То, чего не могло быть. - глава 2

ГЛАВА 2               
                ЗАНОЗА

Отец нравился женщинам и оказывал им знаки внимания, хотя я сомневаюсь, что дело заходило дальше донжуанства, всегда находилась какая-нибудь доброхотка, которая считала своим долгом доложить об этом маме. Мама была Ленинградкой по рождению и воспитанию, с тонкой организацией души. Из их семьи в 9 человек осталось в живых только трое. Обострённое чувство справедливости и пережитые воспоминания не давали ей возможности переносить предательство того, кого она любила. Ведь она воспринимала это именно так. Её так сильно ранили все эти события, что она просто не умела скрыть это от нас, детей.

 Конечно ссоры такого рода возникали не при нас, но мы поневоле слышали и не могли не вмешаться. В такие минуты я остро ненавидела отца, хотя всегда его любила. Но на пике страстей чего только не бывает. Я всегда безоговорочно принимала мамину сторону и воспринимала ситуацию так же остро.
Она конечно пыталась погасить конфликт, не желая вмешивать нас в разборки, но меня уже несло и так выбивало из колеи, что я неспособна была заниматься ни уроками, ни успокоить себя чем- то другим.
Резкие слова в адрес отца подливали масла в огонь.  Конфликт принимал острые формы и хотя всё же его удавалось погасить, но пережитое возбуждение не давало спать и ночью. Мысли путались, бежали, и не было им конца. Только под утро я проваливалась в какой-нибудь очередной кошмар.
 
 На следующий день я не была готова к уроку математики.  Когда меня вызвала к доске моя любимая учительница, я сразу заявила, что не готова, но объяснить причину попросила после урока.
 
Ольга Петровна была умной и удивительно коммуникабельной женщиной 34 лет. Она общалась с нами на равных, проявляя уважение даже к самым неспособным (не всем же дается математика), хотя мне она давалась легко. Она никогда не заискивала перед нами, зарабатывая дешевый авторитет, как некоторые другие преподаватели. Ее лёгкая, умная ирония никогда не несла обидного подтекста, а только, в определенной степени, стимулировала интерес к ней и к её предмету. Нам нравилось с ней общаться, и никто не хотел огорчать её неуважительным отношением к её предмету. Мы могли спорить, чего- то не понимать, обсуждать неясные моменты и она быстро и легко устраняла наши сомнения, заставляя нас самих приходить к правильному решению.  Всем становилось легко и радостно от того, что достигли результата сами, не получая дешёвой подсказки. Но когда кто-то не был готов к уроку, то её это искренне огорчало. Даже самые отстающие, на её уроках старались держать марку. Я не хотела потерять даже малую толику её уважения и должна была объясниться.
После урока она подошла ко мне в коридоре и положила руку мне на плечо.
- Я чувствую, что была серьёзная причина? – сказала она и заглянула мне в глаза.
- Да, у нас вчера был семейный скандал, мама плакала, и я не могла не вмешаться. В итоге мы с отцом чуть не подрались. Я была не в состоянии заниматься.
Слёзы невольно подступили к глазам. Я не заплакала, но она увидела предательскую влагу.
- Ну-ну, не надо, уже сегодня всё наладиться. Ты поддержи свою маму, ей наверно нелегко, а задачку решишь – голова у тебя работает. Все будет хорошо.
Я почувствовала благодарность к ней за то, что она способна всё понять, и обиду на своих родителей за конфликты, в которых они рушили и свой и наш мир. И вот с моих уст слетели слова, которые я не могу простить себе, по сей день. Сиюминутная детская слабость занозой застряла в моем сердце на всю жизнь.

- Как бы я хотела иметь такую маму, как Вы! -   

Боже, как я могла это сказать?! Но слово не воробей – оно прозвучало и изменило всё.
Она некоторое время молчала, только слегка покачала головой, как бы отрицая то, что услышала.
- Ты всё поймёшь сама, просто немного позже. Не все могут быть сильными…
Ее глаза как-бы потухли, она, словно ушла в себя. У неё тоже было двое детей и она, наверное, примеряла ситуацию на себя. Потом прислонилась к подоконнику и обескуражено поджала губы.
- Я пойду, Ольга Петровна? – промямлила я, осознав, что натворила что-то не то.
- Да, да, конечно...
В конце коридора я оглянулась – она всё ещё стояла в той же позе и губы были поджаты, так же обескуражено и немного скорбно.

Мы жили совсем рядом со школой, и я бежала до самого дома без остановки. Меня жгло чувство чего-то непоправимого. Я как будто пыталась от этого убежать, но оно преследовало меня. О, как я была глупа! Дура, дура! Невозможно убежать от самой себя, но поняла я это только со временем.
   Я влетела в квартиру и проскочила в свою комнату. Мама что-то делала на кухне.
- За тобой кто-то гонится, или ты просто резвишься?
Мама всегда умела пошутить.
- Нет, просто в туалет хочу – наврала я и правда спряталась в туалете.
- Не сиди долго и не читай книжку! Есть хочешь? Мой руки и иди перекуси чего-нибудь до ужина – сказала она и тихонько коротко засмеялась.
Мне не было покоя, я хотела рассказать ей всё и покаяться, но не хватало духу.  Мне так хотелось к ней прикоснуться и успокоиться. Я вышла и уселась в комнате на диван.
- Мам, посиди со мной.
Она вышла из кухни, вытирая руки о передник, и села рядом. Я улеглась на диване лицом к ней и положила голову ей на колени, а свободной рукой обняла за талию.
- Мам, покачай меня.
- Дурочка ты моя, ты ведь уже большая – улыбнулась она.
- Ну и что!
Её теплые руки обняли меня и слегка покачали. Потом она легонько погладила меня по волосам и по щеке, и стало так хорошо, как в детстве. Я так люблю её! Милая моя мамочка, ты прости меня дуру, прости, прости! Как я могла?! Особое чувство защищенности в кольце её рук принесло облегчение. Ну, вот… всё… проходит вроде... Забыть, забыть, как дурной сон!
   
 Когда её не стало, именно эта заноза достала меня больше всего. Её привезли из морга и поставили гроб в зале. Это было невыносимо, я так орала, что мамина подруга вынуждена была пару раз ударить меня по щекам, чтобы как то сбить истерику и увела в другую комнату. Это помогло ненадолго. Когда я, немного придя в себя, снова зашла в комнату, где она лежала, из правого глаза мамы выкатилась слезинка и тихонько стекла за край платка. Конечно- же, это была вода, но сам факт произвел на меня неизгладимое и полное мистики впечатление, словно удар грома среди ясного неба.  Конечно это вызвало новый шквал невыразимого горя, отчаяния и раскаяния.
    Ничего я так не хотела в жизни, как вернуться в то время и исправить всё, всё изменить, не дать ей уйти так рано. Сейчас многое изучено, правильный образ жизни и сбалансированное питание, странные, на первый взгляд, но научно обоснованные упражнения способны омолодить организм и даже продлить жизнь. Как бы было хорошо применить всё это тогда.  Знаю, что чудес не бывает, но… не хочу этого знать! Хочу верить в чудо, хочу и буду! 
                ………………….