Amor vincit omnia

город Мартэнбург, Эрнст, Эрмания. Июль 1119-го.

В мартэнбургском замке, что был почти в центре большого города, являющегося столицей большой страны, в комнате дочери короля Анфреда Первого, Тэи Второй, проходила подготовка к приёму важных гостей. Служанка, невысокого роста женщина, одетая в простое платье, со штопанным подолом, кружила вокруг принцессы и своими жёлтыми пальцами, лихо закручивала узлы на корсете, делала подшивки на платье…

Тэя была красивой, чертовски красивой – округлые щёки, пухленькие губы и большие, карие глаза… Волосы её, чисто каштанового цвета, доходящие до лопаток, были увязаны в две шишки у шеи и заколоты серебряными заколками с местными изумрудами. Платье её, длинное, доходило до самого пола подолом, а само оно – малинового цвета, в сочетании с голубой рубашкой, делало его чертовски красивым. Тэю марафетить сильно не стали – её естественная красота затмевала любую леонскую помаду или босфольскую пудру. Ей лишь подкрасили ресницы, губы обвели блеском и не более. У Тэи даже спросонья было всегда ясное и светлое лицо.

Служанка закончила одевать свою госпожу:
- Ой, майне фрау, вы шикарны! – заметила служанка, осматривая Тэю.
- Да… А как же я хороша, дийнэ ? – вскинув левую бровь, спросила Тэя, голосом девичьим, звонким.
- Ой, фрау, да краше вас нигде немае!
Тэя скрестила пальцы рук, опустив их книзу и повернулась к служанке:
- Скоро ли досточтимый гость пожалует? А то мой фата, так и не сказал кто он, но на приёмы, балы и разного рода мероприятия ходить обязывает… - слегка с грустью, заметила Тэя.
- Не дозволено знать, госпожа, говорят из Римии едут…
- Из Римии? – перебила Тэя.
- Так верно, моя госпожа.


Тэя прошла к большому окну, которое выходило в большой, дворцовый сад:
- Опять папа меня не предупредил…


;
Мартэнбург, в тоже время.

Двое молодых парней, шли по городской площади, мимо глашатая, который вещал о приезде римийской делегации. Один из них – русый, волосы длинные, но стриженные на затылке и зачёсаны на прямой пробор, выбритый, высокий, в атласной короткой куртке распахнутой напрочь, под которой скрывалась хлопковая, белая рубашка, рукава которой торчали из куртки, в тёмного цвета штанах, в которые была заправлена рубашка и которые опоясывал кожаный, добротный ремень, в высокий, едва доходящих до колена сапогах из кожи, окрашенных в чёрный цвет. Звали его Нейл. Нейл Фостер, сын местного дворянина… За ним скучали почти все девицы начиная от Мартэнбурга, заканчивая Истбургом. На характер он был вздорен, груб, но как ни странно – никогда не позволил бы себе оскорбить слугу или простого смерда, если он ни в чём не виновен.
С ним рядом, как приклееный, шёл здоровый детина, лишь чуть выше ростом Нейла – Вернер Этингер. Одет он был, по своему обычаю в кожаный, бурого цвета жилет, который был увязан по застёжке, в ту же хлопковую рубаху, со спущенными рукавами, штаны, которые облегали его здоровые бёдра и в высокие сапоги из кожи, которые упирались в его колени. По своему обычаю, он носил на ремне, что держался на жилете, внизу, с правой стороны кинжал гномской работы – с прямым лезвием, серебряной рукоятью, обвязанной чёрной кожей и с прямой гардой. Был также чисто выбрит, а свои волосы, пшеничного цвета, завязывал в хвост.

Шли они свободно, с улыбками на лицах. Горожане кланялись одному и второму. Нейлу – потому что отец его был дворцовым вельможей, а Вернеру – потому что отец его был п=непосредственным правителем Эрнста. В городе они были первыми парнями, так сказать – красавцы, смельчаки… Но были у них, как и подобает враги. К примеру – святая троица братьев Бруннеров, отец которых, был одним из советников короля. Бывало, что весь город наблюдал за дракой, так называемых группировок Бруннер и «Этингфос» - молодёжью, которые поддерживали одну из сторон, а авторитет эти три семьи, имели немалый.
Альдо Бруннер – младший из всех Бруннеров, был влюблён в королевскую дочь, собственно, как и Нейл, которому она порою отвечала взаимностью. Весь город знал об этом «треугольнике», но немногие решались говорить о нём так открыто. Нейл спокойно мог надавать за это хороший крендюлей. Собственно, из-за Альдо и Нейла начался конфликт между семьями. Каждый ведь желает только добра своему ребёнку… Но вернёмся к нашим красавцам.

Нейл с Вернером с площади, свернули в Ремесленный район, как он официально именовался. Здесь, собственно, жили все ремесленники от кузнецов и доспешников со статусами мастера, до простых сапожников и торговцев граппой.  Они шли к кузнецу, которому Нейл заказал меч. Кузнец этот был мастером, но, как бы не было это странно – эльфом. А эльфы, с некоторых пор, являлись для любого человека красной тряпкой…
Парни свернули к большому, одноэтажному, кирпичному зданию, на котором висела вывеска: «Мечи Алриса». Из трубы, что торчала из крыши, валил дым. Нейл подошёл к двери:
- Меч он хороший сковал, будь уверен фройнд.  – сказал Нейл, повернувшись к Вернеру .
- Поглядим, как ты им помашешь на турнире в Грауслоте. – заметил Вернер.
- Я думаю ты не будешь поносить его?
- Кого?
- Алриса. Все знают что он эльф и все знают, что он куёт хорошие мечи, но меня раздражает, когда его хают.
- Не буду. Он мне как-то поножи сковал отменные.
- То-то же!
Зашли.

Алрис, как и подобает всем эльфам, был довольно высокого роста, но отличался от своих собратьев тем, что носил эспаньолку, да и говорил он на Всеобщем, позабыв свой родной язык.
- Здравствуй, Алрис! – поздоровался громко Нейл, войдя в тёмное помещение, где единственным источником света, был огонь от котла кузни.
- Доброго дня, господа, вы за мечом? – ответил Алрис, бросив молот, которым он бил плавленое железо.
- За ним.
Алрис улыбнулся, положил железяку обратно в котёл и ушёл в другую комнату. Вернер чуточку поморщился – он очень не любил запаха кузницы. Через минуту, Алрис вышел с полуторным мечом и пригласил всех на улицу.
Вышли.
Алрис вынул меч из ножен:
- Вот… Не хочу хвастать, но на его создание ушло немало слитков и кожи, мой господин. Лезвие прямое, с долом, на котором рунами писано…
- «Зиг ора тод».  – перебил Вернер.
- Да. Верно… - замялся Алрис, - Рукоять стальная, обита прочной кожей, окрашена в рубиновый цвет. Ручка в форме шара, из стали. Гарда прямая, на концах закреплены также стальные шарики. Вес ровно полтора килограмма, длина всего меча метр двести.
Алрис протянул меч Нейлу. Нейл взял его за рукоять и отойдя в сторону, сделал пару выпадов и повернулся к Алрису:
- Хорошо в руке лежит!..
- Такого меча ни у кого больше нет, мой господин, сражайтесь с ним достойно, пусть он защитит вас от бед!
Алрис протянул ножны, а Нейл протянул ему полный кошель, который звенел монетами:
- Как и договаривались, две тысячи франков. – сказал Нейл.
- Мы пойдём. – буркнул Вернер.
Алрис поклонился и исчез за дверью кузницы. Нейл застигнул ножны на поясе, с левой стороны и они с Вернером пошли прочь:
- Я же говорил тебе, не бурчи ты. – начал Нейл.
- Да я вроде его не обидел…
- Ага. То я не видел по его мине. – перебил резко Нейл.
- Ну бывает, что теперь?
Их диалог прервал мальчишка, лет десяти, гонец:
- Майн герры, майн герры! – кричал он.
- Что нужно? – спросил Нейл, как только мальчонка прибежал.
- Вас ко двору зовут, срочно! – ответил он.
- Кажется делегация пожаловала… - заметил Вернер, почёсывая подбородок, - Ладно, пойдём.
Мальчонка убежал прочь, а друзья быстрым шагом направились по домам.   

