Юрий Мамлеев - христианин Россия вечная

АБЛАЕВ МИХАИЛ. ЮРИЙ МАМЛЕЕВ - ХРИСТИАНИН ( КНИГА "РОССИЯ ВЕЧНАЯ").

Писать о христианстве новопреставленного Юрия Мамлеева (умер 25 октября 2015 года) на материале книги "Россия вечная" (2011, электронная версия) -  для автора миссия сложная и таинственная. Тем не менее именно его  христианство связало меня с ним: в сентябре 1989 года впервые приехавший из эмиграции в Москву и выступавший перед публикой в тогдашнем Театре МГУ (теперь и прежде - Храм великомученицы Татианы) Юрий Мамлеев сразил меня, дембеля-студента, всё еще называвшего себя "коммунистом" (!) очевидной и абсолютно воспринятой формулой: "Русский литератор должен быть православным". Именно на встрече с этим писателем-мистиком и сюрреалистом я убедился, что буду православным христианином, будучи уже русским менестрелем и поэтом. Также он сориентировал меня на творчество Федора Сологуба и его роман "Мелкий бес", ставший предметом моих многолетних исследований,  превратившихся в христианское послушание (последние вехи в изучении романа - апрель 2014 и июнь-сентябрь 2017 годов).
Подходить к этой важной работе - волнительно и сомнительно. Справлюсь ли с этим специалистом индийской философии, в своем "чёрном" творчестве подражавшим разве что "мучителю"-христианину Достоевскому до не меньшему мучителю Сологубу, как рыба в воде ориентировавшимся во всевозможных "религиозных" и оккультных учениях и течениях, среди прочего написавшего сложный роман "Шатуны"?.. Остаётся надежда на старческое покаяние Юрия Мамлеева, да и мне ли учиться отделять скромно-очевидное и светлое от громоздкого и тёмного? Бог нам в помощь!

"РОССИЯ ВЕЧНАЯ".

Исследуя избранный материал русской литературы,  поэзии и прозы (Пушкин, Лермонтов, Тютчев, Блок, Есенин, Клюев, Достоевский, Платонов и др.), русской философии, феномен русского сектантства, "Сакрального Хаоса"  Русской Души, автор видит в них "выражение иной, глубочайшей, может быть, космической тайны, тайны бытия России".

В патриотической лирике, не лишенной общественно-философской начинки, он склонен видеть "пророческую" эзотерику:
"Само по себе это так называемое «чувство», несомненно, отвечает определенной космологической и мистической реальности, лежащей в основе бытия России, ибо чувство тайны, появляющееся у многих людей на протяжении веков может возникать только тогда, когда эта тайна действительно существует".
Уделяя особое внимание  творчеству Есенина, Мамлеев отмечает парадокс:
 "Хотя сама русская природа является здесь как бы манифестацией этой мистической лишенности и тоски, вместе с тем именно эта лишенность, обездоленность вызывает не отталкивание, но, наоборот, взрыв, поток непреодолимой любви к Родине, отчего «так легко зарыдать»".

На таком очевидном материале Ю. Мамлееву "необходимо погрузиться в поиск этого неуловимого, но внутренне присутствующего, ядра, в поиск уровня, выходящего за пределы нашего среза Вселенной".


Он констатирует в России "любовь к земле и к Духу надмирному одновременно. Как всякое эзотерическое качество, оно многомерно: и наряду с «обычным», «доступным», «философским» значением, в нем есть иной смысл, а именно: крайняя любовь к своей земле и в такой же степени любовь к Духу..."



