Глава 6

          **6**

          Забегая сильно вперёд, а именно во Вторую часть романа, скажу, что в Главе XLI Сервантес упоминает имя одного человека, которому священник Льоренте, в свою очередь, также посвящает несколько страниц в своей книге и приводит «Историю одного знаменитого чернокнижника» - «Эухенио Торальбы, врача города Куэнсы, потому что она представляет несколько особенностей, которые будет приятно узнать, и потому, что о ней упоминается в Истории знаменитого рыцаря Дон Кихота Ламанчского. …  Автор романа Дон Кихот, говоря о путешествии, предпринятом знаменитым рыцарем по воздуху, чтобы разрушить наваждение, покрывшее бородою подбородки дам герцогского замка, представляет Дон Кихота севшим на деревяшку с Санчо Пансой позади, причем у обоих была повязка на глазах. Оруженосцу хочется открыть глаза, чтобы узнать, прибыл ли он в огненную страну. Дон Кихот говорит ему: "Берегись это делать и припомни истинную историю лиценциата Торальбы, которого дьяволы утащили в воздух верхом на тростинке с завязанными глазами и который прибыл в Рим через двенадцать часов и сошел на Башне девятого часа (Torre de popa), как называется одна улица этого города, откуда мог видеть весь грохот, поражение и смерть Бурбона. Утром на другой день он уже вернулся в Мадрид, где дал отчет во всем, что видел. Он рассказал также, что, когда он был в воздухе, дьявол велел ему открыть глаза; сделав это, он увидал себя так близко от лунного диска, что мог бы его коснуться рукою, но не дерзнул обратить свои взоры к земле из боязни упасть в обморок". {История Дон Кихота Ламанчского. Ч. II. Гл. 41.}».

          Далее Льоренте продолжает: «Выгода, извлеченная Сервантесом ... из этой истории, побуждает меня войти в некоторые подробности насчет Торальбы, который сам рассказал свою жизнь на заседаниях инквизиторов Куэнсы. Он был заключен в тюрьму в январе 1528 года, а приговор над ним был произнесен 6 марта 1531 года. … Доктор Эухенио Торальба родился в городе Куэнсе. Он поведал на допросе, что в пятнадцатилетнем возрасте отправился в Рим …. Он изучал в Риме философию и медицину …. Торальба стал уже врачом около 1501 года …. Среди друзей, приобретенных Торальбой в Риме, был какой-то монах ордена св. Доминика, по имени брат Пьетро. Он однажды сказал Торальбе, что ему служит ангел из разряда добрых духов, по имени Зекиель …. Брат Пьетро спросил Торальбу, будет ли он рад иметь слугою и другом Зекиеля …. Торальба изъявил величайшую готовность свести знакомство с духом, о котором говорил брат Пьетро».

          Следует отметить, что доктор Торальбо много и часто ездил из Италии в Испанию и обратно, поскольку был хорошим врачом и имел высокопоставленных покровителей, которых он лечил. Но однажды, а именно 5 мая 1525 года «Зекиель сказал доктору, что на другой день Рим будет взят войсками императора. Торальба (имевший сильное желание видеть это событие, столь важное для города, на который он смотрел как на свою вторую родину) просил ангела доставить его в Рим, чтобы быть свидетелем происходящего. Зекиель обещал, и они отправились вместе из Вальядолида в одиннадцать часов вечера как бы на прогулку. Они были еще не так далеко от города, когда ангел вручил Торальбе палку с узлами и сказал: "Закрой глаза, не бойся; возьми палку в руку, с тобой не случится никакой неприятности". Когда пришло время открыть глаза, он увидел себя так близко от моря, что мог коснуться его рукою. … Торальба снова закрыл глаза и через некоторое время почувствовал, что они опустились на землю. Зекиель разрешил ему открыть глаза и затем спросил, узнает ли он, где находится. Доктор, осмотревшись вокруг себя, узнал, что он находится в Риме на Башне девятого часа. Они услыхали, как часы замка Св. Ангела пробили пять часов ночи (то есть полночь по испанской манере считать). Отсюда вытекало, что они менее чем в один час совершили это путешествие. Торальба обозрел город с Зекиелем и затем увидел разграбление Рима. ... Через полтора часа он вернулся в Вальядолиде, где Зекиель покинул его со словами: "Впредь ты должен верить всему, что я скажу". Торальба рассказал о том, что видел. Так как при дворе не замедлило распространиться известие об этих событиях, то о Торальбе (он тогда был врачом адмирала Кастилии) говорили, как о великом и истинном некроманте, чародее и чернокнижнике».

