1988, Год Дракона, Гл. 6. Прелесть

      Стрельна уже дышала лёгкой прохладой, ставшей чуть туманными сумерками начала двенадцатого часа питерской белой ночи, когда AF и я подошли к ДК им. Вермишева.
      - Анна, Ты бывала, наверное, в Стрельне раньше? – заинтересованно спросил я девушку.
      - Да, конечно. Мне здесь знакомо побережье Константиновского парка – отсюда обычно хорошо бывает виден праздничный салют над центром города и Кронштадтом, – ответила AF.
      - Это да, – согласился я.
      Проскользнув через билетный контроль в лице двух бдительных с красными повязками немолодых даже слишком ответственных работников ДК, мы оказались в фойе здания. Фойе было довольно просторно, но в нём уже собралось достаточно много народа и становилось несколько душно. Дальше фойе пока никого не пускали, и Анна решила оставить свой жакет и её небольшую чёрную на длинном ремешке женскую сумочку в гардеробе, работник которого выдал ей взамен стандартный алюминиевый номерок-бирку с номером 17. Переложив мою записную книжку и ручку из пиджака в карман брюк, и устроив сам пиджак на вешалке по соседству, я получил от того же гардеробщика жетон с номером 18.
      - Андрей, возьми, пожалуйста, железо и мои сигареты пока что себе, – попросила Анна.
      - У моего вечернего платья нет карманов, и, похоже, я начинаю меньше курить, – иронично заметила девушка, бросив на меня выразительный и внимательный взгляд её пленительных глаз.
      - Хорошо, Анна, – согласился я.
      Номерок и ключи девушки на время ожидаемо перекочевали в один из множества карманов моих стильных, удобных и практичных серых коттоновых брюк, в другом накладном поместилась пачка «Стюардессы».
      - Ты давно куришь? – спросил я девушку.
      - Около года, – твёрдо ответила мне она.
      «Ты начала курить довольно юной, в 16-17», – подумалось мне.
      - Нам пора подыматься наверх, – заметив движение молодёжи к лестнице, ведущей на второй этаж ДК, спокойно продолжил я.
      Зал, где начиналась дискотека, встретил нас огнями красочных электрических гирлянд, блеском множества отражений лазерной подсветки, отбрасываемой крутящимся почти под потолком зала зеркальным шаром, весёлой атмосферой, обилием молодых лиц и появлением, словно ниоткуда, облачённого в белое при чёрном галстуке-бабочке конферансье. Всё это чем-то напомнило мне праздник на Новый год – может быть, потому, что мне было хорошо быть здесь с AF. После краткой, но энергичной завязки ведущего дискотеки весь зал охватила и начала кружить музыка, ставшая движением танцующих пар. Не очень я умел танцевать и мне это не особо было интересно, скорее я был наблюдателем здесь, но Анна мне была интересна.
      После третьей или четвёртой мелодии AF захотела покурить, и мы вышли на длинный и относительно широкий балкон ДК. Анна, устроившись между парой квадратных колонн, медленно и немного задумчиво курила сигарету, огонёк которой то разгорался, то тух, то вновь вспыхивал.
      - А знаешь, Андрей, тебя за моего мужа приняли! – неожиданно весело поделилась со мною своими впечатлениями девушка.
      - Забавно… - в ответ я чуть улыбнулся. Петергоф – город небольшой и встретить любого тебе знакомого человека, по моим наблюдениям, можно было примерно раз в каждые полгода. Анна, скорее всего, встретила здесь какого-то, кого она знала раньше.
      «Люди часто делают быстрые и довольно поверхностные выводы», – немного иронично и грустно подумалось мне.
      Левее через Ленинградское шоссе за деревьями виднелся Львовский дворец, над шпилями которого висела жёлтая Луна. Майские сиреневые сумерки скрывали своей светлой дымкой очертания знакомого мне здания.
      - Тебе холодно? – спросил я AF.
      - Да, прохладно стало, – отозвалась немного грустно Анна.