"Тем не менее именно эта тоска (без «объекта» тоски), эта тревога при полноте бытия является указанием на то, что русский ум хочет выйти за пределы реальности, реальности вообще, реальности Абсолюта, Первоначала. Мы не говорим сейчас о тоске религиозной неутоленности..."
Последнее можно дополнить словами "к сожалению", так как именно попрание русской веры западным рационализмом, обернувшееся в 19 веке наступлением на христианскую духовность материализма и позитивизма, за которыми шествовал атеизм, потеря любимой "Святой Руси" и вызывало в творцах тоску наряду с "отчаянной" любовью к России. Проблема видится нам проще и горше...
Со следующим также можно согласиться, говоря о русской литературе: с середины 19 века Россию обуяли тяжкие духовные страдания, имеющие характер отношения к реальности вообще (жить в мире стало "тошно"). Мамлеев подводит  под это чувство абсолютные категории:
"Эта Тоска указывает на стремление выйти из тюрьмы Реальности вообще (ибо она не основана на тоске по чему-то «реальному») и не только на это: раз тоска по Внереальности существует, значит, есть и возможность выхода «туда»… Но здесь уже наступает предел возможностей человеческого языка, который не может «ориентироваться» там, где «кончается» мир Реального, мир Абсолюта, и, следовательно, сам Абсолют, из которого миры, видимые и невидимые, «вышли» и который сам является Высшей (и по большому счету «Единственной») Реальностью."


Сопротивление западному искажению христианства и западному материализму выливается в "тайное, скрытое желание (в нашей душе) «взорвать» мировую гармонию...".

"На высшетайном уровне — «отстранение мировой гармонии» может быть связано именно со взглядом в Бездну, в своем пределе в Бездну, которая «по ту сторону Абсолюта» (то есть во Внереальность, которой «нет»)".

Заметим - мировая "гармония" начиная с 16 века имела явный характер злой, дьявольской власти,  и желание ее "взорвать" в 19 и 20 вв. было последней отчаянной попыткой (запоздалой!)сохранить Православную Россию хотя бы "идеально", или даже отомстить за нее. Литературно-философское понятие "Запредельной Бездны" осмелимся здесь принять "ни во что": это явно  "индийское" понятие никак не вяжется с реальностью христианского богословия и христианской философии. В самом деле, неужели  русский дух может устремляться к тому, что находится за пределом всего сотворенного Богом, в некую немыслимую пустоту?  Или это "идеал" бесовского отчуждения от  реальности Божиего мира, в котором падшему духу все мучительно? Не таким ли "падшим" народом представляется нам русский народ в открытиях Мамлеева? Эта бесовская "Бездна" - главная особенность литературного творчества  этого писателя; она составляет главную претензию к нему как творцу-христианину.
Впрочем,  в некоторой иносказательности духовного прозрения Мамлеева мы рассмотрим этот  образ ниже.


"С этим аспектом «взрыва мировой гармонии», что является также и проявлением Сакрального Хаоса в нашей Душе, связан тот уровень, о котором много говорилось..."
"Сакральный Хаос" понимается нами как  идеология народного "священного" бунта против антихристианских явлений в мире и в России. Такой "хаос" тлел в душе в первую очередь Есенина...

"То, что на каком-то подпольно-тайном последнем уровне нашего бытия создает в нас скрытую духовную тревогу, может быть выражено как напряжение, контраст между чувством Бога и русской тоской, между Богом и Бездной, между стремлением нашим уйти к Божеству, к Отцу, и желанием остаться с Россией, с ее неприкаянностью и непонятными прорывами в Неизвестное."


Возникает вопрос: разве не лучше быть с Богом в России? Именно теперь (когда писалась работа Ю. Мамлеева) Россия  стала по названию  и по качеству "страной Бога Вседержителя".


" Мы не можем выразить, каково есть «содержание» Запредельной Бездны — ибо подход к этому на уровне «мира Абсолюта», на уровне Реальности абсурден и невозможен: «там», в Бездне, все иное, и все «ценности» иные. Запредельная Бездна по ту сторону и Реальности и Нереальности, она — Внереальность по ту сторону Абсолюта. И Абсолют, по существу, является лишь «телом» истинно трансцендентного, а не его «сущностью» и «духом»; он «окружен» Запредельной Бездной, как Океаном, и является лишь «лодкой» в этом Океане («лодкой», в которой находимся и мы)".

Можно пожурить Мамлеева за "образные выражения", недостойные философа, но стоит ли это делать, если главный "бесовский" образ нам стал понятен?

 "С другой стороны, сам мир, где становится возможным «контакт» с Запредельной Бездной, мир, на котором лежит «отсвет» Бездны — такой мир приобретает иные, «необычные» черты.
Спрашивается, неужели Россия при всей ее «необъятности», Сакральном Хаосе, второй реальности, непостижимости ее для ума и т. д. имеет все же отношение к такой невыразимой запредельности и «чудовищности», как Бездна по ту сторону Абсолюта, (или даже Бездна как последний уровень Абсолюта)?"

