалуй, слишком красив для вамбрийца, и улыбаешься хорошо, открыто. А они всё больше угрюмые какие-то, медленные, неразговорчивые. Мутные, одним словом. Ах, вот! С ума сойти! Доростолец! Никогда не видела живого доростольца! Надо же! Хотя… Подожди-ка! Ты всех богинь помянул. А доростольцы, сказывают, гордые да упёртые. Только б Живу или Ладу назвали бы. Всех, это навряд. Всё, поняла! Ты из Роца! Угадала?
- В яблочко!- рассмеялся Святополк.
- Далёконько ты забрался,- проговорила молодая женщина, вновь подхватывая кружку.- Видать дела у тебя тут какие, а скорей, любовь замешена… Что, опять угадала? Ладно, ладно, не моё дело. Присаживайся. Сейчас принесу тебе что-нибудь повкусней.
Молодой воин уселся в угол и покосился на сумку, в которой, стараясь не шевелиться, сидел Черномазик. Но переброситься парой фраз с домовым не успел. Потому что к столу довольно бесцеремонно подсел какой-то монах – в рясе и с капюшоном на голове.
- Я тоже умею угадывать,- тут же, наклонившись к князю, сипло зашептал он.- Ты из Рудана. Ты князь. И зовут тебя Святополк, сын Ратибора.
Витязь отшатнулся от провидца и схватился за меч. Но Хынсебен уже откинул со лба куколь и от души хохотал.

- 2 -

- Тьфу, чур[1] тебя!- воскликнул Святополк,- Я ж тебя чуть мечом не проткнул!
- Экий ты нервный,- произнёс Хынсебен, всё ещё улыбаясь.- Сразу за меч… Расскажи лучше, что тут делаешь? Садись.
- В Барнсли мне нужно,- хмуро ответил молодой воин, не желая выдавать всю правду.
- Хорошо, не спрашиваю,- примирительно заметил Ашан.- Не хочешь говорить – не говори.
- А ты что тут делаешь?- в свою очередь поинтересовался князь.
- Да бросил я Буха,- весело проговорил Хынсебен.- Ну его к бесам. Надоел. Несёт бред какой-то. Весь мир под себя подмять захотел… Я вот что, князь, ты меня прости, что отволок тебя к Бухнадару тогда. Не знал, что мне так по душе придёшься. Да и, вообще…- Хынсебен махнул рукой.
- Ладно, Курдуш с ним. Я зло редко помню. Здесь-то ты что?
- Подумал я, подумал и решил: а поеду-ка я в Гиспию, в Мадрим. А что? Хороший городок. Я там, в молодости когда-то…
Хынсебен даже зажмурился от удовольствия, вспоминая былые годы.
- Так, а сюда зачем?- не унимался Святополк.
- Прежде чем молодость вспоминать,- сказал авантюрист,- нужно долги этой самой молодости подраздать малость. Ты – в Барнсли, говоришь? Тогда, по пути.
- А кто там у тебя?
- Да есть один малоприятный субъект. Элизар некто. Учились мы вместе. Эх, да ладно, дело прошлое. Он, потрох козлиный, меня на глазах у всех в лягушку превратил. Если б не декан Альден, хана бы мне…
- Думаешь, справишься?- засомневался молодой князь.
- Справлюсь,- твёрдо проговорил Хынсебен.- Задумал я трюк один. Против него не попрёт.
- А что за трюк?
- Опасный,- расплывчато ответил Ашан.- Потом покажу. А вот и ужин твой.