      - Пойдём тогда! – предложил я.
      - Сейчас сигарету докурю и пойдём, – спокойно ответила AF.
      Когда мы вернулись в зал дискотеки и подошли ближе к эстраде, джаз-банда, переодевшись в халаты восточного вида покроя, при чалмах и в туфлях с загнутыми вверх острыми носами, развернула здесь целое живописное представление. Музыканты пытались исполнить что-то стоящее, пот обильно стекал по их напряжённым лицам, но получалось у них не очень. Кто-то смотрел на их старания с интересом, иные танцевали, во мне же скорее они пробуждали сочувствие. Но вечно этот экспромт музыкальной экспрессии длиться не мог, и, вот уже ведущий дискотеки пригласил всех подкрепиться в кафе.
      Анна и я неторопливо спустились по маршам лестницы вниз. Войдя в зал кафе, я обнаружил, что оно было устроено довольно просто: всё западное крыло первого этажа здания занимала столовая, где стояли накрытые белыми скатертями столы с лёгкой салатной закуской, чуть припорошившей белые же тарелки, и лимонадом с газированной водой в зелёного стекла бутылках. Впрочем, за отдельную плату у стойки кафе и на кассе ленты самообслуживания можно было приобрести и что-то посущественнее, включая горячие блюда, кофе, пепси-колу, как всегда кончающееся уже пиво и полусладкое шампанское. По мере наполнения людьми, в кафе становилось всё более весело и шумно.
      Критично посмотрев на салатное меню, я решительно захотел закупить чего-то мясного.
      - Анна, ты хочешь поесть или выпить чего-нибудь другого? – вежливо спросил я девушку.
      - Разве что я выпила бы чашечку кофе без сахара с круассаном, – немного подумав ответила AF.
      - Держи нам места за этим столом, а я схожу за кофе с круассанами и себе возьму бефстроганов! – подытожил я.
      - Ночью есть мясо вредно! – иронично заметила мне Анна.
      - Мужчинам полезно! – ответил я, отправляясь за требуемой добычей.
      Когда вскоре я вернулся к девушке с заполненным вкусностями подносом в руках, AF с истошным криком отпрянула от стола, по которому с гордой походкой истинного прусака и хозяина столовой смело шествовал относительно крупный таракан. Крик Анны меня немного рассмешил.
      - Перейдём отсюда, пожалуйста! – решительно и с нескрываемым отвращением выдохнула девушка, слегка поправляя широкий чёрный с круглой металлической пряжкой и редким, блестящим под золото орнаментом пояс, красиво облегающий поверх платья её тонкую талию.
      - Хорошо, Анна, пойдём! Я и не знал, что ты так боишься этих мелких разбойников кухни! – добавил я, стараясь держать поднос с едой как можно ровнее.
      - Любая девушка боится тараканов! Они ужасны! Он так неожиданно и близко подкрался ко мне! – возмущённо отрезала AF.
      Найдя подальше от этого стола новое место, Анна довольно быстро пришла в обычное своё расположение духа и мне всё же удалось уговорить её выпить кофе и поесть, затем неспешно я и сам с удовольствием подкрепился. После мы поспешили пробраться на свои места в полумрак кинозала, где уже начался концерт.
      Артисты выступали неважно. Было заметно, что запрет на продажу крепких алкогольных напитков публике на кого-то из них совсем не распространялся или же, что скорее всего, кое у кого из них с собою или в себе уже было своё 40% целебное зелье, или, возможно, он просто сильно устал от дневных концертов, и держаться в форме известному певцу и актёру удавалось с трудом. Видя это, зрители ощущали определённое неуважение к ним, и в зале слышался временами гул общего недовольства, переходящий иногда в отдельные возгласы и свист. Всё же концерт спасли песни, исполненные вполне энергично подвижной и молодой Светланой Медяник, и за «Крысолова» актриса получила искренние и особо громкие аплодисменты из зала. Песни других исполнителей мне ничем особо примечательным не запомнились. В целом же знойное дыхание алкоголя и общая усталость видимо оказались сильнее артистического стремления и крепче, чем предполагали приглашённые артисты и певцы. Где-то через час артистический порыв концерта угас, и конферансье вновь бодро пригласил всех желающих пройти на второй этаж ДК в танцевальный зал.