Здесь хочется сказать о той же самой, но уже иной тайне российской "Бездны". Начиная с 19 века до  последнего времени Россия посвящалась оккультистами, обладающими тайной властью, дьяволу и бесам, то есть всячески околдовывалась. До недавнего времени существовал "ад на земле", имевший в России особо яркое, но  слишком относительное осуществление. Такой стал особо явственен начиная с 2008 года, когда в России воцарился Антихрист и колдовство легло даже на православную церковь, имеющая своим центром оккультный дом "Шелом", названный некогда Храмом Христа Спасителя.Так что  отнюдь не случайна государственная премия за произведение, отражающее такой "антидуховный реализм" (2012 г.).  Не Дмитрий Медведев ли как ярчайший представитель "тайной власти" ГПУ (Главного Политического Управления - тайной руководящей оккультной структуры ФСБ) в России был инициатором награждения автора "России вечной" - певца (как получается) полуторовековой власти нечистой силы и оккультистов в России, начавшейся с околдования мира С. Кьеркегором с его "Страхом и трепетом" (смотри ниже работу о Кьеркегоре)?

"То, о чем мы писали, говоря о некоторых «особенностях» России, как раз и является проявлением этого тайного качества, или просто его присутствия, или, точнее, проявлением тайного присутствия «отсвета» этой Бездны в России. Но тогда возникает вопрос — каким образом такая запредельность может сказываться на судьбе России? Понятно, например, как может сказываться на судьбе страны ее Связь с Богом, или, например, понятно, как может влиять «присутствие» Сакрального Хаоса, но как может влиять на судьбу страны то, что запредельно самому Божеству, самому Абсолюту, и тем более Богу как Он проявляется для человека и как понимается человеком?"

Учитывая сказанное выше заключим, что в данном отрывке писатель сказал или хотел бы сказать: как бесовская  власть оккультистов в России может сочетаться с особым интересом Бога к этой стране и её народу? Осуществится ли прогресс, предписанный России оккультистами, или Господь возьмет в Свои руки бразды её трудов и процветания? Потерпит ли Бог власть Зла в настоящей и грядущей России?


"Россия становится не только бездноносительницей, но и носительницей высшей тайны, тайноносительницей ее. Она связывает Абсолют с Бездной вне Его. «Идея» России (Вечная Россия) возникла в Абсолюте как мир связи, как великий Посредник, между Ним и тем, что «вне Его», хотя «вне Его» ничего нет, ибо только таким языком можно пока что-то сказать о Запредельной Бездне. Потому Россия — при всей ее связи с бытием, во всех его проявлениях — является в то же время на своем тайном, скрытом уровне цивилизацией непостижимой «внереальности»".


Здесь опять  говорится о сочетании власти Зла и Божией власти в России. Потерпит ли Господь теперь, если терпел доныне, полтора века? Не потерпел и не собирался терпеть, учитывая планы "контрварианта" мирного правления Антихриста в России,  разработанного дьяволом и "бесами" из ГПУ, предполагающего торжество реального, а не иллюзорного марксова коммунизма (то есть коммунизма капиталистического, от слова "коммуна" - капиталистический самостоятельный город-община).

"К этой сокровенной теме Великого Посредника, точнее, третьего метафизического «начала» мы еще вернемся (ибо суть Посредника заключается не только в реализации некоей «связи» между Абсолютом и Запредельной Бездной, но и в приобретении, благодаря такой ситуации иных самостоятельных метафизических качеств, что и делает Вечную Россию третьим метафизическим «началом»)".


"Великий посредник" - русская Церковь и русский православный народ,  сама православная Россия (её Мамлеев ценит больше всего), "одариваемые" властью Зла, вольно или невольно поддерживающие  её (смотри третье искушение Христа), "заступающиеся" за неё перед Богом. Не по-Божьи это, и все будет по другому!