;
Мартэнбург, королевский дворец. Вечер того же дня.

В большом тронном зале, обнесённым колоннами, на которых висел флаг государства – на белом фоне чёрный орёл с золотой короной и со скипетром в лапах, и державой, - собралось достаточно народу: советники короля, герцоги всех провинций, герольды, главнокомандующий армией короля… Проще перечислить, кого здесь не было.
Король Альфред Первый – седоватый, немного грузный, с зализанными волосами средней длины, морщинистый, со шрамом над левой бровью, идущим вдоль лба, одетый в мантию, точно повторяющую флаг страны, а на пальцах сверкали перстни и кольца, - сидел на троне, уставив свой воистину суровый взгляд на дверь, что вела в тронный зал. Да многие, собственно, уставили туда взгляды, как и Нейл, стоящий рядом со своим семейством, Вернер, стоявший также со своим, Бруннеры… Король был сконцентрирован. Его кажется не могла бы сейчас отвлечь даже голая девица, танцующая у него перед носом. Он ждал. Конечно же приезд римийской делегации был не в первой для него, но сегодня был особый случай. Воистину особый, о котором знали немногие, но для многих, это должно было стать шоком… Особенно – для его дочери, наследницы его трона.
Альфред был одним из тех королей, кто всегда просчитывал ходы на годы вперёд. Его нельзя было назвать умным. Скорее – хитрым и предусмотрительным, да и был он из тех, кто для блага страны пойдёт на многое. Его не могло что либо напугать, скорее встряхнуть, заставить работать на другом направлении… Ему казалось, что именно сейчас, решается дальнейшая судьба всего королевства. Да и не казалось, в общем-то… Он знал. Он знал, что теперь один неверный шаг – и всё пойдёт крахом, обрушится, как старый, деревянный свод, но он был уверен – он не допустит этого. Как угодно…

И вот двери отворились. Вошли два римийских посла, а также королевская чета супругов – Анжело и Николетта Санвази. Они были младше Альфреда. Шли с улыбкой, с яркой улыбкой. Ведь он был их сюзереном, а теперь, они станут ещё намного ближе…
- Его величество король Эрмании, сюзерен Римии и Любляны, Альфред Первый, сын Гюнтера Второго и Ганды Светлой! – объявил кардинал, встав чуть поодаль от короля.
Альфред встал с трона и подошёл к Анжело и Николетте.
- Их величество король и королева Римии, вассалы Эрмании Анжело Санвази, сын Артуро из Циндриллы и Антуанетты из Сан-Пьянты, и Николетта Санвази, урождённая Риколлой, дочь Адриана Риколлы и Жульены Риколлы! – объявил вновь кардинал.
- Доброго вам времени суток, государь и государыня, как дороги? – спросил король улыбаясь, после приветственных рукопожатий.
- Дороги прекрасны, мой король, погода чудесна! – ответил Анжело в свойственной ему манере – восторженно и славно.
- Ну что же, гости дорогие, прошу на пир!
Все последовали за королём в соседний зал, который он называл «пирным», где были накрыты столы и ждали вспотевшие бутылки с алкогольными напитками…

Пирушка шла, как по эрманским традициям – медленно. Сначала Тэю представили её новому жениху – Клоду Санвази и посадили рядом с ним. Да, король думал отдать дочку замуж за римийца, который стал бы править королевством. Это был для него сложный выбор, поистине сложный.
Тэя не возрадовалась, но как покорная и любящая отца дождь, он сидела молча, не проронив ни слова. Клод же светился. Ему нравилась Тэя. Он готов был сейчас же пойти с ней под венец. Да и сам он… Красавец. Как с гобелена вышедший, он закончил школу фехтования и был признан лучшим фехтовальщиком во всей Римии. Альфред же, сам король, сидел рядом с будущими родственниками весело балагуря и выпивая один кубок вина за другим. Нейл же, севший рядом с Вернером, не мог и куска в рот положить. Он смотрел на Тэю, что сидела в центре стола, рядом с будущим мужем… Он никогда не видел её расстроенной, подавленной… Она всегда улыбалась, когда он носил ей цветы, когда тайком лез к ней в окно, пытаясь её хоть раз поцеловать… Когда следил за ней из-за разных уголков города, любуясь её красотой… А теперь этого не будет. Она выходит замуж. Совсем скоро. Сразу после грауслотского турнира… В котором принимал участие и сам Клод, и Нейл.
- Ты чего поник, фройнд? – раздался бас, да такой, что Нейл аж вздрогнул.
- Я?.. – спросил растерянно Нейл, - Да вроде ничего…
Это прозвучало отнюдь неубедительно, а Вернер, как друг его детства, причём единственный, знал эту мину. Сейчас Нейл посидит молча, а завтра подерётся с кем-нибудь из Бруннеров. Нет, так не пойдёт…
- Граппы? – предложил Вернер, достав из корыта с уже подтаявшим льдом, прозрачную, стеклянную бутылку.
- Можно. – ответил Нейл и подставил кубок.
Вернер хмыкнул, но налил.
Нейл начал тихонько осушать кубок. Он почувствовал, как граппа расползлась по жилам, словно река Дришта. Однако, он не поморщился, просто шумно выдохнув:
- Закуси. – протянул Вернер кусок буженины.
- Нет, спасибо.
- Ты напиться решил?
- Нет.
Вернер пожал плечами, разлил ещё водки и приобняв Нейла за плечо, сказал ему:
- Не переживай, дружище, всё будет хорошо, ира мута су…
- Не трави, фройнд, не трави пожалуйста… Лёк ай фальд!..  – последнюю фразу, Нейл прошептал скрипнув зубами, но Вернер это услышал, налил остатки уже по рюмкам.
Выпили. Нейл закусил хорошим куском курятины.
- Ты же красавец, а, Нейл, ты ведь это знаешь. Да любая девка твоя будет. Нашёл тоже из-за кого страдать… - говорил Вернер, но его перебил Нейл.
- Это не девка, а девушка. Другой такой нет и не будет.
- Конечно такой больше не будет. Будут другие, ещё лучше…
- Легко соловью петь, пока голова цела. Наливай.
Вернер улыбнулся, достал ещё одну бутылку и разлил по рюмкам. Выпили ещё. Нейл чувствовал, что опьянение ещё не подступает, а поэтому решил после окончания пира, пойти в кабак в Дворянском районе и напиться до беспамятства.