          «Эта молва вызвала донос, и он был арестован в Куэнсе слугами инквизиции в начале 1528 года. 6 марта 1531 года он потерпел кару публичного общего аутодафе, проведя более трех лет в тюрьме святого трибунала. …

          Молва о магических действиях и других чарах Торальбы вообще распространилась уже по Испании благодаря его стараниям внушить доверие к себе. Он публично хвастал, что находится в самом близком общении с приближенным демоном по имени Зекиель; он не упустил ничего для доказательства чудесных историй, так как насказал много обманов, увлекаемый владевшим им безумием. Очевидно, если эти заявления были истинны, был повод для привлечения его к суду инквизиции, по системе юриспруденции, установленной в королевстве. Поэтому не следует порицать инквизиторов Куэнсы за то, что они его захватили. Доктор сначала признался во всем относящемся к ангелу Зекиелю и совершенным им чудесам, убежденный, что не будет речи ни о чем другом, как показывало начало процесса, и что не станут заниматься ни веденным им диспутом, ни выраженными им сомнениями в бессмертии души и божественности Иисуса Христа. Когда судьи сочли себя достаточно осведомленными, они собрались для подачи голосов. Ввиду разделения мнений трибунал обратился к верховному совету. Последний постановил 4 декабря 1528 года применить к Торальбе пытку, насколько позволяют его возраст и достоинство, чтобы узнать, с каким намерением он принял и держал при себе духа Зекиеля; твердо ли он верил, что это был злой ангел, как один свидетель уверяет, что слышал от него; вступил ли он в договор с духом, чтобы сделать его благосклонным к себе; каков был этот договор; как произошла первая встреча; с какого дня стал употреблять он заклинания, чтобы вызвать его. Как только эта мера была принята, трибунал должен был голосовать и произнести окончательный приговор».

          «Торальба подвергся пытке как упорный еретик, которой он не заслуживал, потому что он упорствующим не был, но только был помешанным, которого следовало отвратить от его состояния. На самом деле кроме нелепости чудес, которые, по его утверждению, он видел или совершил, он противоречил себе несколько раз в восьми показаниях. Это всегда бывает с теми, которые много лгут в различных обстоятельствах и в разное время.

          Торальба до сих пор ни разу не изменял своих показаний о приближенном демоне, который, как уверял, принадлежал к разряду добрых ангелов. Но, когда он увидал себя в руках палачей, страдания пытки вырвали у него признание, что он хорошо понимал, что это был злой ангел, так как он был причиной его теперешнего несчастья. Его спросили, не получал ли он предсказания, что будет арестован инквизицией. Он отвечал, что ангел предупреждал его об этом несколько раз, отговаривая его от отправления в Куэнсу, где его ожидало несчастье, но он полагал возможным пренебречь этим советом. В остальном он заявил, что не было договора ни в каком виде и что все произошло, как он рассказывал». …

          «6 марта 1531 года они приговорили узника к генеральному обыкновенному отречению от ересей, к заключению в тюрьме и к санбенито на время, угодное главному инквизитору, к прекращению дальнейших бесед и общения с духом Зекиелем и к полному отказу от его предложений. Эти условия были возложены на него для успокоения его совести и для блага души.

          Главный инквизитор скоро положил конец страданиям Торальбы, в уважение, как говорил он, его раскаяния и всего перенесенного им за четыре года заключения. Но достоверно, что истинным мотивом милости, оказанной им Торальбе, был интерес, проявленный к его участи адмиралом Кастилии Федерико Энрикесом, его покровителем и другом. Энрикес держал его своим врачом до опалы и удерживал у себя в этом положении еще много лет после осуждения».

