Новый год. Собаки

Место это весьма оживлённое всегда. Так уж получилось. Тут – студенты торопятся домой после занятий, тут же – из центра отправляются в свои спальные районы служивые люди и наоборот: едут сюда по традиции в магазины, хотя уже давно лучшие магазины разместились по окраинам…  Народ собирается здесь в основном небогатый. Те, кто не относит себя к этой категории, проезжают мимо в своих «ласточках», «голубках» и прочих рычащих и отравляющих воздух представителях металлического мира, снисходительно поглядывая на толпящихся в такой мороз на остановке людей. А мороз, действительно, «такой». Пар  от дыхания гаснет почти мгновенно, едва вырвавшись наружу. Ожидающие прячут руки, носы, поднимают меховые воротники, на которых инеем застывают сказанные вслух слова или даже молчание.
Две женщины не виделись, видимо, уже очень давно: дня три-четыре. Информации накопилось много, её нужно немедленно выплеснуть. Представителям мужского пола для процесса такого рода нужна какая-то подготовка, нужны нейтральные вступительные фразы… Женщинам во всём этом нет необходимости. Каждая из них может, встретив знакомую, даже не очень хорошо знакомую, начать разговор без приступов, подступов, притопываний и прихлопываний. Вот и сейчас разговор начинается безо всяких предисловий, в быстром темпе:
– Привет. А Масик где?
– Я что – дура? Чего это я потащу его  с собой в этот мороз? Тем более – костюм   новый в чистку отдала, надо уже и ещё один шить. Масик холода не любит. А тут вдобавок с едой проблемы…
– С едой?  Тебе что – денег не хва…
– Я что – миллионерша? Мой придурок столько не приносит, чтобы Масика хорошо обеспечивать.
– Да ладно!
– А что? Вчера передачу смотрела, не помню, по какому каналу было…  Вот там говорили, как они живут! Я уж не про то, сколько стрижка стоит или там чистка и заточка когтей. Одна про озоновые ванны для своего кобеля рассказывала!
– Ой, как интере…
– А вот честносло! Специального мастера вызывают, чтобы зубы ему чистить!
– Да что ты говори…
– Да! Там, в Москве, уже такси специальное есть для масиков! Другая своего шпица каждый год возит в Скандинавию или на Средиземное…
– Ты только поду…

… Я тоже случайно попался на эту передачу. Сидели холёные дамы, держа на коленях своих любимцев, из каждого слова сочилось золото высокой московской пробы. Каждое слово – плевок на всю страну. Им не было стыдно. Впрочем, кого им стыдиться?
А мороз уже прохватывает основательно. На световом табло горит цифра – минус двадцать три. Бегут люди с пакетами – скоро Новый год. На остановке уже собралась небольшая толпа. За ней – два «масика». Впрочем, они никак не тянут на это сю-сюзвание. Оба чистейшей воды «дворяне»: обросшие, грязные, тощие. Она – маленькая, рыжая. Он – крупный, чёрный. Она умирает, а друг не хочет понимать, признавать то, что происходит. Она лежит  на утоптанном снегу, а он сидит рядом и пытается мордой приподнять подругу. Он припадает к снежно-ледяной корке, заглядывает в тускнеющие глаза.   Притоптывает передними лапами в нетерпении: ну, когда же она отдохнёт, когда встанет и побежит. И они будут снова играть, помнишь, как тогда…
Когда понял, что всё уже кончено, вытянулся рядом, положил голову ей на спину и заскулил. Подошёл автобус. Люди штурмом брали его, облегчённо вздыхали: наконец-то чуть обогреемся. Уехали.
На пустой остановке мы остались втроём.   Тёмная голова лежала на светлых рыжих прядях.  На чёрном фоне особенно отчётливо был виден иней и сосульки возле глаз.