;
Когда время подходило к полуночи, а гости напившись в дрызг, разошлись кто куда, Тэя заперлась в своей комнате. Она тихо плакала в подушку, проклинала весь белый свет… Потом, собравшись, она переоделась в другое платье, умыла лицо, а затем пошла к отцу, который по своему обыкновению, в это время, сидел в кабинете со своим ближайшим советником.
Тэя постучалась в дверь. Открыл гвардеец, на голове которого от большого своего размера скатывался с макушки бацинет. Тэя вошла, нарушая все правила этикета и приличия:
- Я требую разговора с королём и попросила бы всех удалится. Немедленно!
Последнюю фразу она бросила гвардейцу. Её же отец, спокойно, совсем без колебаний попросил всех удалиться и продолжить разговор утром. Он налил вина в кубок:
- Герр Шплинт кажется долго учил тебя этикету, принцесса, но ты кажется позабыла все его уроки. – сказал король, смотря на бардового цвета жидкость в кубке.
- Ты не на службе, дорогой фата , а я хочу с тобою просто поговорить. – твёрдо ответила Тэя.
- Я король. Я всегда на службе. Даже когда сижу в нужнике, я всё же управляю государством.
Альфред отпил вина, поставил кубок, раскинулся на большом стуле и заговорил:
- Я знал, что этого разговора нам было не избежать, Тэя. Рано или поздно, ты всё равно бы стала женой короля. Возраст твой, вполне для бракосочетания, поэтому я не вижу даже самой мизерной причины, чтобы была такая аффектация к моему величию. – Альфред говорил уверенно и спокойно.
- А моего разрешения ты видно позабыл спросить, дорогой фата, верно?
- Твоё разрешение, а уж тем более на свадьбу, меня не интересует. Клод хороший воин, а также воспитанный юноша, выпускник Академии фехтования, мастер двуручного меча и лучший фехтовальщик в Римии. Ни один наш рыцарь с ним не ровня и…
- Да будь он хоть богом Катарканом! Я его не люблю, папа, не люблю!
- Не смей меня перебивать! – король ударил по столу кулаком и встал из-за стола, подходя к дочери – Я стараюсь для блага нашей страны, дорогая принцесса! Меня не заботит, каких ты там пергаментов о любви начиталась или каких бардов наслушалась, это всё не правда! Ты думала я дурак и не узнаю, как Фостеры и Бруннеры ждут часа, чтобы ты стала женой одного из их щенков?
- Папа…
- Я не закончил! – король вновь прикрикнул. Он сел обратно за стол, выпил вино и продолжил, - Я знаю про ваши чувства с Нейлом Фостером. Я видел, как он смотрит на тебя во время прогулки. Мне также докладывали, что он не раз подкарауливал тебя в саду… Я тоже лазал к твоей матери, когда она была молода, да видно не нужно было, потому как она меня одарила одной лишь дочерью.
У Тэи выступили слёзы. Она медленно опустилась на софу, что стояла у стола и едва сдерживала плачь:
- Значит… Значит это всё лишь для того, чтобы я родила наследника?.. Ради этого я должна выйти замуж за Клода?.. – она говорила шмыгая носом.
- Тэя, ты принцесса. Со времён Дигеридов в Эрмании не было королев. Женщины в Эрмании государством никогда не правили и не будут. А я уверен в том, что Клод или ваши дети, будут отличными королями. Это всё для блага страны, принцесса, ради нашей Родины.
Тэя вытерла слёзы.
- Знаешь, папа… За всю мою жизнь, ты ни разу не интересовался моими чувствами или моими желаниями… Ты даже дочерью меня ни разу не назвал… Всё одно – государство…
- Это государство нас кормит. Смерды рвут пузо на полях и в лавках, чтобы король и подданные жили мирно и ладно. Когда ты поймёшь это, тогда ты так говорить не будешь.

Посидели молча с минуту. Альфред выпил ещё вина, а Тэя, успокоившись, встала и заявила:
- Тогда я уйду в Тёмную Ложу, дорогой король, если не отмените свадьбы.
Король рассмеялся.
- У них, дорогая принцесса, в это время отбора нет, знаешь ли… Ха-ха… Ох, принцесса, потешила старика, потешила… - Альфред вновь встал и подошёл к дочери, - Ты выйдешь за Клода замуж, поверь мне, так будет много лучше. Римииец никогда не будет диктовать условия эрманцам. Никогда. Запомни. Он должен стать твоим мужем, отцом твоих будущих детей – королей Эрмании. Выбрось из головы Бруннеров и Фостеров. Они лимита и нищета. А их благородность, знаешь ли… Мёртвому припарка заходит лучше, чем их честь на государство. А теперь иди. Завтра покажешь Клоду сады, наши угодья… А через неделю турнир. Он будет выступать за твою честь, принцесса.
Альфред сел за стол.
- Аудиенция окончена, принцесса.
Тэя развернулась и ушла.

Ночью, когда луна укрылась за тучами, Тэя загадала – если Нейл не придёт в эту ночь или не даст о себе знать, значит то, что говорил отец – правда. Но Нейлу в эту ночь тоже было не до веселья… Поэтому, собственно, он и не явился…

;
Мартэнбург. Дворянский район. В тоже время.

Нейл был мертвецки пьян, но продолжал осушать рюмки с граппой одну за другой. Вернер, кстати, не отставал. Они пили в таверне, где собирался в основном цвет общества Мартэнбурга – дворяне, купцы, герцоги, художники и барды. Сегодня выступал известный на весь мир каэрнский бард – Торджер из Блёвалэна. Он выступал с местной труппой. Музыка лилась как молодое вино, а звучала как пение соловья. Но Нейлу было не до музыки. Он едва-едва упирался о стойку:
- Может вам хватит, либа герр?  – спросил корчмарь.
- А не пошёл ли ты в ж… Ик!.. В ж!.. Ик!..
- Я понял.
Нейл кивнул. Он осушил ещё одну рюмку, а затем подпёр ладонью голову. Вернер, допив свою бутыль, хлопнул друга:
- А пошли в «Рыжую кошку», а? – заплетался Вернер.
- Не-е-е-ет! К таким дамам не тянет! – ответил также Вернер.
- Ох… Нажрались мы как смерд на свадьбе… Ик!..
- Закрой свою пасть, придурок, заткни! Я про свадьбу и слышать ничего не могу…
- Почему?
- Потому что сейчас вырвет…
Вернер рассмеялся и плюхнулся на пол. Нейл хмыкнул.

В таверну зашли Бруннеры. Альдо был отнюдь не в настроении, но был не пьян. Его же старший брат – Аллен Бруннер, что был высокого роста, рыжий, с длинными волосами, доходящими до плеч и зализанных со лба назад, одетый в шёлковую рубашку бирюзового цвета, скрывавшуюся под длинным атласным плащом красного цвета, где на левой стороне, у сердца, красовался фамильный герб(меченосец в доспехах, поражающий волка на синем фоне), шёлковые штаны чёрного цвета и в элегантные мокасины, на которыми шла увязка до самых колен, был настроен напоить брата в доску.
Его взгляд пал на Нейла и Вернера, что стояли у стойки с грустными лицами. Аллен ехидно улыбнулся и прошёл к ним, дёрнув Альдо за руку:
- А вот и Фостер, а вот и Этингер! Надо же, какая встреча! – выразительно, подняв руки вверх буквально кричал Аллен.
- Ах ты сука, кого боги натравили… - пробурчал Вернер, - Никак сам пёс Бруннер со своим братцем дрочуном!
- О-о-о! Вернер, смотрю граппа ударила тебе в голову, а, сколько ты выпил? – спросил Аллен, разминая костяшки пальцев.
- Тебе столько не осилить. – ответил Вернер.
- Это мы посмотрим.
Аллен подошёл к уже спавшему за стойкой Нейлу и толкнул его с силой в сторону. Нейл улетел на Вернера и они снесли пустой стол, падая на лавку и ломая её пополам. Нейл очнулся и разглядел Аллена. Нейла вдруг окутала ярость и страшная боль в сердце. Он встал и подошёл к наливающему вино Аллену, а затем, без разговора, ударил того в ухо. Альдо, когда Аллен упал, обронив кубок полный вина, подскочил к Нейлу и отправил того в нокаут быстрым ударом в правую скулу. Нейл отключился сразу. Тут же подпрыгнули со столов какие-то типы с группировок, названия которых было описано выше и завязалась драка. Альдо отбился от двух человек, но третий застиг его сзади и бросил на стол. Аллену встать не дали – запинали до потери сознания. Вернер также принял участие, но увидев, как какой-то громила несётся с криком и кинжалом в руке к Нейлу, вырубил его кружкой в нос. Вернер подхватил Нейла, который уже постанывал и бросился прочь из таверны, где вовсю стояли крики, мат, а также билась посуда, ломалась мебель. Только Вернер выволок на себе Нейла из корчмы, стражники бросились внутрь, не обращая внимания на Вернера и Нейла. Вернер начал трезветь, видно драка подействовала на ясность ума. Он увёл Нейла к фонтану, где окунул его голову несколько раз в холодную воду. Нейл после первого же начал брыкаться и вырываться. Как только Вернер отпустил друга, а тот упал на каменную кладь, он сам окунулся несколько раз в фонтан.
Друзья присели у фонтана и отдыхивались. Вернер почесал подбородок, который был разбит. От боли, он даже чуток дёрнулся.
- Ты как? – спросил у Нейла Вернер.
- Нормально… Скула болит…
- Ага, он её рассёк тебе. Ну хоть синяка не будет…
Посидели ещё немного, Нейл встал и сперва пошатнулся, но потом уже зашагал медленно, но вполне нормально. Вернер кинулся за ним:
- Ты куда? – бросил он в догонку.
- К Тэе. Я должен увидеть её, Вернер, должен! – Нейл говорил уже уверенно и почти не заплетаясь.
- Стой! – крикнул Вернер, подбегая к Нейлу, но тот не слушал, - Да стой же ты!
Вернер дёрнул друга с силой, да так, что тот чуть не упал.
- Нейл, фройнд, Нейл! – дёргая друга за грудки кричал Вернер, - Послушай же ты!
- Отпусти! – Нейл вырвался, пошатываясь, но потом упёрся руками в бока и посмотрел на Вернера, который положил ему руку на плечо.
- Ты пьян, Нейл, дружище, ты пьян!
- И что?! Мне теперь спокойно ждать когда этот римийец её спокойно фикнен?!
- Нет, фройнд, не надо. Завтра ты навестишь её. Сейчас ты пьяный. Вердам бетруне.
Нейл пожал плечами и зашагал дальше, а Вернер с ним. Они шли молча иногда покачиваясь. Вернер довёл Нейла до дома:
- Завтра… Фройнд, завтра… - пролепетал Вернер.
- Пока, бруда.
- Пока, бруда.
Они пожали крепко руки и Вернер пошёл своей дорогой, которая завела его в «Рыжую кошку»…