- 3 -

Изысканным ужин сей никто б назвать не решился, но вкусно готовила хозяйка! Ох, как вкусно! Жаркое воздушное, нежное, с приправами, с клюквой кисленькой, да с хрусткими огурчиками – в укропном стожке, на отдельной тарелочке… Давненько так князь не едал. А вот пиво холодное (впрочем, не пиво – грюйт – с явным привкусом тысячелистника) допивать не стал – пару раз отхлебнул только, опасаясь, чтоб не сморило от усталости. Голод, впрочем, молодой князь утолил вполне. А после, с вечерей управившись, рассказал Хынсебену обо всех своих приключениях, да о том не забыл, что, по словам Стережного, барон в замке заместо себя призрака подставил.
- Да я это уж и сам сообразил,- зевая и потягиваясь, беззаботно ответил Ашан.- Я ж, когда вернулся… его след простыл. А с таким ударом, он едва ли поднялся б. Ты ж видел, пожиратель ему прямо по макушке врезал. Мозги б так по стенкам и брызнули. Ан, нет. Да, морок… ещё один. Ну, и Чернобог с ним. И с ними со всеми тоже – с упырями этими, с пожирателями… Надоели они мне, никаких сил нет. Отдохнуть хочу. Первый раз за всю жизнь. Имею право, как думаешь?
Святополку, говоря по чести, не казалось, что Хынсебен очень уж в последнее время перетрудился, но спорить, и, тем более, по пустякам, совсем не хотелось.
- Имеешь,- согласился он.
- Вот что,- вдруг перешёл на шёпот Ашан, наклоняясь,- вы мне с домовым помочь должны. С трюком. Правду сказать, я разок попробовал: в одного тяжко. Еле-насилу выбрался.
- Так в чём там белка[2]?- спросил князь.- И как ты про домового прознал?
- Я полазников за версту чую,- проговорил Хынсебен,- в хоромы наши заберёмся – познакомишь… а про дело завтра столкуем, как отсюда тронемся. А то, мало ли, вдруг тут уши чужие. А нам с тобой светиться сейчас не с руки совсем.
Подошедшая хозяйка положила на стол ключи от комнат.
- Эх, красавчик,- сказала она, подбоченившись,- я вижу, молод ты ещё совсем. Приезжай лет, эдак, через десяток. А? Если, даст Рона, живы будем.
Святополк вновь чуть не залился краской, а Хынсебен мечтательно произнёс: «Я б на твоём месте приехал. Специально бы так подгадал, чтобы тут через десять лет оказаться».

- 4 -

Ни свет ни заря Хынсебен растолкал молодого князя и, не мешкая, они отправились дальше.
- Ну что, про трюки свои рассказывать будешь?- спросил Святополк, когда пыльный и неухоженный Тетфорд остался позади.- Только, вот что, Хынсебен, мне спешить надо. Я в Жироне должен двадцатого быть. Липня, конечно.
- Успеешь,- сказал Ашан.- Не беспокойся. Хочешь, прямо сейчас вас туда доставлю? Через секунд пятнадцать?
Молодой витязь недоверчиво покосился на авантюриста.
- Заливаешь?
- Ничуть,- проговорил тот.- А заодно потренируемся. Хорошо, что домовик с тобой. Очень кстати.
- Расскажи сначала.
- Да просто всё. Я у Буха по ходу его цепь стянул. И технология выходит такая: отдаём обе цепи полазнику. Он нас сперва кончает, а потом воскрешает. А по тому свету передвигаться – одно удовольствие. Что б ни захотел, куда б ни пожелал – всё вот оно, под рукой, рядом. Хотя, вообще-то, мерзко там. Привыкнуть сложно. Да и чудища всякие…
- Хынсебен, ты это серьёзно?- чуть помолчав, промолвил молодой князь.
- Серьёзней не бывает.
- И ты уже пробовал, говоришь? Как-то оно помирать… мало хочется… даже на время…
- Кабы не пробовал,- у Хынсебена зажглись в глазах озороватые искры,- так и толковать не о чем. Да что я тебе тут нового скажу? Ты ж сам там был уже. Всё лучше меня знаешь.
- Дважды.
- Что?
- Дважды был, говорю.
- Тем более. А когда тебя второй раз угораздило?
- Точнее, первый. Это ещё до встречи с тобой стряслось. Меня тогда Черномазик вытащил…
Некоторое время всадники молча ехали бок о бок.
- Ну что?- нарушил, наконец, молчание Хынсебен.
- А, Курдуш с ним!- воскликнул Святополк.- Давай!
- Да зачем, хозяин?!- пискнул домовой.
Но разубедить молодого князя он не надеялся.

- 5 -

- Можно, конечно и без цепи смерти обойтись, - сказал Хынсебен,- заколоть, скажем, друг друга, но тогда помирать больно. Опять-таки, крови много потеряешь. А так – хлоп! – и уже там. В общем, домовой, смотри: как только смертью по нам пройдёшься, тут же бежишь следом. Да про лошадей не забудь, а то, что ж нам потом – пешком что ли?
- Подожди,- не понял Святополк.- Он-то как «бежит»? И, главное, как он потом выйдет?
- О, боги, боги!- чуть ли не взмолился Ашан.- Он тебе, что, не рассказывал? Для них же это пара пустяков. Захотел – вошёл, захотел – вышел. Ну, Чёрный из Мазов, что ж ты молчишь? Так или не так?
- Вроде так,- нехотя пробурчал Черномазик.- Но сам я не пробовал никогда. Не хочется.
- Ах, не хочется! Это уже другой вопрос. Но ситуация, увы, такая, друг мой, что «не хочется» на потом отложишь. А сейчас – надо! Короче, как только мы на место прибудем, ты первым выходишь и нас оживляешь. Ясно?
- Ясно,- ответил домовик.
- Всё. Я на тебя надеюсь. Не подведи. И смотри, хозяин твой со мной. Его там не брось.

