Постмодерн и история

Говоря о соотношении постмодерна и истории как науки, для начала следует определить ряд важных и небезосновательных акцентов, которые так или иначе влияют на развитие современного научного.

Первый момент – никогда нельзя противопоставлять историю и постмодерн. Такой акцент в исследованиях стали делать ученые на переломе ХХ- XXIвв., когда под воздействием целого ряда социологических, философских, политологических и иных исследовательских проектов, которые в гораздо большей степени повлияли на отношение к истории, как к науке. Оказалось, что новые методы исследования могут дать гораздо больше, нежели это казалось ранее. Так, появление проблем фронтира, лимологии, имагологии и т.д. основывались не только на том, что писали по этому поводу сами историки, а как относились к этим проблемам другие исследователи, которые казалось к истории не имеют прямого отношения.

Второй акцент следует поставить на том, что никогда нельзя объединять понятия история и постмодерн. Оба явления являются в первую очередь процессами развития, а не просто этапами осмысления определенных событий. История как процесс того, что происходило, но история твориться самими людьми. Иными словами, то, что я писал минуту назад уже история, хотя таковым может и не считаться. Постмодерн это определенная парадигма нашего понимания истории. Это определенная плоскость, система координат, определенный ценностный и концептуальный тоннель, в рамках которого существует современная наука в целом. Это определенный способ мышления, который помогает нам смотреть на науку иначе, а науку смотреть на те проблемы, которые перед ней возникают.

История и постмодерн дополняют друг друга в целом. Они не стараются вступать в конфликт. Но есть один важный переходный момент. Как только постмодерн стал вступать в свои права, многие историки начали не понимать, почему традиционные методы исследования не работают, почему новая форма подачи материала стала превалировать над всеми остальными, почему новое отношение к науке стало господствовать абсолютно везде. Чаще всего такие проблемы вставали перед теми учеными, исследователями и другими представителями интеллектуальной сферы, которые были ранее зажаты в определенные идеологические и концептуальные рамки, которые теперь приходилось в той или иной степени изменять. А зачем проводить такие изменения? Лучше же так как было, говорили некоторые исследователи. С одной стороны, определенная часть историков и исследователей продолжали пользоваться своим положением и старались держать себя в определенными концептуальных границах, которые они не могли перейти или же просто боялись. Проблема перехода от одних подходов к историческому процессу к другим основана прежде всего на том, что требует по-новому посмотреть на те же самые вещи. Теперь дело состоит не только в простом банальном написании теоретического фактологического текста, который может быть удобен для обычных историков, которые стараются написать «тему», а не описать пути решения «проблемы».

Теперь базовой точкой отсчета в любом исследовании становится не просто «тема» как таковая, теперь важно понять какая проблема перед тобой стоит. Что можно найти по этой проблеме? Какие пути решения есть в русле данной проблемы? Почему данный момент исследования становится более удобным, а иной не подходит? Что самое важное так начинает думать не один конкретно взятый историк, а начинает так относиться к окружающим вещам все историческое сообщество. А если так все начинают к этому относится, значит каждый получает возможность высказать свое собственное мнение, а если каждый может высказать свое мнение, значит он получает право быть услышанным. А если историк услышит не мнение историка по этой же самой проблеме, на которую он потратил большую часть своей жизни, а социолога, математика, лингвиста или кого другого? Для такого историка открывается перспектива рассмотреть проблему с нового ракурса, этот историк может получить заветный недостающий для него «ключ» от определенного замка. По сути своей данный алгоритм вкратце и показывает как постмодерн повлиял на исторические исследования. Но все ли в этом сказано?

На самом деле, постмодерн в исторических исследованиях начался с т.н. лингвистического поворота, который оказал огромное влияние на все науки в целом. Гуманитарные науки принял этот подход на вооружение фактически первыми. Почему именно лингвистический поворот оказал большое влияние на науку? По сути ведь этот поворот явление в философии, связанное с именами Р. Рорти, Ж. Дерриды и другими. Произошедший поворот к тексту, попытка посмотреть на текст «иначе» позволило поставить новые проблемы.

Попробуем оказаться в костюме исследователя этого времени. Он уже написал какие-то свои книги, стал известным человеком, к его мнению в исторической науке начинают прислушиваться. Но в какой-то момент в среде профессионалов закрадывается сомнение, а так ли этот человек интерпретирует источники. А так ли требуется понимать этого историка, ведь его идеи могут лежать в абсолютно иной плоскости. Перед исследователем встает диллема: либо он сможет доказать, что он профессионал, либо его будут нарицать нелицеприятными терминами, подрывая его авторитет среди других ученых. На самом деле это вариант исследователя, который оказался подвержен этому влиянию со стороны.

Теперь смотрим на молодого исследователя. Он учится в престижных университетах, понимает определенные проблемы исторического процесса не так, как понимает большинство историков. У него есть свое мнение по определенным проблемам и он пытается их высказывать. Он берет за основу определенный исторический источник, но для его интепретации начинает пользоваться методами социологии, лингвистики и т.д. На самом деле он начинает пользоваться и абсолютно разными источниками информации. Ему требуется описать быть и жизнь отдельно взятой деревни в Средние Века (Э. Ле Руа Ладюри) и для этого он обращается как к материалам архивов данной деревни или округа, он обращается к погодным записям, материалам судебных разбирательств и т.д. Он накопил большое количество исторических материалов и написал определенное исследование. Однако, часть историков, прочитав их, поняла, что это больше напоминает не классический научный труд, а больше похоже на литературное произведение. А вот теперь встает вопрос о том, что связь лингвистики и истории.