      Когда музыка и движение вновь охватили собою пронизанное лазерными отблесками приятно полуосвещённое пространство и участников дискотеки, в танцевальном зале собралось уже немного меньше танцующих пар, чем раньше.
      Щебетанье полевых птиц и: «Полковник Васин приехал на фронт со своей молодою женой…», - из динамиков эстрады зала зазвучала в записи незнакомая мне прежде мелодия песни «Аквариума» «Поезд в огне».
      - Потанцуем! – пригласил я AF.
      - Танцевать под Гребенщикова я считаю кощунством! – недовольно и твёрдо ответила мне девушка.
       Мы оба замолчали и между нами на некоторое время повисла неловкая напряжённость и пустота.
      Девушка оказалась права – под эту песню не следовало танцевать, её можно было только слушать и пропускать через своё понимание происходящего в стране.
      «Гребенщиков призывает вернуться с войны с самими собой, дезертировать с мнимого фронта, вернуть себе самих себя и страну, но не всякий находится с собою в разладе. Скоро из Афганистана выведут нашу 40-ю армию, только не станет ли это отступление предательством по отношению к поверившим нам и поддерживающим Союз афганцам, и самому Советскому Союзу? Воюем ли мы там с народом или же за этот народ? Всё это – принципиально важные и совсем непростые вопросы. После «Города золотого» от Гребенщикова я ждал несколько большего, чем песнь обречённого», - подумалось мне. 
        Следующим был вальс. За моими размышлениями я его пропустил, и Анна, кружась в танце с каким-то незнакомым мне молодым человеком, исчезла из моего поля зрения. Двери на балкон ДК уже были закрыты, и, выйдя из зала, я спустился вниз подышать воздухом белой ночи.
      «Девушки – существа чуткие, сложные и мало предсказуемые - подумал я. – Совершенно ничего принципиально плохого нет в том, чтобы танцевать под музыку «Аквариума». Но не под эту, конечно».
      Снаружи около ДК стало ощутимо прохладно, по Ленинградскому шоссе почти не было движения и лишь иногда по нему проезжали редкие авто. Настало самое тёмное время Белой питерской ночи. Несколько человек, вышедших, как и я, из ДК теперь курили и тихо переговаривались о чём-то между собой. Дом с библиотекой, где я жил в то время, возвышался справа 9-ти этажной мирно спящей громадой, немного заслонённой от меня ближними домами. Редкие едва заметные звёзды плыли одиноко в высоте слегка потемневшего ночного неба. Орловский парк, где я вырос, чуть слышно шумел кронами старых высоких и могучих дубов, трепетал зелёными молодыми листьями клёнов. Природа, весь мир, казалось, спали и лишь я один бодрствовал и был всем этим одновременно.
      Достав из левого накладного кармана брюк записную книжку и взяв ручку, я стал записывать:
      «Раскроет время
      Невидимые пути:
      Долг ли, Любовь –
      Кто доверяет ветру,
      Тот обретает полёт!»
 
- пришла ко мне из классической эпохи Хэйан, стала моей, стала реальностью, и стала мною утончённая и мощная японская танка. Мои мысли были ясны и точны, в них текла сила и гармония и жизнь.

      «Вы становитесь ответственны за то, что вы навсегда приручили», - вспыхнули   во мне слова Антуана де Сент-Экзюпери.
      «Это касается в первую очередь людей. Мы в ответе за тех, кого мы любим и помним, за тех, кто нам дорог и кому мы сочувствуем, за тех, кому мы хотим помочь, за тех, кто составляет значимую часть нашей жизни», - подумалось мне в ответ.
      Ещё раз глубоко вдохнув майскую ночную прохладу, я вновь вошёл в здание ДК и поднялся в танцевальный зал. 