- 6 -

- Чтоб избежать ненужных увечий, давай-ка приляжем,- проговорил Ашан,- Чёрный, ты готов?
И началось…
По всей округе висела сизая мгла. Сырой болотный туман тёк, клубился, обнимал молодого князя, трепетал в ноздрях удушливым смрадом разрытой могилы. Вдали (впрочем, как сразу осознал витязь, расстояния здесь были обманчивы) двигались бесшумно какие-то зыбкие тени, неясными своими очертаниями рождая в сердце гридника скорбь и болезненные уколы отчаяния. Да… местечко! Но где ж Хынсебен?
- Здесь, здесь я,- тут же просипел Ашан.- Как только ты обо мне подумал, так я тут как тут. И с остальным так же. Подумать надо, представить. И всё. Ты вот, когда первый раз тут был, что видел?
- Ни Таджмора. Абсолютно.
Не стал Святополк рассказать о втором смертном сне, отчего-то слишком уж личным тот казался.
- А представлял что-нибудь?
- Нет. Просто выбраться хотел. Шёл и шёл.
- А, ну так сам виноват. Ладно, времени у нас не густо. Семь минут – предельный срок. Кто дольше задержится, тому каюк. Это я тебе, авторитетно, как врач, говорю. Эй, домовой!
- Вот вы где,- немедленно отозвался Черномазик.- Я уж испугался, что вас потерял.
- Потеряться тут нельзя,- нравоучительно произнёс Хынсебен.- Теперь, раз вся команда в сборе, начинаем экспериментум. Куда двигаем? В Барнсли?
- В Жирон,- вырвалось у Святополка.
- А, так в Жирон, всё-таки. Пожалуйста.
Сквозь набегающие волны тумана молодой витязь разглядел несколько домов и что-то вроде хлева для поросят.
- Здорово!- сказал он.- Но давай всё-таки в Барнсли пока. Тем более что время не ждёт.
И в то же мгновенье они очутились на дороге рядом с указателем в город.
- Всё,- произнёс Ашан.- Чёрный, выходи. Да про нас не забудь.
Почти сразу же всё наполнилось движеньем и шумом. Обрело запах и цвет. Хынсебен со Святополком едва успели отскочить, чтобы не стать помехой многочисленным пешим и конным, передвигавшимся по дороге.
- Мы на месте,- резюмировал Ашан.
И, как фокусник на городской площади, довольный виртуозно выполненной работой и спешащий сорвать аплодисменты восхищённых зевак, поклонился.

- 7 -

Никогда ещё Святополк не попадал в большой заграничный город. Оттого с интересом разглядывал окружающее, пытаясь подметить разницу и схожесть между Барнсли и, скажем, Киричем. Дома тут, пожалуй, были повыше. Много четырёх и пяти-«этажных», тогда как в Роце более чем в три клети (если с подклетью считать) почти не строили. Улицы, за малым исключением, мощёные (в отличие от роцких, где просто досками выстилали), но, пожалуй, не в меру узкие. Не пройти, не проехать. И грязные сильно. А что молодого князя просто сразило, так это то, что по мостовым запросто гуляют свиньи и подбирают помои, которые запросто выкидываются из окон. Ничего подобного в Рудане или Кириче уж точно не наблюдалось.
- Диспозиция такая,- перебил рассуждения князя Хынсебен.- Я учёный пилигрим, еду в Маврию к астроному Гамарту, а ты мой ученик. Пойдёт?
- А прокатит?- усомнился сын Ратибора.
- Запросто,- сказал Ашан.- Главное, ты молчи, и гордость свою княжескую на волю не выпускай. Подержи её в кулаке денёк-другой. Я тебе три дня сэкономил, значит, они у тебя в запасе есть… Эй, малый,- авантюрист окликнул мальчишку, который внимательно разглядывал их, не забывая при этом ковырять в носу.- Ну-ка, иди сюда. Что, монаха на лошади не видал? Я монах не простой, я консул. Вот тебе пенни, а как нас до гостиницы доведёшь, так ещё один получишь.
Мальчишка, по всему видать, попался смышлёный, отчего он несколько раз кивнул, а после опрометью помчался вперёд, выкрикивая во всё горло: «Толстый[3] монах всем деньги раздаёт!»
Святополк улыбнулся, а Хынсебен беззлобно заметил: «Сорванец, он везде – сорванец».

