Я безошибочно чую

Я безошибочно чую и до глубины души презираю в мужчинах трусость.
Я даже за руку не возьму мужика, который сплошь состоит из вечных опасений. Со мной рядом нельзя бояться. Если ты целуешь меня, то ты принадлежишь мне.

Ты мой. Здесь не дано не только третьего, но и второго. Я не буду делить своего мужчину со страхом, который шатает ему коленки, заплетает язык и рассыпает по коже капли пота от паники. Никаких треволнений, никаких фобий, замазывающих величественную душу мужскую душу в безвкусно серый. Ты боишься, что скажут родные, друзья, общественность? Значит, тебе, милый, прямиком дорога на х*й. Ты трусишься, потому что сомневаешься, что всё это хорошая идея, потому что боишься затрат, боишься, что я улетучусь, боишься, что подумает бывшая, боишься, что получишь по морде от моих остальных ухажеров, боишься, что я динамо, боишься, что не потянешь?

Ну и как можно, скажите мне, запускать руку в волосы тому, кто похож на суриката, юркающего под землю при громкой икоте? Как же мне обнимать забравшееся сверху дрожащее тельце, которое соскочит, как только услышит какой-нибудь посторонний звук. Смешно.
Излишне высокая концентрация СО2 в воздухе, как известно, портит здоровье, а в моем случае, когда зашкаливает боязливость - портится мой характер. Мужчина - глыба, бля*ь, который сам должен нагонять страх. Могучая, мужественная, широкая спина, которой как-то до лампочки, что там тявкают вслед. Хитрый, умный чертяка с чуть прищуренным манящим взглядом, который нырнул в каждый из возможных страхов, достал до дна и принес мне оттуда по маленькой жемчужинке оттуда в виде слов: "всё вздор, ты моя ", "всё ***ня, любимая, справимся".

Карина Соловьёва/Доронина