;
Мартэнбург. Королевский дворец, на следующий день.

Тэя, как всегда красивая и ясная, бродила вместе с Клодом по дворцовому саду, в котором росли разные фикусы, хризантемы и прочие цветы. Сам же сад был довольно большим, а в центре его располагалась небольшая беседка, в которой сидели король и чета Санвази, которые попивали местное вино, закусывая его фруктами.
Клод болтал, плетясь потихоньку рядом с Тэей. Он болтал обо всём – политика, погода, войны, любовь… На любви он, кстати, делал важный акцент. Тэя ему сразу приглянулась, как только он успел на неё взглянуть -–его сердце заухало, застучало… Он хотел бы находиться с ней всегда, везде и долго… Его манила её природная красота, её шикарные локоны, талия, грудь… Он чувствовал себя неким победителем рядом с ней, ибо она должна была стать, совсем скоро, его женой.
Тэе же, Клод не казался таким уж красавцем – загорелый, чернявые, кудрявые волосы, густые усы, большой кадык… Но он её привлекал своей простотой и широкой, беззаботной улыбкой ещё не созрелого мужчины, в котором таился зверь, что готов выпрыгнуть наружу, если на её жизнь кто-то позарится. Она начала принимать слова отца взаправду – Нейл не пришёл, а её служанка, которой она доверяла и которая знала об её чувствах к Нейлу, не принесла даже короткого послания от него. Тэя знала, как романтичен Нейл – он подкарауливал служанку на рынке и передавал записки с самыми нежными, и красивыми словами на Земле…
Время шло медленно. Тэя и Клод непринуждённо прогуливались по саду:
- … Поэтому-то и называют меня мастером двуручного меча, - болтал Клод, улыбаясь, - ни одного поражения в турнирах. Да и дал я себе когда-то клятву – если меня кто и победит, то я немедля покончу с фехтованием! – гордо заявил он, положа руку на сердце.
- Интересная у вас позиция, герр, не находите? – ответила Тэя спокойным голосом, с некими нотками презрения, - Не бывает непобедимых. Есть лишь победители и побеждённые. Непобедимые рыцари бывают только в балладах или рубийских былинах. И те, и те, дорогой Клод, являются творческим потоком сознания человека. В жизни всё по-другому.
- Кто же это вам сказал такое, принцесса?
- Отец. Он очень… - Тэя остановилась, глядя в небо, будто ища там нужное слово, - Он очень рационален и очень скептически относится к вещам творческим, созидательным.
- А как вы относитесь к этому? – спросил Клод, убрав с лица улыбку.
- Я отношусь к этому, как к обычным вещам. – коротко ответила Тэя.
- Это как?
- Знаете Клод, когда легенды, баллады, сказки, былины и прочие перестают быть вещами не реальными и творческими?
- Когда?
- Когда в них начинают верить.
Тэя улыбнулась и они пошли дальше. Клод же свой пыл поубавил и начал расспрашивать принцессу об её предпочтениях и, непосредственно, об её интересах.

Короли же, что пребывали в беседке, были куда менее озадачены о рыцарях и прочем. Разговоры шли о работе, а слова, были разбавлены нотками юмора, который начал проявляться от вина:
- … Не согласен, мой король, отнюдь не согласен, - отвечал Анжело, поставив пустой кубок на столик, - та война с Леонией, когда Бьордершефт был потерян, а император Арс де Амарон получил его по всем критериям, то виноваты были не всадники люблянской фаланги, а беззаботность командования.
- В каком смысле? – совершенно спокойно спросил Альфред.
- Помните генерала Ланса Бюжо, что командовал конной фалангой из Карно-де-Россо?
- Как же его не помнить – труса и предателя.
- Вот! Вот что я вам и хотел объяснить! – Бюжо был скользким типом, когда ещё шёл по карьерной лестнице, начиная служить при моём досточтимом отце. Его не любили в армии, да и армию он не любил. Многие были против решения коннетабля Йозефа, на то, чтобы ставить его фалангу в первые ряды у юнграндской крепости, когда леонцы шли ватагой. Но ведь его фаланга там встала и отступила, когда враг зашёл с левого фланга, где кстати тоже стояло два полка, потому как была перестраховка, а потери они понесли минимальные. Это-то и подавило дух солдат.
Альфред улыбнулся, отпил вина, поправился на кресле и ответил:
- Фаланга из Любляны, должна была задержать леонцев на линии «Алтиспорт – река Пиявка», но не задержала. Хотя командовал там известный всем генерал Марк Вагнер, который был гениальным тактиком. Он дал приказ к отступлению, когда войска леонцев, в значительной мере были разбиты у Рэрикхолла. А это было немыслимо.
- Но ведь они держали позиции четыре дня, мой король, а если бы Бюжо не струсил – то леонцев можно было бы остановить ещё у той крепости.
- Согласен, согласен, но мой друг, мы с вами – короли. Нам ли не знать, что когда таятся заговоры, то… Война в таких случаях – совсем бесполезна, я прав?.. – король недобро так глянул на Санвази, что у того даже засосало под ложечкой.
- Согласен, мой король. – ответил Санвази, с еле натянутой улыбкой и некой дрожью в голосе.
Альфред тут же разрядил обстановку, начиная рассказывать разные истории из молодости, перед свадьбой. Так они скоротали ещё несколько часов.
Санвази непросто так испугался – это он подговорил Бюжо, когда война только начиналась. Таким образом, Санвази надеялся на полный разгром эрманской армии, в результате упадка духа и остального. Но король Альфред совершил хитроумный ход – когда леонцы пошли через Большой Старый Лес, то он продумал пусть и не гениальный, но довольно рабочий план. Он расставил всю армию по всему лесу, приказывая соблюдать тщательную маскировку. С помощью придворного мага, который наложил на лес иллюзию, которая заглушала любой шорох, заменяя его звуками леса, король добился полнейшей маскировки своей армии. Когда леонцы вошли в глубь леса, вся армия ударила по ним со всех сторон. Уцелела тогда одна бригада, которой удалось выйти из окружения с большими потерями, а после этого – король Эрмании запросил мира. Альфред пытался диктовать условия, но тут он потерпел крах – шпионы императора хорошо постарались и все факты, на подписании мира в Амароне, были не в пользу Эрмании. Бьордершефт был потерян, а также – король обязался выплатить денежную компенсацию в размере двух миллионов динар. На выплату долга, королю дали три года, а Санвази потом долго не мог уснуть, просыпаясь с кошмарами, где король рубит ему голову… После войны начались военные чистки, которым подверглись Бюжо, Йозеф, Маэлрой… Король же не знал о маленьком предательстве своего вассала, но знал – Бюжо бы никогда так просто не отступил…

Посиделки продлились ещё какое-то время. Тэя же с Клодом, приняли решение прогуляться по саду ещё немного прежде чем разойтись.