- 8 -

Мальчишка привёл их в гостиницу с незамысловатым названием «Отдохни с дороги», где, расположившись в трапезной, Хынсебен сочинил ненавистному Элизару коротенькое письмо. А после, оставив на воске отпечаток перстня, вручил послание сорванцу, вверив доставить по адресу «Ткацкая, дом с алебардой».
Этот адрес Хынсебен вызнал, предприняв ещё одно краткое путешествие «по той стороне», которое он, забежав в номер, совершил с помощью Черномазика.
- Что ты там накарябал?- поинтересовался Святополк.
- Без всякой хитрости: «Зарик, я приехал»,- усмехнулся Ашан.
- И всё?
- И всё. А что ещё нужно?
- А если не поймёт?
Укоризненный взгляд Хынсебена, как бы говорящий о том, что для такого колдуна как Элизар, тайн практически не бывает, послужил ответом на вопрос молодого князя.
- Слушай,- проговорил тогда сын Ратибора,- а как получилось, что, когда мы под Тетфордом… э-э… ну, ушли на ту сторону, то тела наши тоже переместились? А когда меня Бухнадар убил, то я так и валялся, пока ты меня не спас?
- Ты сам сказал, что не знал куда идти. И никуда конкретно не шёл. И правильно, в общем-то, сделал. Кабы ушёл, то уж навсегда. Ведь мне на глаза тогда б не попался.
- Так, а тела наши куда делись?- не унимался Святополк, припомнив, что тогда как раз шёл, хотя далеко забрести, не успел, наверное.
- Рассосались как-то… Или в ту сторону всосались… - Хынсебен коротко хохотнул.- Да пусть это в Ордене выясняют. Мне оно недосуг. А сейчас, тем более.
- А почему тогда раньше ничего подобного никогда не бывало? Ты что, первый во всём мире понял, что надо идти куда-то, а – не пойдёшь, так и лежать трупом, пока не схоронят?
- Ты о пропавших без вести слышал?- спросил Ашан.
Молодой витязь кивнул
- Вот то-то,- сказал авантюрист.- Знаешь, сколько людей каждый год пропадает? Был, был и вдруг – раз! – и нету. А ещё есть те, кого, типа, злые демоны похитили…
Интересный трёп получался, но договорить Хынсебену не дали. Входные двери с треском распахнулись, и в гостиницу ворвался отряд «рыжих кафтанов».
- Кто здесь алхимик и астролог, а попросту говоря, мошенник Хынсебен Ашан?- прокричали они.- Имеем приказ: арестовать!
- Ты говорил – колдун, а он стражников насылает,- прошептал Святополк.
- Чтоб мне помеху создать, он ещё не то понаделает,- процедил сквозь зубы Ашан.- Придержишь?
- С удовольствием,- ответил молодой князь.
- Тогда я наверх. И одолжи мне домового. Без него не справлюсь.
- Черный, помоги ему.
- Эх, хозяин,- укоризненно проворчал домовик, но всё же серой мышкой юркнул вслед за Хынсебеном, который уже, вскочив с места, огромными прыжками мчался по лестнице на второй этаж.
Как же соскучился Святополк по хорошей драке! Наверное, поэтому он сначала даже не вытащил меч, а схватил тяжёлую табуретку и обрушил её на головы двух ближайших стражников. Нужно заметить, табурет в умелых руках пострашней меча будет. Оттого пара «рыжехвостых» полетели на пол с размозженными лбами, а молодой воин, опрокинув по ходу несколько столов, прислонился к простенку, заслонил собой лестницу и приготовился к атаке.
И она не заставила ждать. Всем скопом накинулись бухнадаровцы на молодого князя, но тому явно хотелось доказать (самому себе, в первую очередь!), что не только с волшебной цепью воевать умеет, а и без всякого колдовства.
И «рыжие» получили сполна. Кулаком, рукояткой меча, кружками и лавками, попадавшимися под руку, бился молодой гридник. И мокинзарские воины валились, как снопы, уже не столь помышляя о нападении, сколь подумывая о защите. Ведь неистовый белокурый рыцарь, невесть откуда – им на погибель – взявшийся, метался меж ними словно зимний буран, раздавая направо-налево щедрые удары. И, в конце концов, трое последних бухнадаровцев в страхе бросились наутёк, а Святополк, перелетая со стола на стол, достиг их у самой двери и пинками выдворил наружу.
Закончив ратные труды, сын Ратибора окинул торопливым взглядом поле битвы и, не найдя более ни одного врага способного оказать сопротивление, поспешил наверх – в комнату Хынсебена, чтобы увидеть развязку событий.
Никогда прежде не видал Святополк подобной схватки. Ашан и Элизар, который оказался долговязым типом неопределённого возраста, то появлялись, то исчезали, взмахивали руками, из которых выпархивали серебряные лучи, жалящие врага, рубились на мечах и кинжалах. И так страшно, так необычно это выглядело, что даже подсвечники взлетели и кружились под потолком, пытаясь выпорхнуть в окно, а стулья пугливо жались по углам. «Вмешаться?» – мелькнуло у Святополка. Но здесь Хынсебен, в очередной раз канув в потустороннее, вынырнул за спиной Элизара и вонзил кинжал ему в спину.
Колдун, упав на колени, выпустил из рук меч.
- Собаке – собачья смерть!- хрипло воскликнул Ашан.
А Элизар посерел лицом, опёрся об пол рукой и снизу вверх посмотрел на своего противника.
- Увидимся,- прошептал он едва слышно, одними губами. Улыбнулся. И растворился.
Хынсебен, не промешкав, бросился следом – на «ту сторону», но через мгновенье вернулся.
- Его там нет!- вскричал он, метая взгляды полные горечи и отчаяния оттого, что месть его не исполнена.- Но где ж он?! Арра, бегорра! Карамба! Караи! Пер бакхо! Шмахтлаппен[4]чёртов!!!
- Может, его демоны в тартар уволокли?- несмело предположил сын Ратибора, с трудом вклиниваясь в нескончаемую тираду авантюриста, изобилующую труднопроизносимыми иноземными проклятиями.
- Такая тварь, как Зариус, мог бы и демонам жару задать,- сжав кулаки, ответил авантюрист.- Да и не могли так быстро. Нет, не помер, потрох. Ушёл куда-то. Вот только, куда?
- Сейчас тут стража будет,- подал голос, вылезший из капюшона рясы, взъерошенный, взмокший от пережитого Черномазик.
- И то правда,- проговорил Хынсебен.- Уходим.
В комнату уже ломились. В последнюю секунду, перед тем, как скрыться на «той стороне», Святополк увидел, что под чьим-то напором дверь слетает с петель и внутрь входит…