Итак, на этом мы заканчиваем разговор о "доктрине" Ю. Мамлеева под названием "Россия вечная", очевидно, заказанной оккультистами-гпушниками, и обратимся к тому образу "вечной России", который существует у Бога и который "просвечивает" как в общей истории, так и в истории мира и России. Приоткроем тайну, открытую нам Богом и Его духами: Россия вместе с Европой - территория будущего вечного проживания райских ныне жителей после воскресения,  их  блаженного пребывания с Богом на будущей Земле, измененной по воле Божией и имеющей один общий материк (новую Гондвану!). За пределами этой  земли - территория проживания оправданных людей из ада. Осуждённые будут поселены в виде тех же духов на далёкой планете, "где плач и скрежет зубовный" (об говорится и в Евангелиях), и это реальная "Бездна".   Такой вот "проступающий"  образ "доктрины" Мамлеева...



ХРИСТИАНСТВО Ю. МАМЛЕЕВА.

В этой второй части нашей работы обратимся к качествам Ю. Мамлеева как христианина или даже к творческому  "учению" этого писателя как христианина.

Из всего вышесказанного явствует, что "певец" "России вечной" просто обязан был более всего хвалить Православие, его исключительные преимущества перед другими христианскими конфессиями и другими религиями. Писатель, фактически воспевавший "бездну" бесовщины (смотри выше), философ, воспевавший индуизм, хоть, очевидно, и закабаленный гпушниками (об этом говорят "откровения" Мамлеева в "России  вечной") с трудом мог бы прийти в Церковь для покаяния и принятия Тела и Крови Христовых. Но благо уже то, что он разбирался в Православии и был его "глашатаем" во всём мире, тем более мы надеемся на тайны его совести перед Богом.

Но чему учил Мамлеев своих читателей как христианин? Обратимся к тексту "России вечной", имея в виду то, что писатель говорил от себя лично, своим авторитетом?


Философ  рекомендует свой  ход мыслей проповеднику христианства среди неверующих российских  людей - тяжелой проблемы для Мамлеева (отметим это в  связи с нашим обращением к христианству по совету этого человека):

 "К величайшему сожалению, благодаря вторжению в Россию с Запада материализма и атеизма много российских людей были и остаются сейчас неверующими: 1) по причине не только атеистической пропаганды, но и потому, что коммунизм, идея царства правды и равенства на земле, подменил истинную веру в безсмертие человека и его связь с Богом; 2) по инерции, причём большинство таких неверующих искренне любят Россию".

"Задача Церкви и всех верующих убедить их: 1) в катастрофичности неверия и материализма для собственной судьбы неверующих, их последствия для послесмертной судьбы неверующих; 2) в том, что любовь к России, привязанность, познание ее невозможно без веры в Бога, ибо исторически Россия неотделима от этой веры, определившей жизнь наших предков и их послесмертную судьбу. Необходимо, чтобы любой неверующий, хотя бы во имя памяти о тех, кто ему самому дал жизнь по тысячелетней цепочке, попытался это понять и прийти к вере в Бога для собственного блага и по молитвам тех, кто молится за него по ту сторону земной жизни, принял бы и осознал смысл крещения, этой «печати безсмертия"".

"Нельзя не обратиться к неверующим со следующими вопросами: неужели можно быть настолько равнодушным к собственной судьбе и к собственной душе, чтобы игнорировать то, что Бог дал людям «даром» во имя их же спасения и безсмертия?
Неужели можно оттолкнуть дар спасения просто из-за лени, тупости или из-за каких-то собственных представлений о мире, всегда субъективных, относительных и ограниченных или же пронизанных дьявольским ядом современной контр-традиции и материализма?".


Чем же руководствовался Мамлеев в своем отношении к религии. к духовности?

"Православие ...(в отличие от католичества) обладает свойством догматической сдержанности и в принципе оно дает возможность людям осуществлять свое, данное им Самим Богом, право на Свободу в интеллектуальной сфере и в сфере духа. Я подчеркиваю это, ибо проблема интеллектуальной свободы и свободы творчества является центральной для интеллигенции. (И в связи с этой проблемой среди интеллигенции порой возникает своего рода «осторожность» по отношению к Церкви). Вспомним, однако, знаменитого нашего богослова-славянофила Хомякова, его акцент на проблеме свободы (в отличие от мертвенности принуждения, к чему была, кстати, склонна католическая Церковь), на сочетании свободы с соборностью (вполне русская идея!)".


