Шаги

Быстрые шаги по полу, застланному дешевым ламинатом, звонко раздаются в квартире, и их звук отражается от стен. Даже если идти медленно и размеренно, пол все равно поскрипывает — причину этого мне так и не удалось устранить.
В ушах до сих пор звенит ее крик. Слова, брошенные сгоряча во время ссоры. Нет, уже не сгоряча. Сгоряча было давно. Сейчас — оскорбления целенаправленны, изрядно сдобрены накопленным в душе ядом, мыслями, которые владеют нами уже не первый месяц.
На какое-то время шаги стихают. В прихожей на крючке куртка, кепка, на тумбе — кошелек, на коврике — тяжелые ботинки, которые ее так бесят. Стон деревянных половиц у входа, лязг металлических элементов замка, скрип петель двери, хлопок — торопливые шаги по лестнице из бетона. Слышу только шелест подошв по стертым ступенькам и не замечаю ничего вокруг. Перед глазами только серый отвратительный цвет бетона под ногами, отполированного подошвами тысяч шагов живущих здесь десятки лет людей.
Выхожу на улицу — думаю, куда пойти. Короткие шажки сменяются длинными, размашистыми. Смотрю вниз — под ногами свежий черный асфальт. Он кажется мне мягким и еще теплым, но это обман — его положили больше года назад. Лужи частично засыпаны опавшими листьями — осень неосторожно забрела в наш двор и не хочет уступать первенство зиме.
Ноги несут меня прочь. Шаг. Еще один. Почему так трудно их делать сейчас? Как будто к каждой ноге прикрутили проволокой по мешку с песком.
Уходя — уходи.
Ухожу.
Листья мокрые от недавнего дождя, и подошвы иногда скользят. На улице ветер, я чувствую дуновение на своем лице, но все вокруг размыто, а у меня нет желания и сил концентрироваться на картинке вокруг. Да и поднять голову нет сил — смотрю под ноги и думаю только о… Ни о чем. Пустота…
Странное это ощущение — вот так с пустой головой, которая минуту назад была пронизана разрядами гнева и молниями ненависти, уходить прочь. Пустота приходила ко мне всегда неожиданно и даровала, как ни странно, покой.
Сворачиваю налево и иду вдоль оживленной улицы, мимо развлекательных центров. Просто вперед. Без цели. Без мыслей.
По пути мне встречаются люди. В этот момент я их ненавижу. Всех.
Девушки идут мне навстречу с надменным видом, либо весело болтая.
Показатель социального статуса.
Но здесь можно ошибиться — это может быть банальный ценник. Мне без разницы.
Некоторые заглядывают мне в лицо, и на их устах вянет или расцветает улыбка. Другие не удостаивают взглядом — мне одинаково плевать на всех.
Передо мной идет семья — высокий мужчина, худая женщина и маленький мальчик. Они плетутся так медленно, что мне хочется отпихнуть их с дороги. Но апатия, владеющая мной, парализует, и я тупо плетусь за ними. Женщина что-то болтает, очевидно, планируя покупку квартиры, которая нравится ей, а мужчина покорно молчит. Меня воротит от этого зрелища. Меня это так бесит, что появляются ниоткуда силы, и я, резко ускоряясь, обгоняю их.
Пары. Семьи. Дети. Ложь. Скрытая злость.
Шаги. Быстрые, широкие — или маленькие и медленные.
Никогда не хотел всего этого. Но так сложились обстоятельства.
А ведь в этот раз причина ссоры более чем банальна. Обои. Чертовы обои в спальню.
Она кричала, цепляла меня, а я все это время терпел, молчал и слушал. Казалось, ноги приросли к полу, а на плечи что-то давит, заставляя меня наклоняться вперед.
Она перешла к оскорблениям родственников — это уже было выше моих сил, ненависть и ощущение несправедливости  захлестнули меня, и я не выдержал. Я высказал ей все. Все, что думаю о ней и ее поступках, обо всем, что заставило меня прекратить общение с братом и поссориться с родителями. Ради нее. Ради ее комфорта. Я все ей сказал, и она онемела после всей правды, которую я вылил ей на голову, промучившись этим целый год...