- 9 -

- Что это с тобой?- спросил Хынсебен, когда они вышли из небытия вблизи быкогорских болот, куда переместились по просьбе Святополка.- Ты будто приведение увидал.
- Да, ерунда какая-то. Показалось, Яромир – друг детства. Не может такого быть. Откуда бы? Он сейчас дома, наверное, с братьями. Или в Кириче, у Всеволода.
- Точно знаешь?
- Да, брось! Я Яромира с пяти лет... Я ж с ним вырос. Правда, лет десять не видал, но…
- Ладно, чур с ним,- проговорил Ашан.- Дело, как говориться, не моё, но ты всё ж поосторожней с ним, как встретишь. А то всяко бывает. Я за свою жизнь на такие метаморфозы натыкался – закачаешься.
- Постараюсь,- ответил князь.- Ты лучше скажи: ты с нами?
- А вы куда?
- Кентавров искать.
- Ого!- вырвалось у Хынсебена.- А на кой?
- В Исвегию ехать с ними хочу. К танам. У них же сестра моя и Меленора.
- К кентаврам, к танам…- пробормотал авантюрист.- Вот, значит, девушки где. Барона дело? И Ма-ар, небось, помогал. Оно ведь, как подлость какая, так колдун тут как тут. А я всё спросить хотел, что с принцессами?.. Да, думаю, торопить не буду. Сам, как захочешь, скажешь. Так, к кентаврам, говоришь? Заманчиво… Ну, когда я от приключений отказывался? Поехали. Подождёт Мадрим.
Лошадей по «тому свету» возвращать не стали. Воспротивился Черномазик. Наотрез. Заявил, что у него от всего этого «уже вся кожа дыбом стоит». Посему шли пешком. Ашан, против обыкновения, угрюмился, молчал. Видать, всё думал о своём поединке – о том, что так и не сумел отомстить.
- Не хочется тебе и дальше настроение портить,- нарушил молчание молодой витязь,- но, по-моему, Элизариус опять на шаг впереди тебя оказался… Однако, если посмотреть с другой стороны, то ты его едва не прикончил. И это он от тебя сбежал, а не наоборот. Тебе просто удачи не хватило. Так что, ещё не вечер.
- Знаю, что не вечер,- нехотя отозвался Ашан,- а всё одно противно. Ведь в руках уже был. И выскочил, гадина скользкая. Дожимать его надо было тут же. А я... Эх! Ещё учиться надо, а не в Гиспию гулять ехать. В Орден попроситься что ли? К Грегину в ученики? Что скажешь?
- Шутишь или правду говоришь?- не понял Святополк.
- Шучу, конечно. Кто меня туда возьмёт теперь? Лет двадцать назад идти надо было. Но тогда не пошёл и сейчас не тянет. У них же всё по ранжиру. Это можно, это нельзя. Всё по полочкам. Не по мне это. Кстати, скин-оклем[5], которым я Зарика пырнул, твой. На, забери.
С этими словами он протянул Святополку широкий нож водяного.