Мартэнбург. Дворянский район, имение Фостеров. Через час.

Нейл отдышался, бросая меч. Голова после вчерашнего гудела, руки немного тряслись, а сухость в горле, не давала чувствовать себя более полноценно. Нейлу то и дело казалось, что вот-вот и тренер начнёт читать ему лекции, совмещая некоторые фразы с ударом палкой по бёдрам.
Тренером Нейла, а по совместительству учителем риторики, арифметики и атлетики – был бывший рыцарь Эдгар из Шаэрборга. Знания не только о фехтовании, но и прочем, он получил, будучи студентом Истбургского университета, а после – он вступил в ряды гильдии рыцарей, где научился фехтованию, военному делу, и прочему. Он был амбидекстром с рождения, а потому лучше всего владел искусством атаки с двух рук – кинжалы, мечи, топорики… Это было для него также, как отобрать у ребёнка сладости. Он был действительно не победим, но всё же он перестал быть рыцарем и решил для себя, что пока он жив, он должен передать свои знания каждому, кто сможет. Именно сможет. У него было за всю свою карьеру тренера всего пять учеников – трое из которых были легендами. Нейла же, он любил больше всего, как ученика, но частенько презирал как личность. Нейл был для него похотливым юнцом, который жаждет, как он выражался «загнать василиска в пещеру» любой девушке, которая согласится. Но Нейл учился и знания впитывал как губка. Больше всего Нейл умел обращаться с полуторным мечом, но на спарринге с Эдгаром, он чаще вооружался полутораручной, деревянной катаной, где вместо гарды, было простое крепление, напоминающая простую вязку кожи у клинка. Эдгар любил спарринги с Нейлом – парень частенько был непредсказуем, выполнял развороты, довольно быстро, делал выпады с прыжка, которые порою едва удавалось отбить. Это Эдгару нравилось, без сомнения.
Сегодня Эдгар был вовсе недоволен Нейлом – от парня несло перегаром, лицо было опухшим… От такого неуважения, он хотел даже отказаться от него, но решил что просто проучит парня. Не хотелось просто так вот заканчивать дело, после 12 лет тренировок.
Эдгар сначала заставил парня сделать довольно крутую пробежку по городу, затем были полуторачасовые занятия по уворотам, перекатам, прыжкам на месте, а затем – снова бег. И так всё утро. К полудню, они всё таки приступили к фехтованию, когда Нейл был практически без сил, а его фланелевая рубашка прилипла к торсу. Урок фехтования занял пол часа, а после, они взяли передышку:
- Всё, тре… Тренер… Не могу… - еле выговаривал Нейл, ловя ртом воздух. Голова кружилась, а ноги подкашивались, поэтому он присел на лавку, в тенёк.
- Выпивка, женщины и трубадуры – главный дурман для праведного боя. Знаешь почему некоторые рыцари, которые в бою не пали, но на турнире ушли с позором, проигрывали? – спросил Эдгар, убирая свой меч в ножны.
Нейл помотал головой, жадно глотая воду, принесённую слугой.
- Потому что они думали лишь о победе, забывая о том, что противник может быть гораздо сильней. Мысли о пирушке их не покидали, поэтому они и платили соответствующую цену.
Нейл выпил воды, встал, беря в руки меч и приготовился к спаррингу.
- Я готов. Можем начинать.

Эдгар видел в пареньке рвение, но рвение это было злое, не доброе. Он не хотел покалечить учителя, но он ни разу не жаловался, стараясь полностью отдаться работе. Эдгар чувствовал, что что-то скоро произойдёт, но решил провести спарринг.

Эдгар вынул меч, обхватил его обеими руками и приготовился к нападению. Нейл же, занёс меч для рубящего удара с права, сжал зубы для большей концентрации. Он ударил первым. Тренер удар отбил, делая выпад, от которого Нейл увернулся и обхватив двумя руками меч, принял положение клинка ближе к груди. Эдгар сделал два рубящий удара, подступая при этом прыжками, а Нейл отбив их отбежал за учителя и готовясь нанести удар сверху, нарвался на подсечку и упал на плитку, подставляя горло для клинка Эдгара:
- Ты сегодня плох. – Эдгар прошипел, в своей манере, - Встать!
Нейл подскочил.
- Тренировка окончена. Есть разговор.
Нейлу этот тон не понравился, но что было делать?..

Они прошли в комнату, где стояли манекены, а также стойки для мечей, алебард и прочего оружия. В конце комнаты стоял умывальник, а на другом конце – большой стол, за которым Эдгар многое преподавал Нейлу. Нейл умылся, снял рубашку, взял вафельное полотенце и начал вытираться, а Эдгар, поправив свои седоватые волосы и сняв плащ-кимоно, сел за стол. Он смотрел в спину Нейлу, катая желваками скул:
- Ты сегодня отнюдь не в форме. Что произошло? – Эдгар спрашивал быстро, без злости, со спокойствием.
- Всё хорошо. – буркнул Нейл вытирая лицо и поворачиваясь к Эдгару.
- Врёшь. Ты врёшь тогда, когда тебе задают вопросы о том, о чём бы ты хотел рассказать но из-за своей натуры, пытаешься сдержаться. Настроя нет, удары – лишь ярость. Ты не почувствовал моей подсечки, хотя научился от неё уворачиваться. Как это понимать?
Нейл умылся ещё раз, повесил полотенце, отхлебнул воды из чарки, что лежала в дубовой бочке, стоящей рядом.
- Ты зол. Зол на меня. Зол на весь белый свет. Вчера ты напился из-за этого, верно? За неделю до турнира!
- Мастер Эдгар, вчера я лишь дал волю тому, что лежало во мне. Оплошность не более, поэтому поймите, я не…
- Ты не дурак. Ты полный дурак. Идиот в кубе!
Эдгар застучал по столу пальцами, выбивая какой-то свой ритм. Нейл покачал головой, а после, раздосадованный, подошёл к Эдгару.
- На сегодня всё или?..
- Или. Или, друг мой.
Эдгар подошёл к Нейлу.
- Что тебя гложет, а? Какая девица вскружила тебе голову?
- С чего вы взяли, что?..
- Ты ведь слабеешь изнутри. Твоё дыхание прерывистое, а при тренировках, я слышал что-то вроде… Стона. Ты раньше так никогда не делал…
Нейл опустил голову, почесал затылок, а затем сказал:
- Я действительно не в настроении разговаривать с вами о чём либо, мастер. Тренировка на сегодня окончена я полагаю?
Эдгар выпучил глаза.
- Значит закончена. Всего хорошего.

Нейл поднялся наверх перепрыгивая через две ступени. Эдгар ударил от злости по столу, а затем выругался.

