Лучшие воспоминания детства

Самые лучшие воспоминания – это воспоминания детства. Тогда казалось, что жизнь бесконечная,  впереди много времени, событий, счастливых моментов, друзей, музыки, стихов, песен и всего-всего. Песни в нашем доме звучали постоянно. Отец играл на гармошке, а мама пела, голос у нее был довольно- таки хороший, и я всегда жалела и жалею до сих пор, почему никому он не достался по наследству. А вот слух почти у всех родственников хороший. Еще по наследству досталась любовь к чтению и, как следствие, грамотность.
 Мы, дети, росли на свободе. Правда у меня свобода была ограниченная, так как я была старшей из детей,  и мне приходилось их  присматривать. Младшая сестра была на полном моем попечении. Есть фотография, где мы с ней засняты после прогулки на наше озеро. Мне 6 лет, ей два, и вот в таком возрасте мы гуляли, где хотели. Дом наш был крайним на улице, сразу за домом начиналось озеро, за озером на возвышенности проходили праздники.  Наше фото с сестрой было сделано проходящим фотографом в День железнодорожника, который и отмечался на этом бугре за озером. Приезжали машины с артистами, угощением и музыкой. И мы, местные аборигены, спешили знакомиться с внешним миром.
 Если пойти дальше в лес по знакомой до боли дороге, то можно попасть в пионерский лагерь для городских детей. Нам туда попасть было нельзя, родители были железнодорожники и детский лагерь для их детей был далековато в Синезерках. Туда я попала первый раз после 7 класса, уже считай большая.
На нашей улице было домов сорок, все с большими приусадебными участками. Условно она разделялась на две половины. Так мы и проводили все игры, одна половина здесь, другая «на том конце». На нашей половине было больше девчонок. Игры были всякие: играли в войну, строили шалаши, брали «языка», пленных, устраивали «пытки», ходили в разведку. Время шло и военные игры отходили на задний план, стало больше мирных. Играли в лапту, выбивалки, Али-Бабу, клец, прятки и пр. Играли до позднего вечера на так называемом пятачке, где улица немного расширялась.
 Были игры и не массовые. Больше всего я дружила с моей двоюродной сестрой Аллой, играли в дочки – матери, в дом, школу, библиотеку. Сколько себя помню, большую часть дня, не занятую присмотром за сестрой, проводила с Аллой. Иногда мы, несколько подружек, пытались  удрать от моей сестренки за озеро. Сестра с громкими воплями бежала вслед, не отставала и, когда уже было далеко от дома, я понимала, что бросить ее одну уже невозможно. Мы останавливались и ждали ее, приходилось брать с собой. Ходили в лагерь, через забор в сон-час, катались там на каруселях и качелях, пока не выгоняли.
 В летнее время как-то увлеклись строительством «домов» из песка. Прямо перед озером раньше проходила окружная железная дорога по насыпи. Потом дорогу перенесли дальше в лес, а насыпь стала местом наших игр, летом строили дома, зимой катались с горы на санках и лыжах. Насыпь была высокой, поэтому эти зимние катания в моей памяти остались, как самое прекрасное воспоминание детства. Катались до темноты до полной усталости, когда уже падаешь на санки и смотришь в звездное небо, а  душа летит к звездам и поднимается выше и выше в поисках своей колыбели.
А каким прекрасным и долгожданным был праздник «Новый год». С утра отец отправлялся в лес за елкой, а мы все переживали, как бы его не арестовали за «кражу». Но все обходилось: Брянский –партизанский лес умел хранить тайны. И вот она, лесная красавица, стоит и плачет от домашнего тепла. Потом торжественно обряженная в конфетах, мандаринках, игрушках, она стоит и ждет прихода Нового года. Мать говорит, чтобы до Нового года конфет с елки не брали. Я, как послушная и образец для младших детей, стойко выполняла приказ. Но вот дан отбой. Разворачиваю конфетку, а там пусто, другую – тоже пусто….везде пустые бумажки. А это моя младшая сестренка съела все конфеты на елке, да так незаметно…видно, что в партизанском крае растет…Так и росла она по жизни боевой девочкой и сейчас работает заместителем мэра города. А я, послушная Золушка, учителем в школе.