Каковы же плоды такой Свободы (должно быть, от основополагающих церковных истин) "в интеллектуальной сфере и в сфере духа"?
Начнем с его идеи равенства всех религий по своей Богоданности, по отношению к истине. Для писателя  как бы  не существует истинных (вернее, истинной - христианства)  и неистинных религий:

"...Исповеданье традиционной религии (для нас, разумеется, православие, для некоторых россиян, как известно, ислам) совершенно необходимо. По существу, в нашу эпоху традиционные религии (а не искаженные, протестантские, или тем более секты) являются единственной надежной защитой человека после смерти от отторжения его души от Бога...

Суфии, например, всегда говорили, что человеку надо исповедать ту религию, в среде которой он родился."

"Когда шла речь о человечестве, мы имели в виду, конечно, современное человечество, вернее, духовно деградированную часть его, человечество монстров. Естественно, совершенно иное — традиционное, или, скажем так, нормальное человечество, связанное с великой духовной вертикалью (например, человечество первых веков христианства, человечество Упанишад, человечество Будды, святая Русь, Франция первых времен после принятия ею христианства, шиитский Иран и т. д.). И тем более, наконец, сам человеческий архетип, созданный по «образу и подобию Божьему». Напомним, кстати, индусскую космологию в отношении человечества".


Для Мамлеева, очевидно, не понятно, что ложная религия отнюдь не связывает умершего с Богом, но, наоборот, крайне затрудняет ему принятие Богопознания и Христа. Должно быть, писатель забыл (или не помнил) изречение Спасителя, что никто не приходит к Отцу, как  только через Сына. Итак, Юрий Мамлеев - убежденный экуменист в худшем (по отношению к христианской истине)  смысле этого слова.


Указанное философом требование интеллигента, принимающего учение православия о свободе творчества, могло поставить его в плачевное положение дистанцированности,  философского восприятия "полноты православия" как объекта для своей философской (творческой) рефлексии. Большинство из творческой интеллигенции застревают в этом болоте. Но Юрий Мамлеев не таков: он нашел удачный вариант дополнения православной религии индийской философией. Аскетическая практика, порождаемая ей, является для него действительно "надрелигиозной",  так же, как знание превалирует над верой. 

В то же время "по форме" Веданта представляет из себя "философию" - плоды человеческого размышления:

"Нужно определенно ответить, что «религия» не может быть изобретением людей (они, правда, могут неправильно понимать или искажать сущность Откровения), и не только «новая религия», но и любые кардинальные изменения в традиционных религиях (если об этом вообще возможно говорить) относятся к сфере санкций высшего мира, сверхиндивидуального источника, иными словами, непосредственно Бога."


В отношении "Божественных данных" в религиях определённо скажем, что христианство - единственная Богооткровенная религия, исповедующая Истину. Другие религии основаны на демонических и дьявольских откровениях, на учениях еретиков или прельщённых. Тем не менее, критерий праведности перед Богом, возводящей человека в Рай, присутствует во всех народах с их религиями, и это - рациональное зерно экуменизма, линия водораздела между экуменизмом положительным и дурным.

Хотелось бы видеть в Ю. Мамлееве умного поборника такой идеи. Но в реальности дело сложней и дурней. Философ  нашел для себя наиболее удачное сочетание "родства" российского и индийского народов в их древних связях, "подобие" их духовных практик и образа тайной сталинской духовности, в эпоху которой возрастал будущий писатель (шиваитская гора Кайласа - образ посмертного властвования Сталина и "коммунистов" в "вечной погибели" под опекой дьявола - хозяина "царства Смерти").
Также вспомним, что и индуизм, и буддизм были вариантами "религии" для советского общества (вспомним: "махатма Ленин").

"Родство" духовных практик  православия и Веданты философ нашел уже у Николая  Бердяева (философ Константин Леонтьев среди прочего призывал Россию к индийской духовности):

"Для нас, несомненно, важно само стремление русского человека к «обожению», к раскрытию Бога и Царства Божия внутри, хотя реализация этого — уже, естественно, другой вопрос. Здесь, конечно, нельзя не отметить."

