Накануне Нового 2018-го года

Накануне Нового 2018-го года мы можем наконец сформулировать группу интересных вопросов, внятные ответы на которые в прежние времена получить было практически невозможно.

Комитет Государственной Безопасности 29-го января 1991 года с адреса 620022  г. Свердловск ул. Вайнера, 4 направил моей маме – Ратушной Ларисе Порфирьевне письмо за номером 16/Р-256.

Первый вопрос: почему 29 января 1991 года?
Что это такое – январь 1991 года в стране СССР?
Что случилось в стране, что именно в начале 1991 года всемогущий КГБ решил отписать моей маме о том, о чём вся семья догадывалась с 1938-го года?
Последний раз семье Государство СССР писало  от имени Военного Трибунала  Уральского Военного Округа 20 июля 1956 года письмо за номером 586/Д.

Тут тоже сразу возникает невероятное множество вопросов.
Мой дед был ПИСАТЕЛЕМ и ЖУРНАЛИСТОМ, почему же его Дело пересматривает Военный Трибунал Уральского Военного Округа?

Дед был РАССТРЕЛЯН без суда и следствия 15 мая 1938-ого года.
Прошло 18 лет!!!
Восемнадцать лет после убийства невиновного государством.
Уполномоченный по подписке КОГИЗа (комитет государственного издательства) и Военный Трибунал…?
При чём здесь Военный Трибунал?
Какая война велась СССР в январе 1938-ого года?
Каким боком технический редактор издательства «Уральский рабочий» попал в списки к расстрелу (по Первой категории!), и с каких щей спустя 18 лет именно Военный Трибунал ПЕРЕСМАТРИВАЕТ его «Дело»?

У этой истории есть весьма интересное и сложное продолжение.
Письмо из КГБ от 29 января 1991 года подписал начальник подразделения Л.А. Плотников, а подготовил его сотрудник  В.А. Киеня.

Прошло ещё немало лет.
И однажды подписавший ответ начальник подразделения пришёл к Мемориалу на 12-ом километре автотрассы Свердловск-Первоуральск, описанный им на первой страничке этого Ответа, достал пистолет и застрелился.

Я в этом вижу его просьбу признать себя не менее значимой жертвой репрессий 1937-38 годов. То есть сам он понимал, что и он – жертва репрессий.
Именно он принес от имени государства «искренние соболезнования».

Есть в ответе весьма любопытный пункт.

«В ходе ареста были изъяты… двадцать три рукописи… которые не сохранились. Имущества, стоимость которого должна быть возмещена наследникам, у него не изымалось.!
Любопытно!
У писателя забирают и бесследно «теряют» двадцать три рукописи!!!
Представьте себе, что у Льва Николаевича изымают не двадцать три, а только три рукописи («Война и мир», «Анна Каренина» и «Севастопольские рассказы»). А потом утверждается, что «имущества, стоимость которого должна быть возмещена….»
Возмущённый читатель воскликнет: «Чушь! Он – не Толстой!»
Однако здесь позвольте не согласиться.
С чего вы взяли, что он писал менее сильно?
Как установили?
Вот был такой текст «Мастер и Маргарита».
Его сорок лет практически никто в глаза не видел.
А слабее ли он произведений Льва Николаевича?
Мне кое-что у деда почитать таки довелось.
На мой непросвещенный взгляд это уровень произведений О,Генри или Джека Лондона.
Но моя оценка – родственная.
А в 1937-ом году был проведен официальный литературный Всесоюзный конкурс. И в нём более чем профессиональное жюри присудило деду Первое место.
Рукописи конечно пропали бесследно, но кое-где кое-что под чужими именами нет-нет да и всплывает.
Так что маме в городе Свердловске суд Ленинского района присудил таки компенсацию в размере ТРИ ТЫСЯЧИ РУБЛЕЙ!!!
Это как раз тогда, когда на руках ходили миллионы!

Репрессии – это не один Акт неправосудия.
Это страшная Система последовательно и неуклонно проводимых государством мер по физическому устранению и самой жертвы, и всех её родственников до седьмого колена.
Всех!
Тотально!
Убивая человека другой человек начинает опасаться мести.
И он превентивно уничтожает всех близких и дальних родственников, ибо они – свидетели!
Вовлечение масс людей в репрессии во все века сопровождалось именно таким столетним преследованием родных и близких.
Но это общие предварительные заметки.
Обратите внимание на эти даты:
1938
1956
1991
А ведь если не писать о моём деде ни слова, даты всё равно остаются знаковыми для истории СССР!

А мог ли СССР вообще ничего не писать моим бабушке и маме?
Зачем было признавать что-то в 1956-ом?
Зачем было пересматривать «Дело»?
Зачем было соболезновать в 1991-ом?
Мы и так понимали, что деда расстреляли без суда и следствия.
Мы и так прекрасно понимали, что государство было несправедливо к своим гражданам.
Мама сама отсидела в этом государстве несправедливый срок семь лет за охапку дровишек упавших на дорогу с грузовичка.
Я отсидел с мамой полгода вообще без суда и следствия и, как выяснилось позже, мне были выписаны фальшивые документы искажавшие обстоятельства моего появления на свет.
Уже в Киеве в 2014-ом году мне официально сообщили, что я вообще не рождался!
Мой брат уже отсидел больше 18 лет мелкими порциями к моменту соболезнований.
Мы уже не ждали от государства ничего хорошего.
А вот ожидания плохого время от времени внезапно оправдывались.
Моя личная версия предельно проста: репрессивный аппарат время от времени проводил «зачистки», с целью сокрытия масштабов своих преступлений против собственных граждан.
Сами письма были тест-провокациями, с целью выяснить настроения репрессированных (ибо дети репрессированных однозначно сами репрессированы!)
Впрочем заняться этими вопросами в 2017-ом мы уже не успеваем, а надвигающееся в 2018-ом …
Не будем загадывать.
Объявленная негласная охота на отстрел Деда Мороза мною уже была прожита в Киеве в 2013-2014 годах.
Теперь эта атака докатилась и до глубинки России.
Уничтожают последовательно всё наше.
Зато как широко распространяются восточные гороскопы!