- 10 -

За разговором путники углубились в чахлый лесок, окаймляющий болота. Деревца там стояли какие-то полусухие и кривоватые – некуда и взглянуть, чтоб глаз обрадовать. Оттого настроение совсем упало. Однако голоса, взывающие о помощи, мгновенно вернули Святополку малость утраченный боевой дух.
- Уклинстор!- кричал кто-то.
- Держись, Артимус, держись!- следовало в ответ.- Уже тащу!
Хынсебен и Святополк опрометью кинулись вперёд. Ещё издали, сквозь редкие деревья, они увидели, что какой-то молодой человек протягивает длинную палку барахтающемуся в топкой грязи толстяку, а тот тщетно пытается воспользоваться этой подмогой, так как его, уже наполовину погружённого в мутную зыбь, тащат в глубину неизвестные корявые твари. Тем не менее, толстяк всё ж кое-как ухватился, и дело едва ль не пошло на лад, но тут ветвистые лапы, напоминающие старые коряги, вдруг вылезли уж у самого берега и, схватив за ноги самого молодого человека, потащили в болото и его.
- Ах ты, мерзость!- вскричал тот, бросая жердь и выхватывая кинжал.
Брызнула коричневая кровь, сучковатые пальцы, что сжимали ноги упавшего, разжались, но успех оказался мимолётным, ибо новые вакоры[6], поднявшиеся из топи, тут же вцепились в молодого человека с удвоенной силой.
Трагическая развязка казалась неминуемой, но тут подоспели Святополк, Ашан и Черномазик. Всей гурьбой они быстро вытащили молодого человека, который не глубоко ещё погрузился, и успел лишь выпачкать высокие сапоги, и бросились тянуть толстяка. Впрочем, и с этим вчетвером управились живо, так как домовой несколькими магическими пассами отогнал болотных тварей, а Хынсебен применил заклинание, уменьшающее вес.
- Проклятые кикиморы!- воскликнул Ашан.- Но как вас сюда занесло?
Толстяк, отдуваясь, пожал плечами. Похоже, он сам не понимал, как угораздило. Вместо ответа он вытер руки о сухую траву, а потом ещё и о кожаные штаны, и с жаром проговорил:
- Друзья, спасибо! Благодарен вам по гроб! Ваш должник! Меня зовут Артимус Глокер. Я поэт. Вот послушайте, из последнего:
Крестьянствуя, ища и размышляя
Поэт свирепствует во тьме вселенной… Каково?
- Недурно,- промолвил авантюрист, пряча улыбку.- Я – Хынсебен Ашан. Алхимик. А это…
- Святополк, сын Ратибора.
- Чёрный из рода Мазов, - склонил голову домовик.
Подошёл молодой товарищ поэта, протянул руку.
- Я – Уклинстор Бренкс. Мы тут расположились, посидели немного. Глупо вышло. Чуть не погибли.
- Господа, а давайте-ка отметим наше чудесное избавление?- пробасил Глокер.- Ведь тут Галиндия под боком, а там пиво – с ума сойти! Я угощаю! А?.. Соглашайтесь!
Хынсебен с сомнением взглянул на Святополка. Но тот отрицательно помотал головой.
- Нет, нет. Я бы с радостью, но спасибо, никак не могу. Торопиться надо.
- Да куда ж торопиться? Ночь наступает,- настаивал Артимус.- Часика три посидим и разбежимся.
- А что, Ратиборыч, может, примем приглашение?- сказал Ашан.- Пьяницы с нас всё одно никакие. Просто посидим. С людьми познакомимся.
«Чем-то они Ашана заинтересовали, не иначе,- скользнула мысль в голове молодого князя.- Ладно. Дивиркиз с ним».
- Хорошо,- произнёс он вслух.- В самом деле, ночь почти. Обустроиться надо. Не тут же, в гостях у кикимор, спать? Пошли.
Примерно с полчаса быстрой ходьбы потребовалось, чтоб добраться до ближайшей галиндской деревни.
- Это Шпигельдорф,- отдуваясь, проговорил Глокер.- Тут есть кабачок один. «У Греты». Пиво туда прямо из Линдбера возят. Пьёшь, вроде, горчит, а выпил…- он закатил глаза,- нектар!
- Ты ж говорил, в Бревере самое лучшее,- перебил поэта Уклинстор.
- Про бреверское я вообще молчу. Там не пиво, а… даже не знаю. В парадизах, наверное, такое пьют.