      Наши взгляды встретились.
      - Ты что на меня обиделся? - прямо спросила меня AF.
      - Конечно, нет, Анна. Мне просто нужно было подышать свежим воздухом и подумать, принять определённое решение.
      - Ты слишком серьёзен, Андрей. Ты мог бы потанцевать вальс с любой другой девушкой, – сказала почти спокойно AF, но не смотря на скорее беззаботную интонацию голоса Анны, взгляд её карих глаз был немного грустен.
      - Пригласить девушку и оставить её в малознакомом окружении одну, а самому находиться в обществе другой – это не по мне, – ответил я Анне.
      - Ты мог бы пригласить другую девушку, но ты особенный! – так же весело голосом и грустно взглядом сказала AF.
      В начале третьего часа ночи конферансье в белом вновь пригласил всех пройти в кинозал. Здесь в слабом отражении от экрана, с которого нас зрителей смешил и на котором творил чудеса в многочисленных комичных, часто опасных для здоровья и жизни, трюках Чарли Чаплин, тень грусти Анны прошла. Мы оба, AF и я, да и почти все другие легко, долго и радостно смеялись над проделками великого актёра немого кино и грустили о несправедливости мира к Маленькому Бродяге. Кинолента сменяла другую, и, казалось, как и нашему взрывному смеху, им не будет конца. «Золотая лихорадка» и «Цирк» пролетели незаметно быстро, но на «Новых временах» постепенно всё же усталость во многих взяла верх над смешным, и я заметил, что Анна начала бороться со сном.
      - Устала? – спросил я девушку.
      - Да, – коротко ответила AF.
     Близилось утро, ряды кресел в полусумраке кинозала стали заметно пустеть –это участники дискотеки постепенно начали уходить по домам отсыпаться.
      - Если хочешь, мы можем выйти из кинозала. Скоро уже начнётся движение маршрутных автобусов, и я провожу тебя до твоего дома, – предложил я Анне.
      - Да, пойдём уже, – согласилась она.
      Когда мы подошли к гардеробу, AF забрала у меня свой номерок, ключи и сигареты. Вызволив из гардероба жакет и сумочку Анны, и мой пиджак, мы вышли из ДК на свежий утренний бодрящий воздух и девушка заметно оживилась. Солнце уже взошло и светило вовсю, но было ещё прохладно.
      Перейдя на другую сторону Ленинградского шоссе на почти пустую автобусную остановку Анна достала «Стюардессу», но в её зажигалке, видимо, закончился газ.
      - Андрей, попроси у кого-нибудь спички, курить очень хочется! -  немного жмурясь от солнечных лучей, весело сказала девушка.
      - Хорошо, Анна. Может быть, у кого и найдётся огниво. Курить, в принципе, вредно, – без особого энтузиазма ответил я.
      - Иди уже, пожалуйста! Мне это нужно сейчас! – смеясь сказала мне AF.
      У нескольких, стоящих на остановке, человек ни спичек, не зажигалки с собою не оказалось, и, вновь перейдя шоссе, я попросил огня у пожилого, неторопливо перекуривающего у входа в ДК, вахтёра.
      Тем временем, за ДК и потом на шоссе раздался нарастающий гул приближающегося мотоцикла, затем он немного сменил направление и стих.
        - Можешь не возвращать спички, там осталось всего несколько штук, – добродушно заметил вахтёр.
        - Спасибо! Хорошего Вам дня! – поблагодарил я его.
       Когда я вернулся к AF, она была не одна.
      - «… У тебя новенький?» - услышал я обрывок фразы, произнесённой с лёгким удивлением высоким, щуплым, лет 20-ти, с неприметным лицом, но заметной наружностью незнакомцем. Голова его была обвязана банданой цвета хаки. Незнакомец одетый в кожаную куртку, местами покрытую заклёпками и железными шипами и обутый в короткие ботинки-казаки, чем-то напоминал мне средневекового рыцаря, и миролюбиво улыбался. Дополняя и без того колоритный вид знакомого Анны, около проезда к ближайшему от меня дому стоял на приколе мотоцикл «Ява». 
