То, чего не могло быть. - глава 7

ГЛАВА 7
                НАБЛЮДЕНИЯ

Наша комната….  Отец умел всё -  жизнь учила. Он сотворил нам вдоль всего окна, от стены до стены, рабочий стол с правильным наклоном, как у парты. У каждой была своя настольная лампа, вделанная в стол ножкой. Она гнулась и позволяла придать нужное на текущий момент положение. Это было очень удобно при черчении. Рационализм был его коньком.
 Кровати были составлены вдоль стены спинками друг к другу. Подушки лежали в противоположных сторонах и, когда нам с сестрой хотелось пообщаться на ночь глядя, мы видели лица друг друга. На стене в двух кашпо пышно разросся аспарагус. Это придавало уют и оживляло минималистический интерьер. Над кроватями висели одинаковые сдвоенные книжные полки, а у кроватей были постелены два китайских коврика, как напоминание о когда-то крепкой дружбе с Китаем.
На улице под окном комнаты стоял деревянный стапель. На нем рождался остов очередного папиного творения -  речного катера. У отца была куча журналов «Катера и яхты» и он творил, опираясь на их расчеты и добавляя свои замыслы -  получалось оригинальное произведение. Мы протягивали длинный шнур электродрели через открытое окно, и она жужжала по выходным дням, сверля в дюрали отверстия под заклепки.
Я помогала отцу клепать -  держала приспособление с одной стороны листа, а отец расклепывал их с другой. Так что в наших летящих катерах (их было построено три) была доля и моего труда. Некоторое время мы пользовались первым катером, а затем отца переставало что-то устраивать, и он задумывал и создавал другой, а за ним и третий.
Первый был со стационарным мотором от автомобиля, который располагался по центру катера, и работал, как зверь. Отец продал его явно счастливому покупателю и купил хороший подвесной мотор. Творчество за окном продолжалось. Рождался новый облегчённый вариант.
А сейчас, я улеглась на свою кровать и всё никак не могла до конца поверить в эту новую реальность. Слишком фантастично было всё произошедшее со мной.
Зашла сестра, забралась на свое место, поджав ноги, и взяла книгу.
  -  Опять закладка не на том месте! Читай другую, пока я эту не закончу. Сколько можно говорить одно и то же!  -  проворчала она и уткнулась в книгу.
Я лежала и, с затаённой болью, разглядывала её. А она ничего уже не замечала, как всегда, полностью погрузившись в сюжет. Читай, читай, родная, дай Бог, ты никогда не узнаешь своей ужасной судьбы. Её сейчас знаю только я. Любой ценой я должна увести тебя в сторону от тяжелого меча, занесенного над тобой. Нет ничего ужасней в этой жизни, чем потеря единственного ребенка, позднего, выстраданного, любимого и драгоценного. Я должна сделать всё, что смогу и даже больше!
 
 Все проблемы надо решать в зародыше. И, чем скорей – тем лучше. Хватит валяться! Надо что-то делать немедленно, сейчас! Надо менять привычный уклад жизни нашей семьи, систему питания, отдыха. Надо бороться с гиподинамией, пока не поздно. Продолжить учебу, поступить туда, куда зовут нас наши таланты. Надо как-то постараться убедить отца дать нам высшее образование и быть там, где оно откроет нам дорогу в другой мир.
Планы нагромождались и множились, но с чего начинать? Начну с малого, а там видно будет.
 Я отправилась на кухню наводить ревизию в продуктах. Энергично потерев руки, приступила к обследованию. Обнаружила геркулес и гречку – это хорошо – есть с чего начать. Открыла холодильник. Обалденный запах от вареной «Любительской» на целую минуту пошатнул мой боевой настрой. Я и забыла, насколько вкусна она была в то время.
 Тяжело вздохнув, я закрыла холодильник. Утренние бутерброды с этой вкуснятиной придется отменить. На завтрак вся гвардия будет есть то, что называется - «Овсянка, сэр!»   
   Каши у нас были не в ходу. Когда мы остались без мамы, я попробовала варить каши, но натолкнулась на дружное сопротивление двух третей нашей семьи. Сестра сказала:
  -  Я эту гадость есть не собираюсь! – и, демонстративно стала пить чай с бутербродами, но, ни за что не взяла в рот даже ложку.
 Отец поел, но тяжело вздохнул, как будто выполнил тяжелую повинность. Чтобы не нарваться на ту же реакцию я, так и быть, сварю ее вам на молоке. Но, постепенно, вы сами поймете, что сытная и легкая пища по утрам дает легкость телу и мыслям, уносит токсины, а с ними и многие недуги и проблемы. Я устрою вам всем хорошую жизнь! Вы у меня, через не хочу, будете постигать здоровый образ жизни! За свою прошлую жизнь я накопила много полезного, и сила убеждения была мне не чужда. Я должна применить все свое красноречие, чтобы убедительно склонить свое семейство на свою сторону.