- 11-

Трактир оказался небольшим и чистеньким. Дубовые столы выскоблены ножом, полы в опилках. Хозяйка, честно говоря, не приглянулась. Здоровая такая, краснощёкая. В Роце таких «бой-баба» называли.
Артимус заказал «Линдбергского чёрного дятла» с лёгким прянотравным ароматом. Чокнулись. Выпили. Святополк, впрочем, едва пригубил. Хотелось утром голову свежую иметь.
- Питтерн вам не родня, случайно?- как бы невзначай спросил Хынсебен у Бренкса.
- О, а вы его знаете?- чуть удивлённо ответил Уклинстор.- Это брат мой.
- Знаю, и очень хорошо,- промолвил Ашан.- Мы с ним в студиозах вместе… А не так давно имел честь от него вызов на дуэль получить. На саблях бились.
- И что?- с интересом проговорил молодой Бренкс, заинтересовавшись не столько совместным школярством своего брата и незнакомца, сколь поединком.
- Ничего особенного. Нанесли друг другу пару ранений, несовместимых с жизнью, и на том разошлись.
- А не поделили чего?- поинтересовался Уклинстор, совершенно не удивившись тому, что один из смертельно раненых, как ни в чём не бывало, сидит живой и невредимый. Видимо, он знал способности своего брата и полагал, что и противник тому достался такой же.
- Знаете «Воззвание Нового Пути Белбога»?
Уклинстор явно не знал.
- Не важно,- продолжил Ашан.- Так вот, я заявил, что «Воззвание» имеет общие корни с «Трактатом Варджушри», который по-другому именуют «Великим Сиянием». А Пит утверждал, что, мол, да, пересечения, бесспорно, есть, и они, так сказать, налицо, но оба текста есть не ветви одного дерева, а возникли независимо друг от друга. А схожесть объясняется единой целью, которую преследовали древние авторы, пытаясь донести до нас смысл явлений, вычисленных ими.
- И это всё?- не понял Артимус.
- Нет, потом я добавил, что хочу у Бухнадара поработать. И в результате… Слово за слово…
Глокер и Бренкс вскочили из-за стола.
- Ну, знаете, сударь!- воскликнул Артимус.- Кабы вы мне жизнь не спасли…
- Успокойтесь! Вы ж не знаете ничего!- так же вскакивая, вступился за товарища Святополк.- Он от Буха ушёл давно. («Как колобок от дедки и бабки»,- не преминул вставить Хынсебен, которого, кажется, всё это забавляло.) И когда я там в плену был, мне помогал. И ещё мне жизнь спас, когда Аграмба меня убил… почти.
Глокер убрал ладонь с рукояти меча и, тяжело дыша, сел на место.
- Зачем вы нам это рассказали?- спросил он.
- Хотел посмотреть вашу реакцию,- произнёс Ашан.
- И как?
- Понравилось. Вижу, что наши.
Артимус хлопнул по столу мощной дланью. Так, что кружки звякнули.
- Тогда, Укли, наливай всем по полной,- проговорил он.- За то, чтоб мокинзарец сдох поскорее.
- Идёт,- сказал Хынсебен.
И согласие за столом было восстановлено.