      Слова эти мне сразу же не понравились, но сохраняя хладнокровие, я и виду не подал, что это меня хоть как-то задело, поскольку точно не знал и лишь предполагал, что они относятся ко мне.
      «Неужели это во мне ревность?» - иронично подумал я.
      - Андрей, это Саша! Саша, это Андрей! – заметив меня, представила нас друг другу девушка.
      - Саша – рокер. Он неплохой музыкант. Иногда мы вместе с ним гоняем по ночному Питеру на мотоциклах, – добавила она.
      Мы обменялись с незнакомцем, ничего не значащим для меня, рукопожатием.
      - Не знал, что ты, Анна, гоняешь на мотоцикле! – немного удивлённо сказал я.
      - Ты курить будешь? – спросил я AF иронично.
      - Да! Буду! – воскликнула энергично девушка. 
      Пока Анна неторопливо, вдыхая в себя горьковатый и вредный дым с удовольствием курила и изящно стряхивала с сигареты периодически образующийся излишек пепла, я наблюдал за Сашей. Тот увлечённо рассказывал AF о музыке и новостях в Ленинградском рок-клубе, но от моей проницательности было нельзя утаить явного – подсознательно осторожно он следил за мной.
      «Видимо, пары нарядов милиции было недостаточно и Комитет не дремал этой ночью. Совершенно определённо, такое мероприятие было проведено под неусыпным контролем Большого брата. К счастью, я не часть этой системы. Скорее, я сам по себе, но говорить об этом я никому не собираюсь», - подумал я.
      К музыкальным делам рок-клуба я отнёсся довольно прохладно и, в разговоре между мной и Сашей с моей стороны затянулась пауза. Видимо, Анна решила разрядить эту напряжённость.
      - А хотите, мальчики, я вам анекдот расскажу - смешной?! - потушив сигарету весело сказала AF.
      - Лучше я расскажу – есть у меня один такой, – отозвался я.
      - Едут Абрам с Сарой из шикарного ресторана на такси домой, – начал я рассказывать, придумывая историю и временами грассируя с сильным еврейским акцентом, - Абрам и заснул по дороге. Вдруг таксист останавливается и говорит: «Всё, приехали – колесо спустило!» Делать нечего – вышли Абрам с Сарой из машины. «Таки нет работы – нет и оплаты!» – говорит Сара водителю. Водитель с машиной возится – колесо меняет, Абрама покачивает немного, штормит. Абрам думает: «Если через кладбище идти, то до дома рукой подать, а если вокруг – далековато». Сара говорит: «Пойдём вокруг, Абрам! Страшно ночью идти через кладбище!» Абрам отвечает: «Ерунда, Сара – пойдём прямо – силы и время сэкономим, чувствую я, что в обход не доползу!» «Я боюсь! Я подожду пока починят такси, вокруг поеду, а ты, Абрам, делай как хочешь!» – говорит Сара. «Ладно, -  говорит Абрам. – Давай поспорим на 100 рублей, кто быстрее домой придёт ты или я!» Поспорили они – продвигаются, идут каждый своим маршрутом. Сара в такси вернулась. Абрам по кладбищу идёт, штормит его страшно – возьми и провались в склеп. Протрезвел в раз! Хочет выбраться – никак! Что делать?! Отошёл Абрам в сторонку, от комаров отбивается, ждёт: вдруг кто ещё провалится. Скоро и вправду, подошёл кто-то и говорит: «Никакой оригинальности – снова на том же месте!» «Ты, Сара?» – спрашивает Абрам. «Таки я – не ребе же Мойше!» – говорит Сара. «Карманные часы с цепочкой, подарок дяди Фимы на тебе?» – спрашивает Сара. «Почти», - отзывается Абрам. «Что значит «почти» ???!!!»  - удивляется Сара. «Таки я проиграл их Кацману в карты и теперь у меня другие - лучше», - признаётся Абрам. «А брючный ремень, что подарила тебе тётя Циля на тебе?» – спрашивает Сара. «Не совсем, - вздыхает Абрам. – Я его отдал для нужд синагоги, а потом выиграл у Гоцмана в шахматы новый и теперь у меня одет ремень получше». «Ладно, не важно! Быстро меняй теперь что есть местами и ремень бросай мне!» - говорит Сара. «Сейчас, - говорит Абрам. - Я здесь кольцом зацепился». «Ты же еврей – придумай что-нибудь! Вылезай вже, сказочник!» - закрепив ремень Абрама за ограду склепа, говорит Сара. Абрам подтянулся, вылез, надел снова ремень, схватил Сару за руку и ходу. Просыпается Абрам в машине в холодном поту: такси уже у дома стоит. Абрам с водителем за поездку расплатился, выходят они с Сарой из машины, идут домой. Сара двери первой открывает и говорит: «Абрам, ты проспорил, с тебя 100 рублей!» Абрам вздрогнул, нервно покрутив золотое кольцо на своём пальце, и говорит: «Сара, у меня есть для тебя два интересных вопроса и одна совершенно неожиданная новость. «Что за вопросы и что за новость у тебя случились, Абрам?» - спрашивает Сара. Абрам: «А шо, и ребе Мойше через кладбище домой ходит? И шо ещё нового я успел нав… рассказать тебе, Сара, во сне? И, Сара, твои 100 рублей, таки кажется, вместе с моим бумажником только что уехали на такси». «Абрам, кольцо, что ты сейчас вертишь на твоём пальце – лучше какого?» – на удачу в ответ спрашивает Сара. Абрам весело: «Да это – мелочи! Ой, Сарочка, ты не поверишь, – твои 100 рублей, таки кажется, срочно нашлись!»   
       Нарастающий моментами по мере рассказа мною анекдота смех Анны неудержимо и весело вырвался из неё наружу.
      - Вот хитрюга! – рассмеялись она весело.
      - Выкрутился! – смеясь выдал Саша.
      «Евреи – народ умный, талантливый и находчивый. Жизненный анекдот, даже очень», – перестав смеяться, подумал я.
      – Кто-то проявляет ум и преданность, а кто-то хитрость и жадность, – довольно жёстко сказал я, и от этого вывода мне самому стало немного грустно.
      На мгновенье между нами вновь установилась неловкая тишина. И незнакомец-Саша, что-то хотевший до этого сказать, немного удивлённо и настороженно умолк.
      - Все люди разные. Наверное, Андрей, ты прав, – немного задумчиво сказала мне Анна.
      Девушка с интересом посмотрела на мотоцикл, стоявший неподалёку.
      - Саша, ты сможешь достать для моего мотоцикла новый карбюратор? – немного подумав спросила незнакомца Анна.
     - Обещать сразу не могу, но попробую. Позвоню тебе ближе к следующим выходным, – ответил Саша.
      - Звони! Мне сезон продолжить хочется, а без нового карбюратора Юпитер мой стоит в Дубках в гараже как недвижимость. Деньги я найду! – сказала уверенно девушка.
      - Хорошо, Анна! Мне пора ехать в Дачное. Пока всем! Увидимся! – сказал Рыцарь железного мотора и ревущего глушителя. 
      Подойдя к «Яве», Саша ловко взобрался в седло аппарата, мотоцикл взревел и медленно выкатился к шоссе. Выбрав нужный момент Саша выехал на полосу движения проехал мимо нас и развернулся в сторону Питера. Скоро мерный рокот двигателя его мотоцикла перестал быть слышен и растворился где-то вдали на шоссе.
      Вскоре из-за поворота, огибающего Орловский пруд, показался 359-ый маршрутный Икарус.
     359-й в это время был почти пуст. Анна и я заняли два свободные места по правой стороне автобуса. Поддерживая разговор, по большей части я смотрел на девушку. За окном автобуса тянулись своею листвой к Солнцу и утреннему ветерку листья деревьев и кустов, редко перемежаемые кирпичными зданиями и жилыми домами частного сектора, AF больше говорила о музыке, игре на гитаре и о мотоциклах.