Внезапно осознаю, что стою на площади в пяти остановках от моего дома.
Шаги на какое-то время замирают.
Оглядываюсь вокруг — привычный пейзаж кажется совсем другим. Желтые листья кленов и лип, стоящих вдоль дороги, кажутся маленькими мазками кисти не очень богатого фантазией и скудно одаренного художника. Под ногами — серая брусчатка.
Начинается дождь — я не замечаю его, как и звука проезжающих автомобилей. Встречные люди превращаются в размытые темные тени. Я цепляю кого-то локтем и ожидаю, что этот кто-то толкнет меня, и я смогу выпустить пар, ввязавшись в бессмысленную и такую благословенную драку. Но нет. То ли мое лицо отражает весь негатив, бурлящий внутри, то ли я и без этого похож на головореза, но никто не останавливается и не окликает меня.
Пешеходный переход. Мозг работает так медленно, что, кажется, зеленый свет загорается быстрее, чем сигнал от глаза передает информацию в голову для начала движения.
Нейронная парализация.
Иду дальше. Через высоченную и длиннющую многотонную насыпь, которую соорудили  несколько десятилетий назад дорожники и проложили по ней асфальт, вместо того, чтобы построить банальный виадук. Черт, что за город? Все стоит на голове, а любое действие в нем должно быть вывернуто наизнанку — просто потому, что так здесь принято.
Смотрю вниз через ограждение, не сбавляя шага. Деревья. Спокойная лощина. Пока что зеленая трава.
Сильный порыв ветра срывает с деревьев листья, маленькие веточки и длинные желтые иглы сосен. Они летят плотным потоком через дорогу, и у меня складывается впечатление, что это все нереально, что это все происходит на другой планете, а я просто подглядываю, и от этого становится грустно.
Еще пять остановок остаются позади. Ступни немного горят — слишком быстро иду. Я уже ушел от дома на приличное расстояние…
Дом…
Не дом, а пристанище. Эта квартира так никогда и не стала мне настоящим домом, хотя я вложил в нее много сил. Как и в эти чертовы отношения.
Под ногами все та же серая, стандартизированная для всех мостовых страны, брусчатка, присыпанная опавшими листочками.  Мне плевать, что голова и плечи мокрые от дождя. Плевать на то, что футболка взмокла от пота и прилипла к спине. Плевать на ветер, пронизывающий насквозь.
Болезнь? Я и так нездоров. Разве можно назвать человека здоровым, когда у него болит душа? Когда он измучен от того, что постоянно давит в себе эмоции? Ради чего?

Иду назад. Под ногами все те же осенние листья. Шаги небольшие — я устал. Скоро похолодает по-настоящему, и тогда такая прогулка под дождем без зонта наверняка сулит в лучшем случае простуду. За то я и люблю зиму — мороз и снег не вселяют ложного ощущения тепла, которым так богаты весна и осень.
Картинка перед глазами из тоннельно-ограниченной превращается в более четкую, привычную. Но  есть ли в этом смысл? Теперь уродство и шрамы видны как никогда четко и ярко, и я понимаю, что они останутся навечно.
Все ближе дом. В голове — обрывки воспоминаний. Ноги вновь наливаются свинцом. Не хочу возвращаться. Хочу к той, что совпадает со мной больше, к которой тянется сердце. Но не вернуться — значит сдаться, а я никогда не сдаюсь, даже если знаю, что так будет правильнее и легче.
Ступеньки. Шорох шагов гулким шепотом разносится по пустой лестничной клетке. Неспешно открываю дверь.
Что я сейчас скажу или сделаю? А надо ли что-то говорить? Нужно ли что-то делать? Зачем? Опять молчать? Или начинать новый скандал?
Тихо прикрываю дверь. Сбрасываю ботинки. В квартире тихо. Иду в спальню, смотрю на обои, неловким кулем так и валяющиеся на полу. Никого.
Шаги одиноко тонут в пустоте холодной квартиры.