Встреча

Солнце, начало проваливаться за горизонт, разбрызгивая повсюду лилово-алые капли. А сухая трава жёсткой щетиной выстилается уходящее в никуда поле. Рыжие, кучерявые облака будто бы запутались в ветвях голых деревьев, отчего те стоят как занесённые сладкой ватой.
Птиц давно не слышно.
И больной ветер, гуляя в пустующих постройках, тихонько играет на осколках разбитых стёклах и ржавой, торчащей отовсюду, арматуре и черных, как смоль, проводах. Единственная музыка кроме скрежета оторванного кровельного железа и шелеста разного мусора по огромным пустующим площадям.
Тени зябко покрывают сухую, выжженную солнцем землю.
Одиноко. Ни души.
Тяжёлые шаги гулко отзывались в развалинах бетонных коробок. Шаг. Ещё. Стальная ступня ступает без какого-либо вреда, бетон, ошмётки асфальта, строительный мусор разницы нет. Блестя хромом с алым отливом, машина не спеша пробирается. Шаг. Лопнувшее стекло. Ещё шаг.
Солнце зашло лишь на половину и в перстрых брызгах добавилось багрово-синего.
Неспешный и даже аккуратный шаг, оглушительно отзывающийся в останках бетона и кирпича пугал. Не одинокостью и безжизненностью, а спокойствием и безмятежностью.
Полуразрушенные магазины, дома, развалины коммуналок и банков. Улицы не обласканные жизнью, всё протекало мимо не цепляя внимания застывших окуляров и неподвижного лица.
Вдруг путь робота преградило здание.
Отбившийся от масс многоэтажек невзрачный домишко с висящей над дверью, наполовину сломнанной, табличкой: ОТЕКА .
С виду обычное для окружающей обстановки строение - облупившееся, полуразваленное, но машина остановилась.
Склонив набок стальной череп, словно человек, на что-то уставилась.
Жужжа сервомоторами, Робот молча вошёл в здание и так же безмолвно, заглядывая в каждую комнату, начал что-то искать...
Пыльные тома со страницами почерневшими от времени и пыли, выгоревшие журналы и выцветшие полуразложившиеся газеты, но всё не то...
Маленький фикус с самого рождения испытывал всевозможные трудности : нехватка влаги из-за, палящее в разбитое окно солнце, витающая внутри дома пыль. Спёртый воздух. Но день изо дня, по чуть-чуть преодолевая себя и обстоятельства, деревце продолжает жить.
Холодные стальные руки нежно подняли испещеренный мелкими трещинами горшок, а две линзы без эмоций внимательно исследовали каждый миллиметр растения.
Жёсткие пальцы потянулись к стеблю...
... Разрыхленная и увлажненная почва так непривычна. Растение за пару часов в такой благодатной среде набрало такую силу, о какой никогда не могло и мечтать. Зелёные листья и набухший стебль будто светились изнутри осторожным счастьем. А воздух вблизи набухшей кроны становится прозрачным и даже больше - его как будто становится больше рядом с растением.
На небольшом холме за домом на фоне грязно-серой луны виднелись два силуэта.
Ссутулившийся в человеческой манере Робот и цветущее деревце.
Немигающие линзы неотрывно следят за свинцовым диском на небе.
Создание не умеющее рождать эмоций. Его лицо по замыслу создателя способно выражать лишь одну эмоцию - мёртвенную решимость.
Кто он? С какой целью был создан? Кто тот жестокий создатель, что создал его таким... ?
Какие ещё немые мысли гудят в линзах и там глубоко внутри за ними?
Пальцы осторожно трогают каждый листок пытаясь запомнить всё до мельчайших деталей.
Черкаш горизонта поджёг новый день, пробудив этот пустой, заблудившийся мир.
Сломав кран и пустив воду в почву, Робот присел перед деревцем. Последний раз любя прикасаясь к удивительному созданию, он прижал вторую руку туда где должно стучать сердце...
Зелёный фикус наблюдал за страной удалявшейся машиной так неожиданно явившейся в его пыльном и душном мире.
Чёрный силуэт растворился в горизонте так ни разу и не оглянувшись.