Эдгару отнюдь не нравился настрой парня. Отнюдь. Он решил действовать решительно, а поэтому – обратился к его отцу с аудиенцией:
- Мой господин, это не мыслимо, отнюдь не мыслимо! – вбежал Эдгар в кабинет Фостера-старшего.
- Что такое, мастер Эдгар? – совершенно спокойно спросил Фостер-старший, не отрываясь от бумаг.
- Ваш сын плох в сегодняшней тренировке. Увы, но если такое вновь повторится, я буду обязан, нет, вынужден отказать ему в его дальнейшем обучении!
Фостер-старший отвлёкся и внимательно посмотрел на Эдгара. Он скрестил пальцы рук и спросил:
- В чём конкретно выражается его не обучаемость?
- Его движения, словно у утопающего котёнка, он слаб внутри, будто какая-то кобра из Ахавира его укусила, дай мне Катаркан сил, это является основным показателем того, что сосредоточенность потеряна, причём надолго. Я прошу вас поговорить со своим сыном, господин.
Эдгар удалился.
Фостер-старший любил своё чадо, но не любил халатности абсолютно в любых делах. Он знал в чём дело и собрался навестить своего сына после полудни, устроив с ним разговор как отец и сын. Нейл, кстати, эти разговоры не любил.

После обеда, отец зашёл к Нейлу в комнату, который сидел в домашней одежде на кровати и начищал свой меч:
- Сын мой, сколько же раз говорено было, чтобы ты занимался этими делами в оружейной. Комната для этого отнюдь не предназначена.
- Я скоро отец. – ответил Нейл, бросив мимолётный взгляд на вошедшего отца.
Фостер-старший закрыл дверь.
- Мастер Эдгар тобою недоволен, сын мой. Ты сильно слаб, как он утверждает, да и как я это сам вижу. Ни слова-ни пол слова за столом матери. Ты озадачен чем-либо?
- Нет.
Нейлу разговор уже не нравился. Пытаясь как-то абстрагироваться, он начал тереть меч сильнее.
- Послушай, я догадываюсь в чём дело. В Тэе. Я прав?.. – Нейл промолчал, - Прав. Ты должен уяснить, сын, что годы идут и каждая девушка рано или поздно, выходит замуж. Да, пусть и не за того кого хочет. Она королевских кровей, сынок. Она дочь нашего государя. Прими и запомни, что тебе нет места в её жизни…
- Фата, я прошу! – повысив голос и бросив меч на пол, перебил Нейл.
- Молчи, щенок, когда старший говорит! – Отец прикрикнул, - Сядь!
Нейл присел на кровать и уставился на пол.
- Что ты?.. Ты думаешь я не хотел, чтобы ты был на ней женат, а? Ты моя кровь! Моя мышца! И я хочу для тебя только лучшего, но усвой урок, Нейл, что в жизни бывает всё через мышиное гузно, а уж когда речь заходит о любви, то и вполне понятно, что добром мало что кончается.
Нейл посмотрел на отца.
- Я не могу выбросить её из головы, фата. Ты это прекрасно знаешь.
- Знаю. Поэтому предупреждаю – не лезь! Найдём тебе невесту… Хоть на смердке женись, но забудь, сынок, за ради нашего, а самое главное, и твоего блага!
Фостер-старший закрыл дверь. Нейл сжал зубы и прохрипев схватился за табурет и пустил его в стену. Он схватил меч и одним быстрым ударом, разрубил табурет ровно, на пополам. Отойдя немного, он вновь присел на кровать и решил, что сегодня же расставит все точки над «и».



;
Мартэнбург. Королевский дворец, полночь.

Тэя не могла уснуть. Поначалу всё было вроде замечательно, но потом будто туман забрёл в голову. Клод стал ей откровенно надоедать и она едва-едва сдерживалась, чтобы не ударить его и не сбежать куда-нибудь… Сбежать… Куда? С кем?.. А вдруг Нейл больше о ней не думает и не хочет её видеть?.. Эти мысли закрались в её голову, заставляя глаза испускать слёзы. Она была обижена на весь белый свет…
Раздался какой-то шорох, а после – довольно знакомый шепчущий голос:
- Тэя!
Она приподнялась, уставив взгляд на балкон, где сиял знакомый до боли силуэт.
- Нейл?.. – будто удостоверившись, она шепнула силуэту.
Нейл вошёл к ней. В его глазах горел какой-то дикий, по-настоящему зверский огонь. Лицо, освещаемое в полном мраке лишь свечой с правой стороны, было для неё сейчас самым спасительным в мире средством. Тэя, не стесняясь того, что она была лишь в ночнушке, резко встала с кровати и подбежала к Нейлу, сглатывая слёзы по пути. Нейл схватил её крепко. Носом, он уткнулся в пряди её волос, вдыхая их аромат.
- Тэя… - шепнул он ей.
Нейлом овладела страсть. Он поднял её и начал целовать страстно в губы, чувствуя солёный вкус её слёз. Она отвечала взаимностью. Они пали на кровать и Нейл, забывшись совсем, вздёрнул подол её платья. Она охватила руками его ягодицы. Их тела слились воедино. Всё закончилось почти также быстро, как и началось. В эту ночь, Тэя стала женщиной. Они занимались любовью сначала как звери, а потом, уже нежно, будто боясь причинить вред друг другу.

Оба с довольными и красными лицами лежали на кровати, абсолютно голые, но счастливые. Нейл начал говорить первым:
- Я люблю тебя, мотылёк…
- И я тебя люблю.
Тэя любила, когда Нейл называл её мотыльком. Она прижалась к нему. Нейл прикрыл глаза моля о том, чтобы эта ночь была вечной.
- Как мы теперь, Нейл? – спросила вдруг Тэя, приподнявшись на кровати и уставившись на любовника.
- Как?.. Я не знаю, мотылёк. Не знаю… Ты станешь женой римийца, родишь ему детей…
- А ты?.. – спросила Тэя испуганно.
- А мне придётся идти на виселицу… Я готов. Ради тебя и умереть не страшно…
Тэя вновь прижалась к нему.
- Неужели мы с тобою, любимый, никогда не будем счастливы?.. Это сон? Или явь?..
- Явь, мотылёк… Страшная, полная не согласия и принуждений…
Нейл вдруг открыл глаза и повернулся к Тэе.
- Я… Я не хочу тебя терять. Совсем. Я боюсь быть одиноким… Боюсь потерять любовь. Но… Но я кажется знаю, что мы можем сделать…
- Что?!.. – чуть ли не крикнула она.
- Мы обманем весь этот мир, к чёрту его, мы сделаем так, что римиец больше никогда не станет соваться сюда.
- Ты хочешь его убить?
Нейл приподнялся и сложил руки на коленях.
- Я его убью. На турнире. Перережу ему кадык и…
- Нет. Не нужно!
Тэя схватила Нейла за шею, целуя его в щёку.
- Не нужно так, любимый… Не нужно… Он… Он очень проворен и силён.
- Я ради тебя готов на всё. Если же не убивать, то просто победить. В поединке. За твою честь. Ты объявишь, что если кто-то и достоин быть твоим мужем, то пусть он докажет это на мечах. Я выйду против него. Я срублю его усатую морду…
Тэя прикоснулась пальцами к губам Нейла.
- Отец, он… - она вдруг ожила, - Он будет в шоке. Так я и скажу – за моё сердце должны бороться. Да. Завтра же я…
- Нет, мотылёк… На турнире. Ты скажешь об этом, когда никто не будет ждать… Отказать в этом – значит признать поражение, верно? – перебил её Нейл.
- Верно.
Они начали целоваться. Нейл вновь овладел ею, а когда начало светать, Тэя, отпуская Нейла, сказала ему:
- Уходи, любимый. Пока гвардейцы не начали обход. Я сделаю так, как ты сказал.
Нейл одевшись, встал у арки и посмотрев на Тэю, бросил ей:
- Я люблю тебя… Я тебя очень люблю…
И ушёл.
Тэя начала тихонько плакать, шепнув себе под нос: «Я тоже тебя люблю…»

Нейл успешно добрался до дома. На утро никто ничего не заметил, кроме служанки Тэи, которая увидела кровь на простыне, но она решила умолчать, понимая что произошло. Все начали готовиться к турниру, который вот-вот должен был состояться. Нейл приступил к тренировкам, причём упорно и порою забывая думать об отдыхе. Практически перед самым турниром, за два дня, Тэе было нехорошо. Её служанка, увидев, что с ней, убедилась, что молодая принцесса беременна. Тэя не испугалась, а даже наоборот. Людская же молва всё гадала – против кого будет римиец? Многие были уверены, что вызов ему бросит Фостер, но многие также думали и гадали, что Фостер-то проиграет, а римиец всем фору даст. Нейл же на это внимание совсем не обращал, плотно подготавливаясь и ложась спать почти в полночь, абсолютно уставшим и полумёртвым.