      «Гонять на мотоцикле – сильно рискованное дело», - подумалось мне. По многим причинам мотоциклы не вызывали у меня доверия.
      Мы доехали почти до Александрии, когда девушка достала из своей чёрной сумочки зеркальце, посмотрелась в него и, довольно улыбнувшись, положила его назад. 
      Когда мы въехали в Новый Петергоф, верхние этажи башен пансионата, находящегося ближе к морю, и красивые дома по Красному проспекту заливали своим светом нежные солнечные лучи, и Анна весело посмотрела на них.
    «Всё, что происходит здесь и сейчас ещё так не определённо и тонко. AF мне очень понравилась, но нужен ли я ей? Смогу ли остаться только лишь её другом или между нами возникнет что-то большее? Если понадобится, я буду ждать её столько, сколько понадобится, пока она не станет достаточно взрослой. Да я, кажется, влюбился в неё! – иронично подумал я. – Что победит во мне: любовь или чувство долга? И в чём заключается мой истинный долг?»
      В омутах красивых карих глаз Анны светилась энергичность и беспечность молодости.
      - Ты о чём-то задумался. Тебе не скучно, Андрей? – видя, что я несколько притих в моём ироничном самоанализе, спросила Анна.
      - Да нет, с тобою разве можно скучать! – почти весело ответил я девушке.
      - Вообще-то парни признают моё лидерство, – сказала серьёзно и весело AF.
      - Я уже это заметил! – ответил я иронично.
      - Просто я – компанейская девчонка, – беззаботно улыбнулась мне Анна.
      - Тебе не нужно быть компанейской девчонкой. Ты умная и красивая. Ты мне нравишься. В тебе есть очарованье быть самой собою. Ты – прелесть! – сказал я, немного смутив девушку.
      - Ты совсем меня не знаешь, – всё так же серьёзно и весело ответила AF.
      - Ты – идеалист, – немного задумчиво добавила она.
      - Скорее я – практик. Идеи без их практического воплощения в жизнь, как правило, мало что значат – сказал я уверенно.
      - Ты особенный, – сказала задумчиво девушка.
      Когда на автобусной остановке у ворот Верхнего сада Анна и я вышли и пошли по Красному проспекту к дому AF, мир вокруг нас был празднично ярок и приятен, залит тёплым солнечным светом и пропитан насквозь волнующей сердце свежестью ароматов утреннего прозрачного нектарного воздуха.
      Мне было приятно смотреть на Анну и было хорошо быть вместе с девушкой. Она мне нравилась и мне хотелось быть с нею подольше. Сквозь радость бытия мне было немного грустно от того, что мы с ней скоро расстанемся, и мне хотелось думать о том, что скоро я увижу её вновь.
      Уже стоя у своего дома, Анна решила проводить меня на автобус.
      - Хороший шпион из тебя получается! – весело сказала AF.
      - Скорее, я совсем не шпион, – ответил я девушке серьёзно.
      Напротив, в сквере у цветочного магазина благоухали и радовали взгляд цветы, расположенные в причудливом узоре разбитых там клумб.
      - Я увижу тебя в следующие выходные? – спросил я осторожно девушку.
      - Приезжай в субботу к 12-ти, если не передумаешь, а там посмотрим, – подумав немного, весело сказала AF.
      Мне сильно захотелось на прощанье поцеловать лёгкую, тёплую и изящную руку AF, но я промедлил, считая это лишним, и лишь слегка пожал её.
      - До свиданья, Анна, – сказал я спокойно и немного грустно.
      - До свиданья, Андрей, – весело и немного задумчиво ответила мне AF. 
      Взбираясь по ступенькам, ведущим внутрь Икаруса, я обернулся. Анна пристально смотрела на меня. Наши взгляды на мгновенье встретились. Затем двери передо мной закрылись, автобус тронулся, и девушка вошла в свою парадную.