Я решила продолжить свое обследование в магазине, а за одно, и стратегию обдумаю.
Помню, как газеты бойко живописали всякие страсти про то, как мы впроголодь жили в те годы.
Многие продукты были по талонам. Ну, конечно, талоны были, я с этим не спорю, но назвать это голодной жизнью никак было нельзя. На рынке мяса было в достатке, на пятьдесят копеек дороже, чем в магазине, но иди и бери. Зато кролики по рубль двадцать, утки по рубль тридцать и куры по рубль сорок завозились периодически – то то, то это – одновременно никогда.
И брали мы их сразу по пять, шесть штук. Котлеты продавались, не чета тем, что мы имели потом – они были из мяса! И бери, хоть по пятьдесят штук. Всё, бегу на разведку, пока ещё есть время.
Я постучала в комнату родителей:
-  Мам, я к подружке сбегаю, если в магазине что-то надо – я куплю.
Мамина голова лежала у отца на плече. 
- Я умница! - ликовала я – Завтра награжу себя одной из папиных медалей – заслужила!
Мама дотянулась до тумбочки и достала три рубля:
  -  Купи что-нибудь к чаю, доченька, и хлеб. Сдачу не потеряй!
И, обращаясь к отцу, добавила:
  -  Вот видишь, энтузиазм до сих пор не иссяк -  ну точно влюбилась!
Я поняла, что они обсуждали моё странное поведение.   
   -  Пусть, пусть гадают -   в жизни не догадаются, в чем тут собака зарыта!  -  продолжала ликовать я одновременно разыскивая какой- либо пакет или сумку под продукты.
В руки попала авоська. Вот она забытая полезная вещь! Пластиковых пакетов еще и в помине нет.
Да, некоторых благ цивилизации явно будет не хватать! Особенно сотовых телефонов.
Но явь была настолько волшебной, что покрывала собой все эти потери с лихвой. Меня ещё больше утешила мысль, что мои мозги не будут получать лишнее излучение.
  Я не спешила. Хотелось рассмотреть все подробно. В свое время я не обращала внимание на окружающие меня мелочи, но моё подсознание делало это за меня, навечно впечатывая в память то, по чему скользили мои глаза. Но сейчас мне хотелось сравнений – приоритеты за целую прожитую жизнь просто изменились. Да и движения молодого тела доставляли ни с чем несравнимое удовольствие.
 Нечего носится сломя голову. Юная красавица должна ходить, как богиня – от бедра, дорогая, от бедра!
  Я расправила плечи и как королева понесла себя в направлении магазина. У меня всегда вызывала гримасу на лице насильственная подиумная походка. Только естественный грациозный шаг!  Да, походка у меня всегда была что надо!
  Недалеко от магазина меня нагнала ватага мальчишек.
  -  Гляди, как пишет, -  сказал один, причмокнув языком -  я б на такой женился!  Другие загоготали.
  Я оглянулась через плечо. Их было пятеро. Тот, кто сказал, был пониже других ростом. Хотя, скорее всего, они были ровесниками -  лет тринадцати.
   -  Женилка еще не выросла -  отрезала я -  жених!  -  и пошла дальше.  Пацаны открыли рты, а затем, загоготали снова. Тот, кому адресовалось замечание, покраснел. Я это видела, поднимаясь на крыльцо магазина, оглянувшись на них еще раз. В следующий раз, два раза подумает, прежде чем сморозить нечто подобное.
 -   Хорош отвлекаться, дорогая! – сказала я себе – Надо идти к цели!
 И, так как я - рыбная душа, то в первую очередь направилась к рыбному отделу.
В свое время «художественные свистуны» очень ярко живописали пустые прилавки. Я не спорю -  такое случалось, но это были единичные случаи, через день-два очередной завоз продуктов исправлял досадные задержки. Сегодня мне повезло. Я насчитала одиннадцать видов рыбы. А самое главное, среди них -  селедочка «Иваси». О, как я тебя люблю! Куда же ты подевалась после перестройки? Лежишь тут, такая толстенькая, красивая, с темными пятнышками на боках. Я уж и не думала, что когда-нибудь попробую тебя ещё раз. Я, немедля ни секунды, купила четыре штуки и пол брикета морской капусты и, счастливая, направилась в другой отдел.