Когда произошел лингвистический переворот, а позже происходили известные изменения в методах науки, только часть историков современности была к таким проблемам в целом подготовлена. Одним из примеров стоит считать «Школу “Анналов”», первую в истории ХХ века, ставшую классикой научной школы, поставившей проблему междисциплинарности. И отсюда богатство исторических трудов и проблем, поставленных авторами. От книжной продукции, до исторических процессов в Средиземноморье с учетом природно-географических факторов, при почти полном нивелировании политических процессов, до жизни отдельных деревень, городов, даже жителей, как в Средние Века, так и в Новое время.
 
Но была еще и одна проблема – с точки зрения классического варианта отношения к историческому исследованию, оно должно быть максимально информативным, научным в смысле серьезных научных построений и теоретического обоснования исследования, а так же написано должно быть научным языком. Постмодерн заставил целую плеяду историков пересмотреть свой подход к истории. Теперь текст можно написать «живым» языком, сделать его более доступным, но при этом максимально интересным, научным и главное полезным не только для историков самих, но и для представителей казалось бы совершенно не связанных с ними дисциплин. Проблема подачи текста достигла такого накала, что некоторые историки всерьез задумались о том, что наступает определенный конец исторического знания, потому что происходит достаточная близость с массовыми литературными произведениями. 

Постмодерн заставил задуматься историков не только о локальных вещах, но заставить посмотреть историков на их же собственные построения глобально. Появлялись труды как о природе Европы, один из немецких историков на рубеже веков написал историю Германии, поставив на первое место роль леса(!) в развитии Германии. Казалось бы как можно сделать главным объектом исследования лес?! На самом деле достаточно просто посмотреть на историю не как на набор сухих фактов, а как на жизнь людей в определенных культурных, климатических, социальных и иных условиях. Ведь раньше люди жили так же, как живут и сейчас. Их волновали определенные проблемы, их подстерегали опасности, их заставляли выполнять ненужную работу. Вот кстати тема для исследования: «Проблема «ненужности» в восприятии человека начала ХХ века». Что для него «ненужность»? Это рутина? Это бесполезность? Или что понимали люди под словом «ненужность» сто лет назад?
Казалось бы можно написать просто историю, но как написать историю «ненужности»? Для этого как минимум стоит понять с чем человек ее связывает. И вот снова – мы употребляем слово «человек». А ведь это является одной из парадигм постнекласики – антропологическая. И опять можно написать просто про то, как человек менялся с точки зрения биологии. Можно написать, что в таком-то году был открыт первый анатомический театр в Германии. А вот теперь другой взгляд – первый анатомический театр глазами строителей, первых участников заседания, профессоров или первых хирургов, которые на глазах у публики делали первую в истории операцию. Такой вариант исследования может быть проведен, например, на базе аудитории 40 университета в Падуе (Италия), где такой анатомический театр вмещал около 200-300 участников, которые наблюдали за такой операцией «онлайн». Можно посмотреть на государство как на человеческий организм, можно уподобить какой-то государственный орган анатомическому строению (Ф. Манов), можно увидеть в человеке одновременно и короля, и человека (Э. Канторович).

Кто-то в рамках постмодерна будет смотреть на мир с точки зрения коммуникации и коммуникативных связей. Будет определять роль сми или социальных сетей, будет определять роль массовой культуры на понимание человеком окружающей среды, а кто-то и вовсе начнет рассматривать коммуникативные процессы на примере отдельно взятой компании, пытаясь обобщить данные по тому как влияет коммуникативное пространство на психологию человека. Причем не просто посмотреть сейчас, а понять как менялось представление о коммуникации в процессе, например на протяжении последних пятидесяти лет.

Кто-то уйдет в изучение образов, кто-то будет изучать образ власти,  вождя, монарха, правительства (кстати, об этом писали меньше всего), а кто-то будет изучать лакомый кусочек для любого исследователя политического организма – парламент. И вот тут у человека будет вставать вопрос о роли внешнего вида, восприятия, оценок со стороны других и т.д. Направление имагология в принципе не стоит на месте, потому что за последние десять лет, внутри данного междисциплинарного направления появилось достаточно много новых методик.
Кто-то пойдет и вовсе ва-банк – попытается изучить… границу. Да, лимология, есть такая наука. Граница между государствами, процессы на границе, роль границы, образ границы, география границы… В этом смысле вариантов понимания этого достаточно много, поэтому стоить обращать внимание на все тонкости.

Кто-то скажет – в результате повествования мы потеряли, где история. Так ведь это все и дополняет науку история. Наполнение ее на сегодняшний день происходит за счет исключительной проблематизации, за счет множества вариантов применения разных методов в исследованиях. Но самое главное, именно постмодерн заставил все эти изменения сделать явными. Посмотрим, что сделать постмодерн с историей в дальнейшем. Но что истории дали новый «шанс» - это безусловно.