"... Религиозно-философский вывод Бердяева: задача России — в раскрытии внутреннего Христа, Бога внутри человеческой души."


Православному христианину очевидно, что Бога внутри человеческой души нет: в человеке содержится лишь подобие образа Божиего, к которому "присоединяется" по соответствию Господь со Своей благодатью и Своими Силами извне, что и является "обожением". Заблуждение может вызвать присутствие "Царства Божия" внутри человека: Царство - это Его властвование, которое осуществляется в духе человека (в основном, оно сводится к управлению человеком со стороны Бога и Его Ангелов). У Бердяева (в пересказе Мамлеева) в человеке  "раскрывается Бог" - это постулат индуистской философии (смотри ниже), которым  подменяется православное "обожение". Направление и благодатное осуществление "обретения Бога" в человеке имеют обратное направление по сравнению с доктриной Востока. В бердяевско-мамлеевской подмене - двойной "поворот" и двойное несоответствие: индийский аскет раскрывает в себе "Бога", которого в нем нет (смотри выше) и делает это сам, в своем самопознании, а не ищет, не ждет, не добивается помощи Божией...Истинного Бога он не знает. Православному христианину понятно, что "свято место пусто не бывает", откуда берётся "божественность" индийских аскетов и что это за "божества" (бесы!) находят в них свою "самореализацию"!

"... Капитальная близость совершенно очевидна: это сосредоточение на своей душе, духовный вектор, направленный внутрь, интерес к самопознанию, к безднам собственной  души".

Очевидно, это не так! Мамлеев довольно доступно, как  литератор, излагает  суть индийской  философии:
"В Индии принят священный принцип тождества между Брахманом (то есть Абсолютом, Богом в самом себе) и Атманом (высшим «Я» в человеке). Таким образом, высочайшее «Я» человека (скрытое и «потенциальное» в обычном случае), по существу, является «частицей» Божества, или просто «Богом внутри человека» (даже не его образом и подобием, а именно Богом). Не все философские течения ведантизма это признают, здесь есть разные «варианты», тем не менее принцип тождества между Богом и «высшим Я» в человеке (Атманом) является основой индуистской метафизики, по крайней мере адвайты-веданты. В ней, таким образом, преодолевается дуализм между Творцом и человеком, не в плане, конечно, «идентичности» между ними, что было бы абсурдом, а в том смысле, что внутри человека скрыто нечто Божественное и таким образом, выходящее за пределы человеческого. Задача заключается в том, чтобы реализовать это Божественное «Я» внутри человека, перевести его из потенциального состояния в актуальное."

"Наконец, обратим внимание на следующее. Веданта, высший индуизм и буддизм,
фактически вступают в контакт не с тварным человеком, а с его несотворенной частью, наличие которой обычно признается на Востоке."

"Таким образом, в индийской метафизике — «душа» божественна по своей природе, не сотворена (не создана), обладает качеством «вечности», но божественность души (или ее высшее «Я») скрыта за оболочками и занавесью психики, ума, эго (которые сами по себе, разумеется, «тварные»)."
Среди прочего Мамлеев замечает:
 "Дело, видимо, не только в очевидном духовно-метафизическом превосходстве, которое всегда имел Восток по отношению к Западу, но и в том, что древний Восток... наследовал нечто от предыдущих, гораздо более «просветлённых» циклов становления человечества."


Кто же были "просветленные" учителя для индийских философов,  внезапно перешедших от многобожия, воспеванию которого, в принципе и была  первоначально посвящена Веданта, к монотеизму, опосредованному "самопознанием"? Старейшие произведения Упанишад относятся к 8 в. д.н.э.,  большинство остальных - к 7 - 3 векам д.н.э. Вспомним, что в 6 веке д.н.э  еврейская традиция вместе со священными книгами была активно воспринята в Вивилоне, а несколько позднее - в Персидской империи, в числе прочего захватившей немалую часть Индии. Написанные в 12 в. д.н.э. Книги пророка Моисея стали доступны индусам реально, хотя для пытливых мыслителей-"экуменистов" они могли быть известны еще со времен царя Соломона ( 10 в.д.н.э.).