;
Эрмания, замок Грауслот, за день до начала турнира.

В шатёр к Нейлу, где он начищал свой меч, зашёл Вернер, одетый в обычную, хлопковую одежду, с повязками на голенях и в простых мокасинах:
- Нейл, фройнд, я… - набирал воздуха Вернер, - Я тут узнал кое что…
- Что такое, Вернер, ты так дышишь, будто с самого города сюда бежал. – отвлекшись от своего дела и подойдя к Вернеру, ответил Нейл.
- Да я… Фух!.. С тренировки я. Узнал я тут, что римиец-то наш, однако, силён. Он в развороте две крынки срубил своим цвайхандером.  Это сила не дюжинная, майна бруда…
Нейл поделился своим планом с Вернером, отчего последний был не рад. Но он был его другом, его братом… Они оба понимали, на что идёт Нейл.
- Ты таким образом хочешь меня напугать? – улыбаясь, спросил Нейл.
- Нет, фройнд, нет… Просто знай.
В шатёр вошёл Альдо, облачённый в кольчужный доспех с эмблемой своего герба на сюрко.
- Доброго дня, герры Фостер и Этингер.
Вернер отошёл к Нейлу, причём друзья немного поднапряглись.
- Я пришёл к вам с миром. – поднял руку вверх Альдо.
- Что тебе нужно? – спросил Нейл.
- Это касается меня и тебя, Нейл. Вернер, ты тоже об этом знаешь, но… Не мог бы ты выйти?
- А есть ли тебе вера, Альдо? – спросил Вернер, но был перебит собеседником.
- Если же ты мне не веришь, то всади кинжал в грудь. Сопротивляться я не буду.
Вернер глянул на Нейла, в глазах угадывался вопрос. Нейл кивнул, мол всё в порядке, а затем хлопнул по плечу:
- Жалко мне тебя, Альдо.
Сказал Вернер и был таков. Он покинул шатёр, оставив их наедине. Нейл налил вина в кружки:
- Будешь? – спросил он.
- Буду.
Альдо подошёл к столу, они с Нейлом чокнулись и немного осушили кружки. Альдо заговорил:
- Знаешь… Ты питаешь чувствами к Тэе. И я. Этот треугольник, должен рано или поздно прерваться. И он прервался. Появился римиец Клод Санвази, гроза всех и вся, усатый соблазнитель юных особ… Клод прервал наши с тобою тяготы. Оборвал одним махом. Мы остались оба в дураках – ты и я… Знаешь, что бывает, когда девушка уходит сразу от двух ухажёров?
- Что? – спросил Нейл, поддёрнув плечом.
- Они становятся друзьями. Тэя покинула меня и тебе и… Готов признать – я не принял бы поражение от тебя, но… Тебе досталось больше. Сначала меня это радовало, а теперь я понял, что только мы вдвоём сможем… Сможем решить эту проблему.
- Что ты предлагаешь?
- Я пойду в твою команду и мы будем сражаться бок о бок. Как семь лет назад наши семьи в Бьордершефте.
- Согласен.
Нейл протянул руку Альдо. Альдо глянул на Нейла и протянул руку ему в ответ. Они крепко пожали друг другу руки. Сказанные Альдо слова, дались ему нелегко. Он понимал, что Нейл и он – жертвы. Но знай он о плане Нейла и Тэи… Пошёл бы он на такое?.. Кто знает… Кто знает…

Первый день турнира, был торжественным. Представляли рыцарей, представляли королей, прибывших на это торжество военного искусства… Затем была пирушка. Нейл не сводил глаз с Тэи, как и она с него. Они даже общались взглядом. Нейл ложился в эту ночь спать с мыслями о Тэе, об их совместной жизни…
Второй день был более боевым, если можно так выразиться. Были скачки. Первым приехал Альдо, вторым Нейл и третьим Клод. Но многие прошли во второй тур, который заключался в соревновании на пуск стрел. Вернер вышел первым, Нейл вторым, а Клод третьим. У Альдо было шаткое положение, но ему выпал шанс соревноваться с полошцем, который страдал от похмелья и попасть нормально не мог. Альдо вышел победителем и прошёл в третий тур.
На третий день были бои на сбивание с лошади. Нейл выступал против рубийца и выбил его, оставив перелом грудной клетки на память. Альдо тоже победил, как и Клод, и Вернер. Осталось всего шесть человек, которых разбили на команды. Нейл был капитаном, потому что лидировал по очкам, а Альдо и Вернер присоединились к нему. Клод тоже был капитаном, но уже к нему присоединились оставшиеся два рыцаря – из Каэрнии и Ольгерды.
Наступил четвёртый день, где сошлись две команды. Нейл вёл их в бой. Длился бой около часа. Остались двое – Нейл и Клод. Нейл глянул на Тэю. Оба кивнули друг другу головой:
- И вот, осталось их двое – непоколебимый Нейл Фостер рыцарь эрманский и непобеждённый Клод Санвази принц римийский!.. – кричал трубадур толпе, но был прерван вмешательством Тэи.
- Прошу минуту внимания, мои верноподанные! – крикнула Тэя, встав у края сцены и скрестив руки, - Во веки веков и поныне, турниры в Эрмании являлись делом благородным и верным для рыцарей. В недалёкие времена, мой фата, король Альфред, выступал на турнире за сердце моей матери, ныне покойной. Так пусть и сейчас же, будет бой за моё сердце, а кто выйдет победителем, того я и стану женою!
Король остолбенел. Как и многие участники. Молчавшая какое-то время толпа, завопила: «Бой за принцессу! Бой за принцессу!». Король крутанув желваками, встал и сказал:
- Да будет так! Но будут ли бороться рыцари?!
- Я принимаю бой! – крикнул Нейл, подняв вверх свой меч.
- Я принимаю бой! – крикнул Клод.
Нейл сбросил кольчужный капюшон и повернулся к Клоду.
- Пусть это свершится здесь и сейчас! Я посвящу эту победу моей любимой и прекрасной принцессе Тэе!
Народ радостно завопил. Тэя посмотрела в глаза Нейлу, который обернулся к ней. Она мысленно донесла до него: «Я верю в тебя!».
Нейл повернулся к Вернеру, рядом с которым стоял Альдо и Эдгар. Тренер с восхищением посмотрел на Нейла, кивнув ему улыбаясь, как и Вернер с Альдо. Отец же Нейла в победу сына не верил и уже крутил в голове, как с эшафота летит его голова и голова его сына…
Нейл обхватил двумя руками меч. Клод дёрнул левой щекой. Они начали ходит вокруг, ожидая атаки. Толпа затихла. Тэя почувствовала, как её сердце бьётся так, будто его слышит весь мир. Она положила руку на грудь, пытаясь успокоиться. Клод сделал первый выпад. Нейл ловко отбил удар, переходя на другую позицию. Теперь выпад сделал Нейл. Клод его отбил. Нейл сделал ещё несколько выпадов, но все они были отбиты, а когда Клод сделал свой коронный разворот, от которого никто никогда не мог уйти, Нейл отбил его. Толпа охнула. Клод разозлился. Он снял шлем и начал яростно атаковать Нейла. Тот едва успевал отбивать удары и пропустил один рубящий сверху, который полоснул его кольчугу, но Нейл вовремя среагировал и грамотно ушёл.
- Тебе не победить, Фостер, Тэя будет моей! – сквозь зубы прохрипел Клод.
- Держи язык за зубами, римиец! – ответил тем же тоном Нейл.
Бой продолжился. Снова начались выпады и удары, которые отбивались. Так продолжалось ещё минут пять. Напряжение росло и Нейл заметил, что Клод постоянно открывается слева, когда делает уворот. Нейл воспользовался этим и когда Клод открылся в очередной раз, он ударил его мечом в левую сторону, резанув латы и кожу. Клод скривился от боли, схватился за бок и Нейл добил его ударом сверху, который был такой силы, что блок Клода не помог ему, а лишь свалил его на землю. Нейл приставил лезвие к горлу Клода. Чета Санвази затаила дыхание. Нейл убрал лезвие от горла Клода и отошёл в сторону. Толпа радостно завопила как и плачущая Тэя. Нейл улыбнулся ей в ответ. Но тут у Тэи сменилось лицо и она закричала во весь голос имя своего возлюбленного. Нейл не успел повернуть голову, как почувствовал резкую боль в области колена. Клод пронзил ему колено мечом, откидывая Нейла в сторону. На Нейла напала ярость, от которой у него даже покраснела лицо и не чувствуя больше боли, он в состоянии шока сделал выпад. Клод не успел увернуться и клинок вошёл прямо под правое плечо…
Они оба потеряли сознание от болевого шока. Клод упал сразу после выпада, а Нейл, лишь когда посмотрел на Тэю. В его глазах всё начало мутнеть. Крики толпы постепенно утихали. Тело становилось мягким, боль уходила…