Да, колбасы сегодня не густо… «Любительская» и Чайная»,  а из полукопченых только «Свиная». Копчеными даже и не пахло. В моём «прошлом», прилавки ломились от десятков сортов различных колбас, но вкуса этой, советской, они и близко не имели. Делали много, но не по ГОСТам а по ТУ, где допускалось толкать в нее, «бог-знает-что», плюс – усилители вкуса.  И все «всерьёз» шутили про её главный компонент - туалетную бумагу. Как бы то ни было, с сегодняшнего дня колбасы будут резко ограничены – переходим на натуральные продукты. Некоторые исключения всё- таки допустимы, я же не инквизитор, в конце концов. А сейчас, я гордо прошла мимо, проигнорировав то, что находилось на прилавке.  Но другие люди брали колбасу целыми батонами - тогда это было в порядке вещей.
В кондитерском выбор не впечатлил – давно известный ограниченный набор: Ласточка, Морские, Буревестник, Пилот, Школьные и Старт. Зато карамели было завались.  Но вот то, что надо – мармелад – волнистые брусочки в разноцветную прослойку.  Из всех зол надо выбирать меньшее! Я взяла полкило и пошла заглянуть в мясной.
Мясо к вечеру уже кончилось. На прилавке одиноко лежал подсохший суповой набор из говяжьих костей. Картина была грустная. Ну так, что ты хотела в конце дня? Завтра будет новый день и будет пища.
Овощной отдел был совершенно обыкновенным – все что требуется на каждый день присутствовало. Только кураги я не увидела и задала вопрос. В ответ получила хамский ответ дородной продавщицы – она послала меня аж в самый Ташкент и сообщила что урюк ничем не хуже. Да! С вежливостью в конце дня тоже была напряженка. Я взяла полкило того что называлось урюком, хлеб и посмотрела на остаток капитала. Остался один рубль и тридцать семь копеек. Так уж и быть, куплю папе бутылку пива - гулять так гулять! Он заслужил – ведь не подвел меня, молодец!
Покупки сделаны, можно расслабиться и я неспеша вышла из магазина.
 Исподволь вглядывалась в проходящих мимо людей. Хорошие открытые лица, ни у кого не заметила подавленного выражения в глазах, нет голых животов и пирсинга, нет боевой индейской раскраски на лицах молодых девчонок.  Вызывающе откровенных нарядов и в помине не было, и слава Богу!   
Ага! Неистребимые алкаши в трех экземплярах и здесь не дремлют – скребут мелочь из карманов на выпивку. Но просить у прохожих им и в голову не приходило, как в мое время. Гордость даже у них еще не атрофировалась. И я вздохнула, припомнив нищих с малыми детьми в переходах и на вокзалах, и бомжей, стреляющих подачки на рынках.  Какое же счастье что их здесь просто быть не может!
Поежившись от таких воспоминаний, я направилась домой.
 Родители вышли на кухню посмотреть, что я принесла к чаю.
 -   Да-а-а! -  озадаченно протянул отец, - Капусты морской накупила, да еще сколько, зачем она тебе?
 -  Чтобы мозги не ржавели и кишечник не спал. Вы что, не в курсе что у нас с йодом дефицит?  Не на море живём! – отрезала я  - Вот сделаю вкусный салат, тогда поймешь , зачем.
  Пришла сестра, засунула руку в кулек с мармеладом и, пока я выслушивала от отца хвалебную речь по поводу пива, быстренько слиняла с добычей к себе.
  -  Хозяйка растет!  -  сказала мама отцу, беря сдачу, и развела руками.
  -  Идите лучше погуляйте перед сном, воздухом подышите, я сама тут управлюсь.  -  сказала я и засучила рукава.
  -  А и правда, на улице такая благодать!  -  отец обнял маму за плечи -  Пошли!

Салат получился, что надо. Пусть попробуют сказать, что это не так! А вот включить их в правила новой жизни – это задачка посложнее будет…

В детстве мои родители нашли прекрасный и действенный способ расширять наш кругозор и будить тягу к познанию мира – вечера вопросов и ответов. О-о! Я помню эти интереснейшие часы, открывающие нам ещё неведомый мир. Телеков тогда и в помине не было а вечера в кругу семьи нас сплачивали необычайно.
Каждую субботу мы рассаживались кружком и начиналось волшебство….

         …………………………..

Продолжение следует.