Паруха - вековуха. Монолог

ПАРУХА -- ВЕКОВУХА
монолог

   Входная дверь с рыпением отворилась и громко хлопнула. В сенях послышалась возня и чертыхание. Кто-то в потёмках искал, пытался нащупать ручку. Наконец, провисшая дверь натужно вхлипнув, отворилась:
 - Эй, Паня, Пашка, слышь? Да иде ты, Парух-а-а? Куды забельшилася*?
Эта ж я, Пискляева Авдотья, аль ня чуишь? О-о-о-й, а вонища-та у табе, а мушатник! А полы-та сто годов неметёны все в лушпайках*, кожурках* да лузге*! Помойку развяла, грязюку.
   На печи завозились, завеска отдёрнулась, и появился объёмный зад, обтянутый юбкою. С печи кто-то лез, корячился, стараясь попасть ногами прямо в расшлёпанные старые чуни. Получилось. В полумраке комнаты лицо  хозяйки трудно различимо.
   Авдотья продолжила:
 - Твоя бабаня мене просила подсобить, найтить табе опеть жа жениха, да замуж отдать в конце-та концов. Она уж слаба, а об табе печётся. Я-та надысь была в Пашахоновке, туды два десятка  вёрст будить, ёй-та уж не дошлёпать до сюда, вота и просила, штобы я озаботилася, подмогнула. У табе ж окромя её никого нету, так жа? Хотить старая помяреть да знать, што ты, родимая, пристроитая, при месте,за мУжем. Вота и пёхтаимси* которай год с тобою.
   Тяжело вздохнула.
 - А ну-кась, ступай, ступай сюды, к оконцу ближея, погляжу на табе, здеся виднея будить, хоть мутны, заляпаны да мухами засижены, скрозь, поди, мало чаво разглядишь, а всё жа. Нашла, нашла я табе мужучка, ня-ве-е-ста! Можить хуть етот не сбягёть.
   Паша нерешительно, бочком приблизилась к окну.
 - О-й-ёй-ёй-ёй,- вскрикнула в ужасе Авдотья Пискляева,- ой, вота уж кулёма*! Неприбратая, волоха*,- оглядывая Параню, обходя со всех сторон, качала головою Авдотья,- не умымши, рот в зАедах, одёжа в сапухе*! Эт чаво жа? Растряпёха ты мурзатыя! Об запон нешта чугунки обтирала,- всплеснула руками Авдотья,- отымалка* сальная, а ня хвартух? Чулки в дырьях, аль зашить морока? Чуни, гляди, расползлися вконец. Чаво жа, подолом поньки* мятёшь штоль, в ряпьях подол-та весь? А кохта, кохта, вся заляпана! Присохла тесто како-та, тыквянны ошлёпки. Чаво ишь, всё и на сабе и навешала. Какой жа мужик на табе поглядить, оспидя*? Кому жа така образина пондравиться? Двои-та сбёгли, третий нешта приживёца ли? Сумления бяруть. Чай, страшновато будить здеся. Как кумекаишь* сама - та?
   Паруха свесив руки, громко вздохнула, опустив голову на грудь.
 - А волосья-та, вот ить докука*! Колтунами,* кудлы* свалялися! Вошей, поди, развяла, неумёха! Вона гниды белеють на косе-та, сплошняком, прям. Фу, фу!
Да пузу подбяри, страмница, распустила! Ты жа не баба с детями, чай, девка пока. Так вить? Право слово, срамница! Куньдёпалка и чаво мене таперя делать с тобою? Рази ж я в божеский вид привяду табе? Тута надоть звать помочников.
И хто жа приедить таку сватать-та?
   Сокрушалась, горевала Авдотья. Растерянно разводила руки.
 - Растопша*, право слово растопша! Табе таперя которай год уж, поди тридцатник стукнул, да? Так я и полагала! Засиделася ты, Паруха.
   Авдотья призадумалась пристально глядя на Пашу.
 - Ты спярва прибярися, умойси, утрися. Вона сопли в носе блистять, брилянтовы да зумрудныя! Ты ня шмОркай, не втягвай в сабе! Куды, куды рукавом-та, оспидя! Пойди вышморкай в каку-та тряпку штоль. Веришь ли, мене с тобою гребосно*, я такими замарахами гребую, тошнотье поткатваить к горлу прям.
   Тяжело вздыхает, оглядываясь, не решаясь присесть. Брезгливо морщится.
 - Видать мене надоть браться по сурьёзному. Ты, в те разы, вроде справнея была, када я табе сосватала спярва Миньку, посля Хведьку. Да, всё одно бягмя бЕгли, отпугнула ты их. А таперя Иван Шайкин, вдовай, да с дитями, троя у яво. Так согласнай на табе жаница. Ох, не потянешь ты, боюся. Сама точно квашня, куды дятёв  ещё, оспидя!
   Подняв глаза к темнеющим в переднем углу образам:
 - Прости Господи за поминание в суе, мочи боля нету. Ан подрядилася - буду сполнять. Чаво ж таперича.
   Крестится.
 - Завтря уж уторком прибягу, как по хозяйстве управлюся, тады возьмуся за табе.
 - Ты, Паруха, воды назапась вдосталь холоднай, вядёр пяток. Да чугуна три капятку. Поняла ли? Корыту, щёлок*, мочалу припаси, рушников, частай гребень. В баню ня хто табе ня пустить с вошами. Тута мыть станим, черямичнай воды да дусту надоть принесть, вошей изводить станем, не запамятовать ба, оспидя!
   Паша согласно мотнула головою.
 - В обчем -намывать табе завтря станем, вошей выводить, ногти стричь, да в замуж сбирать, непутёвка. О-хо-хо-хо! А уж выйдить чаво аль нету - ня знай, ня знай, бряхать ня стану.
   Развернувшись резко, Авдотья Пискляева пулей выскочила за дверь, открытым ртом хватая свежий прохладный воздух. Завтра ей предстояла серьёзная работа,  в который раз собрать Паруху, засиделую вековуху, замуж.

Словарь южно-великорусского тамбовского говора:
Забельшилась- задевалась, потерялась
лушпайки, кожурки, лузга - шелуха, очистки
пёхтаимси - мучаемся, устало занимаемся
понька - панёва, юбка
докука - надоедливое дело, просьба
гребую - брезгую
волоха, кулёма, растопша - нечёсаная, неопрятная, нерасторопная баба отымалка - тряпка, которой берут чугунки
сапуха - печная сажа
колтуны, кудлы - давно нечёсаные волосы
щёлок - раствор печной золы, ею мылись, стирали
кумекать - думать, размышлять