;
Замок Грауслот, трое суток спустя.

За Клодом было признано поражение, но он настоял, чтобы условия были полностью соблюдены и отказался от руки Тэи. Король Альфред был от этого не в восторге, но и не сдерживать слово перед толпою… Он практически сразу смирился с этим. Он признал победу Нейла. Признал его своим преемником. Он и Фостер-старший даже успели выпить вина, на следующие сутки.
Нейл был без сознания около шести часов. Лекарь констатировал страшное – коленный сустав повреждён очень сильно и Нейл теперь останется хромым на всю жизнь. Нейла эта перспектива даже устраивала. Зато он отстоял свою честь и добился чего хотел. После операции, его долго поили отваром, который его успокаивал. На третьи сутки к Нейлу явилась счастливая Тэя, а он уже мог вполне внятно разговаривать. Она присела к нему на кровать, сдерживая слёзы:
- Как ты, любимый?.. – спросила она чуть ли не шёпотом.
- Вполне себе нормально… Мотылёк… Ты плачешь?.. – спросил Нейл глядя на Тэю и взяв её за руку.
- Нет. – улыбнулась она, а затем поджала губы. – Это слёзы счастья… А… А то что у тебя с ногой, меня это не пугает. Пусть бы он даже отрезал тебе всю ногу, я бы приняла тебя, мой рыцарь…
Нейл улыбнулся.
- Я никогда не покину тебя, мотылёк, никогда… - сказал ей Нейл, глядя прямо в глаза.
- А я тебя, мой рыцарь…

В комнату постучались, а затем вошли. Это был Клод. Тэя подошла к нему, резко вскочив и отвесила ему пощёчину. Нейл приподнялся:
- Тэя! – крикнул он ей.
- Но он же чуть не убил тебя, Нейл! Он должен быть повешен! – кричала в ответ Тэя.
- Нет, всё было по-честному, Тэя. Пусть пройдёт.
Тэя глянула на Нейла и вышла за двери, рыдая. Клод виновато опустил голову.
- Я… Я должен извиниться перед тобою… Я слышал от твоей травме… Сожалею. – сказал Клод искренне и немного подрагивающим голосом.
- Всё в порядке. Правда. – Ответил Нейл, садясь на кровати.
- Я признаю твою победу. И даю клятву, что в руки я меч больше никогда не возьму. Клянусь всем что у меня осталось!
Нейл опустил взгляд вниз. Он понимал, что для Клода поражение – равносильно смерти. Как только Клод открыл дверь, Нейл сказал:
- Стой! – Клод повернулся, - Ты станешь нам другом, Клод. Объяснись с Тэей, скажи что я простил тебя и признал другом.
Клод утвердительно кивнул головой.

Где-то через час, в комнату зашла Тэя, уже в другом платье и с другой причёской.
- Я простила Клода. – заявила она с порога спокойным, вполне радостным тоном.
- Я рад. – улыбаясь, ответил Нейл.
Они поцеловались.
- Я люблю тебя, мотылёк… - прошептал Нейл, прижавшись лицом к лицу Тэи.
Они вновь поцеловались. Потом Тэя легла на грудь Нейлу.
- Я хотела тебе сказать… Я беременна…
Нейл приподнялся на кровати и ошарашенно посмотрел на Тэю, которая мило улыбалась, глядя ему в глаза. Нейл растянулся в глупой улыбке и прошептал, обняв Тэю:
- Я рад, мотылёк… Я так рад…
- И я…


;
Мартэнбург, часовня Катаркана. Месяц спустя.

В яркий и жаркий день августа 1119-го года, мартэнбургский народ ликовал и смеялся. Счастье охватило и его окрестности, да и всю страну. Нейл Фостер и Тэя, принцесса эрманская женятся.
Нейл, стоял на алтаре, упираясь на трость, одетый в атласный костюм белого цвета и чёрные высокие сапоги, с зализанными назад волосами, смотрел на идущую под руку с отцом к алтарю Тэю, в широком платье, с белой фатой на голове и с короной поверх фаты. Нейл не скрывал эмоций. Он улыбался, глядя на свою любовь, на ту, что дала ему дыханье, на ту, ради которой не страшно и колекой остаться на всю жизнь.
Альфред подвёл к алтарю Тэю и сел на скамью рядом с Фостерами. Хор запел молитвы. Тэя и Нейл взялись за руки и преклонили перед жрецом колено. Нейлу это доставило небольшую неприятность, но ему подложили под правое колено подушку. Жрец встал над ними:
- И так, дети катаркановы, сыновья его и дочери его! Сегодня свершается соединение двух душ детей твоих, святый боже! Сегодня они создают новую семью, сегодня они отделяются от своих домов и начинают жить сами, как подобает тому вера, время и традиции, что блюдём мы испокон веков, о, святый боже!.. Дайте же клятву верности друг другу, дети катаркановы!
Все, кто был в часовне, встали, кроме Нейла и Тэи.
- Повторяйте за мной. – скомандовал жрец Тэе и Нейлу. – Клянусь в верности, любви и жизни своему выбору!
- Клянусь в верности, любви и жизни своему выбору! – повторили Тэя и Нейл синхронно.
- Клянусь оберегать мою любовь, как велит мне Катаркан!
- Клянусь оберегать мою любовь, как велит мне Катаркан!
- Прими наши клятвы, святый боже!..
- Прими наши клятвы, святый боже!
Жрец снизошёл к молодожёнам.
- Отныне и на век, дети катаркановы, являетесь вы друг другу мужем и женою. Пусть ваши сердца, ваши помыслы и поступки всегда будут чисты друг перед другом и миром нашим!..
Нейл повернулся к Тэе, убрал фату и поцеловал её в губы. Жрец после воскликнул:
- Ступайте, дети катакркановы, ступайте!

Свадьба шла неделю. Отмечала вся Эрмания от Босфолии до Любляны, от реки Дришты, до Римийского моря. Король пожаловал молодым большое имение к востоку от города. В имении был большой виноградный сад, да и имение больше напоминало поместье. Зимой у молодых родился сыном, которого назвали Карлом Нейлом Фостером Эрманским.
Что ещё говорить? Жили они хорошо. Имение их не пустовало, вскоре ещё родились дети… Друзей Нейл не забыл, как и они его, а потому двери имения всегда были открыты тем, кто поддержал тогда Нейла и Тэю. Тогда, когда против них был практически весь мир. Тогда, когда надежда умерла раньше, чем должна была умереть.
Что ж… Amor vincit Omnia, как говорится…