          «Такова правдивая история процесса знаменитого доктора Торальбы, в которой не знаешь, чему более удивляться: легковерию, невежеству и отсутствию критики со стороны инквизиторов и юрисконсультов святого трибунала или дерзости обвиняемого, который решается выдать свои обманы за действительность, несмотря на суровость тюремного заключения, продолжающегося более трех лет, и мучения пытки, не избавившие его, однако, от бесчестья, которого он думал избежать, отрицая свой договор с дьяволом. Если бы в первых показаниях на суде, признавшись во всем (как он это сделал), он прибавил бы, что ни один из этих фактов не был достоверным, что он разглашал их с целью прослыть некромантом и для внушения доверия к этой выдумке он вообразил другую - о добровольном и без договорном появлении приближенного духа, - он вышел бы из тюрьмы инквизиции раньше, чем через год и подвергся бы только легкой епитимье, поддержанный могущественным покровительством адмирала. Поразительный пример того, на что человек способен решиться, если сильнейшее желание привлечь к себе внимание публики делает его нечувствительным к печальным последствиям суетности». На этом «История одного знаменитого чернокнижника» приведённая в книге священника Льоренте оканчивается.


          Для чего Сервантес упоминает в романе имя доктора Торальбы. Может, чтобы в очередной раз высмеять инквизицию, которая вместо того, чтобы посчитать доктора выдумщиком, подвергла его своему унизительному и жестокому суду. Может Сервантес хотел показать, насколько всё перевернулось в мире духовенства, насколько пропиталось невежеством, и насколько они отошли от того, что проповедовал Иисус Христос. Ну, а зачем все эти испытания были нужны доктору, ведь понятно, что он — образованный человек. Здесь остаётся только предполагать, поскольку истина абсолютно не интересовала инквизицию.

          К истории о докторе Торальбе в части путешествия из Вальядолида в Рим за один час и полтора часа на возвращение, о котором упомянул Сервантес, просится другая Глава из Второй части романа Сервантеса — XXIII, которая называется «Об удивительных вещах, которые, по словам неукротимого Дон Кихота, довелось ему видеть в глубокой пещере Монтесиноса, настолько невероятных и потрясающих, что подлинность приключения сего находится под сомнением». Когда Санчо отвечает Дон Кихоту, что в пещере он пробыл «Немногим более часа», рыцарь с удивлением возражает: «Не может этого быть, … там при мне свечерело, а потом я встречал рассвет, и так до трех раз ночь сменялась днем, следственно, по моим расчетам, я целых три дня провел в этих отдаленных и укрытых от нашего взора местах». Оруженосец, не задумываясь, быстро находит этому объяснение: «Мой господин, как видно, молвит правду, … коли все это происходило с ним по волшебству, значит, может быть и так: по-нашему это час, а там, внизу, это считается за трое суток».

          Чем опасна книга, если посмотреть глазами инквизиции: помимо смелых и честных рассуждений, вложенных в уста Дон Кихота — это некое руководство к действию, коим может воспользоваться любой человек. Надо прочитать книги о придуманных рыцарях, достать доспехи, облачиться в них, найти себе оруженосца и отправиться на поиски приключений. При этом, вас сочтут за безумца, но вы получаете возможность не только придумывать всевозможные фантастические события, участником которых вы были, но также получаете возможность говорить правду, высказывать своё мнение, мысли, которые идут вразрез с общепринятыми. Только вот Дон Кихот — это герой из книги, привлечь его к ответственности невозможно, можно лишь запретить печатать, но как этот запрет объяснить читателю, если герой — безумец. И автора тоже нельзя привлечь к ответственности, ведь он в самом начале написал, что желает «свергнуть власть рыцарских романов и свети на нет широкое распространение, какое получили они в высшем обществе и у простонародья». А вот реальных людей, как доктор Торальба, можно наказать и привлечь инквизицией к ответственности…