Что же у Моисея могло принципиально заинтересовать индуистов?

"И сказал Бог: сотворим человека по образу  Нашему и по подобию Нашему..." (Быт 1. 26).

"И сотворил  Бог  человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его..." (Быт. 1. 27).

"И создал  Господь Бог человека из праха земного. и вдунул в лицо его дыхание жизни, и  стал человек душою живою." (Быт. 2.7).

"И сказал Господь Бог: вот,  Адам стал как один из Нас, зная добро и зло..." (Быт. 3. 22).

"И сказал Моисей Богу: вот, я приду к сынам Израилевым и скажу им: Бог отцов ваших послал меня к вам. А они скажут мне: как Его имя? Что сказать мне им? Бог сказал Моисею: Я есмь Сущий." ("живущий" в т. ч. в человеке) (Исх. 3. 13-14).

Итак, превратное понимание того, что Бог, якобы, живет в человеке, легло в основу индийской философии, совокупляясь с историософскими хитростями, откровениями бесов и языческими чертами. Какую цену для христианина может иметь ересь, к тому же ересь, навязываемая ему  в качестве пособия мудрости|? Мы уже ясно сказали об этом, оценив индуизм с точки зрения   христианской истины "обожения".

В свете вышесказанного весьма глупо звучит:

"Самое лучшее, что мы можем получить из внерелигиозной восточной метафизики
и философии Индии вообще — это ключ к Самопознанию, но, разумеется, к Самопознанию не просто собственной души (и тем более на внешнем, психологическом уровне), а к Самопознанию Атмана, то есть Божественного «ядра» в человеке, высшего Божественного «Я», которое и есть истинное «Я» каждого человека и которое вечно и безсмертно в абсолютном значении этих слов".

"В Самопознании, может быть, один из главных ключей к нашему будущему.
Мы стоим на пороге необычайных изменений в судьбе нашей планеты и человечества.
Мы, русские XXI века, должны знать, что мы законные наследники сокровищ православия, океана предыдущей русской культуры и ее сокровенных течений, а также великих Упанишад и Веданты (от слова «ведать» = «знать», санскрит близок к русскому языку). И кроме того, все, что было дано Богом или создано до «нас» и потом взято нами, перерабатывается Россией в ее духе, следовательно мы можем иметь и свою, «переработанную» нами восточную философию".

Подменив христианскую мистику индийской философией, являющейся подобием Божественной истины как из древнееврейского, так  и из христианского богословия, Ю. Мамлеев, не понимая в пылу  своего "творчества", что таким образом весьма жалок, как философ, заявляет:

"Европейская, западная философия (включая даже древнегреческую) — подростковая философия по сравнению с этим, в лучшем случае — дальний отблеск. О современной западной философии вообще смешно говорить: она, по определению, нефилософия вообще, ибо в ней заключен отказ от познания вечного и внеэмпирического. Нам, думаю, сейчас необходима, как базис не западная философия (даже классическая), как было раньше, а индийская, несоизмеримо высшая, именно как основа, как импульс для собственной самобытной философии, влияние на которую западной могут резко снизить её, и повести в ложном направлении."
Или: "...Весь восточный метафизический и философский опыт желательно и иногда даже необходимо переработать в русском духовном ключе". 
 И - крайне наглое: "...Необходимо переработать это в своем ключе и сделать окончательно духовно своим."

О западной философии скажем, что она, в отличие от индийской, экстровертивна, она оплодотворена христианской доктриной обращение к Небесному Царству из своего внутреннего "Божиего Царства" и призывания Бога в Его Царство внутри человека. Индия же дурно-интровертивна, игнорируя Царство Небесное и мир Божий в связи с человеком.


В завершении скажем, что лучшее, на что был способен Юрий Мамлеев как христианин - проповедывать неверующим людям христианскую веру, используя для этого свой интеллектуальный опыт, но не показывая своих произведений.


Мы надеемся, что данная работа является достойным "надгробным памятником" Юрию Мамлееву, пособием для покаяния, столь необходимым ему "за гробом" как новопреставленному.