- 12 -

- Так вы в плену у Бухнадара были?- Уклинстор чуть ли не с завистью посмотрел на Святополка.
- По глупости,- ответил тот.
- Скорее, по неосторожности,- поправил Ашан.
- Трудно пришлось?- спросил Глокер.
- В общем, да. Посадили в каменный мешок; дышать нечем, есть не дают. Спасибо, Хынсебен помог. Еду приносил. И благо, бежал скоро.
- Здорово, видать, вы Буху досадили.
- Да, и досадил здорово, и…- молодой витязь замялся.
- Им сказать можно. Свои люди,- сказал Хынсебен и, видя, что Святополк молчит, добавил:- Он пленник-то непростой, а Святополк Радомыслич – князь Роца.
- Ох, Лигнар всемогущий!- воскликнул Глокер.- Надо же! С самим князем пиво распиваем! А не шутите?.. Укли, давай ещё и за это!..
- Вчера переполох какой-то начался,- проговорил Бренкс, берясь за кувшин,- «Рыжие» – как сбесились. Ищут кого-то. Ко мне пристали, да, по всему, непохож оказался. Возрастом только…
- Мало у нас проблем, князь,- проговорил Ашан,- а теперь вдвое против прежнего будет. Ну, ничего, мы калачи тёртые. Если что, «трюк» применим. Давай по третьей, что ли?

- 13 -

После третьей Хынсебен посерьёзнел и задумчиво проговорил:
- Ма-ар с Элизаром меня волнуют. Что-то совсем нехорошее удумали.
Артимус и Бренкс переглянулись, что не ускользнуло от взгляда Святополка.
- Не знаем, как и сказать вам, князь,- произнёс Глокер,- но известно точно, что за главного у них кто-то из ваших, из роцких. Молодой. Имени его пока у нас нет. Грегин выясняет. А мы, как бы это выразиться, его тут выслеживаем…
- Где-то здесь логово у него. Сказывают, объявиться должен,- добавил Уклинстор.
- Ясно, ясно,- промолвил Ашан.
И тут Святополка будто ошпарило:
- Вы его видели, молодого этого, роцкого?
- Нет, но описание есть.
- Высокий, худощавый, рыжеватый?- скороговоркой выпалил сын Ратибора.
- Да-а,- немного удивлённо протянул Бренкс,- а…
- О, Див[7]! Неужели?
- Что, князь, прав был я?- проговорил Ашан.- Про метаморфозы?
Святополк привстал. Сел. Помрачнел лицом.
- Да подожди ты в кручину впадать,- попробовал успокоить его Хынсебен.- Может, не он. Похож просто.
- А что он в Барнсли делал?
- Да ты ж его не разглядел,- мягко проговорил алхимик.
- Нет, не успел. Но похож очень.
- Да мало ли, кто на кого похож! Сказывают, в Делули есть факир нищий – заклинатель – на площади сидит, кобре на дуделке играет, так на меня, как две капли…
- Ну, не знаю…
- Не знаешь, так не говори… А хочешь, через ту сторону его поищем?
- Нет, не готов я что-то.
- И правильно! Ежели он у колдунов главный, тебе с ним, вот так, с кондачка, не совладать… А кто тогда принцесс спасать будет?
Артимус и Бренкс внимательно вслушивались в этот разговор, но ничего не выспрашивали да не встревали.
- Всё, братцы,- вздохнув, проговорил Глокер.- Пора заканчивать. Утром вставать рано.
И в самом деле, день у Святополка выдался длинный. Как никогда. Глаза слипались. И поспать совсем не мешало.


Примечания к главе 7

[1] Чур – дух предков, пращур. «Ну тебя к чуру», «чур тебя побери» - пожелание смерти. Однако в данном случае Святополк употребляет это словосочетание просто как устойчивое выражение. [2] В чём трудность. Воистину, неисповедимы пути появления разговорных оборотов. Возможно, этот возник оттого, что одно из самых трудных дел – подстрелить белку в глаз. А может, и не поэтому. [3] Consil – по-гринуэлльски: «толстый». [4] Очевидно, ругательства, подчерпнутые Хынсебеном у разных народов во время бесчисленных странствий. Или – частых «отсидок». [5] Широкий нож горцев, живущих у Южной гряды. [6] Коряга, кривулина лесная, уродина. [7] Див или дэв – злой дух в странах Востока. Например, в Скифостане.